Он не красавчик, он мой брат

— Нет, Лили, не целуйся с ним, — вертелась Майли в кровати. — Он же не почистил зубы. — Проснись и пой! — звонко воскликнула Траскотт, входя в комнату. Стюарт подорвалась на постели и облегченно вздохнула. — Это был всего лишь сон, — заметив вопросительный взгляд подруги, Майли коротко пересказала. — Приснилось, что вы с Джексоном влюбились друг в друга, а я помешала вам быть вместе. Но в конце я сказала правду и всё было хорошо. — Я и Джексон? — Лили задумчиво закусила губу. — Фу! — Урааа! — вскинула руки Майли. — Сон не вещий, аллилуйя! В обед трое друзей собрались на пляже в кафе, где работал Джексон. Лили с Оливером сидели за столиком, ожидая, пока Майли принесёт напитки, а та спорила с братом, пытаясь через стойку дотянуться до его волос, чтобы их повыдирать. Лили, сгрызая ногти, некоторое время смотрела на Стюартов, потом повернулась и нервно спросила: — Оливер, ну как же мне сказать Майли, что на самом деле Джексон мне давно нравится? Посмотри, как она его не выносит. Я была права, думая, что ей не понравится, если я в него влюблюсь. Что же мне делать? — А я бы на твоём месте задумался о том, что ты будешь делать, если твои чувства к Джексону окажутся не взаимны, — вальяжно развалившийся на стуле Оливер, сейчас сел прямо и придвинулся к подруге. — Лили, ты два года не решаешься сказать Майли, что влюблена в её брата, но ни разу не задумалась, как отреагирует на это сам Джексон. Ведь если он тебя отвергнет, тебе будет больно. — Точно, — протянула Траскотт. — Это разобьёт мне сердце. — Лили задумалась. — Я знаю, что делать! — оживилась она. — Нужно прощупать почву. Я пока не стану признаваться Майли, но попрошу её спросить Джексона, как он ко мне относится. И если чувства будут взаимны, я скажу Майли, что он мне нравится, а если нет, то продолжу тайно сохнуть по Джексону, воровать волосы с его расчёски и притворяться, что меня от него тошнит. Спасибо, Оливер, ты мне так помог! — Ты ничего не поняла, — откидываясь на спинку стула, сказал Окен, и покачал головой. — Блондинки, — фыркнул он. — Вот чёрт! — Оливер заметил, как ссора между братом и сестрой достигает апогея. — Похоже, все признания придётся отсрочить. Видимо, Майли вкрай достала братца, ну или он её — не важно, но сейчас Джексон через стойку поливал сестру горчицей прямо из диспенсера. Прикрыв ладонями рты, Лили с Оливером смотрели, как обляпаная с головы до ног Майли идёт к их столику, переставляя ноги как пингвин. Дойдя до цели, она прорычала: — Ненавижу. Той же походкой Стюарт молча направилась в сторону своего дома, оставив друзей одних. Лили мечтательно смотрела на Джексона, который сюсюкал с потерявшимся щенком, а Оливер косился на Лили. Через день, когда Стюарт помирилась с братом и стала его меньше ненавидеть, Лили завела разговор. — Майли, я всё думаю о том твоём сне. Ну, про нас с Джексоном. — О, нет, только не это! — Нет-нет, не волнуйся, мне он безразличен, но я думаю… А вдруг я ему нет? Мне-то конечно всё равно, но не просто же так тебе снятся такие сны, вдруг приснился именно из-за Джексона, — тараторила Лили, а Майли щурилась, пытаясь в её бессвязной речи уловить суть. — В общем, ты бы поинтересовалась у него, как он ко мне относится, не влюблён ли, а то мало ли что. Я конечно понимаю, ты его ненавидишь и всё такое, но он ведь твой брат, и жалко, если будет страдать от неразделённой любви. Лили замолчала. Майли с неким подозрением смотрела на неё, сощурив глаза, потом кивнула. — Пожалуй, ты права. Сон действительно странный, мне самой потом полдня покоя не давал, такой реалистичный был. Ладно, спрошу у Джексона про тебя. Хотя вообще-то ему несвойственно страдать из-за девчонки. — Почему? — Не знаю, — дёрнула плечом Стюарт. — Но я никогда не видела, чтоб он убивался от