…Где из крови прорастают розы…

Тело нестерпимо ломало. Тимофей сонно открыл глаза и увидел над собой белизну. Горло резало изнутри, как при острой простуде, но, в принципе, все это было терпимо. Не смертельно, не так, как на мельнице… Вспомнив, что с ним происходило, Зверев окончательно проснулся. Он сел, пытаясь понять, где оказался. Похоже, палата. Оборудование, отмеряющее сквозь прицепленные к его груди присоски ритм сердцебиения; запах медикаментов, пропитавший больницу. Да, это точно больница. И если министерство здравоохранения не решило делать все из них строго в одном дизайне, то Тимофей мог смело утверждать, что находится в Клыково. Тимофей увидел на тумбочке стакан с водой. Он потянулся к нему, но слабая рука неожиданно подвела, и вместо того, чтоб взять, Зверев напросто сшиб его на пол. Стекло разлетелось вдребезги, но Тимофей даже не вздрогнул. Лишь смотрел на это, находясь в странной прострации. Наверное, он был чем-то накачен. Дверь в палату отворилась. Тимофей поднял рассеянный взгляд и увидел замеревшего на пороге Егора. Мужчина с секунду стоял на месте, а затем понесся к сыну и сжал его в объятиях. — Чтоб тебя, Тимофей… — хрипло сказал он. — Ты не представляешь, как нас всех напугал… Тимофей молчал. Егор отстранился от него и занял свободный стул, ровно рядом с койкой Огненного волка. Заметив на полу осколки стакана, Стрелец уточнил: — Слабость чувствуешь? — Немного, — Тимофей чуть скривился. — Ещё горло режет и тело ломит. — Как будто грипп подхватил? Ах да, прости, забыл, что ты ничем не болеешь. Откуда тебе знать, как он ощущается. Это все пройдет. — Егор помрачнел. — Мы едва успели вытащить из тебя осколок Дракона. Ещё бы немного, и он бы тебя иссушил. — Можешь рассказать мне, что произошло? — попросил Тимофей, нервно сжав в руках простынь. — Я… Вообще ничего не помню. Последнее, это как я… Корчился на полу. — Мне позвонила Тамара Витальевна. Её напугал твой скорый уход, в процессе которого ты чуть ли не с петель снес ей входную дверь. Мы как раз взрослым составом ехали к вам, потому что полнолуние было близко. Пришлось прибавить газу в сто крат, когда вы оба перестали отвечать даже на простейшие сообщения. — Егор не сводил с Тимофея взгляда, от которого у младшего Зверева побежали мурашки. Юноша опустил глаза вниз. — Когда мы подъехали к Малиновке, было уже около двух ночи. Сразу услышали страшные крики. Представь наш ужас, когда мы прибежали на мельницу и увидели там одержимого. Представь, какого мне было понимать, что это был мой сын. — Я не помню этого… — Тимофею стало дурно. — Мы с трудом оторвали от тебя Серафиму. Она ни в какую не хотела тебя отпускать, Владимир Игоревич еле держал её. Погрузили тебя в машину и поехали обратно в Клыково. Пока я вел, остальные вливали в тебя энергию, чтоб ты протянул до больницы. Ведь чтоб изгнать такую силу, нужно вмешательство всех членов магического круга. Сразу отвечу на твой вопрос, вижу, что ты хочешь его задать. Твой медальон изначально боролся с осколком, поэтому он уже был задействован. — Вам Серафима все рассказала, да? — Про призывателя? Да, и про ритуал тоже. — Егор вздохнул и спокойно произнёс. — Кажется мне, я просил звонить, если у вас появятся трудности. Вот, к чему он вел. К нравоучениям. Тимофей мысленно усмехнулся. Вряд ли отец сможет добиться от него желаемого раскаяния, пока на него действуют какие-то неизвестные препараты. — Мы звонили, — младший Зверев невразумительно дернул плечом. — Когда мне приснился кошмар. — Но вы ничего не сказали о том, что узнали, на кого направлен призыв! — рявкнул Егор. — А Серафима всем с нами поделилась. Нехорошо так говорить, но её шок позволил мне узнать все то, что вы намеревались - а я уверен, что вы намеревались - скрыть! — Ты бы отослал нас. А мы, между прочим, довели дело до конца. — Какой ценой?! Ты чуть не погиб! После того, как сущность была изгнана, тебя все равно продолжало колотить, и ты даже представить себе не можешь, какой дозой успокоительного тебя пришлось накачать! Ты трое суток валялся в отключке! На упоминании прошедших дней Тимофей замолк. Егор продолжал распаляться: — Ты, может, уже в курсе, что тебя буквально возвращали с того света? В курсе, что твое сердце несколько раз останавливалось и его приходилось заставлять биться дефибриллятором?! Возле тебя дежурили день и ночь, чтоб не дать тебе умереть! А о нас ты подумал?! — Прости, — блекло отозвался Тимофей. — Я… Не подумал. — Не подумал он. Не подумал! Да вы оба те ещё идиоты, конкретно от вашего тандема я такой самодеятельности совершенно не ожидал! Ожидал, но не настолько абсурдной! Тимофей покосился на экраны, где высвечивался график его сердечного ритма. — Прости, — повторил он, внимая мерному пиликанью аппаратуры. От него клонило в сон, но Тимофей спать категорически не хотел. — Главное, что мы его остановили. Егор выдохнул и рухнул обратно, зарывшись руками в волосы. — Куда тебя вообще можно отправить, чтоб ты ни во что не встрял? И с кем? Тимофей состроил подобие улыбки и, откинув пододеяльник в сторону, поднялся, будучи в одной медицинской сорочке. Увидев на втором стуле, пристроенном к окну, свою огнеупорную одежду, он несколько минут одевался, пытаясь совладать с предательской слабостью. — Ты не можешь сейчас выписываться, — устало укорил его Егор. — Тебе ещё рано, ты не восстановился. Выпрямившись и оперевшись о подоконник, Тимофей сосредоточился, и его тело окутал ведьмин огонь. Ломота начала отступать, и Зверев облегченно выдохнул, ощущая, как ему становится легче. Пламя потухло, и парень, оживший прямо на глазах, обернулся к отцу. — А теперь? Дома Тимофея чуть ли не снесла вся семья. Лиза обнимала его и не отпускала вплоть до того момента, пока Зверев сам робко не попросил её это сделать. Они провели весь день вместе, а вечером Тимофея перехватил Димка с Кариной, тоже прознавшие, что он выписался. — Я как знал, дуралей! — восклицал Трофимов. — Вот не можешь ты без неприятностей! — Ты уже виделся с Серафимой? — вдруг поинтересовалась Карина. Поймав недоуменный взгляд Тимофея, она пояснила. — Она сама не своя была вплоть до вчерашнего дня. Клим еле растолкал её к сегодняшнему. Ты ей хоть написал? — По правде говоря… — поймав ошарашенные взгляды друзей, Тимофей торопливо заверил. — Нет-нет, я отписался, конечно! Но так, вкратце. Думал, зайду к ней и мы нормально поговорим. А то она только под ночь освобождается. Димка странно улыбнулся. Карине кто-то позвонил, и она отошла в сторону, и Трофимов улыбнулся ещё шире. — Смотрю, у вас там случилось что-то интересное. — Тимофей озадаченно нахмурился, и в глазах лучшего друга блеснул огонёк любопытства. — Ой, да я прав! — Мы просто уладили все недопонимания, — Тимофей фыркнул. — Вот и всё. Когда они разошлись, Тимофей, как и говорил, направился мимо домиков к знакомому особняку, огороженному кирпичным забором. Он миновал встречных прохожих, стараясь лишний раз нигде не задерживаться. Остановившись у нужной черной решетчатой калитки, Зверев нажал на звонок, с неким трепетом ожидая ответа. Она открылась долгую минуту спустя одним из телохранителей. Тимофей тактично поприветствовал его, и мужчина провел Зверева внутрь. Огненный волк с легким удивлением рассматривал преобразившийся внутренний двор. Давно он тут не был, раз ещё ни разу не видел этот сад из мандариновых деревьев. Помнил, конечно, что Серафима горела идеей его создать, но чтоб узреть все это воочию… Серафима была у себя в кабинете. Телохранитель проводил его туда