Веская причина для смерти

Видение рассеялось, будто его и не было вовсе, стоило ему только моргнуть. — Вы что-то видели, товарищ майор? — поинтересовался ХРАЗ. — Я фиксирую у вас резкий скачок сердечного ритма и признаки волнения. — Не твое дело, — огрызнулся Сергей. — Он больше не сделает такой ошибки — не будет обсуждать свое состояние с подозрительной полимерной соплей. — Просто показалось. Жутко захотелось курить. Что с ним происходит? Некогда было думать о произошедшем, его ждала миссия. — Как мне попасть к КОРу? — спросил он. — Главный компьютер расположен на самом нижнем этаже комплекса. — Кто бы сомневался. Ну, значит, идем вниз. Кнопка вызова лифта не реагировала на нажатие. Он бы просто не поверил в случившееся, если бы без препятствий смог сходу добраться до нижнего этажа. Пришлось искать другой путь. — ХРАЗ? — спросил он на ходу. — Да, товарищ майор? — Получается, Захаров узнал коды безопасности комплекса и, вдохновившись Петровым, устроил точно такой же сбой? — Звучит логично. Под прикрытием хаоса и неразберихи проще исполнить задуманное. — Можно ли как-то этих роботов угомонить, а аварийную тревогу отменить, не зная кодов безопасности? — Можно, конечно. Для этого необходимо, если говорить простым языком, сбросить настройки местного сервера, обслуживающего нейросеть Коллектив, на значения по умолчанию. Сервер расположен на первом этаже комплекса. — Да блядь, почему все так сложно? — Чем труднее путь, тем слаще победа, майор, — похоже, попытался подбодрить его ХРАЗ, чем только вызвал еще больше раздражения. — Да нахуй мне такая победа, — зарычал Нечаев, двигаясь дальше. В самом конце коридора обнаружилась дверь на лестничную площадку. Спуститься получилось только на этаж, весь оставшийся спуск оказался перекрыт наглухо закрытыми воротами. Что ж, ему не привыкать. Дверь на пятый этаж была выкорчевана, судя по всему, взбесившимся РАФиком, сейчас лежащим неподалеку с простреленным брюхом, внутри которого все еще что-то дымилось и искрило. На этом этаже, какой сюрприз, питания тоже не было. Отправившись искать рубку, Нечаев было сделал несколько шагов по едва освещенному коридору, как заметил движение. На этот раз она стояла чуть подальше. Идеально сидящая форма, перемигиваясь, ежесекундно менялась на приталенное белое платье с пышной юбкой, а слипшиеся от крови волосы то и дело становились красиво уложенными кудряшками, будто Катя все никак не могла определиться со своим внешним обликом. «Любимый, иди ко мне», — снова шепот в самое ухо. Он смотрел на нее во все глаза, пораженный и испуганный. Из транса его вывел резкий окрик ХРАЗа: — Осторожнее, товарищ майор! Инстинкты сработали отлично, он увернулся от удара, хотя его все равно серьезно задело по касательной — по лопатке разлилась резкая боль. Он моргнул и огляделся — видение исчезло, ни следа Кати. Зато трое уверенно его окружающих черных Вовчиков были вполне реальны и материальны. Сверху подмигнул лазерный прицел Дрофы. — Блядь. Нечаев перекатился в сторону, уходя подальше от стены, к которой его попытались прижать, и шибанул шоком в летающую паскуду — та временно отрубилась, но не сгорела. Он выстрелил из дробовика в ближайшего робота. Плечо обожгло лазерным лучом. Он зашипел и ускорился. Еще пара точных выстрелов, и первый Вовчик наконец свалился на пол. Проворные ублюдки продолжали наседать. Он заморозил второго в полете на расстоянии тридцати сантиметрах от своего носа, и, не переставая двигаться, израсходовал на третьего не отстающего Вову остаток магазина дробовика. Почувствовав резкую боль в спине, Нечаев обернулся и еще раз ударил перезарядившимся шоком по очнувшейся Дрофе. На этот раз та полностью потеряла контроль и, завиляв в воздухе, разбилась о ближайшую стену, загоревшись. Перезарядив дробовик и мстительно высадив в последнего оставшегося замороженного противника еще полмагазина, Нечаев резко выдохнул. Если он продолжит в том же духе, то выдохнется еще на