Vermilion

Воздух в избытке наполнен смесью разных запахов: начиная ароматоми еды и заканчивая отвратительной вонью потных тел. Эймонд инстинктивно морщит нос, но не может прекратить принюхиваться. Какая-то часть него с мазохистическим удовольствием пыталась разложить каждый запах на атомы, чтобы чётко понимать кому он принадлежит. Он с долей волнения поглядывает в сторону входа в зал. Девчонка опаздывает. Хотя, она уже не просто девчонка, она его жена. Пора свыкнуться с этой мыслью, пусть и сейчас она вызывает лишь нервные подрагивания уголков губ в истерической полуулыбке. Все должно было быть не так. Точно нет. Около него должна была сидеть Алис и радовать гостей своей прекрасной улыбкой, но она сидит в противоположном конце стола, предназначенном для людей с не самым высоким положением и мрачно изучает пространство перед собой. Эймонд с титаническими усилиями заставляет себя сидеть на месте, а не подойти к ней и успокоить. Все будет в порядке. Между ними ничего не изменится. Дейна лишь глупая формальность. Так ли это? Принц в надежде на ответ смотрит на мать. «Скажи хоть слово, или кивни головой, молю», — мысленно взывает юноша к королеве. Тщетно. Женщина лишь подымает на него полные усталости глаза и сразу же отворачивается, будто ей стыдно. Теперь Эймонд как потерянный ребёнок не понимающий что делать, ведь единственный ориентир и опора сейчас просто стыдливо прячет взгляд. Почему с появлением кузины жизнь стала такой сложной и непонятной? До этого, он знал, кажется, все. Но теперь неуверен ни в чем. Девушка с разными глазами, принесла смуту в этот город и его мысли. А теперь и в этот зал. Дверь перед ней распахнулась, словно магическим образом и она вошла внутрь. Вокруг затихли все. Даже надоедливые запахи спрятались куда-то, позволяя каждому вдоволь насладиться видом невесты. Ровная и тонкая, словно клинок фигура двигалась прямиком к главному столу спрятав руки за спину. Дейна смотрела лишь на Эймонда, от чего у последнего дрожь прошлась по позвоночнику. Это напоминало больше начало битвы. Она так смотрела на него в ту ночь, когда они решили провести тот нелепый поединок. Взгляд охотника на свою добычу. Осторожный, стальной. Казалось, двинься сейчас юноша в сторону и в него тот час же полетит стрела. Удивление быстро сменилось гневом, как только он опустил глаза на её одеяния. Эймонд лично дал приказ портным сделать платье для свадебного ужина в зеленых и чёрных цветах, с преобладанием первого естественно. Ему хотелось по-детски досадить упрямице, показать где её место теперь. Этого момента принц ждал с начала церемонии, посмотреть на лицо поверженной девушки, нацепившей на себя зеленое платье. Но Дейна появилась в зале обернутая в чёрную ткань. Высокий ворот подчеркивал длинную шею и вытянутое от печали лицо. Плечи украшены железными вставками, сделанными на манер драконьей чешуи, будто в военном одеяние. В этом платье не было ничего необычного, за исключением длинных рукавов, которые доходили почти до земли. Но даже такие утонченные детали не превратили его невесту в эталон женственности. Дейна даже в платье оставалась воином, что подчеркнула собранными на валирийский манер волосами. Эйгон задержал кубок в воздухе так и не поднося его к губам. Все внимание принца приковала фигура девушки в чёрном. Он тяжело взглотнул рассматривая острые выпирающие ключицы и линию декольте. Возможно выпитое ранее вино успело помутить его рассудок, но девушка перед ним казалась не из этого мира. Принцу Эйгону подумалось, что с её подобия можно было бы сделать скульптуру Девы. Такую же с вуалью скорби и паволокой грусти в глазах. Эймонд же обратил внимание на нечто иное: — Сука в очередной раз напомнила на чьей она стороне. — цедит сквозь зубы юноша одергивая ворот такого удушающего сейчас камзола. Алисента бросает на сына осуждающий взгляд, ведь близь сидящие гости, благодаря хрустальной тишине услышали каждое его слово. Ей и самой хотелось осудить девицу, подойти к ней и спросить, что она себе позволяет. Но не могла. Перед глазами стояла картина свадьбы Рейниры и Лейнора. Тогда на неё тоже все смотрели: кто-то с осуждением, кто-то с восхищением, лишь в глазах Рейниры и Деймона можно было уловить насмешку. Почему никто не смеется над девчонкой? Королева рыщет по каждому гостю взглядом, словно в агонии, но не видит даже намёка на насмешку. Только Деймон опять прячет ухмылку в кубке с вином, но на лице читается лишь гордость. Так могут смотреть только родители на своих преуспевших отпрысков. Собственный отец смотрел на Алисенту в тот день, как на лишенное рассудка дитя. Этот факт отзывается глухой болью меж ребрами, пускай уже немало лун минуло с того времени. Глубоко внутри, королева все ещё та напуганная собственным поступком девочка, ищущая одобрение каждого своего действия во взгляде Отто. — Мне кажется началась самая увлекательная часть вечера. — вытерев рот салфеткой, по-кошачьи улыбнулся Эйгон, шепча себе под нос. — Она выбрала правильный цвет. — ответила мужу Хелейна, заставляя его вспомнить о своем существование. Принцесса все ещё болезненно выглядела после родов, но настояла на том, что обязана присутствовать на свадьбе брата. Такая резкая тишина резанула привыкший к какофонии слух. Дейна ликовала внутри. Её увидели. Её послание поняли. Она так ярко заявила о своей позиции, что лишь идиот не увидел бы сути поступка. Чёрный — цвет траура, но кто сказал, что у неё не похорон? Сегодня она распрощалась с прошлой жизнью, или же начала готовиться к роли вдовы. Но в добавок ко всему, девушка дала чётко всем осознать, где её семья. Какую сторону она поддерживает. Принцесса двигалась без напускной грации, звонко стуча каблуками туфель по полу. Рукава неудобно свисали и волочились за ней вместе