Моя душа с тобой

— Подъем, хватит спать, лентяи. За работу, — пронеслось громким басом по коридору за закрытой дверью. И вот он — новый день в основном клане. Для телохранителей было выделено целое крыло с комнатами по две кровати. Как главный телохранитель Господина Кинна Тирапаньякуна — мне выделялась отдельная.  Заправив кровать и зачесав волосы в тугой хвостик, взглянул в зеркало в маленькой ванной комнате. Непослушная прядка снова упала на лицо, когда я надел серый спортивный костюм с гербом основного клана. Выдавив на зубную щетку пасту, принялся чистить зубы, поглядывая на свое отражение. Карие глаза окинули рассеченную левую бровь — жертву одного из нападений на мистера Кинна; упали на две родинки на скуле, пухлые губы, вымазанные зубной пастой. От активный движений рукой прядь задорно покачивалась в воздухе, и я невольно улыбнулся, а на щеке образовалась ямочка.  За дверью послышались громкие голоса и смешки мои подчиненных. Пора приступать к работе. По расписанию сегодня — бег, тренировка в бассейне, затем отдых до вечера.  — Прием, Пит вызывает Бига, — заслышался треск рации из комнаты. С тяжёлым вздохом я двинулся к ней, втирая губы полотенцем.  — Биг на связи, — мой голос был по-утреннему бодрый.  — Сегодня вечер дорамы у господина Танкхуна, ты идёшь? — веселый тягучий голос Пита, главного телохранителя старшего брата Кинна — Кхуна Танкхуна Тирапаньякуна звучал из динамика.  — Нет, буду сопровождать на деловой встрече господина Кинна. Конец связи. — отложив рацию я двинулся на разминку.  Пробежка по лесу всегда была самой любимой частью разминки — свежий воздух наполнял мои легкие, каждая клеточка тела пробуждалась от бега. Я бросил взгляд назад — мои ребята четким строем бежали за мной, перекидываясь колкостями и смешками друг с другом.  — Господин Чан. Это господин Чан… — послышался ропот товарищей и я обернулся.  Господин Чан стал моим наставником в самом начале долгого пути к повышению. Он был одним из тех, кем я воистину восхищался — в любой ситуации, будь то перестрелка или ужин — оставался спокойными и сдержанным. Вот и сейчас ловил на себе его умиротворенный взгляд, со смесью опасных искорок, которые я ощущал каждый раз при зрительном контакте.  Подняв руку, остановил отряд. Те с облегчёнными вздохами жаловались на усталость.  — Доброе утро, Господин Чан, — единогласно закричали телохранители, когда наставник приблизился, ведя свой отряд за собой.  — Доброе утро, Биг. Готов к сегодняшнему вечеру? — его хрипловатый бас угрожающе проникал под кожу, заставляя выпрямить спину, как по команде.  — Так точно, готов, — Чан утвердительно кивнул, последний раз осмотрев меня карими, почти чёрными глазами, и направился бегом в сторону здания основного клана.  — Вперёд, — крикнул я, и двинулся за ним.  Мне нравилась моя работа. Я старался выполнять ее на совесть — искал новые тренировки, усложнял задачи, не давал спуску. Нравилось видеть, как мои ребята улучшают навыки и совершенствуются. Это дает им больше возможностей прожить эту жизнь чуточку подольше, нежели быть застреленным из-за нерасторопности и отсутствия ловкости.  Господин Кинн был, я думаю, тем самым человеком, которым я восхищался больше всего. В свои 28 лет уже возглавлять основной клан в качестве преемника отца, причем являясь средним сыном семьи — выше всяких похвал. Импорт зарубежных машин и недвижимости начал расти с его приходом. Когда меня назначали главным телохранителем Господина Кинна, меня обуял страх. Страх ответственности не только за свою жизнь, но и за жизнь босса и моей команды.  Вечер.  Мой новый черный костюм чуть сдавливал плечи и я боролся с желанием расстегнуть пуговицы, пока шел впереди Кхун Кинна по коридору, завешанными картинами по кирпичной стене. Справа от меня располагался ряд винных бочек в тепло-оранжевом освещении. Зайдя в просторную комнату, я отодвинул стул для Кинна за круглым столом, затем встал у окна и обхватил запястье левой руки, выпрямив спину. Многое делалось мной уже на автомате, как например, сейчас — правая рука прибывала в напряжении, готовая дернуться к пистолету в кобуре на моем теле, если что-то пойдет не так.  Смиренно наблюдая за переговорами, я невольно рассматривал оппонентов — седовласый мужчина, сидящий напротив Кинна, пытался подколоть его тем, что тот слишком мал вести переговоры за взрослых. Мужчина в очках, сидевший у окна между ними открыл кейс и достал документы, раскладывая на столе. Телохранители переговорщика были расслаблены и уверены в себе. Засунув руки в карманы, один из них выставил напоказ пистолет, заправленный за пояс брюк — в виде устрашения. Мы обменялись взглядами — его — насмешливый и дерзкий, и мой — спокойный и уверенный.  