👑
В свое оправдание – в любой другой ситуации Ган бы не открыл дверь, потому что это наверняка были бы Саунд и Вин, решившие вновь испортить его выходные. Больше к Гану никто и не приходил, других друзей, помимо этой отвратительной парочки, у него не было. Но нет, Вин уже развалился на его диване в гостиной, а Саунд был занят на кухне приготовлением чая, когда звонок раздается эхом из коридора, а затем Ган слышит тактичное постукивание по двери вместо громких ударов отбойного молотка, которое не свойственно вообще никому из его знакомых. Саунд удивляется кто мог к нему заявиться, но Ган озадачен не меньше, поэтому подскакивает со стула и идёт к входной двери. Молодой человек за дверью высок, элегантен и достаточно смешон в костюме-тройке в такую жаркую погоду. Он с интересом осматривается по сторонам, словно в обычной лестничной площадке есть что-то невероятно увлекательное, а, опустив глаза на Гана, растягивает губы в вежливой улыбке, обнажая ряд белоснежных зубов, и поправляет оправу очков, с почтением кивая. — Доброго вечера! Это квартира семьи Вонвиттхая? Ган открывает рот, чтобы ответить, но тут же его захлопывает, вновь окидывая одеяния незнакомца подозрительным взглядом – начищенные до блеска туфли, костюм с иголочки и приколотая к пуговице золотая цепочка, тянущаяся к карману пиджака. Нечасто такое явление встретишь в их местности. Знакомый его родителей? — Молодой человек? — повторяет незнакомец, приподняв брови, и Ган прокашливается, кивая. — Да, — крякает он и скрещивает руки на груди, выпрямившись, пытаясь быть больше, чем сейчас, — Я – Гантапон Вонвиттхая. Молодой человек улыбается. — Это прекрасно! Вы-то мне и нужны. Ещё страннее. — Могу я узнать кто вы? — настороженно спрашивает Ган, пытаясь незаметно отшагнуть назад, вглубь квартиры. — Да, конечно, я как раз собирался представиться! Моё почтение, господин Гантапон Вонвиттхая, моё имя Каджорн. Каджорн-третий, виконт Хейворт из рода Патчарачаварит. — Эм, рад знакомству, виконт-третий?.. — Ган действительно приложил все силы, чтобы запомнить из чужой речи хоть что-нибудь, — Могу я спросить что вам нужно? Молодой человек, виконт, на секунду переводит взгляд поверх плеча Гана, вглубь его квартиры, а затем возвращает свой доброжелательный взгляд на него и говорит так, словно объясняется с маленьким ребёнком. Что ж, может Ган был именно им. — Это очень деликатный вопрос, господин Вонвиттхая, может быть, мы могли бы пройти внутрь? Нет. — Конечно, проходите. Ган суетится, отходит, пропуская гостя внутрь, и неловко замирает всего в каком-то метре от него, спрятав руки в карманы своей толстовки. Он совершенно не понимал в чём дело. — Так... Откуда вы говорите? — Я прибыл к вам из Королевства Эннати, господин Вонвиттхая. — Я не... Простите, у меня плохо с географией ещё со школы. — Ничего страшного, я понимаю. О нас знают немногие, но когда-то давно мы являлись такой же колонией Великобритании, как Фиджи, Гонконг или Австралия, будучи островным государством в Юго-Восточной Азии в нескольких сотнях километров от Королевства Таиланд, но получив независимость в тысяча девятьсот семьдесят пя... — Виконт, эм.... Я очень рад за вас, правда, — повышает голос Ган, перебивая начавшуюся лекцию, — но причем тут я? — Ох, да, — Каджорн кивает, — прошу прощения, отвлёкся. Господин Вонвиттхая, в связи с вашими брачными узами с Его Высочеством, наследником престола Эннати, вам необходимо прибыть в королевство для урегулирования нескольких, как бы это сказать, деликатных вопросов. Надеюсь, вы проявите к вашему покорному слуге немного понимания. Ган моргает. Затем ещё раз. И ещё. — Вин! — кричит он раздраженно, заставляя молодого человека перед ним вздрогнуть всем телом. Ган оборачивается злой, слыша глухой хлопок из гостиной, будто Вин падает с дивана от неожиданности. Так ему и надо. Секунду спустя он выходит в коридор, почесывая щёку пультом от телевизора и вопросительно приподняв брови, а за ним из кухни выглядывает недоуменное лицо Саунда. — Чего? — взгляд Вин лениво проходится по виконту как-его-там и возвращается к Гану, — Ещё громче нельзя было? — Это ваших рук дело? — недовольно тычет пальцем в парня за спиной. Ган пытается передать своим взглядом всю усталость и раздражение, ведь ну серьёзно, всё, чего он хотел от этих двух – немного спокойствия! Возможно, ленивую субботу, когда не нужно никуда бежать с утра и можно выпить чай, поваляться в кровати, съесть пару лишних шоколадок, а не нырять в очередное приключение, грозящее ему парой лишних синяков. — Что на этот раз? Квест про Средневековье? Тематическая вечеринка? Конкурс на лучший костюм? Учтите, я не собираюсь тратить свои выходные на поход по магазинам в поисках костюма на один раз. Он уже однажды купился на это, но не в этот раз. Вин и Саунд недоуменно переглядываются, а затем в один голос спрашивают, при этом не отрывая взгляд от незнакомца на пороге: — Это кто? Ган приподнимает бровь, не впечатлённый. — Ваше очередное развлечение? Виконт как-его-там сзади наконец оживает. — Кхм, господин Вонвиттхая, боюсь мы с вами друг друга не поняли... — Ган недовольно поворачивается к тому со всей своей скептичностью, написанной на лице, — Я впервые вижу ваших юных друзей. — Тогда откуда вы меня... — Повторюсь, — молодоq человек терпеливо улыбается и Гану на секунду кажется, что это – годами выработанная вежливость, — Вам необходимо явиться в королевский дворец для решения некоторых деликатных вопросов, касающихся вас и вашего супруга. Ган слышит, как Вин роняет пульт на пол и в следующую секунду начинает кричать.👑