и закрыл за ним дверь. Тимофей продолжал стоять на входе, в ожидании глядя на хозяйку. Серафима не отрывала головы от стопки бумаг, продолжая в них вчитываться и редко делать какие-то пометки на листке рядом. Её волосы были заплетены в косу, загнутую в пучок на затылке, тело терялось в широкой оверсайзовой футболке. — Что стоите на пороге, — отрешенно поинтересовалась она. — Я так понимаю, у вас ко мне какое-то дело? — А ты всех своих возможных партнеров встречаешь в таком виде? — насмешливо осведомился Тимофей, скрестив руки на груди. — К тому же, сомневаюсь, что твои работники впустили меня без твоего ведома. Серафима вздернула голову, и вся её напускная серьезность мигом испарилась. Тимофей не смог сдержать улыбки и неторопливо приблизился, заняв просторное кресло напротив. Долмацкая подорвалась со своего места и, обогнув стол, накинулась на Зверева, сжав его с такой силой, что парню показалось, что у него затрещали кости. Огненный волк охнул и просипел: — Сим, будь другом… Задушишь ведь… Серафима чуть ослабила хватку, но не отошла. Она положила лоб ему на плечо и начала мелко дрожать. Тимофей осторожно встал и обнял её сам, позволив Долмацкой дать волю эмоциям. — Я так напугалась, — пробормотала она тихим, но на изумление мерным голосом. — Ты не представляешь. — Я и не хочу. Главное, что все это уже позади. Видишь, я рядом. Живой и не орущий. — Серафима вздрогнула, и Тимофей поспешно поправился. — Ладно, это тоже упоминать не будем. Серафима выдохнула, успокаиваясь, и отошла. Освободив место, она села на стол, элегантно закинув ногу на ногу. Тимофей, повинуясь неведомому желанию, подошел и упёр руки с обеих сторон от девушки. Сейчас Серафима смотрела на него сверху вниз, но разница была мала. — У нас осталось одно незаконченное дельце. — пробормотала девушка, не отводя от него взгляда. — Все ещё не совершённый выбор. Тимофей помолчал и опустил взгляд чуть ниже. — Даже если мне потом за это прилетит и я об этом пожалею, я свой уже сделал. В мои планы просто не входит это афишировать. — Это подло. По отношению к остальным. — Не отрицаю. Он осторожно наклонился вперёд, нежно коснувшись губ Серафимы, и так и остановился, не напирая и ожидая её ответа. Оттолкнет - укажет ему на границу между ними. Решит её провести и сделает это собственноручно. Тимофей затаил дыхание, ожидая её решения. Серафима порывисто ответила ему: — Но я больше так не могу. Серафима подалась вперёд, целуя его иначе - жадно, страстно. Так, словно её изнутри разрывал самый настоящий голод. Она положила руки ему на плечи и притянула ещё ближе, раздвинув ноги так, чтоб Тимофей подошел вплотную. Зверев ощутил, как по телу стали бежать мурашки, а голова закружилась под напором чувств. Руки юноши сместились и перетекли Серафиме на талию. Окна были закрыты, а для нежеланных любопытных прохожих обзор в особняк скрывали плотно сдвинутые непроницаемые занавески. Поэтому тайные влюблённые не переживали, что кто-то их увидит. Тимофей оторвался первым, но Серафима, почти не позволяя ему глотнуть воздуха, снова втянула его в поцелуй. Зверев охнул, но ощутил, как внутри разгорается азарт, и чуть улыбнулся, сразу же его углубив. Он в долгу не останется. Они не знали, к чему их приведет эта тропа. Долго ломали над этим голову, долго противились сами себе, но больше не могли сдерживаться. Единственное, что в них осталось от прошлой неуверенности, это прежние отношения. Они понимали, что об этом нужно рассказать, что нужно сжечь эти веревочные мосты, но не знали, как. Так и стояли на своем островке, куда их обоих привела дорога, со спичками в руках, но не опуская их вниз. А сейчас об этих самых спичках они и вовсе не думали. Все закончилось. И в то же время для них - только началось.