Про Смутное время на Руси и немного больше

Когда Алина говорила о том, что она не знает и не может выучить историю, она совершенно не врала. Нет, три факта она знает: Русь крестили в 988 году, вассал моего вассала- не мой вассал и княгиня Ольга сожгла деревни с людьми из-за своего любимого мужика. А все остальное учи, не учи- смысла не будет. Ну не может она запомнить такое большое количество дат, имен и событий, что поделаешь то? Ей вот легче дается английский язык, к примеру; хотя, наверное, она просто-напросто уже привыкла к нему- годы профессионального изучения не прошли зря. Но вот экзамен по истории в девятом классе сдавать все же нужно, чтобы остаться на гуманитарном направлении. Осталось два месяца до экзамена, а Алина начинает учить только лишь семнадцатый век. Спасибо, что не до нашей эры, как говорится. С каждым днем не становится радостнее, а лишь тревожнее и волнительнее. — Алина, — раздается голос отца с кухни. — Ты готовишься к ОГЭ по истории? Мужчина заглядывает в комнату к дочери, отрываясь от очередного важного разговора по телефону. Девушка практически закатывает глаза- он думает выучить несколько десятков дат, событий, названий договоров, причин так легко и быстро. Она честно пытается, но через несколько часов из головы пропадает вообще любая информация. — Готовлюсь, — пожимает плечами, не отрывая взгляда от компьютера. Один и тот же вопрос звучит уже на протяжении года. "А может в проститутки?" - смотря на количество дат, которые ей предстоит выучить, спрашивает саму себя в мыслях. — Тебе может репетитора нанять? — подходит к дочери, заглядывая к ней в тетрадь с записями для подготовки к экзамену. — Я сама со всем справлюсь, — ёжится Алина. — Репетитор в моей ситуации бессилен. Родитель ничего не отвечает, уходит из комнаты, и в этом молчании Старкова улавливает нотки "я уже принял решение, а тебя спросил просто так", еле слышно рычит, ругаясь на какого-то там правителя и его сотню дел. Что ж им всем на заднице ровно не сиделось то? * Сжимая кулаке листочек с адресом, Алина поспешно поднялась на нужный этаж и замерла перед дверью своего нового репетитора по истории. И что ей делать? Звонить или стучать? Собравшись с духом, она всё-таки постучала, стараясь, чтобы это прозвучало как можно громче. В голове мелькнула коварная мысль, молотить, пока она не откроет, но дверь тут же отворились, и ученица чуть было не свалилась на девушку напротив, чудом удержавшись на ногах. "Святые.." - мелькнуло в мыслях Старковой. Зоя Назяленская- ученица десятого класса, отличница, прославленная на всю школу своими знаниями, победами в олимпиадах и конкурсах, талантами, красотой и своеобразным характером. Девушка, расписание уроков, кабинетов которой Алина знает наизусть. И Алинин репетитор по истории. Пиздец. Приплыли, называется. — Звонок есть, — спокойно заметила брюнетка, пропуская Старкову в квартиру. — Извините, не заметила, — ядовито отвечает, снимая обувь и чувствуя, как краснеют щеки. Позорище... Она выпрямилась, глядя на.. учительницу? В обтягивающих темно-синих велосипедках, топике того же цвета, на ногах- носки с небольшими дракончиками. Сколько раз Алина видела Назяленскую в школе, в социальных сетях, столько же раз и убеждалась- красивее девушки в своей жизни она не видела. И сейчас происходит то же самое. — Можно на ты, — проходит в глубь квартиры, мнимо заставляя идти Старкову за собой. Усаживается за стол на кухне, закидывает ногу на ногу. — На чем ты остановилась сама? Алина садится на соседний стул, достает сборник заданий, тетрадь и ручку, утыкаясь взглядом в стол, боясь поднять взгляд в эти чертовы холодные, голубо-синие глаза. — Иван Грозный, Смутное время и всё такое.. — теребит в руках ручку. Нервничает, волнуется. — Какой прогресс, — саркастично (или нет, Алина совсем не понимает голубоглазую) проговаривает Зоя, открывает ноутбук и ищет в папке "История" на рабочем столе нужную презентацию. Старкова тяжело вздыхает, обводя взглядом репетитора. Красивая. Женственная. — Прочитай, это немного времени