со шлейфом, затрудняя движение. Ужасный фасон, но вместе с тем, покоривший её. Портниха сделала свою работу прекрасно, заставляя принцессу впервые восхищаться платьем. Девушка не стала дожидаться пока Эймонд подымется и проведет её за стол, она села сама, без помощи, игнорируя все нормы приличия. — Как мило с твоей стороны опоздать на собственную свадьбу. — склоняясь над тарелкой невзначай произносит Эймонд, когда девушка рядом наконец уселась. — На свадебный ужин. — исправляет мужа Дейна и благодарственно кивает служанке, которая наполнила её кубок вином. — Понимаете, мой принц, у девушек на сборы уходит достаточно много времени. Но ведь результат того стоит. — Кому ты пытаешься что-то доказать этим платьем? — неожиданно даже для самого себя вспыхнул принц. — Доказать? — глаза принцессы опасно сощуриваются, — Я лишь хотела хорошо выглядеть на своем празднике, а зелёный мне не к лицу. Чёрный всегда был моим цветом. — Стоит задуматься о новых цветовых предпочтениях. — Только стал моим мужем и уже пытаешься командовать. Я не твоя служанка, Эймонд, мы на равных условиях. Он не отвечает. Потому что нечего сказать. А она довольно вертит столовые приборы в руках от победы в словесной перебранке. Король медленно тянет сухие губы в улыбке и пытается встать с места. Лицо Визериса искажается, демонстрируя как тяжело дается ему подобное движение, но как подобает правителю он быстро берет себя в руки, как только внимание гостей сосредоточилось на его фигуре. — Я несказанно рад сегодняшнему событию. Мой сын и моя племянница создали новый союз, который упрочнит семейное древо Таргариенов. — он окидывает взглядом новобрачных, пытаясь отыскать в них такую же радость, но натыкается на два холодных лица. — Этот день войдет в историю, несомненно, потому стоит отметить такое великое событие первым танцем молодоженов. Короля громкими криками поддерживают все гости, даже те, которые ещё неделю назад противились свадьбе родственников. Но сладкие вина и сытные яства, как оказалось, дороже Семерых. Дейна стеклянными глазами упирается в узоры скатерти. Она чувствует как Эймонд рядом напрягся, выровняв и без того идеальную осанку. Вокруг этих двоих напряжение накалялось до неизвестных ранее человечеству температур. Принцесса бы и дальше сидела статуей, если бы рука юноши не возникла перед её лицом. — Миледи? — его ладонь такая утонченная, с длинными пальцами, Дейна концентрирует все внимание только на ней, а затем послушно кладёт свою ладонь в его. Наощупь она не такая мягкая как казалось, усеянная мозолями после изнурительных тренировок и холодная, как мрамор. Девушка послушно двигается рядом с мужем, неосознанно подстраиваясь под его темп ходьбы и про себя считая шаги до центра зала. Вокруг вновь все подозрительно затихает, и как только первые звуки инструментальной мелодии касаются её ушей, она начинает механично двигаться в заученом до потери пульса танце. Эймонд стоит в нескольких шагах от неё, ожидая положенного времени для следующих танцевальных движений. Под мягким светом свечей он задерживал дыхание после долгих лет ожидания. Его лицо выражало не веселье свадьбы, а скорее чувство обязанности перед королевством. Левую сторону лица обжигал чей-то взгляд. По правде говоря их было не менее дюжины, но один выделялся средь остальных. Взгляд изумрудных, полных грусти и отчаяния глаз. Это изводило и заставляло в который раз за вечер мысленно просить прощения у Алис. Дейна смотрела на юношу в ответ. С нескрываемым вызовом и злостью. Почему он так спокоен? Почему на его лице нельзя прочесть ничего? Он как закрытый фолиант на неизвестном языке. Принцессу раздражала неизвестность, она её пугала. Её лицо тоже обжигал взгляд, но карих глаз. Джейс пытался топить горе в вине, но от этого становилось лишь хуже, к горечи на сердце прибавилось головокружение и лёгкая тошнота. Музыканты сменили темп и тем самым дали сигнал молодым людям продолжать. Их глаза не встретились, и танец был каким-то траурным ритуалом, несущим в себе глубокую злость и ненависть. Каждое движение имело скрытый подтекст. Дейна увела руку в сторону «ненавижу тебя». Эймонд прижал её к себе за стан «это взаимно». Принцесса не была изысканным танцором, да и платье изрядно сковывало тело, но сейчас внимание этому она уделяла минимальное. Больше волновало, как неприятно касаются её холодные ладони, от чего кожа покрывалась мурашками. В голове мелькнула ассоциация, что именно так Неведомый принимает почивших в свои объятия. Такие же холодные. Такие же неживые. Тем не менее, для тех, кто наблюдал со стороны, они казались идеальной парой. Так подходили друг-другу. Высокие с гордо вскинутым подбородком и серебрянными волосами. Истинные представители своего рода. Их движения гармонично взаимодействовали, как искусство. Музыка окружала их, но реальность была далека от сказки. Разве что, мрачной сказки, в которой хорошая концовка не предусмотрена. Сердца принца и принцессы были отчуждены друг от друга. Но они танцевали, потому что это было обязанностью. Их королевство ожидало от них, и им было не позволено отказаться. Танец продолжался, а ненависть пульсировала в каждом их шаге. Когда музыка стихла, Дейна выдохнула и смахнула каплю пота, стекавшую по лбу. Вокруг них на долю секунды повисла тишина, а затем гул толпы вновь наполнил вмиг опустевший зал. Холодная ладонь вновь сжимает её руку. Хочется одернуть конечность, но нельзя. Дейна смиренно терпит экзекуцию, пока вновь не садится на стул и Эймонд сам брезгливо откидывает её руку от себя, а после вытирает ладонь о лацканы жилета, словно от грязи. Этот жест вызвал у юной леди лишь смешок. Принц пытался задеть ее столь детскими выходками, но вместо этого, опускался в её глазах все ниже и ниже. Сам юноша, на