Sweet dreams — oneil feat . Organ &Favia
что начинает чувствовать жертва, когда влюбляется в своего насильника? боль, муку, стыд, восторг, невообразимую тоску, свободу, рабство, умиротворение, тревогу. удвоенное желание приводит к страсти, а удвоенная страсть становится безумием. то есть любовь... это... болезнь, от которой нет лекарства. это страдание — одного слова, одного неосторожного взгляда и даже молчания достаточно, чтобы выдать его. – проснулась наконец-то, – яркий свет от лампы внедряется в каждую клеточку тела и дышать становится всё сложнее. рюджин не думала когда-либо влюбляться, но то влечение, которое она начала испытывать к другому человеку вызвало наркотический психоз параноидального типа, иными словами ломку, как от наркотика. зависеть от человека, такое возможно? видимо, да. сейчас, находясь в полудрёме, она подрагивает от малейшего шороха, что исходит рядом с ней, забывается в своих мыслям, не воспринимая слова. – твои глаза прямо-таки и рвутся высказать своё недовольство. ты же в замешательстве, не понимаешь, что произошло? организм слишком часто посылает новую порцию эндорфинов из-за чего твой страх виден на поверхности. моя невинная девочка, вчера ты не была такой, когда трахалась со мной на столе. горько осознавать свою беспомощность? пытаться выбраться из очередной паутины дерьма, но в итоге услаждать своим же страхам? — я не..., – девушка замедляется перед ответом, не поднимая своего взгляда. как человек может читать её, как открытую книгу? – ты распутница, но разве грех не был бы таким привлекательным, если бы за него приходилось платить сразу же? ты жалкое отродье этого мира, – высокая рыжеволосая бестия улыбается шире чеширского кота, окутывая комнату резким запахом уныния. в её движениях отчётливо видны изящность, спокойствие, которые только и разбавляют удручающую атмосферу. старые стены, облитые вонючей краской окружают два силуэта, как рамка. нет окон, из-за чего не понятно точное время суток. – как тебя зовут? – у младшей хватает смелости только на этот вопрос. считается ли прошлый секс изнасилованием? скорей всего нет, ведь она не была против, отдавая свою невинность человеку, имя, которое до сих пор не знала. сидя связанной на стуле с немного разбитой головой, она испытывает долю изнеможения от предстоящей картины перед собой. – хван йеджи, навеки твой искуситель, – эти слова выходят, как отклик в коре больших полушарий, будто изрезанные когти впиваются в кусочки мозга. незнакомка рассматривает появляющиеся эмоции на милом личике, добавляя остроты. – твоя душа, твоё тело, теперь всё это принадлежит мне. с этого момента ты ничто, я сотру тебя в пепел. – что ты теперь будешь со мной делать? – шин испытывает страх, она понимает, что перед ней не тот, кто отпустит её за простую просьбу. кажется перед ней та самая карательница, которая довольствуется чужой болью; тот самый известный коллекционер, собирающий тела провинившихся девушек... в сеуле уже давно бродит маньяк, которого полиция никак не может поймать. единственный и неповторимый имитатор. – грех — это рана, покаяние — лекарство. за грехом следует стыд, спутником покаяние является свобода — очищение от греха. твои поступки нечестивы, порочны. ты же догадываешься, что тебя ждёт..., но почему-то спрашиваешь. – нервы — это наши грехи. перестать грешить, перестать осуждать, делать то, что не велит бог, разве не каждый хотя бы раз это совершал? ты только каешься и опять продолжаешь ту же жизнь. люди не без осуждений, даже ты. извращаешь порядок, соединяешь свободу с грехом, а стыд с покаянием, для чего? – я избавляюсь от таких как ты, ошибок людского общества. не место тем, кто ложится под других для утех ради. – ты обманываешься, если считаешь, что спать с другими — потакать его грехам и страстям, тогда ты любишь смерть, а не жизнь. не всё делается просто так. – ты же вошла во вкус, занимаясь этими похотливыми делами, – рыжеволосая облокачивается о ближнюю стену, нависая над младшей. – изнемогать от боли, отдавая всю себя, стало моим спасением. лучше грубый секс, который выжимает из тебя все силы, чем жестокая смерть, — рюджин отворачивается от презрительного взгляда, что цепляется за неё, будто изучая...Her — Chase Atlantic
