***
— Вы пришли. Что-ж, проходите, садитесь. Я надеюсь, повязку меняли? — Да. — кивнул Мин, оголяя руку. Под кожу вошла игла, ему вкололи местную анестезию. Хорошо наложенную повязку сняли, обрабатывая края раны антисептиком. Вскоре рука онемела, и тогда врач аккуратными, ровными стежками, начал накладывать швы. Юнги смотрел на это, морщась от фантомных ощущений. Чёрные нити стягивали рану, становясь почти незаметными. На них наложили новую стерильную повязку.***
«37, 7» — высветилось на маленьком экранчике. Господин был прав. «Почему это так заметно?» — спросил сам себя Чимин, откладывая градусник на тумбочку. Встал под тёплую воду, мгновенно расслабляясь. Закрыл глаза, чувствуя, как по лицу приятно стекало бесчисленное количество капелек. Выполнил все уходовые процедуры, широко зевая от усталости. Омега медленно поплёлся в комнату, завалился на кровать, заворачиваясь в одеяло. Закрывает глаза, проваливаясь в сладкую полудрёму. Сквозь неё слышит, как открылась входная дверь. Не желая расставаться с теплом, прямо так в одеяле идёт в сторону лестницы. Замирает, глядя на бутылку в руках альфы. — Что с температурой? — спрашивает тот, но омега словно его не слышит. Он вспоминает, чем обошёлся алкоголь в прошлый раз, и очень не хочет, чтобы это повторилось. Разворачивается, чуть ли не бегом направляясь в комнату. «Не попадаться на глаза, спрятаться, скрыться». Он осматривает комнату, не чувствуя себя здесь в безопасности. Берёт подушку и в одеяле идёт в ванную, закрывает дверь на замок. «Пусть лучше ещё больше простужусь, чем снова удобно подвернусь под руку. Джин вылечит, Джин всё может». — успокаивал себя омега, прислоняясь к стене. Мин покачал головой, убирая со стола бутылку, что очень напугала Пака. «Что же твориться в твоей маленькой головушке?» — Чимин, иди сюда. — позвал его альфа, наверняка зная, что тот слышит. Защёлка открылась, а затем на лестнице появился Чимин, готовый в любой момент убежать обратно. Увидев в руках господина плётку и эрекционное кольцо, ему схудилось только от мысли, что это могут использовать всё сразу. Но господин, с невозмутимым видом, засунул эти страшные атрибуты в мусорное ведро. — Чтобы не пугало больше. Удивление и растерянность читается на лице омеги, Юнги подходит к нему, ведёт к себе в комнату. — Холодно? — замечая, как дрожит Пак, спрашивает Мин. — Да… — говорит тот, ожидая пока пропищит градусник. — было 37, 7 — Ну и что мне с тобой делать? — укрывая Чима одеялом, Юнги присел на ковёр перед ним. — Ничего не надо, это просто простуда. Я в порядке. Чимин молча отдаёт ему пищащий градусник. — 37, 8. Ложись, тебе нужно отдыхать. — Я вас заражу, мне нужно уйти к себе. Мин отвёл его к в комнату, сел рядом на кровать. — Я ночью приду тебя проверить, не пугайся. Чимин кивнул, всматриваясь в его лицо. Почему же так резко поменялось отношение к нему? Мин погладил его по щеке, еле заметно улыбаясь своим мыслям, поцеловал в лоб, вышел и тихо прикрыл за собой дверь. Чим рвано выдохнул, сжимая в руках одеяло. Завтра он снова будет один. Один на один со своими мыслями и чувствами. «Нет, завтра всё будет как раньше. Он просто снова играет в заботу.» От этой мысли стало неприятно, но Чимину всё равно удалось заснуть. Кровать слегка прогибается под чужим весом. Тёплое одеяло отодвигают, просовывая под него руку. Омега вздрагивает, подскакивает на кровати, просыпаясь, как только его касаются. — Чшш… Не бойся — Юнги укладывает его обратно, гладит по волосам. — Я только померяю температуру. Пак, взяв