займет, – поворачивая экран гаджета с открытым файлом по ранее упомянутой теме, укоризненно глядя на девочку. — Чай будешь? Алине вдруг стало слишком стыдно и она, молча помотав головой, уткнулась взглядом в чтение документа. Всё кажется не таким уж и сложным, пока она не понимает, что всё это ей предстоит выучить. Но строчки почему-то упорно не хотели запоминаться. А если Зоя потом вопросы задавать начнет? А что она скажет, если Алина не ответит ей? Что подумает о ней? Старкова осторожно посмотрела на Назяленскую, и тут же поймав на себе строгий взгляд синих глаз, вновь уткнулась в изучение текста. Чёрт, вообще в голову не идет... Может, потребовать, чтобы она быстренько объяснила? Всё-таки репетитор, как-никак... Она собралась было её об этом попросить, как вновь поймала на себе внимательный взгляд. Чего это она так смотрит? Даже страшно становится... — Что-то долго ты на одной странице зависаешь. Непонятно что-то? — девушка вопросительно изогнула бровь, стуча ноготками по столу. — Ну да, есть такое, — с умным видом отвечает Старкова, пожимая плечами. — Давай объясню, – вздохнула она, пододвигаясь ближе. — Что не ясно?  — Ну... – и что ей ответить? Все неясно? Она, можно сказать, и читать-то не начинала... — Про.. — натыкается взглядом на первое попывшееся имя на Word-овской странице, — Лжедмитрия Первого. — Прикидываешься, Старкова? — спрашивает Назяленская совсем рядом, из-за чего Алина тут же забывает, что хотела соврать. Аромат её парфюма растягивается по всей квартире, обволакивая сознание. — Я не прикидываюсь, ну правда, ну не дано мне знать историю, — возмущается, хмурясь, чуть ли не всплескивая руками от негодования. — Мне бы на проходной набрать и всё. Я вытяну английским средний балл. Зоя вздыхает, принимаясь объяснять так, что даже маленькому ребенку стало бы понятно, раскладывая всё по полочкам, иногда вставляя какие-то интересные факты и исторические шуточки, показывая мемы по той или иной ситуации. А Алина.. что Алина? Легонько улыбается, правда стараясь запомнить как можно больше информации, но время от времени залипает на женственные изгибы тела, полную грудь, скрытую под одеждой, синие глаза и острые скулы, длинные пальцы и манящие губы. Нет, ей для репетиторства нужен какой-нибудь старый, уродливый дед, а не до безумия красивая, молодая девушка... – Что? – спокойно выдыхает Зоя, ловя на себе заинтересованный взгляд ученицы, облизывая губы, из-за чего Алина разом забывает и про Лжедмитриев, и про Болотникова и его восстание, и про русско-польскую войну, и про Семибоярщину, и даже про народные ополчения. И вообще все забывает. Остается в сознании лишь взгляд синих глаз, тело репетиторши и её чудный голос... дрожь в коленках и тепло между ног. — Ничего, продолжай, — тихо проговаривает Алина, сжимая дрожащими пальцами ручку. — Уверена? — обеспокоенно смотрит на ученицу. Алина кивает, улыбнувшись. Зоя недоверчиво пожимает плечами, продолжая своё объяснение: — Окончание Смутного времени- переход к новой эпохе- эпохе укрепления самодержавной власти. Последствия Смутного времени- длительный голод, разруха, территориальные потери; в частности, потеря Смоленска, Карелии, захваченной шведами, которым пришлось ее уступить. Жители страны были разорены, урожайность снизилась в четыре раза. Треть населения страны погибла- либо от голода и болезней, либо в боях. Старкова внимательно слушает, уже не решаясь поднимать взгляд на голубоглазую, конспектирует её слова. Кивает, тяжело вздыхая. — Ещё несколько заданий прорешаем по этой теме и пойдёшь, — говорит Зоя, открывая сайт на ноутбуке. — Хорошо.. — кусает губы, смотря на пальцы девушки. Вытягивает воздух, громко сглатывая. — Алина, точно всё в порядке? — кладёт ладонь на плечо своей ученицы, смотря в карие глаза. