ВДА против русской нечисти

Неделей ранее… «Японские тюрьмы по праву считаются одними из самых суровых в мире. С одной стороны, Япония известна достаточно низким уровнем преступности. Однако в то же время нельзя не вспомнить, что страна восходящего Солнца славится едва ли не самыми, если и не жестокими, то точно жёсткими порядками в своих исправительных учреждениях. Японцы делают большую ставку на то, что тюремное заключение должно доставлять сидельцам максимальный дискомфорт в их повседневности. Так, например, почти все своё свободное время японские заключённые вынуждены проводить на неудобных крошечных табуреточках. Заключённым запрещено разговаривать друг с другом и даже смотреть друг на друга. То же самое касается сотрудников охраны заведения. Спать можно только на спине с руками, лежащими по швам так, чтобы было хорошо видно, нет ли в них чего-нибудь спрятанного. Во время работы заключённые имеют право смотреть только на своё рабочее место. В японских тюрьмах сведены к абсолютному минимуму все контакты с внешним миром. Встречи с друзьями и родственниками для заключённых организуются крайне редко. Ни о каких звонках чаще всего не может идти и речи. Все это делает пребывание здесь исключительно тяжёлым и обременительным, особенно для иностранцев. На работу заключённые идут, маршируя и глядя строго в затылок друг другу. Нельзя даже отвести глаза. Разговоры строго запрещены, за исключением обеда и недолгого свободного времени вечером. Надзирателю в глаза смотреть нельзя, только вперёд. Находясь в сидячем положении, встать можно только по разрешению охранника. На обед отведено полчаса. При этом, сидя перед своей порцией, нужно закрыть глаза и ждать, пока дадут команду к приёму пищи. Нарушение данного правила карается карцером. Лишь после ужина арестанту даётся относительно свободное время. Провести его он может либо в библиотеке, либо перед телевизором. Спать заключённые ложатся в 21:00. При этом во время сна охранники должны видеть голову и руки спящего. Если поза несоответствующая, заключённого тут же разбудят…» Фёдор с улыбкой захлопнул книжку «Японская тюрьма для начинающих». Это пособие выдавали всем вновь прибывшим, а старожилы знали сие произведение наизусть. Выдали и ему, когда полиция приволокла Фёдора из того злополучного кафе, где Дазай сдал конкурента полиции. Обстановка в камере самая суровая: скромный антикварный стол с резными ножками и два венских стула с ним в комплекте, двухметровая плазменная панель, ноутбук, тихо урчащий холодильник с прохладительными напитками и замороженными роллами, роскошная постель с водяным матрасом у стены, декорированной обоями с изображениями старинных картин эпохи Эдо, обычный натяжной потолок с множеством точечных светильников. Скромно и со вкусом. Всё строго соответствует описанным выше правилам содержания заключённых. Фёдор откинулся на стуле, очередной раз подумал, что деньги, по-настоящему большие деньги, могут всё, даже преобразить японскую тюрьму в довольно приличный отель звезды на три-четыре. Лениво протянул руку к вазе с замороженной клубникой. Фу, какая гадость — заключённый бросил обратно раскисшую ягодку. «Надоело! Надоело всё! Их суши и роллы вонючие, их рис повсюду! Экзотика — говорили они, езжай, тебе понравится — говорили они. А мне не нравится! Не хочу! В рот уже не лезет! Пельменей хочу! На балалайке поиграть и Тишку погладить! Как она там без меня мой бурый медвежонок? Что за страна?! Умная мать совала в чемодан любимую шапку-ушанку, чего спорил? Чего смеялся, мол, уж в передовой-то Японии шапку на зиму не найти?! Так ведь не найти! Вместо нормальной кондовой сибирской шапки нашёл только маленькое белое недоразумение, названное по скудоумию продавца или маркетолога ушанкой. Увидев первый раз себя в зеркале, совершенно непристойно заржал, чем вызвал недовольство