Паутинное Пространство I

20 октября 2025 года 06:30. Подземный исследовательский центр «Алый-042». Гаврилов В.В. — Руководитель центра, ГосКорпорация «Тахион». Проснувшись и встав с кровати, заглушил встроенный в стену будильник и сделал несколько разминочных движений, чтобы окончательно проснуться и разогнать кровь в теле. Далее, как обычно, прошёл в ванну через автоматическую дверь делать утренний моцион. — «Да уж, Виктор Владимирович, потрепало тебя…», — сказал я себе, рассматривая лицо в зеркало над раковиной. Когда я взглянул на свое отражение, стало ясно, что время берёт свое. Несмотря на усилия по поддержанию своего телосложения, а развалюхой даже в 57 я никогда не был, последние шесть месяцев, проведенные в бункере, оставили заметный отпечаток. Мой некогда живой цвет лица теперь казался бледным и безжизненным, а глаза лишились привычного блеска. Потеря волос также стала более заметной. Было страшно подумать, что остаток дней проведу в этом подземном исследовательском центре вместе с соратниками и товарищами, что доверились мне, которые теперь были во многом ограничены, чтобы помогать исследователям. Тем не менее, это была наша новая реальность, и у нас не было другого выбора, кроме как принять ее на время. — «Но это только ПОКА…», — решил я себя подбодрить и, как ни странно, это помогло, ибо сама мысль о перспективах в случае успеха нашего главного проекта окрыляла. Одевшись в тёмно-синий комбинезон с шевронами «Государственная Корпорация «Тахион», что заменял всем жителям и повседневную, и официальную, и рабочую одежду из-за его удобства и простоты чистки, я вышел в длинный и широкий коридор жилого блока, в конце которого находилась лифтовая шахта для перемещения между уровнями подземного комплекса. Интерьеры коридоров и кают выполнены из матовой металлокерамики, которая практически не бликовала. Время 06:49, поэтому в коридоре пусто и мрачно — свет на ночь приглушаем, чтобы экономить топливо для генератора. Такая атмосфера, учитывая замкнутость пространства и отсутствие окон, немного давила, но тишина разбавлялась потолочными динамиками, которые использовались для объявлений по комплексу или, как сейчас, для трансляции негромких звуков природы, что отчасти снимало напряжённость. Насколько я знаю, с самого начала проекта в нём участвовали социологи и психологи, помогавшие проектировщикам этого автономного подземного убежища сделать жизнь будущих поселенцев чуть менее однообразной и серой. Спустя полгода обитания тут, могу сказать, что отчасти это у многомудрых исследователей человеческих душ получилось. Дожидаясь приезда лифта, я разглядывал подсвеченную изнутри полупрозрачную боковую стену площадки. ИЦ «Алый-042» Уровень VII Наше убежище представляет собой многоуровневый комплекс, состоящий из 26 уровней. Большинство из них отведено под складские помещения, а восьмой и седьмой уровни являются домом для персонала нашего комплекса. Два самых нижних уровня, а именно: нулевой и первый, в настоящее время заняты различными типами генераторов — сейчас мы пользуемся только атомным. Кроме того, на девятом и десятом уровнях удобно расположены исследовательские, технические и другие секции, в которых может работать наш персонал. Из лифта я вышел уже на административном, третьем, уровне. Тут была только одна дверь в конце широкого металлического коридора, над которой светилась надпись «Центр Управления». Здесь ведётся мониторинг и настройка всего комплекса с помощью большого количества новейшего оборудования: терминалов административного доступа оперативной смены, мониторов с текущей информацией о состоянии всех систем и нашей гордости — гало-панели, отображающей план всего исследовательского центра «Алый-042», каждого его уровня. Судя по всему, всё везде было в порядке, кроме верхнего 25-го уровня, там сразу несколько систем пульсировали бордовым цветом. Сейчас здесь ещё была ночная смена под руководством безопасника Эльдара Гарипова — списанного