— Он сделал что? — Я сделал что? — повторяет Ган за Вином и ежится, когда ловит на себе убийственный взгляд лучшего друга. Виконт, Каджорн, как он просит его называть, терпеливо повторяет: — Господин Вонвиттхая связал себя узами брака с Его Высочеством семнадцать лет назад. Вин резко поворачивается к Гану и со всей силы бьет его рукой по плечу: — Ты что сделал? — шипит он. — Я? — удивляется Ган и смотрит на Каджорна, — Послушайте, я понятия не имею о чём вы говорите. Я ваше Высочество в глаза не видел! — Боюсь, тут вы не правы. — У вас есть доказательства? — резко спрашивает Вин, окидывая виконта подозрительным взглядом. Виконт тут же озабоченно бьёт себя по груди, проверяя внутренние карманы пиджака, а затем его лицо светлеет, он достает из кармана небольшое портмоне, выуживает из него согнутый листок и протягивает его Гану. Вин, однако, вырывает лист из рук молодого человека раньше и разворачивает его, щурясь и вчитываясь. Каджорн поясняет: — Это копия, разумеется. Оригинал на данный момент хранится в Доме бракосочетания в столице, так как это официальный документ правящей семьи. Ган осторожно наклоняется ближе к Вину, пытаясь рассмотреть содержимое листа в руках друга, но тот резко ведет плечом, и Ган скулит, получая по челюсти. — Это твоя подпись? — Вин наконец поворачивается, протягивая ему лист, и Ган замирает, уставившись на «Свидетельство о заключении брака» красивыми каллиграфическими буквами напечатанное на английском прямо над огромным гербом со львом. Глаза Гана опускаются всё ниже, это текст, какая-то клятва сразу на двух языках, один из них английский, а второй Ган не узнает, хотя он и кажется схожим. Что-то про верность государству, уважение и взаимопонимание, вычитывает он из текста, наконец доходит до конца листа и застывает, когда видит две странные каракули. Его почерк, но не совсем его, его детский почерк, накарябавший Гантапон Вонвиттхая, какие-то цифры, его дату рождения, и совершенно глупую, неуверенную и непонятную роспись, а рядом выцветшая черная клякса, которая, казалось, должна что-то значить. Он смотрит на буквы, написанные так же наивно и по-детски, рядом со своими каракулями, но не может прочитать слова, снова этот неизвестный ему язык. — Я не понимаю, — выдаёт он и смотрит на виконта, забыв, что Вин ждёт от него ответ. — Ган... — начинает Вин, глубоко вздохнув, будто приготовившись ругать непутевого друга, но их прерывает глухой, уставший голос из угла кухни – они все и забыли, что Саунд все это время был там и слушал. — Господин... Каджорн, как видите, мы понятия не имеем, что все это значит, так что, не могли бы вы начать сначала и объяснить что здесь происходит? Как Ган мог вступить в брак семнадцать лет назад? Ему было сколько, пять? — Шесть, — поправляет Ган и затыкается, когда натыкается на очередной смертоносный взгляд Вина. Каджорн улыбается так, словно все это приносит ему какое-то извращенное удовольствие. — Господин Вонвиттхая, я понимаю, что вы можете не помнить произошедшего, но я также не лучший рассказчик... — кажется убийственные молнии, посылаемые Вином всех убеждают в обратном, — Что ж, хорошо. Что вы помните из того возраста? — Я не помню, что ел вчера на завтрак, как я могу помнить, что было... — Хорошо, да, мы поняли, что ты у нас не отвечаешь за свои действия... — раздраженно прерывает его Вин, и они окидывают друг друга пристальными взглядами, — Ближе к делу. Каджорн вздыхает. — Семнадцать лет назад господин Вонвиттхая вместе со своими родителями отдыхали в Чинши, это столица нашего Королевства. Вы должны были слышать о ней, это один из известнейших и старинных курортных городов в мире. — Я был там в отпуске с родителями в средней школе, — кивает Саунд и кидает на Вина предупреждающий взгляд. Тот раздраженно фыркает и вновь косится на Гана. — Я не помню этого, — честно говорит Ган на вопросительные взгляды сразу троих людей. — Хорошо, — смиренно выдыхает Саунд, — А дальше что? — Очевидно, что господин Вонвиттхая познакомился с Его Высочеством наследным принцем и они связали себя узами брака, после чего господин Вонвиттхая вместе с семьей отбыли из страны. — Вас просили подробнее... — тут же начинает Вин, но его быстро перебивают. — Господин Вин, это всё, что я знаю. Больше известного мне вам смогут рассказать только Его Высочество и господин Вонвиттхая. Который ничего не помнит. Ган растеряно моргает, а затем опускает глаза на бумагу в своих руках, натыкаясь на абсолютно точно свою подпись, он ведь до сих пор также кривит те же самые буквы, даже спустя семнадцать лет, общие очертания сохранились, их без труда можно сравнить... Когда это могло произойти?! Как он мог забыть о том, что когда-то связал себя узами брака и с кем? С наследным принцем?! — Но разве это вообще законно – вступать в брак в таком возрасте? — спрашивает в свою очередь Саунд, — Ему ведь было шесть лет. — Господин Саунд, королевство Эннати, как и большинство мировых держав, подписало Конвенцию о заключении и признании действительности браков, в которой говорится, что заключение браков регулируется правом государства заключения. Формально брак был заключен в королевстве Эннати. Более того, брак был заключен на официальном пергаменте с королевским гербом и печатью, то есть на официальных бланках, и даже больше, стороны оставили свои отпечатки рядом с подписью, скрепив союз по нашей старой традиции... — Ган в ужасе опускает глаза на непонятное, почти стёртое пятно, щурится и действительно может распознать на плохой копии подобие отпечатка пальца, — ...то есть с соблюдением формальностей. Не говоря о том, что одна из сторон, вступивших в брак, является членом действующей королевской семьи. Этот брак не был заключен против воли Его Высочества, что противоречило бы закону. Когда мы обнаружили сей факт, был созван Великий Совет, который провел расследование, допросил Его Высочество и постановил, что это также не было политическим ухищрением со стороны короля и королевы, а значит признать брак недействительным на этом основании невозможно, и он может быть расторгнут на общих основаниях. Поверьте, — Каджорн неожиданно понижает голос так, словно его могут подслушать, — Её Величество использовала все свои ресурсы, чтобы признать этот брак недействительным без привлечения... Вас. — А что насчет минимального возраста вступления в брак? — щурится Саунд, включая свою занудную сторону. Каджорн невинно улыбается: — Это другая Конвенция, которую наше королевство не ратифицировало. Но не беспокойтесь, минимальный возраст согласия по закону в нашем королевстве – шестнадцать лет. Как и у большинства мировых держав. — Так Гану было шесть! Разве это не... — Что ж, в этом также есть загвоздка, — Каджорн морщится и с прискорбным лицом сообщает, — Оказалось, что в королевстве уже около двухсот лет, ещё со времен междоусобных войн, действует закон, согласно которому члены королевской семьи являются единственным исключением из правила и могут заключать браки во имя мира своего государства независимо от их возраста, но это распространяется только на действующего наследника престола. Таким образом, это исключение распространяется и на его избранника или избранницу, если брак заключается на территории Королевства. Несмотря на то, что период, когда такие браки спасали королевства от войн, прошел, закон не был отменен со временем и всё ещё действует. Никто и не думал, что он может быть применен, пока не произошла