и поджатые губы у хозяина магазина. Ишь, не принято у них прилюдно проявлять эмоции. А превращать нормального мужика в белого зайчика с висячими ушками нормально?!» Фёдор оттолкнул вазу с опостылевшей клубникой, вскочил со стула и забегал по камере. «Не пора ли сменить обстановку?» — напряжённо размышлял он, сохраняя на бегу непроницаемое выражение лица и традиционную полуулыбку. К обстановке, если задуматься, претензий не было, Фёдора всё устраивало, не устраивал сам факт ареста и содержания в тюрьме. Деятельность Мёртвого дома с арестом лидера нисколько не замедлилась и не изменилась. Искали Книгу, гоняли эсперов. Фёдор управлял процессом прямо отсюда, благо имелся ноутбук, смартфон и спутниковый телефон. Но постоянные визиты Дазая! О, как бы ему хотелось вырвать сердце этому высокомерному уроду. «Изображает из себя белого и пушистого, — мысленно скрежетал зубами узник, — а сам бывший серийный убийца Портовой мафии». Дазай последний раз приходил вчера. Стоял у решётки, глупо улыбался и молчал. «Бесить приходил, не иначе, — со злостью подумал Фёдор, — демонстрирует, что я — животное в клетке, а он — посетитель. Нет, не так, он демонстрирует, что победитель, а я побеждённый! Разбежался! Русские не сдаются! Пора звонить дедушке». *** В приёмной Кощея Бессмертного зазвонил телефон. Молоденькая кикимора изящной лапкой с длинными искривлёнными когтями сняла большую трубку из слоновой кости, инкрустированную кровавыми рубинами, и деловито произнесла: «Приёмная, слушаю». В секретарши брали исключительно кикимор. Буду вредными и злобными существами, ненавидящими и презирающими всех и вся, они идеально соответствовали требованиям кадровых агентств для кандидатов на работу в приёмной. Все, кто сюда звонил, знали, что это за приёмная и кто слушает. Сложно представить, что по номеру 9-666-666-666 можно позвонить ошибочно. Правда, с завидным постоянством находились шутники, считавшие, что это очень смешно — позвонить по номеру, состоящему только из шестёрок, и спросить: «Алло, это ад?» Секретарша невозмутимо отвечала: «Да. Вам зарезервирован котёл номер 34-43-67-345/34. Дежурная бригада чертей уже выехала». Чаще всего с одного и того же номера дважды не «шутили». Если шутили, то бригада действительно выезжала. В этот раз звонил Фёдор Достоевский — самый любимый и самый непутёвый внук Кощея. Секретарша знала, что Феденька отправился «в страны заморские счастья искать». Так было написано в прошлогоднем мартовском номере «Koshchey Today», официальном издании царства Кощея. Настоящей причины не знал никто. Даже она. — Привет, Вредина! — весело чирикнула трубка. — Дедушка на месте? — На месте, — сухо ответила кикимора. — Соединишь? — Нет? — Почему?! — Потому что. «Совсем девчонка заскучала, — подумал узник японских застенков, — и страх потеряла». — Кики, — проникновенно сказал Фёдор, — а ты ничего не перепутала? И не забыла? На этом месте разговора зеленовласая собеседница мысленно ойкнула. И правда, что-то она забылась. Внучка Кощея с мрачной репутацией давно не было в столице, так что некоторые забыли, как спадали с лица самые отмороженные лешие, когда их под руку брал улыбчивый юноша с необычным умением «Преступление и Наказание». — Извините-простите, Фёдор Михайлович, — залебезила кикимора, — отвлекалась, сразу не узнала, конечно-конечно, сейчас-сейчас! — и быстро нажала клавишу на офисном коммутаторе. Фёдор слушал гудки вызова и одновременно думал, что он скажет дедушке. Старик — человек своеобразный. Да и не человек, если подумать. В своё время он отправил любимого внука в далёкую Японию, изучать потенциальные рынки сбыта и обстановку в стране. Кто государством правит, кто на самом деле вопросы решает, что можно продать, что можно купить, чем можно поживиться, если оно плохо лежит. Кощей сразу предлагал отправить большую