Растущая трещина

Встреча произошла на станции… …Если так можно было назвать маленький островок автобусной остановки с чуть покосившимся знаком на толстом шесте, воткнутом в заасфальтированную землю, из которой упрямо пробивались тонкие стебельки сорной травы. Городок, в котором Уилльямс выросла и который покинула пару лет назад, возвращаясь лишь на короткое время каникул, мало чем отличался от прочих провинциальных собратьев. Здесь не было ни огромного автовокзала, ни сетевых кафе-ресторанов-пиццерий, ни мега-высоких зданий – мечты вавилонян, – макушками достигающих небеса. Это все же был сравнительно небольшой город с маленькими, опрятными домиками, перед которыми цвели подстриженные и засаженные самыми разными цветами лужайки, с зеленым парком, постепенно переходящим в старинное кладбище, и каменной церковью с часовой башней. Здесь почти все друг друга знали, и сейчас девушка, так и не сомкнувшая в пути глаз, несмотря на бессонную ночь накануне, была этому как никогда рада. Знакомые лица, озаренные искренними улыбками, не превратились мгновенно в остро заточенный меч, но при их виде затянувшийся было внутри Гордиев узел значительно ослаб, из него дразнящими подсказками высунулись крупные петли, за которые Сара, однако, не решалась пока тянуть, опасаясь лишь больше запутаться. После долгого, богатого на события путешествия, истинным облегчением было просто вернуться в знакомое место и обнаружить, что почти ничего не изменилось, разве что Тоби подрос еще на полголовы, а Ирэн наконец сменила прическу. Женщина сдержанно улыбнулась при виде падчерицы и, когда они обнялись, едва коснулась ее спины тонкими ладонями. – С возвращением. – Я тоже скучала. Их отношения, несмотря на значительные прогресс, все еще оставались несколько прохладными. Они обе играли в дружелюбие, но лучшими подругами так и не смогли стать. Сара больше не винила Ирэн во всех смертных грехах, а та в свою очередь не лезла в ее личную жизнь, и это было больше, чем каждая из них могла ожидать. Ирэн была умной женщиной, а у Сары в шкафу пряталось множество секретов. Однако именно сейчас девушке даже стало несколько досадно с того, что они не близки достаточно, и она не могла поделиться с мачехой тем, что действительно ее тревожило. Как не могла рассказать о своих приключениях даже отцу, в раскрытые объятия которого кинулась с прытью семилетней девочки, делая вид, что не замечает повисшего на ее ноге брата, картаво зовущего ее по имени, при этом забавно морща по-детски курносый носик. В конце концов, Сара все же подхватила его на руки и закружила, весело смеясь. Она была действительно счастлива видеть их. Всех. Мистер Уилльямс в это время занялся багажом, а Ирэн взглянула на небо и в свойственной ей беспокойно-настойчивой манере произнесла, отвлекая молодежь от веселья: “Идемте скорее в машину, скоро начнется дождь”. Сара перестала кружиться, поставила Тоби на тротуар, крикнула: “Наперегонки, ноженьки!” – и вприпрыжку ринулась к припаркованному неподалеку авто. Конечно, она достигла его первая, с разбега забравшись на заднее сиденье с ногами. Мальчик, казалось, остался недоволен таким исходом. Он не закатил громкую истерику, как часто делали дети его возраста, желая получить что-то от взрослых, но смешно надул щеки, и Сара, не сумев удержаться от соблазна, ткнула их пару раз указательным пальцем. – Чертенок! – воскликнула девушка. Настроение у нее, несмотря на усталость, значительно поднялось. – Сара, пристегни брата, – раздался глухой голос отца, за ним последовал стук закрываемого багажника. Маленькое лицо напротив хищно улыбнулось. Тоби прыгнул в салон, прямиком Саре на колени, и начал нарочно медленно пробираться к своему автокреслу через сестру, ерзая и толкаясь с видом невинного ангела. Девушка, стоически выносившая эту пытку, все же вскрикнула, когда мальчишка пнул ее обутой в сандалии ножкой. – Пап, он толкается! – ее человеческому возмущению не было предела. – Тоби, сиди тихо, – наказал мистер Уилльямс, бросив короткий взгляд в зеркало заднего вида. Разумеется, это не сработало. Ребенок, решивший, видимо, по полной отыграться за недавнее поражение, продолжил вертеться, из-за чего защелкнуть ремни безопасности получилось лишь спустя вечность. Не так уж и долго, подсказал внутренний голос. Сара вздрогнула. Откинувшись на спинку сиденья, устало посмотрела на маленькое недоразумение с очаровательными светлыми кудряшками. – Ты ведь знаешь, что беспокойных детей забирают в свое королевство гоблины? – спросила она отстраненно, без задней мысли, но большие голубые глаза приобрели странное выражение. Сара прикусила губу в удивлении. Она уже пожалела о своих словах, о мыслях, которые точно никогда не должна больше озвучивать. Воспоминание подняло эфемерную голову, подобно сонной кобре, следующей гипнотическому зову факира… – Сара, мы ведь об этом договорились, – напомнила Ирэн с переднего пассажирского, не оборачиваясь, однако чуть повышая голос. Точно. Никаких страшных сказок, ничего, способного негативно сказаться на развитии неокрепшего разума (как будто детский мозг ничто иное, а мягкий желатиновый сгусток). Таковы теперь были правила в их общем доме, которые Саре придется вспоминать и которым необходимо будет следовать следующие недели три. – Ладно. Отец наконец повернул ключ зажигания, и машина тронулась с места. С губ девушки сорвался тихий вздох облегчения. Тоби продолжил внимательно на нее смотреть, и чем дольше это продолжалось, тем неоднозначнее становился его взгляд: в нем было детское любопытство, вызов, но застаревшая, больная тоска, от которой на ум лезло всякое, а сердце неприятно ныло. Неужели он тоже помнит? Неужели знает?... Невозможно. – Тоби? – тихо позвала Сара. Холод Предчувствия мягко скользнул вдоль спины. – Ладно, прости! Прости меня, я не хотела тебя пугать! Малыш показал ей язык и громко захохотал.