Одуванчики на ветру

      Декабрьское утро встретило Марли притихшими улицами и легким снежным покровом. Эта картина была поистине удивительной в данной стране, и она вызывала неистовую радость у людей, которые с нетерпением выглядывали из окон, чтобы встретить первые лучи солнца. Леви, привычно проснувшийся рано, уже успел расчистить дорожку к дому и дворик от снега. Тряхнув руками друг от друга, он с удовлетворением усмехнулся, глядя на аккуратные горки снега, ведь знал, что его дети мгновенно превратят их в свои крепости или снеговики.       Он вошёл в дом, объятый тишиной, все его домочадцы, в отличие от него, в выходной день спали до последнего. Леви давно перестал предпринимать попытки воспитать в них жаворонков и просто наслаждался редким спокойствием. По старой привычке, он набрал себе чашечку чая и развернул свежую газету. Ни один день не мог пройти без новостной колонки “Марлийской правды”.       Внезапно, словно надвигающаяся лавина, со второго этажа послышались шаги, которые быстро сменились пререканиями, они явно относились к спору о ванной комнате. Затем топот детских ножек переместился к лестнице и стих в коридоре, ведущем к родительской спальне. Леви немного сжал губы, он не успел помешать своей дочери, которая, очевидно, побежала будить маму. Пререкания продолжались, но он не спешил вмешиваться, ведь сегодня, в день его рождения, он решил отойти чуть подальше от раздоров среди своих детей – он же мог себе позволить такую роскошь хотя бы сегодня?       В зал вошла Хедель – растерянная, с разметавшейся пижамой, которая уже едва умещала ее округлившийся живот. Она выглядела как забытое дитя, которому не дали доспать свои драгоценные пять минут. Бурча под нос, она направилась к кухне, ставя чайник на газовую плиту. Леви пристально следил за ней своими глазами, затем слегка прищурился, не понимая реакции своей жены, а скорее, полного отсутствия любой реакции.       В зал вбежали дети, разбрызгиваясь по разным углам комнаты, забываясь в своих занятиях, но даже это не мешало им спорить, выкрикивая друг на друга грубые слова, которые разносились по всей гостиной.        — Дети, может быть, хотя бы сегодня вы не будете ссориться? — вяло заметила Хедель, поправляя свою рубашку и выкладывая тарелки на стол.       Леви продолжал молча наблюдать, но, всё же, кивнул своей жене, сдерживая улыбку.        — Как будто особенный день, — Эрлан тяжело вздохнул и плюхнулся на диван, лишь украдкой взглянув на отца.        — Сегодня ёлку наряжаем, скоро же Новый год, — добавила Хедель и скрылась на кухне.       Отец семейства нахмурился, такого он не ожидал. Неужели все забыли о его дне рождения? Он допустил эту мысль лишь на секунду, но тут же отбросил её, ведь такого быть просто не могло!        — Пап, иди ешь, — указала Изабель на тарелку, — остынет же.        — Конечно, — Леви непонимающе посмотрел на дочь. Кто бы что говорил, но его малышка точно не могла забыть о его дне рождения. Не давая понять, что он мог расстроиться, он просто сел на свой стул и приступил к трапезе.       Аккерман-старший наблюдал за своей семьей, которая не произнесла ни слова за завтраком. Они просто продолжали есть, как будто ничего не происходит, как будто сегодня не было запланировано ежегодного праздничного ужина или вечерней прогулки. Впервые завтрак показался вечностью, растянутым мучительным молчанием.       Дети с нетерпением вытаскивали коробки одну за другой с чердака, испытывая смесь волнения и радости. Каждая коробка скрывала в себе яркую смесь красок, готовую подарить им новогоднее волшебство.       Леви, с настороженным взглядом, внёс в дом огромную ёлку, которую доставили прямо к их дверям. Он с удивлением осматривал зелёные ветви дерева, полные пышных иголок. Чувство праздника проникло в каждый уголок комнаты, заставляя дыхание замереть от волнения. Аромат хвои и леса заполнил воздух, создавая новогоднее настроение.       Леви иногда недоуменно смотрел на семью, но решил не привлекать к себе внимание. Пусть лучше все думают о предстоящем празднике, о волшебстве, которое их ожидает.       Щёлкнув пальцами, Хедель довольно вывалила свитера на диван и велела всем надеть их, чтобы почувствовать себя сплочённой семьёй.        — Мам, ты их сама связала, что ли? — протестующе спросил Эрлан, сморщив нос.       Рукоделие явно было далеко от рук Хедель, но она довольно покивала головой, на что все в ужасе рассматривали одежду, что не вселяла даже намёка на стиль или красоту. Однако, никто не спешил спорить с беременной Аккерман, всё-таки своя жизнь казалась дороже, чем один день в свитере с кривым оленем.        — Мы в них ещё на предновогоднюю ярмарку сходим, нам нужно совместное фото! — довольно заключила Хедель, умиляясь с семьи в зелёных свитерах.        — Милая, — Леви старался начать как можно мягче, и дети с надеждой уставились на него, — отличные свитера!       Эрлан, Абрам и Изабель нахмурили брови, последняя их надежда способная противостоять идеям матери рассыпалась в прах, и они с тяжёлым вздохом вернулись к украшениям.       Настроение в комнате было наполнено праздником и радостью. Эрлан и его мама усердно украшали верхушку ёлки, поддерживая семейную традицию. Младшие дети с нетерпением помогали снизу, заняв свои места вокруг дерева, пока Леви трудился со стороны стены. Постепенно, ёлка преображалась, покрываясь яркими шариками и блестящей мишурой. Несмотря на немного хаотичный вид, это придавало ей особый шарм. Все члены семьи собрались вокруг ёлки, и Хедель, с натянутой улыбкой на лице, горделиво провела рукой по головам детей. Они все хотели бы насладиться общей мирной атмосферой и восхищением зелёной красавицей, которая стояла перед ними, но это оказалось тяжелее, чем хотелось.       Леви выглянул из-за дерева и увидел озадаченные лица своих близких. Оказалось, что он был предусмотрительнее и уверенно развернул ёлку своей стороной, чтобы все могли насладиться красотой. Наконец-то праздничное настроение заполнило всю комнату. Цветные гирлянды, аккуратно повешенные шарики и целая бело-красная масса мишуры выглядели, словно со страницы сказки, и все с восторгом воскликнули, похвалив отца за лучший вариант который только мог быть.       Минутное обсуждение и оды благодарности отцу, пока все отвернулись от ёлки. Леви наслаждался минутной радостью, но до момента, пока в помещение не влетели два кота. Ор, драка и прыжки в воздухе, что именно не поделили эти двое выяснить было невозможно. Скорые движения кошек даже не дали возможности разглядеть, как они возносятся над ёлкой, которая с грохотом рухнула на пол, разбрасывая шарики вдребезги.        — Два говнюка! — выпалил Леви, тяжело вздыхая.        — М-да, праздничек удался, — пробормотала Изабель, пнув уцелевший шарик обратно к ёлке.       Отшугнув котов подальше, они всё же вернулись к повторению мировой традиции, ведь какой Новый год без ёлки. Только бывший капитан, плюнув на всё, решил наблюдать за всем со стороны.       Спустя некоторое время отец семейства угрюмо задремал в удобном кресле. Пока он погружался в редкие моменты покоя, его семья оживленно доделывала украшение ёлки. Но настоящее волнение началось, когда они принялись за главное событие дня, о котором на самом деле никто и не забыл. Пришедшие гости пока готовили мясо на гриле во дворе, Хедель с детьми доготавливали на кухне. Неожиданный сон отца внес свою лепту: не пришлось выгонять его из дома, как было запланировано изначально.       Открыв глаза, Леви осмотрелся, вокруг стояла тишина. На кресле красовалась поздравительная записка с кривым почерком, по рисунку он понял, что это его милая Изабель оставила для него. На лице появилась мягкая улыбка, и он осмотрелся ещё раз, но никого вокруг не было. Выглянув в окно на передний двор, он встретил всё ту же пустоту, припорошённую снегом.       Леви решительно направился вглубь коридора к двери, ведущей на задний двор. С улицы доносились веселые голоса, детские крики, и он не мог удержаться, чтобы не заглянуть наружу. Распахнув дверь, Леви оказался в центре жизненной суматохи. Дети весело играли, взрослые же что-то оживлённо обсуждали.        — Ты весь день рождения решил проспать? — смеясь заметил Оньянкопон и подбежал к Аккерману с объятиями и поздравлениями.        — Младенец у нас, как так, что сон средь бела дня навестил тебя? — Покачала головой Габи, не отпуская дочь с рук.        — Да ваши рожи видеть не хотел, но видимо это неизбежно, — скрестив руки, заметил Леви.       Все окружающие посмеялись, зная, что это лишь проявление его любви ко всем присутствующим. Леви подошёл к грилю и втянул аромат уже почти готового мяса и после подошёл к жене, приобняв её за талию.        — Я думал, вы про меня забыли.        — Ну как ты мог такое подумать? Однако вышло весело, — сказала Хедель, щелкнув мужа по носу. Затем она поцеловала его в щеку и добавила: — С днём рождения.        — За такие шутки, пороть следует, — ровно заметил Аккерман, но всё же одарил супругу улыбкой.        — Подожди до вечера, — подмигнула Хедель и, заметив, что Оньянкопон закончил готовить, пригласила всех за стол.       Леви покачал головой, провожая взглядом жену, и занял своё место за столом в беседке. Он осмотрел своих друзей, которые, несмотря на глупые шутки и необычное начало дня, были рядом. Он считал окружающих засранцами за такой подход к его празднику, но сам не гнушался подобным проявлением юмора и поэтому просто посмеялся. В конце концов, какая разница, каким было начало дня, если в итоге все вместе и рядом?