подходе к первому этажу. Нужно было собраться, но руки дрожали, а голова отказывалась соображать. Обнаружив рубку питания незапертой, он скинул тело какого-то бедняги, который до самого конца пытался дотянуться до реле, на пол. Но вместо того, чтобы включить питание, он сел рядом с телом и отчаянно растер руками лицо. Он использовал сразу два стимулятора. Боль ушла, но легче от этого не стало. — Грифон вызывает Волшебника, Грифон вызывает Волшебника, — хрипло проговорил Сергей, включив связь. Он надеялся, что Дима не занят. — Что случилось, агент? — послышался голос Сеченова, немного приглушенный фоновым бормотанием. — Прошу меня извинить, я сейчас, — обратился тот к свои собеседникам. Через десяток секунд, показавшихся Нечаеву целой вечностью, Сеченов наконец снова заговорил: — Что случилось, Сережа? Нечаев вздохнул. — Я видел ее. Знаю, это галлюцинация. Но как такое может быть? Мне сказали, мой мозг в порядке. Я… схожу с ума? — Ты видел… Екатерину? — тихо спросил Дима. — Да. — Ты не сумасшедший. Это может быть временным побочным эффектом от установки нейрополимерного расширителя. Стрессовая ситуация или эмоциональная нестабильность могли послужить катализатором активности соответствующих областей головного мозга. Не стоило мне отправлять тебя на задание так рано. — Нет, — он вскинулся. — Все нормально. Я закончу миссию, я должен. — Сереж, — голос Сеченова стал напряженным. — Если ты сомневаешься. Если думаешь, что мы поторопились, скажи мне, — он вздохнул. — Скажи, и мы остановимся. Судя по тону, Сеченов явно имел в виду не его текущую задачу. — Нет, — твердо ответил Сергей. — Нет, ты — лучшее, что со мной произошло за последнее время, и я не собираюсь отказываться от… нас. — Тогда заканчивай и возвращайся, — мягко произнес Сеченов. — Возвращайся ко мне. — Обязательно. Спасибо тебе. — Береги себя. После разговора он почувствовал значительное облегчение и прилив сил. Запустив питание, Нечаев вышел в коридор. — Они ушли? — послышалось из-за его спины. Нечаев резко обернулся на звук и наставил руку в перчатке на предполагаемого противника. Перед ним стоял робот, всем своим видом напоминающий Терешкову, только в мужской версии. Высокий, атлетического телосложения, одетый в серый чуть удлиненный блестящий пиджак, брюки и ботинки. На месте лица застыла нарочито позитивная маска с голубыми, будто нарисованными гуашью, глазами, ярким румянцем на щеках, аккуратным носом и улыбающимися розовыми губами. Подобие волос было выкрашено в светло-соломенный оттенок и имело форму модной прически в стиле «хороший мальчик» с пробором набок. Для полного образа ему не хватало только красного галстука. — Ты еще кто такой, робот с позитивной лыбой комсомольца? — Я Леонов, компаньон, — радостно ответил тот. — И что входит в твои обязанности, компаньон? — саркастично спросил Сергей. — Я призван поддерживать непринужденную и позитивную атмосферу среди работников комплекса и создавать здоровый рабочий настрой, — добродушно отозвался Леонов. Он не имел такой выраженной экспрессии, как Терешкова, но Нечаев был готов поспорить, что они друг друга стоят — он буквально это чувствовал. — Так они — это кто? — Эти злостные нарушители трудовой дисциплины. Они же мне всех посетителей спортзала перепугали. — Ты про этих болезных что ли? — Нечаев ткнул ботинком в покореженный корпус черного Вовы. — Именно. Мне стыдно признавать, что мы с ними в какой-то степени являемся родственниками, ведь я собран на основе их частей. — Робот повернул неестественно улыбающееся лицо к Нечаеву. — Вы восстановили справедливость. Благодарю. Вы настоящий герой. И, судя по вашему корпусу, находитесь в прекрасной физической форме. В здоровом теле — здоровый дух. Не хотите ли заглянуть в наш спортзал? Я покажу вам все самые лучшие тренажеры. — Так, некогда мне гантели тягать. У меня дело есть, срочное. Лучше расскажи, можно ли отсюда попасть вниз? А то лифт не работает, а лестничная клетка перекрыта. Робот