Схожие взгляды

— Так вы утверждаете, что вы Линкольн Чарльз? — уже третий раз интересовался работник в аэропорту, с излишним вниманием изучавший удостоверение личности Маркуса. — Да. — Парень давно понял, что бывают моменты в жизни, где стоит проявить немногословность. К счастью, этим навыком он обладает с детства, причём на хорошем уровне. –… Угу, — пограничник что-то напечатал, продолжая паралельно подозрительно коситься на паспорт. — И вам действительно 19 лет?       Маркус и правда выглядел молодо и, возможно, 21 год ему даже с натяжкой не дать. Мастер Линь был не глуп, создавая поддельные документы своим студентам, поэтому возраст указан максимально высоким каким может быть. Но Маркус, а точнее нынешний Линкольн, всё равно раздражался, что даже возрастной потолок ему не подвластен. Из-за этого в будущем может быть много проблем. Его уже не хотят пропускать на самолёт. Полиция не страшна: паспорт сделан как настоящий и изъянов у него нет, но тогда Маркус потеряет драгоценное время. Во-первых, хочется закончить раньше всех — это обещает поднять его в Академии, а то и ранний выпуск, а дальше лишь светлое будущее востребованного… На кого он вообще учиться? Не суть, в общем, хорошие перспективы. Во-вторых, его ждут десять заданий, одно из которых обязательно должно превышать нормы морали раза в два. И решиться на него тоже нужно время. — Да. — Знаете, вы не выглядите на свой возраст. — Холодно заметил пограничник. — Мне многие это говорят.        Ещё пара вопросов с многозначными интонациями, и Маркус сидит в кресле самолёта у прохода и пытается расслабиться, когда чувствует наклон под ногами. Он до этого ни разу не летал, поэтому слегка нервничал, но мысли о предстоящих выборах и вечного прощании с совестью заглушали мелкое напряжение. Примерно на середине полёта начал урчать живот, Аргуэлло ничего не ел с того момента, как покинул Академию. Хотя и там завтрак был скверным. А самое обидное, что едет Маркус не в лучшую жизнь, а наоборот, в жизнь ещё бóльших лишений. Денег не хватит даже на аренду квартиры на месяц, при условии, если ты человек, которому необходима еда. Он снова на улице, но на этот раз с целью. В этот раз всё будет по-другому.       Первый полёт прошёл нормально, наверное, в последствии он хотел бы использовать такой транспорт чаще. Интересный опыт, Маркусу не свойствена мечтательность, но всё же на секунду пролетела мысль о том, как он летит в Никарагуа, без дела, просто взглянуть на дом, где вырос и где всё было хорошо. Но это будет в далеке, которое ещё не факт, что случится. Сейчас в приоритете папка с 10ю заданиями и их успешное выполнение. Кому как не бывшему бездомному, сироте и бедняку знать о том, как важна цель в жизни и как, на самом деле, дорога стабильность. Одно уже есть, а второе дело наживное.       Готэм встречает Маркуса во всём своём великолепии. Общая часть зданий построена в середине 20 века, когда здесь развелось много предпринимателей, и каждый верил, что добьётся успеха в злосчастной капиталистической системе. Настроили домов, заводов, больниц, школ, а позже кризис ударил всех, и Готэм замер во времени. Все здания уже обшарпаны и порой покрыты мхом, ввиду влажного климата, но крепки и простоят полвека точно. Порой эту одноэпоховую гармонию разрушают новостройки: зеркальные, кристально чистые небоскрёбы, что так странно возвышаются над всеми, насмехаются над всеми, кто не может быть такими же как они — богатыми и наглыми. Противостоять этим выскочкам могут лишь те, кто имеет совершенно другие интересы. Ни готэмская тюрьма, ни психбольница, стоящие на отдельных островах окраины Готэма, не разделяют уважения