градусник, отворачивается от него. Недовольно морщится, отдавая его обратно. Заворачивается плотнее в одеяло. Мин уходит, но возвращается обратно через пару минут в руках таблетка и стакан воды. Аккуратно тормошит омегу. — Солнце, это надо выпить. — Нет, нет, я не буду это пить… — Чим замотал головой, бормоча отказ. — не надо меня ничем пичкать. Нет! Мин понимал, что тот находился в бреду, и его это сильно беспокоило. — Чимин, это лекарство, у тебя высокая температура. — Юнги приподнял его за плечи, другой рукой приставляя стакан к губам. Пак взбрыкнул, откидывая стакан в сторону. Вода пролилась и на него, и на Мина, и на кровать: — Я не хочу это пить. Мне будет плохо. — Теперь всё мокрое, а если бы стакан разбился? Пак задрожал от холода воды, что пролилась на него. Юнги аккуратно подхватил его на руки, немного побаиваясь за свежие швы. Положил на свою кровать. Быстро сменил свою футболку и снял мокрую футболку с омеги. Размельчил таблетку в новом стакане с водой, надеясь на то, что всё получится. — Тебе нужно попить воды. — Мин разбудил Пака, помогая ему немного привстать. На удивление Чимин послушно выпил воду и поднесённого стакана к губам. — Умница. — прошептал альфа, укладывая его обратно. Лёг рядом, отключил будильник на работу. Омега долго ворочался в болезненной полудрёме, а Мин отодвинулся ближе к стене, освобождая больше места. Окончательно замёрзнув, Пак прильнул к груди альфы, сжимая в ручках ткань футболки. Юнги положил около спины Чимина одеяло, сделав что-то похожее на бортик, чтобы тот не свалился. Омега просыпается, медленно открывая глаза. Глухой стук сердца и размеренное дыхание, что были не его. Чимин резко развернулся, но позади кровати больше не было. — Тише, ты чего? — альфа подхватил его под спину, не давая упасть, подвинул ближе к себе. — Плохо себя чувствуешь? — тот потянулся за градусником, что лежал на тумбочке. Чимин скривился при виде градусника, как от зубной боли. — И не надо делать так. — погрозил пальцем Мин, измеряя температуру. — Ох, чёрт! — выругался омега, накрыв голый торс одеялом. — Каким образом я здесь? — Ты вырывался, когда я пытался дать тебе лекарство. Опрокинул стакан с водой и на кровать, и на себя. Мне тоже пришлось переодеваться. — Простите. — Я всё понимаю, ты был в бреду с высокой температурой. — Это был не бред. — уверенно отвечает омега. — Это был страх. Меня несколько раз уже накачивали чем-то… После этого было очень плохо. А ещё хуже было то, что ты ничего не можешь сделать. Безвольная игрушка. Градусник пропищал, прерывая негативные слова Чимина. — Не очень высокая. — заключает Мин, переводит взгляд на омегу. — Как мне сделать так, чтобы ты брал от меня лекарства? Как показать, что у меня нет дурных намерений? Пак широко зевнул, так что аж на глазах выступили слёзы: — Не знаю, вы столько раз меня обидели, что я не хочу верить в то, что вы изменили своё отношение. Как вы говорили в прошлые разы: я всего лишь игрушка. Юнги выдохнул, разворачивая одеяло. Омега был чертовски прав. Теперь заслужить его доверие почти невозможно. «Почему же ты так сильно стал мне нравится?» — оглядывая хрупкую фигурку Чимина, задумался альфа. — Можешь поспать ещё, утро толком не наступило. — А вам на работу не надо? — Нет, я сегодня с тобой. Меня беспокоит твоё состояние. Чим хмыкнул, поведя плечиками от тепла, что подарило одеяло. Мин закрыл глаза, положив забинтованную руку на подушку рядом с головой. Омега заметил, что на белоснежном бинте проступали багровые запёкшиеся пятна