***
–Что это? –Спросила я, заползая на крышу. Около лестницы валялась горка разных батареек. На кресле сидел грустный Вик. –Пытаюсь починить эту штуку. –Он показал на робо-камеру. –Зачем? –Ну...так, это же последний артефакт из игры, вдруг что... –Понятно, –Села я рядом. –Записи с Вэлл найти хочешь. –Да! –Вдруг вспылил брат. –Я хочу найти там записи с Вэлл. Эля, я скучаю по ней. Пусть она энписи из компьютерной игры, какая разница, если мои чувства к ней были настоящими... Что в этом плохого? Я опустила взгляд на руки, которые гладили мурлыкающего котёнка. Странно осознавать, что твой брат влюбился. По-настоящему. Искренне. На самом деле, понимать, что кто-то близкий тебе испытывает такие нежные чувства удивительно. Я никогда не видела Вика таким...отчаянным. И мне самой больно от понимания того, что он страдает. –Ничего...в этом нет ничего плохого. Я даже поддерживаю тебя. Но пойми, всё в жизни является временным. Всегда, когда идёт дождь, ты знаешь, что он закончится. И любовь... Ты сам себе делаешь хуже, когда пытаешься возвратиться в прошлое. Конечно, его забывать не стоит, и про первую любовь, про Вэлл, тоже не стоит. Но также не надо часами сидеть втыкать в стену, думая, как тогда было хорошо. И уж тем более не надо сидеть здесь, пока там праздник. –Я взглянула на него. –Вэлл всегда будет в твоих воспоминаниях и в сердце. Но с игрой покончено, а значит и Вэлл нужно оставить там. –Тебе легко говорить, –Возразил Вик, но, кажется, всё же задумался над моими словами. –У тебя с Артом всё хорошо. –Ага... Очень. Арт хочет поехать со мной в Москву. Я не против, но, знаешь, там слишком мало воздуха для приезжих. Да и сам понимаешь: я не хочу бросать учёбу и переводиться в другой город, к тому же, идею Арта могут не оценить... И вот так вот всё менять... –Я вновь погладила котёнка. –В последнее время мы как-то отдалились друг от друга. Иногда мне кажется, что это конец. Что я прошу слишком много, а может быть, прошу не у того человека. Я...запуталась. Казалось бы, нам надо просто поговорить, но Арт словно не замечает возникших проблем, ну или пытается делать вид, что всё хорошо и ничего не изменилось. –Знаешь, он тебя любит. –Уверено сказал Вик. –Правда, очень сильно. Арт, когда разговор заходит про тебя, так искренне говорит. Сам даже не замечает, как его голос меняется, становится таким...пропитанным нежными чувствами, а глаза его сияют, слово мы говорим не о девушке, не о тебе, а об игле Кощея, без которой он жить не сможет. –Тогда почему он так относится? –Возможно, не хочет напугать своим напором. С тобой же по-другому надо... Любовь — это когда берегут. Когда спрашивают: «тебе хорошо со мной? Может нужно сделать как-то иначе, чтобы было лучше?». Когда стараются вызвать улыбку на твоём лице. Когда делают что-то для тебя и думают о тебе, а не только «себе, себя, я». Когда ты одна единственная и больше никого не надо. Когда не ревнуют, а переживают. «Как ты? Что ты? Не холодно тебе? Не болит?». Когда очень хотят касаться, но не для того, чтобы получить наслаждение, а, в первую очередь, чтобы подарить его тебе. Любовь — это когда о тебе и для тебя «всё-всë-всë». Отдать, вывернуть карманы, и быть абсолютно счастливым. Не сомневаться и не спрашивать: «а ты меня любишь?». Когда не использую, а дарят. Когда знаешь, что для человека ты огромное, великое счастье, что тебя берегут, ценят. И даже если он молчит — ты знаешь, что означает это молчание. Я задумалась над словами Вика и даже не заметила, как на крыше появилась Кира, а вместе с ней Фил и три куска торта. –Эля, ты с нами? –Пощелкал у моего лица друг. –Что? –У-у-у, всё ясно... –Он махнул рукой. –Откуда у тебя кот? –Это Геката... Гека. Мне её Егор и Ари подарили. –Но ты же... А отец... –Фил, ты можешь нормально предложения говорить? Я не гадалка, чтобы за тебя их произносить. К нам поднялся Арт, который устало плюхнулся рядом со мной, закидывая руку на спинку, притягивая меня ближе к себе. Я удобно устроилась у него на груди, пока он рассказывал о не принятой идеи, что это не оригинально, перебирая мои волосы одной рукой и поглаживая котёнка другой. –Они мне предложили пройти у них практику. –Нервно сказал он. Я накрыла его ладонь своей и прикрыла глаза, словно пыталась передать своё умиротворение и спокойствие. –Я уже устал слушать, что у меня мало опыта. Сколько ещё надо? Пятый уровень, мы спасли мир! Какая ещё нужна практика... Саламандра была права: здесь всё сложно. В игре было проще. Прошёл квест — повысил репутацию. –Угу, разбил ящик — нашёл деньги. –Сделал неправильный выбор — загрузил сохраненку. –А вы не думали, что сами для себя создаёте трудности? –Разозлилась