Влюблён по собственному желанию

Приглашая Джона к себе домой на ужин, Шерлок скромно умолчал, что этот ужин ещё только предстояло приготовить, чем и занялся Джон по прибытии на Бейкер-стрит. Пока он хлопотал на кухне, Шерлок мерил шагами гостиную, пытаясь упорядочить мысли и принять решение. До назначенного Майкрофтом срока оставалось всё меньше времени, а Шерлок до сих пор не представлял, каков будет его ответ, поэтому и тянул до последнего. Наконец, когда до одиннадцати часов оставалось лишь десять минут, стейк из мраморной говядины был поджарен, картофель отварен и салат нарезан, Ватсон занялся сервировкой стола. Шерлок смотрел, как ловко орудует Джон на его кухне и думал о том, что хочет проводить вместе с ним каждый свой вечер, что он хочет засыпать и просыпаться с этим человеком, который был таким уютным, таким родным… Они познакомились около трёх недель назад, а такое впечатление, что знали друг друга всегда. Джон поставил на обеденный стол салатницу, аккуратно расставил тарелки, разложил вилки и салфетки. Когда он положил на стол ножи, то почувствовал на себе взгляд, и оторвался от своего занятия. - Ты мне нравишься, - сказал вдруг Шерлок, буравя Джона своими глазами стального цвета. - Это текст упражнения? – Спросил тот, не позволяя себе поверить в прозвучавшие слова, потому что слишком больно было бы снова обмануться. Шерлок покачал головой, и у Джона вдруг пересохло во рту, а сердце отчаянно заметалось по организму, пытаясь сбежать от невозможной, но такой желанной надежды. «Нет, этого не может быть», - сказал себе Ватсон и поспешил перевести разговор на другую тему. Стараясь, чтобы его голос прозвучал спокойно, он сказал: - Ты просил напомнить, что тебе нужно позвонить до одиннадцати, - Джон окончательно смутился от молчания и странного взгляда Шерлока, который словно бы обволакивал его со всех сторон. - Почему ты молчишь? Шерлок бросил взгляд на наручные часы, но вместо того, чтобы звонить, он вдруг шагнул к Джону и обнял его. Ватсон, наконец осознавший, что его надежды не были напрасны, прильнул к желанным губам, приблизившимся к его лицу. Он почувствовал, как его тело откликается на объятия Холмса, как руки сами собой ложатся на его плечи. Не было больше сомнений по поводу того, нравятся ли ему мужчины. Нет, ему не нравились мужчины вообще. Для него не существовало других, потому что он любил только Шерлока, и это чувство было искренним и бескорыстным. И ему было всё равно, с кем Шерлок был до этого, с кем будет потом. Для него существовали только здесь и сейчас. Сейчас он всем телом и душой хотел быть с Холмсом, обладать и принадлежать, сколько бы это не продлилось, скользя своими губами по его губам, сжимая его в своих объятиях и чувствуя, как пульсирует кровь внизу живота, как член наливается, грозя разорвать узкие джинсы. Губы Джона не могли насытиться мягкими влажными губами Холмса, руки пустились исследовать любимое тело, то поглаживая плечи и спину, то ероша шелковистую волну чёрных волос. Джон скользнул вниз, и, прижавшись к коленям Шерлока, принялся расстёгивать молнию на его брюках. Однако Шерлок не хотел торопиться, комкая этот прекрасный момент их первой близости. У него было много мимолётных связей, зачастую он проводил ночь с женщиной, а наутро не мог вспомнить ни её имени, ни её лица. Но с Джоном он хотел быть не только одну ночь. Его потребность в нежности и долгих неспешных ласках была гораздо сильнее, чем сиюминутная жажда обладания. Перед ними обоими была неизведанная территория, которую ещё только предстояло изучить, и Холмс не хотел пропускать ни одного этапа, ни единого шага этого увлекательного путешествия. Они исследуют эту территорию вместе, проложат по ней свои собственные тропинки, не спеша, наслаждаясь каждым пройденным шагом, каждым касанием и поцелуем. Им обоим ещё предстояло преодолеть недоверие, и, прежде всего, недоверие к самим себе. Поэтому Шерлок мягко взял Джона за запястья и, подняв его с колен, снова обнял. - Не будем спешить, - сказал Холмс, увлекая любимого в свою спальню. Они не знали, что темноволосый кареглазый мужчина, стоявший рядом с чёрным Бентли, наблюдал