Another Mask Behind You

. На следующее утро Драко проснулся раньше Поттера. Время выбрал не случайно. Перед сном усовершенствовал Бодроперцовое, применив к нему чары отсрочки, и теперь зелье подействовало ещё до рассвета, разбудив, не беспокоя Поттера. Из выпечки Драко больше всего любил шоколадные круассаны из французской пекарни «Фарин» в Лондоне. Вкуснейшие, пышные — за них, только что испечённых, жизнь можно было отдать. Драко вообще крайне редко позволял себе лакомиться такими круассанами, да и аппарировать в такую рань из Гэмпшира в Лондон было немалым подвигом, но в этот раз всё же наведался в Фарин и прикупил с дюжину. За идеальной чашкой кофе пришлось бы аппарировать в другое место, но Поттер такой олух, он вряд ли мог это оценить. Так что, не зная, какой именно кофе предпочитает Поттер, Драко заказал в Фарине простой эспрессо, аппарировал домой и, когда вошёл в спальню, Поттер ещё спал. Драко ещё только просыпался, а Поттер обычно уже бодрствовал, и засыпал всегда раньше, хотя сон был очень чутким — привык отрубаться сразу после секса с Поттером (к счастью, с остальными клиентами такого не случалось). В результате никогда ещё не видел, как Поттер спит. Три недели назад Драко подумал бы, что спящий Поттер выглядит умиротворённым. У него, в конце концов, было всё, что только мог пожелать любой волшебник. Что его могло беспокоить? Но сейчас Поттер явно выглядел... встревоженным. Слегка морщил лоб в районе шрама, губы сжимал слишком плотно. Драко наверняка сделал правильные выводы: Поттеру нравились те, кто предпочитал у него что-то брать. Он любил отдавать людям, любил о ком-то заботиться. Истина в том, что никто не заботился о самом Поттере. Все пытались ему услужить, давали и давали тому, кем его себе представляли. Но, так как они попросту притворялись теми, кем Поттер, по их мнению, мог бы восхищаться, то и его превращали в собственную иллюзию. Все эти мётлы, мантии и другие подарки, что ежедневно приносили ему совы, предназначались идолу, а не человеку. Чего Драко раньше не замечал, так это, что даже друзья Поттера попали в ту же ловушку, оценивая его как своего спасителя. Поттер всегда был рядом, всегда спасал, помогал и защищал их, не нуждаясь ни в заботе, ни в защите. Даже Грейнджер, любившая его больше всех, воспользовалась им. Кстати, вовсе не потому, что оказалась эгоисткой, просто она и сама за кого-то билась. А у Поттера не было своих сражений. Никогда не было, он участвовал лишь в чужих битвах. Наблюдая, как спит Поттер, Драко чувствовал, как его тянет к шраму-молнии у Поттера на лбу. Тоже метка чужой битвы — Тёмного лорда, Дамблдора, Лили Поттер, Снейпа, — но не Гарри. Тот был обречён на неё с самого раннего возраста. Прежде Драко этого не осознавал, а ведь чуть ли не весь мир поддерживал своего героя и никогда — конкретного человека. Отложив бумажный пакет с выпечкой и кофе, Драко осторожно присел на кровать, стараясь не сдвинуть ни одной пружинки и случайно не разбудить Поттера. Поттер выглядел таким... уставшим, и Драко не смог себя остановить, дотянулся и нежно провёл пальцем по шраму. Сам по себе тот не казался особенным — и правда, всего лишь немного приподнятая плоть. Такой же, как и любой другой шрам, вроде тех, что Драко скрывал Маскарадным пуншем — шрамов, оставленных на нём Поттером. Драко впервые припомнил, что Поттер ведь испугался, увидев на нём эти шрамы. Ещё раз проследив за шрамом-молнией, Драко сглотнул. Это всё, что выделяло Поттера, делало его особенным — всё, что возмущало и чему Драко завидовал. Шрам был всем — и, в конце концов, ничем — всего лишь свидетельством чего-то ужасного: боли, застарелой и зажившей раны. Драко наклонился и прижался губами к этому знаку на коже. Он не собирался его целовать. Просто... просто захотелось попробовать на вкус. Он ведь был воплощением силы, не так ли? В нём ведь весь Поттер... Губы были уже в дюйме от молнии, когда Поттер схватил Драко, дёрнул на себя, подмял и оказался на нём сверху. — Гарри... Глаза у Поттера сверкнули диким светом. — Это я, — сказал Драко; как-то вдруг вспомнилось, что регулярно делишь постель с девяносто килограммами хорошо накаченных мускулов, внутри которых спрятана сила, уничтожившая Тёмного лорда. Поттер удерживал Драко мощными бёдрами, прижимал к кровати сильными руками так, что сдвинуться невозможно, Поттер одним словом, взмахом ресниц мог бы убить. Он тяжело дышал, и лицо его выражало лишь полное неузнавание. В комоде и на полках задребезжали предметы. — Гарри, котёнок, — Драко расслабился, — это я. — Тристан, — похоже, отходя уже от сна, отрывисто произнёс Поттер. Комнату перестало трясти. — Да-а, — сказал Драко и, как только и Поттер над ним расслабился, высвободил из захвата руку и погладил Поттера по спине. А, как только Поттер откатился в сторону, коснулся губами его лба. — Прости, — Поттер потёр ладонями лицо. — Я иногда... — Всё в порядке, — распрямляясь, заверил Драко. — Я не... — начал было Поттер, потом вздохнул и попробовал снова: — Пока окончательно не проснусь, не могу... — Да, не можешь ясно формулировать, как нормальный человек; понимаю, — усевшись рядом, Драко успокаивающе ласкал грудь Поттера. Поттер накрыл его руку ладонью, прижав её к шраму над сердцем, обведённым татуировкой. — Ты так драматичен, — снова целуя его в лоб, заметил Драко. — Тристан, — выгнулся дугой Поттер. — У меня тут есть кое-что для тебя, — Драко отвернулся к выпечке, и губы Поттера скользнули по щеке. — Почему не спишь? — уже совсем спокойно спросил Поттер. — Всё здесь, — Драко сунул пакет Поттер на колени. — Слойки? — Именно. — Зачем? — Круассаны на завтрак! Зацени хоть, окажи любезность. Поттер просто смотрел, но в уголках губ складки уже явно заложились. — Это не смешно, — вспыхнул Драко. — Я не смеюсь, — пробормотал Поттер. — Съешь один, — пихнул его Драко. — Зачем только утруждался ради меня?.. — Гарри!.. — Да, ваше высочество, — Поттер взял один из круассанов и поднёс ко рту. — Подожди! — Драко метнулся к столу, схватил палочку, тут же наложил на круассан согревающее и оставил палочку на столе, пояснив: — Горячими они вкуснее. Поттер откусил. Прожевал. Проглотил. — Вкусно, — сказал он. — Тебе не понравилось? — внутри словно что-то оборвалось. — Нет, всё хорошо, — Поттер откусил ещё кусок. Недовольно хмыкнув, Драко схватил Поттера за запястье. — Дай сюда, — притянул к себе руку Поттера с круассаном, — сам попробую! — и откусил немного. И застонал. — Можешь доесть, — сказал Поттер, протягивая остатки круассана. — Что с тобой не так? — удивился Драко, всё ещё наслаждаясь умопомрачительным вкусом. — Не особо люблю сладкое. Драко уставился на него. — Да это и не важно... — пожал плечами Поттер. — Хотелось сделать для тебя что-то приятное, — Драко забрал круассан из его руки и закинул обратно в пакет. — А знаешь, сколько человек предлагали мне когда-нибудь завтрак? — приподнял брови Поттер. — И знать не хочу!.. — ...