Возбуждение

Когда Изуку отошёл от накрывавших его афтершоков, он упёрся предплечьями в поверхность перед ним, поднимаясь. Следом он открыл глаза и увидел, как ладони касаются зеркала, оставляя жирные отпечатки, которые тут и там покрывали стекло. Пока его взгляд скользил по телу, в голове уже роились множество мыслей и идей, и стоило увидеть улыбку на своём лице, как она стала ещё шире. Сейчас он хотел принять душ. Использованный презерватив сразу полетел в мусорное ведро вместе с парой салфеток, которыми Изуку протёр липкую от лубриканта кожу. Надев отброшенную в сторону одежду, он подхватил чистую, закинул на плечо полотенце и, задумавшись на краткий миг, положил рукав мастурбатора со смазкой к ванным принадлежностям. В чудесном расположении духа он отправился в душевую.  Открывая дверь раздевалки, он столкнулся c выходящим Одзиро, и после пары тройки фраз они попрощались, оставляя Изуку в помещении одного. Прежде чем кто-то появился, он вымыл и подготовил мастурбатор для использования, а потом вернулся к своему шкафчику. Он находился прямо напротив большого зеркала, так что, бросив взгляд на зеркальце на дверце, он увидел свою спину и рассмеялся. Похоже сегодня ему предстоит рассмотреть себя со всех сторон. Изуку потянул за края футболки, отмечая в отражении как переливаются мышцы, которые обычно сложно увидеть. Интересно, наблюдал ли когда-нибудь Каччан за ним вот так, ведь его шкафчик стоит сразу возле большого зеркала. Возможно ему стоит как-нибудь устроить шоу для Кацуки, раз уж это и вправду выглядело соблазнительно на его предвзятый взгляд. Изуку считал забавным, как резко он скаканул от полной неуверенности к себе к выводам, что он выглядит достаточно привлекательно, чтобы попытаться привлечь другого парня, ориентацию которого он даже не знает. Нужно отдать причуде Ишимото-сан должное – она влияла на него любопытным образом, и он наделся, что как только его мозг опустеет от намеренного вмешательства, последствия запущенных изменений останутся. Для человека его возраста он чересчур много раз был на грани, чтобы не начать жить на полную. Изуку протянул руку к крану и поднял голову навстречу душу, позволяя воде струиться не только по локонам. Ритмичные капли попадали на лицо, стекали к подбородку и продолжали движение на груди, опускаясь всё ниже по мускулистому телу. Изуку уже не надо было зеркало, чтобы знать, как он сейчас выглядит. Тёплая вода продолжала стекать по его коже, смывая всё напряжение в сток. Изуку прикрыл глаза, опустив руки вдоль тела, и просто наслаждался ощущением стихии на теле.   – Эй, задрот. Ты, блять, пришёл мыться или медитировать? – гулкий голос резонировал в душевой кабинке, отбиваясь от плитки, пока не окутал зеленоволосого со всех сторон, вызывая дрожь под кожей. – Я просто задумался, Каччан. – спустя мгновение ответил Изуку, продолжая удерживать глаза закрытыми. – Ох, вот как. – тон Кацуки был пронизан сарказмом так же, как всё его тело – нитроглицерином. Естественно до безобразия. – А я уж подумал тебе нужна помощь. – Помощь? – эхом повторил зеленоволосый. – Потереть тебе спинку и всякое прочее дерьмо, – Изуку слышал, как он усмехнулся, забавляясь его несамостоятельности в элементарных вещах, некоторые из которых и вправду были небезосновательными, но, судя по последующему резкому вдоху, он не ожидал, что Изуку скажет: – Да. Мгновение невидимый собеседник молчал, и он подумал бы, что второй ушёл, если бы не чувствовал палящий взгляд в спину. – Ты… Блять, ты хочешь, чтобы я потёр тебе спинку? – под толстым слоем раздражения в голосе блондина слышалась нотка неверия, которую было бы сложно распознать, не знай ты Кацуки всю жизнь. – Ммм, ага. – наощупь взяв мочалку, висевшую рядом с краном, он поднял руку над плечом, протягивая её за спину. – Вот. – Чёрт. Не жалуйся потом, Деку. – голос Кацуки прозвучал ближе, и большая рука выхватила мочалку, случайно соприкоснувшись с его пальцами. – Никогда, – прошептал он в ответ. Кацуки втянул воздух через рот и через минуту неведомых для Изуку размышлений он резко произнёс: – Выключи воду и наклонись. – Что? – непонимающе спросил Изуку.  – Выключи воду и наклонись вперёд, облокотившись руками в плитку, задрот. – зеленоволосый только хотел спросить зачем, как, цыкнув, Кацуки ответил на неозвученный вопрос, – Ты, блять, короткий как чёрт. Я не собираюсь ползать, чтобы видеть, отдираю я грязь или твои клятые веснушки. А если у тебя есть какие-либо недовольства по тому, что и как я делаю, то я могу засунуть эту мочалку тебе в задницу и пойти по своим делам, чёрт возьми. Изуку только послушно выполнил всё, что ему приказали, и едва его ладони легли на прохладную плитку перед ним, как неожиданное шершавое прикосновение к лопаткам заставило его мышцы напрячься. Так же тщательно, как Кацуки выполняет любое задание, он начал растирать его кожу массирующими движениями мочалкой, пока распаренная кожа не начала краснеть. Через момент приятные и привычные покалывания от сизаля вернули телу Изуку расслабление. Всё это время ловкая рука перемещалась от одной лопатки к другой, вверх к плечам, не забывая про шею, а потом спустилась вдоль позвоночника к копчику, сохраняя свои действия вдоль (так мысленно называемой Изуку) зоны приличия. Так было пока горячая рука не легла на его бок, заставляя зеленоволосого вздрогнуть. – Расслабься, ботаник. Мне нужен чёртов упор.  – Ах, – ответил он с придыханием, и тихий басовитый смех Кацуки наполнил душевую кабинку. Изуку прикусил губу. Движения мочалкой вверх-вниз по его позвоночнику, вкупе с другими отягчающими невинными действиями со стороны Кацуки, вызывали в нём неуместные желания. Изуку больше не волновало шершавое ощущение сизаля на теле, хотя оно усиливало осязание. Теперь всё его внимание было поглощено ладонью, обжигающей плоть с левой стороны. Спустя пару мгновений она начала медленно и лениво скользить, пока Изуку пытался сделать мысленный отпечаток чужой кожи на своей, забывая, что нужно дышать. Всё прекратилось так же резко, как началось, и Изуку издал стон разочарования, выпуская воздух, застрявший в лёгких. – Что такое, Деку? – голос Кацуки сквозит нарочитым удивлением вперемешку с его природной язвительностью, – Ты хочешь, чтобы я помог с чем-то ещё? Изуку усилено закивал, ощущая отвратительную прохладу там, где ещё секунду назад было тепло другого. – Я не слышу, Де-ку, – никогда ещё детское, когда-то уничижительное, прозвище Изуку не звучало так сладострастно, особенно в устах того, кто его придумал. Он был так поглощён тем, чтобы не превратиться в лужу от одного лишь звука, что Кацуки интерпретировал его молчание по-своему. – Тц, не хочешь значит. Осознав свою ошибку, Изуку вскинул голову. – Нет, нет! Хочу, Каччан! Пожалуйста, помоги мне, Каччан! Пожалуйста! – в его интонации было столько мольбы, что Кацуки самодовольно хмыкнул. – Ты такой жалкий, Деку. Но как твой друг, я обязан прийти тебе на выручку.  Изуку задохнулся, мимолётно ощутив ткань, и шестерёнки в его голове закрутились со скоростью света, пока факты не позволили ему осознать одну архиважную мысль – только тонкое полотенце на бёдрах Кацуки разделяет его задницу от такого желанного члена. Он тихонько заскулил. Дёрнувшись в намерении развернуться, чтобы не только ощутить, но и увидеть это, он был остановлен жёсткой хваткой на талии с левой стороны. – Эй! – злое рычание усилило дрожь в его теле, – Разве я, блять, просил тебя поворачиваться, а, грёбанный ботаник? – лежащая на его теле ладонь нагревалась, обжигая кожу без боли. – Нет, – тихо выговорил Изуку. – Вот именно! Так что стой, как я и сказал. – Изуку покорно кивнул, но через секунду Кацуки передумал и цыкнув сказал, – А знаешь, что? Можешь блять больше не наклоняться.  И если Изуку думал, что раньше ему было тяжело, то он глубоко ошибался. Рука Кацуки, покоившаяся раньше на его талии, скользнула к его груди и дёрнула на себя, пока его спина не коснулась мускулистой груди блондина.  – Славно, а теперь дай же мне помочь тебе, Де-ку. Изуку не мог выдавить и звука, сконцентрировавшись на ощущении нахождения в тисках тела Каччана. Единственное, что заземляло его сейчас – не такая уж теперь и прохладная плитка под пальцами. Пока одна рука прижимала Изуку к Кацуки, мочалка из сизаля коснулась живота. Грудь под палящей ладонью вздымалась от глубокого дыхания, в то время как лёгкие круговые движения другой рукой массировали его кожу вокруг пупка. Кацуки растирал его правый бок, позволяя сизалю вскользь касаться бедра. Левая рука устремилась вверх и пальцы в нежной хватке прошлись по шее, достигая челюсти. Властным движением Кацуки подтолкнул Изуку поднять голову, укладывая на своё плечо. Всё, что он видел теперь – это стык стены с потолком и насадка душа. Он прикрыл глаза. Выполнив своё задание, левая рука блондина скользнула к животу Изуку, и длинные изящные пальцы начали выводить рельеф его пресса, заставляя крепкие мышцы напрячься под прикосновениями. – Похоже тренировки дают плоды, да, Де-ку? – его шею обдало горячим дыханием, расплавляя его тело. Изуку не ответил, но стоило сизалю пройтись по груди, задевая набухшие чувствительные соски, как первый стон вырвался из его уст.  Он почувствовал, как Кацуки усмехнулся рядом с его ухом, задевая хрящ губами. Нос блондина упёрся в складку, соединяющую ухо с головой, после чего глубоким басом прошептал прямо в кожу, вызывая дрожь в коленях Изуку: – Тебе нравится моя помощь, Де-ку? – не дождавшись ответа, губы Кацуки сомкнулись, оставляя невесомый поцелуй у сонной артерии. Каждый выдох Изуку сопровождался тяжёлым придыханием. Температура тела подскочила не только благодаря горячему телу Кацуки, а кожа тут и там была раскрашена естественными румянами. Только чувственный баритон притуплял оглушающий звук сердцебиения в висках Изуку. Его мозг буквально перешёл в режим автопилота, так что ни о каком ответе речи и не шло. Кажется, Каччан его и не ждал: – Можешь ничего не говорить, я вижу, как ты чертовски доволен. – раздалось что-то похожее на низкое хихиканье. Мысли коротило, и последующий укус в стык между шеей и плечом не помогал в осмыслении, но, когда ловкий язык прошёлся по засосу, а жар продолжал затягиваться в крепкий узел под ласкающими живот пальцами, Изуку понял, что Каччан имел в виду. Он даже не обратил внимание на то, что его член налился кровью, а яйца потяжелели. В этот момент он осознал ещё две вещи – ни одна из рук Кацуки больше не удерживала мочалку, и обе они по-хозяйски исследовали его грудь.  Короткие ноготки задевали, царапали, а пальцы щипали и обхватывали его соски, вызывая мучительную истому. Изуку с каждым разом издавал всё больше звуков и всё громче – неразборчивое мычания, скулёж или даже вой. Тело выгибалось на встречу ласкам, когда соски оттягивали, шею истязали вперемешку зубы, губы и язык, светлые волосы щекотали скулы, а ощутимая сквозь тонкое полотенце эрекция тёрлась о его веснушчатую задницу. Изуку был ошеломлён всеми этими ощущениями.  Дразнящие пальцы очертили ровную линию, перебирая по пути волоски ведущие к паху, пока не сомкнулись вокруг головки. Изуку разрывало изнутри — он хотел толкнуться бёдрами в чужой кулак, но в то же время поддаться назад к месту сосредоточения желания Каччана. Кацуки всегда управлял ситуацией. Он провел ладонью по кончику, а потом растёр предэякулят вдоль длины. Лишая Изуку сложного выбора, он резко толкнул бёдрами в зеленоволосого, сбивая дыхание, и вгоняя член в его кулак. Резкий вскрик заставил Кацуки самодовольно повторить действия, отчего колени Изуку сдались. Правая рука подхватила его под талию, прижимая к покачивающимся бёдрам, пока левая легко, медленно и мучительно скользила по стволу в такт. Он намерено по-садистски игнорировал головку и чувствительную мошонку, ограничиваясь невесомым воздействием на член. – Эй, Де-ку, – он подождал пока Изуку неуверенно промычал, прежде чем продолжить. – знаешь, я тут стараюсь и стараюсь ради тебя, Де-ку…  а ты, – он сжал его основание контрастирующей с предыдущими действиями крепкой хваткой, заставляя Изуку сосредоточится на его словах. – Ты даже ни разу не соизволил поблагодарить меня, грёбанный задрот! – звериное рычание, распространившееся от челюсти и молнией пронзившей тело аж до зажатого под обжигающей кожей члена, заставило его громко и жалостно заскулить. – Твоя мать была бы разочарована твоими манерами, Де-ку. – Э-это нн так… ах… Качч…ааааан. – словно Изуку не пытался собрать последние остатки разума, Кацуки начал двигать кулаком в жёсткой хватке по стволу, останавливая при этом его бёдра от подмахивания другой рукой. – Даже не знаю, Де-ку, – он резко остановил свои действия, отчего слезы подступили на глазах зеленоволосого. Изуку всегда был эмоциональным. – Что-то ты не выглядишь благодарным. – его язык цокнул, словно он раздумывал над чем-то не сулящим Изуку ничего хорошего.  – П-прости, К-кач-чан. С-с-спасибо. Спа-с-сибо. – заикался Изуку с силой зажмуривая глаза. – Нет нет нет нет нет, Де-ку. Слишком поздно. – рука, удерживающая Изуку исчезла, и он подавился, широко распахивая глаза в страхе, что всё закончилось. – Думаю, мне стоит научить тебя чёртовым манерам, плакса! Изуку резко втянул воздух сквозь подрагивающие губы, когда обе руки легли на его член.  – Ты такой жалкий и слабый, Де-ку! – рычал ему в шею блондин, пока два сжатых кулака двигались и вращались в разные стороны. Изуку задыхался, извивался, сжимал руки, оставляя на ладонях полумесяцы ногтей, стонал и вскрикивал, а слезы продолжали стекать по лицу. Время от времени поток уничижительных слов сменялся слизыванием солёных дорожек со скул зеленоволосого, а затем продолжался с новой силой, отчего его тело сотрясалось от рыданий и экстаза. Он наслаждался своей беспомощностью и упивался контролем Кацуки над ним. Блондин выжимал его член с присущей ему яростью и Изуку плавился, готовясь к последующему взрыву.   Зуд в голове, не присущий текущей ситуации, наложился на пронизывающий тело волнами оргазм и Изуку успел закрыть рот рукой приглушив крик эйфории и чужое имя, слетевшее с его уст. Всё ещё находясь в послеоргазменных спазмах, его тело напряглось из-за причуды Четвёртого, и он прислушался. Из раздевалки раздались голоса одноклассников и Изуку неожиданно осознал, что способность Четвёртого только что спасла его не от смертельной опасности, а от неловкой ситуации. Он никогда не думал о таком применении этой причуды, но похоже развитие Один-за-всех улучшило и её возможности. Изуку сделал мысленную пометку поэкспериментировать с этим позже. Его мозг потихоньку разгонялся, обгоняя остроту его ощущений, пока до него не дошло, что времени убраться после его увлекательной фантазии с участием воображаемого Каччана и более чем реалистичного мастурбатора не так уж и много. Как минимум ему надо вымыть и спрятать рукав до их прихода. Благо на это хватило времени. Он успел ополоснуться, обмотать бёдра и сделать шаг к выходу ровно в тот момент, когда небезызвестный Бакусквад ввалился в душевую. – О, Мидобро, здаров. – как всегда мужественный Киришима не утруждал себя такой вещью как полотенце на бёдрах. Нет, полотенце было гордо перекинуто через плечо.  – Привет, ребята. – он перевёл взгляд с Эйджиро, встретившись со сгустком неиссякаемого оптимизма по имени Каминари, буквально подскакивающем на месте. Он, как и поток его энтузиазма, никогда не заставляли себя ждать: – Йо, чувак! Не видели тебя с самих занятий. Изуку улыбнулся, встретившись взглядом с Серо, и обратил внимание обратно к Денки, когда они с Хантой обменялись кивками: – Мы с Очако-чан, Теньей-куном и Шото ходили гулять в торговый центр сразу после уроков. – Клёво, чё делали? – продолжал выпытывать Каминари. – Прошлись по магазинам, перекусили и в кои-то веке сходили в кино. – Круть круть, Мина тоже вытащила нас в кино на прошлых выходных. Потащила со словами, что мы должно увидеть горячего детектива, который просто вылитый Бакуго. – жестикулировал энерджайзер Денки. – О, мы тоже на него ходили. – Изуку повернул голову к блондину, стоявшему особняком. – Вы и правда с ним похожи, Каччан.  – Точно! Я так удивился! – возбуждённо крикнул Киришима. – Тц, нихера мы не похожи. – Кацуки бросил недовольный взгляд на него с Эйджиро. – Я в миллион раз лучше. Изуку улыбнулся: – Так и есть, Каччан! Кацуки только отвернулся, бурча: – Сваливай, задрот, если ты закончил. Ты блять стоишь на проходе. – Ох, точно! Простите, ребята! – он выскочил в раздевалку, помахав на прощание.  Возможно, он был не прав, и причуда сработала не от предстоящей неловкости. Возможно, это действительно была смертельная опасность. Смертельная опасность быть подорванным Кацуки, услышь он и его сквад как Изуку кончает с его именем на устах. В любом случае ему нужно было как можно быстрее оказаться от раздетого Каччана на максимально возможной дистанции. С такими мыслями Изуку оделся и покинул раздевалку, возвращаясь к себе.