Сборник «Всякая Всячина»

      Спина Соника была прижата к стене, колючки растопырены по все стороны от нажатия, а руки отчаянно впивались в единственную доступную в данном положении опору – красные плечи. Каждый толчок и попадание по простате посылало волны наслаждения по всему телу. Стенки плотно обнимали громоздкий инородный объект внутри, наверняка принося удовольствие и своему обладателю. Дреды Наклза то и дело попадали ежу по лицу или плечам, но его это абсолютно не волновало. Изумрудные глаза буквально закатывались в череп от интенсивных движений в нижней части тела. Единственные звуки, которые он мог сейчас распознать – горловой рык ехидны перед ним и шлепки бёдер об его ягодицы. Это заводило его до предела, заставляло с головой окунуться в обескураживающее исступление. Он чувствовал, что был натянут до предела, чувствовал сопротивление мышц живота и особенно натяжение в этом же районе. Чужой член был настолько огромен, что растягивал и заполнял его до предела. Временами ему казалось, будто его могут порвать на части.       — Ну же, Соник. Смотри на меня и думай только о моём члене в тебе, — прорычал ехидна, прикусив кончик острого уха. — Забудь о воде. Она не имеет значения.       А, ну да. Вот в чём была причина, по которой он оказался в этой ситуации – прижатым к стене и с членом в заднице. Он настолько сильно тревожился из-за нахождения на воде, что не мог думать ни о чём другом. Только вот... каковы были причины Наклза на свершение чего-то подобного? Устал от капризов ёжика? Не похоже на него – он бы скорее ударил или вызвал на дуэль. Но никак не... это. Соник даже не был уверен, что хранителю могут нравится парни в таком ключе. Но неужели...?       Его мысли были прерваны особенно глубоким и грубым толчком, который заставил полететь из глаз искры, после чего все движения разом замерли. Дыхание перехватило, а где-то в горле застыл немой крик, так и не сорвавшийся из широко раскрытого от неожиданности рта. Его бёдра были всё ещё широко разведены в стороны – благо гибкость позволяла – и поддерживались ехидной под коленками. Как бы он не хотел свести ноги вместе и обхватить ими талию друга, он бы не смог из-за крепкой хватки на синей шерсти. Так же чётко, как чувствовал, он мог видеть очертания чужого члена у себя в нижней части живота. Это был самый горячий и возбуждающий вид в его жизни. Так же резко как остановились, толчки были возобновлены. Словно получив новый угол, они ударяли глубже и каждый раз чётко по простате, вырывая из нижнего вскрики одни за другим. Будто Наклз пытался перестроить его внутренности под свой член, чтобы ёж мог принять только его и никого другого. Собственническое рычание над ухом только подливало масла в огонь, словно подтверждая данный факт. Чем дольше Соник крутил эту мысль у себя в голове, тем ближе это подталкивало его к краю. Он не верил, что мог кончить без рук, но не похоже, что ехидна собирался что-то с этим делать. Всего разом стало так много, что любые движения внутри почти отдавались болью. И он бы соврал, если бы сказал, что не наслаждается этим. Адреналин не мог не зашкаливать в нём от осознания, что корабль хоть и большой, но кто-то мог услышать его отчаянные крики и прийти на них, застав их в таком недвусмысленном положении. И именно в этот момент мир взорвался искрами, а удовольствие било через край. Его сперма попала ему даже на мордочку и Наклзу на грудь. Сам ехидна продержался не дольше этого – ему хватило чуть меньше минуты, чтобы войти как можно глубже в ослабевшее тело под ним и замереть, окрашивая внутренности в белый. Полупрозрачная жидкость быстро стала стекать по синим ягодицам, заодно марая и красную шёрстку между ними. Семени были так много, что на секунду ежу показалось, будто у него даже живот слегка округлился от его количества. Но это было всего на секунду, ибо вскоре хранитель вышел из разворошённого нутра, позволяя другу встать на пол. Однако ему сразу пришлось подхватить того за талию, поскольку ослабшие ноги совсем не держали изнурённое тело. Теперь в его колючей голове совсем не осталось мыслей, не то, что памяти о нахождении посреди океана.