Выброс адреналина.

Очевидно, с последним куском паутины, Павитр влетел в свою комнату через окно, которое он всегда держал открытым. Едва его ноги коснулись пола спальни, его прямая осанка сменилась сутулостью, и он наконец позволил себе выдохнуть с усталостью, которую он сдерживал в себе весь вечер. Благодаря какому-то сумасшедшему, который проделал дыру в его Вселенной и заставил половину его родного города рухнуть, Павитр провёл почти целый день в качестве Человека-паука, помогая восстанавливать и убирать огромные булыжники. Бесконечно шататься по городу — это одно, и парень невероятно гордился силой своего торса и рук, которую он развил благодаря облачению в костюм Человека-Паука, но поднимать автобус, нагруженный людьми, а после и сотни фунтов бетона, обломков разрушенных зданий,и всё это в один день, естественно сказалось на нём негативно. Его руки горели от лямок, которые впивались ему в ладони и каждая мышца его тела умоляла о передышке. Несмотря на усталость, опустошавшую его тело, Человеку-Пауку не позволялось быть уставшим, особенно на публике. Однако Павитр Прабхакар имел полное право чувствовать усталость. В конце концов, Павитр — всего лишь студент, который наблюдал как его город рушится, конечно, он должен чувствовать себя опустошенным. После того, как парень стянул свой паучий костюм и натянул пижамные шорты, измученный, он упал на кровать ничком, зарываясь лицом в подушку, готовый впасть в кому на следующие несколько часов... ...пока его паучье чутье не предупредило его о присутствии чужака за пределами спальни. Со стоном, Павитр заставил себя встать и поднёс все ещё горящую руку к лицу — Это же несерьёзно, а? — скривился он, поднимаясь на ноги. Прежде чем покинуть комнату и противостоять человеку в засаде, он покопался в поисках самодельного оружия, так как его паутина иссякла. Особенно увесистый учебник был признан достойным кандидатом. Держа новоприобретенное оружие наготове, он выбрался из комнаты и начал красться навстречу неизвестной угрозе. Действительно, кто-то, или что-то пробралось в его квартиру. Громкое шарканье и лязганье раздавалось из кухни. Что бы то ни было, оно определённо не пыталось скрыть факт проникновения. Скорее всего, это обычный грабитель. Павитр имел дело с подобными ворами сотни раз на улицах, но никогда не в комфорте собственного дома. Придурок, роющийся в его серванте, не знал, что пытается обокрасть единственного Человека-Паука. Павитр неуклонно продвигался вперёд, занося учебник над головой, готовый в любой момент нанести удар. Он стоял, прижавшись спиной к стене возле двери. Уверенный в том, что у него есть очевидное преимущество, Прабхакар коротко вздохнул и бросился в дверной проем. Одной нити паутины было достаточно, чтобы разбить его гениальный план вдребезги, так как его верное орудие было вырвано из его рук и приклеено к стене позади. — Это был охерительно хороший план, да? Ты собирался вырубить меня силой алгебры? Павитр был сбит с толку, когда знакомый голос донесся до его ушей. — Хоби? Господи боже, чувак! Ты не можешь просто незаметно забраться к кому-то, обладающему паучьими силами! Я бы мог просто разбить тебе лицо! Хоби ухмыльнулся и сделал шаг вперёд, кладя руку на плечо раздраженного Павитра. — Я ожидал большего гостеприимства от самогó Человека-Паука. Мне пришлось самостоятельно делать ужин, так как ты, похоже, не собирался меня кормить, — в другой руке парня была миска, полная разных смешанных продуктов, чтобы приготовить то, что по его меркам считалось "ужином". Всё это было вполне неудивительно. Для Хоби было вполне нормально приходить без предупреждения, хотя он всегда давал знать о своём присутствии. Обычно, Павитр был бы более чем рад провести больше свободного времени с одним из своих ближайших союзников, но даже типичное поведение Хоби не могло прогнать усталость, давившую на него