Da mi basia mille

— Ёсан-а! — Уён вешается на него с размаху, прижимаясь разгорячённым после практики телом со спины. Ёсан встречается с ним взглядом в зеркале. — Что? — Чон трётся щекой о его плечо, обвивая руками крепче, и улыбается. Ёсан с тихим вздохом подхватывает его под коленями, позволяя ему повиснуть у себя на закорках. С тех пор, как они вернулись из Японии, Уён использовал каждую возможность заобнимать и зацеловать Кана до смерти (другим тоже перепадало, но меньше). — У тебя скоро день рождения, — всё также загадочно оповещает Уён, обвивая его талию ногами. Кан опускает руки и идёт к столу в углу зала, чтобы выпить воды. Уён висит на нём, как детёныш коалы, держась крепко. — Да ладно? А я и не знал, — невозмутимым голосом отзывается Ёсан, за что тут же получает лёгкий шлепок по голой коже предплечья. — Поменьше сарказма. Я к тому, что у нас ещё и камбек, поэтому полноценно отпраздновать не получится, — Чон спрыгивает с него и разворачивает к себе лицом за плечи. — Поэтому у нас с парнями появилась гениальная идея. — Отпраздновать мой день рождения заранее, — заканчивает за него Ёсан, и вместо шлепка получает уже укус. — Самый умный, да? Ну и не буду я больше ничего предлагать, — дуется Уён, отворачиваясь, и начинает преувеличенно шумно собирать свои вещи в сумку. Кан вздыхает. А после обвивает его поперёк торса, не давая двигаться, и кладёт голову ему на плечо. — Извини, Уён-а, я внимательно слушаю. Правда. Чон пыхтит для проформы ещё секунд двадцать. — В общем, мы решили сегодня устроить сабантуй. Завтра-послезавтра ничего нет, можем позволить себе совместную ночёвку, — Ёсан слушает вполуха, наслаждаясь близостью уёновского тела, но общее направление разговора улавливает. — Мы думаем к вам с Юнхо завалиться, у вас места больше. Менеджер-хён уже уехал, милостиво оставив нас без присмотра, так что можем пуститься во все тяжкие, — голос Уёна явственно вибрирует от предвкушения грядущего веселья, и Кан прячет улыбку в изгибе его шеи. — Короче говоря, мы придём к вам в районе восьми, подготовьте плацкарту, чтобы не на полу сидеть. Ёсан согласно угукает, улавливая только что-то про восемь часов. Юнхо в любом случае точно знает, что делать надо. Он утыкается в шею Уёна сильнее, вдыхая запах его одеколона и кожи, и обхватывает руками плотнее, жмётся бёдрами. Чон говорит что-то ещё, но умолкает на полуслове, чувствуя горячее тело Ёсана. — Ёсан-а, — зовёт он, но не получает ответа. — Кан Ёсан! — Ммм? — вопросительно мычит Ёсан, покрывая его шею лёгкими поцелуями. — Потерпи до вечера, — Уён безуспешно пытается выпутаться из его хватки. — Ну, Ёсан! Кан ещё пару мгновений лижет солоноватую кожу, а потом с некоторым сожалением выпускает покрасневшего Уёна из объятий. На всякий случай тот отходит от Ёсана на пару шагов. — Ладно, потерплю. — К восьми, не забудь. — Понял.