С громким стуком Кинн вытащил свой пистолет и положил на темную столешницу, давая незримую команду нам встать наготове. Мой ствол уже был направлен в главного, по моему мнению, телохранителя. Тот, все еще с насмешкой, но уже более напряженно достал оружие, целясь в меня. Прозвучал выстрел от Кинна в сторону мужчины в очках, и тот с последним издыханием откинулся на стул. Кровь тонкой струйкой стекала из его виска, пачкая белую рубашку. Я бросил взгляд на противников. Прежде веселый настрой был потерян в их глазах — парни, в страхе сжали стволы в руке, направляя на нас.  — Предатели должны умереть, — растяжно произнес Кинн, вставая с места. Подняв руку с бокалом, он отпил спиртное под усмешку седовласого компаньона. Тот пригубил вина из фужера. Переговоры были завершены.  Сопроводив Кинна к машине, открыл заднюю дверь для него, затем сел на переднее сидение. Когда водитель тронулся с места, я поймал себя на мысли, что, бывает, совсем не понимаю настроения босс. Например, как сейчас. Обернувшись, я посмотрел на каменное лицо Кинна, который отвел глаза на дорогу. Он только что убил человека и ничего не испытывал — ни горя, ни раскаяния, ни удовлетворения.  Свет фар мотоцикла на миг освятил мое лицо. Взглянув в зеркала заднего вида, увидел, как преследователи идут на обгон.  — У нас тут компания, — внутри начал нестерпимо колотить адреналин. Завидев съезд справа, указал водителю, — Езжай туда.  Нажав на передатчик в ухе оповестил телохранителей:  — Мы с господином Кинном в тоннель, требуется прикрытие, — четко отдавал инструкции я.  — Гребаный сукин сын, — прорычал босс, пригладив волосы пятерней. Машина затормозила у красно — белого шлагбаума. Выдохнув из легких горячий воздух и откидывая тревожные мысли, я вышел из машины и встал у дверей Босса, прикрывая его своим телом. Два мотоцикла уже появились из-за поворота и мчались на нас.  Кинн забежал в палатку, оставленную торговцем, и я двинулся за ним, крепко сжав оружие обеими руками.  — Прижмитесь к стене ближе, — прошептал я, закрывая собой его тело. С дороги послышался звук двигателя мотоцикла и замер у шлагбаума. Кинн дернулся, чтобы бежать — пришлось остановить его, прижав ладонь к груди босса. Тот бросил хмурый соглашающийся взгляд, и я снова обратился в слух. Преследователи двинулись дальше по дороге, не став проверять наше укрытие. Я кивнул и указал рукой боссу в переулок.  — Сюда, господин Кинн, — тот вышел из палатки и остановился — преследователи были прямо перед нами, слепя светом фар.  — Бежим, — крикнул Кинн, махнув рукой, пускаясь в бег. К ревущему звуку мотоциклов добавились выстрелы, когда мы спустились в переход.  Черный мотоцикл заехал в тоннель за нами, продолжая сыпать пулями, я стрелял в ответ, уверенно нажимая на курок. На помощь подоспела охрана основного клана. Телохранители стреляли из-за баррикад, пока я всем телом прикрывал господина Кинна от ранения. Бросив взгляд назад, не сдержал волну холодного пота по телу — мои товарищи лежали на земле истекая кровью.  «Соберись. Кхун Кинн. Защитить Кхун Кинна», — словно мантру вторил в голове, продолжая бег.  Добежав до следующей баррикады из коробок, я отвлекся, когда господина Кинна потянули в укрытие и почувствовал резкую боль в правой руке. Вместе с мокрым теплом от крови она растекалась по моему телу. Один из телохранителей дернул меня на свою сторону, пряча за собой, но я не собирался сдаваться, сделав пару выстрелов в преследователей.  — Господин Кинн, бегите, — прокричал я. Он сейчас был важнее всех. Напарник рядом с боссом упал замертво. Кинн поднял пистолет и, не прекращая перестрелку, двинулся на выход. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее. Словно разрядом при каждом выстреле боль пронзала меня, и я прислонился к стене, зажимая рану. Бросив беспокойный взгляд в сторону выхода, молился всем богам чтобы босс выжил и не пострадал.  — Он уходит, за ним, — крикнул один из мотоциклистов, направляясь к выходу.  — Требуется подкрепление, у нас потери, как слышите? Мы несем потери… — донесся до меня голос напарника сквозь звон в ушах, затем все стихло и я, смиренно, опустился на холодный пол, отключаясь.