Новые варежки или как мы увидели первый снег.

Была холодная осень. Проливные дожди не заканчивались с середины октября, хотя уже было начало ноября. Последний месяц осени, а уже обещали на днях первый снег. Мы с Бяшей договорись встретиться и прогуляться. Это был вечер пятницы, уроков не было, так что можно было вовсю гулять весь вечер и не беспокоиться ни о чём. Ни о Лилии Павловне, которая вовсю кричит на меня с Бяшей за опоздания, за внезапные контрольные, которые устраивали учителя, нудные лекции на истории, непонятные задачи на геометрии и алгебре. Это всё было белым шумом в голове, хотелось убежать и пропасть где нибудь, чтобы ничего не слышать и не видеть. Лица этих людей заставляли меня чувствовать лишь отвращение и из последних сил я высиживал эти уроки, чтобы с полной грудью вдохнуть свежего воздуха, а не запах пота в кабинете после физры. Но иногда я не выдерживал и все же уходил раньше с уроков. Бяша мой кореж и поддерживал мои мысли, поэтому прогуливаем мы иногда уроки вместе. У нас схожи мнения на счёт школы, так что если кто то предлагал из нас прогулять, несомненно соглашались. Учителя не одобряли наши частые прогулы, но как то плевать хотелось на них и на угрозы директора. Даже в девятом классе, когда уже скоро будут экзамены, я желал свободы. Я вышел чуть раньше запланированного времени встречи. Хотелось прогуляться ещё немного в одиночестве. Услышать свои мысли, погрузиться немного в себя. Я поправил свою чёрную шапку, которая была мне уже мала и положил руки в карманы кожанки, которую носил всегда в холодную погоду на протяжении нескольких лет. Я не особо парился на счёт одежды в разные времена года, да и похвастаться своим гардеробом я не мог в принципе. Родители немного зарабатывают, лишь бы на еду хватило, да коммуналку с горячей водой и отоплением оплатить. Но я и не жаловался. Либо меня всё устраивало, либо же наверное я просто привык к этому. Честно, пока не разобрался с этим и особого желания не было. Я прошёл мимо школы. Перешёл речку через мост. Местный ларёк. Вернулся обратно, пиная опавшие давно ещё в сентябре листья, успевшие превратиться в одну помятую кашу с грязью. Не хотелось на это смотреть, настроение портилось. Это не совсем то, что описывают обычно на картинах художники. Разных форм идеальные листья разных тёплых оттенков, напоминая о прекрасных первых днях осени. Художники показывали красоту этого мира и природы через масляные краски, хотя в жизни всё совсем наоборот, тëмная, мрачная реальность. Всё отличается. Я часто в мыслях насмехаюсь над этим, когда наша Лилия Павловна может описать и рассказать о плюсах например картины Шишкина какого нибудь... Я не знаю, сколько уже времени прошло, но я решил направиться на место встречи и уже подождать там Бяшу. На самом деле мне сложно описать наши отношения с ним. Бяша признался мне в своих чувствах в прошлом месяце, когда мы решили выпить на дне рождения Тохи. Он уволок меня из дома именинника на задний двор, где нас не могли бы увидеть. Он был пьян, но не сильно, ещё соображал головой. Прижав меня к стене, он тогда опустил голову и начал свой монолог. Там было что то невнятное сначало, но потом стало яснее, что он сказал. Говорил о том, что мы уже долго дружим, много что друг о друге знаем, много проводим время вместе. И сказал эти три заветных слова, которые я не был готов слышать. "Я люблю тебя". Он меня поцеловал, даже скорее просто чмокнул в губы и просто ушёл обратно в дом. Просто ушёл, оставив меня наедине с мыслями. Бяша знал о моём отношении к педикам, но всё же он решил мне признаться. Первую неделю после признания мы не контактировали. Мне нужно было побыть наедине с мыслями, всё обдумать и потом сказать, что будет между нами. Сердце говорило мне, что у меня к нему есть симпатия. Бяша для меня самый дорогой человек, он единственный кому я доверяю свои секреты и мысли. Он первый, кто видел мои...