Ретичелла

Крест стоял на главной площади еще очень долго. Каждый мог подойти и посмотреть на кости бывшего совсем ещё молодого человека, который недавно улыбался многим и приветствовал каждое утро в поисках чего-либо нового. В попытке узнать правду пострадали все, включая его. Грабёж, похищения, всё настигло ещё больше разрушая страну и всё ради одной свободы. Свободы, любви... Какая разница если это синонимы? Сейчас это всё для людей связано с властью. И словно всё станет как прежде, да? Люди снова как ни в чём не бывало будут приветливыми, добрыми, счастливыми. Везде была тишина, все молчали и не хотели говорить даже с самим собой, так как боялись, стыдились или же просто ненавидели себя за множество поступков, которые не имели конца. Они продолжались. И только немногое количество людей понимало, что лучше бы они не начинались, лучше бы ничего из этого не было. Но даже когда Щита полностью не стало в этой стране, крест оставался стоять, показывая всем свою нерукотворную власть. Многим становилось страшно перед крестом, его обходили, не замечали. Не хотели осознавать свою ошибку. * * * «Во что стал превращаться человек? Иногда мне кажется, что все они не допили из рюмки и остались полу-пьяны. » - Дама разливала спиртное в бокалы или рюмки пришедшим в бар людям. Почему-то именно здесь они переставали враждовать, напивались вдоволь и веселились во всю душу. Это место давало силы, но в то же время давало людям сполна напиться и, возможно, не дойти до дома. Женщина взяла небольшой листок размером с лист а4 на котором была размещена просьба о помощи. Пропал ещё совсем молодой гражданин по имени Жак. Её внимание застыло на его выражение лица, и хотя наглая улыбка еще была на лице, всё сердце сжалось от боли. - «Пикадиль как-то упоминал какого-то Жака, что сидел с ним... Малой поспорил на кражу капусты и, к сожалению, всё прошло не так хорошо, как могло бы. Что же, ему опять не повезло...». Рука поневоле сжала плакат и убрала обратно на стол. Внимание вовсе ушло к пропавшему и она не сразу поняла, что спиртное уже льётся с краев бокала ей на пол. Странно, но когда та всё же увидела льющиеся капли, то просто отложила бутылку на место и продолжила разглядывать плакат. Эта улыбка на фотографии, одежда... Взгляд этого человека. Он полностью показывал насколько же он жизнерадостный и любящий. Любящий жизнь, хотя, может, сам Жак этого не понимал. Этого человека стоило спасти. Она оглянула весь свой бар, посмотрела на людей, что сидели здесь и говорили друг с другом, пусть даже они не знают с кем говорят. Под крепким напитком хорошо поговорить, рассказать все свои секреты, которых уже никто и не вспомнит, просто побыть шутом или высмеивать кого-то, изливать душу или рассказывать нравоучительные истории из типа: как не упасть в канаву будучи пьяным. Все всё равно оставались весёлыми и при любой возможности смеялись над другими, такая уж тут обстановка. Удивительно, ведь только в этом помещении две враждебные стороны хорошо разговаривали и смеялись, напиваясь, словно восстание было для них аркадой. Вэмплейт облокотилась на столик, всё ещё разглядывая Жака на фотографии и закурила сигарету. В голове проскальзывали идеи, образы, но все они были настолько смешаны, что ничего одного целого не вытекало, приходилось напрягаться для собственных мыслей. Люди приходили, шумели больше. Хотелось полностью заткнуть уши руками и наконец-то понять самого себя. Кто-то медленно подошёл к Ретичелле, смотря на её лицо, и откашлялся, дабы внимание ушло с плаката на пришедшего. – Милочка, не думал, что Вас так заинтересует простой грязный парнишка, – чей-то грубый и хриплый голос та почувствовала у себя за спиной. Запах сухарей, чеснока и водки вонзился прямо в голову дамы, вызывая боль. Несмотря на это, она повернулась к нему всем телом и, складывая руки на груди, улыбнулась уже нахальнее, специально