We Own the Night

      Солнце уже зашло, когда Кандра сидела за туалетным столиком и смотрела куда-то сквозь зеркало, в котором отражался выход на наполовину зашторенный балкон. Бледная и ссутулившаяся, она покорно ждала, пока Элли разберет ее прическу и расчешет ей волосы. Сегодня проходили последние приготовления перед свадьбой, утомившие мисс Брайтмун вдобавок к ее глубокой грусти. Она очень ждала и одновременно боялась грядущей встречи с Джеймсом, ведь та обещала быть последней. А если и нет, то девушка все равно не пожелала бы показывать ему свои страдания и видеть его боль; любовь должна приносить счастье, а не обременять. Жаль, что он не сможет забыть ее так же, как забыл некоторые события из своей жизни в реальном мире. Если только в Нетландии не существовал такой закон, о котором они не знали.       По щеке покатилась молчаливая слеза. Кандра понадеялась, что та останется незамеченной, однако, несмотря на сосредоточенность на волосах хозяйки, служанка поглядывала в отражение тоже.       — Что такое, миледи? Волнуетесь?       — Разве что из-за того, какая жизнь меня ожидает после торжества, — мрачно ответила мисс Брайтмун, стараясь высушить слезы.       — Ох, не волнуйтесь, коммодор Меллоу обеспечит Вам комфортную, полную заботы и милых сюрпризов жизнь! Вы упоминали, что он много интересуется о Ваших хобби и очень уважает Ваши личные границы. Говорили, именно этого не хватает знати, — щебетала Элли, пропуская ее длинные пряди сквозь гребешок. Кандра устало прикрыла глаза и приложила пальцы к лицу.       — Да, но он делает это не от души, а по воле разума. Он воспитан так делать, а на самом деле ему это не нужно. Я вижу, что он находит мою внешность привлекательной, а характер — сносным и необычным, но он не испытывает ко мне никаких душевных порывов. И я уверена, что он переступит мои личные границы, как только дело дойдет до брачной ночи, ведь ее принято проводить!       Представив, как останется наедине с Александром после праздника, она в ужасе содрогнулась. Служанка замедлила движения и с сочувствием посмотрела на нее.       — Возможно, он чувствует себя не в своей тарелке в чужом доме и раскроется с другой стороны, когда вы начнете жить вдвоем. Все говорят, что коммодор Меллоу человек слова и чести с большим сердцем и гибким умом. К тому же, он молод и хорош собой. Было бы гораздо страшнее, если бы на его месте оказался уродливый старик, — попыталась она утешить хозяйку, но на деле лишь расшатала состояние той сильнее.       — Плевать мне на его достоинства перед другими! — в сердцах воскликнула мисс Брайтмун, стукнув кулаком по подлокотнику и устремив на Элли сверкающие глаза. — Я люблю другого!       Сообразив, что сказала, аристократка мигом пожалела о своих словах. Всплеск эмоций оставил ее еще более изможденной, а четкий портрет Джеймса в воображении сжал ее горло тисками. Служанка увидела, как задрожали ее губы и ресницы, и аж прекратила свое занятие, изумленно глядя на нее. Наконец она обронила:       — Так это же замечательно, миледи! Почему Вы не расскажете об этом мистеру Доновану и не отмените свадьбу?       — Потому что я не могу выйти замуж за этого человека, — глухо ответила та.       — Почему? Он из простой семьи?       — Нет.       — Беден?       — Нет… по идее.       — Женат?       — Нет.       — А что тогда? — не прекращала допрос Элли, внимательно смотря на хозяйку в поисках подсказки, потом вдруг охнула и таки вынесла верное предположение: — Пират?       Кандра промолчала, массируя висок. Служанка покивала собственным мыслям и вернулась к расчесыванию.       — Понимаю, многие говорят о пиратской романтике, а Вы так любите море и мифы и цените свободу… но Вы думали об опасностях, связанных с жизнью на таком корабле? Да и человек данной «профессии» подвержен еще большим угрозам, чем офицер флота. И что будет, если Вас арестуют за содействие? Я слышала, подобное происходит даже с людьми Вашего статуса, — запричитала она.       — Я готова встретить любую опасность, проблема не в этом, — со вздохом отрезала мисс Брайтмун. — Дело в том, что он находится… очень далеко отсюда и мы никак не можем быть вместе. Он не способен покинуть ту территорию, а я — там остаться. Это сложно объяснить…       И даже невозможно, учитывая, что Элли в жизни не поверит в реальность ее снов, Нетландию и Питера Пэна. Как хорошая подруга она все же решила поддержать хозяйку и заговорила что-то о том, как благородное происхождение избранника может смягчить реакцию Сэмюэля Донована, что связи в дипломатическом кругу должны помочь вызволить его из тюрьмы или где он там пребывал. Кандра слушала ее вполуха и перестала вовсе, как только увидела в зеркале очень странную вещь: по полностью стемневшему небу в свете звезд плыл корабль с белыми парусами с черным рисунком. Сердце пропустило удар и забилось быстрее. Она настолько утонула в горе, что уже начала бредить, видеть один из желаемых исходов наяву? Аристократка моргнула несколько раз, незаметно ущипнула себя, но бриг не исчезал и лишь увеличивался в размерах, носом указывая на ее дом.       — Элли, выйди, пожалуйста, — не своим голосом попросила она, чем явно огорошила служанку, и прежде, чем та успела бы присмотреться к отражению, встала и повела ее к двери.       — Миледи, простите, бога ради, я не хотела оскорбить Ваши чувства!       — Ты не оскорбила меня, не переживай. Просто… мне нужно побыть одной. Срочно.       — Я не успела застелить для Вас постель…       — Ничего страшного, я справлюсь. Доброй ночи.       Мисс Брайтмун понимала, что не сможет внятно объяснить свое поведение, и понадеялась, что завтра ей не устроят очередной допрос, однако опешившая Элли быстро покинула все ее мысли. Заперев дверь, на ватных ногах она пошла к открытому балкону. Кандра завороженно смотрела на приближавшийся корабль со смесью ошеломления, неверия и надежды, ибо он приобрел хорошо знакомые черты. «Веселый Роджер» шел на снижение, замедлялся и входил в поворот, оставляя за собой шлейф из оранжево-желтой пыльцы. Но больше девушку интересовал даже не вид любимого судна, рассекавшего воздушные потоки, словно водные, а фигура в ало-золотых капитанских одеждах, что в два грациозных прыжка спустилась с него, остановившегося у перил. Капитан Крюк стоял на ее балконе, обратив к ней свою фирменную, слегка насмешливую улыбку. Видя, что она слишком шокирована, он заговорил первым:       — Экипаж из Нетландии прибыл, мисс Брайтмун.       — Д-Джеймс… но как ты.?       — Вера, доверие и пыльца фей, сердце мое, — довольно пояснил он. — Ты очень понравилась одной прелестной особе. Надеюсь, ты не забыла ее?       К леди с радостным звоном подлетело светящееся крылатое создание.       — Астер?! — воскликнула она, расплываясь в улыбке и наконец осознавая. Она вернула взгляд на мужчину, от души рассмеялась, подбежала к нему и прыгнула в его объятия. Джеймс заключил ее в крепкое кольцо своих рук и даже приподнял над полом, чувствуя огромный прилив сил.       — Безумец! — выкрикнула Кандра. — Ты не мог бросить якорь в какой-нибудь укромной лагуне и послать за мной Астер?       — Тебе не понравилось мое появление? — картинно удивился Крюк. — Я демонстрирую миру чудеса! «Веселый Роджер» заслуживает парить над каждым кораблем на Карибах, ведь он легенда!       Увлекшись пафосной речью, он аж выпустил ее и экспрессивно взмахнул руками, после чего обворожительно улыбнулся и мурлыкнул:       — К тому же, я пробрался к тебе на балкон, как самый примерный тайный любовник.       — Твой корабль, в первую очередь, парит прямо перед восточными окнами моего дома! — продолжила гнуть свою линию девушка, пока что сопротивляясь его чарам. Но, похоже, она все-таки покраснела или прозвучала не так уверенно, поскольку его улыбка приобрела более хищный характер и он, нагнувшись ближе к ее лицу, парировал:       — И что? Кого мне здесь опасаться? Потного болвана Донована или его сына-простофилю? А может, коммодора Меллоу? Так ты сама порубишь его, как тростник, после наших-то тренировок.       Он говорил одно, а имел в виду нечто совершенно другое. Капитан придержал ее за локоть и вкрадчиво прошептал на ухо:       — Ты ведь чуть не снесла мне голову. Впервые я ощутил опасность, исходящую от тебя, такой нежной и хрупкой, и тогда я действительно проиграл, ибо таки потерял голову из-за тебя…       Его обволакивающий голос, слова и трепетные поглаживания кончиками пальцев по оголенному плечу разжигали в леди непривычный огонь. Она чувствовала его мощь, и наличие такой необузданной силы внутри себя вправду пугало, поэтому она проворно высвободилась из легкой хватки и поторопилась в комнату, на ходу бросив:       — Нужно собрать вещи.       Джеймс был озадачен ее поведением, но подобный вызов лишь повышал его интерес к игре и амбиции к победе, а потому он не растерялся и с беспечной улыбкой произнес:       — В этом нет необходимости. Астер, будь добра, помоги прекрасной Кандре перенести багаж на борт.       Фея, увлеченно наблюдавшая издалека за диалогом влюбленных, не стала отказывать — залетела в спальню, в уже открытый шкаф, где занялась укладыванием одежды и обуви по чемоданам с помощью волшебной пыльцы, и мисс Брайтмун оставалось лишь с изумлением наблюдать за тем, как ловко она справлялась также с переносом шкатулки для украшений, флаконов с парфюмами и предметов личной гигиены. Крюк облокотился на дверной косяк, позабавленный ее реакцией, и продолжил своим глубоким, чуть хриплым голосом, загибая пальцы:       — Ну, что скажешь, красавица моя? Разве твой герой не заслужил поцелуй? С феями договорился, путь из Нетландии до твоего дома нашел, от труда служанки избавил. М?       Он повел бровями и пытливо посмотрел на нее. Ее щеки вспыхнули, и ей потребовалось время, чтобы придумать ответ.       — Ну, не при всех же… — промямлила она, покосившись на зависший в воздухе корабль, на палубе которого виднелись фигуры матросов. Капитан глянул через плечо, сделал паузу, принимая решение, улыбнулся с наигранно виноватым видом и почесал крюком кончик усов.       — И вправду. Что-то я совсем забыл о правилах приличия.       Дождавшись, когда Астер вылетит наружу с последним грузом, он переступил порог, неуловимым движением закрыл балкон и зашторил его, после чего повернулся к опешившей от такой прыти девушке и как ни в чем не бывало осведомился:       — Так лучше?       — Но… со стороны это же выглядит так… прямолинейно…       — Ой, даже этим ротозеям уже давно хватило ума понять, что за связь между нами. Очевидному скрытность ни к чему. Неужто тебя настолько смущает моя решимость?       Он вопросительно посмотрел на нее, слегка нахмурившись, будто с искренним беспокойством, а потом стал медленно приближаться со словами:       — Или ты… не желаешь поцелуев со мной?       Он подкрадывался к ней с любопытством тигра, и неведомая сила сковывала ее настолько плотно, что становилось трудно дышать; Кандра и пошевелиться не могла — лишь завороженно смотрела в бездонные голубые глаза.       — Я вижу замешательство на твоем лице. Что ж, позволь мне научить тебя лучше слышать саму себя.       Капитан довольно неожиданно протянул к ней правую руку, и холодное железо уперлось под ее челюсть. Леди замерла окончательно, и на миг ее душа ушла в пятки: хоть она была уверена, что он не причинит ей вреда, он показался ей непредсказуемым.       — Чувство опасности, — тем временем говорил Джеймс, плавно опуская голос и руку, — таки лишает рассудка, не правда ли?       