крови. — На руке кровь. — Пак неотрывно смотрел на бинт. — Она запеклась. Всё в порядке. — альфа убрал руку под одеяло, чтобы она не нервировала Чимина. — Что случилось? — всё не унимался Чим. — Ты тяжёлый для больной руки. — бесстрастно отвечает Мин. Как только Пак открыл рот, чтобы ещё что-то сказать, Юнги перебил его, глядя в глаза: — Чимин, уймись, пожалуйста. Она не болит, я очень устал, чтобы обсуждать то, что меня не беспокоит. Пак только развернулся, чтобы слезть с кровати, возмущённый словами Мина, как последний, резким движением перекинул через него ногу, придвинул вплотную к себе. Омега сердито сложил руки на груди, над ухом раздался хриплый голос, который вызвал обжигающие мурашки по всему телу: — Как тебе ещё сказать, чтобы ты лежал спокойно? Я тебя сейчас пристегну к кровати тогда. — Не надо. Мне и так хорошо. — запротестовал Чимин, переставая двигаться. Рука альфы медленно обвила талию, касаясь обнаженной кожи.***
Омега достал из стиральной машины белое полотенце в блёклых пятнах крови. — Оно не отстиралось. — вслух заключил Пак, вошедшему в ванную Мину. — Очень непрактично было использовать его для остановки кровотечения. «Ах так!» — возмущённо прищурился Чимин. — Непрактично использовать белое полотенце на кухне. Альфа усмехнулся: — Твоя взяла. 1-1. Ну и ладно. Возьми новое, а это выброси. — Юнги развернулся, чтобы уйти — и приходи завтракать. Пак улыбнулся, но от полотенца не отстал, залив его ещё одним сильнодействующим средством. Выйдя из ванной, омегу окутал вкусный запах свежеиспечённых блинчиков. На губах заиграла улыбка, а мыслями он перенёсся к родителям. «Пусть это и, скорее всего, доставка, но всё равно приятно.» Однако, спустившись на первый этаж, он замечает альфу у плиты. — Я, по-моему, позвал завтракать, а не ждать тебя к ужину. Чимин быстро прошуршал к кухонному столу, взял приборы и разложил их около тарелок. — Есть мёд и шоколадная паста. Вон в том ящике. «Как же вкусно'' — закатив глаза, подумал омега. Заметил, что за ним наблюдают с еле заметной улыбкой. — Шпасибо. Очень вкуфно. — почти внятно поблагодарил Чимин. Звонок в дверь, прервал привычную рутину. — Я открою. — произнёс омега, подходя к двери. На пороге стоял высокий альфа, увидев Чимина, тот отпихнул его в сторону, оказываясь в доме. Юнги с прищуром вышел из кухни, но тут же сделал приглашающий жест: — Проходи. — Юнги, давно не виделись! — произнёс мужчина, похлопав того по плечу. От этого, вроде бы, простого жеста, Мин на несколько секунд еле заметно скривился. — Ты завёл себе новую игрушку? — поинтересоваться альфа, переключившись на Чимина. Грубо схватил его за руку, притянул к себе. Большим пальцем оттянул нижнюю губу омеги, довольно произнеся: — Глубоко взять сможешь? Чимин в растерянности поймал взгляд господина. — Отстань от него. У тебя своих достаточно. — Давай на несколько раз поменяемся? Я хочу посмотреть на что он способен. А тебе я кого-нибудь из своих предложу, все послушные, исполнят любую прихоть. У Пака внутри всё похолодело, он вздрогнул, попытавшись отойти на пару шагов. — Дживон, я же сказал: отпусти его. Он — мой, и меняться я не собираюсь. — Где же ты таких находишь? Стройные бёдра, шикарная задница, пухлые губы. Пак не дал себя больше трогать, он оттолкнул альфу, и быстро спрятался за спину Мина. — Строптивый-то какой, но мне такие даже нравятся. Отдай мне на перевоспитание, шёлковым будет. «Будет потерянным, сломленным, и так всего боится». — глядя на хмурого Чимина, размышлял Юнги. А у омеги глаза