за ними через незанавешенные окна. Решив, что увидел уже достаточно, он опустил бинокль. - Так вот как. Значит, мне ты отказал, а ему нет, - сквозь зубы процедил Джим Мориарти. – Ну, ничего, Шерлок Холмс и доктор Ватсон, мы с вами ещё встретимся на узкой тропинке, обязательно встретимся. Всё ещё одетые Джон и Шерлок сидели обнявшись на кровати в спальне и целовались до головокружения, до слабости в коленках и покалывания в пальцах из-за нехватки кислорода. Их возбуждение всё нарастало. Оба желали большего, и вместе с тем хотели продлить это состояние предвкушения и сладостного томления. Наконец, Шерлок стал неспешно избавлять Джона от его одежды, а тот, в свою очередь, принялся расстёгивать пуговицы на его рубашке. Не нужная теперь одежда была сброшена на пол. Мужчины устроились на прохладных простынях. Лёгкие прикосновения пальцев к обнажённым телам вызывали невероятные ощущения, и казалось, будто это случилось с ними в первый раз, словно весь прежний сексуальный опыт, да и вся их прежняя жизнь была всего лишь черновиком, а теперь все происходило по-настоящему. Касания пальцев к шее и груди сменялись поглаживаниями и поцелуями. Постепенно движения рук становились более смелыми, поцелуи – более страстными. Объятия превращались в борьбу за первенство, в которой не было проигравшего. Руки спускались всё ниже, добираясь до самых потаённых мест, дыхание становилось прерывистым, кожа – всё более чувствительной. Руки и ноги сплетались, как лианы в тропическом лесу. Возбуждённые члены порой соприкасались и подрагивали. Ватсон готов был отдать своё тело в безраздельное владение Холмса, точно так же, как уже отдал ему свою любовь и все свои помыслы. Наконец, он не выдержал: - Да возьми ты уже меня, наконец. Я же вижу, что ты этого хочешь. - То есть ты не против, чтобы я был сверху? – Прошептал Холмс, прикусывая мочку уха Ватсона. – Предлагаю компромиссный вариант: ты сверху и я сверху. - Как это? В каком смысле? – Растерялся доктор. - Я буду лежать, а ты сядешь на него, - ладонь Шерлока скользнула по члену Джона, наглядно демонстрируя то, что он имеет в виду. – Тогда ты сам сможешь управлять ситуацией. Вот это заявление Холмса стало полной неожиданностью для Джона, только что свыкнувшегося со своей ролью ведомого в их паре. Шерлок фактически передавал ему всю инициативу и частично снимал с себя ответственность за происходящее. Но если он что-то предлагал, то к его словам стоило прислушаться, и Джон спросил: - Шерлок, а у тебя есть?.. - Презервативы в тумбочке, - ответил Холмс. - Я вообще-то хотел спросить, есть ли у тебя специальный гель, - пояснил Джон, краснея. - Специального нет, но есть гель для душа. - Ладно, тащи его, - вздохнул Ватсон. – Всё равно нужно будет потом в душ идти. Довольный Шерлок ускакал в направлении ванной и тут же примчался назад с прозрачной пластиковой бутылочкой, наполовину заполненной жидкостью бирюзового цвета. Джон прочёл надпись на этикетке: «Гель для душа с освежающим морским ароматом». Вытащив из тумбочки серебристый квадрат, Шерлок разорвал упаковку и надел индивидуальное средство защиты, затем сложил подушки одну на другую и устроился полусидя-полулёжа, опираясь спиной на эту импровизированную горку. Он выдавил на ладонь пахнущий морем, мятой и неизвестными цветами гель, и, окунув в него пальцы, отправил их на разведку внутренних территорий лежавшего на боку Джона. К счастью, Ватсон воспринял исследователей не как агрессоров, а как официальную делегацию дружественной страны, которую радушно принял. Погостив немного и обследовав потаённые глубины, в которых был спрятан источник неземного наслаждения, прохладные пальцы Шерлока отправились восвояси. Тогда Джон понял, что теперь его очередь предпринимать активные действия. Садясь сверху, он хотел повернуться к Шерлоку спиной, но тот мягко, однако настойчиво развернул его лицом к себе. Видя смущение Джона, он сказал: - Я хочу обнимать тебя, целовать и видеть твоё лицо. Не отводи глаз, ты прекрасен. Ты не просто мне нравишься, я люблю тебя. - Я тоже люблю тебя, - выдохнул Джон. Стараясь смотреть куда угодно, только не в глаза Шерлоку, Джон стал