Кровавая роза пустыни

Ещё раз скептически оглядела себя в зеркале. Ну это уже никуда не годится! В шестнадцать лет тела шиноби уже почти полностью сформированы: рост, вес, строение. Одна я… метр пятьдесят. И лицо не то чтобы сильно взрослое. Да, канонный Гаара тоже не отличался высоким ростом или взрослым видом на фоне сверстников, но не до такой же степени! И, главное, откуда вылезло? Ни Карура, ни, тем более, Раса такими не были. Тут уж скорее заподозришь в родстве с Четвёртым Мизукаге, Ягурой — тот в свои тридцать выглядел на тринадцать. И тоже джинчурики, кстати. «Ну, а ты чего хотела? — зевнул Шукаку, подтверждая неоформившуюся мысль. — Использовать чакру биджу смалечку и так часто. А если постоянно, так и зависла бы в возрасте десяти-двенадцати лет как тот сосуд Исобу». Отлично, просто шикарно. — То есть… я не вырасту, — мрачно уточнила я. Шукаку кивнул. — И останусь такой навсегда? Ещё кивок. — А раньше предупредить не мог?! От собственной дурости хотелось выть. Вот кто мне мешал подумать о рисках? Не знала, что чакра биджу ядовита? Знала. О том, что вредна? Тоже. А подумать, чем это грозит лично мне, ума не хватило. Курица, как есть курица! «А в чём проблема? — удивился моим метаниям Шукаку. — Вам, девушкам, вроде молодость нужна». — Вот именно, молодость, — сокрушённо вздохнула я и указала на своё лицо. — А вот это — мечта лоликонщика. Ну ладно, может я и преувеличиваю, но «вечно пятнадцать» вкупе с миниатюрностью для Каге крайне неудобно. Не зря Ягура был жестоким правителем, иначе такого коротышку не стали бы слушать. Ещё повздыхала и завалилась на кровать. У меня выходной. Целое утро. — Решила лечь и помереть с горя? — участливо поинтересовался Шукаку. На грудную клетку навалилась тяжесть, я полузадушено кашлянула и прохрипела: — Хочешь помочь? Сидящий на мне миниатюрный (всего-то в пол собаки. Очень толстой, похожей на шар собаки) Шукаку заржал. Уж не знаю, что помогло, удача или изначально хорошая основа под печать, которую предоставил Наруто (хотя он был уверен, что отдал готовый вариант), но всё получилось как нельзя лучше. Теперь Шукаку по желанию мог выходить «на прогулку». Правда в виде некрупного зверька и ненадолго, но всё же. Более того, Ичиби при большом желании мог сломать печать изнутри; вынужденные меры, на случай неудачного общения с Акацуки и прочими желающими заполучить чужого хвостатого. Понятно, что самоизвлечение биджу я не переживу, но хоть тошно будет всем. Темари зашла в комнату, увидела Шукаку и пронзительно завизжала. — Значит, ты изменила печать, и теперь Шукаку… Шукаку-сама, — Ичиби довольно оскалился нервничающей Темари, — может спокойно выходить… когда вздумается. Я кивнула. Сестра опять подвисла, пытаясь осознать происходящее. Ну да, столько слышать о злобном кровавом демоне, безумном монстре, Ярости пустыни, и на выходе получить… Шукаку. Ни больше, ни меньше. — Я чего пришла, — всё же собралась с мыслями Темари, — скоро очередной Чунин Шикен. Я кивнула. В этот раз экзамен целиком проводила Коноха. По крайней мере, собиралась. Я особо не заморачивалась: если верить канону, не успеют даже объявить точные сроки проведения. — И этот придурок Шикамару опять экзаменатор. Снова кивок. — Ты же не отправишь туда меня? — аккуратно уточнила сестра. — Отправлю, — сдержать паскудную улыбочку почти получилось. — Кого кроме? Канкуро? — Гаара! — возмутилась Темари. — Я твоя сестра! — И именно поэтому идёшь в Коноху. Я тебе всецело доверяю, — серьёзно сказала я и выскочила за дверь. Шукаку вернулся в печать, напоследок задев хвостом вздрогнувшую Темари. «Давай пока не будем шокировать народ?» — предложила я, оценив реакцию сестры. Ичиби заворчал что-то