данная путаница. — И разумеется Ган был настолько счастливчиком... — недовольно закатывает глаза Вин, но мысль не продолжает. — И что вы хотите от Гана теперь? — подозрительно спрашивает Саунд. — Есть два легитимных способа решить эту неприятную проблему мирным путем, без привлечения лишнего... внимания к королевской семье. Во-первых, разумеется, развод по обоюдному согласию. Развод в случае выражения несогласия одной из сторон подлежит рассмотрению в открытом суде, а это повлечет за собой скандал, поэтому, конечно, королевский дом попытается минимизировать публичность данного процесса. — А второй? — Согласно Конвенции государство может отказать в признании брака действительным с момента его заключения, если одна из сторон подтвердит, что во время его заключения не согласилась на него свободно, без принуждения. Этот вариант возможно осуществить в закрытом режиме на Великом Совете. — Но я вообще не помню этого, я не буду лгать о том, чего я не... — тут же протестует Ган, но его никто не слышит. — Ну так и в чем проблема? — щурится Вин. — Ваше Высочество может заявить вашему Совету, что его принудили и всё, делу конец. Зачем прилетать в Бангкок, к нам? Каджорн тяжело вздыхает и что-то в этом предвещает скорую беду. — Возможно, я слегка некорректно выразился. Я прилетел сюда по поручению королевы не просто просить вас дать принцу развод, но и уговорить принца на развод. Дело в том, что Его Высочество уверяет, что брак был заключен добровольно и по обоюдному согласию и отказывается разводиться. — Он что?! 👑 Ган просто не мог поверить в то, что это происходило с ним. Он бы драматично назвал это фильмом ужасов, но на самом деле это было слишком огромным преувеличением и у него складывалось ощущение, будто на самом деле он в очередном диснеевском фильме с внезапно свалившимися на голову принцами и принцессами. Ему всего двадцать три, он и в отношениях-то не состоял ни разу и теперь внезапно оказывается связан узами брака с наследником престола какого-то небольшого островного государства. Да кому бы вообще могло прийти это в голову при лучшем раскладе? Каджорн пьет ужасный травяной чай – единственное, что осталось на кухне Гана. Саунд меланхолично моет посуду, пока Вин, усевшись подле виконта, массирует виски, жалуясь на мигрень и ежеминутно обзывая друга всеми неприличными словами, какие только знает. Ган прячется в ванной и набирает номер матери. Честно говоря, Ган даже не знает где именно он родился – его отец был местной рок-звездой, разъезжающей по Таиланду с турами, а его мать преданно следовала за мужем куда бы он не направлялся до рождения сына и даже после, поэтому детство Гана всегда было в пути: он колесил по стране, а затем и по миру, когда отец участвовал в различных международных фестивалях и турах. Иногда Ган навещал бабушку и дедушку на родине, но никогда особо не страдал по тому, что те были так далеко. Всё его детство и подростковые годы прошли в поездках и, честно говоря, думая об этом он бы мог поверить в тот сказочный бред, который услышал на своей кухне часом ранее. Несколько лет назад, когда болезнь забрала его отца, они с матерью наконец осели в Бангкоке, впервые познав на себе что такое спокойная размеренная жизнь без переездов раз в несколько недель. В первый же день на новом месте Ган познакомился с Вином и Саундом, прямо у входа в музыкальный клуб, куда Ган с радостью сбежал от бурной школьной жизни старшеклассников, к которой он за годы домашнего обучения не привык. Они быстро стали лучшими друзьями, найдя общие интересы в виде музыки, затем вместе поступили в один университет, Ган учился вместе с Саундом музыке, пока Вин изучал бизнес администрирование, и в целом Ган был рад, что подружился с ними, даже несмотря на то, что те любили попадать в неприятности и втягивать в них его самого. Мать отвечает после третьего гудка. — Дорогой? — Мам! Привет, — выдыхает Ган в трубку, улыбаясь. — О, мой милый, давно не разговаривали. Я так соскучилась! Как ты? Всё хорошо? — Я... — Ган замолкает, бросая панический взгляд на дверь, за которой разверзся ад, — Всё отлично, — лжёт он в итоге. — Замечательно! Я как раз сделала перерыв, сегодня в кафе так много посетителей, мы едва справлялись в обед. — Тебе стоит отдыхать больше, мы ведь ради этого наняли тебе дополнительных работников, разве нет? — Ган замолкает на секунду, слыша как мать умиляется его ворчанию, — Мам? У меня есть вопрос, можешь послушать? — Что такое, милый? Ган не знает как спросить. Мама, я случайно не сыграл свадьбу в шестилетнем возрасте? — Когда мне было шесть или около того... Мы случайно не были на острове Эннати? Ну, знаешь, тот, который в Юго-Восточной Азии и был колонией Великобритании в двадцатом веке или типа того. На другом конце он слышит задумчивую тишину. — С чего вдруг такие вопросы? — удивляется мама. — Мам, ответь, это очень важно. Мы с Саундом... У нас вроде как соревнование кто видел больше стран. — Дети, — он почти физически ощущает, как мать закатывает глаза, — Но да. Мы гастролировали там с твоим отцом пару раз до твоего рождения, а когда ты был маленький... Хм... Когда же это было... Ах, наверное это была тот фестиваль при поддержке ООН по вопросам культурного обмена? Точно, в последний раз мы были там на нём. Тебе было шесть... — Ган застывает, — значит это было семнадцать лет назад. С тобой в то время сидела няня, но ты её не помнишь, наверное. Она была немного некомпетентной, ты постоянно от нее сбегал. — Не помню, — выдыхает Ган, закрывая глаза. О нет. Нет, нет, нет. Вот дьявол. — Родной, можешь сказать Саунду, что ты был во многих странах мира. У меня ведь есть фотоальбом с тобой на фоне всех достопримечательностей, что мы посещали! Я всегда держу его при себе, умиляюсь тому, каким ты был прекрасным карапузом. Хочешь найду его и пришлю тебе фото? — Да, конечно, — вяло соглашается Ган, — Мне пора, мам, Саунд приготовил ужин. — Что за золотой ребенок! — восхищается его мама, — Хорошо, любимый. Звони мне почаще! — Конечно, я напишу позже, — прощается Ган прежде чем положить трубку. Он сидит на кафельной плитке, уставившись на душевую кабинку перед собой и прокручивая в голове рассказ Каджорна, а затем опускает взгляд на свои руки и смотрит на безымянный палец. Он уже семнадцать лет как в браке. Не может быть. Когда он возвращается на кухню, все взгляды устремлены на него. Ган едва заметно кивает, отчего Каджорн облегченно улыбается, Саунд качает головой, будто ни разу не удивлён, а Вин с тяжелым вздохом возвращается