по ранению с армейской службы, майора кадровики «Тахиона» нашли очень быстро, предложив работу, схожую с его службой. Майор, услышав звук открывшейся двери, обернулся и, узнав меня, вытянулся в струнку. К комбинезонам корпорации фуражек и любых других головных уборов не было, поэтому руки он оставил по швам. — «Здравия желаю, товарищ…», — не успел он закончить, как я вытянул руку в останавливающем жесте. — «Эльдар, в нашем положении субординация конечно нужна, чтобы поддерживать порядок в таком маленьком мирке, но давай чуть менее официально, мы всё-таки не на всеобщем собрании комплекса», — с лёгкой улыбкой проговорил я, внимательно глядя в лицо чуть расслабившемуся майору. — «Хорошо, Виктор Владимирович, до конца смены осталось…», — тут он взглянул на наручные часы, чтобы уточнить время, — «…пятнадцать минут, могу доложить о состоянии дел устно, перед тем, как будет автоматически сформирован доклад». — «Да, будь так добр, ночью Вера присылала несколько уведомлений, но они были не критического уровня и вполне могли подождать до утра, так что с оперативной информацией ещё ознакомиться не успел», — проговорил я, вспоминая писк личного планшета, который вырывал меня сегодня из сна раза три. — «Понятнее всего будет, если мы рассмотрим ситуацию на гало-панели», — сказал майор и протянул руку к святящемуся синим плану комплекса «Алый-042», приглашая подойти чуть ближе. В это время три человека от каждой из служб бункера, сидящие за терминалами, не отвлекаясь на происходящий диалог, внимательно просматривали поступающую информацию от систем, за которые они были ответственны. — «Итак, единственная проблемная ситуация, которая стоит вашего внимания — это двадцать пятый уровень…», — на этих словах безопасника я тихо вздохнул, так как вся канитель с самым верхним уровнем длилась уже несколько месяцев, последний устный доклад по ней я прослушивал недели две назад, но в автоматически сформированных Верой рапортах тема «проблемы разгерметизации на уровне 25» фигурировала постоянно. Майор моего состояния не заметил или сделал вид, что не заметил, и спокойно продолжил, указывая рукой на проблемные системы: «Нам удалось ликвидировать несколько самых крупных пробоев в обшивке уровня и начать дезактивацию помещений, так же сегодня удалось подтвердить с помощью специальным образом экранированных беспилотников, что причиной землетрясения, повлекшего обширные повреждения верхнего уровня, стала детонация мощного ядерного заряда в тридцати километрах от нас». — «Вера, что думаешь на этот счёт: кто, и главное — зачем, мог больше, чем через год после основных ударов, долбануть по вечной мерзлоте? Ведь насколько известно, в радиусе пятисот километров ни одного населённого пункта или другого бункера нет?» — озадаченно спросил я у ИИ комплекса, зная, что она прекрасно слышит наш разговор. — «С вероятностью 85-90 процентов, такой удар был инициирован одной из автоматизированных систем блока НАТО из-за отсутствия связи со штабами и любым другим военным или политическим руководством. А вот с выбором цели, если так можно назвать фактически пустое место, вопрос сложнее. Предполагаю сбой в системе навигации из-за скрытия поверхности планеты от спутников пепельными облаками, так же большое влияние на работу электроники оказывают постоянные электро-магнитные бури. Тот дрон, что мы высылали ночью, даже учитывая отличное экранирование, не смог бы пролететь и полкилометра, если бы мы не вычислили перерыв в буре, когда в округе всё немного успокаивается», — приятный женский голос, раздавшийся с потолка, был спокоен и доброжелателен. Мысли, что были у меня в голове насчёт данного инцидента, в принципе совпадали с выводами нашего ИскИна, поэтому я решил сменить тему. — «Что-то ещё из важного есть?», — сказал я, посматривая в дальний конец зала, где за непрозрачным стеклом находилось помещение, где происходят планёрки и совещания руководителей служб. — «Есть хорошая новость, правда тоже