провоцируя. – Надо же, сама мисс Ретичелла! Похотливая тварь, проживающая на деньги других. Для меня честь видеть Вас сейчас. Слова вонзались как стрела в живое сердце. Этот человек был высокий, широкий в плечах, да и от одного его взгляда все сразу замолкали. Возможно он большая шишка... Не для неё, нет. Ничуть. Ретичелла засмеялась звонко, прикрыв ресницами глаза. Да, а он смешон, этого не утаить. Его вид был грозным, но само выражение лица будто отталкивало эту идею, заставляя думать об обратном. – По правде, мы все работаем на деньги других, Вы, дорогой джентельмен, не исключение. Почему Вас так удивляет то, что моё внимание пало на эту бумагу? – спросила дама, протягивая напечатанное лицо с просьбой о помощи мужчине. По его выражению лица было видно, что тот имеет какое-либо отношение и сейчас в руках зачесался козырь. Идея появилась сразу и внезапно. – Понимаете, это так тяжело даже не знать, в порядке он или нет, что с ним. Вдруг кто-то причиняет ему боль. О!.. Я не выдержу. Ретичелла положила на лоб две руки, делая вид, что он горячий и эту информацию она принимает тяжело. Её личико приняло гримасу страдания и даже на глазах появились маленькие слезинки. Сейчас войти в образ было самым главным. От этого руки даже похолодели и задрожали. Страх очень часто спасал. Дама с надеждой посмотрела вновь на джентельмена, и о ужас! Его лицо расчувствовалось перед женщиной, пусть даже перед такой. Лицо смягчилось в виноватой улыбке и с какой-то лаской посмотрело на неё. Руки уже потянулись приобнять за плечи, но тут же к нему подошли ещё двое людей, полностью пьяные и несобранные, облокотились на первого и начали, перебивая друг друга, разговаривать. Ретичелла заметила тех, но не вышла из образа. Сейчас самое главное было сохранить его. Мда-а-а, актриса из неё потрясающая, как и то, какая же она потрясающая на самом деле. Мужчина, не обращая внимания на тех двоих, взял за руки Ретичеллу и слегка прикоснулся своими губами её. Это нравилось даме, она ожидала такого исхода, всё шло по плану. Он провел её к одному из столиков вместе с этими двумя алкашами и, наклонившись к ней, начал говорить тихо и серьёзно. Рядом с ними поставили еще пару рюмок, а перед хозяйкой бокал вина. Нежная женская рука моментально взяла рюмку, преподнося её к губам, в то время как глаза всё ещё смотрели с надеждой, тоской и интересом. Даже дыхание стало медленнее, казалось, именно сейчас решится вся её судьба. – Послушай, милочка. Ты слишком привлекательна, красива и глупа, потому скорее с тобой-то ничего не случится. Но чтобы оставаться такой же наивной, глупой и весёлой, – с этими словами мужчина взял её за подбородок, сжимая его своими сильными пальцами, и наклонил голову вверх, что бы та смотрела на него. Улыбка и ужас на лице дамы стал кривой. – В голове должна быть пустота и похоть. Или вечная вера в то, что зла как такового нет. Так вот. – Рука отдёрнула лицо проститутки и посмотрела в её глаза. Сейчас они были по-настоящему напуганы. – Моё дело - успокоить тебя, невинную сучку. Пока она доверилась ему, отдавая руки на поцелуй, он увёл их в менее людное место и теперь вытворяет такое. Да, стоило подумать и о том, что не одна она такая умная. Однако стоило настоять на своём, продолжая свой театр. Двое пьяных засмеялись, начиная что-то петь совсем не под музыку, что исполняли настоящие музыканты. Видно сегодня у них был перегруженный день, раз пришлось столько выпить. Они оба выглядели почти одинаково. Белые накидки, скрывающие руки и спускающиеся до самого пола. Лицо было видно, хотя сзади был капюшон, настолько огромный, что скорее всего предназначался скрывать полностью лицо. Маленькие дырочки были там, хотя их уже так просто не заметить. Точно в такую же одежду был одет и говорящий с Рети, потому она и заподозрила их в чем-то связанным с пропавшим. Да и то, так говорить о ней, об этом... Разве нужно? Всё тут