на мокром месте, сжимает руки в кулаки, не давая волю слезам. — Иди к себе. — отпускает его Мин, переводя взгляд на Дживона, отвечает: — Нет. И это не обсуждается. Чимин чуть ли не бегом идёт в зал. Встаёт на беговую дорожку. Смаргивает слезу, что одиноко стекает по бархатной щеке. «Почему так обидно? Смотрят на меня и видят во мне только вещь, игрушку, которой можно поменяться в любое время?» — бежит, игнорируя сбитое дыхание. Сердце болезненно стучит в груди, разрываясь на части. Появляется чувство будто тебе сломали рёбра. Никто этого не видит, но внутри начинает всё болеть каждый раз, когда ты делаешь вдох. — Чимин, хватит. Зачем нагоняешь себе температуру? Омега находился будто в прострации, не слышал слов Мина. Альфа подошёл к дорожке, снижая скорость. Чимин перевёл на него стеклянный взгляд, прикусив нижнюю губу, что начала дрожать. — Слезай, перестань себя насиловать. — Мин совсем остановил движение, протягивая руку Паку. Чим поднял голову к потолку, чтобы слёзы не покинули глаза, слышит вздох, поднимает руку, надломленным голосом говоря: — Не надо. Взяв себя в руки, проходит мимо Юнги, но тот останавливает его. — Пожалуйста… — жалобно просит омега, руку из некрепкой хватки вытаскивает. Мин к себе его притягивает, заключает в объятия. — Отпусти… — шепчет Чимин, спрятав лицо у альфы на груди. — Я плакать буду. У Юнги вырвался тихий смешок, и он, погладив Пака по спине, говорит: — Плачь, но не один. Омега рвано выдохнул, прикрывая глаза: — Может я заслуживаю всё это? — Это не правда. Никто не заслуживает такого, и мне жаль, что я понял это так поздно. — Мин целует его в макушку, окутывает нежностью и заботой. Чимин вздрагивает, до альфы доходят приглушённые всхлипы омеги. Юнги укачивает его в своих объятиях, прижимая к себе дрожащее тело. — Чшшш… Прости меня. — Ч-что? — надломленным голосом переспрашивает Пак, подняв взгляд на своего господина. — Я сильно виноват перед тобой. И буду всеми силами стараться загладить свою вину. — П-почему? — не верит Чимин, в руках сжимая края футболки Мина. Альфа наклоняется и медленно накрывает его губы своими. Растерянный стон. Юнги сминает его губы, руки перемещаются на тонкую омежью талию. Чуткие губы подхватывают каждую слезинку, что катилась по щеке. Мин покрывает трепетными поцелуями всё милое личико, но напор не усиливает. Пак отстраняется, смущённо опускает голову, стараясь не смотреть ему в глаза. — Пойдём померяем температуру, а то ты весь горишь. Чимин сам не понял, это от температуры или это чистый румянец. Улегшись на кровати, Чим спрятал лицо в кусочке одеяла, ожидая пока градусник пропищит. — Высокая. 38,3. Нужно жаропонижающее. Пак вздохнул, кивая. Ну а что можно тут поделать? Психанул, увидел единственный способ избавиться от эмоций. На самом деле было очень приятно, о нём никто так не заботился, кроме любящих родителей. Но травмированная душа тоже подала голос: А вдруг это всё не просто так? С чего вдруг такая забота? Действия альфы вызывали некоторые вопросы, но Чимин твёрдо решил поговорить с ним по поводу работы. — Я позвонил Джину, он будет где-то через пару часов. — Юнги протянул стакан с водой и таблетку. Чимин принюхался к воде, выпил таблетку и улёгся обратно. Мин тихо делает повседневные дела. Завтра всё-таки надо появиться в офисе, но и Чимина бросать на попечение Джину кажется неправильным. Огромная туча пропущенных звонков, ни на один из которых совсем не хочется отвечать. Омега, из-за высокой температуры, долго ворочался в полудрёме, ему было сложно