Ни одного, — Поттер потянул Драко за бёдра к себе, и тот неохотно подошёл ближе. — Хватит беспокоиться о том, как бы сделать мне приятно. Поттер попытался усадить его себе на колени, но Драко его оттолкнул. — Это не для того, чтоб тебе понравиться, — раздражённо выпалил он. — Мне самому так захотелось. Поттер его отпустил. — Вот захотелось просто, — что можно ещё сказать? Драко и сам не понимал, о чём, собственно, говорит. Поттер не отрывал от него взгляда. Так долго смотрел, что щёки снова обдало жаром, а затем Поттер затащил Драко на кровать, подмял под себя, с силой вжав в матрас, и залез сверху. Вот не справедливо, что Поттер, неповоротливое животное, вырос настолько мощным, не стоило ему применять силу в своих интересах... Устроившись, Поттер принялся выцеловывать Драко горло по всей длине, спускаясь всё ниже, к груди и дальше. — Хочу съесть это на тебе, — заявил Поттер. — Круассаны? — потрясённо выдавил Драко. — Это ж пустая трата времени. — Хочу. — Не уверен, что стоит поощрять тебя в подобной неряшливости. А ты не мог бы?.. Поттер обхватил рукой член Драко, Драко замычал и выгнулся навстречу. — О, да, я не против, — сдался он. Завтрак прошёл просто великолепно. * Последняя неделя в Боярышниковом переулке стала попыткой отыскать способ испортить Поттера. Насколько Драко мог судить, никто никогда ещё этого не делал. Люди предлагали Поттеру много всего хорошего, и если ничего для себя не требовали, то уж друзья-то делали что-то для Поттера лишь потому, что нравились ему. Однако не было никого, кто бы его баловал: Драко пытался поначалу, но все попытки провалились. Поттеру не нравилась идея, что кто-то станет ему стирать, убираться и готовить, но, когда Драко наложил на всю питьевую воду лимонное заклинание, чтобы просто стала вкуснее, Поттер не протестовал. Ему нравилось, когда Драко собирал и подсовывал ему в сумку ланчи перед выходом; когда накладывал ему на ноги согревающее, пока они валялись вместе на диване. Глупости конечно, мелочи, но никто и не думал делать ничего такого для Поттера, а если и думал, то уж точно не задумывался, чего тому на самом деле хочется, а просто совершал то, что, казалось, Поттеру могло бы понравиться. А чего Поттеру действительно хотелось, узнать было на самом деле довольно сложно. Поттер любил приносить Драко завтрак в постель, любил растирать ему ноги, любил выполнять любые его пустяковые просьбы. Но после нескольких попыток Драко всё же понял, что Поттер предпочитает на завтрак, и они спорили, кто кого раньше обслужит. Поттер тёр Драко ноги, а Драко массировал ему плечи; но Поттер никогда ничего не просил, приходилось притворяться, что тебя попросили. Сделать что-нибудь для Поттера стало весёлым квестом, это словно вызов принять. Хотя Драко и гордился, что всегда знал, чего хотят его клиенты, так глубоко он ещё никого не изучал. Чувствовал, что настроился на Поттера не только на физическом, но и на более высоком уровне, буквально угадывал его желания, даже те, которых тот не высказывал. Что-то головокружительное было в том, чтобы оказаться настолько близко, что уже и мысли можешь угадывать: подчас Драко чувствовал себя словно продолжением Поттера, а его — своим продолжением. Каждый такой момент представлялся настоящей победой. * В последнюю неделю Поттер и Драко посетили два мероприятия. В эти дни Поттер был уже не такой гаргульей, как вначале. Видимо теперь всегда мог рассчитывать, что, если его кто-то побеспокоит, Драко тут же придёт на помощь, как делал постоянно. Когда такое случалось, Драко чувствовал себя рыцарем в сияющих доспехах, а так же не мог не заметить, что сам Поттер именно так к нему и относится. В подобных ситуациях Поттер почти всегда ждал, что Драко ответит за него, но внимательно наблюдал, не остановится ли Драко, предоставляя Поттеру самому продолжить разговор. В первую ночь последней недели Драко и Поттер посетили вечеринку сильно разбогатевшего на послевоенных инвестициях Джастина Финч-Флетчли, пригласившего всех, кого только знал. Драко не сомневался, что Поттер окажется в списках приглашённых, ведь тот считался лучшим другом Финч-Флетчли. И Поттер считал себя обязанным — может из-за того, что Финч-Флетчли входил в круг его друзей, или потому, что оказался самым крупным инвестором благотворительной организации сквибов, вроде как опекаемой Поттером. Проходила вечеринка в огромном бальном зале. Драко находился в одном конце зала, но Поттера, в другом конце, из вида не упускал. И сразу заметил, когда подошёл светловолосый парень и вовлёк Поттера в беседу. Драко уже подумывал, не броситься ли на помощь, но тут заметил, как Поттер реагирует. Поттер не казался слишком уж дружелюбным, хотя он вообще редко бывал дружелюбен. Выглядел всё таким же угрюмым и неприступным, как обычно, хотя и всегда был угрюм и неприступен, но по позе можно было заметить, что по отношению к этому парню он слишком уж... внимателен. Обычно если Поттер общался с друзьями — с людьми, о которых Драко знал и с которыми был знаком — Поттер всегда как-то немного смягчался. А сейчас остался по-прежнему угрюмым, но вместе с тем и вовлечённым. Так Поттер выглядел, когда ему интересно. Драко видел: Поттер парнем заинтересован. И в то же время, как только Драко направился к нему — правда, не слишком изящно, расталкивая всех на ходу, — Поттер от блондина сразу отвернулся. Светловолосый смотрел вслед Поттеру с сожалением — впрочем, как и должен был смотреть, ведь тот оставался в зале самым могущественным волшебником. И принадлежал одному лишь Драко. Блондин не имел никакого права так влиять на него. Подойдя ближе, Драко всё же узнал в блондине Джейсона Уизерсби — бывшего любовника Поттера: видел его фотографию в «Ведьмополитене». Уизерсби, не такой высокий, как Драко, но немного упитаннее, имел пепельного оттенка — как у Тристана — волосы, ещё и вьющиеся к тому же. Приглядевшись, Драко рассмотрел его голубые глаза. — Добрый вечер, — протягивая ему руку, сказал Драко. — Тристан Боншанс. — Привет, — Уизерсби руку пожал, но сопроводил жест лишь лёгкой полуулыбкой. — Джейсон Уизерсби. — Неплохая вечеринка, — делая вид, что оглядывается вокруг, Драко поймал себя на мысли, о чём именно Уизерсби сообщил «Ведьмополитену». — Обычная, — Уизерсби смотрел на Поттера, говорившего в этот момент с Грейнджер у стены. — Вижу, ты уже отыскал лучшего здесь парня, — кивая на Поттера, заметил Драко. Уизерсби, должно быть, уже скучал по Поттеру; но он сказал «Ведьмополитену», что Поттер предпочитает грубость в постели, что он извращенец. — Гарри? — произнося это, Уизерсби выглядел сначала удивлённым, потом немного огорчённым. — Да, он несколько выделяется. — Не слишком-то любит вечеринки, — сказал Драко. — Да уж, действительно недолюбливает, — сдавленно прыснул Уизерсби. Наклонив голову, Драко взглянул на Поттера. — Мне, вроде, удалось привести его в такой вид, что теперь не кажется, что он тут любого убьёт, — Драко снова обернулся к Уизерсби. — Мы над этим работаем. — И как? — приподнял тот брови. — Я бы сказал, приемлемо, — Драко улыбнулся, вспоминая, что Уизерсби даже разболтал репортёрам о татуировке на груди у Поттера. — Ему нравится доставлять мне удовольствие. — Да? — вежливо переспросил Уизерсби. — Когда я знал его, он только себя удовлетворял. — Видимо, мы с тобой слишком разные, — пробормотал Драко. — Считай, тебе повезло, — сказал Уизерсби. — Ему нужен