Допрос

Позднее зимнее утро стучало ледяным ветром прямо в окна участка, рисуя на них различные узоры. В них внимательно время от времени вглядывался Константин. Он, то ли от усталости то ли от чего другого, не мог даже поднять голову от той кучи документов, что нужно заполнять. И каждая бумажка ведь важна, нельзя никакую пропустить. Здесь печать поставить, здесь расписаться, здесь написать объяснительную, а тут… Уже все мысли перемешаны. Ручка из рук падает сама, слава богу, не вытекают чернила из нее на те самые бумажки. Милиционер встаёт изо стола, берет остывший крепкий чай и встаёт перед окном. На лице проскальзывает маленькая ухмылка. — Сегодня возьму перерыв на ночь. — Константин, с чашкой в руке, тянет руки вверх, он зевает, и рубашка будто повторяет за ним. Ветер слегка стих, да и на душе полегче стало. Мысль об отдыхе даёт о себе знать. Снова ухмылка. Костя аж хватает кружка двумя руками, чтобы не уронить ее и тихо смеётся. — Может… Снова пройтись по домам? Может видели чего нового? Тихонов обернулся на стол — не вариант. Он медленно садится на скрипучий стул и ставит кружку куда подальше, снова на лице обида какая то. На дворе такая красота и как ребенок хочется просто поваляться в сугробе. Отдохнуть в конце концов. Через прекрасные силуэты мороза на двойном стекле Тихонов замечает что то. Он вздымается над столом, опустив на него руки, сжатые в кулаки. Уже знакомая фигура — Петров Борис. — Да уж. Надеюсь, он с показаниями. Через мгновение от сильного скрежета металлической двери Константин поворачивается к ней. Около нее стоит Борис, весь запыхавшийся, будто бежал до сюда, в шапке-ушанке и теплом пальто, как тулуп. Он осматривает, осторожно и медленно, сжимает руку позади своей спины и подходит к милиционеру. — Здравствуйте, лейтенант. Я здесь… — Здравствуйте-здравствуйте. — Константин опустил взгляд, направив его на стол и быстро взяв нужный документ, снова стал пристально смотреть на Бориса.- по делу да? Петров еле дышал. — Ещё по какому. Мужчина, напрягая брови и сжимая зубы, протягивает милиционеру варежку, что нашел сегодня Антон. — Антошка мой нашел. Выбежал из дома засранец, но сказал, что вот нашел. Может вам это как-то поможет. Константин встрепенулся внутри. Наконец какая то зацепка. Он берет рукавичку одной рукой. Она мокрая от снега, тяжёлая, а на большом пальце остался торчать маленький сучок. — Спасибо, товарищ Петров. Вроде бы такая варежка была у Вовы. Константин снова опускает взгляд, все тяжелее ему это даётся и смотрит в бумажку, еле найдя нужную строчку, что записал он от руки. — Извините, но мне нужно вам задержать на сдачу показаний. Можно? Борис будто вышел из шока, быстро сместив вес всего тела с одной на другую. — Конечно. Константин, выходит вперед, раздается звон ключей и дверь в маленькую «пыточную» как ее называют все полицаи и уже бывалые там «хулиганы». Милиционер садится за один край стола, а мужчина за противоположный. Страх слегка колол грудь, будто Борис и сам украл этого бедного мальчика и пришел, дабы отогнать от себя подозрения и дать ложные показания. Резкий стук ручки об оцарапанный полностью стол собирает их обоих с мыслями. — Начнем с первого… Где, как вы говорили, Антон нашел ее? Рука, а за ней и чернила с ручки поползли на бумагу. — Прямо перед нашим домом. Он говорил, что… Даже не мог и 3 шагов сделать, чтобы достать ее. — Так близко она была? Что то ещё? — Ну… Понимаете, Антон мальчик всегда пугливый. Сразу что — Борис имитирует руками домик.