заснуть. — Привет. — Ким прошуршал на кухню, широко улыбнувшись. — Он еле заснул недавно и всё ещё спит. Будешь будить? — Что ты ему дал? И какая была температура? — Обычное жаропонижающее, температура была чуть больше тридцати восьми. Джин осторожно присел на краешек кровати. — Зайка, просыпайся, мне нужно тебя осмотреть. Ким стянул одеяло с омеги, который сам отбросил его куда подальше. Проснулся, сонно оглядывая присутствующих в комнате. Еле заметно вздрагивает, замечая Джина совсем рядом с собой. — Что беспокоит? — спрашивает бета, поглаживая маленькую кисть. На лице омеги красуется яркий румянец, глаза полуприкрыты, потрескавшиеся губы выдают болезненный вид. — Дай воды, пожалуйста — тихо, с хрипотцой произнёс омега, принимая стакан из рук беты. — Мне очень жарко и плохо… Джин произвёл осмотр, но наличие только одной температуры его очень насторожило. Открыв свой чемоданчик, бета при свете яркого фонарика приготовил литическую смесь для купирования температуры, пока Пак лежал с градусником. — Тридцать восемь и семь. Не нравится мне, что только одна температура и никаких других симптомов… — бета поворачивается к Мину, добавляет. — Я бы его забрал в больницу. Это не дело. Чимин, услышав про больницу, отчаянно замотал головой, приговаривая: — Нет, нет, не хочу! Пожалуйста, не надо! Его пугала не сама больница, а что опять он будет один. Он устал быть постоянно один, то Мин уйдет на работу и его не до позднего вечера, то двое суток в камере, то сейчас больница. Куда угодно, только не одному. — Тише, тише… — Джин явно не ожидал такого ярого отказа, растерянно посмотрел на альфу. Тот присел на корточки, заглядывая в потускневшие от нехватки сил глаза омеги. Чимин отвернулся, чтобы его нельзя было прочитать как открытую книгу. — Зайка, перевернись на живот. — слегка толкнул его бета. Пак, перевернувшись, уткнулся лицом в подушку, замирая в ожидании. Сердце ускорило свой ритм, пока Джин протирал место укола спиртовой салфеткой. Омега простонал, вздрогнув, когда игла вошла под кожу. — Течка давно была? — всё пытался понять причину Джин. — Да. — отвечает Чим, не глядя в сторону господина. — А если стресс? — подаёт голос Мин, дёрнув щекой, глядя на демонстративные действия омеги. — Тогда его должно было быть очень много. — на этих словах Чимин тоже обернулся на альфу. В больших голубых глазах читалась мольба. «Ничего не говори, пожалуйста» Юнги еле заметно кивнул и ответил. — Достаточно. Когда подействует укол? — Минут через двадцать, за ним нужно присмотреть.***
Чимин чувствует себя гораздо лучше, чем прошлой ночью. Но сидеть без дела всё равно не хочет. Приводит себя в порядок, моет голову и тело, чувствуя себя совершенно здоровым. Наносит на потрескавшиеся губы гигиеническую помаду. Спустившись на первый этаж, замечает на столе телефон, а рядом с ним записку. «Позвони, как проснёшься» Раздались долгие гудки, а затем и голос: — Привет. Как себя чувствуешь? — Неплохо, мне лучше. — неловко пробормотал омега, слыша, как на заднем фоне кто-то что-то говорит. Мин недовольно вздохнул, но Чимину ответил: — Это очень хорошо, сегодня постараюсь освободиться пораньше. — Спасибо, не буду отвлекать! — Пак завершил звонок, уж слишком неловко ему было. Юнги улыбнулся, сжимая в руках телефон. — Я, наверное, помешал? — Намджун глядит на расслабленного начальника, который тут же обращает внимание на своего подчинённого. — Нет, нисколько. Я вас слушаю. — Юн обошёл своё кресло, оказавшись рядом с Кимом. Тот протянул ему в руки заявление. — У