протяжении всего танца скрупулезно изучал одеяние невесты. Её чёрное платье открывало вид на острые ключицы и длинную шею, которую украшало колье в виде терновой ветви обмотанной вокруг. Рукава были длинными, настолько, что при каждом движении руки, ткань касалась Эймонда. Талию украшал пояс в виде золотых драконов. Принц досконально изучал одеяние теперь уже жены, и задавался вопросом, куда же она спрятала кинжал. Он знал эту девушку, и знал, что без оружия она бы не появилась на банкете где полно приспешников его семьи. — Где на этот раз спрятала кинжал моя леди-жена? — склонился к её уху Эймонд, обдавая щеку теплым воздухом. Дейна ухмыльнулась. Она нащупала его руку под столом, и завела её под подол красного платья. Это вызвало недовольный вздох у принца, но девушка подобное лишь в радость, особенно после столь демонстративной брезгливости. Дотянувшись до небольшой кожаной повязки, которая находилась немногим ниже бедра, и служила чехлом для кинжала, девушка позволила мужу ощупать предмет. А после сама прошептала ему на ухо: — Вот он, мой дорогой супруг. Но не думай, что это единственное моё оружие. — она вновь отдалилась, делая небольшой глоток вина. Рука Эймонда все ещё покоилась под платьем. Он чувствовал, как её кожа покрывалась мурашками от холода его рук. Но это лишь заставило принца сильнее сжать чужую ногу, и как ни в чем не бывало, поднять бокал из-за очередного тоста. Со стороны казалось, что счастливые новобрачные просто обмениваются разного рода фразами. Король глядя на это, обнажил беззубую улыбку. Эймонд сам не понимал почему продолжал сидеть и держать свою руку на её бедре. Была в этом жесте своеобразная правильность, хотя мозг отчаянно кричал, призывая владельца к вразумлению. Тщетно. Кожа мягкая, гладкая, но если провести ладонь немногим выше, то можно ощупать старый шрам. Хотелось поинтересоваться и узнать, как она его получила, но вместо этого, юноша молча продолжал вращать кубок в свободной руке, уголком губ усмехаясь гостям. Эйгон не скрывая интереса наблюдал за молодоженами. На лицах молодых людей красовался одинаково странный оскал, который они пытались выдать за улыбку, но наследного принца не так легко обвести вокруг пальца. Он видит как Дейна напрягает скулы, а Эймонд неистово сжимает кубок в руке, при том, что любителем вина не являлся. Эта ситуация вызвала у него интерес, потому парень поднялся с места и подошел к двоим, наклоняясь ниже, чтобы сквозь звуки музыки, те могли его услышать. — Эймонд, я украду твою жену на танец? — льстиво усмехается Эйгон, глядя на озлобленный вид младшего, — Если, конечно, она сама не против. Вы ведь не против, леди Дейна? — Отнюдь. — кивает принцесса, тоже не без удовольствия глядя на гримасу мужа. Наследный принц излучал галантность, которую до этого мало кому доводилось видеть. Он нежно, будто боясь, взял девушку за руку и вывел на средину зала, где собралось немалое количество пар, решивших скрасить вечер танцем, после опрокинутых кубков вина. — Ты смерти моей хочешь? — сквозь стиснутые в приторной улыбке зубы проговаривает Дейна. — Я ведь убьюсь из-за этого шлейфа. — Как только такая мысль посетила твою светлую голову? — напускное осуждение сквозит в голосе. — Без тебя это место вновь превратится в скучный склеп, а я только начал веселиться. — Я что, твой личный шут? — И вновь дурные мысли. — юноша укоризненно качает головой и серебристые локоны покачиваются в такт. — Хотя, это весьма заманчивое предложение. Ты мой личный шут, который развлекает лишь меня, в моих же покоях. Как тебе мысль? Девушка наступает на ногу принцу и раскрывает губы в немом вскрике, превращая их в идеальную букву «о». Эйгон кривится и прикрывает глаза. — Я такая неуклюжая, прошу прощения. — брови Дейны картинно трагично изгибаются, а затем, не прекращая танца она наклоняется ближе к юноше, чтобы только он её услышал: — Для подобных «представлений» ты можешь снять любую девушку на шелковой улице, а если ещё раз предложишь мне подобное, то я отрежу твое мужское достоинство и затолкаю его тебе глубоко в задницу. Ты понял меня, наследный принц? — От твоей любезности хочется растаять. — Воплощай свои желания в жизнь. — Я бы с удовольствием, только вот ты противишься. — руки оказываются на девичей талии, прижимая принцессу ближе к себе, от чего он чувствует как её сотканное из мышц тело напрягается. — Твой муж сейчас исполосует меня на части взглядом. Вы стоите друг друга. — Думаю, моего мужа ты просто раздражаешь, не приплетай к этому неуместную ревность. — Как горько, что ты не понимаешь шуток. — принц смотрит куда-то за плечо девушке, а затем шепчет на ухо: — Позади тебя, видишь, брюнетка в зеленом? Глаза Дейны быстро натыкаются на нужную особу, которая неотрывно следила за ней все это время. — Кто эта женщина и почему она выглядит, словно вот-вот запустит в меня тарелкой? — Это Алис. Алис Риверс. Она любовница моего брата. — юноша выдерживает небольшую паузу, желая насладится удивлением юной принцессы, но та лишь с каменным выражением лица продолжала ждать остальную часть рассказа. — Видимо, ты ей не по нраву, ведь Эймонд обещал, что она станет его женой. — Если бы твой дражайший брат исполнял свои обещания, то жизнь всех вокруг была бы проще. — И то верно, но в любом случае попытайся найти в этом плюсы: тебя не ожидает кошмарная ночь проведенная в его объятиях. — Попытайся он тронуть меня пальцем, я бы отрубила ему руку по локоть. — раздраженно выплевывает девушка, бросая косой взгляд на мужа. — Но его не будет в твоих покоях, так что подобного веселья не ожидается. — принц поворачивает партнершу в пируэте, а затем заговорчески добавляет: — К твоему счастью мы с тобой друзья и я так уж и быть помогу тебе скрасить эту ночь, — лицо девушки исказила