Chi ama, teme.

       — Все в порядке, любимая? — ласково спросил доктор Лектер, когда все гости, наконец, разошлись и они с женой смогли остаться совсем одни в огромном особняке, расположенном недалеко от центра Балтимора.       Анастасия Лектер — стройная блондинка с бледной кожей, покрытой несколькими едва заметными родинками на лопатках и тонкой шее, обернулась. Она замерла, посмотрев на мужа, отчего атласное алое платье устремилось на пол, растекаясь под ногами девушки огромной лужей. Волосы еще были собраны в узел, украшенный дорогим гребнем с рубинами, а на шее висело колье с такими же камнями. Она приоткрыла рот, разомкнув пухлые губы и судя по выражению миловитого личика, с миниатюрным носиком и большими зелеными глазами, подчеркнутыми контуром подводки, Ася хотела что-то ответить мужу, но в какой-то момент передумала и покачала головой.       — Анастасия, ты же знаешь, что я обещал прислушиваться к тебе, — отметил Ганнибал, сделав шаг в сторону молодой супруги. Она была значительно младше, но за семь лет брака еще не раз это не мешало им выстраивать гармоничные и доверительные взаимоотношения. Ну или почти не мешало.       В последнее время в их, как казалось доктору Лектеру, идеальном браке начались проблемы. Все чаще Анастасия стала впадать в тоску и уныние, когда в огромном доме планировался очередной прием. Она принялась поднимать тему детей, хотя когда они только скрепляли свой союз, то говорили о том, что деторождение не будет входить в их планы ближайшие лет десять, к тому же, она совсем молодая, куда ей торопиться. Даже учитывая то, что пару месяцев назад молодая супруга доктора отметила свой двадцать седьмой день рождения, по подсчетам ее супруга — блестящего врача-психиатра, а в прошлом, не менее блестящего врача-хирурга, у девушки в запасе была пара-тройка лет до того момента, когда им в самом деле придется задуматься о продолжении рода. Сейчас же Ганнибал надеялся на то, что они смогут насладиться обществом друг друга путешествуя, принимая гостей и просто ведя размеренный образ жизни.       — Я устала от всего этого, — фыркнула девушка, перешагнув через платье и демонстративно пнув его носком черной лодочки на невысоком каблуке, — все эти приемы, ужины, мероприятия… Ганнибал, сколько вечеров за эти годы мы провели вдвоем? — с возмущением поинтересовалась супруга.       Лектер ничего не ответил. Если чему-то он смог научится за годы работы психиатром, так это не встревать в конфликт, а выбирать более лояльную стратегию, сейчас ему стоило просто помолчать, ожидая, когда супруга успокоиться и они смогут поговорить без эмоций.       — Мог бы и ответить, — буркнула блондинка, подходя к большому зеркалу в резной раме, — я понимала, что это будет частью нашей совместной жизни, была готова к этому. Но походу, это становится слишком большой частью, Ганнибал.       Он стоял неподвижно, наблюдая за метаниями блондинки, которая снимала с себя украшения и кидала их в огромную шкатулку, стоявшую на комоде. Даже сейчас, в моменты споров и ссор, он все также сильно любил ее. Как и семь лет назад, когда увез ее в Балтимор и сделал своей женой.       Она покорила его сердце практически с первого взгляда — с того самого дня, когда он увидел ее на научной конференции посвященной вкладу мастеров эпохи Возрождения в современное искусство. Молодая аспирантка флорентийской академии искусств, в строгом костюме пудрового цвета, стоявшая за кафедрой и бойко рассказывающая о творчестве великого Данте Алигьери не могла не привлечь его внимания. Ганнибал находился в отпуске, но его старый друг, с которым он когда-то делил комнату в общежитии при этой самой академии, пригласил эстета и ценителя искусства на конференцию для молодых ученых и там была она.       В ней все было прекрасно. Светлые длинные волосы. Пронзительный взгляд и даже легкий русский акцент, наделяющий голос Аси каким-то волшебным шармом. Она была из Санкт-Петербурга — русского города, который в каждом своем квартале хранил историю огромной страны. Вероятно, именно место рождения сыграло роль в профессиональном выборе девушки — она стала искусствоведом, продолжая учиться в Италии, углубляя и расширяя свои знания об эпохе Возрождения.       — Хорошо, давай будем чаще проводить время вместе, — согласился Ганнибал, убирая запонки. Анастасия покачала головой и Лектер понял свою ошибку — нечто подобное он уже успел пообещать ей около полугода назад, — прости, я правда пытаюсь исправиться, моя любовь.       — Amore non è sensa amaro, Hannibal, — изрекла девушка, расстегивая белый лифчик и освобождая аккуратную грудь.       — Горечи? — усмехнулся Лектер, сев на край кровати, чтобы снять ботинки, — в нашей любви есть горечь, милая? — словно отказываясь понимать ее недовольство и упреки.       — Горечь возникает там, Ганнибал, где пропадает согласие и понимание, — произносит Анастасия, облачаясь в короткий халатик из шелка пудрового цвета — ее любимый оттенок, как успел заметить Лектер за годы совместной жизни, — я просто хочу, чтобы ты услышал меня.       — Я тебя прекрасно слышу, — сохраняя спокойствие, ответил психиатр, — просто я… я пока что не готов к детям. Мне кажется, что мы еще не успели сделать многих вещей о которых мечтали. Когда появится ребенок, то наши планы придется откладывать на долгие годы.       Она промолчала, лишь поджала губы, взяла с кресла одно из белых полотенец и удалилась в ванную. Семь лет назад она, совсем юная, буквально потеряла голову от галантного кавалера из Америки, который ухаживал за ней, как за принцессой. Еще не один мужчина не вел себя с ней именно так, конечно она была влюблена и считала, что это знак судьбы, но сейчас была готова послать далеко и надолго подобные знаки. И хотя в их браке все еще витала любовь, а отношения стояли на крепком фундаменте уважения и понимания, с каждым годом она понимала, что отдаляется от супруга все дальше и дальше.       Конечно, многие могли бы счесть ее проблемы и метания несерьезными, ведь фактически у нее все было. Она жила в огромном богато обставленном доме, с потрясающим мужчиной, который был готов положить к ее ногам весь мир. Анастасия работала преподавателем в университете Джона Хопкинса, где обучала студентом античной литературе и истории искусств, при этом, несмотря на свое иностранное происхождение, пользовалась среди коллег огромным уважением, а студенты и во все ее просто обожали. Денег ей хватало на все, о чем можно только пожелать — брендовые вещи, дорогие ювелирные изделия, спа-процедуры, походы на выставки, даже хороший автомобиль, но ей не хватало чего-то простого, того, что не достигается деньгами или социальным статусом. Она хотела стать матерью и подарить Ганнибалу наследника или наследницу, чтобы они стали полноценной семьей.       Погружаясь в теплую воду, куда предварительно добавила немного пены с ароматом лаванды, девушка вдыхала приятный аромат и старалась отогнать от себя негативные мысли. Возможно, Ганнибал был прав и пока что ребенок лишь усложнит их привычный образ жизни, сделав невозможными многие вещи, которые они хотели сделать. Она в самом деле еще совсем юная, полная сил, с хорошим крепким здоровьем, так что могла позволить себе родить и после тридцати, но все же какое-то странное ощущение угнетения и болезненности, которое наполняло ее изнутри и разъедало, как кислота, не давало Анастасии успокоиться в полной мере. Она даже подумала о том, чтобы записаться к психологу или психотерапевту, ведь Америка — не Россия, тут все так делают, особенность менталитета, можно сказать. Да и она уже ходила к подобному специалисту в Италии, когда пыталась разобраться с некоторыми детскими травмами, так что страха перед возможной терапией не испытывала, оставалось лишь решить — стоит говорить об этом Ганнибалу или нет.       С одной стороны, девушка не хотела чтобы у нее были какие-то тайны от мужа, ведь как известно, подобное редко приводит к чему-то хорошему, но с другой — в ней закралось сомнение, что Лектер может не так ее понять и даже попытаться отговорить от данной затеи. Решив, что готова к любому ответу, девушка обмоталась полотенцем и вышла из душа. Ганнибал еще не спал. Расположившись на кровати, мужчина, чьи светлые волосы уже успели покрыться сединой на висках, читал книгу при свете тусклой лампы.       — Ганнибал, мы можем поговорить? — Анастасия прошла к шкафу, чтобы взять чистую пижаму. Ее голос звучал не так эмоционально, как перед походом в ванную и Лектер, коротко кивнув в знак согласия, отложил книгу на кровать.       — Я тебя слушаю, любимая, — он облизал губы кончиком языка, наблюдая за тем, как она влезает в шелковую ночную сорочку цвета слоновой кости.       — Знаешь, я решила, что хочу посетить психолога, — сообщает девушка, заняв свою половину кровати. Она посмотрела на супруга, тот ответил спокойным взглядом, без какого-либо пренебрежения.       — Если ты считаешь, что это поможет тебе разобраться в своих чувствах и мыслях, то хорошо, — ответил Ганнибал, — в посещении психолога нет ничего криминального или унизительного, я говорил об этом много раз, любовь моя.       — Ладно, хорошо, — она выдавливает из себя нечто похожее на улыбку и опускается на подушку, сползая по ней, — спокойной ночи.       — Приятных снов.