бригаду, мол, авторитет, то да сё, вопросы, опять же таки, решать легче, но Фёдор отказался. Решил, что справится малыми силами. Это же пока только разведка, а не полноценное вторжение. Сначала неплохо пошло. Начитанный внук начал с Иокогамы, столицы одной из трёх префектур, образующих так называемое Большое Токио, и второго по величине города Японии. Исторически сложилось, что в этом мегаполисе лояльно относились к иностранцам, их там тьма-тьмущая, и Фёдор с подчинёнными не выделялся из толпы. Изучение открытых источников и осторожное знакомство со скрытой жизнью Иокогамы принесло понимание общей картины. Днём все вопросы решало некое Вооружённое Детективное Агентство, состоящие из каких-то, по его мнению, фриков, вкупе с городской полицией, а ночью балом правила Портовая мафия. Тоже, кстати, очень по-японски оригинальная организация. Помимо классических «быков и бригадиров» в местной мафии трудились какие-то волшебники и маги. Фёдор и его товарищи и сами владели определёнными экзотическими способностями, но эти… Чего только стоил странный боевик Портовой мафии, способный превращаться в чудовище, издали смахивающее на огромного паука. В первый раз все вздрогнули, когда на очередной «стрелке» невысокий японец в длинном чёрном плаще и стильном белом шейном галстуке после невинной шутки Ваньки Гончарова (тот бросил в него огрызком яблока) внезапно начал кричать, а из его спины полезли паучьи лапы. Только Пушкин радостно прыгал и покрикивал: «Ах, ты ж оказия какая! Так вот ты какой, Человек-Паук!» «Не, это Акуна матата», — солидно пробасил один из телохранителей Фёдора. «Дурак, ты — поправил другой, — не акунаматата, а Акутагава». Надо было встраиваться в эту систему и взламывать её изнутри. Начали с названия. Здесь нельзя быть просто «братвой» или «бригадой». Да и эти лейблы уже заняты. Фёдор плюнул на условности и устроил открытый конкурс на самое нелепое название. Победил, как ни странно, Неизвестный снайпер. Кстати, до сих пор доподлинно неизвестно, как он затесался в их компанию. Крысы Мёртвого Дома. Почему Крысы? Когда и от чего умер Дом? Не по понятиям, вроде бы, братве себя с крысами ровнять, но всем понравилось. Снайпер получил первый приз — поездку в японский Диснейленд. Ему понравилось. Особенно верхняя точка на колесе обозрения. «Представляете, — взахлёб рассказывал он, — всё как на ладони! Простреливается любая точка парка!» Что с него взять? Маньяк. Через некоторое время начались трудности. Реальная обстановка оказалась сложнее, чем выглядела на первый взгляд. Крысам противостояли не только Портовая мафия и Агентство, донимала полиция, время от времени в Йокогаме гастролировали иностранные общества экстрасенсов. Скучать не приходилось. Фёдор с азартом погрузился в местные дела. Он лихо манипулировал противником, сталкивал их, легко заметал следы и выходил сухим из воды. Дедушкина школа! Так продолжалось до тех пор, пока полный тёзка знаменитого русского писателя не столкнулся напрямую с Дазаем. Эпическая сцена в кафе, японский полицейский спецназ, арест и мрачная камера… Трубка ответила голосом дедушки: «Слушаю». Фёдор вздохнул и начал рассказывать. Бегло, с пятого на десятое. Но мудрому Кощею хватило и этого, чтобы понять — внуку плохо. Маленький Феденька с детства рос очень выдержанным мальчиком, редко плакал, ещё реже жаловался. Уже если он позвонил и попросил помочь, то любимый дедушка в лепёшку расшибётся, но поможет внучку справится с басурманами. «Жди!» — рявкнул Кощей, повесил трубку и нажал большую красную кнопку в центре стола. *** «Виу-виу-виу!» Сирена выла тоскливо и протяжно. Богатырская казарма просыпалась, как положено по тревоге — чётко, слажено, организовано. Воины буднично сталкивались в темноте лбами, одновременно вскакивая с противоположных кроватей, сверху на них валился хозяин второго яруса. Боевые