***
Така стоял возле двери в подвал, которая с первого взгляда выглядела вполне прилично. Но по опыту он знал, что скорее всего за ней творится настоящий пиздец. Он еще раз глубоко вздохнул, собираясь с духом, чтобы снова наступить себе на горло и пойти наперекор своим желаниям. Как-то часто ему приходится это делать в последнее время. Не для этого он сбежал из дома. Он открыл дверь и прошел внутрь. Перед ним предстало интересное зрелище. Уже знакомый Тору, перебирающий струны, и барабанщик, ужинающий за барабанной стойкой. — Така, — увидев его, обрадовался Тору. — Ты пришел! Он отложил гитару и проводил Таку к микрофонной стойке. Казалось, еще чуть-чуть и он начнет подпрыгивать на месте от возбуждения. — У меня не было выбора, — буркнул Така. — Именно так, — довольно произнес их лидер. Но ни Така, ни барабанщик не оценили этого, и он, ощутив неловкость, замолчал. — Меня, кстати, зовут Томоя, — барабанщик скинул палочки на сольник и протянул руку для знакомства, предварительно вытерев её о штаны. — Така, — осторожно пожал её тот двумя пальцами. — Подожди, ты ешь барабанными палочками? Честно, он был в шоке. Хотя порой шатался по самым помойным подвалам и пел в самых распущенных группах. — Не волнуйся, — отмахнулся Томоя. — Они запасные. — Ла-а-адно, — с сомнением протянул Така, начиная подозревать, что все будет не так уж просто. — А где остальные? — Я здесь, — махнул рукой Рета, заходя в подвал и снимая чехол с гитарой с спины. — Рета! Это Така, — познакомил их Тору. — Мы о тебе так много слышали и, наконец то, увидели, — вежливо улыбнулся тот. — А как давно вы решили пригласить меня к себе? Он почувствовал себя некомфортно. Это была не та неловкость, когда в компании тебя успели сто раз обсудить, а чувство будто тебя сталкерили несколько месяцев. — Два дня назад, — ответил Рета, Така увидел в его глазах всю боль этого мира и выдохнул. — Так мы можем начинать? Время — деньги, — тяжело вздохнул он. — Буквально, — подтвердил Рета. — Где Алекс? — Ему позвонили, он вышел к курилке, — ответил Томоя. — У вас есть курилка? — удивился Така. — Просто грязная стена с граффити, — пожал плечами Тору. — Хочешь что-нибудь съесть? — Да не особо…***
Така лежал на засаленном диване и довольно уминал читос. Уже двадцать минут никто не мог найти пропавшего Алекса, а без него нельзя было начать. Вся эта репетиция была полным провалом. И Така этим наслаждался. Это как смотреть на вредных кричащих детей, у которых разваливается песочный замок. — Мы не можем его найти, — в отчаянии сказал Томоя. — Его линия постоянно занята. — У нас осталось сорок минут, — протер рукой лицо Тору. — Потом нужно будет освободить помещение. В какой-то момент Така хотел посочувствовать Тору, но вспомнил, как здесь оказался, и передумал. — Ну, может ты сыграешь пока что-нибудь? — предложил он. — А, да… хорошо, — кивнул Тору и начал играть. Это было почти ужасно. Настолько ужасно, что даже весело. Тору играл по ладам, путался в них, но упорно продолжал играть до конца. Среди этой нервной какофонии звуков Таке удалось распознать мелодию по изначальной задумке. В принципе, она была ничего. — Я вернулся, — радостно влетел в подвал Алекс. — Где ты, черт побери, был? — накинулся на него лидер, тряся за грудки. — Мы искали тебя двадцать минут. Ты знаешь, как мало времени у нас осталось? — Да, че ты? — удивился Алекс, бережно поправляя толстовку. — Ладно, хорошо, отлично, — нервно приговаривал лидер. — Я спокоен. Теперь мы можем начать репетицию? — Ну, вообще, Рета отошел поговорить, — вставил Томоя. — Что? Вы все издеваетесь надо мной? — чуть ли не со слезами на глазах кричал Тору, пиная воздух. Така захихикал под нос, открывая новую пачку читос. Детские истерики никогда не были такими забавными и не раздражающими. — Позвоните ему кто-нибудь, — тяжело вздохнул лидер. — Уже, — сказал барабанщик, с сожалением отставляя подальше заваривающийся рамен. Така мог сказать точно: эта группа никогда не добьется успеха с такой организацией. Это было весело и классно. Можно было даже выступить с ними на паре концертов. — Так, я здесь, вы уже нашли Алекса? — зашел Рета, убирая телефон. — Да, мы нашли Алекса, — бесился Тору экспрессивно жестикулируя. — Но потеряли тебя. Какого хрена ты уходишь не пойми куда, а? У нас почти не осталось времени на репетицию. — Ну, раз не осталось, может не будем продолжать его терять? — начал раздражаться Рета. — Не пойму, что ты бесишься, раньше все было нормально. — Теперь с нами Така. Давайте будем организованнее. — А, ну конечно, ведь теперь с нами сам Мориучи, — закатил глаза Рета: казалось он забыл, что человек, которого они обсуждают, находится с ними в одной комнате. Така резво поднялся с дивана и начал стряхивать с себя крошки. Он сомневался, что оставшиеся двадцать минут пройдут продуктивно. Но что есть, то есть… — Ладно, — встал он возле стойки. — Давайте не будем импровизировать и просто отрепетируем то, что вы уже хорошо знаете. — Ты о чем? — удивился Тору. — Я о той мелодии, которую ты играл недавно. — А, ну это он знает лучше всех, — бодро ответил Томоя. — Значит, с нее начинаем? И тут Така выпал. Было уже не смешно.***
Така сидел на кухне и пил дешевое слабоалкогольное пиво. После этих мучительных двадцати минут хотелось градус повыше, но на саке у не было денег. А от дешевого вина его тошнило. Что поделать аристократические замашки не изжить тесной серой комнатушкой и парой вонючих подвалов. На кухню пришел Томоя и, дружелюбно улыбнувшись, достал очередной рамен из кухонного шкафчика. Така поморщился от резкого химозного запаха. Ему показалось или с каждым разом рамен был все дешевле и дешевле. — На вкус тоже не очень приятный, — смущенно сказал Томоя, увидев реакцию Таки. — Тогда зачем ты это ешь? Барабанщик посмотрел на него с удивленным лицом, будто бы Така ляпнул какую-то глупость, и сказал: — Но я ведь голодный. — А почему бы тебе не приготовить домашний рамен? — спросил Така, одновременно вставая из-за стола: по лицу Томои он уже понял, какой будет ответ. — Я не умею, — почесал затылок тот. — В последний раз, когда я готовил, я сжег потолок квартиры. — Охренеть, — Така невольно посмотрел на потолок. — Это было в другой квартире. Меня оттуда уже выселили. — Тогда сейчас я приготовлю тебе настоящий домашней рамен. Что бы ты хотя бы знал какая на вкус нормальная еда, — пообещал Така. Ему сейчас реально лучше бы заняться делом, чем предаваться отчаянному алкоголизму. На это Томоя вылил кипяток из пачки в раковину и безжалостно выкинул нетронутую лапшу. Така от подобного перфоманса впечатлился: либо в него слишком сильно верят, либо эта лапша действительно была такой плохой. — Что ж, — закатал он рукава. — Где у тебя здесь кастрюли?