неподъемным грузом. — В шкафчике левее есть еда получше, — указал он, прежде чем направиться в постель и рухнуть в неё снова. Не постаравшись даже проверить, если ли там более вкусная еда, Хоби последовал за ним по пятам и устроился на полу возле кровати, прислонившись к изножью спиной, продолжая хрустеть едой из его тарелки, полной непонятных ингредиентов. — Если ты продолжить таскать мусор, то к концу недели количество твоих мышц будет превышать количество твоих мозгов. Павитр наклонил голову, чтобы посмотреть на затылок Хоби и вздохнул, воспринимая слова его друга как предложение поныть о дневных трудах. — Даже не начинай! – простонал он, — ты даже не подозреваешь как много машин мне приходилось выуживать из самых странных мест. Типо, как машина вообще могла оказаться на радиовышке? В какой-то момент мне вообще показалось, что у меня во рту немного масла, потому что эта машина... Павитр продолжал говорить, даже не утруждаясь глотать воздух, активно размахивая руками, чтобы выразить недовольство своим трудом. Всё это время Хоби сидел молча, изредка похрустывая своей едой, и кивал, в знак того, что он все ещё слушает. — ...Вот почему я никогда не буду жить выше тридцать пятого этажа, — завершил он свою речь после долгих пятнадцати минут непрерывного потока. Его руки опустились по бокам, когда он повернулся, созерцая потолок. Хоби, закончивший свой ужин, поднялся с пола и устроился на кровати рядом с Павитром, чувствуя себя как дома. К счастью, у этих двоих не было ни малейшего представления о личном пространстве в отношении друг друга, так как они лежали на очевидно односпальной кровати. — Ну, все не так плохо. Ты же должен был спасти свою "подружку", — он не сделал ни малейшей попытки скрыть сарказм, ставя кавычки в воздухе. Павитр фыркнул, защищаясь: — Да будет тебе известно, что мы регулярно обмениваемся многозначительными взглядами. Как, например, на днях в библиотеке. Она сказала так много, и в то же время — ничего. И я поразил её своей фирменной плейбойской улыбкой, и она купилась, — глупая улыбка растянулась на его лице, когда он вспомнил то, что он явно расценивал как романтическую победу. Хоби закатил глаза и шумно выдохнул. — Ла-а-адно, — откликнулся он, — это всё, конечно, интересно, как ты старательно притворяешься что без ума от этой девушки, но сколько ещё ты будешь притворяться, что мы просто друзья? Сердце Павитра подскочило к горлу и холодный пот выступил на его лице и ладонях. Он нервно сглотнул, прежде чем выдать спланированный ответ, начавшийся с лёгкого смеха. — О чем речь, чувак! — он лёгонько ударил его в плечо, — ничего подобного и быть не может между мной и моим лучшим бро! — Нахватался словечек от Гвен? — Хоби приподнял бровь. — Ага. И только взгляни на время, — Павитр потянулся, преувеличенно сильно зевая, — похоже, сегодня у нас ночёвка? Круто, тогда спокойной ночи, — и с этими словами он натянул на себя одеяло, и отвернулся от Хоби, крепко жмуря глаза, но решив удержаться от притворного храпа. Прошло несколько минут тишины, пока Павитр лежал, свернувшись калачиком, притворяясь спящим. Вся усталость, сковавшая его мышцы минуты назад, сменилась волной нервозности. Его сердце отчаянно билось о рёбра, и триллион мыслей клубились в его голове, подобно машинам снаружи. Отношения Павитра и Хоби в миру были довольно простыми и сухими: два приятеля, которые любят вершить правосудие вместе, в процессе обмениваясь колкостями и шутливыми ударами, и, возможно, ходя после этого куда-то перекусить. Однако то, что они оба Пауки, значило, что всё не было так просто. Прежде чем Прабхакар успел собраться с мыслями, он почувствовал как проворная рука скользит по его талии, сопровождаемая теплом тела, прижавшегося к его спине. Это почти заставило его подпрыгнуть от неожиданности. Строго придерживаясь своей стратегии трупа, Индийский паук был решительно