Снова мокро.

Снова мокро. Дождь безпощадно лил на землю приморского города. По улицам реками текла вода с осенними листьями. Хмурое небо не перестовало давить со всех сторон предвещая ливни в близжайшие дни, а может и недели. Машины тонули, казалось на город обрушилось что-то аномальное, но такое происходило часто. Совсем потемнело, луна едва пробивающая сквозь облака освещала путь вместе с очередями фонарей. В некоторых квартирах горел свет и виднелись силуэты, на улицах не было никого, никого кроме него, спешащего к ней. Боря бежал, что не спасало от дождя совершенно никак, он пытался представить себя в клипе, но это не помогало. В руке тряслись с боем добытые ромашки, грязь от схватки с ними не смывалась даже под таким напором воды. Он бежал к ней лишь от одного сообщения «скучаю» , и этого было достаточно для того, чтобы он сию секунду ринулся к ней не смотря на дела и погоду. Хенк любил и для него это были не громкие слова, не вечные обжимания везде и при всех, и не идиотские парные статусы. Любовь для него была её взглядом. И знание, что для неё этого достаточное докозательство грело всё внутри. Хенк звонит в домофон, не проходит и минуты как дверь молча открывают. Поднимаясь на второй этаж он уже слышит резкие дерганья заедавшего замка. Хенкин улыбается в пустую чёрную дверь, а после открытия лишней железяки ей и её ответной улыбки. Короткие волосы растрепанны, пижама помята, а она закусывает губу и улыбается. — Ты сумасшедший. Она тянет его на себя и крепко обнимает не обращая внимания на мокрую одежду. — Да. Боря немного отстраняется и медленно тянется к её губам мягко касаясь не переставая улыбаться, Лера отвечает, иначе и быть не могло, он нежно ласкает её мягкие губы и сжимает в обьятьях. С трудом отступая она осматривает его промокшего до последней нити. Запускает в дом и забирает любимые ромашки кладя на тумбу в прихожей. Боря берёт её за руки и поглаживает большими пальцами, смотрит и так приятно осознаёт на себе ее взгляд. — Я скучала. — Я тоже родная.