брезгливая гримаса, — ну-ну, не кривись так, я не то имел в виду. Когда зайдешь в покои, взгляни первым делом на стол. Музыка закончилась и вместе с ней, Эйгон как чародей испарился. Дейна растерянно оглянулась, пытаясь осознать происходящее. «…первым делом взгляни на стол», принцесса усмехнулась от наполнившего её чувства предвкушения и детского восторга. Эйгон ведёт себя как шут, но возможно, благодаря ему жизнь при дворе станет интереснее? С такой мыслью юная невеста вернулась на место, близь своего мужа. До конца ужина она сидела спокойно, любезно принимая поздравления и комплименты, при этом совершенно забывая, что рядом сидит человек, которого ещё час назад хотелось убить. Эймонд обратил внимание на перемены в настрое жены, после чего поглядывал недоверчиво на брата. «Что этот сученыш сказал ей?», мысленно спрашивал себя юноша. Ответа не было. Лишь странные переглядки Эйгона и Дейны подтверждали худшие его сомнения. Алисента тоже заметила, как её старший сын неприлично часто оказывается рядом с Дейной. Женщина соврет, если скажет, что её не пугал этот факт. Голову украшенную короной заполонили клюющие вороны-мысли: «Это очередная стратегия Деймона, чтобы занять престол», «Рейнира подсказала сучке, что Эйгон падок на красивое личико». Королева с ужасом представляла, что Дейна околдует наследного принца и вступит с ним в сговор, они убью Хелейну и Эймонда, а затем будут править вдвоём. Она опрокинула ещё один кубок вина залпом и взглянула на отца. — Ты только посмотри, отец, на неё, — королева кивает в сторону Дейны. — она поняла, что не выйдет подчинить себе Эймонда и теперь вьется вокруг Эйгона. Мой бедный мальчик, он ведь ничего не понимает. — Если твой «бедный мальчик» не понимает, то это твой пробел в воспитании. Надо было лучше смотреть за ним, теперь уже поздно жаловаться. — резко оборвал дочь Отто, продолжая разрезать мясо на тарелке, пока его бледные глаза, цвета талого снега наблюдают за гостями. — А Эймонда не вышло бы подчинить, он и так уже во власти ведьмы. Это твое величавшее упущение, Алисента, именно ты позволила ему заиграться. Глаза королевы хищно сужаются, чтобы скрыть подкатившую к ним влагу. Она зла, но не на отца, ведь Отто прав. Проблема в ней и её воспитании. Если так сказал отец, значит это обязано было быть правдой. Время консумации брака наступило, когда пришел час волка. Гости с радостными возгласами подняли свои кубки и начали медленно подыматься со своих мест, чтобы проводить новобрачных к покоям. Дейна напряженно выровнялась на стуле, пока чужие грязные руки тянулись к ней, чтобы оторвать её от места. Эймонда хохоча пытались поднять девушки, которых он настырно отцеплял от себя, в привычной холодной манере. Но кого остановит подобное? Жених осознав, что сопротивляться бесполезно, лишь глянул на Дейну, кривившую губы и резко поднялся с места, чтобы привлечь общее внимание. — Мы с моей супругой желаем уединится без лишних глаз и ушей. Буду признателен, если вы позволите нам покинуть банкет лишь вдвоём. — холодно попросил юноша, хотя в тоне читалась скрытая угроза, что возможно и вразумило разгоряченных гостей. Разноцветные глаза посмотрели на Эймонда без обыденной злобы. Может ему показалось, но тогда, во взгляде Дейны мелькнула благодарность, которая исчезала так же неожиданно как и возникла.

***

В покоях стоял полумрак. Через окна заглядывала луна, заполняя комнату холодным светом, который падал на стол, по бокам которого стояли оббитые красной тканью софы. Чуть поодаль, в нише спрятался внушительных размеров камин и парочка кресел. Сверху на нём стоял подсвечник и фигура дракона, который будто готовился к атаке. Девушка сделала ещё шаг, оглядываясь вокруг. Справа от себя она заметила высокую арку, которая отделяла основную часть покоев, от спальной. Она вытянула шею, поглядывая на большую кровать из темного дерева с шелковыми простынями. Эта часть спальни была более всего усеяна разного рода подсвечниками, словно указывая путь супругам к нужному месту, как заблудшим путникам. Дейна огляделась, оценивая новую обитель. Интерьер выдержан в нейтральных красных и коричневых оттенках, придавая комнате вульгарной атмосферы. Достаточно просторно, ведь спальню не успели захламить ненужными предметами роскоши. Девушка жадно рыскала взглядом по стенам. Ей осталось лишь найти потайные хода, которые однозначно здесь имелись. Позади захлопнулась дверь. Эймонд разглядывал вырез на её спине, опираясь о стену плечом. Он недолюбливал Дейну, но не мог отрицать того, что она красива. Особенно при лунном свете. Сложенные в замок руки; гордая, королевская осанка; длинные волосы, спадающие ниже лопаток. Будь она статуей, принц поставил бы её у себя в покоях, чтобы ночами рассматривать женский лик. Но к сожалению, Дейна была настоящей. Даже слишком настоящей. С острым клинком и острым языком; раздражающим оценивающим взглядом и гордо поднятым вверх подбородком. — Можешь посидеть для приличия какое-то время, на случай если кто-то решил подглядывать, или сразу уйти, если не боишься разговоров о том, что ты не способен исполнять мужской долг. — не оборачиваясь, глядя в одно из пяти окон спокойно произнесла девушка. — Может я намерен исполнить свой долг? — Не намерен. — она повернула голову, демонстрируя принцу профиль с ехидной усмешкой. — А пытаться не советую. — Ты права, подбирать объедки бастардов не моё любимое занятие. — принц пытается её задеть, скорее намеренно, просто чтобы увидеть эмоцию на лице, всего то. — Во мне меньше милосердия, чем в твоей ведьме, не могу жалеть калек. Кадык юноши нервно дёргается вверх. Дейна нашла нужную нить и дёрнула её что есть силы. Захотелось толкнуть принцессу в распахнутое окно и наблюдать, как она будет кричать в полете, как ее