Он следил за перемещением крюка вдоль тоненькой шеи, а она его ощущала. Острый металл очерчивал каждый изгиб, каждую наполненную адреналином жилку, то щекотливо, словно перышко, то с нажимом максимально дозволительным, чтобы не оставить царапин. Капитан потихоньку изучал ее тело и реакции, а кожу девушки начинали покрывать мурашки. Когда его крюк задвигался по ямкам на ключицах, ее голова почувствовалась настолько легкой, что она непроизвольно пошарила в поисках его второй руки, будто боялась оторваться от земли и унестись куда-то в космос, и он предложил ей подержаться за рукав своего камзола, а кистью уворачивался, предпочитая добавлять ею ощущений путем поглаживаний кончиками пальцев по тыльной стороне ладони и запястью. Дойдя до конца, железное орудие скользнуло чуть дальше, к плечу, и слегка зацепило платье. Из груди Кандры поднялся вздох и застыл на приоткрывшихся устах, так и не сорвавшись. В следующую же секунду крюк оказался в петле, образованной под лентой, кусок которой украшал клавесин в каюте на «Веселом Роджере», и Джеймс притянул леди поближе. Их лбы соприкасались, едва разомкнутые губы находились буквально в сантиметре друг от друга, жаркие дыхания смешивались, но не более того — капитан предпочел проводить крюком по контуру выреза платья, аккуратно поддевая его и даже чуть оттягивая, однако его взгляд оставался зафиксирован на румяном личике девушки. Она не знала, как так получалось, но одни леденящие перемещения опасного предмета, направленные им, пронзительный взор его потемневших глаз и горячий воздух из его легких сводили ее с ума. Он действительно сделал так, чтобы ей самой нестерпимо захотелось поцеловать его, и Кандра уже потянулась к его губам, когда он вдруг завел крюк ей за спину, подцепил им легкую ткань, едва не разрезав ее, и таким образом оттащил девушку от себя к стене со словами:       — Урок еще не окончен, мисс Брайтмун.       Она не совсем понимала ни чего именно он добивался, ни каковы были правила игры, но не могла — и не хотела — ему возразить, заинтригованная тем, что будет дальше, и оттого еще более смущенная. Крюк же со знанием дела подступил к ней и схватил ее за шею под самой челюстью — крепко, но безболезненно. Он не улыбался с момента начала «урока», со всей скрупулезностью дозируя свою страсть и устанавливая с леди синергию на языке тел, хоть элемент забавы в происходящем и был очевиден, особенно в его фразах.       — Ты вся в мурашках, дрожишь… Прости, я касался тебя холодным железом. Попробую тебя согреть.       Под таким предлогом Джеймс стал бережно поворачивать ее голову, одаривая ее шею длительными мягкими поцелуями и щекотливыми поглаживаниями волосами на своем лице и кончиком своего носа. Кандра задышала еще тяжелее, приобняла его и со временем сама стала подставлять ключицы, плечи и декольте под обжигающие прикосновения его губ. Получив одобрение, капитан добавил к ним зубы, от чего она вздрогнула, резко вдохнув и сжав ткань его камзола, но не оттолкнула его и не попыталась вырваться, и ему было достаточно посмотреть в ее затуманенные удовольствием глаза, чтобы продолжить сладострастно покусывать ее нежную кожу. То там, то тут по капле в их взаимодействие добавлялась пикантность и утекало самообладание мисс Брайтмун. У нее подкосились ноги, и Джеймс любезно предложил ей дополнительную опору и подставил не просто колено, а свое бедро под ее таз и подтолкнул ее повыше, немного вжавшись в нее. Тут уж леди не выдержала и застонала прежде, чем успела об этом подумать. Воодушевившись, капитан провел языком от ее декольте до плеча, вцепился в ткань рукава зубами и неторопливо потянул ее вниз, дабы открыть больше места для поцелуев, как вдруг девушка красноречиво уперлась в него ладонями. Он покорно прервался и встретил ее взволнованный взгляд.       — Нас же ждут… — вновь из всепоглощающего чувства смущения подыскала отговорку аристократка. Внутренний Крюк раздраженно закатил глаза и изъявил желание пригвоздить ее к стене еще плотнее, а вот Джеймс ободрительно улыбнулся, убрал несколько прядей от ее уха своим железным орудием и шепотом заверил:       — Не беспокойся, я предупредил Сми, чтобы с рассветом уводил корабль в море, если мы задержимся. Мы как-нибудь догоним их с помощью Астер.       — А если нас сейчас услышат?       Заметив, как во время этого вопроса она вся вспыхнула розовым, капитан разразился тихим низким смехом. Честно говоря, такого подхода к делу с ее стороны он не ожидал, и он ему жутко понравился.       — О-о-о, а ты собралась шуметь? Ну что ж, тогда можем перебраться в мою каюту. Часть команды уже крепко уснула, другие продолжат веселиться и будут заняты обслуживанием корабля. Звучит не так стеснительно, как домик с картонными стенами, за которыми спят твои родственники, верно? Хоть коммодору Меллоу и не мешало бы преподать урок по ухаживанию за дамами, — не без иронии промурлыкал Джеймс, лаская губами область возле ее уха. Кандре, признаться, не требовалось столько объяснений; идея разделить ложе в полюбившейся каюте, где звуки будут заглушать шелест волн, скрип дерева и хлопание парусов, а снаружи будут увлеченные своими делами люди, знающие об их отношениях, изначально прельщала ее больше, поэтому она лишь что-то согласно промычала, обнимая его крепче, и тогда Крюк подхватил ее на руки и понес к балкону. Астер все это время будто подглядывала через крохотную щель между шторами, так как сразу же помогла ему открыть дверь и переместиться на палубу. Со стороны казалось, будто мисс Брайтмун уснула — настолько уютно она устроилась в его руках, спрятав блаженное лицо на широкой капитанской груди.       — Мистер Сми, посадите «Веселый Роджер» на воду и возьмите курс на Тортугу: поищем старых знакомых, соберем сведения о нынешней обстановке и подготовимся к новой главе нашего путешествия. Наша милая фея пусть восстанавливает силы. Остальные, свободны, только помните, что корабль важнее вашего досуга. До утра меня не тревожить, леди должна отдохнуть, — ровным твердым тоном приказал Джеймс прежде, чем прошествовать в свое укрытие. Выглядел он настолько строго, что даже после его ухода матросы не решились похихикать на тему его загадочных исчезновений в компании юной красавицы и просто повиновались указанию. Как и ожидалось, закипели звуки, свойственные палубе пиратского брига во время плавания, а темная позолоченная дверь вовсе изолировала их почти целиком. Совсем не спящую девушку поставили на алый ковер.       — И снова добро пожаловать, сердце мое. На чем мы там остановились, напомни? — сверкнув игривой обворожительной ухмылкой, первым заговорил Крюк. Ему было весьма любопытно, как поведет себя Кандра теперь, и ответ не заставил себя долго ждать: подступив к нему, она подняла руки и провела ими по буйным кудрям, убирая их с его лица и благоухая влюбленностью. Кажется, она нацелилась его поцеловать, но капитан беспринципно отвернулся, чтобы снять шляпу и положить ее на удобно стоявший сбоку стол.       — Ты права, я забыл про головной убор. Какая же невоспитанность с моей стороны, — с напускной серьезностью прокомментировал он свои действия. Тогда мисс Брайтмун опустила руки к его груди, проглаживая по волосам и шее, и попробовала еще раз, в порыве задев края его камзола, и Джеймс снова увернулся, шагнув назад, и круговым движением плеч сбросил его с себя.       — Ах да, и верхнюю одежду не снял. Благодарю за подсказку, любимая, — продолжил он, забавно изогнув брови и невинно улыбнувшись, и повесил камзол на спинку стула. Леди нравились его игры, но внутреннее пламя разгорелось настолько ярко, что сожгло все мысли, кроме одной:       — Я хочу поцеловать тебя.       Это было сказано с теми муками страсти в голосе, которые он желал в ней почувствовать, и капитан моментально переменился в лице: вновь перестал улыбаться и показал ей аналогичный огонь в своих пронзительных, хищно искривших глазах.       — Хочешь? Значит, ты уяснила урок, — резюмировал он, вздернул подбородок и развел руками, не сдержав ухмылки, отчасти похожей на оскал. — Подойди же и наконец награди своего героя поцелуем, милая принцесса.       Раззадоренная его нахальством, она уверенно приблизилась к нему, схватила за края жилета и припала к его губам, слегка прикусив их в качестве наказания. Джеймс был настолько удивлен ее поведением, что лишь замер и резко выдохнул, а вот Кандра времени не теряла: воспользовалась положением его рук и смахнула с него тот элемент костюма, за который взялась. Капитан посчитал нужным отблагодарить ее за проявление инициативы, поэтому добавил поцелую глубины, обернул правую руку вокруг ее спины, чувственно сжал ее бедро левой и властно прижал ее к себе, после чего крюком стал потихоньку, чтобы не порвать, ослаблять шнуровку платья. Взбудораженная девушка тонула в тягучем пряном вкусе его губ и с упоением гладила его шею и ключицы, нередко цепляя пышный воротник его шелковой рубашки и в итоге развязав его. Заметив это, леди немного растерялась, а Джеймс слегка отстранился, и они оба взяли передышку. Он увидел, как она задумчиво провела пальцами до конца треугольного выреза, ухмыльнулся и, качнув головой, сладко произнес:       — Если тебе интересно посмотреть на мое тело, тебе придется помочь мне снять ее. До этого ты демонстрировала сильное рвение, поэтому, уверен, ты справишься. Готова?       Капитан приподнял нижний край рубашки, игриво глядя на Кандру из-под изогнутой брови, она взялась за ткань обеими руками, и вместе они потянули ее вверх. Джеймс высвободил левую руку, потом — голову, и в конце леди аккуратно стянула правый рукав, к счастью, достаточно широкий, чтобы крюк беспрепятственно через него проходил. И тут уж капитан стал наслаждаться ее реакцией на открывшийся вид. Его фигура была скорее утонченной, чем массивной, но заметно подкачанной, с выраженными талией и мышцами груди; ширину плеч скрашивали пушистые волосы, однако его руки выглядели крепкими, притом с аристократически тонкими запястьями. Левое плечо украшала цветная татуировка в виде герба Итона, правое же почти полностью скрывалось под грузным эполетом из коричневой кожи со множеством ремешков, фиксирующих его положение и удерживающих деревянную гильзу с защитным покрытием и золотым наконечником с железным разъемом для крюка. Наблюдая немое восхищение и голодные искры в глазах девушки, Джеймс приосанился и мурлыкнул:       — Я весь твой, сердце мое, и разрешаю тебе изучить меня не только визуально.       И она это сделала. Начав с робких поглаживаний упругой разгоряченной кожи, усеянной старыми мелкими шрамами, Кандра вошла в раж и заскользила по ней своими бархатными губами, обозначая мышцы мягкими и в то же время жадными поцелуями. Капитан забыл, когда в последний раз получал подобные ласки, и ему казалось, что настолько желанными и обезоруживающими они не были никогда, а особенно головокружительными они представлялись со стороны мисс Брайтмун, такой любимой и стеснительной. Несмотря на свою неопытность, она ярко проявляла страсть, когда прекращала бояться, и Крюк едва не урчал от удовольствия, перебирая ее шелковистые волосы в знак поощрения и благодарности. Девушка постепенно опускалась на колени, прокладывая дорожку до самых брюк, а он лишь с удовлетворенной ухмылкой наблюдал за этим сверху вниз и абсолютно не намеревался останавливать ее. Кожа на животе была нежнее, и леди осыпала ее особо сладкими поцелуями, чувствуя, как та покрылась мурашками. Она переместила ладони с его поясницы на бедра, погладила там, потом ее руки как-то сами сдвинулись на их внутреннюю сторону, из-за чего уже имевшееся напряжение заметно возросло, хоть ткань у брюк и была в меру плотная. Девичьи пальчики услужливо скользнули к пуговицам и с