я. –Мы просто... Не понимает ни себя, ни мира в котором живём. Мама говорила, что трудности закаляют. Но прежде чем рассуждать, надо разобраться хотя бы в себе, понять, что не так с тобой. А когда разберешься — тогда проще будет. От такой ненависти в голосе, по коде Киры пробежал табун мурашек. Девушка подумала, что Эля просто не хочет принимать действительность — правду. Но было понятно, что она просто хочет верить в свои слова. Иначе, почему так остро реагирует? Настала тишина. Мне внезапно захотелось уткнуться лицом в шею Арта и спрятаться в его крепких, тёплых объятиях. А парень, будто бы чувствовал мой настрой. Он поцеловал меня и прижался своим лбом к моему, заглядывая пронзительными зелёными глазами, кажется, прямо в душу. Мне стало так...легко, словно Артём забрал весь мой гнев на эту слабость, словно он был эмпатом. И я поняла, что родной человек важнее принципов и обид. –Какая милота, –Краем глаза я заметила вспышку. –Всё, прекращайте. –Фил, ты же сам нас пытался свести. Что тебе не нравится? –Спросил Арт, откидывая голову на спинку кресла. В последнее время за другом я стала замечать некое недовольство при виде парочек. Он старается на них лишний раз не смотреть, либо постоянно шутит про любовь, ревность и тому подобное. Это было несвойственно. Я бы списала всë это нас стресс и тоску, если бы не знала, что он повзрослел. Фил стал более...ответственным и вместе с тем, заносчивым. И более серьёзным. Однако, шутить с нами он не перестал, но клоуном его я назвать не могу, ведь вижу лёгкую грусть в нём. Фил...одинок. Знаете, вот иногда люди закрывают свои глубокие раны в душе весельем и шутками. Черных именно из таких. Я даже Егора не могу причислить сюда, потому что Егор более открытый и в семье у него всё хорошо. А Фил отличается. Я, как его близкая подруга, знаю, что творится у него в жизни. Вот смотришь на него и подумать не можешь, насколько у него внутри всё больно. А он смеётся, всегда на позитиве, да ещё и всех утешает, поддерживает, помогает... Потому, что если он не наденет эту весёлую маску, у него сердце лопнет от переизбытка чувств. И ведь никто, даже Вик, не догадывается, как Филу тяжело. А я знаю, что лишь под вечер, этот «весёлый» человек станет грустным. Сползëт от усталости по стене и начнёт выдирать свои волосы, от очередного пренебрежения отца, холодности матери и удушающих слез, которые он не может даже выпустить. И Фил никогда не покажет свою слабость, но покажет свою «слабость». Я очнулась от резкого удара по груди. От меня отскочила крысиная камера, которую так хотел починить Вик. Геката подорвалась за «игрушкой», а следом подскочила и я с ребятами. –Лови её! Мы победили по комнате, пытаясь поймать артефакт из игры, даже не обращая внимания на гостей. Многие уже разошлись, а те кто остался, компаниями сидели и разговаривали. –Вот она! Мне, почему-то это напомнило ситуацию, когда мы ловили енота, который выбрался из куба. Тогда ещё мы сказали, что это аниматроник. –Э-э-э... –Протянула Арина, прижавшись к стене. –У них такое хобби — за роботами гоняться. –Услышала я. –Я потом всё объясню! –Крикнула я, выбегая на лестничную площадку. Фил почти поймал камеру, но она выскользнула. Я помогла ему выбраться из «паутинки» и побежала дальше. Крысо-камера забралась на карусель и стала раскручивать её. Мы почти подобрались к ней, как она выскочила и побежала на горку. Я уже было почти словила её на другом конце, как камера сделала монëвр — прыгнула мне на голову. Каким образом, я сама не поняла. Но она ускользнула. А дальше мы заметили, как её сбил доставщик на мопеде. Мы подбежали к ней, но робо-камера оказалась разломанной(естественно, что не целой). Вик поднял её и понял, что починить не сможет. Это проблема. Теперь у него нет даже надежды. –Значит, остаётся только одно — торжественное погребение. –Сказал Артём.***
Камеру мы выкинули в мусорный бак. Арт накинул на меня свою кофту, так как мне стало холодно, а сам засунул руки в карманы. –Да, давно я не бегал по детской площадке. –Я ухмыльнулась. –Давно я не бегала за роботами из игры. –Давно я не бегала, как бешеная собака. –Давно...я...не бегал. –С одышкой сказал Фил. –Ребят, смотрите. –Мы повернулись к Вику и посмотрели на стену за мусором. На стене показывалась запись с мужчиной, которая шла от сломанной камеры. –Помогите, –Только и сказал мужчина. –Кажется, праздник удался. –Проговорила Кира. Да...неужели, наши приключения начнутся вновь? Я не знаю, хочу ли этого. Но я точно уверена, что к началу возвращаться точно не хочу. Впереди целая ночь, чтобы подумать и решить всё, а завтра уже всё обсудить с ребятами. Видимо, спокойной жизни с нас хватит.