был кто-то… совсем другой. Казалось, разговор окончен. Но Драко, внезапно почувствовавший себя необъяснимо разъярённым, не смог отпустить Уизерсби и преградил ему пути отступления. — Ты рассказал о нём «Ведьмополитену», — вырвалось у Драко. — Разболтал о том, что ему нравится. — Да, — невозмутимо подтвердил Уизерсби. — Это личное, — обвинил Драко. — Ты ведь знал, что ему делиться этим не захочется, он вообще публичности терпеть не может. Ты должен был знать... — Разумеется, знал, — Уизерсби сжал челюсти. — Почему, считаешь, я это сделал? — Отомстить захотелось? За то, что бросил тебя? — Я его бросил. — Лжец. — Не собираюсь обсуждать это с тобой, — заявил Уизерсби, явно собираясь уйти. Драко схватил его за руку, удерживая насильно. — Ты лжец. Ты никогда не смог бы его оставить. Просто не смог бы. Он... — запнувшись, Драко попытался снова: — Ты... — Он всё, что ты когда-либо мог пожелать? — побледнел Уизерсби. — Уверен, так оно и есть. И всякий раз, когда его член оказывается в твоей заднице, ты и представить себе не можешь, что сумеешь уйти от него, так ведь? — Это мой член в его заднице, — поправил Драко. — Может, в этом и есть вся разница между нами, меня-то он ни разу не впустил, — Уизерсби вырвался из рук. Драко едва не светился, торжествуя. Заметив это, Уизерсби нахмурился. — В итоге, он всё же позволил мне себя трахнуть... — сказал он. — Я не об этом. Он никогда не впускал меня. Никогда не говорил, о чём думает, через что прошёл — никогда мне не открывался, но если тебе открылся — что ж, рад за тебя. — Уизерсби был на удивление серьёзен и взволнован, полностью открыт — уголки пухлых губ опущены, глаза сверкали. — Он всё время открыт передо мной, — яростно сказал Драко. — Это хорошо, — кивнул Уизерсби. — Это всё, что я хотел для него. Ему нужен был... кто-то. — Я ему нужен! — Прекрасно, — Уизерсби сунул руки в карманы. Одет он был небрежно — скорее как Поттер, чем в стиле Драко. — Вот почему... Вот почему я рассказал о нём журналу. Хотел, чтобы он увидел... чтобы посмотрел на себя со стороны. Ему не повредит, если люди узнают, каков он на самом деле. — Ты сделал совсем другое. Сделал так, чтобы он никому не смог доверять... — Думал, тебе он доверяет. — Мне — доверяет. — Значит у меня получилось, — пожал плечами Уизерсби. — Только не благодаря тебе. — Гарри, он был... — Уизерсби сжал губы. — Он словно в узел скручен внутри — всё в себе держит. Ему бы отпустить себя. Я не смог жить под таким давлением. Может, у тебя получится? Надеюсь, ты сможешь. — Я — смогу, — сказал Драко. — Пусть хоть кто-нибудь сможет. Драко хотел, чтобы Уизерсби остался, хотел убедить его... но, подняв глаза, заметил, что Поттер их увидел и теперь движется в их сторону. — Мне нужно уйти, — сказал Уизерсби. — Это... всё ещё причиняет боль. Так жаль, Драко едва не зарычал, но Уизерсби уже протиснулся сквозь толпу и исчез. Глядя, как тот уходит, Поттер остановился в нерешительности, словно не мог понять, стоит ли, догнать Уизерсби. И долго смотрел ему вслед. Драко пошёл к Поттеру, не обращая внимания, мимо кого и сколько времени потребовалось, чтобы добраться к нему в другой конец зала. Осознавал лишь, что полностью прийти в себя времени этого точно не хватит, а на полпути Поттер уже его заметил и смотрел теперь, не отрываясь. И Драко хотелось, чтобы Поттер смотрел — смотрел на него, на него одного, никого другого не замечая. Уизерсби не в счёт, он просто не мог иметь никакого значения: на вечере Поттер был с Драко, и пусть все об этом знают. Подойдя к Поттеру, Драко схватил его за локоть и потянул за собой. — Что с тобой?.. — спросил было Поттер, но Драко лишь продолжал тащить его через весь зал. Поттер шёл охотно, но, как только догонял Драко, тот прибавлял ходу. Они зашли в мужской туалет, Драко распахнул дверь первой попавшейся кабинки и приказал: — Залезай, — это были первые слова, произнесённые им, с тех пор, как он пересёк бальный зал. — Мне пока не надо, — приподняв бровь, возразил Поттер. — Заходи давай, — Драко втолкнул Поттера в кабинку и последовал за ним. Поттер подчинился, и когда они оказались в тесном пространстве, спросил: — Вот, мы здесь, ты привёл меня сюда и что теперь собираешься делать?.. — Трахну тебя, вот что. — Тут довольно тесно, — оглядевшись, сказал Поттер. — Заткнись, — Драко расстегнул застёжку на брюках Поттера. Поттер схватил Драко за руки, стараясь успокоить. — Тристан!.. — Я же сказал, заткнись, — Драко, нетерпеливо дёрнув ладонями, сбросил с себя руки Поттера. — Тристан, — Поттер крепко обнял его. — Я больше не встречаюсь с Джейсоном. — Мне всё равно. Я хочу... — но Поттер не разжимал объятий. — В этом смысле он меня не интересует, — сказал Поттер. — Больше нет. Ты единственный, кого я хочу. У Драко уже крыша ехала, он не понимал, что делает. Он просто хотел его. Прижал Поттера к стене сбоку от стульчака, выхватил из кармана палочку и, подняв одну ляжку Поттера, наколдовал между ног смазку и защиту. Подстроился и толкнулся внутрь, втрахивая Поттера в стену туалета. — Ты мой, — говорил он Поттеру, толкаясь всё ожесточённей и сильнее. Опустив веки, словно ставшие вдруг слишком тяжёлыми, и приоткрыв рот, Поттер позволял брать себя. — Скажи это, — с трудом выговорил Драко. — Скажи, что ты мой. — Да, — срывающимся голосом простонал Поттер. Было тесно. Член вонзался в него слишком неглубоко — недостаточно глубоко. Недостаточно. Отодвинувшись, Драко развернул Поттера лицом к стене и снова вошёл. Скользнув рукой по заднице Поттера — Мерлин, задница у него и правда шикарная! — Драко приноровился и снова принялся жёстко толкаться. — Ты принадлежишь мне, — сказал он Поттеру. — Мм, — промычал Поттер, толкаясь навстречу. Ответ разочаровал. Драко делал это не ради удовольствия; просто хотелось, чтобы Поттер знал, что он... — Скажи это, — вбиваясь, потребовал Драко. — Гарри, любимый, скажи мне это... — Тристан... Кто-то вошёл в туалет. Снова выхватив палочку, Драко сделал их ноги невидимыми. Дверь кабинки оставалась запертой, но они слышали, как по другую от них сторону разговаривают двое мужчин. На мгновение Драко замер. А затем Поттер с силой насадился на член Драко. Мужчины всё ещё разговаривали — наверное, пользовались писсуарами. Драко ринулся вперёд с новой силой и скоро нащупал место, воздействие на которое всегда заставляло Поттера скулить от страсти. — Постони для меня, — прошептал Драко на ухо Поттеру. Мужчины продолжали переговариваться; они их с Поттером не слышали, но Поттер всё насаживался, явно желая продолжения. — Стони для меня, — снова попросил Драко. — Они тебя не узнают, просто пусть услышат. Насаживаясь всё сильнее, Поттер не ответил, а мужчины продолжали разговаривать. Драко скользнул рукой к паху Поттера, стараясь дотянуться до члена. — Хочу, чтобы они слышали тебя, милый, — сказал Драко, и Поттер застонал. Звук словно помимо воли вырвался из него, а Драко вбивался уже беспорядочно, сбиваясь с ритма. — Ты это слышал? — произнёс один из мужчин. — Ты мой, — сказал Драко, не заботясь, услышат ли его. — Кто-то неплохо проводит время, — отозвался второй мужчина. — Кто?.. — Мой, — выдохнул Драко, жёстко трахая Поттера. — Ты — мой. Поттер не возражал, что его слышат; ему это нравилось. Извиваясь под Драко, он специально издавал эти низкие чувственные стоны, чтобы люди по ту сторону кабинки слышали его. Поттер хотел, чтобы слышали, как его имеют; хотел, чтобы другие знали, кому он принадлежит... — Ты всецело мой, — сказал Драко. — Т-твой, — у Поттера срывалось дыхание. — Твой. — Пойдём-ка отсюда, — сказал один из мужчин. — Прикольное шоу! — крикнул другой, когда они выходили из туалета. Драко задрожал и кончил, толкаясь как придётся, с трудом оставаясь внутри Поттера. — Тристан, — повторял Поттер, — Тристан... Поттера тоже трясло. Почти подсознательно Драко понял, что и Поттер сейчас кончит — кончит от одной лишь руки Драко на члене и от него самого внутри. Когда Драко обрёл наконец способность ощущать собственные чресла, он, понемногу расслабляясь, всё ещё находился внутри Поттера. — Никогда такого раньше не делал, — после долгой паузы сказал Поттер. Драко непонятно почему смутился. Вытащив из Поттера член, очистил себя, натянул брюки и поправил одежду. Поттер развернулся, улыбаясь. Не во весь рот — лишь края губ слегка заломились, но для Драко этого было достаточно. Захотелось его поцеловать. Губы у Поттера всегда такие горячие, а Драко как-то знобило немного. Они обнялись, лаская друг друга; попробовать бы на вкус язык Поттера. Но целоваться сейчас было никак нельзя: Драко не мог, потому что... потому что... ладно, потому что Поттер, скорее всего, неправильно бы его понял, Драко же написал в контракте, что поцелуев не будет. Вероятно, вставил этот пункт по веской причине, сейчас уже не вспомнить, какой: не было таких причин, и так сильно хотелось!.. Но Поттер уже рванулся навстречу, поцеловал в щёку, в скулу. Драко, отвечая, притянул его к себе, тыкаясь лёгкими поцелуями куда придётся — в лоб, нос, подбородок. — Собственник. Насладился своей властью? — секунды спустя спросил Поттер. — Нет. Должно быть, со стороны могло показаться, что Драко последние минут двадцать вёл себя довольно странно, он спускался поцелуями по горлу Поттера, открывал рот, захватывая губами кадык. — Всё нормально, — оторвав Драко от своей шеи, Поттер обнял его. — Даже если мы нанесли тем двум парням серьёзную моральную травму на всю оставшуюся жизнь, — коснулся губами волос Тристана, — это того стоило. — Повтори, — Драко передёрнуло. — Это того стоило? — Не это. — Что тогда? — мурлыкнул Поттер. — Про власть над тобой. Поттер рассмеялся. Действительно рассмеялся, ещё сильнее прижав к себе Драко. — Повтори, — Драко позволил себя обнимать, но не отступился: — Скажи, что я тобой владею. — Я тобой владею, — сказал Поттер. Вышло противоположно тому, что имел в виду Драко, но всё равно сработало. * О том, что Драко скоро уйдёт, они с Поттером не говорили. Драко лишь раз упомянул об этом за шесть дней до конца срока. И Поттер лишь притянул его в объятия. * На третий день последней недели Поттер захотел пригласить в Боярышников переулок друзей. — Что об этом думаешь? — спросил он утром, пока Драко ещё нежился в постели, а сам Поттер собирался в Министерство. Снова Шеклболту понадобился. «Думаю, ты можешь делать всё, что захочешь», — вертелось на языке, но Поттер не оценил бы. Он ведь искренне хотел узнать мнение Драко, так что пришлось поразмыслить, чего действительно хочешь. — Зачем это тебе? — спросил в итоге Драко. — Хочется, чтобы они тебя получше узнали. — Они и так меня знают, — заметил Драко. — Мы же постоянно общаемся. Друзей Поттера тоже постоянно приглашали на все приёмы — на балы, различные встречи и банкеты. — Это не то, — покачал головой Поттер. — Хочется, чтобы они... — Хочешь, чтобы я не только твоим парнем на вечеринке был. — Да. Поттер выглядел смущённым, а Драко вдруг почувствовал лёгкость, словно гора с плеч упала. — Хочешь, чтобы мы все стали друзьями, — сказал он. — Хочу, чтобы ты вошёл в мою жизнь. — Я уже в твоей жизни, — стало ещё легче. — Ну, чтоб разделил её во всех аспектах, — добавил Поттер. У Драко аж голова закружилась. — Полагаю, — он изобразил полное безразличие, — что Грейнджер для этого подойдёт... да, вполне. — Вполне? — приподнял бровь Поттер. — Значит уже простил ей, что вызвала меня в выходной? — Нет, — Драко развернулся в постели и накинулся на лежавшего рядом Поттера. — Но надо же хоть иногда говорить с кем-то на умные темы. — А я, что ли, для этого недостаточно хорош? — пробормотал Поттер. — Ты достаточно хорош в другом, — приподнявшись, Драко поцеловал грудь Поттера, скользнул губами по рёбрам к животу. — Значит, приглашу их, — сказал Поттер. * Весь день Драко готовил дом к приходу друзей Поттера. Похоже, подобных хлопот от Драко — вроде уборки и готовки — Поттер никогда особенно не ценил, но сейчас это не имело никакого значения. Приходили друзья, и хотелось, чтобы всё выглядело презентабельно. Они должны думать, что Поттеру Драко подходит — достаточно подходит, по крайней мере. Друзья Поттера, конечно, видели, как Тристан блистал на мероприятиях, но это совсем другое. Это его дом. Ну ладно — пусть не его, но сейчас Драко жил здесь, и до того, как он тут оказался, всё выглядело иначе. Тогда это место было чем-то вроде... заброшенной деревенской берлоги, чем-то, что никак не подходит человеку уровня Поттера. На самом деле дом смотрелся натуральной свалкой, но Драко изменил его под себя и тот обрёл некое сельское очарование. Они с Поттером трахались тут чуть ли не на каждой поверхности, да и в другом отношении Драко сделал этот дом своим. Трансфигурировать мебель, сделав её более модной, дому не подошло бы, поэтому Драко лишь добавил немного прованского стиля — кашемировые пледы, атласные подушки и гобелены. Большую часть мебели здесь явно приобретали не ради украшения, а для удобства, так что весь этот рустикальный текстиль и замысловатые ткани идеально сюда вписались и заставляли наслаждаться теперь этим местом. С двоюродной бабушкой Вальбургой ничего нельзя было поделать, но через некоторое время Драко обнаружил, что и она добавляет дому своеобразного шарма. Всё вместе выглядело немного эклектично, но светло и очаровательно, в тёплых, насыщенных красках. Для друзей Поттера Драко добавил ещё несколько своих безделушек — курильницу для благовоний, наполнявшую воздух запахом корицы, и медный чайный сервиз с драконом. Панси выписала его из Тайбэя и подарила ему — самый любимый чайный сервиз Драко, и он шикарно смотрелся на потёртом кофейном столе в гостиной. Прям нетерпелось подать гостям любимый чай со специями. Затем Драко поработал на кухне. Вспомнил, какие блюда готовила для приёмов мама, и для большинства из них не хватало ни времени, ни ресурсов. Но можно было приготовить разнообразные соусы и макать в них блины — получалось прекрасное фьюжн угощение. А на закуску Драко приготовил марципан из засахаренного имбиря с миндалём... У Драко гости бывали редко — разумеется, не считая Панси, а её лучше не считать. Иногда заходил Тео, Милли забегала, Дафна изредка, но другие... Драко и правда больше никого не знал, если только клиентов. Те немногие, с кем он сходился — от кого не ждал выгоды — попадались крайне редко и не знали друг друга. Как часто жаловался