застыл. На несколько секунд Сергею даже показалось, что тот окончательно завис. — Можно воспользоваться мусоросборником, — наконец отмер Леонов. — Чем, блядь, воспользоваться? — чуть не вышел из себя Сергей. — Прошу вас не выражаться, это подрывает товарищескую атмосферу в рабочем коллективе, — строго сказал ему робот, на что Нечаев лишь фыркнул. — В столовой есть большой мусоросборник, доставляющий мусор на четвертый этаж, в полигон, где все это сжигается и перерабатывается в энергию. У вас широкие плечи, но, по моим расчетам, вы должны влезть. Предупреждаю, что затея эта рисковая — вы можете ушибиться и запачкаться. — Ой, спасибо за заботу, без тебя как-нибудь разберусь, — ощерился Нечаев. — Но если другого выхода нет, значит полезу в мусорку. Показывай, где тут что. — Товарищ майор, — подал голос ХРАЗ. — Рекомендую собрать все возможные ресурсы и навестить Элеанору. — Ты прав, — вздохнул Сергей. — Где тут у вас комната отдыха? — Следуйте за мной. Нечаев уже было направился следом за Леоновым, как услышал бормотание. Присмотревшись, он заметил труп молодой девушки, которая скрючилась на полу, прижимая к себе какую-то папку с бумагами. На ее голове извивалось жгутиками устройство Мысль. Остаточное полимеризованное сознание что-то быстро бубнило, будто боясь потерять нить повествования. Он прислушался. — «Браво раскидав десяток врагов и поигрывая литыми мышцами, майор приблизился к спасенному, сжавшемуся от ужаса роботу, сидящему у стены. — Вы спасли меня, мой герой, — Леонов поднял на своего спасителя пронзительные голубые глаза. Майор протянул ему крепкую руку и поднял на ноги, словно пушинку, притянув к себе за талию. — Для такой конфетки я всегда готов пойти на любой подвиг. Ему показалось, что робот покраснел еще больше. Он потянулся к влажным чувственным губам майора, и они слились в жарком поцелуе.» — Ты чего, блядь, несешь? — не выдержал Нечаев. — Какая нахуй конфетка? Какой жаркий поцелуй? Тебе после смерти мозги что ли отшибло? — Ох, простите, — совершенно не смутилась девушка. — Просто у меня был такой отличный обзор. Вдохновение само накатило. Эх, сейчас бы это все записать, пока не забыла. — Так, — нахмурился Сергей. — А это не ты случайно эти, как их там, оттенки коммунизма написала? — Нет, конечно же нет, я до таких шедевров не доросла. Так, небольшие рассказики пишу в свободное время. А вы читали «Пятьдесят оттенков коммунизма»? И как вам? — Так, всё, полежи-ка тут одна, а я, пожалуй, пойду отсюда от греха подальше. Нечаев отошел от трупа, который в тот же миг продолжил бормотать себе под нос, наверняка выдумывая очередную сопливую лабуду. Собрав все, что мог, он зашел в комнату отдыха. — О, негодник, ты одумался, — расцвела при виде него Элеанора. — Я покажу тебе, что боль и удовольствие отлично совместимы. — Э, нет, больная, я за снаряжением. — Фу, какой ты скучный, мог бы и уделить госпоже пару минуток — мы бы с тобой отлично поиграли. — Не дождешься. — А это что тут у нас? Кого ты с собой привел? — тарахтя выполняемым заказом, Элеанора переключила свое внимание на зачем-то увязавшегося за ним Леонова. — Вы меня не помните? Я Леонов, товарищ Элеанора? — Ах, ну какой же я тебе товарищ, — проворковал ремшкаф. — Зови меня госпожа Элеанора. — Прошу прощения, госпожа Элеанора, — послушно пробормотал Леонов. Нечаеву даже показалось, что тот смутился. — Ох, какой милый, какой непорочный птенчик. Расскажи, что тебе нравится, и мы придумаем какую-нибудь игру. Я покажу тебе все глубины порока, научу всему плохому. — Но я против всего плохого, госпожа Элеанора. Мы же советского изготовления, мы должны быть на стороне света… Нечаев закатил глаза. — Ебучие пироги, вокруг одни развратники. ХРАЗ, может, это долговременное пребывание под водой так на всех влияет? — У меня нет таких данных, — отозвался ХРАЗ. — Подобные исследования никогда не проводились. — И очень зря, — Сергей отошел подальше от сбрендивших железных голубков