сапоги трескались пополам, когда могучие длани богатырей хватались за одно голенище с разных сторон одновременно. Стойка с копьями эффектно изобразила «эффект домино», когда одно оружие, выпавшее из рук сонного богатыря, зацепило второе, то третье, третье упало на четвёртое, и так до конца ряда. Привычно, слаженно, организованно тридцать три богатыря собирались на битву. Кукушка в домике Бабы-Яги отчаянно заверещала в распахнувшееся окошко часов с боем, когда вместо привычного молоточка ей под хвост ударил огромный молот экстренного вызова. Старушка спросонья не разобрала тревожный сигнал. Давно уже никто не беспокоил ветерана магических битв таким способом. Детки разве что на экскурсии приходили, да заезжие добры молодцы выполняли разнообразные квесты то на поиск возлюбленных, то на поединок с Кощеем. Детишек Баба Яга привечала охотно, дарила пряники, показывала «ту самую лопату» и «ту саму печь», катала на ступе. А вот с добрыми молодцами по-всякому выходило… Ну, Чудище лесное в любом случае никогда не было вегетарианцем, а хозяйка избушки на курьих ножках его любила и старалась кормить в соответствие с рекомендациями от ведущих чудищеводов страны. Да и в журнале «Тушка», который регулярно приносил почтальон Свечкин, советовали разнообразить рацион питомца. В любом случае о детских экскурсии и визитах молодцев заранее вещал Тысячелетний Ворон. Прилетал под вечер, заходил на посадку на верхушку соседней пихты и начинал вещать заунывным голосом: «Завтра ожидается экскурсия детей из деревни Зеледеево в районе пяти-шести человек, ощущаться будет, как сорок». Или, прочистив горло, сипло каркал: «Жди, Яга, завтра смерть неминучую — Ванька, Гурьев сын, квест от Трофима, отца Меланьи, получил на тебя. Вот принесёт кусок ступы твоей, выдаст он дочь за сего отрока». «Дебилы, одно слово. Нет, не дети дебилы, с них что взять, им просто интересно. Ступу-то зачем ломать?! — думала Яга, любовно полируя большую тяпку — Ладно бы в сундуках моих требовал пошарить, есть там, что взять, но это?» Старушке было невдомёк, что местный музей открывал новую экспозицию, посвящённую русской нечисти, и платил огромные деньжищи за потенциальные экспонаты. Трофим смекнул, что может хорошо заработать. Или избавиться от Ивана, который не внушал отцу Меланьи особого доверия. Сейчас же кукушка истошно орала, привлекая внимание спящей старушки. «Свят-свят-свят, — запричитал Яга, окончательно проснувшись, — видать, я Кощею понадобилась». Солнце коснулось края Перемиловских гор славной земли Муромской. Соловей-разбойник как раз приступил к вечерней трапезе. Расстеленная под сенью векового дуба скатерть не пустовала. «Завтрак съешь сам, обед раздели с другом, ужин отдай врагу! — призывал его лечащий врач, осматривая очередной раз изрядно упитанного пациента. — Вам надо меньше есть!» Боясь ослушаться специалиста, Соловей строго следовал рекомендациям. С завтраком успешно справлялся сам. А вот друзей у него не было, не с кем обедом делиться. Враги были, тот же Илья Муромец. Соловей машинально потёр ряд железных зубов на месте огромной прорехи, сотворённой могучей дланью богатыря. Искать Илюшу, чтобы опять рисковать нарваться на огромный счёт от стоматолога — ну уж нет! Соловей вовремя вспомнил расхожую фразу, что человек сам себе самый лютый враг. Вот с ним, то бишь с собой, он ужин и делил. Только поднёс ко рту диетическую куриную лапку, запечённую в толстом ломте бекона, как в воздухе оглушительно засвистело. «Чайник? — с надеждой подумал Соловей. — Нет, не с моим счастьем, Кощею я понадобился», — загрустил былинный разбойник всея Руси. Действительно свистел мобильник, забытый под скатертью. Труба зовёт во всех смыслах этой фразы. За лесом полыхнуло зарево, отразившись от низких закатных облаков — на взлёт пошёл Змей Горыныч, тоже получивший сигнал оповещения…