обезображенное тело распластается на земле. Эймонд сдержал резкий порыв, который заставил его забыть о красоте девушки. Теперь она вновь казалась ему безобразной копией Деймона. Принц не проронив ни слова, удалился из покоев, громко хлопая дверью, пока Дейна упиваясь своей победой разглядывала по всей видимости письмо и небольшой мешок на столике, близ камина. Девушка аккуратно развернула пергамент, читая послание, оставленное витиеватым почерком Эйгона «Миледи, эта ночь могла бы быть полной одиночества и разочарования, если бы не я. Переоденься в ту одежду, что в мешке, а затем взгляни на выступ в стене, за тумбой слева от тебя. Под ним найдешь дорогу ко мне. Поблагодаришь при встрече. Друг» Принцесса бросила бумагу в пылающий камин, совершенно ребяческим образом пытаясь скрыть улики и вытащила приготовленную Эйгоном одежду. Простые бриджи и рубаха, немногим хуже тех, что они носила на тренировки. В дополнение к вышеупомянутому, на дне лежал плащ из мешковины с глубоким капюшоном, там прекрасно можно было спрятать волосы. Дейна не медля сбросила платье и боясь быть пойманной на своей авантюре, быстро сменила образ. Теперь её тяжело было отличить от деревенского юноши. С волосами ей пришлось помучаться, пытаясь собрать их в высокую причёску, но и с этим, гонимая приключениями девушка справилась. Она глядела на себя в зеркало и не узнавала отражение. Это только будоражило Дейну ещё больше. Теперь никто не поймёт кто она такая. Теперь нет нужды быть примерной дочерью и принцессой. Довольная собой принцесса отодвинула тумбу с неистовым грохотом и уперлась обеими руками в выступающую вперёд часть стены. Импровизированная дверь поддалась девичьи усилиям и открылась. Сырой воздух обдал лицо девушки на котором сияла улыбка изголодавшегося по приключениям человека. Не раздумывая, новоиспеченная невеста шагнула в темноту, предусмотрительно закрывая за собой вход.

***

Эймонд спешил уйти подальше от этой ужасной двери, или от человека за ней. Уйти от жены. Эта мысль все ещё не укладывалась в голове, заставляя кулаки сжиматься. В замке все ещё было слышно звуки празднования, которые сопровождали принца вдоль мрачных коридоров. Какофония отдавала жгучей пульсацией в черепной коробке, заставляя юношу делать шаг все быстрее и быстрее, под косые взгляды стражников. Эймонд знал, что утром среди прислуги поползут слухи, но есть ли ему до этого дело? За ним всю жизнь тянулась вереница разговоров. Кажется, что за эти семнадцать лет жизни, принц успел покрыться броней, иногда он и сам так думал. Но когда самые едкие комментарии достигали его ушей, Эймонд задавался вопросом что с ним не так? Почему он хуже? Даже сейчас слова девчонки звенели в голове, заставляя юношу прятать лицо в волосах. Покои Алис всегда были покрыты воистину мистической тайной для Эймонда. Лишь переступив порог её спальни, он вдыхал терпкий аромат женщины и тревоги оставались там, за дверью, поджидая принца, когда он выйдет оттуда. — Мой принц, я знала что ты придешь, но не думала, что так быстро. — кормилица плавным движением поправила ночную сорочку и села на край кровати. — Я не был намерен задерживаться там ни секунды. — скользит взглядом по женской лодыжке, которая бесстыдно виднелась из-под ткани. — Неужели твоя жена так плоха? — в голосе звучит смешок и Алис поднимается с места, медленно, в своей исключительной кошачьей манере приближаясь к юноше. — Зачем нам говорить о ней когда мы вдвоём? — он тянет руки к женской фигуре, стараясь коснуться, осознать, что она не мираж, но брюнетка сама набрасывается на него и берет лицо принца в свои руки. — Нет, ты должен мне сказать, что я лучше чем она. У вас было что-то? Скажи! Она в постели лучше меня? — вопросы сыпались градом, а привычно суженные в хитром прищуре глаза, сейчас казались до неправильного круглыми. Взгляд умалишенного человека. Эймонд понимал, что слова не успокоят женщину, потому оборвал её на средине монолога затягивая в поцелуй. Она отвечала ему страстно, будто все ещё пыталась продолжить свою речь. Языки сплетаются в дикой пляске «Я лучше неё». Руки цепляются за мужскую шею, выброшенный за борт рыбак, который после крушения корабля пытался ухватиться за деревяшку «Я лучше неё, чувствуешь? Чувствуешь, как я нуждаюсь в тебе?». Женщина прерывает поцелуй и отходит на несколько шагов назад, между ними остаётся тонкая нить слюны. Раскрасневшаяся, с опухшими губами и диким взглядом, она ловким движением освобождает себя от власти материи. Снимает ночнушку. Обнаженные женственные формы предстают перед принцем «Я лучше неё, посмотри». И Эймонд смотрит, жадно впитывает каждый миллиметр её тела, забывая про существование жены напрочь. Зачем ему Дейна, если перед ним предстал эталон женской красоты и он принадлежит ему. Всецело. Алис берет юношу за руку, подмечая, какая холодная у того ладонь. Она уволакивает его за собой, на постель. Обнаженная спина касается жесткой ткани постели и чёрные волосы веером распадаются вокруг лица, которое в свете луны выглядело особенно юным. Эймонд так и замер, нависая над Алис, изучая её словно впервые. — Ты так и будешь смотреть или сделаешь что-то? — пальцы с изумрудными перстнями медленно расшнуровывают завязки на верхней одежде юноши. Несмотря на возбуждение, плясавшее на дне зеленых глаз, движения женщины оставались сдержанными, спокойными. И младший принц делает. Нависая сверху, он прокладывает дорожку из поцелуев, опускаясь ниже и ниже, лишь на долю секунды подымая свой взгляд и останавливаясь внизу её живота. — Она ведь не нужна тебе, правда? — с паузами спрашивает Алис, зарываясь пальцами в платиновые волосы. — Не нужна, моя любовь. Алис верит. Кивает, а затем откидывает голову назад, протяжно выстанывая имя принца от удовольствия.