безответной любви. Может, это потому, что он не успевает влюбиться, все девчонки посылают его после часа знакомства, — хохотнула Майли. — Хотя лично я считаю, что он просто бесчувственный чурбан, неспособный на глубокие эмоции. — Или… — Траскотт подозрительно романтично заулыбалась, а её голос сделался ещё более писклявым. — Джексон ещё не встретил ту самую, которую полюбил бы всем сердцем, и которая запала ему в душу так, что он смог бы расплакаться от переполняющих его чувств. Я вижу эту девушку блондинкой, со скей… — Лили заткнулась, заметив взгляд подруги, и безразлично завершила нормальным голосом. — Но мне плевать. Вечером того же дня Майли дождалась, пока брат поговорит по телефону, и сказала: — Слушай, Джексон, мне тут на днях странный сон приснился. — Что Ханна Монтана прыгнула со сцены в толпу, а её не поймали? — Нет! — недобро посмотрела она на него. — Мне приснилось, что вы с Лили влюбились друг в друга. Лили отнеслась к такому сну равнодушно, а ты как? — осторожно спросила Майли. — Ничего не ёкает? Джексон прислушался к себе. — Нет. — Точно? Совсем-совсем ничего не чувствуешь? Не возникает желания быть с Лили? — Нет, — парень схватил со спинки дивана куртку и пошёл к выходу. — Расслабься, она не в моём вкусе. — Чего? — возмущённо вопросила Майли, уперев руки в бока. — Лили красивая натуральная блондинка. Спортивная, занимается скейтбордингом, сёрфингом, играет в баскетбол. У неё хорошие оценки и она в миллионы раз умнее тебя. В смысле, не в твоём вкусе? Да кем ты себя возомнил? — Успокойся, ты не так меня поняла. Конечно Лили красивая интересная девчонка, я не отрицаю. Но она маленькая. Для меня. — Что ты сказал, низкорослый великовозрастный парниша с лицом младенца? Джексон закатил глаза. — Я не думаю о Лили, как о девушке, — пояснил он. — Для меня она как младшая сестра. Как ты, только не настолько противная. И даже если бы между мной и Лили возникла симпатия, вряд ли бы у нас что-то вышло. — Что ж, отлично, — бодро сказала Майли. — Значит никто ни в кого не влюблён, и все счастливы. — Допрос окончен? — Да. — Я пошёл на вечеринку к Тодду. — А у папы ты отпросился? — Пф, я уже взрослый. — Джексон Род Стюарт! — раздался строгий голос Роби Рэя, вошедшего в гостиную. — Куда это ты собрался без разрешения? — Ну пааап! — капризно прохныкал Джексон, затопав ногами. — Я же уже большой!

*****

К утру Майли забыла и обо сне, и о Лили с Джексоном, поэтому Траскотт пришлось терпеливо ждать, пока она вспомнит, но к обеду Лили не выдержала. Когда они с подругой подошли к своим школьным кабинкам, Лили непринужденно поинтересовалась: — Ну как, говорила с Джексоном? — А, да, — махнула рукой Майли. — Не парься, он к тебе равнодушен, ты для него маленькая. — Ма… — губы Лили задрожали. — Маленькая? Но мне ведь уже пятнадцать. — Но ему-то восемнадцать. И он относится к тебе, как к младшей сестре. — Стюарт взглянула на подругу и занервничала. — Лили? — То есть… — глаза Траскотт наполнялись слезами. — Значит… Когда мне будет восемнадцать, ему будет двадцать один. А когда мне двадцать один, ему будет двадцать четыре. А когда… — Лили всхлипнула. — Получается, я всегда буду для него маленькой. — Вот чёрт! — до Майли дошло, что происходит, она хлопнула себя по лбу. — Я должна была догадаться. — Я влюблена в него два года! — зарыдала Лили, опускаясь попой на пол и закрывая руками лицо. — Я всякого ожидала, но не того, что буду для него маленькой. Майли вздохнула и, сев на пол рядом с подругой, заключила её в утешительные объятия. В кафе на пляже было безлюдно. А всё потому, что гадёныш Рико, желая насолить своему подчинённому, взял на работу помешанную на экологии девушку Сару. Сара училась с Майли в одном классе, и помешана была не только на экологии, но и на Джексоне Стюарте. Она