ни к кому, поэтому тягаться с ними бесполезно. Вот и конфликт города: из центра веет надежда на модернизацию, главная корпорация активно жертвует на благотворительность и организует рабочие места, благодаря которым молодёжь перестаёт массово уезжать, а с окраин плодятся психи, преступники, бандиты, наркоманы и прочее недоразумение* общества. Обычные же люди, по обычаю, теснятся между ними и крутятся. Ах да, как же можно не упоминать погоду в городе, а ведь она всегда задаёт ритм. Где-то в Калифорнии люди гуляют под солнцем в зените, а в Готэме сыро, туманно и серо. Если люди идут, то идут по делу. Дым от заводов, грязная готэмская река и периодический смог. Даже ночью жителям не суждено увидеть небо — облака закрывают и Луну и всё, что за ней. И дожди, ливни, небесные водопады, зовите как хотите, а лить как из ведра не перестанет. Маркуса при выходе из аэропорта поджидал дождь. Это, считай, приветствие.       И всё же Готэм развивается, в отличие от родного Сан-Франциско, где человека сразу встречают мусор, наркоманы и грязь, здесь всё убрано. Улицы не завалены хламом, а мусорные баки не переполнены, да, слякоть и чёрные разводы присутствуют почти везде, но в сравнении, новый город пока выигрывает. Людей на площади много, все снуют туда-сюда, изредка врезаясь друг в друга, но, даже не останавливаясь, продолжают свой путь. Отлично, именно в такой толпе и планировал потеряться Маркус. Если он сейчас зарежет человек десять, то не произойдёт ровным счётом ничего — люди продолжат идти, огибая тела, как очередное ограждение или забор. Теперь становится ясна настоящая причина большой преступности: безнаказанность. Этого Маркус не понимал и презирал, если ему дать возможность без последствий убивать сотни людей, он не станет и пальцем трогать невинных. Насилие приносит удовольствие только психам. Маркус таковым себя не считал, он творил хаос лишь для общего блага. Он стремился очистить страну от опасных или потенциально опасных крупиц. Благородная цель, правда, порой требует жертв. Аргуэлло, к счастью общества, был готов на них пойти. Твёрдый характер, закалённый нелёгкой жизнью на улице и в приюте, стойкие моральные принципы и стремление к совершенству. Почти все его друзья, а так он называл всех, кому на него не плевать, им вроде нравится, когда их так называют, спрашивали о том, откуда у него неиссякаемые силы воли, как он никогда не сдаётся. Говорят они это, видев Маркуса, встающего после нокаута, в крови и в поте, но продолжавшего бой. Как бы крыс не гробили, Аргуэлло всегда давал отпор. Даже когда против него была настроена вся Академия, он продолжал гнуть свою линию, противостоять всем и стоять за правду. За это его и уважали. И рассказывать им о том, что, на самом деле, он сдавался, что он не титан и ему реально очень больно, когда его избивают, что он порой может плакать в одиночестве, не собирался. Это должно оставаться в небытие, это не влияло на его жизнь, чем больше он встаёт на путь лезвия, тем меньше остаётся эмоций. Чувства же Маркус хранил, всё же человеком он хотел быть — он не может помочь людям, если перестанет их понимать и сочувствовать, — но тренируется их скрывать. С одной стороны, есть хорошие учителя, например, Сайа, но, когда он открывал ей душу и встречал безразличие и сухой расчёт, решил, что маска должна уметь сниматься. Сайа несчастна, наверное, неприятно, когда учатся на твоём плохом примере, но наступать на те же грабли Маркус не собирался. Порой он льстил сам себе, убеждаясь, что он умнее, чем большинство думает. К чему это? К тому, что Маркус не боялся уличной жизни, испытаний нервов, а также обязательное противостояние