не так чисто, как хотелось бы. Тик-так. Эти двое упали, не закончив песню, прямо на своего друга или компаньона. Алкоголь сделал своё. Тот лишь убрал их своей огромной рукой, словно пыль и снова посмотрел на Ретичеллу. К её счастью или сожалению он мягко улыбнулся и, явно прося прощения за прошлые действия, убрал руки под плащ. Либо у этого парня были серьезные эмоциональные проблемы, либо так и было задумано. Всё что оставалось - проигрывать свою роль изнеженной твари дальше, надеясь на удачу. Она знала, что никто ещё не мог устоять перед её обаянием, поэтому сделать дело будет проще. Может этот человек просто хочет поиздеваться над ней, тем самым настораживая. Может просто решил показать, какой же он сильный и могущественный перед ней. – Ну? К чему весь этот концерт? Неужели нельзя без этого? Мучить бедную, беззащитную даму, вроде меня...– сразу после у Вэмплейт появилась храбрость. Она положила локти на стол, опустила бокал с вином и принялась курить, не обращая внимание на всех людей в помещении. Образ вернулся так же быстро, как и ушёл. Она надула губы, выпуская кучерявый дым, и полностью отвернула от мужчины голову, заигрывая своими волосами. – Вы совсем не джентльмен. Ах, ну вот, кажется, мне становится дурно! – Милочка, тот парень в полном порядке, не стоит так напрягаться, – он, словно не произнося прошлых слов, не совершая прошлых действий, заволновался и начал говорить как можно добрее. Женская беспомощность и красота давала о себе знать. Она привлекала и заманивала, тянула в женский плен. – Понимаете, это всего-лишь план, как бы смягчить народ перед следующими действиями и указами Пол... Гм, в общем это не важно кого. Он сказал, что этот парень, он... Слишком наивный, мягкий, ну и его схватить проще, понимаете? – При слове "схватить" он движениями рук наигранно быстро соединил две руки. Ретичелла навострила уши. Сразу поняв о ком идет речь, ни на секунду нельзя было отвлекаться или переигрывать. Всё внимание уходило в движение губ мужчины, в его слова и мимику. Он занервничал. Каждое слово давалось ему с трудом, с тяжестью. Совсем понимая, что бремя невинной твари ушло, женщина выпрямилась, показывая свою фигуру всем и вся и положила одну ногу на вторую. Улыбки не было. Был взгляд надежды и желания слушать дальше. Брови приподнялись наверх, показывая страх и отрицание. «Мне определенно нужно было идти в театр... » - всё что успело тогда пронестись в голове из лишнего. – Ах, какой же Вы бесчувственный! Совсем не понимаете, ведь я даже не знаю где он, точно ли в безопасности. Вам, наверное, совсем наплевать. Глаза мужчины округлились, а улыбка натянулась ещё больше. Наклонившись к её уху, он произнес какую-то информацию, совсем не хорошую, так как у Вэмплейт сразу же искривилось лицо в истином испуге и страхе. Сигарета выпала из рук, сейчас всё крутилось в голове шестерёнками, кипело, нарастала боль, после утихала и вновь нарастала невозможно больно. Каждое слово этого мужчины было серьёзным, строгим и тихим, дабы никто не услышал. Сейчас он раскрыл почти все тайны, ослепляясь красотой и глупостью женщины, совсем не подозревая, что это может обратиться против него. Только он и она вместе. Они целое и, конечно, она никому не скажет, ведь Рети так пронзительно смотрела на него, так хотела узнать больше, чтобы её похотливое сердце не дёргалась, не истощилось от боли и страдания. * * * – Стой, где стоишь. Да, я к тебе обращаюсь. У меня в руках оружие, я не советую тебе двигаться, ещё шаг и пуля появится у тебя во лбу! Перед огромным пожаром рядом с чьим-то домом стоял подросток, который учинил это всё вместе со своими друзьями. Пришлось остановиться и подойти к отряду людей, одетых в темно-синюю одежду. Длинное до колен пальто с завёрнутым воротником, было обвязано кожаным ремнем по бокам которого свисали отполированные револьверы. По бокам пуговицы по четыре на одну