слёзы, он был моим самым близким другом и других у меня не было. Остальные были лишь жалкими знакомыми, либо собутыльники какие нибудь. Не более. Но мозг мне твердил, что отношений между пацанами не может быть вообще. Это странно, противно. В итоге прошёл месяц после моих раздумий... Я сам подошёл к Бяше и увёл в тупичок, где нас не могло быть видно. Я ему признался, рассказал о своих переживаниях, хоть и с большим на самом деле страхом и нежеланием. Бяша лишь мне кивнул и смог обнять меня. Я почувствовал тогда тепло внутри, какие то странные покалывания в животе. Девчонки кажется это называют бабочками в животе. И это были наши первые долгие объятия, в которых мы выражали свои эмоции. Я крепко прижимал его крупную спину к себе. Уткнувшись лицом в его плечо, я вдохнул его запах, такой родной. Табак, жвачка "турбо", чернила шариковой ручки и дешёвое мыло из ларька. Мы решили начать встречаться. Вот, встречаемся уже как неделю. Жалею ли я? Нисколько. Мы первое время гуляли как по "обычному". Решили в школе не показывать своих отношений на всеобщее обозрение, это покрушило бы моментально нашу репутацию. Не ходили за ручки, не целовались. Проводили как обычно время. На прогулках после школы тоже ничего не поменялось. Иногда у меня промелькали мысли о прогулке за ручку, поцелуях, все эти сопли хотелось воплотить в жизнь именно с Бяшей. Ни с кем больше. Но мне было ссыкотно пока проявлять инициативу. Винил себя, но продолжал бояться. Чего конкретно? Да хрен знает. Наконец-то я вижу знакомый силуэт. Опаздывает, как и всегда. Бяша был в своей куртке "The North Fake", капюшон закрывал его лицо, но я замечал даже через него его тëплую улыбку. Я невольно тоже улыбнулся. Вытащив руки из кармана, я не особо уверенно развёл их в сторону, подходя навстречу, позволяя Бяше обнять меня. И он, уже ближе подойдя ко мне, тоже развел руки, с нетерпением прижимаясь ко мне в грудь. Я сомкнул руки на спине и он тоже это сделал. Бяша наверное слышал моё частое биение сердца, поэтому чуть сильнее прижал к себе его тело. Бяшино тепло чувствовалось даже через куртку. Мой Бяша сейчас со мной, меня это радовало. Я был даже... Счастлив. Мы стояли так долго. Слушали, как воет ветер, как листья под его велением перекатывались с одной стороны дороги на другую. Выглянуло солнце, но его переодически закрывали облака. Мы нехотя отошли немного друг от друга. Я неловко почесал затылок, уводя свой взгляд. Было неловко. — Приятненько, на, — с удовольствием сказал Бяша, — привет, Ромка. Я перевёл свой взгляд на лицо Бяши вновь, отвечая улыбкой на улыбку. — И тебе привет. Только сейчас я заметил на его руках милые варежки. Они были оранжевого цвета и белыми нитками был вышит узор, который можно было заметить только на старых свитерах каких нибудь. — Неужели варежки решил надеть? — Хехе... — он отвёл взгляд, — мамка заставила, бабушка из Улан-Удэ передала. — По почте? — Ага, на. Вчера ходили с ней на почту, забрали посылку. Там разные вкусности были и подарки. И вот... Бяша поднял свои руки на уровне лица и по вертел ими, показывая узор варежек. — Тебе идёт, — тихо произнёс я. — Хаха, спасибо, на! Мы замолчали на пару минут, просто смотрели друг на друга. Его глаза были темнее ночи в Якутском заснеженном крае. — Куда пойдём? — решил спросить я. — У меня была одна мысль, на, — Бяша положил руки в карманы, — я нашёл на днях одно место, там никого почти нет, мне кажется тебе стоит его увидеть! — А что там? Мы уже начали передвигать ногами по дороге в обратную сторону. Таким образом я уже согласился идти, даже особо не представляя куда. Я был готов с Бяшей пойти хоть на край света, если только он будет рядом. — Ну там есть обрыв, а там виден лес с высока, а дальше него и город, на. — Не