опытным группировкам. Открыто идти наперекор криминальным авторитетам, что могут убить тебя одной судорогой пальца. Тут важно быть быстрее, но главное — действовать тихо, в тени и ни в коем случае не попадаться. Если попадешься полиции, то можешь не надеяться на дальнейшие успехи в Академии, да и просто на нормальную жизнь (Да, один раз Маркуса отпросили из полицейского участка без серьёзных последствий, но мастер Линь ясно дал понять, что больше такого не будет), а если попадешься во внезаканные руки, то тебя никто не спасёт. Помниться, у Маркуса был урок в первый год о принятии смерти — именно его и стоит вспомнить в такой ситуации.       Желудок заныл. Он предательски журчал ещё в самолёте, но сейчас вдобавок невыносимо болел. Правда, не настолько, чтобы купить вымученное тако за 5 баксов. А ещё этот хитромордый кулинар попросит чаевые. Нет, нужно что-то другое. Нужно найти хоть что-нибудь. Неясность в действиях вернула никарагуанцу воспоминания о бессмысленных скитаниях по улицам Сан-Франциско. Голодный, без дома и без надежды — Маркус обещал себе, что больше такого не повторится и сдержал своё обещание. Цель у него есть.       Путем кратких обдумываний Аргуэлло поплёлся в старый Готэм, район, где больше криминала. Там обитают лёгкие и грязные деньги, в чем он крайне нуждался. Куда идти он знал лишь примерно: Маркус успел посмотреть карту Готэма в Академии, но глянуть путь сейчас на телефоне не получалось. Если он не может позволить еду, то что говорить о мобильном интернете. Максимум он может позвонить или отправить смс-ку пару раз на давным давно закинутую сумму денег, правда, звонки парень бережно экономил. Пришлось идти пешком, и всё ещё болит живот. Эту проблему Маркус всё же решил: съел чьи-то остатки обеда со стола уличной террасы какой-то кафешки. Никакого чувства стыда или неловкости. Он сейчас не в том положении, чтобы привередничать, да и никогда в нëм не был.       Дорога до нужного района заняла от силы часа полтора и то из-за плохой ориентации в новом городе. Старый Готэм представлял из себя среднестатистический район Сан-Франциско, но со своими секретами. На различные тайники у Маркуса глаз был намëтан, поэтому он разглядел как минимум три закладки, человек десять с торчащим из штанов оружием и прочие намёки на весёлую жизнь. Все вокруг будто не обращали на это внимание, хотя, учитывая как быстро и деловито они шли, наверное, не замечали даже машин, периодически выезжавших из-за поворотов и чудом не врезавшихся в пешеходов. Ах да, Аргуэлло ещё успел увидеть аварию, обошлось без жертв, но под ложечкой уже начало сосать: тут явно что-то не чисто и мастер Линь отправил сюда именно Маркуса не случайно. Парень нашёл серенький потрёпанный сквер, у входа которого на обоссанной скамейке сидели бомжи. А ведь когда-то Маркус среди них был почти своим, как хорошо, что он вовремя сменил приоритеты. И всё же эти "уличные интеллигенты" обычно знают многое - это, кстати, одна из причин их короткой жизни: ночью можешь увидеть или услышать то, чего тебе не полагается. – Здрасьте, это Старый Готэм? – завёл разговор Маркус, подойдя к скамейке, но держа расстояние. Просто так ему никто ничего не расскажет. Хотя знают...       Один старик, по крайней мере, с виду (на деле мужику может лет от силы 30, но год за два даёт о себе знать), мерзко ухмыльнулся и ударил соседа, привлекая его внимание к "гостью". Тот, повернувшись, тоже сообразил что-то типа улыбки своим беззубым ртом, но выглядело это настолько отталкивающе, что легче сказать, соскалился. Противно. – Не-е-ет, это Старый Эрик. И тут он давненько. – протянул первый, явно насмехаясь и притворяясь. Глаза выдали его трезвость. У потерянных глаза бегают, а этот что-то высматривает.        