***

      Уже в душе, дома, Ёсан решает потратить на себя лишние полчаса, приняв превентивные меры. Они редко собираются всем составом вне работы, а уж тем более пьют (хотя после триумфальных эпизодов «Wanteez» с алкоголем это стало происходить чаще). Поэтому возможностью надо пользоваться по полной.       Вдвоём с Юнхо они отодвигают мебель к стенам и стелют несколько запасных матрасов на пол, когда входная дверь пищит и их квартира наполняется гулом голосов. Юнхо переглядывается с ним, усмехаясь. Оказывается, даже этот вечный фоновый шум начинает потихоньку забываться после переезда. — Ёсан-а-а-а! — раздаётся громогласный голос Сана с кухни, где половина группы уже деловито гремит стаканами. Кан с тихим вздохом идёт на голос. Сан ставит пакеты на пол и сразу же сгребает его в медвежьи объятия, покрывая поцелуями его щёки, нос и лоб, заставляя парня невольно скукожиться. — Я так по тебе соскучился! — Вы виделись сегодня утром, — со скепсисом напоминает Чонхо, подхватывая батарею из бутылок с соджу. Чхве дуется, всё также сжимая смирившегося со своей участью Ёсана. — И что? Я уже соскучился!       Спустя 15 минут шуршания пакетами, звона посуды и десять тысяч разговоров они все оседают в гостиной на выложенных матрасах. Минки целенаправленно садится рядом с Сонхва, подальше от надувшегося Чонхо под аккомпанемент заливистого смеха Юнхо, потому что «я выпью банку пива и это не обсуждается, Чхве Чонхо!»       Ёсан, как виновник торжества, растекается по дивану, и Сан тут же ложится головой ему на колени, чуть ли не мурлыча в голос от удовольствия. Уён прислоняется спиной к коленям Кана, позволяя Хонджуну уложить голову себе на плечо. Сонхва стоически заслоняет собой Минки, что довольно проблематично при его габаритах, когда Юнхо присоединяется к попыткам младшего споить Сона.       Сначала они пьют за Ёсана, потом за грядущий камбек, за здоровье, заедая это всё немыслимым количеством жареной курицы и токпокки. Напиваться не хочется, поэтому Ёсан покачивает в руке стакан с соджу, почти не притрагиваясь. Выпитого уже достаточно, чтобы в голове приятно помутнело, а кровь завибрировала в венах. И его, казалось бы, уже намертво приклеенная маска слетела с лица. Он жмурится, улыбаясь, и запускает ладонь в волосы Сана, отчего тот всё-таки начинает урчать, подставляясь под ласку. Парни переговариваются между собой, периодически взрываясь смехом, и Ёсан убаюкивается этим приятным фоновым шумом. Спина Уёна греет его ноги, а ладонь массирует подъём стопы, и, кажется, ещё чуть-чуть и Кан уснёт. Однако из полусна его вырывает голос капитана. — Так, шпана, пока мы все ещё в кондиции, давайте вспомним, ради чего мы собрались, — он оборачивается к Ёсану. — Я знаю, мы договорились не дарить друг другу ничего, но всё же. Чего бы тебе хотелось, Ёсан-а? Ёсан моргает пару раз, приходя в себя, отгоняя сонное состояние, и обводит обращённые к нему лица одногруппников взглядом. — Ну... Просто чтобы мы были вместе сегодня, понимаете? У нас такого ещё не было, и я подумал... — он чувствует, как жар от смущения ползёт вверх по шее. Уён расплывается в поистине дьявольской ухмылке, оборачиваясь на него через плечо. — О, Ёсанни, ты хочешь устроить оргию? — у Кана всё-таки краснеют щёки, но он берёт себя в руки и упрямо вздёргивает подбородок. — Что-то типа того. Хонджун задумчиво чешет ухо, а потом кивает. — Ну, это можно устроить. Все за? Парни разражаются нестройным хором согласия, и Ёсан вдруг отчётливо ощущает неловкость. Так далеко они действительно ещё не заходили. Ладно, когда их двое, трое... Да даже пятеро. Но все восемь...       