слышал об этом месте. Когда успел нарыть о нём информации? — Я гулял там месяц назад, поистине классное зрелище. Я лишь кивнул ему. — Путь не особо близкий, на. Никуда не торопишься? — Да нет, особых планов на завтра у меня нет. Можно хоть до ночи гулять. "Лишь бы быть с тобой ближе" — подумал я. Озвучивать я свою мысль конечно не стал. Бяша довольно улыбнулся. Начало уже потихоньку темнеть. Солнце уходило в закат, начинало холодать. Тот самый осенний тёплый ветер сменился на суровый зимний. Он пробежался сквозь мою коженку в самые кости, я лишь вздрогнул в ответ на врага. Я сжал свои руки, но они окаченели от холода. Хотя я всё это время держал их в тепле карманов, я вытащил их, осматривая, они были красными,на местах с белыми пятнами. Бяша кажется это заметил и посмотрел на меня. — Холодно, на? — Да ладно, и не такое проходил, — отмахнулся я положив руки в карманы. Я думал на этом всë закончится, но Бяша достал руки из карманов и снял одну варежку, оголяя руку. — Держи. Хотя бы руку согреешь. — Ты чего... Оставь себе. — Нет, ты возьми, — настойчиво уже Бяша пихал мне свою рукавичку в руку. Такую настойчивость редко можно было услышать от Бяши. Я лишь вздохнул, признавая поражение в этой перепалке и надел варежку на левую руку. — Спасибо, но не стоило, правда. Ты как сам будешь? — Да нормально, на, без руки не останусь! Мы успели выйти из посёлка. Бяша был прав, путь не близкий, но чего нам можно было бояться? Мы были далеко не детьми, а маньяка, которого мы так боялись в шестом классе, уже в восьмом смогли поймать. И слава богу. Ощущалось внутреннее спокойствие и я рад, что Бяша хоть на немного мог остаться без стресса и паранойи о том, что за ним кто то следит, хотя его реакция при упоминании гаража была идентична. Меня раздражало, что все как либо пытались в те времена его расспросить о подробностях гаража, наши одноклассники, пиздюки из параллельных классов и даже младших классов. Чёртовы мудаки. Каждому бы кости переломал на месте. Никто не смеет доводить Бяшу до состояния паники. Я почувствовал прикосновение. Бяша тëрся рукой с варежкой об мою. Он не смотрел ни на меня, ни на наши руки, продолжал как ни в чём не бывало смотреть вперёд, переодически оглядываясь по сторонам, пытаясь найти знакомые картины из памяти. Это был мой шанс. Сердце предателься заколотило, в животе образовался неприятный ком волнения, голова немного закружилась. Если не сейчас, то никогда. Я решительно, но не быстро обхватил Бяшину руку. И моя, и его была в тепле, так получилось, что оставшиеся рука с варежкой отказалась у него именно правой. Специально так сделал? Не важно. Даже через плотную тёплую шерсть я чувствовал родное тепло Бяши. Бабочки запархали в животе, а волнение сменилось удовольствием. Бяша удивленно посмотрел на меня, но я уже смотрел на дорогу, не подавая никаких признаков своего смущения, хотя внутри себя я чувствовал всю неловкость ситуации. Он так же крепче сжал мою руку и перевёл взгляд на дорогу. Мы ничего не говорили. — Мы пришли, на. Мы еще где то пол часа шли после того, как я решил взять за руку Бяшу. Наконец-то мы смогли дойти до этого места. Я отпустил его, а он направил меня за собой. Впереди был какое то каменное сооружение, которое напоминало длинную скамейку, только из камня. Оно не было высоким, даже напротив, слишком низким, почти на уровне земли. Бяша с удовольствием плюхнулся на холодный камень, я сел рядом с ним, немного держа расстояние, чтобы его не смущать. — Тут... Действительно красиво. Лес уже не было видно, словно это было огромное пятно чёрной краски, которое случайно разлили во время рисования картины. А в далеке, как рассказывал Бяша, был действительно город. Маленькие огни поглощала тьма, но если сосредоточиться, то можно было их хорошо увидеть. На небе уже вышла луна, а солнце спряталось за