Хотелось грубо сказать им, как не стоит пиздеть не по делу, но сейчас стоит сдержаться. Маркус не в том положении. – Слыш, Старый Эрик, мы сейчас находимся в Старом Готэме? – Смотри, – снова толкнул соседа Эрик. – А он настырный.        Сосед что-то промычал, не способный выговорить и слова, но первый на это важно кивнул. – Ага. Что тебе надо-то? А то пристал и не даёшь другу моему поспать. – Это... – Да Старый это Готэм! – Где работу найти? –Что? – Работа нужна. Жить негде. – Маркус всегда применял стратегию немногословности в общении с бомжами. Те от нечего делать всё про человека из слов узнают. А Маркусу здесь ещё имя строить.        Уроды расхохотались, видимо, не помнят, что именно сделало из обезьян человека. Ну и ладно, конкуренции меньше. Смеялись они ещё минуту, прежде чем заметили, что Маркус стоит с каменным лицом. Он продолжал безотрывно пялиться на них, ожидая нормального ответа. – Пацан, тебе сколько лет, а? – 19. – Ну... В бар тебя не пустят, там... – Я уже работал и не в таких местах. – Это ж в каких же?        Любознательность Эрика начинала вымораживать, но надо быть терпеливее, безэмоциональнее. Никакой реакции. Маркус просто хочет спать и есть. Надо лгать, но запоминать ложь, так, вскоре родится правдоподобная биография и жить легче будет. – В портах, и там я не раз грузил оружие или наркоту. – Маленькая хитрость: сказать что-то копроментирующее про себя. Этих вроде таким не спугнуть, наоборот, с мотивирует на доверие, если можно так сказать. – О-о, какие у нас тут люди, – лениво с улыбкой протянул Эрик, вновь толкая соседа. – Не, ну таких экспертов Джеки берёт. Берёт. Как зовут? – Линкольн Чарльз. – Хочешь, могу попробовать тебя в помощники бармена устроить? – Мне б хоть что-нибудь, жить негде. – Для бомжа ты чистенький. – Прищурился Эрик. – Я в Готэме первый день. До этого скитался в Лос-Анджелесе. Накопил на лучшую жизнь, но не сложилось. – Маркус не в восторге от этой легенды, но это всё, что он сообразил. Проклял себя, что не придумал ложную биографию в самолёте. Теперь придётся терпеть вопросы про солнечный город. – До этого я уже бомжевал, поэтому готов на многое, чтобы этого не повторилось. – Хм... Похвально. Такой образ жизни затягивает, а ты прямо борешься! – Ну до чего скрипучий голос – Найдём мы тебе пристанище, а ты за это старика Эрика не забудешь. – В плане? – Ай деловитый! Ну хитрец! Не забудешь и точка. Авось, на могилку будешь ходить и в беде пивом угостишь за даром. – Договорились. – Значит так, Линни, пойдём в бар, там как раз Джеки должен быть. Главное, не болтай много. Твоё дело полы мыть, а у уборщиков ушей нет!        Маркус кивнул. Всё случилось гораздо быстрее и проще, чем он мог мечтать. Всё становилось слишком подозрительным. Тем временем, Эрик уже пытался поднять соседа, что кряхтел и стонал, но на ногах не мог устоять и секунды. А Эрик уже натурально кричал на него. Через пару минут безрезультатных действий Эрик столкнул непоседливого соседа со скамейки. Тот упал как ватник с глухим ударом, снова стоня беззубым ртом. На это Эрик с силой пнул тело, отчего сосед завыл. Старик наклонился к туше, прошептал что-то на ухо и повернулся к Маркусу, готовым идти. Не стоило вмешиваться в это, но пусть будет лишнее напоминание держать руку на пульсе. Шли они недолго, Эрик говорил какую-то чушь и напоминал, как важно отнестись к Джеку с уважением, и что называть его Джеки может только он.        