сторону. Длинные черные сапоги с небольшим каблуком, а на руках прекрасные кожаные перчатки. Один из людей вышел вперед к подростку, обыскал и надел наручники, усаживая в карету и после запирая ее на ключ. Его увезли куда-то дальше, а человек, заперший подростка, вернулся к оставшимся сотрудникам и похлопал его по плечу. Суматоха да и только. Пожар как можно быстрее потушили и отправились по городу, наблюдая за каждым. Сейчас очень много стало вечных взрывов, пожаров, ядовитого смеха людей, дыма. Этот дым... Он был везде. Казалось, что теперь люди только и делают, что дышат этим ужасным серым дымом, специально, лишь бы умереть побыстрее и не наблюдать как мучается страна. Ещё хорошо до смертей не дошло, если не считать казнь. Хотя кому она помогла? Через день после неё люди стихли, хотели отдать честь мученику, дать ему умереть в тишине и покое. Но через неделю, после того, как Щита не стало, всё вернулось на круги своя. Дым, дым, дым, огонь. Огонь сейчас горел у всех в голове, в душе и теле. Огонь стал некой частью этих жителей, они жили в нём. Алебард разорился, отдавая огромное количество дани на укрепление защиты города и восстановления отрядов. Теперь это были не чёрные папахи, а просто добровольцы, что решили помочь своей стране. И это не так уж и плохо получалось. Многие: и мужчины, и женщины(по меньшей части) пришли на спасение народа и правительства. Они были уже взрослые, с опытом жизни и небольшой мудростью. Остальные, что помладше, ушли на сторону Щита, ведь разводить суматоху и получать за это деньги всё, что нужно было для жизни! С другой стороны, сторонники Алебарда получали хорошее жалование, которого точно бы хватило на всю жизнь (и все мы понимаем, что это, конечно же, преувеличение). На асфальте валялся мокрый плакат, в некоторых местах сожженный. Таких по всему городу было мало, но почти все знали, что произошло. Мужчина со своими друзьями-коллегами подобрал бумагу размером а4 и бегло прочитал содержимое. Рука смяла листок в небольшой мятый шарик и бросила его на пол. Всё ранее прочитанное не хотелось воспринимать всерьёз, словно это все была шутка, игра, розыгрыш. Всё что угодно, но не реальность, ведь она уже надоедала до жути. Происходящее перед глазами становилось не просто опасностью, оно становилось противным месивом из боли в голове и лишних мучений. – Всё в порядке? Что там? Второй поднял скомканную бумагу, аккуратно развернул её, но из-за того, что та была чертовски мокрая, бумага разорвалась, а текст превратился в кашу. Потихоньку темнело, а их отряд всё ещё был на посту и следил за усыпающим городом. Хотелось лечь в постель, однако служба не ждала. – Пропал парень с которым я когда-то сидел за решеткой в одной и той же комнате. Его зовут Жак, совсем ещё молодой, глупый, наивный, но забавный. Не скажу, что общение с ним приводит к чему-либо познавательному. Но и такого он не достоин, всё же надо будет заняться этим делом. Не знаю, где он, куда попал... – мужчина посмотрел наверх, и именно в этот момент на лицо упали первые капли дождя, растекаясь по всему сонному лицу человека. Тело не двигалось, хотелось просто чувствовать эти капли не только на лице, но и на всем теле. Окунуться в эту прохладу. Волосы тоже смокли. Тот всё же опустил голову и посмотрел на своего товарища. – О, ты наверное не слышал, но нас всех созывают завтра как раз по этому поводу. В глазах сверкнула надежда и счастье. Они не оставят это просто так, не бросят и хотя бы попытаются что-то предпринять. Пикадиль улыбнулся, хотя сейчас эта улыбка была скорее уставшей и грустной, чем явно счастливой. В последнее время всё, что оставалось от мотивации двигаться дальше - настоящая свобода любить и верить. Настоящая красота и счастливые лица жителей. Всё это было прекрасной мечтой, которую все видели своим будущим. – Не хочу бросать, но время тянуть как резину у меня не получится. Мне нужно