волнением принялись за них, но самое изумительное было даже не это — милая пунцовая щечка с легким нажимом прошлась по месту под ними, от чего Джеймс хрипло выдохнул, пошатнулся и вцепился в стоящий рядом стол, взмахнув кудрявой гривой. Он посмотрел на Кандру со смесью ошеломления, восторга и возбуждения, а она, уже разделавшись с пуговицами, вдруг поняла, что натворила, и замерла в ужасном смятении. Тогда капитан решил поддержать ее — подарил ей ласковую улыбку, поддел крюком ленту на ее платье и сказал:       — Не беспокойся, ты не совершаешь ничего постыдного, но можешь не продолжать. Ты умница, любовь моя. Вставай.       Доверившись его мягкому тону, девушка повиновалась, однако более он сбавлять обороты не собирался: сам подтащил ее вверх за бант, развязывая его, схватил ее за волосы и несильно, но требовательно потянул, разворачивая и прижимая к себе спиной. Леди хотела вскрикнуть от неожиданности, но у ее глотки очутился острый кончик крюка, и ей удалось лишь сдавленно застонать. Наслаждаясь имеющейся над ней властью, Джеймс зарылся носом в ее благоухавшие пряди, добрался до уха и хриплым шепотом осведомился:       — Где бы ты хотела продолжить, любимая? Осмотрись — вся каюта в твоем распоряжении, не только кровать. Буквально вся.       Кандра молчала, трепеща в его руках. Она все не могла понять, как у него получалось быть таким разным, но неизменно целеустремленным и обольстительным, и почему она сама хотела исполнять его приказы и пожелания и играть по его правилам. Ее взгляд скользнул к клавесину и остановился. Странно, крышка опущена… Капитан, все это время пристально следивший за ней, с приятным удивлением выгнул брови.       — Отличное место! Должен признаться, ты меня балуешь.       Прежде, чем девушка успела что-либо осознать, ее ловко подхватили на руки, поднесли к музыкальному инструменту и посадили на него. Джеймс на несколько секунд отступил, любуясь видом, и удовлетворенно заявил:       — Да, пожалуй, это самый красивый уголок моей каюты и только он хоть отчасти соответствует твоему великолепию.       Он провел ладонью выше ее колена и крюком убрал упавшие ей на лицо волосинки, улыбнувшись виновато, но по большей части в предвкушении.       — Я джентльмен, Кандра, но джентльмен страстный. Поэтому, если мои действия покажутся тебе слишком напористыми, грубыми или попросту неприятными, немедленно давай мне знать. Я хочу, чтобы при общении с моей страстью ты испытывала только удовольствие. Договорились?       — Да, — едва слышно сказала она, встретив его на минуту прояснившийся от серьезности взгляд, после чего сомкнула веки и приняла первую ласку в виде нежного и одновременно крепкого поцелуя. Тогда она еще не догадывалась, сколько раз за эту ночь выкрикнет это слово. Джеймс стал для нее тем человеком, который подселил в тихий омут маленького игривого чертенка, что бесконечно жаждал с ним тактильного контакта и заводился с полоборота, как только улавливал флюид его очарования. Каждое его прикосновение было божественным и уносило ее выше врат рая, хотя тело пылало будто в адском пламени, захваченное похотью, когда капитан покрывал его уверенными преданными поцелуями, расправившись со шнуровкой платья и постепенно стягивая его. Он не торопился, но проявлял решительность, и его дуальный подход к ней вызывал обожание. Он делал все, чтобы Кандра нежилась и расслаблялась, отдаваясь во власть ощущений и порывов. Она настолько доверилась ему, что даже не смутилась своей наготы и лишь выдохнула, обнимая его за шею:       — Джеймс, прошу тебя…       — О чем?       — Сделай это со мной…       — Что сделать?       — Возьми меня…       — Ваше слово — закон, миледи.       