связанная с верхним уровнем. Мы смогли найти несколько цистерн с водой, до сих пор не понимаю правда, почему они их там решили разместить, тем не менее. Жидкость уже проверена и оказалась не заражена из-за материала, которым были покрыты цистерны. Таким образом теперь у нас запасы на 2 года по питьевой.», — сказал он, читая по всей видимости выжимку из складской инвентаризации, проведённой сегодня Верой. — «Отлично, просто отлично, молодцы. Кто сегодня на дневной смене?» — решил я похвалить майора и из вежливости поинтересоваться сменщиками, попутно рассматривая уже с большим вниманием его лицо. Да, на некоторых молодых сотрудниках комплекса такая новая жизнь без света и привычных радостей отразилась куда сильнее, чем на старшем поколении. Серый цвет кожи, опущенные уголки губ и самое страшное — седые виски у молодого, всего тридцать с чем-то лет, парня, мда… Как я знал, у Эльдара жена работала тоже в «Тахионе», вот только на другом направлении, из-за чего перед началом войны не смогла перебраться к нам в бункер, теперь и непонятно жива ли, так как связи никакой. У меня семьи никогда и не было, женщины были, а вот постоянных отношений и детей — нет, работа отнимала слишком много времени, но я и не жалуюсь. Не знаю как бы себя вёл, окажись в такой же ситуации, как майор. За два первых месяца, когда связь прервалась и никто не знал, есть ли ещё выжившие, у нас повесилось пять человек. Люди просто разуверились в том, что когда-нибудь смогут увидеть своих детей, жён, которым, чего уж греха таить, наверняка повезло меньше и они попали максимум в простое гражданское убежище. По расчётам Веры получалось, что большинство бункеров корпорации, даже если они защищены точно так же, как наш, но находились ближе к густонаселённым городам или стратегическим объектам, по которым и пришлись самые жестокие удары, просто не смогли бы уцелеть и тут уже речь не о повреждении первых, самых верхних, уровней, а о полном разрушении силовой конструкции и несущих стержней. Чего уж тогда говорить о подземных убежищах, построенных ещё при союзе, там всё в труху с вероятностью в 90 процентов. — «Мой сменщик сегодня — Михаил Попов из 7-й оперативной», — сказал майор, зарываясь в информацию с планшета. Служба безопасности бункера имеет 12 отлично укомплектованных и проходящих учения групп, например, по отбитию попытки взятия бункера извне или внутреннего мятежа. Я покивал и отпустил Гарипова к его терминалу, на котором уже перемигивалось какое-то уведомление, требуя внимания безопасника. Зайдя в комнату переговоров за односторонне непрозрачным стеклом, я налил себе зелёный чай из небольшой машинки, стоящей в углу, и устроился на своём постоянном месте за круглым столом. Сейчас здесь ещё было пусто, обычно люди начинают подходить за 5 минут. Делать было особо нечего, поэтому решил ознакомиться с общей сводкой от Веры. Нажав на кнопку гало-монитора, вмонтированного в стол, я всмотрелся в развернувшийся светло-синий прямоугольник с текстом. Исследовательский Центр «Алый-042» государственной корпорации «Тахион». Общая сводка от управляющего ИИ «Вера». Максимальное количество жителей: 1500 Текущее количество жителей: 1440 (Внимание: с начала автономного периода зафиксирована смерть десяти человек, подключённых к системе контроля жизненных показателей «Улей-Лямбда», подробнее…) Оценка психологического состояния (ОПС) жителей комплекса управляющим ИИ на основе собственных наблюдений и сводных отчётов МСС: 70.3 с отрицательной динамикой (удовлетворительно) Основные причины негативного ОПС по наблюдениям ИИ и разговорам сотрудников МСС с жителями комплекса: 1) Психологические проблемы из-за нахождения в замкнутом пространстве без естественного окружения: солнца, природы, чистого движущегося воздуха, пения птиц и т.