горизонтом. Увидеть его мы сможем только уже под утро. Но появление холодной луны не было чем то плохим. В тëмном небе были видны звёзды. — Знаешь... — начал я свою мысль, — не думал, что всё вот так выйдет. Я поднял голову и увидел как же много звёзд было в небе. — Раньше я так ненавидел педиков, а сейчас по иронии судьбы полюбил именно тебя, — с улыбкой произнёс я. — Тебя это устраивает, на? — Сейчас да, — я перевёл свой взгляд на Бяшу, — раньше бы не смог поверить в это, хоть убей. — Хаха... Могу с тобой согласиться, мне самому нужно было время, чтобы принять свои чувства, Ромка. Так хотелось к нему прикоснуться. Я пододвинулся к нему поближе, наши ноги соприкоснулись. Я снял варежку со своей руки и с руки Бяши. Он лишь наблюдал за моими действиями. Подняв руки на уровень нашего лица, мы были будто в положении "дать пять", только остановили на моменте, когда наши ладони касались друг друга. Я посмотрел на Бяшу, он смотрел на руки. Я смог аккуратно сплести наши руки в замок, он смог тоже так сделать, хоть и с задержками. Его любопытный взгляд глаз какого нибудь ночного хищника одолели меня, они заставляли смотреть на них не отрываясь. Свободная рука уложилась на щёку Бяши. Его щёки были холодными, а рука была тëплой, я надеялся, что он сейчас чувствует себе лучше. Так хотелось сейчас к нему прикоснуться всем телом. Гладя аккуратно щёку, я медленно водил её до подбордка, обхватывая пальцами его кончик. Я чувствовал, как мои щёки начинают краснеть из-за смущения. Было страшно. Но Бяша лишь продолжал наблюдать, его невинные глаза заставляли чувствовать себя комфортно. Я приоткрыл его рот. Его пухлые губы манили меня, они были так красивы, с красивыми изгибами. Я слышал, что даже из за губ Бяшку могли подразнить, но когда я подходил к обидчикам, то они сразу начинали молчать. Как воды в рот набрали, Бяша всегда меня благодарил за вмешательство в эти издевательства. Я не считал его губы чем то постыдным, напротив, словно это была его очередная изюминка, которая так подходило этому лицу. Кажется я смотрю на него долго. Аккуратно я начал приближаться к лицу того, как сильно оказывается любил, но не мог принять. — Ты так прекрасен... — прошептал я в его губы. Сильнее сжав руку, которая была в замке, я продолжал. — Мне хочется сказать, я люблю тебя. — Я тебя тоже люблю, Ромка, — так же прошептал мне Бяша. Бяша словно специально вёл меня себя, словно специально предугадывал о моих желаниях и решил провести к месту, где никого не будет, где никто не узнает о маленькой тайне этих на вид друзей детства. И я не буду его винить в этом, я наоборот буду благодарить, ведь если бы не он, я бы всё же не смог решиться на этот шаг. Я аккуратно поцеловал его. Он приоткрыл рот, впуская мой язык к себе в рот. Мы прикрыли глаза, а я расцепил наш замок из рук, чтобы взять за талию Бяшу. Он позволил мне это сделать и я выполнил свою хотелку, Бяша же положил эту руку мне на плечо. Его талия была не слишком тонкая, но спортивная. Я изучал рукой его тело, с талии проводил до бëдер, потом до рëбер и возвращался к талии. Мы водили хороводы языками, я изучал извилины, каждый его зуб, а Бяша тоже не отставал, проявлял интерес к нашему поцелую, так, что даже прикусил мне случайно губу. Он испуганно отстранился. — Ой, прости, Ромка! — его глаза были залиты беспокойством и страхом. Я лишь улыбнулся, словно ничего не случилось, хотя я чувствовал, как тëплая кровь каплей скатывалась с губ. Я языком слизнул её и снова, только уже с рвением и уверенностью вернулся к губам Бяши. Он не отстранился, а продолжал отвечать. Мы целовались не долго, нас отвлекло одно явление. Чувствуя холод на кончике носа, я аккуратно отцепил свои губы от чужих и поглядел в небо. На лоб Бяши прилетела снежинка, а потом и на мой. — Снег... — Да... — отвечал я. — Это точно знак, на!