постоянно крутилась возле него, и сколько бы раз Джексон ей не объяснял, что между ними никогда ничего не будет, Сара реагировала позитивно и говорила, что готова всю жизнь ждать, пока он «созреет». Когда Рико предложил ей работу в своём кафе, Сара с радостью согласилась, и с тех пор не отходит от любимого ни на шаг, отваживая от него всех девчонок. Вот буквально минут десять назад, когда Джексон протирал стойку, напротив присела привлекательная девушка. — Привет. — Привет, — вежливо поздоровался парень. — А ты симпатичный. — О, нет, — улыбнулся Джексон, покачав головой. — Тебе лучше уйти. — Строишь из себя неприступного мачо? — проворковала девушка. — Мне такие нравятся. — Нет, я серьёзно. Лучше уходи, — настоятельно посоветовал он. — А если не уйду, — она потянулась к нему через стойку, из-под которой тут же выскочила Сара и направила в лицо брюнетки барный гейзер. — Отвали от моего парня, гадина! Мощная струя воды врезалась в лоб девушки так, что та упала со стула. И это был не первый, и скорее всего не последний раз. Рико и сам уже был не рад, ведь приглашая Сару на работу, рассчитывал, что она превратит в ад только жизнь Джексона, но страдает от этого и сам Рико, и его бизнес. Слухи о том, что в этом кафе работает «сумасшедшая со шлангом» быстро разлетелись по пляжу, и закусочная пустовала уже второй день. Вчера её посещали только трое друзей. Младший Стюарт натирал стаканы, когда в нескольких шагах от стойки появилась воинственно настроенная Майли. — Ты! — ткнула она в брата пальцем. Пытаясь вспомнить, в чём он успел накосячить, Джексон нервно огляделся в поисках Сары. Ну где она, когда так нужна?! Тем временем сестра подходила, гневно проговаривая каждое слово: — Бездушный, бесчувственный, жестокий, бессердечный, ледяной, чёрствый сухарь! — на последних словах она сжала в кулаке футболку на его груди, и притянула к себе. — Что я сделал? — возмутился парень, освобождаясь от хватки. — Оказалось, что Лили в тебя влюблена! — отчаянно взмахнула руками Майли. — Причём давно. — Правда? — на лице Джексона отобразилась гордость за себя любимого, но он быстро стёр все позитивные эмоции, и нахмурился. — Это плохо. Теперь при встрече нам обоим будет неловко, возникнет напряжение. — Я знаю. И поэтому ты должен с ней поговорить. Лили моя лучшая подруга, мы всё время проводим вместе, и у нас дома она бывает чаще, чем у себя. Вы постоянно будете сталкиваться, и я не хочу, чтобы нам всем это доставляло неудобства. К тому же, Ханна с друзьями завтра идёт на утреннее шоу, вы все там будете, и не дай бог у вас с Лили случится конфликт. Поговори с ней, Джексон! — Но что я ей скажу? Майлс, ты сама можешь легко решить эту проблему. Лили твоя подруга, а я твой брат. Опиши ей меня как-нибудь по противнее, скажи, что я грубый, нечистоплотный, неотёсанный, безмозглый и моюсь раз в два дня. — Она и так всё это знает! Ты каждый день на протяжении трёх лет демонстрируешь. — И я всё равно ей нравлюсь? — заулыбался Джексон. — Наверно это мой природный магнетизм. Я чертовски обаятельный. — Ты придурок и чертовски воняешь, — парировала Майли. — Джексон, ты должен сам с ней поговорить, это в дальнейшем исключит между вами чувство стеснения, вины и стыда, и вы сможете нормально контактировать. — Хорошо, я попробую. Поговорю с ней после работы. А, нет, постой. У меня свидание с Бэкки, так что после работы я успею только переодеться. — Это та, за которой ты в прошлом году три месяца бегал, а она тебя прилюдно отшила, назвав инфантильным идиотом? — Да, она. Но это в прошлом, теперь я ей нравлюсь, и она согласилась пойти со мной на свидание. — Нет уж, братец, сначала ты поговоришь с Лили, а потом отправишься на свидание. — Дай-ка подумать, — притворно задумался Джексон. — Нет. Я за Бэкки три месяца бегал, и не