Бар снаружи выглядел пошарпанным, но рабочим. Явно в нём регулярно собирается местный сброд. Тут и криминал и грязь. Звучит как действительно хорошее начало, хотя немного смущала лёгкость его получения. Маркус ненавидел ощущение подвоха, а оно здесь на каждом шагу. Эрик продолжает болтать. Если нужно будет снова убить бомжа, то трупом точно станет Эрик. Зайдя внутрь, все ожидания оправдались. Достаточно вместительный тёмный зал, поделенный на секции, где при входе стоит дешманский бар для нищеты, что тратит на поддельный алкоголь последние гроши, а за дверьми в центре, скорее всего, зона для преступных авторитетов. Где решаются судьбы не только людей, но и отдельных районов. В основном же зале потёртый пол и старые столы. Пахнет мерзко: никакое чистящее средство не сможет вывести запах пота, рвоты и пролежней местных обитателей. Эрик провёл же Маркуса через боковую дверь бара для персонала. Узкий длинный коридор с нескончаемыми дверьми. Выглядело это волшебно: за незаметной дверкой бара скрывается целое маленькое поселение. Интерес зашкаливал, но парень сдержался. Они прошли метров пять, свернули в дверь направо, вышли в комнату склад, где за ещё одной дверью скрывался кабинет. За столом сидел мужчина 35ти лет. У него потрёпанный вид, но приятные черты лица. Выглядит даже слишком обворожительно для местного контингента. Да и в кабинете, несмотря на скудность в интерьере, было опрятно и убрано. Мужчина поднял уставшие глаза на гостей, нахмурился и отклонился от компьютера. – И что это? – даже голос был с приятной бархотинкой. Мужчина выбивался из представлений Маркуса об индустрии. – Прости, Джеки, не мог проигнорировать юношу, что так рьяно хотел работать. Жить негде, а работать готов. Ну я и решил направить его к тебе. – Ты больной ребёнка сюда тащить?        Маркус нахмурился - внешность явно будет мешать ему в будущем, хотя её можно и использовать... Но всё же, пока что от неё больше проблем. Но Эрика нападки Джека вообще не смутили. – Говорю же, идти ему некуда. Да и 19 ему уже. Так и в порту наркоту с оружием грузил, поэтому хоть в чëм-нибудь да управится у тебя тут.        Джека заинтересовали слова про порт, так что он взял из стола пистолет и направил его на Маркуса. Это была проверка, поэтому даже мускул не дрогнул. – Назови модель.        Чуть поразмыслив для приличия, Аргуэлло ответил твёрдо: – Глок 27. – Принят. Говорят жить негде?, – Кивок, – Ладно. Нужны нам твёрдые работнички. Жди в коридоре.        Без лишних вопросов Маркус вышел, но не успел выйти в общий коридор, как услышал разговор Джека с Эриком. Мастер Линь не раз рассказывал, как любопытство губило профессионалов, но пока что можно себе позволить немного подслушать. Можно просто оставить дверь приоткрытой. В общем коридоре всё равно никого нет, кто бы мог разделить маленькое преступление. – Эрик, нехорошо рассказывать про бар всем бездомным города. – голос начальника теперь был строг и прозрачно стремился к злости. – Джеки-Джеки, паренёк хороший, честно. – старик, казалось, никогда не испытывал страха. – Хватит. Меня. Так. Называть. – Джеки, имею право... – И какое же? – Хочешь - прогоняй старика, но знай, что после вся улица в подробностях узнает как тебя поимел глава...        Раздался выстрел из пистолета. Слегка грустно, что возможность прикончить надоедливого бомжа досталась не ему, но информация была очень даже впечатляющей. Шантаж применять не стоит, но для низкосортных интриг сойдёт. Теперь закрыть дверь и делать вид бывалого, но наивного малого. Проходили - умеем. – Так как тебя зовут, малец? – Джек сделал вид, будто ничего не произошло. – Линкольн Чарльз. – Есть что-то, что я должен знать о тебе? – Да нет, наверное. Хотя... Честно говоря, я не хорош в уборке, но быстро учусь. – Это очень хорошо.        