к своей мигрени. — Так... — начинает Ган, неловко усевшись на свободный стул, и смотрит на Каджорна, — Что нам теперь делать? Каджорн оживляется. — Частный самолёт Её Величества готов к вылету в самое ближайшее время. — То есть, я должен явиться в Эннати? — Разумеется, — не моргнув глазом отвечает Каджорн, — Вы не слышали? Расторгнуть брак можно только лично, изъявив свою волю на развод. Тем более с королевской особой. Тем более с наследным принцем. — Хорошо... — медленно тянет Ган, прикидывая варианты, — И как долго меня не будет? Мне нужно предупредить на работе и... Взять отпуск... Когда мы должны вылететь? — Мне нужно позвонить отцу, — резко заявляет Вин и, встав изо стола, выходит в гостиную. Ган сглатывает. После университета он помогал матери в их семейном кафе, а затем устроился на подработку к отцу Вина, тот владел сетью магазинов музыкальных инструментов, где Ган помогал организовывать аренду инструментов на разные мероприятия, следил за распределением инструментов по магазинам и в целом помогал со всем подряд. Гану было стыдно просить поблажку за то, что сын босса был его лучшим другом, но в данной ситуации... Что ж, Вин сумеет надавить на своего отца. Каджорн подскакивает следом, выглядя явно более расслабленно, чем за весь их разговор до этого. Он трогает цепочку и вытягивает из кармана пиджака наручные часы, смотрит на время и переводит взгляд на Гана. — Мне необходимо будет позвонить и уведомить аэропорт о том, что мы желаем вылететь как можно скорее, господин Вонвиттхая. Прошу меня простить. Каджорн уходит, оставляя Гана наедине... с Саундом. Ган поднимает голову, пересекаясь взглядом с другом и неловко улыбается. — Ты ведь не будешь на меня кричать? — Это прерогатива Вина, — пожимает плечами Саунд, абсолютно спокойный, будто это не жизнь его лучшего друга только что перевернулась с ног на голову на его глазах. — Я действительно не имею ни малейшего понятия, как это случилось, — Ган расстроено морщится. Он так много переезжал в детстве, одно воспоминание накладывалось на другое, он понятия не имел где происходили те или иные события. Вспомнить какого-то мальчика, тем более, принца? Он даже не знал с чего начать. Как выглядел этот город, Шинчи? Как выглядел наследный принц? Как его вообще зовут? — Что мне теперь делать? — спрашивает он вслух. Саунд задумчиво кусает нижнюю губу. — Этот парень Каджорн наметил план. Ты должен отправиться в Эннати. Получить развод. Вернуться сюда и продолжить свою жизнь рака-отшельника. Ган поднимает на лучшего друга подозрительный взгляд. — Или? Саунд как-то хитро улыбается. — Можешь заявить свои права на трон? Ган вздрагивает. — Что ты... — шипит он, привставая со своего места, но Саунд только позабавлено смеется, выставляя перед собой кухонную лопатку. — Шутка, — говорит он так, словно совершенно не имеет это в виду, и Ган несчастно вздыхает, вновь падая на стул и чувствуя собственное бессилие. — Или нет?.. Слишком часто ему казалось, что Саунд и Вин – это истинное воплощение всех его грехов в этой жизни, и они сошлись вместе, чтобы дарить Гану двойную боль. Родственная душа Саунда в ту же секунду вновь появляется на кухне. — Я договорился с отцом на небольшой отпуск на работе, — говорит Вин больше Саунду, чем Гану, самодовольно улыбаясь при этом, — Мы летим в Эннати. — Мы? — не понимает Ган. — Разумеется, мы, — закатывает глаза Вин, — не отпустим же мы тебя в это королевство неизвестно с кем одного. Ты буквально сыграл там свадьбу в шестилетнем возрасте, как теперь тебе вообще можно доверять? Ган открывает рот, чтобы возразить, но затем, подумав, закрывает его, кивая. Ему бы и оскорбиться, но вообще-то довольно резонное замечание. Каджорн появляется на кухне минутой позже. — Господин Вонвиттхая! Вылет возможен завтра в обед. Вы сумеете закончить все свои дела здесь? — Мы сумеем закончить все свои дела здесь. Всё хвачено, Каджорн, — беззлобно бьет виконта по плечу Вин и на непонимающий взгляд самодовольно подмигивает. Виконт неуверенно улыбается: — Мы? — Мы.👑
— Расскажите немного об Эннати, — вежливо и достаточно тихо (в сравнении с Вином) просит Саунд Каджорна, но тот все равно вздрагивает. Ган тут же оживляется, поворачиваясь от иллюминатора к виконту. — Что вы хотите знать? Ган тысячу раз извиняется перед отцом Вина за отпуск по семейным причинам, но тот лишь отмахивается, и остается лишь гадать что такого сказал ему Вин. Его друзья, тоже работавшие в семейном бизнесе и явно не страдавшие вопросом согласовать неожиданный прогул, преспокойно встречают его с чемоданами у арендованного автомобиля виконта. Ган все ещё косо поглядывает на Каджорна, драматично долго прощается со своей квартирой, будто улетает навсегда, а не на пару дней, а затем все-таки запирает дверь и оставляет запасные ключи у соседки на экстренный случай. В аэропорту их проводят через какой-то специальный вход для вип-персон, в закрытый зал отдыха перед посадкой, Саунд и Вин даже кажутся немного впечатленными подобному обслуживанию, хотя вида особо не подают, пока Ган во все глаза смотрит на массажные кресла в ряд, ведь такого он ни разу в жизни не видел. Видимо, для королевских особ и всех, кто был хоть как-то с ними связан, было особое обслуживание. Самолёт действительно оказывается частным, они спокойно заходят внутрь и устраиваются на своих местах – Вин напротив Каджорна, продолжая подозрительно на него посматривать, что, Ган мог сказать, должно было явно напрягать виконта, а сам Ган по левую руку от друга. Напротив него в кресло плюхнулся Саунд. — Чем знаменита ваша страна? — спрашивает Ган, опережая своих друзей. Виконт улыбается. — Как я уже говорил, Шинчи является одним из самых знаменитых городов-курортов во всем мире, кроме того именно в нашем королевстве находится один из крупнейших морских портов в Азии. Столица Эннати также является свободной экономической зоной, что позволило нам привлечь иностранные инвестиции, — чеканит Каджорн, словно учебник по истории пересказывает. Саунд выглядит впечатлённым. — Также, наша страна известна своими запасами нефти, хотя Её Величество уже долгое время ведет политику снижения влияния этого сектора на экономику страны, развивая сельское хозяйство, торговлю и туризм. Конечно... — Каджорн на секунду запинается, — существуют некоторые трудности, но Её Величество уверенно их преодолевает. — Вы родились там? — Я – потомственный виконт, господин Вин. Мои предки жили на этой земле со времен основания государства в пятнадцатом веке и до получения