собираюсь… Майли не дала ему договорить, снова притянув за грудки и прошипев в лицо: — А Лили два года по тебе сохнет. Так что сначала Лили, потом Бэкки. — Отпусти меня. Иначе позову Сару. — И что она мне сделает? — усмехнулась Майли. — Сара! — Я здесь, — материализовалась мгновенно. — Что случилось? — Майли ко мне пристаёт. — Что? Но она же твоя сестра. — Знаю, — невозмутимо лыбился Джексон, глядя на сестрицу, которая пока не совсем понимала, что он задумал. — Но её вдруг переклинило, и ей захотелось чего-то большего. — Какой ужас! — воскликнула Сара, и в ту же секунду Майли в лицо полилась струя кетчупа. — Нельзя соблазнять своего брата, извращенка! Прикрываясь руками от обильно льющейся порции соуса, Майли выкрикивала оправдания и слышала довольный смех брата. Когда Сара отставила бутылку с кетчупом, Джексон кинул сестре полотенце. Вытерев лицо, она угрожающе процедила: — Ты за это заплатишь. Дорого. — Ты за это дорого заплатишь, — передразнил её Джексон, Майли дразнилку подхватила, и теперь Сара пустила струю воды в них обоих.

*****

До свидания с Бэкки оставалось полчаса, и пока Джексон торопливо приводил себя в порядок после работы, Майли сидела с Лили на пляже и всеми силами пыталась ослабить её симпатию к своему брату, перечисляя его недостатки. Но всё было тщетно. Лили тихо плакала, и все недостатки переводила в достоинства. Самолюбивый — обаятельный; постоянно кривляется — смешной и артистичный; инфантильный — Лили серьёзного и не надо, она сама пока ребенок; неудачник — ну и хорошо, меньше будет получать внимания от других девчонок; вредный — независимый от чужого мнения; не романтичный — зато не бабник. Идиот, грязнуля, нытик, грубиян, обжора, хамло, лодырь, эгоист — красивый, классный, добрый, милый, бесхитростный, харизматичный. Майли прижала ладонь к лицу. Похоже, дело совсем плохо. Подруга не желает замечать в Джексоне совершенно никаких недостатков, да ещё и достоинств ему напридумывала. Майли тяжко вздохнула, и увидела брата. Он, как и обещал, пришёл поговорить с Лили, но заметив её состояние, замешкался и с виноватым лицом остался стоять на месте. Сестра требовательным жестом подозвала его, махая головой на подругу. Джексон нерешительно сделал к ним шаг, потом второй, следом третий. Майли бесшумно удалилась. — Привет. — услышала Лили его голос. Он сидел на песке рядом с ней. — При… Ой! — Траскотт закрыла ладонями лицо. — У меня же тушь потекла, не смотри на меня, не смотри! — Перестань, Лили, ты красивая даже с потёкшей тушью. — Правда? — засияла девушка, убирая руки от лица. — Да, — улыбнулся Джексон, и добавил: — Я вообще считаю, что блондинки с голубыми глазами не могут быть некрасивыми. Траскотт пискнула и не дала ему договорить, повалив на песок. От растерянности Джексон ответил на поцелуй и не осмелился его прервать. Или не хотел. А потом с сожалением посмотрел на девушку, и дрогнувшим голосом произнёс: — Лили, ты не дослушала. Оливер и Майли прятались недалеко в кустах. Они не могли ничего слышать, но всё видели. Как целуются, и как после его высказывания Лили от стыда заливается румянцем — это было заметно даже в сумерках. Как потом оба принимают на песке сидячее положение, как Джексон приобнимает Лили за плечи, начинает что-то говорить, и как Лили опускает голову. Друзья не могли толком понять, что между этими двумя сейчас происходит. Всё было тихо, спокойно, монотонно. Лили то опускала голову, то поднимала на Джексона взгляд, отвечала что-то, слабо улыбалась, а иногда даже хихикала. Видимо, Джексон даже в такие моменты не мог воздержаться от своих дурацких шутеек. Хотя, когда сильно нервничает — юмор у него включается как защитная реакция. Джексон Стюарт далеко не донжуан и девичьим вниманием не избалован, хоть и были в его жизни девушки, но надолго