Ким будто чует его настроение, поэтому ободряюще улыбается и треплет его по коленке. — Всё будет так, как ты захочешь, Ёсан-а, не дави на себя, ладно? — Ёсан улыбается уголком губ и кивает, сжимая плечо Хонджуна в ответ. Он пару мгновений размышляет над своими желаниями. — Можно... Можно мы с Сонхва начнём? — все согласно кивают, а Сонхва расплывается в улыбке. Ёсан смотрит ему в глаза. — Хён, я заранее подготовился. В общем, будешь сверху, пожалуйста? Пак кивает, не переставая улыбаться, и поднимается со своего места. — Конечно, щеночек, всё, что захочешь. Ёсан выдыхает чуть рвано и жестом просит Сана подняться с его колен. Тот дует губы, но всё же сползает с дивана на пол в готовые объятия Уёна. Сонхва присаживается рядом с Ёсаном и треплет его по колену, давая время и возможность начать самому. Тот изучает его лицо пару мгновений, а после приближается и вовлекает в мягкий поцелуй. Хва с готовностью отвечает, его ладони оседают на талии Ёсана, притягивая к себе ближе. Ё выдыхает ему в рот, смелея на глазах, позволяя своему телу вести за себя.       Именно в сексе он даёт себе полную свободу действий, отдаваясь своей второй, более дикой стороне, и в такие моменты ощущает себя всемогущим. С Сонхва всё всегда происходит тягуче, размеренно, неважно, кто сверху, а кто снизу — они наслаждаются обществом друг друга каждой клеточкой своего естества. В объятиях Хва всегда спокойно, надёжно, он будто незыблемая константа в жизни Ёсана. Он был первым, с кем Ёсан начал раскрывать новые стороны себя, поэтому всегда ощущается по-особенному.       Сонхва раскрывает рот шире, позволяя языку Ёсана скользнуть внутрь и огладить нёбо. Ё ощущает медленно растущее в животе желание и кладёт ладонь на затылок Хва, зарываясь пальцами в тёмные пряди, чуть оттягивая у корней. Сонхва одобрительно стонет ему в рот и тянет на себя, пока Ёсан не оказывается у него на коленях. Ё на пару мгновений отрывается от его пухлых губ и оборачивается на остальных, которые тоже время не теряют.       Уён вдвоём с Хонджуном на полпути раздевания Сана, бесстыдно раскинувшегося на простыне. Его полностью окрепший член лежит на подтянутом прессе, открытом задранной футболкой, а джинсы с бельём спущены до колен. Джун покрывает укусами внутреннюю поверхность его гладких бёдер, пока Уён вылизывает рот, поглощая все мелкие хныки и поскуливания. Справа от них Минки тяжело дышит в шею Чонхо, вздрагивая под руками Юнхо, что гладит его прямо сквозь джинсы. Чонхо тянется через плечо Минки за поцелуем, и Юнхо с готовностью яростно впивается в его губы. Блондин стонет в голос от развёрнутой перед ним картины и сильнее подаётся навстречу ласкающей его ладони.       Ёсан будто в трансе наблюдает за ними, в очередной раз чувствуя сильный прилив любви и собственничества, оседающих в груди. Но руки Сонхва, что развязывают на нём шнурки спортивок, возвращают к насущному. Ё обращает всё внимание на него, оставив включённым для фонового шума лишь слух, который ласкает мешанина из вздохов, стонов и звуков кожи на коже. Ёсан стягивает с себя футболку, мышцы перекатываются, вздувая вены, и рот Хва наполняется слюной от одного только вида. Он припадает губами к обнажённой груди, оставляя засосы, и чуть ли не стонет в голос от удовольствия. У Ёсана сбивается дыхание от внезапного горячего рта на своём соске, и он выгибается в руках Сонхва, трётся всё ещё скрытым несколькими слоями ткани членом о его. Хва втягивает нежную кожу в рот, лижет маленькую горошину, капая слюной, и сжимает обеими ладонями задницу Ёсана, встречая его движения. Ё не стонет, только дышит часто, медленно подаваясь бёдрами вперёд, и Сонхва просто дуреет от ощущения его сильного тела на своём.       С Ёсаном секс всегда похож на танец — пасадобль, страстно-тягучий и чувственный — он оседает в венах терпким пряным мёдом, заставляя хотеть ещё и ещё.       