независимости пятьдесят лет назад. — на лице Каджорна начинает сиять широкая улыбка, — В имении моей семьи есть метрические книги с нашей полной родословной. Это звучало странно для Гана. Он не знал практически ничего о своих родственниках дальше бабушки. — Что насчет короля и королевы? — спрашивает Ган, меняя тему, и раздраженно фыркает, когда три пары глаз пристально впиваются в него, — Ну что? Или мне лучше погуглить? — Действующая королева правит уже несколько десятков лет и, надеюсь, будет править ещё столько же. Ветвь семьи Тираваттханакхун королевского рода занимает престол с восемнадцатого века. — Их несколько? — заинтересовано спрашивает Саунд. Каджорн снова выглядит так, словно пытается справиться с чем-то очень тяжелым. — Не хочу вводить вас в заблуждение, господин Саунд, об этом лучше узнавать у историков при дворе. Нынешняя ветвь семьи Тираваттханакхун пришла к власти после междоусобной войны за территории, охватившей королевство в тысяча семьсот семнадцатом году, и с тех пор всегда правила во благо королевства. Кроме того, Его покойное Величество, дед вашего супруга... — Каджорн исправляется, когда видит, как расширяются глаза Гана от этих слов, — дед Его Высочества подписал пакт, признавший независимость Эннати от Великобритании в тысяча девятьсот семьдесят пятом прямо перед своей внезапной смертью, это одно из великих событий в истории нашей страны. А нынешняя королева и король-консорт продолжают намеченный политический курс. — Вы можете рассказать о королевской семье?.. Да что вы на меня так смотрите?! — Ган возмущенно скрещивает руки на груди, — Я имею право знать к кому лечу и кто вообще мой муж, в конце концов! Он определенно должен был сделать хотя бы базовый поиск в интернете до того, как сесть в этот чертов самолет, но Ган так чертовски волновался весь вечер после того, как виконт, сопровождаемый друзьями, ушли из его квартиры, что даже не додумался до этого. Ему просто было страшно. Вдруг он всё это время был в браке с кем-то абсолютно ужасным и неприятным? — У короля и королевы трое сыновей, — говорит Каджорн вежливо, не давая много информации. Как предусмотрительно. — И я в браке с самым старшим? — Всё верно. — Сколько ему лет? — Господин... — Каджорн. — Двадцать шесть лет, господин Вонвиттхая. Его Высочество ещё очень юн. — Но очевидно достаточно взрослый для того, чтобы заключить брак, — насмешливо замечает Вин. — Так как этот брак – всего лишь недоразумение, совершенное маленькими детьми, что, я надеюсь, очевидно всем нам... — улыбается Каджорн, — как только мы приземлимся в Шинчи, всё разрешится, и господин Вонвиттхая проявит невероятную мудрость, когда расторгнет этот брак. Я уверен, что корона вам этого не забудет. Вот только будет ли это благодарностью или его будут проклинать... — Каджорн... Джорн... — тянет Вин, отстраняясь от иллюминатора и расслабляясь в огромном кожаном кресле. Он с легким вызовом смотрит на виконта, только на его плечах огромная желтая подушка в виде цыпленка и смотрится он скорее комично, чем устрашающе, — Я ведь могу называть тебя Джорн? Ган отстранённо думает, что Вин испытывает чужое терпение. — Разумеется, господин Вин, — улыбается Каджорн вместо всего, что мог бы действительно сказать. — Если Ган в браке с вашим принцем делает ли это его королевской особой? Разве вы не должны обращаться к нему, как и к Его Высочеству или типа того? — всё также нагло спрашивает Вин Каджорна, заставляя Гана подавиться водой. — Вин! — угрожающе шипит Ган и отставляет стакан, краснея и бросая на друга предупредительный взгляд. Каджорн с лицом, выражающим крайнюю степень озабоченности и страдания, кивает головой. — Господин Вин прав. Согласно закону формально после бракосочетания господин Вонвиттхая действительно получил официальный титул Его Королевского Высочества, принца Шинчи. — Принц Шинчи? — Титул принца Шинчи получает наследник престола и его супруг в последствии. Обычно король проводит процедуру инвеституры на титул сразу после совершеннолетия наследника престола, так что, чисто формально после того как Его Высочество получил данный титул, господин Вонвиттхая тоже стал принцем Шинчи. Я просто подумал, что господину Гану будет удобнее, если я не буду называть его так, — Каджорн смотрит на Гана с надеждой и тот кивает. — Да, спасибо, Джорн. Эм. Каджорн. — Вы можете называть меня как вам удобно, господин Вонвиттхая, — говорит Каджорн. Ган неловко кивает в ответ. — Тогда просто Ган. — Я не могу, господин Ган, формально вы – принц Шинчи, — невинно улыбается Каджорн, и Ган тихо стонет, пока Саунд рядом насмешливо фыркает: — Туше́. На несколько минут в салоне самолёта становится тихо, кажется, что каждый пытается обдумать слова виконта. — Джорн, ответь на вопрос, — Вин вновь склоняет голову на бок, — Это всё, конечно, понятно, но... Королевская семья ведь об этом браке не вчера узнала, верно? Да и к тому же, семнадцать лет прошло... Почему именно сейчас? Ты сказал, что всё разрешится, едва мы сойдем с трапа в Шинчи. К чему такая спешка? Каджорн застывает. — Господин Вин, думаю, этот вопрос лучше задать... — Да ладно тебе, — Вин обманчиво по-дружески закатывает глаза и улыбается, — Ты ведь знаешь, что эти королевские особы никогда ничего не скажут, слишком заботясь о себе. В чем дело? Мы буквально вчера узнали про этот странный союз, а уже сегодня летим в это ваше королевство в срочном порядке расторгать брак. Почему? Что ж, Ган об этом даже не подумал. Каджорн нервно стучит пальцами по своей коленке, немного раздумывает, а затем вздыхает, на секунду теряя свою привычную величественность, и пристально смотрит на Вина. — Разумеется, я не должен говорить это за спиной Её Величества... — Но никто здесь ей об этом не расскажет, — подает голос молчавший до этого Саунд. Каджорн вновь вздыхает и надевает на лицо идеально непроницаемую маску, когда продолжает свою мысль. — Её Величество хочет избавиться от этой щекотливой проблемы до того, как... — в самолете абсолютная тишина, разве что гудит где-то вдалеке, — ... как произойдет официальная помолвка Его Высочества с выбранным ему избранником. Ган каменеет в своём кресле. То есть, он не просто летит к своему неожиданно появившемуся мужу, которого он не помнит, не знает, но у того ещё и в скором времени состоится помолвка, которой Ган мешает? Блеск. Просто блеск.👑