— не смей закатывать глаза, не выводи меня. ты же не хочешь очередного срыва? — йеджи давит сильнее, чем могла бы. корпус тела слишком сильно прижимается к другому, создавая невидимое притяжение. остались какие-то сантиметры между лицами, и это как огония действует на младшую, – спать со мной и стонать громче проигрывателей на колонке тоже правильно? – громкая усмешка выходит из уст хван. она догадывается, что шин не светлый ангелочек, который хочет убежать. нет, здесь что-то интереснее этого. психопат даже здесь умудряется сломить её голову. медленные подражания, постоянные касания, что за загадку разгадывает рюджин? несовершенство — красота, безумие —гениальность. йеджи всегда заводила диалоги со своими жертвами, и единственными их словами были отпущение, обязание встать на путь истинный, но что сейчас? матрица событий поменяла свой ход. рюджин заставляет задуматься над праведностью её действий. как так получается менять роли? социопатия —острое заболевание, шин подавляет злость, хван уже не понимает, что делает с ней эта девочка. кто здесь главный и манипулирует? убивать — настоящая сущность йеджи. постоянная норма, свои убеждения кажутся такими странными. теперь хван хочется углубиться, понять сторону младшей; её провокационные действия. — ты исключение из правил. это прекрасное чувство, когда встречаешь человека и понимаешь, что по нему ты скучала всю жизнь. я не тело, надёленное душой, я душа, часть которой видима и называется телом. теперь не хочешь развязать мои руки? – шин перестала играть по правилам и запутывается в огне быстрее, чем должна. поднимая свои связанные конечности над бедрами, она просит освободить её. – не боишься, что сделаю больно? – рыжеволосая расслабляется под вниманием напротив, обхватывая шею младшей и сжимая. – узнаешь, когда сделаешь, – и как не поддаться этим глазам? извилистый терпкий капучино отражается в зрачках девушки. сразу понятно, что, если хотя бы раз попробуешь, выбраться уже не получится. но разве хван это не хван, чтобы изменять свои порядки? она точно отстегнёт чужие руки от наручников и избавит холодное тело от оков. – ты не понимаешь, что творишь, чертовка, – старшая проводит тёплыми пальцами по подбородку темноволосой, чувствуя нежную кожу под собой. – теперь ты мой наркотик, йеджи, моя услада и моё спасение, болезнь — что есть крест, который пожигает мои же грехи, – обвивая ногами тело перед собой, она впитывает запах, исходивший от другой девушки. теперь приевшийся и навсегда любимый аромат. — любовь вожженая, питаемая святым духом — огонь. – только этим огнём погашается огонь любви естественной, плотской, поврежденной грехопадением. гореть желанием прикоснуться к тебе, это нормально? ощутить твоё тело своим. чтобы губы, так запретно произносили моё имя, когда ты будешь умолять меня не останавливаться. медленно наслаждаться твоим языком, который будет рядом с моим. громкие стоны, что будут той ещё мукой. ты станешь моим соблазном, от которого я не смогу больше отказаться. – но, что если ты никогда не сможешь уйти от меня, безоговорочно доверишься? – даже разбив моё сердце вдребезги, ты не сможешь заставить любить тебя меньше. я буду принадлежать только тебе, for always for forever это первая улыбка, которая появляется на лице у рыжеволосой. её утонченность, до безобразия идеальное тело — ваниль для рюджин. можно полюбить душу, не зная тела, а потом сойти с ума, прикасаясь к