***

Кованая витиеватая лестница терялась во мраке и Дейне приходилось двигаться наощупь, ведь ступеней она не видела. Девушка изначально пыталась бежать вниз, но поняла, что это не лучшая идея, потому сейчас ступала аккуратно, придерживаясь рукой за холодную сталь перила. Оно даровало ей мнимую уверенность, ну или иллюзию, по крайней мере. Когда ступени закончились и Дейна ощутила под ногами рассыпчатый песок, дышать стало немногим легче. Двигаться по ровной поверхности было куда проще, хотя отсутствие освещения, все ещё делало задачу тяжело выполнимой, для человека плохо ознакомленного с окрестностями замка. Коридоры были длинные, словно выпущенные наружу кишки. Пробираясь по этой путанице тоннелей, Дейна то и дело разглядывала фигуры горгулей, служивших подставкой под факелы. «Кто их постоянно зажигает?», — мысленно спрашивает и на искаженные злобой гримасы тварей поглядывает, будто ожидая ответа. Но собеседники не были столь разговорчивы, они предпочитали молча хранить тайны и скрывать имена тех добродетелей, которые поджигают угасшие факела для таких ночных искателей приключений как сама принцесса. Внезапно, коридор оборвался, являя перед девушкой огромную залу. Несмотря на то, что находилась Дейна под землей и сырость в паре с холодом заменила ей свежий воздух, в этой зале было на удивление тепло. Причиной тому было обилие разнообразных источников света, начиная подтаявшими и расплывающимися свечами и заканчивая настенными факелами. А среди царства света, на пьедестале восседал драконий царь. Вернее, то что от него осталось до наших времён. Череп Балериона, освещаемый мрачным, пляшущим светом, смотрел на гостью пустыми глазницами, изучая её. Девушка стойко выдерживала этот мертвый изучающий взгляд, пока по спине гулял могильный холод, заставляя шевелится волоски на теле. Только теперь Дейна могла полностью объять и представить гигантские размеры павшего короля драконов. Рука невольно потянулась к острым клыкам, размером мало уступавшим мечу. Перед глазами мелькнула до жути реалистичная картинка. С огромных клыков капает густая кровь и падает на орошенную трупами землю, оставляя за собой струю пара в воздухе. Пасть чудовища открывается ещё шире, будто приглашая её к себе, а внутри глотки зарождается шар из чёрного как смоль огня. Она отсахнулась от черепа, делая несколько широких шагов назад. Тёмные глазницы все ещё беспрерывно следили за её действиями. Мертвый дракон словно проверял принцессу на трусость в своей изощренной манере. Дейна бросила прощальный взгляд на череп и натянув капюшон ниже, стремительно побежала к выходу прочь. В зале стало тяжело дышать. Несколько пролетов ступеней вверх она преодолела на одном дыхании. В лицо подул лёгкий ветерок, указывающий на то, что выход на улицу был слишком близко. Подняв глаза, девушка уперлась взглядом в тёмную фигуру, которая покорно ожидала именно её у арочного проема. — Мне казалось, что ты заблудилась в этих катакомбах, сестрёнка. — белозубой улыбкой сверкает юноша, поглядывая из-под капюшона на девушку. — Поэтому продолжил ждать, а не пришёл на помощь? — Дейна подходит ближе к принцу. — Сделай я так, оскорбил бы тебя. — фиалковые глаза светятся лукавством. — Ты ведь не дева в беде, да, сестрёнка? — Это «сестрёнка» из твоих уст звучит уж больно похабно. Эйгон пожимает плечами, мол «как знать» и хватает принцессу за предплечье, утаскивая с собой вниз по ступеням. Девушка успела лишь на долю секунды запечатлить в памяти вид на город свысока. Сотни мигающих желтых точек, от света в домах, средь кромешной темноты. Струи дыма, которые плавно улетучиваются прямиком к усыпанному звездам небу и необычайный запах свободы с примесью отходов. Все вокруг казалось сказочным. Дейна резко одернула себя от такого детского сравнения, но иные слова в голову не лезли. Столица утром и ночью — два разных места. При свете дня, лица людей омрачены тяготами работы и их голодные глаза злобно сопровождают кареты вельмож, демонстративно презрительно сплевывая себе под ноги. Под луной, те же люди словно актеры, играют другую роль. Отовсюду слышится веселый смех девушек, которых измученные но уже хмельные работяги норовят ухватить за грудь. Дейна на подобные ситуации лишь морщила нос. — Не хмурься, принцесса, — даже не глядя на девушку произносит Эйгон. — им это в радость. — Кому может нравится подобное? — Смотри, — рука юноши указывает в сторону полноватой рыжей девушки, которая восседала на коленях мужчины, весело при этом хохоча. — она вот, дочь рыбака. Целыми днями продает рыбу и каждый уважающий себя мужчина считает своим долгом упрекнуть её в рыбной вони. Но ночью, эти титулы и ярлыки снимаются. Она становится обычной девушкой, которая жаждет почувствовать себя желанной. — Откуда тебе все это известно? — всё ещё наблюдая за дочерью рыбака, спрашивает принцесса. — Скажем так, я очень наблюдателен. Часто бываю здесь и все вижу. Несколько кварталов они шли молча. Иногда Дейне приходилось цепляться за рукав рубашки Эйгона, чтобы не потерять его в толпе. Принц на это никак не реагировал, лишь продолжал уверенно шагать уже заученной тропой к нужному месту. Девушке нравилось это чувство. Чувство будто она невидимка. Люди на улице не обращали на неё внимание, хотя ещё утром, выкрикивали поздравления ей на свадьбе. Теперь она никто. Она не Дейна Таргариен. Не жена Эймонда. Не наследница Рунного Камня. Она лишь очередной безликий путник в темной одежде. Она сливается с ночью и тысячью других таких же безликих людей. И черт возьми, Дейне это нравилось. Парочка затормозила перед непримечательной дверью. Эйгон остановился настолько резко, что Дейна немногим бы врезалась в его спину, ведь прекратила заострять внимание на дороге а как зевака восхищалась новым для себя видом ночного