условно-согласное. Значит, стоило ожидать его явления миру в самый неподходящий момент. И ведь сама себе эту головную боль придумала! Нет бы, как все нормальные джинчурики, игнорировать существование лишнего квартиранта. Глядишь, и выросла бы как нормальный человек. В дом залетел АНБУ и попятился, заметив Таджино-сан. Однако боевая у нас кухарка. Я выжидательно посмотрела на незваного гостя. Явно что-то срочное, так вламываться в дом Казекаге не принято. С другой стороны, не имею ничего против. Не дожидаться же под дверью, пока Каге соизволит дойти и открыть. — Казекаге-сама, — поклонился АНБУ, — бывший старейшина Юра. Я крикнула сестре: — Чтоб к вечеру тебя в деревне не было! — и поспешила в Резиденцию. На горизонте маячили Акацуки. АНБУ с чего-то решили, что мой кабинет — это их штаб, и всё важное обсуждали тут. Полезно, спору нет, и я всегда в курсе событий. Но. Скоро сама начну думать, что нахожусь в гостях. Вот и сейчас, в честь такого важного события, в кабинете собралась целая толпа безликих. — У взятого под стражу бывшего советника на лицо все признаки активированной ментальной техники, — ещё раз озвучил Рэйден. Бедного Юру было решено оставить как есть: бессовестный Рэй не хотел терять такой удобный индикатор приближения Сасори. Эффективно, спору нет, но не слишком по-человечески. — Расчётное время появления четыре дня. Приемлемо, — хмыкнул откуда-то с потолка Сёдзё. Да, деревня готова: АНБУ заняли ключевые точки на границе, вход в Суну охраняется дюжиной шиноби. Вот только хватит ли? И нужно ли так бездарно швыряться людьми? Этим монстрам количество не важно. Скорее уж проще их запустить и разобраться самой. Ну, или с привлечением отца. В конце концов, не зря же его во время Четвёртой мировой воскрешали? Поэтому для Акацуки всё было открыто — заходи не хочу. Нукенинов S-класса никто и не думал бояться. Да, разумно опасались, но не более. Сасори был злом привычным, а его техника сотни марионеток эффективна только против небольших групп. Около деревни, полной шиноби, количество ничего не значило. Так что общий настрой был скорее расслабленно-пофигистичным. АНБУ, потеряв всякие берега, начали обсуждать визит в обитель Мадам… как там её? Хотя какая разница, одинаково противно. Я сделала вид, что временно оглохла. На уровне шей АНБУ материализовалась леска, и все лишние тут же вымелись за дверь. — Тоже с ними? — тяжело вздохнула я. — Да ни за что, — скривился в отвращении Рэй, — и эти тоже никуда сегодня не идут. — Почему это? — заинтересовалась я. — Потому что обсуждали при вас, Химе-сама. Совсем уже оху… кхм. Да уж, кого-то ждёт весёлая ночка. И не менее прекрасное утро в местном госпитале, если я правильно изучила Рэя. И нет, мне совсем не совестно. Счастье, пусть и … гм… такое, любит тишину. И пришли они на исходе четвёртого дня, с рассветом… Тьфу, блин! Нет бы, сосредоточиться, а я ворон считаю. Хотя привычка в целом полезная, глиняную птичку Дейдары я заметила. Шукаку заржал. В отличие от меня, хвостатый пребывал в превосходном настроении, предвкушая драку. Акацуки (относительно) легко прошли через посты охраны на границе страны Ветра (Сасори, гад, помнит, где дыры!) и благополучно добрались до Скрытого Песка. Вот только в деревню никто не собирался их пускать. С поисками Акацуки сильно не заморачивались: все знали, что зайти в Суну можно только через вход-ущелье. Из-за расположения на открытой местности, в своеобразном кратере среди бесконечных песков, Суна тратила много сил на защиту. Сенсорный барьер, ничуть не хуже чем в Конохе, полностью закрывал деревню, оставляя для прохода только одну точку. Все попытки зайти в Суну в любом другом месте автоматически включали тревогу, вне зависимости от