Тео, либо не хотели ничего знать о бывшем Пожирателе, либо, если и могли как-то смириться с его прошлым, не желали якшаться с эскортом. Да и сегодня приходили не к Драко, а к Поттеру. И всё же Драко не мог удержаться и не похвастаться немного. После совершеннолетия он подобных встреч ещё не устраивал — эта вечеринка была его первой. Когда гости зашли в дом, Драко уже изрядно вымотался, но результатом остался доволен. — Не стоило всего этого делать, — сказал Поттер, но Драко заметил, что и тому понравилось. — Захотелось — и сделал, — ответил Драко. — Лучше пусть друзья думают, что ты живёшь в лачуге? — Мы и так знаем, что Гарри живёт в лачуге, — заметил Рональд Уизли. — Смирились уже. — Это — лачуга? — воскликнула Грейнджер. — Где тогда мы живём? — Хм, во дворце? — хмыкнул Рональд. — Думаю, мне пора поспать, — провозгласил Чарли Уизли, плюхаясь в подушки, уложенные Драко перед камином, чтобы всем нашлось, куда присесть. — Подожди, ты ещё чаю не выпил, — улыбнулся Драко. — Ты заставляешь хозяев нервничать, — Лавгуд пихнула Чарли ногой. — Я абсолютно спокоен! — возразил Драко. — Присядь, — сказал Рональд. — Я же чай завариваю! — возмутился Драко. — Не сиди, если не хочешь, — Поттер подошёл к Драко, орудовавшему за сервировочным столом: он связывал заклинанием чаинки в чашках, чтобы листья не мешали пить и легче было заварить ещё раз. — А ты всё же нервничаешь, — шепнул ему Поттер. — Вовсе нет. — Всё в порядке, — Поттер устроил руку у Драко на заднице. — Что это они там делают? — поинтересовался Рональд. — Целуются, по-моему, — предположил Чарли. — Зачем, вообще, мы тогда пришли? — пожаловался Рональд. — Вот честно, Гарри, мы не виделись с тобой уже... — Откуда этот чайный сервиз? — игнорируя друзей, на ухо Драко спросил Поттер. — Друг подарил. — А ты его сюда принёс? — Поттер медленно, круговым движением провёл ладонью по попе Драко, и Драко начал понемногу расслабляться. — Да. Подумал... Я подумал, будет кстати. — Мы тоже могли бы целоваться, — сказал Рональд. — И мы тоже? — спросила Грейнджер. — Почему нет, в самом деле? — А я бы мог сейчас драконов приручать, — сказал Чарли. — Действительно мог бы. — Я бы поцеловалась, — задумчиво произнесла Лавгуд. — Или драконов поприручала бы. Даже не знаю, что выбрать. — Мило, — Поттер прекратил гладить задницу, обнял Драко за талию и притянул к себе. — Ты такой хороший! — Это практически одно и то же, — заявил Чарли. — Что драконов приручать, что целоваться. — Возможно, немного зависит от того, с кем целоваться, — выдала Лавгуд. — Твои друзья увидят, — прошипел Драко, ибо Поттер и правда уже целовался — касался губами особого места за ухом. — Пусть видят, — сказал Поттер. — Познакомишь меня как-нибудь со своим другом? — С кем? — думать внезапно стало сложно. — С тем, кто подарил сервиз. — Умоляю, только не говорите тут о поцелуях с драконами, — сказал Рон. — Думаю, целоваться с драконом было бы здорово, — сказала Лавгуд. — Но об этом лучше Гарри спросить. — Я... возможно, — выдавил Драко, Поттер крепко прижимал его к себе и его губы были уже у Драко на шее. — Если станешь вести себя... при-ли-ично. — Я готов, — Поттер прижался ещё сильнее. — На всё для тебя готов. Только скажи «да». — Я... Да, — поспешно сказал Драко. — Да, можешь с ней встретиться, только... — Гарри, что думаешь о поцелуях с драконами? — спросила Лавгуд. Драко напрягся. Лавгуд он знал немного ближе, чем всех остальных, но она ведь не могла знать, что?.. — Звучит прекрасно, — обернувшись наконец к друзьям, сказал Поттер. — Прекрасно?! — скривился в отвращении Рональд. — Глупо сомневаться, что кое-кому это нравится, — возразила Лавгуд. — Пойдём, — мягко сказал Поттер, снова обняв Драко за талию. Направляемый рукой Поттера, Драко осторожно поставил чайный поднос на кофейный столик посреди гостиной. — Да, — согласился Чарли. — Мне, например, драконы нравятся. — Ура, чай, — сказал Рональд. — А тебе нравятся драконы? — спросила Лавгуд, обращаясь к Поттеру. — Нравятся, — сказал Поттер, скользя рукой по талии Драко. — Думаю даже, что люблю их. Поттер говорил не о нём. Но чай Драко всё же пролил. * — Я тут подумал, — сказал Драко, входя вечером в спальню на четвёртый день их последней недели. — Тебе стоит меня трахнуть. Поттер уставился на него. — Это ведь отменная идея, — продолжил Драко. — Знаю, тебе такое не нравится, но... — Мне это нравится, — перебил Поттер. — Отлично, — сказал Драко. — Мне это очень нравится. — Отлично. — Ты никогда... никогда не показывал, что тебе бы этого хотелось. — Хотелось, — сказал Драко, вспомнив Джейсона Уизерсби, уверявшего, что это просто великолепно. — Знаешь, думаю, ты мог бы, и у нас осталось не так уж много времени. Я хочу... тебе, наверное, стоит попробовать. — Но ты не уверен. — Уверен, — Драко в жизни ни в чём не был настолько уверен. У Уизерсби, как тот утверждал, это раз за разом повторялось, а Драко хотел Поттера всеми возможными способами. Больше всего хотелось, чтобы Поттер принадлежал ему, к тому же, хотя раньше Драко и рассматривал проникновение как акт собственничества, сейчас тот мог связать их с Поттером. А Драко ведь в этом неплох, то есть на зависть неплохо умел лежать на спине, и как бы Поттеру не нравилось кончать, принимая — Драко проделывал это профессионально. Мог отдаться настолько виртуозно, что Поттер обретёт зависимость от подобного секса, мог подсадить Поттера на него: Поттер пристрастится к нему и с тех пор всегда будет нуждался в Драко под собой. Представить только, член Поттера у него внутри! Драко заставит Поттера, и тот постоянно будет в нём нуждаться. Отчаянно нуждаться в нём не только для секса. И почему Драко не подумал об этом раньше? — Я уверен, — снова повторил он. — Хочу тебя сверху. Мне... мне это необходимо. Поттер положил руку Драко на задницу и принялся уверенно кружить по ней ладонью. — Раз хочешь, — сказал Поттер, — я могу. Всё для тебя. Только скажи, что мне делать. Могу и быстро, и медленно, как тебе будет нужно. Можешь сесть на меня сверху, если... Драко остановил руку Поттера, чтобы перестал ласкать, сказав: — Я желаю этого... Чтобы всё по-настоящему. Как с любым другим. — Не хочу ни с кем другим. Только с тобой. — Гарри, — Драко наклонился, и они поцеловались — нет, не в губы, но Драко коснулся губами подбородка Поттера, а Поттер — щеки Драко. Близко к настоящему поцелую, очень близко, и они не останавливались, почти сливаясь в настоящем поцелуе — но почти, лишь почти. Драко почувствовал, что уже дрожит и заставил себя отстраниться. Поттер раздел их заклинанием. Легли на кровать, Драко — на спину, а Поттер рядом с ним. Он прикасался к Драко с такой нежностью — невесомо трогал губами шею, и, поглаживая, спускался всё ниже и ниже руками. — Кажется, твою шею я люблю больше всего, — сказал Поттер. Драко затаил дыхание и прошептал: — Думал, это мои волосы. — Их тоже, — Поттер спустился поцелуями на грудь Драко. Драко зарылся было пальцами Поттеру в шевелюру, но тот отдёрнул голову и припал губами к одной из упавших при этом ладони Драко. — А иногда думаю, что руки твои люблю больше, — сказал Поттер, принявшись выцеловывать руку — тыльную сторону