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Да, просто жарковато немного, — непринуждённо улыбается. — Как знаешь, — открывает первое задание, указывает на него. — Начинай, приду, проверю, — отходит в соседнюю комнату, свою спальню, чтобы найти свою тетрадь, оставшуюся с подготовки к ОГЭ. Алина утыкается в свои руки, тихо простонав от отчаяния и резко нахлынувшего возбуждения. Блять. Блять. Блять. Тяжело дышит, положив ногу на ногу, сжимая бедра. Недотрах какой-то, честное слово. Зоя усмехается, тихо проходя в комнату, кидает тетрадь на стол. Она может поклясться, что милее и стеснительнее этой девочки еще не видела. — Алиночка, — шепчет на ухо, подойдя сзади. Мягкие губы настойчиво скользнули по шее, и из пальцев упомянутой выпала ручка, укатившись под стол. — Что ты делаешь?.. — заикаясь, пробормотала ученица, прикрывая глаза от удовольствия, еще сильнее сжимая бедра. Ох.. чёрт. — А что, незаметно? — наиграно искренне поинтересовалась Назяленская, медленно спускаясь к ключицам. Издевается? Незаметно? Теплые пальцы осторожно скользнули по шее, вниз к пуговицам легкой блузки. Чёрт, почему они так легко поддаются? — У нас ведь.. урок, между прочим... – задыхаясь, проговорила Алина, попутно силясь поймать девичьи руки. В результате всё-таки осталась без блузки и бюстгальтера. Да и особо не сопротивляясь. Не этого ли желала все время нахождения рядом? — Повтори, — ласково промурлыкала Зоя, разворачивая девочку лицом к себе и зарываясь в каштановые волосы. — Именно, потому что у нас урок, ты пялилась на меня, краснела и, вероятно, думала о чем-то очень неприличном? — Сдаюсь, — сквозь зубы процедила Алина, трепетно выдыхая. Не может больше сопротивляться, хоть убейте. "Долго" же она продержалась.. — Я не виновата, что ты такая сексуальная и красивая.. — улыбается, надеясь, что её покрасневших щек не заметно (смущение стало девизом по жизни). Назяленская усмехается, сливаясь с ученицей в поцелуе. Усаживает её на стол, отодвинув тетради, сборник заданий, пенал и ноутбук подальше. Бродит руками по телу, не прерывая сладкие, длительные касания губ. Топик трясущимися от возбуждения ладонями снять не так легко, но Алина, как прилежная ученица, старается, осторожно касаясь губами шеи. Теплая. Горячая. — Мало кто может похвастаться тем, что он понравился Зое Назяленской, — усмехается Старкова, откидывая одежду старшей куда подальше. — Не выебывайся, котёнок, — по-доброму улыбается, позволяя девочке насладится своим телом. Та, будто завороженная, проводит ладонями по женским грудям, аккуратно сжимая их. Наклоняется, проводя полосу поцелуев и нежных укусов к соскам, а после помещает один в рот, посасывая. Назяленская давится от ощущений, тихо стонет, откидывая голову назад. Алина улыбается, переходит ко второму соску, повторяет действия, опуская шальные ладошки ниже- к ягодицам. — В спальню, — приподнимая подбородок девочки двумя пальцами, направляя её взгляд в свои глаза, приказывает брюнетка. — Командирша нашлась, — спрыгивает со стола, обнимая партнершу за шею, доверчиво прижимаясь ближе. Вздрагивает, когда её грудь соприкасается с противоположной, облизывает сухие губы. Зоя одаривает её строгим взглядом, ведя за собой в спальню. Алина улыбается, пародируя серьезный вид партнерши, на что та старается никак не реагировать. Укладывает на мягкую кровать, и ученица, держась на локтях, подставленных сзади спины, наслаждается касаниями старшей. Та сжимает небольшие груди, дотрагиваясь горячими подушечками пальцев до чувствительных сосков, вызывая тем самым тихие стоны от младшей. — Блять.. — выдыхает, сжимая плед в ладонях, и выгибает спину, откидывая голову назад. Чёрт. За какие такие грехи прошлой жизни в этой она такая чувствительная? — Пожалуйста, Зоя.. Зоя, несколько секунд поразмышляв над тем мучать или не мучать девочку, стягивает с нее джинсы и носки, и, наконец, поднимается к её губам. Целует. Поцелуй.. такой долгожданный, будто месяц не была дома и наконец-то вернулась. От девичьих, покусанных, сухих губ пахнет вишней и черешней. Вслепую тянется к ее резинке и распускает длинные, каштановые волосы, льющиеся водопадом по голым плечам. Пропускает гладкие пряди между пальцами, сжимает ладонь в кулак и тянет- не сильно, но достаточно, чтобы та застонала. Тихонько и так сладко, что сдержаться