личности нарушителя. Даже я, как Казекаге, была обязана пройти по длинному узкому ущелью из камня, не пропускающего чакру — специально для любителей бега по стенам. Две чёрно-красные точки медленно приближались к Суне. Почетное право вразумить внука отвоевала себе Чиё-баа-сама. Не то чтобы было много желающих, разве что Канкуро хотел проверить свои силы в битве с кумиром. Я из уважения к старейшине переговорила с Райджу по поводу его работы оинином. И убедила, что Сасори полезнее живым. Не то чтобы АНБУ собирался вмешаться, но мало ли. А теперь нужно как-то объяснить идею прямого столкновения с Акацуки отцу. Всё же Раса придерживался старых взглядов и предпочитал лично в сражения не ввязываться, оставляя это своим шиноби. — Это опасно, Гаара, — как неразумному ребёнку повторил Раса. — Ты Казекаге, и не можешь рисковать собой. Я займусь тем мальчишкой из Камня, раз уж ты так боишься за шиноби Суны. В него что, Рэй вселился? С заботой о дочери Четвёртый опоздал лет так на пятнадцать. — Ты мне нужен около Сасори, — раздражённо ответила я. Способности марионетки-Третьего нервировали. — Чиё-баа-сама, конечно, в себе уверена, но… да и Канкуро хочет посмотреть на их бой. Где гарантии, что не влезет? — Гаара… — Заткнись и делай как велено! — громыхнул голос. Отец усилием воли не отшатнулся, но золотой песок зашуршал, готовый к атаке. Шукаку тихо зарычал-зафырчал, глядя на Расу, а потом демонстративно перебрался мне на руки. Ввиду веса зверушки, пришлось удерживать мини-биджу песчаной бронёй. — Мой человек. Ты сам отдал её мне, великому Шукаку-сама! И слушать она обязана только меня. Взбешенный Раса промолчал. Ну, по сравнению с их первой встречей, неплохо. Канкуро… тоже знал, да. Просто знал, без подробностей. Ибо цензурного в реакции брата не было. Баки-сенсея, по общему мнению, было решено пока не шокировать. Я, воспользовавшись паузой, встала на песчаную платформу и поднялась в воздух. Не очень люблю высоту, но со своей птички Дейдара добровольно не спустится. Ну, ничего, мы люди не гордые. Сковырнём. — Нас уже ждут, — пробормотал Дейдара. Я разглядывала огромную глиняную птичку, пытаясь понять, сколько чакры жрёт её полёт. — Сасори-доно, ваше тайное проникновение провалилось! Я глянула вниз. Сасори явился в настоящем (насколько это можно применить по отношению к марионетке) теле — Хируко разломали ещё на границе. Чиё-баа-сама неторопливо распечатывала кукол, в стороне стоял недовольный Раса. Ещё дальше чуть ли не подпрыгивал от нетерпения Канкуро: серьёзный бой двух мастеров марионеток поистине уникальное и редкое зрелище. Хотя бы потому, что все они живут в Суне, и ломать оружие друг друга в тренировочном бою не станут. «Ну же! — зарычал Шукаку. — Хочу крови!» — Зато не нужно искать Однохвостого! — азартно воскликнул Дейдара. — Искусство — это взрыв! Ударную волну полностью поглотил песок. А вот звуки остались. Громко. Наверное, даже в деревне слышно. Да, райтон был бы идеален, но чего нет, того нет. Я подняла ближайший песок. Ловить такую быструю и вёрткую цель, как один из Акацуки, им бесполезно, но надо же чем-то отвлечь? Пара глиняных птичек, быстрее предыдущих, взорвались после соприкосновения с песчаным щитом. Может подождать, пока у него не закончится глина? Чем не стратегия. «Ленивая пацифистка! — рявкнул Шукаку. — Или ты немедленно берёшь себя в руки, или я вылезаю и разбираюсь сам!» Да-да, конечно. Напугал. Я вздохнула и сосредоточилась. Вырвавшийся из общей массы песок, куда быстрее прочего, поймал нукенина. Минус рука. Но Дейдару это лишь раздосадовало. Пожалуйста, наглядная разница в способностях обычных шиноби и S-класса. Отрежь той же Мацури руку, аккуратно, скальпелем чакры, а не