телу любимой души. приторно сладкие губы накрывают другие, растворяясь словно в капучино. хван знала, что из-за этой девушки она точно потеряет рассудок, сойдёт с ума от удовольствия. её движения — плавные линии рисунка. шин делает набросок, блуждая своими руками по талии старшей. мягкость и нежность граничат с острым карандашом. не в силе сопротивляться такому оглушительному напору, йеджи утопает, присаживаясь на чужие бёдра. два тела соединяются воедино, создавая общую фигуру. нежные касания действуют обжигающей лаской, голосом, когда-либо украшающим тишину. бархат, что напоминают пальцы младшей, рыжеволосая ещё никогда не пробовала, и ей это кажется сладкой пыткой. время. так и хочется увеличить интенсивность соображений. шин не торопится, наслаждаясь своим делом.less of you — keshi
старшая притягивает к себе девушку за нуждающимся поцелуем, закусывая губы напротив. танец, которым никто не управляет, ускоряется. губы приходят в яркое движение, отдающиеся пульсацией в голове. один язык поверх другого — накрывает волной возбуждения. никто не может насытиться, лишь безумное желание и заканчивающий кислород говорят за реальность. – больна ли я тобой? да больна. отодвинувшись от тела рюджин, у рыжеволосой по подбородку начинает стекать слюна, которая в скором времени исчезает во рту у младшей. одышка. слишком интенсивно развивается их сюжет. успокоение предательски отлетает на второй план, когда хван снова впечатывается в дрожащий рот напротив. нельзя сказать, что будет пауза, ведь всё только начинается. и маленькие зубки встречаются с опухшими губами, делая их более красными. просто сидеть никому не нравится и шин отступает от лица старшей, спускаясь к шее. мокрый язычок облизывает вздымающиеся венки, оставляя слабые засосы на коже. руки вытаскивают из брюк дорогую рубашку, пытаясь избавиться от пуговиц. не оставив ни одного места не тронутым, рот следует ниже — на острые ключицы. уже стоны заглушать не получается и йеджи рвется на части от бессилия. получать настолько приятные ощущения она могла только тогда, когда причиняла боль, забирала страх и освобождала душу человека. животик, что открылся перед младшей, губит её сознание. это лучше чёртовой мона лизы. — ты моя мания. i adore you подушечки пальцев опускаются ниже живота, расстегивают ширинку джинс. пока руки заняты делом, девушка не упускает возможности зажать в зубах чужой сосок. даже через ткань ощущается, как он набух и твердости ему не избежать. протяжный стон для рюджин — музыка по коже, и вечность она будет в этих железных оковах. даже не прикасаясь к возбужденному месту своей девочки, младшая осознаёт, как вторая промокла. взяв хван за талию, она пересаживает её на стул, а сама усаживается между разведенных ног. — я сгораю в твоих затуманенных глазах. теперь можно полностью стянуть мешающую одежду, чтобы был больший доступ. расправившись со штанами, шин цепляет трусики ноготками, при этом замечая, влажную дорожку, льющуюся вниз по бёдрам. йеджи течёт, что подливает самолюбию темноволосой. её baby так в ней нуждается. – ты действуешь на меня, как алкоголь, опьяняешь остатки разума. – я буду трахать тебя настолько сильно, что ты будешь просить пощады. хочу сделать тоже, что и ты мне. показать, как может чувствоваться боль, – сердцебиение рюджин учащается. от ямочек, что появляются так редко, не отвести взгляда. – хочешь сыграть нашими чувствами? – йеджи резко устремляется всем телом вперёд, роняя стул. накидывается на темноволосую, как на кусочек мяса. связь, что сейчас между ними преграда от шторма. ведь первая прижимает другую девушку к полу, надавливая рукой на шею. пульсирующая вена перестаёт подниматься, и кровь останавливается в жилах, – какая ты прекрасная. – йеджи, не останавливайся.., – весь путь кислорода перекрывается, и хватка усиливается. рюджин