what do you want from me?

The neighborhood - W.D.Y.W.F.M?

      — Эй!       Леон сделал вид что не слышит. Он сейчас очень занят на самом деле: нужно проверить каждый угол в этой церкви, каждую лавку; пересчитать все фрески, все свечи, все трупы культистов, все _ещё_не_трупы_ [если они тут есть, конечно] [Леон молится, чтоб были]; а также-…       — Леон, не делай вид, что меня не существует.       Раздраженный выдох.       — Ты сама с этим успешно справлялась на протяжении шести лет, мне даже стараться не нужно.       Она тихо смеётся.       — Ох, Леон, не говори, что ты до сих пор злишься?       Он готов поклясться, что хочет её придушить. Но лгать в церкви нельзя.       Её голос неожиданно звучит прямо рядом с его затылком. Шепот касается мочки уха.       — Я думала, что ты был рад меня увидеть, красавчик.       Леон отскочил как от сковородки с кипящим маслом.       — Ну что ты хочешь от меня?!            Хочешь ещё немного меня помучить? Шести лет тебе мало было?       Она прикрыла глаза и виновато улыбнулась.       — Ты и в правду совсем не изменился.       Правда вскоре эта улыбка сменилась игривой ухмылкой.       — Только… увеличился в груди и руках. Тебе идёт, кстати. Дашь потрогать? Я могу очень хорошо попросить.       Лукавые глаза пробежались сверху вниз и обратно.       «Чёрт…»       Покраснел как мальчишка. Как эта дьяволица умудряется спустя столько лет вызывать в нём такую же реакцию? Если Амбрелла бы хотела разработать действительно смертоносное биооружие, то им нужно было бы использовать Аду. Тяжело вздохнув, Леон посмотрел ей прямо в глаза.       — Напрашиваешься на ответный комплимент?       — Было бы неплохо с твоей стороны, на самом деле.       Она подошла ближе и, не спрашивая разрешения, прислонилась ладонью по крепкой груди, а второй провела по шее до щеки. Взгляд из-под пышных ресниц.       — Ты ведь знаешь, что девчонка втюрилась в тебя?       — А что, ревнуешь?       Леон прикладывает все свои усилия, чтобы не опустить глаза вниз и не смотреть на неё. Он нервно сжимает и разжимает кулаки, надеясь, что она не видит как он слаб перед ней. Надо было оттолкнуть её сразу же, возможно обозвать, чтобы ранить, сказать, что плевать хотел и вообще!.. Но не может. Просто не может. Он действительно счастлив, что она жива, но гордость не позволяет пойти навстречу. Опять эта женщина появляется в его жизни и рушит и без того хрупкое душевное равновесие. Так, что там было? Двенадцать лавок, один помост, огромный витраж, труп, труп, ещё один труп, о, а вот этот был с развившимся паразитом, сто тридцать четвёртая свеча…       О, нет.       Он случайно опустил глаза вниз. Сука.       Губы.       Он до сих пор помнит их вкус. Помнит свои бабочки в животе, помнит свои покрасневшие уши и внезапно севший голос. Её руку на своем бедре, её взгляд, её ебучее красное платье, её ебучие слова, что всегда были ебучей ложью. Сукасукасукасука.       Он резко подаётся вперёд и натурально впивается в губы напротив. Ада от неожиданности выдыхает в поцелуй, пытается отстраниться, но Леон крепко держит её за плечи. Он кусает губу так, что по подбородку бежит струйка крови. Он отходит широко распахнув глаза.       — П-прости… Я не должен был… Сука, ну я и еблан…       Он садится на лавку и обречённо запускает руки в свои волосы. Ада издает лёгкий смешок, что планомерно превращается в громкий надрывный хохот. Она пальцем стирает кровь со своего лица.       — Я не ожидала от тебя такого порыва, ты смог меня удивить, знаешь? Леон горестно застонал и спрятал лицо у себя в ладонях. Женщина аккуратно взяла его за подбородок, приподняла вверх, заставляя посмотреть на себя.       — Ты спрашивал, чего я хочу от тебя.       Она медленно, как гепард перед нападением на антилопу, зашла за его спину, прислонилась грудью, обняла его за шею, оставив смазанный поцелуй на его скуле.       — Сойдёт за ответ, красавчик?       По собственным прикидкам, у Леона снесло башню. Он в принципе не понял как так получилось, что он всем телом прижимал Аду к стене, подхватив под бёдра и жадно выцеловывал каждый сантиметр кожи, не скрытым за одеждой. Она послушно отодвигала ворот платья, открывая все новые участки тела, позволяя оставлять укусы там, где ему заблагорассудится.       Запрокинув голову от удовольствия она с наслаждением улыбалась.       — Теперь я вижу, с какого приветствия мне нужно было начинать.       Леон больно укусил в районе ключицы, но сразу же начал зализывать рану языком. Ада впилась пальцами в его волосы на затылке, направляя его голову, по собственному усмотрению, пока шея не стала полностью красной. Леон тяжело дышал, штаны ужасно давили, а Ада, черт бы её побрал, ногами прижимала его все ближе к себе. Когда она в очередной раз выгнулась в спине и проехалась по его паху, он схватился рукой за стену и уткнулся лбом в её грудь.       — Боже…прошу, перестань меня…ах!       Стон сорвался с его губ, когда Ада с гадкой ухмылкой двинулась ещё раз. Заглушив его возмущения липким грязным поцелуем, она толкнула его вперёд. Леон, плюхнулся на лавку, не успел выдохнуть, как Ада села на него сверху. Ловкая рука уже расстегнула кожаный армейский ремень. Она сжала ладонью его щеки, больновато впиваясь ногтями в кожу и перекрывая губы.       — Будешь послушным мальчиком и я не буду тебя мучить, идёт?       Леон промычал что-то нечленораздельное, но по его щенячьим глазам можно было понять, что такой расклад его вполне себе устраивает. Не давая ему опомниться, Ада расстегнула его ширинку и запустила руку в штаны. Ловя стоны Леона своим ртом, второй рукой она надавила на его грудную клетку, заставляя мужчину полностью лечь на лавку.       — С твоего позволения, раздеваться я не буду. Оставим это на следующей раз, — промурчала игривым тоном.       Леон стукнулся головой об лавку. Специально. Так, просто удостовериться, что это не его влажные фантазии, а сам он лежит где-то в обмороке из-за паразита внутри. Вроде в сознании, тогда почему происходящее настолько нереально?       Ада пощелкала пальцами у его лица.       — Эй, ты там живой? Он хихикнул.       — Да, прости… Просто до сих пор в шоке с происходящего. Ты точно не призрак?       — Я не думаю, что призрак мог бы так, дурашка.       Она немного привстала, отодвинула край нижнего белья, и в следующее мгновение Леон очень грязно выругался хватая ртом воздух, словно рыба выброшенная на сушу. Кислорода в принципе было мало, потому что ладони сжались в кольцо на его шее.       — Ох, черт… Погоди, мне нужно привыкнуть к…его размеру…       Ада тяжело дышала и некоторое время не шевелилась, а после выбила из Леона ещё один стон, подвигав бедрами взад и вперёд. Чем громче он звучал, тем сильнее она сдавливала руки.       Не зная куда деть собственные ладони, Леон положил их ей на бёдра, помогая ей двигаться и немного направляя их себе навстречу, но не позволяя инициативе сменить сторону. Сегодня Ада главная. Если, конечно, когда-то таковой не была. Ада отпустила его шею, позволяя скулить и мычать не сдерживаясь, прогнулась в спине назад, схватилась ладонями за его ляжки, аккуратно поменяла положение ног так, что Леону пришлось приподнять собственные бёдра, чтобы не покинуть её тело. Чёрт, как же она была хороша: непослушная прядь металась по её довольному лицу, лёгкий румянец украшал её щеки, а из приоткрытых губ по подбородку стекала струйка слюны. Леон готов был кончить от этой картины только так. Двинув бёдрами навстречу насколько раз особенно сильно, его слух ласкало собственное имя, сорванное с губ его любимой женщины.        На секунду выйдя из неё, услышав разочарованный выдох, он сел поудобнее, развернув Аду к себе спиной, прижавшись губами к её шее сзади, а пальцем правой руки начал осторожно массировать клитор. Ада замахала бёдрами интенсивнее, в её глазах бушевал огонь и блестели слезы удовольствия. Их тяжёлое дыхание слилось в единую симфонию звуков. Два потных и разгоряченных тела хватались друг за друга как за последнюю соломинку, не давая утонуть в пучине всевозможных чувств, накрывавших волной. Леон сдался первым, впившись зубами в плечо женщины, изливаясь на свою футболку и штаны [и как теперь продолжать свою миссию, идиот].       Она посмеялась, кокетливо прикрывая рот кулачком. Легла на лавку и немного раздвинула ноги, призывая дать ей закончить тоже. Леону не нужно говорить дважды. Проведя языком по головке клитора, он руками поглаживал нижнюю часть её живота. Ада выгнулась и бёдрами обхватила его голову, пальцы лихорадочно блуждали по его волосам, умоляя увеличить темп. А Леон всё-таки послушный мальчик. Её тело затряслось, она прижала мужчину к себе очень сильно, на мгновение застыла, а после со сладким стоном опустилась на старые деревяшки. Её грудная клетка ходила ходуном, а ладонь пыталась скрыть улыбку, что никак не сходила с её лица. Он тоже сидел и улыбался как влюбленный дурак, вытирая слюну с губ.       — Мистер Кеннеди, я не ожидала, что вы умеете так удовлетворить даму. Я польщена.       — Ну, что есть — то есть, мисс Вонг. Я всё ещё на тебя злюсь, если что.       Ада заливисто рассмеялась, поднялась со своего места и оставила мягкий быстрый поцелуй на его щеке.       — Я и не сомневалась.       Она, как ни в чем не бывало, подобрала свой крюк-кошку и направилась к выходу из церкви.       — Девчонку держат в тронном зале, я бы на твоём месте поспешила. Только…- она хитро ухмыльнулась, — мой совет: всё-таки что-нибудь придумай с этими пятнами. Хотя, я бы не отказала себе в удовольствии наблюдать как краснеют твои уши, когда ты бы попытался объяснить почину их появления. Увидимся.       Секунда и её нет. А у Леона действительно краснеют уши.