города. Но теперь её взгляд метался исключительно по зданию с горящими окнами. Принц постучался в дверь, трижды, с определенным интервалом и взглянул на девушку через плечо, даря ей кривую улыбку уголком губ. В проеме показалась кудрявая темная макушка, а следом за ней и смуглое лицо с обворожительными миндалевидными глазами, которые напоминали чёрные бусины. — О, кто к нам пожаловал, принц. — сладко запела девушка мягким голосом с явным акцентом. — Девочки заскучали по вам, милорд. — А ты не заскучала, Итида? — в её манере отвечает Эйгон, делая небольшой шаг вперёд. — Если заплатите мне парочку золотых драконов, то узнаете как я скучала. — белозубая улыбка озарила лицо Итиды и она открыла дверь шире, впуская гостей. Лазурная ткань её токара мелькнула перед глазами Дейны и она уловила характерную для Михримах деталь: одна грудь девушки была обнаженной. — Я думал ты любишь меня бескорыстно. Ты разбила мне сердце, дорогая. — Ничего не бывает бескорыстно, милорд, — темная ладонь украшенная золотыми браслетами, которые звенели с каждым движением руки, ложиться на грудь принцу, — а ваше разбитое сердце может исцелить Алая, она знает лекарское дело. — В таком случае, мне просто необходима её помощь. — юноша играет с тканью на лифе токара, а затем оборачивается, на долю секунды засмотревшись на Дейну, будто забыл что она и вовсе здесь находится. — У моей сестрёнки был ооочень тяжелый день, а последующие будут ещё хуже. Позаботишься о ней? Взгляд миэринки изучающе скользит по новой персоне. Она плавно отступает от Эйгона и делает несколько шагов к принцессе. — Как же не позаботиться. — вновь губы в улыбке тянет. — О такой чудной миледи готова позаботиться даже без оплаты. — Итида, ты вновь ранишь словами лучше ножа — ответом на это послужил лишь звонкий женский смешок, а затем, куртизанка уже оказалась за спиной Дейны, разглядывая её со всех сторон. — Смирись, братец, девушки любят меня больше. — принцесса не отрывает глаз от пола, но в её голосе чувствуется самодовольство. — Так Вы его сестра? — женские ладони сжимают плечи юной леди и любопытная девушка пытается заглянуть в глаза Дейне. — Кузина. — мягко исправляет Эйгон, на случай, если Итида решит, что перед ней Хелейна. — А, да, слышала о Вас и свадьбу видела. — миэринка активно закивала головой. — Лицо у Вас было грустное, мельком заметила как Вы из септы выходили, но запомнила грустное лицо. В таком случае, я знаю кто поможет скрасить вечер. Девчушка упорхнула так же неожиданно, как и возникла перед ними, оставляя за собой шлейф из различных запахов. Дейна уловила из этого изобилия лишь аромат розы и что-то терпко-фруктовое. Смесь запахов приятно щекотала ноздри, заставляя принцессу принюхиваться ещё и ещё, чтобы полностью разобрать чем же пахла миэринка. — Это слива. — заметив нелепые попытки девушки принюхиваться ответил принц. — Ты раскрыл свою личность девушке из борделя. — констатирует непривычно сухим тоном. Эйгона мерещится, что он слышит голос Эймонда, в моменты, когда брат зол. — Ко всему прочему, ты и меня выдал. Совсем идиот и не осознаешь последствий? — Ну же, сестренка, стал бы я подставлять тебя? Ты мне нравишься и я тебе нравлюсь, а таких людей очень мало, от того и ценю каждого. Все что происходит в этом борделе остаётся здесь же. Им тайно владеет один из советников отца, потому я могу держать его за яйца и не беспокоиться. Он не выдает мои секреты, а я не выдаю его. — Со всеми пытаешься подружиться приводя их в бордель? — Отнюдь. В предыдущий раз не сработало. — юноша взгляд уводит в сторону и улыбается сам себе, явно вспоминая о чем-то. — Однажды мне захотелось зарыть топор холодной войны между мной и Эймондом. Семейные узы, сама понимаешь. Мне показалось, что братцу пора бы стать мужчиной, потому на тринадцатые именины я подарил брату эту возможность. Как ты могла догадаться, он не оценил моего широкого жеста. Воображение так ярко рисовало в голове девушки картину: угрюмый, щуплый Эймонд оказывается впервые в борделе. Озлобленно-затравленный взгляд мечется по помещению и натыкается лишь на полуголые тела. Его острый кадык медленно подымается вверх, а затем резко вниз, ведь дышать становится катастрофически тяжело. Тогда он впервые имел возможность наблюдать соитие двух не имевших понятия о приватности людей. Что-то происходило с юным принцем, чего он не мог объяснить. Уши горели, а голова стыдливо опущена вниз, пока взгляд до блеска полирует носки ботинок. Но нечто внутри него заставляло вновь и вновь украдкой поглядывать на совокупляющихся. Тугой узел в животе завязывался. Эймонд чувствовал себя посмешищем. Брат привел его в это грязное место с целью высмеять, в очередной раз. Дейна мотнула головой, старательно отгоняя от себя образ юного Эймонда в борделе. Дымка перед глазами рассеивается и она вновь видит перед собой лицо наследного принца. «Интересно, с которой из этих женщин он переспал в ту ночь?», — голос внутри её разума все ещё не мог оставить ситуацию в покое. Она обвела взглядом зал, пытаясь понять которая из жриц любви лишила юного Одноглазого принца невинности. Рассматривая каждую, девушка осознала, что замерла на месте, пока Эйгон рядом ожидал хоть какую-то реакцию на свой рассказ. Дейна стремительно одернула себя от мыслей о своем муже. Сейчас, в эту секунду он попросту не имеет права появляться в её голове и портить развлечение. Миэринка не заставила себя долго ждать. Уже спустя несколько минут, она вернулась, держа за руку высокую стройную брюнетку. Дейна без особого интереса взглянула на неё и заметила как пара любопытных тёмно-фиалковых глаз уставилась на неё. — Это Лизетт. — смуглая миэринка подтолкнула брюнетку вперёд и сжала её предплечья, будто та могла сбежать. Удовлетворившись общим удивлением, Итида продолжила, но уже