нравится ощущать жгучую боль, знать, что в любой момент она может умереть, ещё немного и потерять сознание. – меня убивает твой внутренний демон, как же я люблю твоё тело, – рыжеволосая избавляет младшую от своих прикосновений, только и засматривается на проделанную работу, – ты умрёшь только со мной. славно. как быстро меняется йеджи. сначала бездушный монстр, а потом любящий человек. поднимаясь с пола, она берёт на руки маленькое тело — своё лучшее творение из всех. что значит творение? ответ прост – рюджин; для неё она стала страстью с обжигающим привкусом пряного чили. — куда мы идём? – ахах, – этот истерический смех до жути пугает, – ты же хотела повеселиться? исполняю твои желания. черная комната заставленная зеркалами худшее место, что видела шин. клетка по середине с цепями для всех частей тела. – моя малышка уже не такая серьезная..., – рыжеволосая опускает девушку на пол, подвязывая её руки к потолку, прямо в притык к стене. ноги расставляет на такой ширине, которая ей нужна. – ненавижу, – рюджин кричит, как можно громче, – ненавижу тебя, – ненавижу свою любовь к тебе.Naked — James Arthur
как плачет душа? тихо, когда никто не слышит, заметны лишь глаза человека, они, как стекло холодные. но что, если плачет сам человек? слёзы это всего лишь вода, как говорила хван. не нужно плакать. – ты станешь моей отдельной коллекцией. самой дорогой и любимой. – старшая вытирает солёные капельки с лица, целуя в носик темноволосую. сейчас девушка чувствует только комфорт. странно, комфорт. но ей приятна компания младшей, её присутствие и то, что она выражает другой. наверное, пользоваться и манипулировать людьми плохо? — скажи, ещё раз, как меня любишь. пожалуйста, йеджи. – хван так мягко целует чужие губы, что другая тает. объятий, вот чего не хватало всё это время. крепких таких приятных. — я безумно люблю тебя, моя девочка. – не хочу, чтобы ты когда-либо меня отпускала. не уходи. – не уйду, обещаю. для рюджин йеджи жизнь, лишь она даёт возможность наслаждаться ей. даже сейчас темноволосая не чувствует боли. ведь кто её причиняет? лучшая девушка в мире, её проклятие, которое она же сама на себя и навлекла. это так важно целовать именно те губы, смотреть в те глаза, обнимать именно её. йеджи не садистка, она такой родилась. зажимы на сосках, что постоянно двигаются на груди действительно наслаждение. имитация – пародия на созданное. младшая особенная, она знает, что йеджи так не нежна с кем-то другим. она одна. именно по ней создаётся шоу. громкие стоны, что исходят из клетки, становятся на порядок выше. йеджи слишком продолжительно увлажняет чужое тело. шин трясет — слишком хорошо. – подними свои ножки, – слова звучат так уверенно, хочется подчиняться без единой оплошности. девушка этим и занимается — выполняет все приказы старшей. подхватив за бедра темноволосую, хван опускает ее на свои плечи, проходясь языком по влажным складкам. смазка заполняет весь рот, но этого мало, нужно ещё. когда влюбляешься в ласку, рождаются самые прелестные прикосновения. гладкая, скользящая ладонь по ноге заставляет рюджин вздрагивать от сладкого предчувствия. руки расслабленно повисли по сторонам, блаженная истома прокатилась по телу. ей некуда деть свои умоляющие стоны, эти громкие выкрики блаженства. значит йеджи говорила правду, когда обещала стереть младшую в пепел. сейчас, то самое время. под палящим взглядом, жарким языком хочется сжаться. чтобы эта мука закончилась, это ужасная дрожь, будто от укола, прошлась как волна в море. приятная ломота, а может даже и боль в самой чувственной части угрызает. комочек нервов уже стал искрится, выражая тем самым максимальную тяготу терпения. хван не успокоится пока не достигнет своего. темноволосая девушка всё равно рано или поздно сдастся в лапы тигра, и оргазм накроет её с головой. но пока