- домой бежит к мамке под юбку. — Значит ничего не было там? — Он сказал, что стая собак за ним гналась потом. Борис откинулся на спинке стула. Его взгляд привлек потолок, серый потёртые временем стены, дверь в эту «пыточную», а потом и резко милиционер. Под его бровями разглядывался уставший взгляд. -"Бедолага — подумал про себя Борис. — сколько же он этим делом занимается и ни какой помощи.» Мужчина выравнивает спину, а потом упирает голову ладонью. А глаза дальше бегали. То в плечам милиционера, то в макушке. Борису, как истинному мужчине хотелось даже помочь бедолаге дописать скорее, ведь Константин писал очень медленно и устало. А исподлобья в ответ показался такой же интересующийся взгляд. Константин провел глазами от глаз до середины груди мужчины и дальше принялся писать. Терпение слегка кончалось, все же Борис не из тех, кто так любил ждать. — Извините милиционер. Можно вопрос? — Да? Он прервался от написания, поправив лист положил перед собой, как и ручку. — А что вы там записывали так долго? Милицай шмыгнул носом и тепло ухмыльнулся. — Да ничего. Возможные догадки. — Ого. Вы из такой маленькой вещи можете целую теорию составить? Борис заулыбался, а после него и Константин с вырывающимся из-под зубов смехом. — Да какая там теория, мне до такого далеко, это лишь догадки для догадок, которые для полных теорий хахаха! Борис в ответ смеётся, щеки от хохота покраснели, и в комнате стало слегка душно. Такая она была маленькая. Константин продолжал наивно, мило улыбаться и смотреть на своего нового собеседника. — Знаете, мне здесь слишком скучно. Можете остаться на чай не знаю. Поболтаем просто так по душам. Константин будто засиял от радости. Хотя кто то и что то разбавит эту ужасную, скучную обстановку в участке. — С радостью, лейтенант. Борис в привычке забавно щурится, а затем медленно встаёт, подходя к Константу. — Можно на ты? — Костя кивает. — Кость. По тебе прям видно, что ты как-то не Але. Наверное очень устаешь да? — Огх. Давай не об этом. — Да не совсем я хотел об этом. Борис махает рукой перед собой и чешет бороду. — Может. если ты конечно не против. Давай я тебе… Плечи разомну. — Борис из своей прекрасной осанки скривился как креветка. — а то сидишь так! Горб скоро будет. Он говорит это уверенно и даже строго, схватившись за плечи Кости, быстро начав их мять, не позволяя опомниться. А милиционер едва сидел в шоке и вскоре начал наслаждаться резвыми толчками чужих рук на своих плечах. Пару раз большие пальцы касались затылка Кости, а тот и вздрагивал. — Не больно? Костя словно опомнился и размахивая рукой утверждал: — Нет нет! Продолжай да. — Он прокрутил шеей и откинул голову назад, уперевшись в торс Бориса. Весь кайф точно рукой сняло, и как два невдупленыша они смотрели друг на друга, краснея, казалось, дети малые. Только Костя шелохнулся, его голова снова прижата к крепкому торсу мужчины. — Сиди так. За словами, как волна, поплыли мурашки, не только у Бори, но и Кости. Конечно две секунды и их лица почти целуют друг друга. — Наверное слишком быстро да? — Да что уж там. Костя впервые берет в свои руки инициативу и тянет за воротник теплого свитера Борю к себе ещё ближе. Глазами он стреляет друг в друга. Оба хотят, а что останавливает? Они не девственницы какие чтобы строить из себя недотрог. И только милиционер дальше подступать к тем разговорчивым и обветренным губам, как вдруг они же и хватают его. Точно в цель. Теперь они оба в капкане страстного и слегка нелепого поцелуя. Два еле знакомых мужчины целуются за столом кажется странновато. Но не для них прямо сейчас. Губы плавно кусают друг друга, облизывая нёбо, зубы и языки, пока те словно танцуют друг с другом. На редкость милая гадость. Через чур