Он терзает бледную кожу до тех пор, пока на ней не расцветают багровые краски, что к утру потемнеют. Из его собственного наваждения Сонхва вырывает низкий стон Юнхо, что, нависнув над Минки, подаётся бёдрами навстречу движениям Чонхо. Младший размеренно толкается, сосредоточенно закусив губу, и Хва не может сдержать улыбку. Всегда так серьёзен, когда контролирует ситуацию. Он встречается взглядом с тяжело дышащим Хонджуном, которого растягивает Уён, и возвращает ему лукавую ухмылку. Хитрые глаза капитана говорят о том, что среди них определённо есть тот, кто готов снять груз ответственности с макнэ и дать ему расслабиться. — Снимай, — рычит ему на ухо Ёсан, дёргая за край его пулловера, и Сонхва только рад повиноваться. Он не успевает опомниться, как оказывается на спине с голым торсом и Ёсаном на своих ляжках, нетерпеливо расстёгивающим его джинсы. Хва готов скулить от этого развратного демона, в которого превращается Ёсан в моменты страсти, поэтому безвольно позволяет себя раздеть, с некоторой неприязнью опускаясь обнажённой спиной на кожаную обивку дивана. Ё проницательно замечает это и помогает приподняться, чтобы подпихнуть под него тонкое одеяло. Сонхва благодарно улыбается и в ответ выуживает из пакета около дивана тюбик с лубрикантом и презервативы. Он уже собирается открыть смазку, когда Ёсан выхватывает её из рук со словами: — Я сам, — деловито выдавливает он прозрачную субстанцию на пальцы и заводит руку себе за спину, другой держась за бок старшего. Ёсан замечает квадратик кондома в его ладони и добавляет: — Без резинки. Сонхва стоит неимоверных усилий отогнать остро вспыхнувшее внизу живота возбуждение, чтобы не кончить раньше времени.       Ё растягивает себя сразу двумя пальцами, всё ещё расслабленный после душа, его член покачивается, периодически задевая длину Хва, и тот рвано выдыхает в нетерпении. А потом обхватывает их обоих плотным кольцом из пальцев, медленно поглаживая, впитывая картинку перед собой.       Волосы Ёсана спадают на лоб, почти скрывая глаза, липнут к влажной коже; грудь алеет засосами, на головке члена блестят капельки предэякулята, а острый язык периодически мелькает между пересохших покрасневших губ, облизывая. Сонхва думает, что он воплощение чистого греха. Ёсан думает, что Сонхва одна из его мокрых мечт — с растрёпанными волосами, румяными щеками, издающая такие восхитительные вздохи. Настоящий падший ангел.       Снизу доносится высокий стон Сана, которого буквально объезжает Хонджун, сразу беря быстрый темп, не желая тратить время. Сан извивается под ним, поскуливая, пальцы впиваются в талию Джуна в попытках то ли насадить на себя глубже, то ли остановить. Тот откидывает голову назад, прикрыв глаза, упирается ладонями позади себя в ляжки Сана для баланса, и движется, движется, движется. Уён целует его в изгиб шеи, прижимаясь со спины, надрачивая его член в такт бешеному ритму, и что-то шепчет на ухо, из-за чего Хонджун сводит брови к переносице со сломленным стоном, а его щёки розовеют.       Ёсан переводит взгляд обратно на Сонхва и широко ухмыляется, приподнимаясь на его бёдрах. Сонхва торопливо смазывает себя, придерживая у основания, и Ё медленно опускается на его член до конца, рвано выдыхая сквозь зубы от тянущего ощущения. Как же давно он не был снизу... Ладони Хва ложатся на его задницу, сжимая упругие мышцы, и Ёсан начинает подниматься и опускаться сразу в быстром темпе. Старший захлёбывается стоном от лавины ощущений, впиваясь в кожу пальцами, оставляя белёсые лунки от ногтей. Ё двигается быстро и резко, упираясь руками в его плечи, и смотрит неотрывно. Сонхва не в силах отвести взгляд от его почти пугающего сейчас лица, беря всё то, что даёт младший, и отдаётся в ответ без остатка.       Слух Ёсана чутко реагирует на звуки вокруг: он слышит, как с жалобным хныканьем кончает Сан, разметавшись под Хонджуном; низкие стоны Юнхо, в которого всё также ритмично вколачивается Чонхо; мягкий шёпот Уёна, что медленно входит в потерявшегося в удовольствии Минки. Ёсан чувствует себя сейчас единым целым с ними, будто находится в эпицентре происходящего, в их руках, чувствуя мириады фантомных поцелуев на своей коже.       