не может, сцеловывает стоны с её губ, обводит их языком, и Старкова раскрываешь рот ей навстречу, нетерпеливо хныкая. Ладони Алины скользят по обнажённым плечам Назяленской, по спине, к велосипедкам, пытаясь стянуть ненужный атрибут одежды, а Зоя путается пальцами в ее волосах, целует жадно, будто бы этот пыл даст насытиться ей, но это невозможно. Кареглазая недовольно стонет в губы партнерши, когда попытки снять со старшей одежду оказываются провальными. Зоя открывает глаза, отрываясь от поцелуя, чтобы посмотреть на ее обиженно нахмуренные брови. Улыбается. Она невозможно смешная, когда злится от того, что не может получить желаемое. И как же приятно осознавать, что это самое "желаемое"- ты. — Ну что такое, котёнок? — нежно целует в нос, почти смеясь. — Разденься уже, — фыркает, кусая губы. — А то что? — наигранно-язвительно спрашивает, поднимает уголки губ, снимая с себя велосипедки, нижнее белье и отбрасывает одежду на кресло в углу комнаты. Ногти старшей щекотно скользят по животу Алины, которая только хотела что-то ответить, но резко нахлынувшие ощущения не позволили этого сделать. Ладонь проникает под резинку белоснежного белья, поддевает, и уже через пару секунд Алина остается совершенно нагая, в точности, как и её партнерша. Младшая замирает, задерживает дыхание и резко выдыхает, когда Зоя ласкает её чувствительное местечко между ног и, наконец-то, вводит в неё свои пальцы. Святые.. Стонет, наверное, слишком громко и протяжно, и, возможно, соседи будут жаловаться на Назяленскую потом, но сейчас это совершенно не важно. Не хочет отставать- делает то же самое, но совершенно не понимая, что именно. Входит пальцами в мокрое, горячее лоно, двигая рукой в такт старшей. Назяленская топится в ощущениях, утыкается лбом в плечо Старковой, прикусывая кожу. Зоины прикосновения отдаются густым сладким пламенем, разливаются по телу мëдом- и она целуешь Алину ещë слаще, будто она- её собственность, двигая языком в одном ритме с пальцами. С трудом контролирует себя, кажется, её рука двигается слишком жëстко, но Алина только раздвигает ноги ещë шире, поднимает бедра и вжимается в её ладошку.        — Сильнее, — отрывается от губ напротив на дюйм и выстанывает единственное слово, и Зоя подчиняется. Ни в чëм не может ей отказать, этой практически незнакомой, но до безумия красивой, милой, невинной, юной, прелестой девочке, особенно когда её пальчики скользят во ней так правильно, когда она надавливает на клитор основанием ладони, так что у Зои ноги почти подкашиваются. Делает в точности, как Старкова просит, нет, умоляет- сильнее. Глубже. Быстрее. И она сжимаешься вокруг пальцев брюнетки, пульсирует и содрогается, прижимаясь губами к ее шее и пуская по коже вибрацию стона. Зоя сама прижимается ближе к телу девочки, стонет, кусая ее шею до алых пятен. Не до конца понимает, от чего кончает так бурно- от её руки, запредельной близости или Алининого оргазма, громких стонов, но удовлетворение рассыпается мурашками по всему телу, пронизывает молнией, так сильно, что Назяленская падает на кровать, не в силах ровно удерживаться. Зоя касается губами её виска, прикрыв глаза, а Алина всë ещë сладко вздрагивая, шепчет на ухо несусветную чушь, хотя у самой язык едва ворочается: — Не могу понять- то ли я на столько сильно влюбилась в тебя, потому что никогда не хотела никого другого так сильно, то ли наоборот. Впрочем, её это не так уж и волнует. Назяленская улыбается. Искренне, открыто. — А еще мы так и не сделали задания по Смутному времени.. — улыбается, утыкаясь носом в темные, волнистые волосы. — Ты хочешь заняться этим прямо сейчас? — усмехнувшись, спрашивает Зоя, поглаживая Алину по спине. — Прямо сейчас я хочу в душ и спать рядом с тобой, — укладывается на плечо к девушке, закрывая глаза. — Но вместо этого я поеду домой.. — заканчивает как-то грустно, с навееной тоской. — Я позвоню твоим родителям и скажу, что ты задержишься, — целуя в макушку, обещает Зоя, тут же нащупывает телефон на прикроватной тумбочке и снимает с блокировки. — Отдыхай.