так, как это сделала я, раздавив, будут сопли, слёзы и обморок из-за болевого шока. Нормальная, правильная реакция. А не вопль: — Взрыв! — после мгновенной контратаки. Молодец, догадался, что песок из заколки куда быстрее и эффективнее. Думаю, по аналогии с глиной самого Дейдары: вроде бы, он и обычную в состоянии подорвать, но толку от этого аж никакого. Через Песчаный глаз посматривала на сражение мастеров марионеток. Красный Скорпион, наплевав на Акацуки и их цели, пытался превзойти свою бабулю. Сто марионеток против десяти. Раса, разломав живых кукол, отошёл в сторонку. Канкуро смотрел и мотал на ус. Больше всего во всей этой ситуации я опасалась реакции Рэя: каким бы плохим отцом не был Третий Казекаге, увидеть марионетку из его тела… как-то слишком. По счастью, лицезреть это безобразие ему не пришлось: мой бой с Дейдарой полностью завладел его вниманием. Кстати об этом. Пора бы уже. Иначе Канкуро отхватит за халтуру. Дейдара пошатнулся и соскользнул с глиняной птицы. Я легко подхватила несопротивляющееся тело песком и… Песчаный гроб. Абсолютная неосторожность к отравляющим веществам. Обычная проблема несработанных команд, где один специализируется на ядах как Сасори. Вера в то, что напарник вытащит, поможет, излечит. Но вся беда в том, что очередного коллегу-наёмника настоящим напарником Сасори не считал и не переживал за его жизнь. Пакура, которая работала в паре с Красным скорпионом во времена его молодости, имела абсолютную устойчивость ко всем видам ядов. Просто потому, что добрый напарник ими поил. Обычное дело, окружение Чиё-баа-самы тоже ничем не удивить. Я спустилась на землю; обыкновенный песок рухнул вниз. Тот, что раздавил руку Дейдары, вернулся в заколку. Нукенин из Камня не зря его опасался. Но фокус не в том, что этот песок быстрее или сильнее. Это лишь отвлекает внимание. Он пропитан ядом, который по доброте душевной предоставил брат. Рядом материализовался Рэй, критично осмотрел меня на предмет повреждений и лишь потом доложил: — Красный скорпион обезврежен. То, что осталось от Сасори, под контролем Чиё-баа-самы уволокли в подземные казематы. Райджу деловито вычеркнул обоих Акацуки и убрал книгу Бинго за пояс. Вот только, войдя в деревню, меня оглушили крики. Шиноби Суны радостно приветствовали, кричали, размахивали руками. Замеченный в толпе Иттецу расплакался, бубня под нос: — Как хорошо, что с Казекаге-сама все в порядке. Мацури тут же треснула его кулаком по голове: — Гаара-сама ни за что бы не проиграла! И, глядя на всеобщее ликование, я поступила как и полагается настоящему Каге. Сбежала на работу. Очевидно, стоило забаррикадироваться. Ибо меня достали даже тут. — Химе-сама, — тихо позвал Горё. Я придавила АНБУ взглядом. Тот поежился, но упрямо вскинул подбородок. — Вы что, меня так и между собой называете? Молчание было очень красноречиво. … такими темпами Суна в скором времени лишится всех АНБУ. — Тут такое дело… Оказалось, один из слишком впечатлительных чунинов отправил запрос о помощи в Коноху. Вот же… идиот. Пришлось писать письмо с извинениями за беспокойство и покаяться в наличии дебилов в рядах Суны. Поневоле станешь придерживаться позиции Чиё — проблемы надо решать самим, без помощи извне. Потому как чем так позориться, лучше уж самим по-тихому облажаться. Стоило только вспомнить о Чиё-баа-саме, как та по-хозяйски вошла в кабинет, рукой турнула АНБУ (те после моего кивка скрылись в коридоре), села на стул и замерла. Пауза затягивалась. Я прикрыла глаза. Считать до десяти не поможет, пробовала. До ста?.. — Пошутила! Не умерла я! — захохотала вредная бабка. … а жаль. — Так вот, — посерьёзнела Чиё-баа-сама. — По поводу моего внука… Визит Акацуки напомнил ещё об