настроен не дать парню проникнуть в его голову какими бы там ни было играми. Как и ожидалось, вскоре губы Хоби оказались в сантиметрах от уха Павитра. Он закрыл глаза, когда тёплое дыхание Хоби коснулось части его лица, посылая легкую волну мурашек по его телу. — Помнишь наш первый поцелуй? — Хоби выдохнул на грани шепота, — Это было после нашей первой совместной миссии, — рука, обхватившая талию Павитра, придвинула его ближе, так что теперь они были полностью прижаты друг к другу. С каждой минутой его сердце колотилось быстрее, и Хоби, несомненно, это чувствовал, продолжая: — Я видел как ты смотрел на меня. Уверен, ты умирал от желания, будучи со мной наедине. Хотел, чтобы я был предоставлен лишь тебе, да? Ты хотел покрасоваться, чтобы у меня не было ни шанса отвлечься на кого-то другого. Ну, дорогой, мои глаза были прикованы к тебе задолго до этого. Как бы не хотелось это отрицать, всё, что говорил Хоби, было чистой правдой. Прошло немного времени, прежде чем их двоих впервые выслали на зачистку вместе. Павитр умирал от желания поговорить с Хоби наедине, но не мог найти ни единого объяснения, почему. Конечно, эти двое и раньше шутили вместе и даже имели несколько близких разговоров, но это было в компании других Пауков. Как Павитр должен блистать, если на сцене он не единственный? Так что когда пришло время, он бросился в омут с головой, не оглядываясь. Большинство людей, наверняка, назвали бы его хвастуном, но ничто даже близко не стояло с тем, каким великолепным он был в тот чудесный день. Всё, что он хотел, чтобы Хоби заметил его, признал его, да что угодно. Смотри на меня и только на меня. У него не было времени на его обычное остроумное подшучивание на поле боя, когда Павитр сумасшедше-грациозно раскачивался в воздухе с присущим ему стилем, бросая браслеты с наибольшей точностью и аккуратностью, которую он демонстрировал за всю свою карьеру. Конечно, Браун был не из тех, кто позволял кому-то выполнять работу за него. Размахивая гитарой и топая ботинками, Хоби идеально дополнял энергию Павитра, когда они безжалостно выбивали дерьмо из аномалии. Когда всё было сказано и сделано, эти двое восхитились совместно проделанной работой и ударились кулачками, что, несомненно, стало самым приятным жестом в жизни Павитра. Он уставился на свою покалывающую руку распахнутыми глазами и отвисшей челюстью, которая, к счастью, была скрыта под маской. После того, как они доставили аномалию обратно в штаб, они вдвоём вышли из комнаты: Павитр с высоко поднятой головой, а Хоби в своей обычной беспечной манере. Панк первый стянул с себя маску. — Ух, – он выдохнул, слегка наклоняя голову, — мне нравится твой стиль, чувак, — произнёс он с ухмылкой, — у тебя во-обще нет инстинкта самосохранения. Следуя примеру, Павитр снял маску, и пожал плечами, хотя его сердце предательски пропустило один удар от комплимента. — Так веселее, понимаешь? — он расправил плечи, чтобы соответствовать уверенности, волнами исходящей от Хоби. Панк издал смешок, и его глаза метнулись к Павитру, вызывая волну мурашек. Его пронизывающий взгляд почти приковал Прабхакара к месту, заглядывая в потаенные уголки его души, будто читая его потаённые мысли. — Только не говори мне, что ты лез из кожи вон, только чтобы произвести на меня впечатление. Павитр издал нервный смешок, предпринимая попытку перевернуть это всё в шутку. — Чего? Нет! Нет, нет, нет, нет! Я всегда веду себя так, поверь. Дома я нередко заставляю людей нервно ерзать на месте, когда они узнают, насколько часто я обманываю смерть. — Это вызывает адский выброс адреналина, не так ли? Ставишь на кон свою жизнь.. Выматываешь своё тело. Хоби остановился, и Павитр скопировал его движение, оборачиваясь и оказываясь лицом к лицу в пустом коридоре. Павитр действительно испытывал прилив адреналина, но не столько от того, что расправился со второстепенным