Солёные конфеты, Войны и Гадания на звездах

Людей ничего не держит. Они могут уйти, не попрощавшись. Просто встать и исчезнуть с глаз долой. Они общаются с человеком только по собственному желанию. Тягу к свободе невозможно отнять, спрятать или уничтожить. Пока у птицы есть крылья, она будет стремится улететь. Лишь только если завязать птице глаза, она будет безащитно и слепо держаться за человека. —Куда ты? Луна освещала их встречу, будто она наблюдатель. Екатерина было интересно, почему он так внезапно поспешил куда то, оставив лошадь. Небесное тело не отрывало взгляда с них, пока юноша стремительно уходил прочь. Не были ни ответа на её вопрос, ни предложения идти за ним. Раз за разом повторяя его имя, она хотела узнать причину. Когда стало ясно что Казахское Ханство уходит, Империя испугалась, ведь он так молча ушёл, что для него не нормально. В голове возникла лишь одна мысль

"Я не могу его потерять"

Только не сейчас, только не здесь. Нечто холодное дергает ее за плечи, из-за чего Екатерина решается бежать за ним. Каждый шаг отделяет ее от него всё сильнее. Сердце от испуга колотиться так, что сейчас сломает рёбра изнутри и кровь потечёт из раны на груди. —Кенесары, пожалуйста, постой. Не бросай меня. Не переставай быть моим другом. Кенесары, куда ты уходишь? Он может уйти в любой момент. Не оставить записку, прощального поцелуя в лоб или объятий. Испариться, словно его никогда не было. Екатерина никогда не думала об этом. О том что с ней его ничего не держит. Если Кенесары захочет оборвать все мосты с ней, бросить её будто старую игрушку, то ничего не будет. Они не связаны ни кандалами, ни договором. Но... Он же не может уйти сейчас. Пожалуйста, только не сейчас. Её руки вот вот касаются его крыльев и она смогла его догнать. Нечто зыбкое проходит меж её пальцев. Тело ее друга рассыпается в куски песка, летя вниз. Этого не может быть. Луна открывает свой большой глаз, дабы увидеть ее страдания. Слезы Империи услада для небесного тела. Хватая песок, что нельзя удержать в руках, на них начинают капать слезы. Это невозможно. Почему это происходит? Почему именно с ней? Екатерина напугана. Ей очень страшно. Это должно быть просто сон. Такого не может быть. Проснись, Екатерина! Нечто твёрдое ударяет по рукам, пока за плечи что-то дёргает. Степь тает на глазах, превращаясь в церковь, в которой никто не будет говорить свою исповедь. Будет лишь кара за грехи. За те грехи, которые она не совершала, но ответить за них обязана. Звон громкого колокола эхом проносится в здании, застревая в голове Екатерины. Слёзы начинают идти сильнее, капая на пол. Они начинают образовать лужу, что увеличивается в размерах, покрывая слезами церковь. —Извините. Извините, батюшка, мне очень жаль! Священник был равнодушен к её слезам, даже когда начал тонуть. Екатерина тонула в своих слезах, но не прекращала плакать. Почему она рыдает? Почему она извиняется? Екатерина не может объяснить. Она не знает почему кричит извинения. Возможно это её вина что Казахское Ханство ушёл. Ей невыносимо плохо. Так плохо, что даже слёзы не спасают. Кенесары исчез, оставив её одну. Кроме него у неё нет никого. Совсем никого. Её плач не вызывал сочувствия даже у праведника. Её слезы имели значение лишь для Кенесары. —Мне очень жаль! Прошу простить меня! Крики выходят из горла как пузырьки воздуха, которые она теряет, находясь под весом собственных слез. Звук на поверхности заставляют ее открыть глаза. Нечто крайне знакомое и утешительное. Руки и ноги тяжёлые, будто привязанны к камням. Она на самом дне, всеми силами пытаться всплыть из могилы, которую сама же и выплакала. —Проснись, Екатерина. Просыпайся Она плывёт на голос, что звучит обеспокоено. Всплывая, Екатерина просыпается громко вдыхая. Голос, что звал её проснутся, был голосом юноши, что в её снах оставил её одну. —Бәрі жақсы ма? Сен ұйықтағанда жыладың. [Всё хорошо? Ты плакала когда спала] Она уснула во время их встречи и юноша не стал ее будить, пока слезы не начали течь из её глаз. Это заставило его начать волноваться за состояние Екатерины, ведь если это кошмар, нужно обязательно разбудить спящего, вытащив из липких лап сна. Для него её слезы важны и он желал узнать её причину. Но ответа так и не дождался, ведь чуть дрожащие руки Екатерины стиснули тело в объятиях. На этот раз он не стал горстью песка и не ушёл без следа. Он рядом с ней —Ты же помнишь свою клятву быть со мной всегда, Кенесары? Ее внезапный вопрос удивляет, но он лишь кивает, обнимая в ответ. —Әрине есімде, Екатерина [Конечно помню, Екатерина]