одной проблеме. Что делать с Треххвостым?.. Попросить Мэй? А то она не в курсе бесхозного биджу, ага. Коноха? Тоже плохо. А Суне… ну куда его деть? «Запечатай в себя!» — громыхнул Шукаку. Я села мимо стула, пустым взглядом уставившись в стену. Перепугавшийся Рэй кинулся поднимать. «Хотя да, делиться я ни с кем не хочу, — забурчал Ичиби. — Если только на время…» «А я переживу извлечение одного из биджу?» Шукаку озадаченно крякнул. «Пожалуй, я не хочу рисковать своим местом жительства». — Гаара-сама! Письмо из Конохи, — отчиталась Мацури и чуть отошла, ожидая поручений. Я пробежалась взглядом по строчкам. Цунаде-сама радовалась, что у нас всё хорошо, и сообщала, что уже выслала команду на подмогу. И отозвать она их не может, потому как между Конохой и Суной, разумеется, нет ну ни единого поста, и птице далеко лететь, не то, что до Скрытого Песка. И, судя по времени, шиноби Листа прибегут сегодня-завтра. Вот счастье-то. Глядя на моё хмурое лицо, Мацури весело предложила: — Гаара-сама, а давайте пойдём в госпиталь? Амено говорила, они как раз изучают того нукенина из Камня. Ну да, в Суне оинины — чистильщики — в основном медики, и обитают в госпитале. — А там есть что изучать? — уточнила я. — Очень удобно, — серьёзно кивнула ученица. — Даже вскрытие не нужно. Рэйден тихо хмыкнул за спиной. В больнице обнаружился целый консилиум, старательно изучающий пробирки с… чем-то. Очевидно, это всё, что смогли соскрести с песка. Райджу тихо переговаривался с Чиё-баа-сама. Канкуро скучал, но мужественно караулил своего сенсея. Как я поняла, собрание не могло решить, являются ли способности Дейдары (и лишние рты) случайной мутацией или клановой особенностью. Лучше бы первое, потому что целый клан таких… чур-чур. Райджу лениво потянулся. На руках вспухли мышцы. Я только хмыкнула. Это очень нужно медику… Например, чтобы зафиксировать брыкающихся пациентов. А таких — каждый первый шиноби. Поди удержи, не прибив. И тут с криком: «Гаара!» — на меня налетела Темари. Из коридора доносились недовольные возгласы медсестры. — Что у вас тут было?! — напустилась сестра на Канкуро. Тот отмахнулся, буркнул: — Не кипишуй, — насильно усадил её на лавочку и тихо начал рассказывать про визит Акацуки. Следом в комнату ворвался Наруто, которого безуспешно пытался остановить Какаши. Ага, вот и моя «команда спасения». — Даттебайо! Ты в порядке! — выдохнул Узумаки. Чиё-баа-сама в лучших традициях канона кинулась на Какаши, Наруто отвлёкся на спасение сенсея… Среагировать никто не успел. Наруто опять упал на меня. Райджу замер каменным изваянием. Рэйден тут же поднял Узумаки за шкирку. — Отвали от Химе-сама! Канкуро заржал, Рэй помог мне подняться и замер рядом, нервно сжимая и разжимая пальцы, будто пытаясь кого-то придушить. Наруто сверлил его злым взглядом. Я прикрыла глаза, стараясь подавить недостойное желание убить свидетелей (или хотя бы причину) моего позора и махнула рукой. Запускайте остальных, чего уж. Сакура кинулась ко мне, Амено преградила дорогу, а брат, икая от смеха, сполз у стены. — Куда?! — возмутилась Амено. — Пусти! Мне нужно осмотреть Казекаге-сама! Цунаде-сама!.. Цунаде-сама может катиться ко всем чертям. — Я здорова и в услугах меднина не нуждаюсь, — сухо отозвалась я. Особенно из другой деревни. Особенно личной ученицы Сенджу с раздвоением и неясными мотивами. — Казекаге-сама, — поклонилась Харуно и залепетала про медицинскую помощь, в том числе в ядах. Я, даже не оборачиваясь, могла сказать, что Райджу едко ухмыльнулся под маской: яд и противоядие от Цунаде-сама разобрали чуть ли не на молекулы. Так что теперь промашек не будет, а Сасори, при посильной консультативной помощи Чиё, ничуть не хуже. — Уйди, девчонка, — отмахнулся