злодеем недели. Он как раз был в середине процесса обдумывания ответа, когда Хоби наклонился ближе, оттесняя Павитра к стене. — Как насчёт ещё немного повеселиться? — глаза Хоби были прикованы к глазам Павитра. Его тон сочился чем-то восхитительно запретным, но неясно, чем именно. Одна рука прислонилась к стене, рядом с головой Павитра, пока вторая оставалась беззаботно лежать в кармане. Мир, казалось, замедлился вокруг этих двоих, пока Индийский Паук распахнутыми глазами смотрел в ответ, с сердцем, грозящимся вырваться из грудной клетки. Он сглотнул нервный ком в горле и тревожно сжал кулаки, пока безумные мысли появлялись у него в голове. Несмотря на нервозность, сжимавшую его сердце, предвкушение сковавшее его разум, ладони, вспотевшие от беспокойства и легкую дрожь в ногах, Павитр решил делать так, как, впрочем, делал до этого всегда: бросаться во все тяжкие не ощущая опасности. Он резко обвил руки вокруг шеи Хоби и столкнул их губы вместе, жмуря глаза и наслаждаясь сочетанием нарушаемых табу, и наслаждением, которое это действие принесло. Хоби ответил, кладя руки на бедра парня и притягивая его, сокращая минимальное расстояние между ними, прижимая парня к стене. Приглушённые стоны срывались с их губ и руки Павитра отчаянно надавливали на затылок Хоби, углубляя очередь из поцелуев. Несмотря на то, что их тела, прижатые друг к другу, горели, он желал большего. Он осознал, что переполнен незнакомыми чувствами, и всё-таки, он не был удовлетворен. Звук открывающейся двери заставил их отдалиться друг от друга, когда они оба это услышали. Когда они оторвались друг от друга, Хоби опустился на пол, ссутулился в своей привычной манере и нацепил на себя свою привычную маску безразличного поведения, когда Павитр начал нервно подпрыгивать на месте, потягиваясь. — О да, эта работа действительно даёт тебе шанс хорошенько потренироваться. — воскликнул он, когда группа Пауков проходила мимо. Некоторые не удостоили его даже взглядом, в то время как некоторые уставились на них встревоженными взглядами, прежде чем продолжить свой путь. Когда группа пропала из виду, Хоби поднялся и издал низкий смешок. — Вот что я называю выбросом адреналина, — он развернулся на каблуках к Павитру и одарил его ухмылкой, — Увидимся, ладно? — сказал панк прежде чем уйти. — Да! Определённо! — все, что он смог выдавить в ответ. Его мозг превратился в лепёшку, а ноги в желе, когда он прислонился спиной к стене, пошатываясь от того, что только что произошло. В тот день у него появилось много мыслей, которые необходимо было привести в порядок, и вопросов, над которыми нужно было посидеть и подумать. Слова Хоби заставили разряды пробежаться по телу парня, когда он восстанавливал в памяти их первый поцелуй. Один из многих которыми они обменялись с тех пор как объединились, чтобы спасти положение в Мультивселенной. Пережить эти воспоминания во второй раз, вызвало бурю смешанных эмоций, поэтому он наполнился решимостью не позволить парню дёргать за струны его сердца. Он повернулся и открыл рот, намереваясь заговорить и надеясь, что с его языка сорвётся что-нибудь остроумное, чтобы сбить Хоби с толку. — Почему ты вообще зациклен на этом? Я думал, такой парень как ты не склонен верить в отношения, — съязвил он. — О, угомонись. А теперь реально, признайся уже. От чего ты убегаешь? Потому что я чертовски устал от того, что ты избегаешь меня в последнее время. Ты можешь строить из себя сáмого приятельского приятеля перед Гвен и остальными, но я читаю тебя как открытую книгу, — неподдельное беспокойство, скользившее в голосе Хоби, застигло Павитра врасплох. Парень издал раздраженный вздох и перекатился лицом к потолку, прикрыв лицо руками. — Слушай, я не знаю, ладно? — промычал он. Он вздохнул, намереваясь продолжить, но остановился, решив поразмыслить над следующими словами и привести в порядок свои мысли