ладони, суставы, пальцы, перепонки между ними. — Решись уже на что-нибудь, — Драко двинул бёдрами, член болел, таким стал твёрдым. Поттер взял в рот один из пальцев — тот погрузился в горячую, нежную влажность, — Поттер обвёл его языком и выпустил изо рта. Затем сделал это с другим пальцем и со следующим. — Гарри, — Драко снова возбуждённо заёрзал, было не очень приятно: Поттер уж слишком медлил, а хотелось... Хотелось всего и сразу. Но и останавливать Поттера Драко ни за что бы не стал. — Обожаю твой член, — выпуская руку, произнёс Поттер, наклонился к члену и принялся ритмично целовать уже его — сверху, снизу, с боков. — Гарри, — Драко скрутил пальцами простынь. — Ты мог бы просто... — Ты говорил, хочешь, чтобы всё было по-моему, — Поттер обхватил Драко за бёдра. — Не надо меня подготавливать, — сказал Драко. — Но я хочу. Перевернись. Драко замер в нерешительности, но Поттер потянул его на себя и через мгновение Драко уже перевернулся. Наконец-то к делу! Поттер сейчас возьмёт его и станет таким же, как и все остальные клиенты. Драко ощутил покалывание очищающего заклинания, затем защитного. Потом последует заклинание смазки, член Поттера — и на этом всё. Драко будет существовать лишь для удовольствия Поттера, и это станет последним звеном в цепи. Поттер так сильно к Драко привяжется, что ни при каких условиях уходить не захочет. — И задницу твою люблю, — наклоняясь над ним, выдохнул Поттер. Драко уже чувствовал его член, прижатый ко входу. — И спину твою, — Поттер целовал шейные позвонки, спускаясь всё ниже и ниже по позвоночнику. — Люблю это место, вот прямо здесь, — Поттер добрался губами до поясницы, задержался у впадины чуть выше ягодиц, лаская Драко языком, — стало горячо, затем сразу холодно там, где Поттер только что лизнул, и снова обжигающе жарко, когда опять вернулся языком к тому же месту. Драко дёрнулся, натянув простыню, но Поттер лишь приподнял голову. — И задницу твою люблю, — сказал он, обдавая попу Драко жарким дыханием. — Возможно, это даже самая любимая часть. — Гарри, — Драко, кажется, даже всхлипнул, но это не точно: он уже не понимал, что делает. Поттер прошёлся языком по щели, и Драко захныкал. Поттер раздвинул ему ягодицы, достал языком до ануса и покружил вокруг входа. Драко содрогнулся. — Гарри. Любимый. Пожа-алуйста!.. Поттер отстранился. — Шшш, — шепнул он, поглаживая Драко бедро, вернулся назад и провёл языком по судорожно сжатому анусу. Пришлось изо всех сил сдерживать порыв двигаться. Драко хотелось это почувствовать. Очень, очень хотелось... Поттер втиснул язык внутрь. От усилий оставаться спокойным у Драко каждый нерв накалился, но двигаться нельзя, нужно было оставаться совершенно неподвижным, а Поттер язык всё проталкивал и проталкивал. Драко чувствовал, как открывается ему, поддаётся языку Поттера — тугое кольцо мышц словно пульсировать начинает. Поттер вжал язык глубже, вытащил и облизал вход. И через мгновение — снова вдавил, трахая Драко языком. Мерлин. Мерлин. Мерлин, язык Поттера был прямо у него внутри, и хотелось прижаться больше, насадиться резче, словно какой-то... Да он просто грязная шлюха, если не хуже! Драко чувствовал себя ещё уязвимее и ещё униженней, потому что всё, чего сейчас хотелось — это опустить руки на задницу и раскрыться перед Поттером ещё сильнее, отдаться полностью, позволить ему увидеть самое сокровенное. Хотелось, чтобы Поттер увидел его всего, а тот смотрел лишь на задницу и самозабвенно её вылизывал. Поттер снова сунул язык в Драко — и застонал. Вибрация прошла от задницы прямо к члену, и Драко будто со стороны услышал, как скулит, требуя большего, и ощутил, как толкается в матрас, а потом опять — опять насаживается на язык Поттера. Поттер снова застонал, горячей и уверенной рукой удержал Драко за задницу, чтобы не двигался, пока лижет и сосёт. Драко понял, что наслаждается этим. А уж Поттер — и подавно, судя по тому, каким непристойным шумом сопровождалось вылизывание дыры Драко. Поттер словно не мог насытиться этим действом, но, если подумать, и не удивительно: язык Поттера ведь впервые побывал у Драко в заднице. Он ошибся, пытаясь использовать такой секс, чтобы привязать к себе Поттера. Именно Поттер теперь взамен привязывал к себе Драко — доставлял ему удовольствие; впрочем, как и всегда. И у Поттера это не стёрло из памяти прежних партнёров — но заставило Драко забыть всех своих клиентов, и теперь просто хотелось большего, намного большего. Хотелось ещё и глубже. Хотелось, чтобы трахнули наконец. До боли хотелось, а до самой боли и дела не было. Так хотелось принять в себя Поттера, что Драко готов был его остановить — даже не верилось. Римминг Драко любил, очень любил, но его почти никто риммингом не баловал — да и кому бы, вообще? У Драко всегда хватало терпения часами лежать, лениво принимая подобные ласки, понемногу раскрываясь под ними, пока чей-то член не сможет беспрепятственно скользнуть в него. Но сейчас никакого терпения не осталось. Драко ничего не мог с собой поделать — хотелось большего; хотелось именно Поттера. — Прошу тебя, — выдавил Драко, выгибаясь под голодным ртом Поттера с его настойчивым языком. — Ну пожа-алуйста! — Драко потянулся за волосами Поттера и дёрнул за них. — Мм, — слегка отстраняясь, произнёс Поттер, но затем снова припал к заднице Драко, и тот раздвинул ноги шире. Салазар, хотелось отдаться Поттеру целиком, со всеми потрохами. — Гарри, — снова дёргая его за волосы, проскулил Драко. — Мм, — повторил Поттер. Драко придержал его, стараясь отдышаться. Словно не в силах вынести разлуки, Поттер сунул два пальца в анус, прямо в воспалённый канал, и у Драко снова перехватило дыхание. Он почувствовал смазку внутри — беспалочковая магия! — и протяжно застонал. — Ммм, — вторил ему Поттер. — Хотелось бы делать это, не переставая... всегда, — Поттер облизнул пальцы и вставил их в Драко. Смотреть было невыносимо. Драко больше не мог этого выносить, и всё же, изогнувшись, взглянул через плечо прямо Поттеру в глаза. — Хочу тебя внутри, — сказал Драко. — Тристан, — Поттер провёл языком вниз по позвоночнику и, дойдя до задницы Драко, вставил в неё ещё и третий палец. — Прошу, — Драко комкал простыни, — хочу, хочу, хочу тебя. — Тристан, — Поттер продолжал ласкать языком, вернулся к заднице и, достигнув края, где он медленно раскрывал Драко пальцами, добавил к пальцам язык и снова толкнулся внутрь. — Хватит, — выдохнул Драко. Пальцы и язык замерли. Поттер отстранился. — Хочешь, чтобы я?.. — Хочу. Хватит терять время, давно уже мог бы взять меня, — сказал Драко. Он обернулся и потянул Поттера, уместив его над собой. — Какой настойчивый, — промурлыкал Поттер. — Засунь уже в меня свой член, — Драко широко раздвинул ноги, прижав к себе Поттера, дотянулся до его члена и пристроил к анусу, придавая самое правильное положение. — И что же ты хочешь, чтобы я делал? — спросил Поттер, придерживая член у входа. — Полагаю, одних фрикций тебе будет мало. — Да давай уже! — сказал Драко, принуждая его двигаться. И тогда, наконец-то, Поттер толкнулся внутрь, но из-за своего безудержного желания Драко забыл, насколько у Поттера большой. — Так? — приостановившись, спросил