Он ускоряется, насколько позволяют натренированные мышцы, и целует Сонхва неистово, как в последний раз. Пытается выразить всё то, что чувствует, всю свою благодарность, преданность и любовь, и тот понимает. Хва садится, обнимая его за талию, прижимая ближе, возвращая поцелуй также пылко. Он упирается пятками в диван и встречает его движения, входя глубже, резче, отчего у Ёсана звёзды вспыхивают под веками. Он отрывается от губ Сонхва, загнанно дыша, и упирается своим лбом в его. Зарывается пальцами в волосы на затылке и рычит, не прерывая зрительного контакта: — Быстрее! И Сонхва повинуется, толкается вверх всё быстрее, потому что мир в очередной раз сужается до светлых глаз человека в его руках. Оргазм настигает его внезапно, накрывает лавиной, и Хва роняет голову на плечо Ёсана, сотрясаясь от силы разрядки. Ё следует почти сразу за ним, напрягаясь всем телом, так, что вены вздуваются, и глушит низкий стон, впиваясь зубами в смуглую шею старшего.       Пот льётся с них градом, тела липнут друг к другу, пока они плавают в посторгазменной неге. Сонхва обессиленно валится обратно на одеяло, а Ёсан сползает с его бёдер и ложится рядом, пристраивая голову ему на грудь. От ощущения вытекающей из него спермы снова обдаёт разрядом возбуждения. Ё приподнимается на локте, оглядывая картину, развернувшуюся на полу.       Хонджун покрывает укусами тазовые косточки Чонхо, двигая в нём двумя пальцами, и на смуглой коже начинают алеть следы, перекликающиеся с румянцем на его щеках. Младший дышит часто, тихие всхлипы вырываются из его приоткрытого рта с каждым удачным движением пальцев Джуна внутри. Слева от них Сан цепляется за широкие плечи Юнхо, растянутый вокруг его члена, Минки целует его в шею под затылком, перекрывая Ёсану обзор своей спиной, медленно толкаясь в Сана следом. Тот всхлипывает, утыкаясь носом в ключицу Юнхо, и вздрагивает всем телом от острого, всепоглощающего удовольствия. Юнхо выглядывает из-за его плеча, встречаясь взглядом с Ёсаном. А потом поворачивает их троих так, чтобы Ё было видно всё происходящее. Опавший член последнего снова крепнет. Юнхо самодовольно усмехается, не отрывая взгляда от него и по-хитрому шевелит бровями. Ёсан прыскает в грудь Сонхва, пуская мурашки по его коже. Его отвлекает Уён, что забирается к ним на диван, нависая над Ёсаном. — Ёсанни, а как же я? — показательно-скорбно дует он губы, и Ё не сдерживает улыбки. Он приподнимается и мягко целует его в щёку, убирая длинную чёлку со лба. — Я ждал, пока ты закончишь. — И вот я здесь! — радостно оповещает Уён и втискивается между ним и Сонхва, почти спихивая старшего с дивана. — Эй! — возмущается Хва, оставаясь лежать на каком-то клочке, вся левая сторона его тела свешивается с края. Уён виновато улыбается. — Хён, уйди, а? Пожалуйста, — Сонхва сползает с дивана, попутно бормоча что-то о неблагодарных детях, но его ворчливое настроение тут же смывается страстным поцелуем от Хонджуна. Чонхо вторит ему, целуя Хва в нос, и вскоре все трое сплетаются в новый клубок из стонов и вздохов. — Сколько раз ты кончил? — требовательно спрашивает Уён, прижимаясь к его боку и переплетая их ноги. Его возбуждённый член мажет предэякулятом по бедру Ёсана, а ладонь размазывает подсыхающее на животе семя. — Только раз, — усмехается Ё, обнимая его за плечи. Уён театрально распахивает рот в шоке. — Безобразие! Ну это мы устроим, — уверяет его тот и тянется за позабытым тюбиком смазки. — Трахнешь меня как минимум дважды. Ёсан чертыхается сквозь зубы и рывком переворачивает его на спину, устраиваясь между его разведённых ног. Он прижимается бёдрами, проезжаясь собственным стоящим членом по его длине. — Какой же ты болтун, — низко шепчет Ё ему на ухо, наслаждаясь его сбитым дыханием. Уён самодовольно ухмыляется в ответ и обнимает его за шею, притягивая ближе. — И тебе это нравится. Они целуются, сталкиваясь языками, как всегда, в борьбе за первенство, но Уён сдаётся слишком быстро даже по своим меркам, податливо позволяя вылизывать свой рот. Ёсан нащупывает лубрикант и щедро льёт на пальцы не глядя, а после трогает колечко мышц. Первый палец входит легко, даже не встречая сопротивления, и Ё ухмыляется в поцелуй, добавляя