Шинчи встречает солнцем и ужасно жаркой погодой, несвойственной началу весны. Ган оглядывает аэродром, но не замечает чего-то примечательного вокруг, что отличало бы местность от привычных ему видов Бангкока. Когда они приземлялись, Ган с друзьями в восторге рассматривали, как сквозь облака появляется огромное кристально голубое море, омывающее песочный берег. Застроенные жилые кварталы, культурный центр города, все пестрило яркими красками даже с высоты, а за городом простирались бесконечные зеленые леса. Всего каких-то несколько минут и они наконец приземлились на частной полосе королевской семьи в местном аэропорту. Они вновь пользуются вип-выходом, Каджорн уверенно ведет их за собой. Саунд снимает фланелевую рубашку, оставаясь в белой футболке, и надевает огромные солнцезащитные очки, скрывающие большую часть его лица, а Вин с непроницаемым лицом и огромной цыплячьей подушкой на шее идёт следом за своим бойфрендом. Ган тащится где-то в хвосте за друзьями, обмахиваясь рукой от жары, меланхолично погруженный в собственные мысли, и не реагирует даже на лимузин люкс класса, припаркованный у запасного выхода, который, предположительно, отвезёт их в замок. Катастрофа. Полнейшая катастрофа. Меньше чем сутки назад Ган узнал, что уже семнадцать лет как состоит в браке согласно чужому закону и всеобщему мировому одобрению этого закона. Он понятия не имеет кто его супруг, это самое Его Высочество. Он хотя бы хороший человек? Будущий, эм, правитель? Ган даже не удосужился узнать его имя или просто поискать в интернете его фотографии. Всю ночь после странного знакомства он всё ещё надеялся, что это просто неудачно затянувшийся розыгрыш лучших друзей и утром они все вместе посмеются над этим, как над самой неудачной попыткой достать Гана, но теперь он здесь, приехал на следующий же день, чтобы встретиться лицом к лицу и тут же получить развод. А встретятся ли они вообще лицом к лицу? И с кем. С наследником престола. Чужой страны. Нет, целого королевства. И у него самого, вроде как, тоже был статус принца из-за этого брака. Чисто формально, но ведь... был? Подумать только о чём он рассуждает! Супруг! Ему всего двадцать три года! Что он скажет своей маме?! — Господин Ган, владения Её Величества, — слышится вежливый голос Каджорна, заставляя Гана отвлечься из своих мыслей и поднять голову. А затем открыть рот от восхищения. Он видел Букингем и Виндзорский замок в детстве, уверен, мама пришлёт ему эти фотографии, как и обещала, он также был на экскурсии в Большом королевском дворце Бангкока, так что это была не первая королевская резиденция в его жизни. С высоты птичьего полета он видел массивные каменные стены, башни и шпили, подумав, что это не такой уж и большой замок, но теперь, вблизи, строение казалось массивным, величественным и просто огромным. Он видит развивающиеся красные флаги по бокам, когда они въезжают во внутренний двор, видит в архитектуре влияние британской колонизации, при этом что-то оставалось самобытным, принадлежащим Эннати: он видел резные рисунки на массивных колоннах, какие успел мельком заметить в декоре на улицах города, который они проезжали по пути. Они вылезают из лимузина и так и замирают втроём, Вин, прижимающий к груди свою желтую подушку, Саунд, снявший очки, и Ган, в абсолютном восторге задравший голову кверху и уставившийся на ряд окон, в которых отражалось палящее солнце. — Добро пожаловать в Шинчи, — слышится услужливый голос Каджорна, заставляющий их очнуться от наваждения и переглянуться, разделяя восхищение на троих. В неловком молчании они наблюдают за тем, как одна из массивных дверей главного входа открывается и из замка появляются слуги, Ган решает так по их формальной одежде. Они вежливо кланяются ему, опустив глаза, но Ган всё равно чувствует заинтересованные взгляды мужчин, выгрузивших их чемоданы и исчезнувших с ними в неизвестном направлении, и женщин, скромно остановившихся у входа. Каджорн рукой приглашает их троих внутрь. Возможно, Гану стоило взять с собой смокинг или типа того. В своих джинсах и футболке он чувствовал себя глупо, ещё глупее в его глазах выглядели Вин и Саунд, глазеющие по сторонам – старинная мебель, огромные картины на стенах и расписные вазы в сочетании с букетами гербария, и всё в ярких красно-золотых тонах. В глазах начало рябить. Они медленно шли сквозь огромный холл, осматриваясь: вот тебе и портрет какой-то грузной дамы в шляпке и платье викторианского периода в окружении толпы аристократов, а вот семейный портрет правящей пары в традиционных одеждах Эннати, и пейзаж каких-то полей, и репродукция военных действий на море. Ган так засматривается, что не замечает, как друзья перед ним останавливаются, а потому врезается в спину Вина, охая. Однако подняв голову, он замирает. Спускающийся по лестнице молодой человек был очень привлекательным и величественным – закатанные рукава рубашки открывали вид на загорелую кожу, слегка растрепанные кудри обрамляли лицо, ярко подчеркивая выраженную линию челюсти, а лицо... Увидев гостей, молодой человек осветил огромный холл дворца счастливой широкой улыбкой, а его глаза магическим образом превратились в два полумесяца. Выглядел молодой человек невероятно мило, больше напоминая большого щеночка. — Ваше Высочество, — склоняется почтительно Каджорн, и Ган думает, что его хватит удар, потому что подождите, кто... — Если это твой муж, то я бы подумал насчет развода, — говорит Саунд так, чтобы только Ган его услышал, отчего тот давится воздухом от неожиданности. — Каджорн! — мягко воскликивает молодой человек, легко и быстро преодолевая лестницу и останавливается рядом с виконтом, дружелюбно хлопая того по плечу. Он переводит взгляд на Вина, стоящего впереди всех, а затем осматривает остальных, прежде чем кивнуть в приветствии, — Рад, что ты вернулся. И рад встрече с нашими гостями. Добро пожаловать во дворец! — Спасибо, Ваше Высочество, — тянет Вин с невинной улыбкой ангела, оценивающе осматривая Его Высочество. Молодой человек очаровательно улыбается: — Так, кто из вас Гантапон? Саунд пихает Гана вперёд, отчего тот почти падает прямо перед Его Высочеством, но в последний момент Вин ловит его и со всей силы сжимает локоть, выпучивая страшные глаза. Ган неловко выпрямляется, вырывая руку из стальной хватки и оказываясь прямо перед Его Высочеством. Это всё было так странно, он не знает что и думать. Это его муж? Он ну.... Выглядит красивым и добрым. Наверное. — Я... Эм, я – Ган. А вы... Мой муж? — с опаской ляпает он единственное, что крутится в его голове. Вин тут же больно бьёт его по ребрам. Принц на секунду застывает с растерянным лицом, а затем расслабляется и заходится