Поттер. — Тристан?.. — Продолжай, — выдавил Драко, хотя у него едва сердце не остановилось. Он раздвинул ноги пошире; горло горело, воздуха не хватало, с трудом удалось сглотнуть. — Продолжай. — Вот так? Тебе нравится? — Поттер приспособился, сменив угол входа. — Тебе нравится!.. — Да, — нетерпеливо выдал Драко. — Да, мне всё нравится, не останавливайся. — Тристан, — Поттер погружался всё глубже и глубже. Драко ощущал, как всё сильнее растягивается, пока Поттер не вошёл до конца и Драко не почувствовал себя абсолютно, до краёв заполненным. — Давай, — выдохнул он, извиваясь под Поттером. — Гарри. Давай, любимый, двигайся!.. — Так? — Поттер начал медленно раскачиваться. Драко совсем не этого ожидал. Поттер большой, мощный — какой-то частью сознания неосознанно ждёшь, что он станет ебать тебя жёстко, со всем возможным напором, но Поттер лишь... раскачивался? Двигался настолько бережно, что ощущались лишь нежные прикосновения внутри, и Драко чувствовал себя как... Он чувствовал себя драгоценностью, самым-самым любимым. Драко вонзил ногти Поттеру в спину, насколько глубоко вообще могли войти короткие ногти. — Сильнее, — Драко кое-как смог произнести это непрерывающимся голосом. — Пожалуйста, любимый, чуть сильнее. — Вот так тогда, — сказал Поттер, исправляясь. Скользнув руками Драко под попу, приподнял его и стал вколачиваться жёстче и под другим углом. — Ох, — вылетело у Драко, и он вцепился в Поттера, чтобы сохранять равновесие. — Вот так, — повторил Поттер, приноравливаясь, подтягивая Драко и практически усаживая на себя, в то время, как сам Поттер уселся себе на пятки. Такое положение вынуждало Драко давить на член Поттера собственным весом, позволяло насаживаться до самого конца, и это было восхитительно, просто восхитительно. Драко обнял Поттера за шею. — А теперь попробуем так, — хрипло сказал Поттер. Драко приподнялся, опираясь на крепкие руки Поттера. — Так тебе подходит? — спросил Поттер, — Вот так?.. — Да, — едва не шипел Драко, снова опускаясь, — Д-да! — Чудно, — Поттер прижал его к себе ещё ближе. — Отлично. Так Драко мог почти самостоятельно контролировать темп, помощи Поттера требовалось совсем немного. Начав медленно, приподнялся, с силой опустил задницу, затем повторил это быстрее, жёстче, говоря при этом: — Гарри, да… сильней, любимый, прошу... — Тристан, — всё время повторял Поттер, насаживая на себя задницу Драко. — Тристан. — Дотронься до меня, — потребовал Драко, не сбавляя темпа. — Прикоснись ко мне, — сказал он, и Поттер исполнил, обхватив ладонью член Драко. Драко, запрокидывая голову, приподнялся ещё раз и кончил. Мысль, как он, должно быть, выглядит со стороны крайне воодушевляла — сидит на поттеровом члене, трахает им себя и орошает их обоих своим семенем, запрокидывая назад голову и показывая беззащитную шею, как он любил делать. Потрясающе. — Тристан, — снова повторил Поттер и кончил в Драко. — Не надо! — едва ли не вскрикнул Драко, когда они замедлились и Поттер собирался уже вынуть член. Драко лежал на Поттере, член которого постепенно смягчался в нём — и выскользнул, как только Драко сел Поттеру на бёдра. Поттер крепко сжал его в объятьях, шепча: — Хочу слизать всё это с тебя. — Ты... что? — Драко был потрясён. Клиенты иногда предлагали ему сделать что-то в этом роде, но... Поттер? Но Поттер... — Хочу почувствовать свой вкус внутри тебя, — сказал Поттер. — Гарри, — всё ещё не веря, произнёс Драко, он не знал, что сказать. — Не переживай, — по-своему истолковав выражение лица Драко, Поттер рассмеялся мягко и тепло. — Ты же не позволяешь себя целовать: тебе не придётся это пробовать. — Гарри, — Драко крепче прижался к нему. Внезапно обрушившаяся на него волна вины была всё такой же, но по иному поводу. — Всё хорошо, — сказал Поттер. — просто позволь мне. Они явно собирались провести тут всю ночь, без всяких сомнений. Драко всё-таки позволил Поттеру это сделать. * В шестую ночь их последней недели Драко с Поттером посетили ещё одно публичное мероприятие. Это был банкет, и на котором присутствовал Фокс Фиц-Ллойд. Драко не видел Фиц-Ллойда уже больше месяца. Тот был одним из наименее любимых клиентов, даже при том, что вести с ним дела было довольно легко, увидеть Фиц-Ллойда на приёме оказалось для Драко, мягко говоря, ударом. Фиц-Ллойд, разумеется, Драко не узнал. В роли Тристана тот с ним не трахался и вряд ли когда-нибудь будет. Как только закончится этот месяц, Драко вообще планировал отправить Тристана в отставку — в конце концов, со всеми деньгами от Поттера слишком много работать станет уже незачем. Однако, увидев Фиц-Ллойда на банкете, Драко невольно вспомнил, кем был на самом деле — бывшим Пожирателем. Проституткой. Дрянью. Драко почти весь вечер старательно Фиц-Ллойда избегал, и всё равно попал в ловушку: Фиц-Ллойд подошёл сам и разговора избежать не удалось. Неудивительно — Тристан оказался здесь самым красивым парнем и явно геем, раз с Поттером пришёл. До того, как заметил Фиц-Ллойда, Драко по обыкновению напропалую флиртовал со всеми в зале. Ему по-прежнему нравилось производить впечатление на всех вокруг, хотя теперь делал он это не в пику Поттеру. Даже отчасти флиртовал специально для Поттера, ибо знал — тот будет в восторге, да это и самого Драко наполняло триумфом, не меньшим, чем в прежние времена мысль заставить Поттера ревновать. Заметив рядом Фиц-Ллойда, Драко постарался расточать флюиды поскромнее, что не помогло: Фиц-Ллойд уже обратил на него внимание и теперь вовсю строил ему глазки. Ничего, справится как-нибудь. Фиц-Ллойд не выделялся ни особым умом, ни манерами. И тактичностью тоже не отличался — с ним Драко с лёгкостью мог направить разговор в нужное русло. Фиц-Ллойд оказался здесь лишь потому, что загребал много денег. — Так вы с Поттером, да? — спросил Фиц-Ллойд. — И как вам здесь? — Бесподобно, — ответил Драко. — Ну ещё бы, — скривился Фиц-Ллойд, — для такой-то мелкой сошки как вы. — Я симпатичен, — холодно отозвался Драко. — Разве нет? — Определённо, — сказал Фиц-Ллойд, не проявляя, однако, заметного внимания. Он и к Драко так же относился, когда трахал — слова не давал сказать; и вообще слушал в основном только себя. — Но Поттер, полагаю, может любого себе позволить. — Любого, — согласился Драко. — Определённо, — Фиц-Ллойд взболтал свой напиток. — Надо думать, с таким выбором парней он не заскучает. Но иногда мужику просто хочется чего-то новенького. — А у вас есть что-то новенькое? — Драко знал, что надо бы уйти, бежать — от этого человека, от этого разговора. И всё-таки остановиться уже не мог, понимая какой-то частью сознания — здесь его место. Не с Поттером. — Отличное от того, что у Поттера, уж поверьте. Есть что-то, что идёт прямо в руки, но есть и такое, что надо просто пойти и взять. — И что же? — Драко погрязал в неприятной беседе как в болоте. — Некоторым это не подойдёт, — Фиц-Ллойд наконец посмотрел на него. — Вам не душно здесь, нет? — О, нет, — сказал Драко. — Даже наоборот. — Что ж, ладно, — Фиц-Ллойд пожал плечами и отпил из бокала. — Поттер это смог бы легко, если б захотел — готового раба получил бы. — Раба? — изобразил интерес Драко. Нет, Поттеру он не принадлежал. Он был