второй сразу. Уён ахает в его рот, закатывая глаза от острой вспышки удовольствия. Длинные пальцы сразу же находят простату, стимулируя. Ёсан двигает запястьем, растягивая его чуть быстрее обычного, и Уён кусает его за нижнюю губу, разрывая поцелуй. — Быстрее, Ёсанни, я ведь уже готов, — жалобно просит он, откидываясь на одеяле, и скрещивает лодыжки на пояснице Ё. Тот качает головой, но капает смазкой на головку своего члена, вздрагивая от прохлады субстанции. — Сам напросился, — бросает он и входит в Уёна одним плавным движением. Тот цепляется за его шею, жмётся максимально близко, втягивая в новый поцелуй. Ёсан тяжело дышит ему в рот, ритмично вколачиваясь в податливое нутро. По позвоночнику бежит горячая волна от наслаждения, и каждой клеточке тела так хорошо, что всё кажется сном. С Уёном всегда так. Всегда неистово, до ломоты в мышцах, на бешеной скорости. Они движутся навстречу друг другу, ласкаются языками, будто два пазла, что идеально подходят друг другу. — Х-хён!.. — разрывает их маленький мирок громкий стон Чонхо, и Уён отрывается ото рта Ёсана, поворачивая голову на звук. Младший вжимается в Сонхва, что гладит его по щеке, другой рукой поглаживая стоящий член, а сзади толкается Хонджун, оставляя новые засосы на его плечах и шее. Хва целует его мягко, что-то произносит в самое ухо, отчего Чонхо прячет пунцовое лицо у него на груди.       Ёсан цепляет Уёна за подбородок, привлекая к себе внимание. — Смотри на меня, — и Уён смотрит, смотрит, стараясь в очередной раз запечатлеть это идеальное лицо у себя на подкорке. Член Ёсана идеально проходится по его простате с каждым глубоким толчком, и Уён вскрикивает, подаваясь бёдрами навстречу. Ё оставляет влажные поцелуи на его шее, под челюстью, сжимает в пальцах соски, и движется, движется, движется. Удовольствие стучит в висках, скатываясь раскалённой лавой в низ живота, и Уён закусывает губу, не удерживая скулёж.       Ёсан смотрит на его напряжённое лицо — глаза, подёрнутые поволокой страсти, полузакрыты, зубы впиваются в нижнюю губу почти до крови, брови сведены к переносице. Ё чувствует такой дикий прилив любви, что это почти сбивает ему дыхание. Он накрывает щёку Уёна ладонью, пальцы щекочут ухо, путаются в длинных волосах. — Я люблю тебя, — шепчет он так тихо, что Уён еле улавливает сперва. Но потом кладёт свою ладонь поверх ёсановской и улыбается, чувствуя внезапные слёзы, защипавшие в уголках глаз. — И я люблю тебя. Ёсан целует его снова, на этот раз нежно, почти невинно, и ускоряется до предела. Уён выгибается под ним, вскрикивая в поцелуй, когда его накрывает разрядкой, и до боли сжимает волосы на затылке Ёсана. Сокращение мышц вокруг члена дарит второй оргазм, и Ёсан рычит в поцелуй, толкаясь бёдрами до конца.       Не успевает он прийти в себя, как Уён резво выбирается из-под него, а после забирается сверху, оплетая конечностями. — Дай мне минут десять передохнуть, — просит Ёсан, безвольно обнимая его в ответ, когда Уён с намёком трётся о его опавший член. Тот лишь задорно хихикает, но двигаться перестаёт. — А нам сегодня перепадёт кусочек Ёсана? — доносится с пола голос Юнхо. Уён хохочет громче, почти оглушая, приподнимает голову и оборачивается к нему. — В очередь! — Мы тут все в равных правах, между прочим! — Ты вообще молчи, Сан, тебе баиньки пора. — С чего это?! — возмущается Сан, не в силах даже поднять голову с груди Минки. Уён с усмешкой закатывает глаза. — Я сбился со счёта твоих оргазмов, значит, точно хватит. — Юнхо смеётся, целуя надувшегося, бурчащего что-то в ответ Сана в щёку, и обещает устроить ему секс-марафон в следующий свободный выходной. Ёсан прикрывает глаза, убаюкиваясь этим уютным фоновым шумом. В груди горячим комом сворачивается что-то, подозрительно похожее на счастье. Он улыбается сквозь сон. — Он что, уснул? Ну вот, а я только хотел... — Разбудим? — Я тебе разбужу. Пусть отдыхает, он же всё-таки именинник. — Но ведь он ещё не все подарки получил...