что она этого не хочет. мокрые губы работают в ритме звучания рюджин. чем резче её стон, тем язык в промежности двигается быстрей. наполовину проникая во вход, он быстро покидает это место. соприкасаясь с обжигающими стенками шин, рыжеволосая может почувствовать весь её внутренний мир. кажется, темноволосая находится в невесомости. всё это кажется сном. как близка реальность? и как в неё попасть? – нравится смотреть, что я делаю? – йеджи всё это время не просто удовлетворяла чужое тело, но и наблюдала за личиком младшей. за всеми её эмоциями, которые менялись с каждым ощутимым изменением снизу. – я не смотрю.., – это звучит, как полная ложь, и рюджин это понимает. сложно скрывать от кого-то, как хван свои действия. – ты думаешь, я не вижу, как ты облизываешь губы, смотря в зеркало на клетке? – попасть в такую неловкую ситуацию никак не хотелось. подумаешь, кто-то пялится на то, как тебя трахают. – это не то, что ты думаешь...я, – что ответить? мысли, как ветер унеслись куда-то. и шин почему-то не находит, что сказать. – если так не ответишь, я заставлю тебя прокомментировать то, что я делаю с тобой, – о боже, только не это. – йеджи, я просто проверяла чистоту зеркала, ничего более, – нет..., что за бред я говорю. успокойся, рюджин, всё будет в порядке. – как же я не люблю ложь, – старшая закатывает глаза, ускоряя действия на клиторе. темноволосая и не замечала, как покраснели её соски от зажимов и что один почти слетел с него. сильно надавливая, он приносит больше возбуждения, чем боли. весь вход заляпан истекающей смазкой, и она попадает везде: щёки, шею, стекая вниз, на грудь. для хван может и нормально это всё, но другой девушке стыдно видеть такой беспредел. не хотелось конечно, чтобы кто-то погряз в её выделениях. – йеджи, я сейчас..., – дыхание учащается, и сердце бьётся по новому. в комнате температура выше ртутного столба. стёкла зеркала запотели, оставляя следы от пара. для шин это долгожданная разрядка, а для хван начало её испытаний. старшая опускает дергающие ноги рюджин на пол, а сама обходит потное тело, облокачиваясь на него сзади. – теперь начинается шоу, которое мы все так долго ждали, – хван протискивает ногу между двух других. девушка, чьи запястья крепко связаны, застывает от холода. теперь ей реально страшно. неизвестно, что выкинет йеджи.Under the influence — chris brown
обхватывая одной рукой талию, а другой устремляясь к чужой груди, рыжеволосая жёстче сдавливает зажим на соске. и из таких правильных губ слетает первый сдавленный стон. – я хочу, чтобы ты смотрела на себя, – хван проходится носом по шелковистым волосам, что как блеск светятся от лампы. ведёт дорожку поцелуев к мочке уха, закусывая её, – это не просьба, а приказ, – рука, которая до этого покоилась на талии, цепляет острый подбородок младшей, поворачивая его ненароком влево, дабы рюджин могла видеть открывшуюся иллюстрацию себя. – я.. – темноволосая отворачивает голову обратно, как только видит два силуэта в зеркале, – мы..., – и снова наступает стадия заиканий, – я не могу смотреть. удар, что проходится по щеке, не то, что ждала шин. со стороны йеджи это выглядело мягко, и девушка просто думает, что следует сделать. повернув голову в заданном положении, она не может не закатить глаза от неприличной картины. она связана, беззащитна, не может дать кому-то отпор и Хван, что стоит сзади, посадив первую на своё колено. пошло, страстно – так должно выглядеть настоящее искусство, улыбается. – хочешь, чтобы я продолжила? – йеджи так неосторожно водит своей рукой по животу младшей, видимо случайно попадая по чувствительной точке. – поцелуй меня. самое лучшее в поцелуе, это момент перед ним, когда ещё чуть-чуть и губы соприкоснутся, и человек получит ту самую эйфорию. рыжеволосая знает, что так нежно соединяет только свои кончики губ и её