заговорческим шепотом : — У неё в роду были драконы. Так ей её мать сказала. Мне показалось, что вам такое понравится. Таргариены ведь любят своих родственников. Дейна с Эйгоном переглянулись и одновременно зашлись громким смехом. Итида что-то прошептала Лизетт, предварительно убирая прядь её волос за ухо. Брюнетка лишь слабо кивнула и несмело подошла к Дейне. — Почту за честь провести с Вами брачную ночь. — голос тихий, еле уловимый, напоминал дуновение ветерка. Принцессе от чего-то стало жаль её. — Поверь, мне будет куда приятнее видеть тебя в постели чем своего мужа. — попыталась девушка подбодрить куртизанку. — Полагаю, все моменты улажены и пора приступать к моему главному свадебному подарку. — Эйгон хлопнул в ладоши и достал из кармана увесистый, звенящий от множества золотых монет мешочек. Он бросил его Итиде и та ловко словила его, пряча куда-то меж складок токара. Принц взял кубок с вином, из близь располагающегося стола и отсалютовал Дейне. — Поздравляю со свадьбой сестренка, проведи эту ночь в свое удовольствие. Принцесса благодарно кивнула Эйгону, после чего тот удалился в неизвестном направлении, сопровождаемый Итидой. Она посмотрела на Лизетт, которая была почти одного с ней роста, что так же удивляло Дейну. Малая часть женщин могла похвастаться высоким ростом, потому встретить кого-то подобного было редкостью. — Нам нужно пройти, — девушка робко указала пальцем в сторону одной из многочисленных дверей, — туда, там моя комната. Не дожидаясь ответа, она выдохнула и набралась смелости взять Дейну за руку, волоча за собой к нужной двери. Принцесса не сопротивлялась, двигалась следом точно тряпичная кукла, боясь спугнуть и без того смущенную девушку. Её комнатка была небольшой, с минимальным количеством мебели, и её можно было бы назвать уютной, если бы не обстановка, которая выглядела нежилой. Красные розы на столике, рядом с которыми на медном подносе кувшин с вином и два пустых кубка. Алые шторы с золотистым узорами и такого же цвета постель. Больше ничего не бросалось в глаза. Лизетт отпустила руку Дейны, как только они переступили порог и замерла посреди комнаты прикусив губу. — Вам надо сесть миледи…вернее, будет лучше если Вы сядете на кровать, хотя, может Вам не хочется. — язык её от волнения заплетался и речь становилась несвязной. Дейна испытала укол совести за то, что она была тому причиной, потому послушно присела на край кровати и сбросила капюшон. — Ты новенькая? — хриплый голос принцессы раздался слишком неожиданно от чего Лизетт вздрогнула. — Да, миледи. Это мой первый день. — она подняла глаза на девушку, натыкаясь на спокойный ответный взгляд. — Возможно Вам такое не по вкусу, тогда я могу найти для Вас кого-то другого. — Не стоит. — тон Дейны был ровным, пусть и ей было волнительно, но за многие годы жизни в королевской она научилась хорошо скрывать истинные эмоции. Так её учил отец. — Присядь рядом. Лизетт села подальше и её пальцы нервно теребили подол платья. Дейне хотелось как-то успокоить девушку. Это напоминало желание погладить уличного кота, который избегал людей. Ты хочешь его коснуться, доказать, что не обидишь, а он убегает, ведь занесенная рука обозначает удар в его глазах, а не попытка приласкать. — Мы можем ничего не делать, если тебе страшно. — Нет, я должна, такие правила и Вы заплатили. — она яростно замотала головой и чёрные кудри вздымались в разные стороны. — Заплатила за твое время, которое ты проведешь со мной. Но не за тебя саму, это разные вещи. — принцесса полностью сбросила с себя накидку и бросила на спинку стула. — Мы можем просто поговорить. Я не хочу тебя пугать. — Вы не пугаете, я…я просто волнуюсь. — Как ты здесь оказалась? — Дейна наполнила один кубок вином и протянула девушке. — В борделе, я имею ввиду. — Как и многие. В попытках заработать. — брюнетка делает большой глоток и тыльной стороной ладони вытирает окрашенные в алый от вина губы. Алкоголь мгновенно разлился теплом по телу, заставляя чувствовать себя спокойнее и она продолжила: — Мать умерла от хвори. Она была ткачихой. Меня ремеслу пыталась научить, но я глупой была и всегда отказывалась, сейчас жалею. Если бы умела шить, все было бы иначе. После смерти матери остались только мы с отцом, а у него нрав дурной. Он всегда считал меня не своей дочерью, говорил, мать от дракона ублюдка понесла из-за цвета глаз. Когда она умерла, отец просто прогнал меня и после я две недели жила на улице. Девочки из борделя нашли меня недалеко от рынка, без сознания после голодания. Они ухаживали за мной, пока я не поправилась и после предложили работу. Лучшего варианта я для себя не видела. Дейна молча выслушала монолог Лизетт. Ей было нечего ответить, девушке просто нужно было выговориться, рассказать кому-то, ей не нужно было сочувствие. Принцесса умело убалтывала брюнетку, вместе с тем наполняя её кубок вином раз за разом. Ближе к утру Лизетт уснула в постели свернувшись калачиком. Дейна взглянула на её спокойное безмятежное лицо и замерла, вслушиваясь в размеренное девичье дыхание. Откуда у неё столько сочувствия к незнакомой девушке? Принцесса сама не поняла почему ей стало жаль обычную шлюху. Таких по всему Вестеросу сотни, тысячи. С некоторыми из них она проводила ночи и никогда не думала над тем, что у них на душе. Но с Лизетт было иначе. Дейна вышла из оцепенения, замечая, что первые солнечные лучи уже касаются холодной земли. Пора уходить, пока их не кинулись искать. Она подхватила плащ, сразу же накидывая его на плечи и стремительно покинула комнату, оставляя после себя лишь мешочек монет на столе. Эйгон уже заплатил девушкам, Дейна знала об этом. Но она оставила свою плату Лизетт за то, что та позволила ей почувствовать нечто подобное спустя столько времени. Это было куда важнее плотских утех.