Следующее время Джек показывал Маркусу бар, подсобные помещения, кладовку, где Линкольну предстоит жить в ближайшем будущем, и кухню. Из обязанностей: мыть полы по сменам, мыть посуду, помогать бармену и прочая ерунда. Платить будут мало, зато можно жить и даже есть остатки с кухни. Маркус успел познакомиться с коллегами. И в конце зашёл в свою комнату-кладовку. У стен со всех сторон стояли стеллажи с бесполезной запасной всячиной, как тряпки, средства для мытья окон или форма уборщика времён кафешки, когда-то стоячей на месте нынешнего бара. Комната буквально три на три метра, удивительно, как в ней поместились кровать и стул. Больше ничего для житья не было, да и не надо. Крыши над головой достаточно, так что Маркус улыбнулся, поставил рюкзак на стул и лёг на кровать.        Ближайшие пару месяцев нужно быть прилежным работником, но медлить с заданиями тоже нельзя. Маркус поставил телефон на зарядку, завёл заранее будильник и потянулся за папкой от Академии. Первый конверт, белый неприметный конверт с циферкой "1" в углу, не был столь важен - это всего лишь разминка, но надо задать темп. Плохо так думать, но где-то в глубине души прозвучало предложение: в случае неудачи остаться здесь. С первого взгляда, бомжевать в Готэм-сити гораздо приятнее, чем в Сан-Франциско, но неудачи быть не может. Маркус вскрыл конверт и достал бумажку с напечатанным текстом: "Многие из вас разочаровали Академию в прошлом. Вам дан шанс исправиться - фото бомжа на номер телефона, который вам был дан. Удача здесь не нужна."        Маркус расстроился, он ожидал чего-то поинтереснее. Один раз убил и второй раз сможет. Этим можно заняться сегодня ночью. Нужно использовать любую возможность, пока у него есть силы и время. Завтра он себя хорошо покажет и для этого ему не обязательно спать ночью. Работают тут люди со своими секретами, поэтому лишних вопросов не спрашивают. Что ж, хорошая идея, да и патруля на улице почти нет. Надо только... Черт, телефона через который нужно отправлять фото нет. А использовать для грязи личный номер Маркус не собирался. Вылазка откладывается на следующую ночь, поэтому в нейтральном настроении парень уснул. Даже не переодевался - пижамы у него, к слову, тоже нет.       Следующий день пролетел быстро: подъём, общий душ, уборка в баре, уборка на кухне, натёр до блеска крышу над входом, помог бармену разносить напитки и часов в девять вечера уже освободился. Ночные смены ему пока что не давали. Немного утомился от беготни, но такая работа приятна - можно сказать, работа на благо общества, точнее на благо их алкоголизма, ну и ладно, лично Маркус за сегодня ещё никому плохого не сделал. Пока что. Взяв немного денег из бюджета, выдвинулся в круглосуточную заправку неподалёку. Там обычно продаётся простенький телефон, зато рабочий и недорогой. Его удалось купить и уже в каморке Аргуэлло вставил заранее заготовленную сумку. Теперь можно выдвигаться. Подождав до полуночи, Маркус вышел на улицу, где стояла темень даже с фонарями, поэтому в закутках между домами стояла теснота откровенная. При таких условиях сбежать от полиции проще простого. Готэм создан для преступности и это слегка напрягало - Маркус не любил криминал, просто выхода не было. Парень-то боролся за, можно сказать, добро - убить президента-самодура - благая цель, а цель, как известно, оправдывает средства. Бомж, которого убьёт Маркус, будет жертвой во имя справедливости. С его помощью Маркус станет уважаемым человеком с уважаемым мнением. И тогда парень сможет изменить мир к лучшему. Так что, отбросив жалость и мораль, никарагуанец вышел через чёрный ход на улицу и направился