очаровательным низким смехом. — О нет, — качает головой он, продолжая улыбаться, — К сожалению или к счастью, но не я. Ган растеряно моргает и переводит взгляд на Каджорна, который делает всё, чтобы не улыбнуться, поджав губы в узкую линию. — Разрешите представить, Его Королевское Высочество, принц рода Тираваттханакхун, Тиусон. Принц – средний сын королевы и младший брат вашего супруга. — Если это средний, я хочу знать как выглядит старший, — бормочет Вин себе под нос, но Ган всё равно слышит. — Оу, — выдыхает Ган, чувствуя, как стремительно краснеют его щёки от смущения. Пять минут во дворце и он уже успел облажаться. — Рад знакомству, Ваше Высочество. Из... Извините. — Ничего страшного! — тут же спешит успокоить его принц, а затем переводит вопросительный взгляд на Каджорна, — Тинна с Нынгом нет во дворце? К удивлению Гана, Каджорн отвечает, будто не он только что вернулся из другой страны. — Её Величество сослала... — Каджорн запинается, а затем исправляется под улыбку принца Тиусона, — ...отправила принца Тиннафоба осмотреть сельскохозяйственные владения на юге Шинчи сегодня утром. И я уверен, что принц Нынгдио где-то в замке. Ган пытается запомнить незнакомые имена. Кто из них был его супругом? — О, хорошо, — кивает Тиусон, — Мама просила тебя посетить её... — Да, королева уже связалась со мной. Сейчас я провожу наших гостей до их спален и немедленно направлюсь к ней. — Я могу тебе помочь, — говорит принц, — Их поселили в гостевом крыле? — Да, Ваше Высочество, — кивает Каджорн, — Благодарю за вашу благосклонность. — Да ладно тебе, не стоит! — Тиусон вновь легонько хлопает виконта по плечу и, когда тот откланивается, принц широко улыбается гостям, разводя руки в стороны, — Ну что, следуйте за мной! По пути до гостевых комнат принц интересуется благополучно ли они долетели. Вин заверяет, что пятичасовой полёт – ничто по сравнению с тем, что они пережили, узнав обо всей ситуации, Саунд вежливо благодарит за беспокойство, а Ган лишь потерянно молчит, осматриваясь по сторонам. Им любезно предлагают три соседние комнаты, и Вин останавливается у первой же, однако Саунд неловко улыбаясь остается рядом с ним, чуть приподняв брови в намеке. Принц Тиусон вновь улыбается своими полумесяцами, когда понимает, что до него пытаются донести, понимающе охает и предлагает Гану занять следующие апартаменты. Королевский отпрыск кланяется им на прощание, когда Ган, поблагодарив, отправляется к нужной двери, после чего исчезает в коридоре. Вин с довольным видом идет осматривать свои новые, по-королевски шикарные владения, схватив Саунда за запястье и потащив за собой, и Гану ничего не остается кроме как тоже исчезнуть за огромной резной дверью. Его спальня действительно большая и просторная, но в более спокойных оттенках, нежели общий антураж королевского дворца. Ган плюхается прямо в центр огромной кровати, проводит рукой по простыням и тяжело вздыхает, уставившись в тяжелом молчании куда-то в пустоту комнаты. Он не знает сколько времени проходит, когда в дверь стучат. Служанка мило улыбается и просит его последовать за ней, если он готов. Гана ведут через длинные коридоры и огромный холл куда-то далеко от гостевого крыла, он молчаливо удивляется почему его друзей не позвали тоже – вероятно им собирались предложить еду, это ведь считалось хорошим этикетом накормить гостей? – но Ган не решается спросить у быстро идущей впереди женщины об этом. Он не хотел казаться грубым. Миниатюрная женщина оставляет его в паре шагов от открытых дверей и кланяется, указывая в их сторону, однако сама не заходит. Ган растеряно моргает, склоняя голову в ответ, а затем делает несколько шагов в открытые двери и застывает. Тёмные волосы с идеально ровным пробором посередине и украшенные красивой золотой заколкой, навеяли на него воспоминания о его последнем школьном директоре, которая любила делать подобные прически: строгие, формальные и удобные для ежедневного ношения. Еще больше добавляло схожести одеяние женщины: сидящей в кресле, строгий блейзер в темных тонах и очки в толстой оправе, чуть спустившиеся к кончику носа, и Ган вновь почувствовал себя нерадивым учеником, которого вновь вызвали в кабинет директора, потому что Вин мог или не мог утроить очередную драку. На женщине не было каких-то опознавательных одеяний, сходу дающих понять кто перед тобой, но Ган думает, что это и не нужно. Он мог видеть в чужом разрезе глаз среднего принца Тиусона – это сходство было удивительным, – он чувствовал мурашки от пронзительного взгляда, который внимательно оглядывал его с ног до макушки. Женщина, поднявшая голову на его шаги, была королевой, Ган знал это без тени сомнений. — Гантапон Вонвиттхая, я полагаю? — строгий голос расходится в тишине, и Ган тут же склоняется, опустив голову. — Ваше Величество. Это большая честь встретить вас. Я, эм, рад знакомству. — Опустим формальности, — женщина откладывает из рук газету на небольшой столик из красного дерева перед собой и рукой призывает Гана сесть в кресло напротив. Ган дважды спотыкается, пока доходит до места и осторожно присаживается на край кожаной обивки, — Не буду вас задерживать. Думаю, Каджорн рассказал вам для чего вы здесь. Ган молчаливо кивает. — Тогда перейдём сразу к делу. Несколько лет назад произошла чудовищная ошибка, которую вам необходимо исправить как можно скорее. Вы, Ган, должны поговорить с принцем и сообщить ему о том, что хотите получить развод, чтобы продолжать жить своей прежней жизнью и иметь возможность в будущем связать себя узами брака с тем человеком, которого вы полюбите. Это ясно? Ган вновь кивает, боясь проронить лишнее слово. Хотя, казалось, будто от него этого и не требовалось. — Можно спросить? — под чужим взглядом он нервно сглатывает, — ...