хотя бы на мгновение. Хоби почтительно позволил тишине накрыть комнату, пока Павитр размышлял, сведя брови к переносице. Конечно, он прокручивал этот диалог в голове в последние несколько недель. С тех пор, как они впервые поцеловались, он провел не одну бессонную ночь, копаясь в себе. Ответ был чрезвычайно прост, хоть ему и нужно было время чтобы... Он пытался подавить это. Игнорировать это. Как будто целоваться и перепихиваться со своим лучшим другом было тем, что беззаботно делал каждый парень. Наконец, Павитр решил, что больше не позволит себе заблуждаться Прямо здесь, прямо сейчас, в присутствии Хоби... Он глубоко вздохнул, ерзая руками по груди, прежде чем найти в себе силы чтобы наконец заговорить. — Я.. Походу, я бисексуал. Тишина снова окутала комнату, но в этот раз она была оглушительно громкой. Павитр задержал дыхание, и попытался успокоить трепещущее сердце. Не было смысла поворачиваться, чтобы лицезреть выражение лица Хоби, поскольку на его лице наверняка было написано нечитаемое выражение, которое он постоянно использовал. Всё, что он мог сделать, это— Оглушительный хохот разрезал тишину, заставляя Павитра подскочить на месте и посмотреть на собеседника широко распахнутыми глазами. Хоби катался по кровати от смеха, трясясь, дрыгая ногами и широко раскинув руки. — Это не смешно! Я не шучу! — Павитр проскулил, спихивая Хоби с кровати. Он ударился об пол с глухим стуком, но, к огромному разочарованию Павитра, продолжил заливаться хохотом. Раздражённо вздохнув, Прабхакар натянул одеяло на голову, ожидая, когда Хоби, наконец, насмеётся вдоволь. Наконец, парень поднялся так, что его грудь была на одном уровне с кроватью, отголоски смеха всё ещё раздавались в комнате, пока он вытирал слезы из уголков глаз. — Это заняло у тебя неприлично много времени, придурок! Что же насторожило тебя? Мой язык у тебя во рту? Или моя рука на твоей задн— — Молчи! — Павитр сбросил покрывало с головы, и приложил палец к губам, — ты обречен сражаться без моей помощи, если не воспримешь это всерьёз. Я распахнул тебе своё сердце сейчас, а ты смеёшься! Хоби вернулся на своё прежнее место, рядом с Павитром: — Ну, по-настоящему, я горжусь тобой, что ты рассказал мне об этом. Хотя это и было немного очевидно, да? — в ответ он получил шлепок по плечу и острый, как лезвие, взгляд, — Полегчало? Павитр вздохнул и провел рукой сквозь волнистые волосы. — Не знаю. Я думаю, я всегда знал это, но не был достаточно смел, чтобы признать это, не говоря уже о том, чтобы рассказать кому-то другому. Долгое время Гаятри была моим представлением совершенства. Как меня могло потянуть к кому-то, кроме неё? Но появился ты, и я был так одержим тобой, сам не зная почему. Сначала я думал, что хочу быть твоим другом. Не другом типа лучшие друзья или что-то такое. Я хотел твоё время в свое распоряжение, драться бок о бок, подшучивать над тобой, и быть уверенным что ты меня замечаешь. Потом мы поцеловались и все пошло кувырком. Мне нравится Гаятри? Мне нравишься ты? Вы нравитесь мне вдвоём? Я был так растерян, что это заставляло меня мучаться, — он положил руку себе на сердце и сделал короткую паузу, прежде чем продолжить, — Потом я решил: а почему я не могу любить обоих? Это было так успокаивающе, но в тоже время пугающе.. Например, как я вообще расскажу тёте Майе об этом? — В этом и дело, — Хоби заговорил, как только Павитр закончил, — Тебе не нужно объясняться и рассказывать кому-то об этом. Я, например, ненавижу эти гребаные признания, ведь я нашёл себя и это главное. Быть верным себе и не прогибаться под ожидания других. Несмотря на то, что Павитр всегда смотрел на Хоби как на образ, в котором нет ничего кроме сарказма и колкостей, к всеобщему признанию, у него были моменты мудрого просветления. Хотя, обычно, они основывались на анархичных ценностях, вроде: "Правительство не свергнет нас, если мы