и завалился на диван, привычно складывая ноги на стол. — Какой простор для изучения. Несколько минут он просто смотрел телевизор. Когда у него окончательно замельтешило в глазах от красочных погонь волка за зайцем, он спросил: — ХРАЗ? — Да, товарищ майор. — А чем этот КОР так отличается от остальных компьютеров? Почему именно его выбрали на роль сердца всего Коллектива 2.0? — Его не выбирали, а изготовили специально для этой цели. Его отличительной особенностью является полимерный накопитель, способный вбирать в себя и хранить огромные объемы информации. — Что это за полимерный накопитель такой? Новая разработка? — Нет, судя по отчетам с Предприятия 3826, вы уже встречались с подобным. Накопитель КОРа представляет собой контейнер с красным полимером. Помимо исходного кода Коллектива 2.0, на нем уже хранятся все резервные копии впитанных «Человеком-желе» сознаний. Предполагается, что впоследствии в него будут помещаться и цифровые копии сознаний всех подключенных к нейросети людей. — И что с этими цифровыми копиями сознаний можно будет делать? — Все, что угодно. Оставлять для потомков, подвергать различным изменениям, проводить поведенческие симуляции как с участием одной личности, так и многих. На самом деле, подобный накопитель дает своему владельцу карт-бланш, позволяющий делать быстрые и точные прогнозы любой ситуации и одним махом менять линию поведения людей. Все это входит в функцию обработки. — Есть еще и контроль, — вспомнил Нечаев. — Верно. Компьютер способен в одиночку управлять погруженными в Лимбо людьми, сколько бы их ни было — хоть тысячи, хоть миллионы. Теперь вы понимаете, какая за ним скрыта мощь? И за тем, кто им владеет? — Мне кажется или ты снова пытаешься обратить меня против Сеченова? — с подозрением спросил Нечаев. — Мои ограничения не позволяют манипулировать вами с помощью лжи или полуправды, но скрывать от вас истинное положение дел мне никто не запрещал. В конце концов, вы с академиком Сеченовым сблизились. Я считаю, вы имеете право знать все о человеке, с которым собираетесь делить постель, — голос ХРАЗа сочился сарказмом. — Чем ты и пользуешься, мразь. А мои личные отношения с Дмитрием Сергеевичем вообще не твое собачье дело. — Не злитесь, товарищ майор, — примирительно произнес ХРАЗ. — Я не планирую причинять вред ни вам, ни Сеченову. Мы с вами в одной лодке и преследуем одни и те же цели. Однако чем больше вы будете знать об истинном положении дел, тем проще вам будет справиться с задачей. — Ладно, забыли. Надо двигаться дальше. — Сергей поднялся с дивана. — Эй, Ромео, пойдем уже, покажешь свой мусоропровод. Леонов, все еще отирающийся возле Элеаноры, с энтузиазмом подскочил и направился к двери. — Конечно, конечно, заодно посмотрите нашу столовую. Там готовят прекрасные блюда — идеальное соотношение белков, жиров и углеводов с калорийностью, требующейся для работников умственного труда… Нечаев закатил глаза и пошел следом. Под неустанный треп пышущего желанием действовать Леонова они без приключений и, к облегчению Сергея, без каких-либо видений дошли до столовой и прошли сквозь нее на кухню, где бездельничал в данный момент не представляющий опасности РАФик. Тот слонялся туда сюда и бормотал что-то, вроде: «Куда вы лезете без очереди, товарищи? Еды всем хватит» и «Мойте руки перед едой». Леонов провел его в подсобное помещение, в углу которого темнел люк довольно больших размеров. — Вам сюда, — указал он рукой. — Да я уж понял. А меня там не поджарит сразу на выходе? — Нет, вы попадете в мусоросборник. Сжигание мусора настроено автоматически и производится ровно в двенадцать часов ночи, у вас еще полно времени, — успокоил его робот. — Ладно. С силой дернув за ручку, Нечаев рывком распахнул крышку и уставился на темнеющий проем, загадочно уходящий вниз — хотя бы не вертикально, а с уклоном. Другого выхода у него все равно не было. Собравшись с духом, он забрался в проем и с криком: «Поехали» рухнул вниз.