Райджу. Сакура зло зыркнула и тут же опасливо отошла. А я поняла, почему Цунаде взяла её в ученицы. Две личности. Дай задание одной, она его выполнит. А допрашивать будут вторую — ту, что ни слухом, ни духом о случившемся. Идеальный исполнитель воли Хокаге. Интересно, многих ли уже убила другая Сакура? И никакого особого таланта и «второй Цунаде». Просто верная правая рука, которая в обычное время об этом даже не подозревает. В итоге я отправила седьмую команду в гостиницу отсыпаться после долгого перехода, а сама направилась в Резиденцию. Раз уж пришли, я, как радушная Каге, подберу миссию посложнее и попротивнее. Разумеется, до кабинета я не дошла. Деятельный Узумаки, натренировавшийся сбегать отовсюду, перехватил меня на улице и затребовал экскурсию. Будто в Суне есть на что смотреть. Шукаку был занят — переругивался с Кьюби, а потому не показывался. Избавившись от собственной команды, Наруто похвалился коллекцией кунаев, принадлежавших Четвёртому Хокаге — нашел заначку родителей, сделанную с помощью печатей Узумаки. Без денег его не оставили. Как и без жилья, техник, оружия, личных выкладок и целой кучи компромата, чтобы сыночке проще жилось. Жаль, никто не научил Наруто, как этим пользоваться. — Может попросить бабулю Цунаде вам того, помочь? — смущенно предложил Узумаки. — Всё в порядке, Наруто. Суна не так слаба, как тебе кажется. Специализацию деревень никто не отменял. У нас меньше монстров, зато куча профи. Даёшь большую политику, интриги, шпионаж и отравления — то есть яды и марионетки. Я подобрала катящийся по улице клубок сухих веток, отломила маленький кусочек и показала Наруто. — Плаун. Он мёртв, да? А теперь смотри. Почувствовав воду, семена прорастают за считанные часы. А если добавить чуть чакры Земли — мгновенно. Даже с одним биджу. Даже среди жестокой пустыни. Шиноби Песка, несмотря ни на что, выживали. Всегда. — Гостям Суны запрещено появляться на улицах после десяти, — скучливо отозвался Горё, спрыгнув перед нами. Не слишком довольный Наруто отправился спать, я тихо шепнула: — А где Рэй? — Он… завтра будет, — с заминкой ответил АНБУ. Причину острой нелюбви Наруто к Рэю я поняла не сразу. Узумаки плохо переносил, когда важный для него человек не считал его центром мира — сказалось тяжёлое детство. Семья — это святое, а вот без Рэя мне было бы лучше. Психолог, этому миру нужен хороший психолог. Или психиатр. — Казекаге-сама, — приветственно кивнул Горё. — Я тебя помню! — обвиняюще тыкнул пальцем Наруто. — Ты нам вчера гулять мешал! Какаши в молчаливом отчаянии прикрыл глаз. — Наруто. Это моя деревня. Здесь мне никто не навредит. По крайней мере, теперь. Но когда и кого слушал Узумаки Наруто? Он и с Хокаге, Третьим и Пятой, спорил. А тут всего лишь я и неизвестный шиноби, вежливо спроваживающий его подальше, ведь «Казекаге-сама надо работать». Разумеется, Наруто разозлился. И решил использовать на АНБУ Ойрёка но дзюцу. Те офигели. Я со стоном треснулась головой об стол. Надо ли говорить, что очки симпатии среди АНБУ Суны у Наруто упали ниже плинтуса? С другой стороны, одним неудачным идиотским дзюцу добиться такого отношения нельзя. Каюсь, не сразу заметила. Но злые, а иногда и откровенно ненавидящие взгляды в сторону одного конкретно взятого джинчурики Девятихвостого лично меня напрягали. Как бы до членовредительства не дошло. Аккуратные расспросы вызвали оторопь. Падение в больнице обросло подробностями, и то, что мы с Наруто там были не одни, сплетников не смущало. Выслушав финальную версию происшествия в госпитале от заикающегося, краснеющего Иттецу, я в лучших традициях Райкаге сломала стол и вызвала Амено. — Я просто предположила это в разговоре с