будет отлучиться на пару часов. Встречаемся как обычно, да? Сегодня служба перепала на нас с тобой. – С этим мы справимся уже позже. Увидев дружеский кивок, Пикадиль крепко пожал руку товарища и ушёл с этой улицы, направляясь по уже выученному маршруту. Этот человек, что был рядом с ним, уже не первый день помогал и сотрудничал с Пикадилем. Верный, надежный друг, который никогда не оставит в беде. Для того может быть это просто дело, которое совершают все, но не так. Пикадиль хорошо понимал, что прямо сейчас, в эти ужасные дни, найти такого человека очень сложно, потому тот берег его как только мог, не уступая всем своим привычкам и манерам. Он был ужасно вежлив, серьёзен и уступчив рядом с ним. Всё ради одной крепкой дружбы и защиты. * * * Шаг, второй, вот уже знакомое здание, где, похоже, все знают его, потому смотрят с презрением или насмешкой, но он на это не обращает внимание, только улыбается. Какое ему дело до этих людей, которые пьяны и не понимают сами себя? Какое ему дело вообще до тех, кто здесь сидит. Разве что... Разве что это не касается самой хозяйки. Её он мог слушать вечно, искать в её словах не просто смысл, но и реальность всего происходящего. Оставалось всего пару метров до её прекрасной комнаты и уютного дивана. В руках крепко зажаты купюры, что лежали совсем неаккуратно в карманах. Он поднялся по лестнице и постучал в закрытую белую дверь. Стук раздался внутри комнаты, чьи-то шаги быстро подбежали, послышался звук ключа. Дверь открылась и, не успел Пикадиль зайти и поздороваться, делая небольшой поклон, как в его руку вцепились две небольшие и потащили в комнату, закрывая при этом комнату на замок. Сразу после хозяйка повернулась к нему лицом, на котором читался испуг, наверное державшийся у неё на лице уже несколько часов. – Рети, Рети, Рети! Что с Вами сегодня, дорогуша? Неужели Вы наконец-то решили увидеть всё происходящее и стали Леди, каких я встречал уже сотни раз? Вы даёте на распашку свои мысли, не так ли? – Ах, что? – руки ослабили хватку, резко убираясь обратно к себе. – Могли бы Вы, дорогой, вести себя потише, нас могут услышать! Нет, нет, что Вы. Я не отказываюсь от своего мнения, такого никогда не будет. Вы читали? – опомнившись от происходящего Вэмплейт нашла у себя небольшой плакат с объявлением о пропаже жителя. – Он же с Вами знаком, да? Говорите. Пикадиль неохотно взял плакат, повторно читая объявление и уводя взгляд в окно, за которым уже ничего не было видно. Стемнело ужасно. – Да. Я с ним сидел за одной решеткой. Сегодня наши отряды пойдут искать его. Их глаза встретились. Ретичелла убралась голову и начала ходить из одного места в другое, явно нервничая. Мужчина лишь наблюдал за ней, поневоле улыбаясь её виду. Такая умная, но настолько тревожная ещё женщина, начинала вести себя как ребенок. Она остановилась и подошла вновь к Пикадилю, щёлкая пальцами и вспоминая то, что хочет сказать. – Да, да, да... Прямо сейчас собирайся и уходи к отрядам, пока не стало слишком поздно, – сбавив громкость своего голоса, произнесла она. – На В-улице, второе окно слева. Там есть небольшая квартира, где они и прячутся. Жак должен быть там. – С каждым новым словом у Пикадиля всё больше и больше округлялись глаза, а улыбка появлялась на лице. – Насколько я знаю, нужно спешить, пока ему... Его... Ох, нет. Идите же! Дверь вновь открыли и вытолкали мужчину, который хотел просто отдохнуть, но в итоге судьба решила оставить его без этого удовольствия. Целый час обычного разговора с Ретичеллой обернулись целой ночью поиска, спасения и огромной перепалкой двух сторон. Всё ради спасения одного маленького человека, который, по правде, совсем не был виновен в его пропаже. Мысли собрались в одну кучу, раскидываясь по полкам идей, понятий и мыслей. Сразу после, как картина сложилась в одну кучу, тот опомнился и выбежал из здания, убегая так далеко, как можно было бы.