Ему только и нужно было убедиться в ее готовности, а к тому же, нравилось слышать, как она просит больше страсти. Он приблизился к уже расставленным бедрам и ласково приобнял ее за талию; его внимательный взгляд был сфокусирован на ее лице и полон заботы и желания сделать приятно, а ладонь поглаживала с ободрением и поддержкой. Он устанавливал с ней ультимативный контакт со всей бережностью, давая ей достаточно времени, чтобы привыкнуть к новым впечатлениям, и стараясь свести болевые ощущения на нет. Они не испугали девушку; ее глаза светились от любви, руки сжимали мускулистые плечи, а тело тянулось навстречу. Капитан начинал медленно и плавно, не позволяя животным инстинктам пересилить эмпатию к ней, приоритезировал ее желания и что-либо менял только тогда, когда она на это намекала или просила напрямую. Он давал ей почувствовать, что ее границы, мнение и фантазии имели колоссальное значение, и все же контролировал происходящее и своими действиями склонял ее к выгодным себе импульсам — без злого умысла, разумеется, как-то подсознательно. Поглощенная огнем страсти, парящая в облаках наслаждения и брошенная на дно бездны безусловной любви, Кандра изгибалась и притиралась к нему, так как ее тело переполнялось эмоциями, стонала и кричала, ибо они рвались наружу, лихорадочно отвечала на его голодные поцелуи и укусы и лохматила до того педантично уложенные кудри, с упоением звала его по имени, словно оно было самым прекрасным словом в мире, и умоляла его не останавливаться и захватывать ее со всей жесткостью Капитана Крюка. Совершенство только что обрело для них прямое значение, и они написали самую откровенную песню о любви, использовав клавесин весьма нетривиальным образом. Тот стоически терпел данное унижение, потом задрожал, скрипнул ножками, а в результате еще и получил царапину от в сердцах воткнувшегося в него крюка, когда «песня» окончилась громким неровным аккордом с аккомпанементом нежной мелодичной флейты и хрипло рычащего контрабаса. «Веселый Роджер» уже давно спустился на воду, а им казалось, что они взлетели еще выше и дальше портала в Нетландию, куда-то за грань вселенной. Леди растянулась на крышке музыкального инструмента в сладком изнеможении, вжатая в нее весом тела капитана с тяжело и часто вздымающимися боками, под которым ее хрупкой фигурки совсем не было видно.       — Святые небеса, Кандра… ты идеальна… — жарко выдохнул он и с остатком страсти сомкнул зубы на мочке ее уха, приласкав ее бедро рукой. Мисс Брайтмун что-то неразборчиво промычала, довольно зажмурившись и почесав его затылок. Восстановив дыхание, Джеймс завел вторую руку ей за спину и потянул на себя, выпрямляясь и поднимая ее с клавесина. Девушка обняла его и прижалась к нему, почти как сонный ребенок на руках у родителя, и он перенес ее в соответствующее место — на кровать; с трепетом уложил ее в постель под цвет убранства каюты и умостился рядом.       — Уверена, что хочешь сбежать со мной? — спросил он, с умилением наблюдая за тем, как она трется носом о его грудь, оборачивает вокруг него руку и двигается как можно ближе к нему.       — Хоть на край света, хоть обратно в Нетландию. Больше я тебя не отпущу, мой Джеймс, — заявила леди, щекоча его губами. Капитан хохотнул и приобнял ее в ответ, бросив взгляд на окна. Занимался рассвет.       — И ты не испаришься с первым лучом солнца. Вон он, уже появился, а ты все еще здесь.       Он вдруг осознал, какое это счастье, и не сразу заметил, как смазалось его зрение из-за задрожавших на глазах слез. Первых слез простой радости в его жизни.       — И всегда буду. Я с тобой, Джеймс, — нежно прошептала девушка. Он глубоко вздохнул, подавляя излишние эмоции, и повернул к ней голову.       — Я люблю тебя, Кандра, — напрямую сказал он то, что не сумел произнести за все время их знакомства, и оставил мягкий поцелуй на ее макушке. — Отдыхай.       «Веселый Роджер» держал курс на Тортугу, а Кандра перестала ненавидеть день, так как знала, что просыпаться теперь будет рядом с любимым Капитаном Джеймсом Крюком.