на 34ый бульвар, где, как ему сказал какой-то завсегдатай, ошивается весь мусор города, даже копы сунуться сюда не смеют. Одет, к слову, Маркус весьма специфично, для человека идущего убивать. Маски на нём нет, как учил профессор Дадли, маска даёт шанс на облажку, а её быть не должно. Без маски появляется мотивация убить всех свидетелей. А из одежды - форма Академии. Это, своего рода, показная принадлежность, она не обязательна, но если он выиграет в ней, то есть шанс получить космические плюшки. Академии под ним ходить будет. Он больше не крыса, вообще, свою группировку создать сможет. Странно мечтать о таком, когда не выполнил даже первого задания. Где-то слышались крики, вдалеке стрельба. Город явно ночью мрачнее не только в цвете. Никакие герои тут пока что не справлялись, что успокаивало. Маркус тихо быстро прошагал квартал за кварталом, пока не увидел картину, от которой ухмылка поползла вверх. Самодовольная такая. А ведь раньше Маркус и сам так противно, мерзко рылся в помойке. Искал еду, одежду, блокноты... Да, лучшая жизнь требовала множество жертв, но, когда он смотрит на бомжей, понимает, что оно того стоило. Слишком легко. Тут даже раздумывать не надо. Парень вытащил из кармана свой "коронный" ножик. Если бить сзади, то лезвие можно не раскладывать. Начал тихо подкрадываться, шаг за шагом, а бомж, увлечённый мусором, ничего не слышал. Но убийство человека... За каждым шагом сомнения возрастают. Есть один трюк - воспоминание о бомжах и о их жестокости. Как эти твари забирали у него большую часть добычи, каждый день запугивали и били его. Они не заслуживают жалости и жизни в новом хорошем мире. Маркус с силой ударил рукояткой ножа в темечко бомжа от чего тот моментально свалился в лужу на асфальт. Дело сделано. Никаких сожалений. Скорее радостно за хорошее начало. Рука потянулась в карман за телефоном, но её перебил голос сзади. – И что тут забыли школьники?       Голос наглый, с хрипотцой курильщика. Типичный недоделанный уличный "бандит". Интересно, если Маркус убьёт и его, стоит ли присылать на номер две фотографии? Аргуэлло ждал реакции мужика, а у того, в свою очередь, сменялись эмоции на лице. Пришло озарение после анализа ситуации. Бандит многое о себе думает, потому что самодовольно ухмыльнулся и зашёл в подворотню к Маркусу. – Ва-ай, какие мы опасные! – издевательски сказал мужик.       Обстановка накалилась и Маркус расправил нож, готовый зарезать противника при его первом движении. Тот в свою очередь достал пистолет и, наведя его на первого, подходил. – Парень, давай так: отдаешь мне всё, что у тебя есть, включая этот ножичек, и остаёшься сдесь цел и относительно невредим наедине с мёртвым бомжом, идёт?       Хотелось многое сказать, но выдавать ещё и свой голос - совсем непрофессионально. Он просто молча стоял, пока мужик не подошёл в плотную. Маркус дёрнулся, скрутил кисти так, что из них выпал пистолет, а мужик застонал от боли. Но быстро выдернул руки и коленом ударил парня в живот. Не шибко больно, Маркус сотни раз так били, поэтому вообще плевать. Наверное за пару лет обучения в Академии у него выработался высокий болевой порог. Парень в ответ ударил мужика в рожу, потом ещё раз, ещё... Мужику как-то удалось вывернуться из-под града ударов и тот кинулся за какой-нибудь арматурной к мусорному баку, но Маркус нагнал его и, схватив за волосы, с дури ëбнул того лицом об угол мусорника. Мужик уже истекал кровью, но был, в принципе, ещё в сознании и даже пытался сопротивляться. Сзади послышался глухой стук. Повернувшись, Маркус увидел парня в глупом супергеройском костюмчике. Ладно, первое задание оказалось не таким уж и лёгким.