Ваше Величество. — Слушаю, молодой человек. — Почему ваш сын, то есть, Его Высочество просто не может... Расторгнуть этот брак? Он же принц. Зачем вам нужен я? Каджорн так ничего толкового и не сказал по этому поводу, кроме того, что принц не хочет, но может королева... — Мой сын... — взгляд королевы тяжелеет, — имеет несколько неверное представление о своих будущих обязанностях наследника престола. — И вы не могли обратиться, я не знаю, в суд? — королева окидывает его взглядом, дающим прекрасное понимание, что она думает об умственных способностях Гана. — Королевская семья не может позволить себе разводиться в суде, господин Вонвиттхая, думаю, вы должны понимать, что это может оставить на имидже короны несколько... Неоднозначное впечатление. Это будет позор правящей семьи. Поэтому... — королева замолкает и чуть морщит брови, будто ей неприятно признавать это вслух, — Единственный выход для нас – это получить развод по обоюдному согласию в Доме бракосочетания сейчас, когда о браке никто не знает. Мой сын упрям и стоит на своём назло мне, но в то же время он слишком мягок и не заставит другого человека страдать от этой ужасной ошибки. Здесь и вступаете вы. Я и вся нация действительно рассчитываем на вашу помощь в этом вопросе и поверьте, мы не останемся перед вами в долгу. — Д-да, я понял, мэм, Ваше Величество... мэм. — Тогда вы можете быть свободны, — безапелляционно говорит королева, и Ган только и может что подскочить с дивана и, неловко поклонившись, пулей вылететь из огромного кабинета, боясь задержаться там на секунду больше. Он не встречает прислугу у дверей, поэтому сразу же теряется, однако оставаться вблизи комнаты, где сидит правитель целой страны он абсолютно точно не собирается, поэтому тут же спешит исчезнуть в темноте коридора. Ган пытается вспомнить знакомые картины, которые рассматривал по пути до кабинета королевы, но только ещё больше путается и, в конце концов, вынужденно признает, что он потерялся. С мрачными мыслями он блуждает по коридорам, бездумно рассматривая всё новые и новые произведения искусства в интерьере, отмечая, что большая часть картин явно повествуют о каких-то исторических событиях Королевства Эннати. Он медленно вышагивает по мягкому ковру, благодаря которому его шаги практически бесшумны, что вообще-то поразительно, ведь присутствие Гана всегда остается заметным для всех вокруг. Он засматривается на очередную картину с прекрасными дамами в бальных платьях, когда совершенно случайно во что-то врезается. Ган задушено ойкает, по инерции отклоняясь назад и чуть не падает. Кто-то перед ним, имея явно лучшую реакцию, хватает его за предплечья, удерживая на месте, и Ган, зажмурившись, застывает. — Вы в порядке? Ган распахивает глаза и поднимает голову, уставившись на человека перед собой. Большие, тёмно-карие, почти чёрные глаза на взволнованном лице настороженно осматривали его с ног до головы, будто проверяя на предмет возможных травм. Ган потерянно смотрит на своего спасителя, который оказывается самым красивым человеком, которого он когда-либо видел, замечает небрежно уложенные волосы с пробором посередине, чужой взгляд красивых широко раскрытых в беспокойстве глаз, и о, точно. Ган заторможенно кивает на вопрос, после чего молодой человек наконец осторожно отпускает его и вежлив отходит на шаг, сложив руки за спиной. — Прошу прощения, — говорит Ган виновато и неловко улыбается, рассматривая незнакомца. На нём были обычные брюки и свободная рубашка голубого цвета, отличающиеся от стандартной формы прислуги, что он успел увидеть. Молодой человек держался спокойно и уверенно, с гордо выпрямленной спиной и какой-то привычной сдержанностью в движениях, Гану всё это кажется смутно знакомым и в какой-то момент его осеняет. Принц Тиусон, ну конечно! Что там Каджорн говорил по поводу второго младшего принца где-то в замке? Нынг... Нынгдио, кажется? — Ваше Высочество, — хрипит Ган и вновь неловко кланяется в приветствии. Кажется ему стоит поискать в интернете несколько примитивных правил поведения в королевском дворце. — А вы?.. — начинает молодой человек вопросительно, приподняв брови, и Ган теряется. — О, я, эм... — как он должен представиться? Вся королевская семья в курсе, что наследный принц оказался случайно женат? Тиусон не показался удивленным его вопросу и явно всё знал. И вообще сильно ли ему попадёт за то, что он бродит по дворцу? Где он вообще оказался, вдруг он случайно забрел в королевские покои? О нет, он надеется, что не оскорбил королевскую честь этим или типа того... — Я – Гантапон Вонвиттхая, Ваше Высочество. Можно просто Ган. Глаза принца перед ним широко распахиваются в немом шоке, что немного озадачивает. Принц в каком-то ужасе оглядывается по сторонам, никого не находя в пустынном коридоре, таком же одинаковом, как и все, что Ган успел обойти до этого, а затем, ничего не объясняя, резко хватает Гана за рукав толстовки, отчего тот снова охает от неожиданности, и тащит куда-то вглубь по коридору. Ган даже понять ничего не успевает, как оказывается в очередном из десятков комнат дворца. Ему удается только немного оглядеться, когда принц включает свет, подмечая какие-то горы коробок вокруг, будто они находились на складе или чулане, точно не королевские покои, прежде чем он абсолютно растеряно смотрит на принца. — Ваше?.. — Гантапон... — говорит принц абсолютно убитым голосом, он несколько раз открывает рот, будто пытаясь решить что сказать, а глаза панически бегают по лицу Гана, по комнате вокруг и вновь возвращаются к Гану. Это так странно и совершенно сбивает столку, но когда Ган немного начинает складывать воедино все кусочки картины, выдает, — как ты здесь оказался? Что ж, это озадачивает. — Каджорн привез, — выдает он, не понимая. Брат наследного принца был в курсе или нет? Что вообще было известно королевской семье о нём? — Каджорн? — Каджорн? Виконт как-его-там, — Ган пожимает плечами, видя, как в глазах принца отразилось понимание, — Поручение королевы, чтобы закончить всё... То, что случилось. Вы же, эм, в курсе что случилось, да? С королевой я тоже только что разговаривал, кстати. После этих слов на лице принца отражается ещё больший ужас. — Королева разговаривала с тобой? — Ну да? Слушайте, Ваше Высочество, я знаю, королевская семья не в восторге, что так получилось, но я обещаю, что сделаю всё возможное и поговорю с твоим братом, те можешь не переживать, хорошо? Да, это немного слишком, потому что я буквально только вчера узнал, что в браке уже семнадцать лет или около того? Но я уверен, что в этом нет ничьей вины, я не очень помню, когда я умудрился познакомиться с наследным принцем, но я точно не горел желанием выходить за него замуж, когда мне едва было шесть лет, то есть, он не плохой, нет, не подумайте, но я был ребёнком и не знал его? Думаю, он тоже об этом жалеет, а то, что он отказывается разводиться – всего лишь глупое недопонимание сторон, поэтому я просто... Попрошу его дать развод на этот... Определенно странный и ошибочный брак. Всё будет хорошо. — Что ж, ты можешь попробовать, — говорит принц совершенно не впечатлённый его речью. Ган приподнимает брови на это и принц невесело улыбается, — Мы не представились друг другу должным образом. Я – Тинн. Твой супруг.👑