частью того мира, где Фиц-Ллойд как о куске мяса говорил о нём с незнакомцем. — Есть одна компания, называется «Неизбежность», — проронил Фиц-Ллойд. — Я вас заинтересовал, не так ли? — Не слышал ничего интереснее, — уверил Драко. — Скину вам тогда адресок, — сказал Фиц-Ллойд. — Вам бы стоило попробовать моего мальчика. Просто ложится и принимает всё, как... — Проблемы? — Поттер подошёл со спины, и Драко его даже не заметил, что само по себе странно, ведь на подобных мероприятиях он обычно не выпускал Поттера из виду. Но с тех пор, как Фиц-Ллойд с ним заговорил, Драко лишь на того и смотрел. — Никаких проблем, — улыбнулся своими толстыми, мясистыми губами Фиц-Ллойд. — Никаких, — повторил Драко. Поттер взял его за руку. — Пойдём со мной, — сказал он и кивнул на прощание Фиц-Ллойду: — Прошу прощения. Однако Поттер явно ни о чём не сожалел, утаскивая Драко оттуда как можно дальше. — Что это было? — спросил Поттер, затащив бездумно следовавшего за ним Драко в уединённую нишу в другом конце зала. — Что было? Ты это о чём? — Драко сразу почувствовал себя уставшим и опустошённым. — Тристан, — Поттер погладил его ладонь. — Что он тебе сказал? — Ничего, — помотал головой Драко. — Он ничего мне не сказал. — Ну же, — челюсть у Поттера заметно напряглась. — Что такого он тебе наговорил? — Ничего тако... Поттер схватил его и прижал к стене, Драко даже не понял, что, вообще, происходит. — Говори, говори, что он сказал, — низким голосом буквально прорычал Поттер, — или я приведу его сюда и заставлю это мне в лицо повторить. — Нет, — сказал Драко. — Тристан, — Поттер придвинулся вплотную. — Скажи. Мне. — Он... он клиент. Поттер отступил, плотно сжав челюсти, обвёл взглядом толпу. В глазах почудился отблеск неистового огня. — Не надо, — Драко обхватил рукой его запястье. Не было уверенности, стоит ли указывать Поттеру, что делать, только очень уж подозрительным казался этот блеск во взгляде, даром, что таким Драко Поттера ещё не видел. — Он не... он не узнал меня. Я... Я пользуюсь Оборотным, иногда. Для клиентов. Они, знаешь, любят разнообразие. — Кому может понадобиться что-то другое? — нахмурился Поттер. — Нет, не отвечай, — Поттер сжал пальцы в кулак, разжал снова. — Он сказал что-нибудь такое?.. — Нет. Я просто... испугался, вот и всё. Не ожидал, что такое произойдёт... Лицо у Поттера смягчилось. — Тебе ничего не нужно бояться, — сказал он. — Это моя работа, — Драко отвернулся. — Она... — Пойдём домой, — сказал Поттер. — Но банкет... — Плевать мне на этот грёбаный банкет, — рыкнул Поттер. — Позволь отвезти тебя домой. Драко вздрогнул, а Поттер обнял его и они аппарировали. * В последнюю ночь Драко никак не мог отвязаться от мыслей об Уизерсби. Драко знал, с Поттером ему всё удалось. В последнюю ночь тот не вспоминал ни о Уизерсби, ни о ком другом. И ещё долго ни о ком думать не будет, и всё же выкинуть из головы слова Уизерсби никак не получалось. Поттер никогда не расскажет, о чём думает, говорил Уизерсби. Никого не посвящает в то, через что пришлось пройти. Поттер, и правда, был не слишком разговорчив, но Драко от него ничего подобного и не ждал. Разумеется, потребовалось какое-то время, чтобы узнать его получше, но теперь Драко понимал Поттера как никто другой. Знал, чего Поттер хочет, о чём думает. Знал, Поттеру нравится, когда предугадываешь его мысли, потому что сам выражать их Гарри не любил. И всё же кое-чего Драко о нём не знал, и даже не мог догадаться. Просто Поттер был таким... довольным сложившейся ситуацией. Вполне возможно, ему и правда нужен лишь этот маленький домик в зелени маленького сада, нужно разделить его с кем-то, кто знал бы Поттера, заботился бы о нём и ел завтраки, которые он готовит по утрам. Но всё же у Поттера была и другая сторона, о которой Драко подозревал, но так и не смог почти ничего о ней узнать. В тот раз, когда Драко заказал Поттеру завтрак, тот уложил Драко прямо на поднос с едой. С тех пор Драко ещё заказывал для Поттера завтраки, но чаще с завтраком Поттер его опережал. По крайней мере выяснилось, что Поттер предпочитает — лоток с яйцами, тосты с фасолью и всякие настолько же малопривлекательные блюда. К такому пробуждению Поттер, казалось, и привык, но всё же... по утрам он бывал немного диким, словно не успевал ещё обуздать свою неуёмную силу, скатать в её клубок и спрятать. Драко всё вспоминал о той ночи с Фиц-Ллойдом. Поттер ведь собирался чуть ли не в порошок того стереть, Драко еле его удержал. И почти жалел об этом: представить только, что бы Поттер с ублюдком сделал! Магия Поттера явно рвалась из-под контроля. То, как Поттер терял его во время секса, определённо ненормально, хотя в остальном Поттер выглядел чуть ли не идеальным. Драко не слышал ни о ком, кто в настоящее время владел бы беспалочковой. — О чём думаешь? — спросил Поттер, разворачиваясь к нему в постели. В последний раз трахались они мучительно нежно. И, прежде чем ночь закончится, ещё раз займутся сексом. Драко непременно должен взять Поттера ещё, жёстко и жестоко — вот что тот вспомнит, когда Драко скажет ему, кто он на самом деле. — О тебе, — тоже поворачиваясь, сказал Драко. — А ещё? — наклонил голову Поттер. Драко улыбнулся: того это всерьёз интересовало. Поттер ведь не примет от него ничего легкомысленного — не сегодня. — Ты никогда не говоришь со мной, — сказал Драко. — Хочешь поговорить? — спросил Поттер. — Может быть. — И что хочешь, о чём тебе рассказать? — Не знаю. Может... о себе что-нибудь? — Ты думаешь о Джейсоне, — Поттер отвернулся, лёг на спину и уставился в потолок. — Может быть, — снова сказал Драко. — Нечего говорить, — Поттер взглянул на него. — Ты всё знаешь. Драко положил руку ему на грудь — шрам над сердцем, вытатуированный сверху чёрный круг — и спросил: — Зачем это? Поттер положил руку Драко на ладонь и надавил. — Так что это? — не услышав ответа, снова спросил Драко. — Ты меня знаешь, — Поттер отпустил, и Драко приподнялся, чтобы посмотреть на него сверху. — Я? — Драко принялся медленно водить пальцем по лицу Поттера — шраму в виде молнии, морщинкам, появляющимся по обе стороны от шрама, если Поттер хмурился. По тёмным бровям, удивительно прямому носу. Когда-то Драко считал глаза Поттера маленькими, но они были скорее проницательными, а ресницы вокруг — длинными и иссиня-чёрными. Драко провёл по скулам, по линии, на которой появлялись складки, когда Поттер улыбался, по губам. — Я знаю лишь то, что ты хочешь мне показать, — сказал Драко и, убрав руку, подумал, как Поттер смотрел на него, встречая на улице как Драко Малфоя. — То же самое скажу о тебе, — Поттер запустил пальцы в волосы Драко. — Кто ты на самом деле? Драко вздрогнул. Поттер не знал. Не мог знать — но, если бы догадался, всё было бы намного проще. Вообще не пришлось бы ничего рассказывать. — Ты меня знаешь, — прошептал Драко. — Да, знаю лишь то, что ты хочешь мне показать. — Достаточно, — произнёс Драко. — Этого должно быть достаточно. — Да, — Поттер запутался пальцами у него в волосах. — Достаточно. Всё-таки лучше открыть правду утром. * Следующим утром Поттер правды не услышал. Драко ускользнул, не сказав ни слова, ещё до того, как тот проснулся. *