свергнем их первыми''. Тем не менее, Павитр вздохнул с облегчением и улыбнулся, благодарный Хоби за его одобрительные слова. Огромный душевный груз спал с его плеч, оставляя ещё одну проблему, с которой предстояло разобраться. И если дыра в его Вселенной продолжала расти, то, по крайней мере, дыра в его сердце была залатана. Прежде чем Павитр успел выразить хоть какую-то благодарность, Хоби скатился с кровати, поднявшись на ноги. — Ну, я здесь не для того, чтобы заставлять тебя выбирать между мной и твоей девушкой. Это было круто, но у меня дела, — коротко отсалютовав рукой, Браун направился к двери, намереваясь коснуться браслета, чтобы, вероятно, вернуться домой или переместиться к кому-нибудь ещё. — Стой! Павитр и сам удивился внезапному вскрику, резко выпрямившись на кровати, чтобы взглянуть на Хоби. Второй парень остановился и кинул вопросительный взгляд через плечо, глядя на Индийского Паука. — Чего? Уже соскучился? — поддразнил он. Павитр наклонил голову, распутывая клубок чувств, душащий его сердце. — Вообще, я не знаю что я хочу. Я открыл неизведанную часть себя, но я все ещё не могу понять отдельные её части. Не говоря уже о буквальной дыре в моей вселенной. Но, — он снова поднял взгляд на Хоби, — прямо сейчас я хочу тебя. С остальным я могу разобраться позже. Хоби улыбается, неторопливо идя обратно к кровати и садясь рядом с Павитром. — Это всё, что ты хочешь? — ухмылка озарила его лицо, и озорные огоньки заплясали в его глазах. Павитр закатил глаза и позволил слабой ухмылке появиться на его лице. Он был бы лжецом, если бы сказал, что не любит эту часть Хоби. — О, заткнись. — Так заставь меня. И с этими словами они снова обнаружили себя, слившимися воедино. Обычно такие моменты, как этот, были полны жара и отчаяния. В конце концов, им нужно было как-то выпустить адреналин, накопившийся после боя. Вдобавок ко всему, у них никогда не было много времени, чтобы насладиться друг другом из-за того, что они всегда хватались друг за друга сразу после того, как бросали преступников в штабе. На этот раз все было совершенно иначе. Мягкие и нежные, их губы двигались медленно и неторопливо, чтобы как следует насладиться ощущениями. Хоби поднял руку, дабы погладить Павитра по щеке, и парень растворился в его прикосновении с низким вздохом. Вихрь мыслей, терзавший его разум, давно рассеялся, и мир, казалось, остановился. На короткое время никаких Пауков не существовало. Только Павитр Прабхакар и Хоби Браун, два обычных парня в сетях юной любви. Это было абсолютно опьяняюще. Наконец, они отдалились друг от друга, смакуя на губах послевкусие поцелуя, буравя друг друга взглядами. — Ты солёный от пота, — съязвил Хоби с ухмылкой, — но это не так уж и плохо. Павитр не смог удержаться от смешка. — Думаешь, ты на вкус хоть немного лучше? Как давно ты стирал маску? Или британцы не пользуются стиральными машинами? Было приятно вот так посмеяться вместе после трудностей дня. Естественно, из-за ноши Человека-паука, такие моменты никогда не длились вечно. Когда нега спала, Хоби поделился тем, что произошло с Майлзом и Гвен, пока Павитр был занят поддержанием порядка в своем городе. — Вот почему я должен торопиться, чтобы доставить посылочку, — сказал он, вытаскивая из кармана маленькую забрызганную краской коробочку, — не от того, что я умею только целоваться и убегать или что-то такое. Ты знаешь о чём я. Тишина. —Ну-у, не завидуй, думая, что я тоже не приготовил тебе ничего приятного, — он вручил Павитру нечто, похожее на панковский браслет для прыжков между измерениями, который Штаб-квартира раздала всем Паукам, — Идеально подходит к твоим глазам, ммм? Павитр вздохнул и встал, чтобы подобрать скомканный костюм. — Ни минуты отдыха с вами. Хоби подмигнул. — Это то, что значит "работа", дорогой. Тщательно перезарядив паутину, Павитр натянул маску. — Тогда давай займёмся этим.