медленно опускаться на его член, опираясь руками о кровать. Всё оказалось несколько проблематичнее, чем он предполагал. Очень медленно (быстро у него не получалось), едва заметно для глаза, стараясь глубоко дышать и не напрягаться, он продвигался вниз. В какой-то момент Холмс не выдержал и сделал встречное движение бёдрами, чем вызвал негодующий возглас Ватсона, почувствовавшего боль: - Эй, не спеши, ты же сказал, что я сам буду управлять процессом! - Извини, это получилось инстинктивно. Я больше не буду, - заверил его Шерлок. Инцидент был исчерпан, и Джон продолжил своё медленное движение вниз, сводящее с ума Шерлока. О, да! Эта поза оказалась очень хороша для долгих поцелуев и объятий, медленных плавных покачиваний. Она была хороша для тех, кто не хотел спешить, не хотел, чтобы всё закончилось слишком быстро. Сейчас она оказалась идеальной для Джона с Шерлоком. Опустившись настолько, что ему уже не нужно было придерживать себя руками, Джон смог обнять своего любимого. Теперь он слегка покачивался, полностью нанизанный на упругий член Шерлока, вкладывая всю свою страсть и нежность в их поцелуи и объятия. Эти неторопливые движения заставляли их ещё больше томиться от желания более острых ощущений, постепенно подходя к грани, за которой дремали первобытные инстинкты. Наконец, Шерлок не выдержал и взбрыкнул, как норовистая лошадь. Джон, застонав и прогнувшись назад из-за нахлынувшей волны острого удовольствия, понял, что это – именно то, что им обоим теперь нужно и принялся скакать на Шерлоке, рука которого заскользила по его члену. Сильнее. Чаще. Ещё чаще! Джон подскакивал и опускался, насаживаясь на член Шерлока до тех пор, пока наслаждение не достигло своего апогея. Они идеально подходили друг другу, доказательством чего стало то, что они почувствовали это одновременно, то, как пульсируют мышцы друг друга в тот момент, когда сперма выплёскивалась наружу. Каждый из них в этот миг растворялся в любимом и обретал его. Всё ещё сжимая друг друга руками и ногами, два покрытых потом тела, расслабившись, перекатились на бок, и некоторое время лежали в блаженной послеоргазменной неге. Джон спохватился вскоре после полуночи и, тронув Шерлока за плечо, сказал: - Ты так и не позвонил по поводу своего важного дела. - Ты для меня важнее. Я должен был дать ответ Майкрофту на его предложение. Он ждал, что я вернусь на работу в министерстве. Но я понял, что это не то, что мне нужно. Инспектор Лестрейд похлопотал о моём повышении после того, как я всего за один день раскрыл дело Ирэн Адлер, и я понял, что для меня интереснее заниматься расследованиями. Подумав над тем, что ты мне говорил, я решил, что вернусь в Университет, чтобы восполнить пробелы в своих знаниях, а потом буду работать в этой области, но сам по себе. Я хочу бежать по своей дорожке, только по своей, где нет ни первого, ни второго, ни последнего, потому что я на ней - единственный. Я хочу сам себе ставить отметки и присуждать призы… Джон с изумлением посмотрел на Шерлока, он и не ожидал, что его слова так отзовутся: - Ты решил стать частным детективом? А ты уверен, что к тебе пойдут клиенты? - Если я буду работать быстрее и эффективнее полиции, то они ко мне толпами повалят, - самоуверенно промурлыкал Холмс. - Уже поздно. Мне пора возвращаться домой, - сказал Джон, пытаясь встать. - Останься, - попросил его Шерлок. - Я не хочу, чтобы ты уходил. - Хорошо. Сегодня я переночую у тебя, - Ватсон с радостью плюхнулся обратно и устроился на мраморно-белом плече. - Я говорю не только о сегодняшней ночи. Я хочу, чтобы ты переехал ко мне жить, - Холмс поцеловал светлую макушку своего любовника. Джон растерялся: - Я должен подумать и переговорить с Гарриет. Вряд ли она сможет оплачивать квартиру одна, пока не устроится на работу. - По некоторым деталям я могу заключить, что она будет лишь рада, когда ты съедешь со своей квартиры, и она сможет жить там со своей подружкой, - заметил Холмс. - Откуда ты узнал про Клару, мы ведь о ней в тот вечер ничего не говорили, - удивился Джон. - Это элементарно, Ватсон, - сказал Шерлок и, заметив недоуменный взгляд, добавил: - Для меня элементарно.