хотелось окунуть руку под эту ненужную рубашки, да и свитер тоже, стянуть все нахер и трогать друг друга нормально. Поцелуй обрывается, якобы против самой природы. — Можно? Борис указывает на колени Кости. Тот думал это о разрешении раздеть его, но все слегка не так. Борис уже стоял перед ним, расстегивая надоевший толстый ремень и наконец его сняв, он лезет сначала лишь тремя пальцами в нижнее белье милиционера, что он не может сдержать стон удивления. — Нравится да? Хаха. Борис продолжал, он сунул руку полностью туда, через силу мужчина стягивает низ вместе с трусами до колен Константина и садится на горячие, как и тела из обоих, колени Тихонова. А полицай все в замешательстве, он не знает что самому делать, бегает глазами туда сюда и решает действовать как Борис. Он жадно расстегивал тесные во всех местах, которые только можно, брюки и достал вставший член из-под мягкой ткани боксеров. — Хочешь просто подрочить друг другу? Вопрос Бориса звучал риторически, но Костя отвечает. — Это может быть одним из. Его глаза округлились от осознания всего блаженства, уже второй раз. Он пылко хватает одной рукой члены обоих и беспорядочно начинает водить рукой вверх вниз. Пар бил по ушам Бориса. Казалось он сейчас сползёт с колен Константина, но сильная рука поддерживала его зад. Тела вместе двигались друг на друга, держа четкий ровный темп. Пока милиционер пытался скрыть стоны за тяжёлым дыханием, мужчина прижался к нему всем телом, украв их лица своей рукой. Вместо мурашек пришла сладкая дрожь в ногах обоих, кружение в голове и рассудок помутнел. — Костя.- тихо спрашивает Борис. — Помолчи… Костя обрывает свои слова и кладет вместо своей руки руку Бориса, а он показушно стал доминировать с первой секунды. Темп необычно резок и груб, он выводил из себя даже самого Бориса. Но через закатывающиеся наверх глаза, он иногда выглядит на Костю. Он так робок. Его рука словно застряла между потной кожей на торсе и рубашкой, все лицо красное, и брови сведены друг с другом. Рука двигается уже сама. Они лишь смотрят друг на друга, от одного взгляда к мозгам кровь приливает, хочется снова и снова бегать глазенками по телу партнёра. — Боря…- Тихонов хватает рубашку на животе Бориса. А Боря улыбнулся, почитал все зубы, приставив указательный палец к губам Тихонова. Он прильнул к нему, как хитрый кот, с намерением то ли поцеловать, то ли подразнить. Но главное в конце их губы все так же страстно впиваются друг в друга, поцелуй слаще любой любимой конфеты, чуть ли не слащав. Под Борисом Костя все сильнее не может совладать с собой, и вынырнув руку из-под рубашки, он хватается полностью двумя руками за ягодицы Бориса в брюках. Он даёт себе слегка, лишь изредка, мять или гладить их, от чего сердце колется и бьется сильнее. — Ты уже скоро? — Борис спрашивает это как в тех дешёвых порнофильмах на пленке. — Д-да… Но на словах Костя все равно скромняга, краснеет он от любого грязного словечка. А Борис этим пользуется, не забывая о темпе, он плавал от грубого к нежному, как шелк, словно на волнах, вместе с пальцами. — Ну же… Давай резче. Не стесняйся хотя бы щас, хаха! Борису будто все не почём, даже то чувство надвигающегося оргазма у него где то внизу живота. В ответ мычание, и один-два толчка со стороны Кости, он сжал пальца на заднице так сильно, что стало больно. С громким, низким стоном Константин кончает на руку и живот Бориса. Попытавшись скрыть стыд на своем лице, он закрывает его обеими руками. — Да что ты… Не переживай. Борис смотрит надменно, не придумав ничего лучше, как слизать семя со своих пальцев. — Ох погоди… Голова кружится…