Юкатой, Казекаге-сама, — невинно хлопнула глазками Амено. — И где ты это сказала? — уточнила я. — Ну… в приёмной? Где всегда скрывается дежурная двойка АНБУ. Которая не могла не услышать. Вот же ж! Мало мне было Мацури. Зато ясно, откуда корни растут в этой истории то ли с домогательством, то ли с чем похуже. Испорченный телефон, версия Сунагакуре, но Сато! В конце концов, мне этот цирк надоел. Вызвала зачинщиков… эм, командиров АНБУ. И вместо аккуратного расспроса против воли вырвалось излишне благожелательное: — Что за хрень? АНБУ вытаращились на меня. Сказать, что они обалдели — ничего не сказать. Ну как же, их идеальная Казекаге-сама и вдруг ругается! Ага, а ещё людей убивает. Вот только это, в силу профессии, никого не волнует. — Я спросила: что вы тут устроили? В качестве извинений за этот цирк (хотя Наруто даже не понял, что было) стоило направить седьмую команду на путь истинный. И я решила повидать Сасори. — Позорник! — ещё на подходе услышала я скрипучий голос. — Неуч! Что толку в твоих сотнях кукол, если я их все разломала? Их слишком много, ты не в состоянии за всеми уследить. То, что они шевелятся, не делает их полезными. Я ведь говорила тебе, Сасори, сила марионетки зависит от умения её контролировать. Да, нитей чакры много, но все твои куклы по силе чуть лучше генина. И это твои-то! Ты одним Карасу мог убить команду джонинов. Я тихо кашлянула, привлекая внимание. Чиё-баа-сама отвлеклась от распекания внука. Цилиндр с тем, что осталось от Сасори, старейшина запихнула в другую марионетку. Крайне лаконичную: голова и грубо соструганный корпус. Ни рук, ни ног. Кормить-поить не надо. Чудо, а не заключённый. — И что же вы с Третьим не поделили? — поинтересовалась я. История, рассказанная Сасори, не стала откровением. Старейшины Совета не смогли напрямую добраться до сильнейшего Третьего Казекаге. Так нашли обходной путь! Стравили их грамотно, припомнив Акасуне его сомнительные живые марионетки. А чего не убили? А, ну да. Чиё-баа-сама не простила бы смерти единственного и горячо любимого внука. И перетравила бы всех к биджевой матери. А вот добровольный уход Сасори из деревни не только не дал поводов для мести, но и сподвиг Чиё уйти в добровольное изгнание. Только оказалось, Сасори не зря ждал четыре года, прежде чем пойти за головой (и остальным телом) Третьего — хотел мгновенного переизбрания Казекаге, потому как уже догадывался, откуда ноги растут. Совет тормозил инаугурацию Расы как мог, но в разгар войны Казекаге был необходим. А россказни про «шиноби Суны отчаянно искали Казекаге, не хотели избирать нового» — чушь. Когда их мнение кто-то учитывал? Говоря откровенно, убийство Каге само по себе серьёзнейшее преступление. Но причины мне понятны. Законодательство в деревне шиноби плавучее, и пока была возможность отработать косяк — это делали, вместо бесполезного сидения в застенках. На крайний случай были миссии в один конец. К тому же Рэй к Сасори претензий не имел, отца не знал и ни капельки по этому поводу не переживал. — Так в деревне гостит Девятихвостый? — уточнил Сасори. Я посмотрела на Чиё. Та притворилась слепоглухонемой. — Не всё ли равно? — отозвалась я. — Слышал, он гоняется за младшим братом одного из Акацуки, — вот так, «Акацуки», никаких «нас». — Учиха, да? — А тебе какое дело? — Видишь ли, я кое-что слышал про него и Орочимару от своего шпиона. — Каковы условия? — Никаких. Я просто терпеть не могу Орочимару, — с ненавистью отозвался Сасори. А ведь напарниками были. — А мелкий лисёныш кому угодно доставит проблем. И не поспоришь. — Кто шпион? — Кабуто. Нет, ну он везде успел пролезть без мыла? Это как вообще? Надо было видеть лица седьмой команды, когда я им это передала.