д. — 510 человек 2) Экзистенциальные проблемы: непонимание «что делать дальше, зачем что-то вообще делать» и «зачем жить, если цивилизация погибла» — 137 человек 2) Невозможность встречи с семьёй (Общее кол-во семейных, то есть состоящих в браке и/или имеющих детей: 59 человек) — 15 человек. (Внимание: отбор в ИЦ «Алый-042» предполагал максимально возможное снижение влияния данного пункта за счёт приоритета не семейных и бездетных сотрудников в большинстве случаев). Категория: Семейные проблемы. 3) Невозможность обеспечить нормальное будущее своим детям и любимым людям, находящимся в комплексе — 44 человек. Категория: Семейные проблемы. Оценка автономности при учёте текущих запасов и потребления: 3 года 8 месяцев (Внимание: рекомендуется пополнить запасы питьевой воды, в оценке учитывается возможность сбора и фильтрации воды во внешней среде из вечной мерзлоты, но это приведёт к дополнительным затратам энергии) Основной активный источник энергии: атомный реактор Состояние и работа вертикальных ферм по выращиванию грибов и зелени: 94.2 (отлично) … Я отвлёкся от чтения, так как дверь в комнату открылась и начали заходить руководители четырёх служб обеспечивающих жизнедеятельность и нормальное функционирование комплекса. Первой зашла красивая женщина, как говорят в таких случаях «в теле», на её лице играла лёгкая улыбка — Ника Александрова руководит медико-социальной службой и в её обязанности входит обеспечение, в том числе и комфортного психологического состояния, поэтому она всегда демонстрирует оптимизм, вместе с тем являясь высококлассным специалистом, всегда серьёзно относящимся к своей работе. Думаю, что именно за счёт её огромных усилий и усилий организованных ею сотрудников, ситуация в бункере держится хоть как-то, спустя длительный период изоляции. Сразу за нашим доктором в кабинет, поздоровавшись, зашёл щуплый парень, самый молодой на собраниях — Сергей Воронцов, руководитель технической службой. «Гений-инженер», как многие называли его, был в то же время не оторван от реальной жизни, в отличии от многих своих коллег, таких же гениев, более того, обладал лидерскими качествами и мог организовывать работы крупных коллективов, что продемонстрировал, когда после магистратуры загорелся идеей ДНК-вычислителей и, собрав менее одарённых, но таких же квалифицированных товарищей из однокурсников смог за неполных полгода разработать прототип работающего «ДНК компьютера». В связи с чем был замечен фондом президентских грантов, а потом и отделом кадров нашей конторы. Именно на основе его прототипа сейчас и функционирует Вера. Бой за этого уникума между ведомствами был страшный, но директора корпорации смогли убедить президента, что Воронцов и его друзья принесут больше пользы стране именно в «Тахионе». Далее в проёме двери показался мой старинный приятель, с которым мы знакомы ещё со времён службы в другой конторе и её секретных институтах… Руководитель научной службы — Богдан Аникин. Сейчас его лицо было напряжено и он, уставившись в личный планшет, молча прошёл и сел за своё место. Богдану сегодня отводилась важная роль — открыть всем присутствующим информацию о проекте «Паутина», а так же объявить, что уже вечером пройдут первые испытания установки на двадцать первом уровне, за их результатами мы будем следить отсюда же. Уверен многие уже догадывались, что на закрытом уровне что-то происходит, в особенности это относится к Воронцову — именно его люди обеспечивают техническое сопровождение, но информация скрывалась максимально, даже от техников. Последним зашёл Виноградов — руководитель СБ. В своё время я пытался выяснить, что же за тёмную лошадку ко мне в комплекс пытаются подсунуть, но получил достаточно жёсткий отказ от знакомых. Подозреваю, что он откуда-то из армейской разведки, уж больно повадки нетипичные для ГБ. Хотя, судя по работе, особенно уже после ухода в автономное «плавание», дело своё знает крепко, да и по отзывам своих бойцов, многие из которых ранее были простыми контрактниками, мужик нормальный. Кивнув мне, он устроился на своё место. Пропищал зуммер под потолком, извещая Центр Управления о начале нового дня.