не задерживались. И это первый раз, когда ему самому приходится отвергать девушку, а потому непривычное волнение и тревога заставляли моментами вести себя по-дурацки. Зато естественно. Именно это в нём и привлекало Лили больше всего. Джексон никогда не притворялся, не пытался быть тем, кем он не является, всегда был собою. Таким, какой он есть. Всегда, везде и со всеми. Разговор длился минут пятнадцать. Майли и Оливер пока не понимали, как его воспринимать, поскольку в целом картина выглядела неоднозначно. И вот Лили с Джексоном обнялись, после чего он встал и, погладив её по плечу, пошёл в сторону тех кустов, потому что через них лежал путь на выход с пляжа. — Ну, как всё прошло? — сразу накинулась на него сестра. — Отлично. — Джексон торопился, поэтому говорил на ходу, повернувшись к сестре лицом. — Лили больше не плачет, и мы остались друзьями. Но целуется она классно. Возможно, через пару годиков я за ней приударю, - поднял он вверх большие пальцы и, развернувшись, побежал на свидание с Бэкки. Майли с возмущённо открытым ртом осталась смотреть ему в спину. — Да сдался ты ей через пару годиков! — злобно прокричала она. — На тот момент у неё уже будет сильный, крутой, накачанный парень модельной внешности! — Да! — вторил ей Окен. — И вполне вероятно, что его будут звать Оливер! Стюарт взглянула на друга и хлопнула руки ему на плечи. — Иди теперь ты к ней. Лили так и сидела на том же месте, глядя на океан и зачёсывая пальцами волосы, разлетающиеся от ветра. Оливер пошёл к ней, а Стюарт хитро посмотрела в ту сторону, куда убежал брат, и довольно потёрла ладони. Джексон ещё не знал, что сходить на свидание с Бэкки ему не суждено. Майли в качестве мести за горчицу и кетчуп науськала Сару, и сейчас Бэкки ждала Джексона в назначенном месте только для того, чтобы перевернуть ему на голову вазочку с приличной порцией подтаявшего мороженого. — Ну как ты? — спросил Оливер. — Немного лучше, — ответила Лили. — Ещё паршивенько, но сам факт того, что мы всё выяснили, радует и успокаивает. — А знаешь, что я думаю? Не стоит он тебя. Не пристало такой девушке как ты расстраиваться из-за всяких сероглазых блондинов, — зафыркал Оливер. Лили грустно улыбнулась и произнесла: — Сероглазые блондины — мой любимый типаж. — Я мог бы покраситься и вставить линзы. — Ой, Оливер, — засмеялась Траскотт, прижавшись к нему. — Ты такой милый. Спасибо, что пытаешься меня приободрить. Ты мой самый лучший друг. — Да, — вздохнул Окен. — Друг. Когда Лили ушла, пришла пора Майли сесть на песок рядом с другом. — Ну? — спросила Стюарт. — А ты когда признаешься Лили в своих чувствах? — Теперь уже наверно никогда. — Но почему? — Майли, — взглянул он на подругу. — Она таскает волосы с расчёски твоего брата. Два года! О каком признании ты говоришь, очевидно же, что мне ничего не светит. — Да перестань, у неё это пройдёт. Через неделю-другую она поймёт, что фигнёй маялась, и перестанет таскать его волосы. — Возможно. Ну, а сохнуть она по нему перестанет? — печально усмехнулся Окен. — Оливер, ты в любом случае должен ей признаться. Может, это ничего не изменит, а может изменить кардинально. Возможно, узнав, что человек, который её любит, был всё время рядом, она поймёт, что Джексон — это просто детское увлечение. Оливер, ты можешь поменять всё. А если нет, то… Терять ведь тебе нечего. Лили всё равно останется твоим другом. — Ладно, уговорила. Признаюсь когда-нибудь. Надо решимости набраться. Майли положила ему голову на плечо. — К тому же, в качестве парня для Лили ты куда лучше, чем Джексон. И пахнешь приятнее. — Спасибо, — засмеялся Оливер, дружески обняв её за пояс. Океан Малибу неспроста назывался Тихим. Шум издавали лишь высокие бурные волны, разбивающиеся о берег. Такие же бурные, как чувства и эмоции подростков.