нас новичок из отдела увольняется. Юнги скучающе посмотрел на него, взяв в руки бумагу. Поставил на ней подпись и отдал обратно. Ушла мелкая пешка, тем более не доработав оговоренный срок остаётся без аванса. — Что-то ещё? — Да, нам поступил заказ от… Альфа не даёт договорить, аккуратно перебивает: — Почему я об этом узнаю от главы IT отдела, если заказами занимаются другие люди? — Заказ на очень большую сумму для человека, который почти совсем не зарабатывает. — Интересно… — протягивает Юнги, присаживаясь за компьютер. — есть справки? — Всё на почте. Мин быстро открывает письмо мельком проходиться по содержимому, но застывает, когда видит имя этого человека. «Чхве Сонхи» Его лицо вытягивается, когда он нова просматривает заказ. Сложный и очень дорогой для такого легкомысленного омеги. — Он просит обсудить заказ с вами. — Нет. — отрезает Мин. — Я подумаю над тем брать его или нет, но даже в случае положительного решения я не буду с ним работать лично. Джун понял, что спорить с главой бесполезно, поэтому поклонился, оставив его одного. Юнги, поникнув, опустился на стол, стукнул по нему рукой: — За что мне это? Остаток дня прошёл как в тумане, альфа через силу заставил себя доработать. На выходе из офиса столкнулся с Сонхи. Сделал вид, что не заметил его, плотно сжав челюсти прошёл мимо. — Юнги! — омега остановил его, схватив за руку. Мин неохотно остановился, еле сдерживаясь, чтобы не придушить его на месте. — Мы можем поговорить? — Не о чем разговаривать. Я не хочу тебя видеть. Уйди, пока цел. — холодно говорил альфа, пока сердце в груди рвалось на части от знакомого запаха лаванды, что теперь стал таким ненавистным Омега перемялся с ноги на ногу, наивно подняв голову спросил: — Когда мы можем встретиться? — Я же сказал. — Юнги схватился за переносицу. — У тебя своя жизнь, а у меня своя. Не лезь. Мин развернулся и пошёл к машине, когда услышал: — А если я скажу, что хочу всё вернуть? От этого альфа выпрямился, но так и не обернулся. Внутри закипала злость и ненависть к этому человеку. Он прямо-таки задыхался от негодования и возмущения, а главное боли, что целиком, с головой, накрыла его. «Он бросил меня с Дохёном, а сейчас хочет вернуться?» Ему очень сложно было собраться с силами. По пути домой альфа решил порадовать если не себя, то Чимина. Колокольчики зазвенели, оповещая о приходе покупателя. На их звук из-за прилавка, полностью уставленного красивыми цветами, вынырнул бета и сразу приветливо улыбнулся: — Добрый вечер, вам что-нибудь подсказать? — Да, нужно что-нибудь в мятно-голубых тонах. Бета кивнул и снова скрылся. Через пару минут вернулся с разными цветами на выбор. Мину уж очень понравились мятные гортензии, белые хризантемы и голубые розы, которые в его голове сочетались просто идеально. Бета ловко собрал небольшой букет из понравившихся альфе цветов, добавив ещё несколько веточек гипсофил и рускуса. Завернул в прозрачную плёнку, перевязав красивой ленточкой. Аккуратно передал его Юнги. Тот расплатился и с лёгкой улыбкой пошёл в сторону машины. Альфа положил его на переднее сиденье. Мин вошёл домой, заметил омегу, который во всю хозяйничал на кухне. Обернулся, увидев альфу, улыбнулся и подошёл к нему. Юнги достал из-за спины букет, протягивая его Чимину. Глаза Пака загорелись, словно в них собрались все звёзды с ночного неба, смущённая, но широкая улыбка озарила его милое личико. Он вдохнул аромат красивых цветов, глядя в глаза, приподнялся на носочки, оставив лёгкий поцелуй на губах альфы. — Спасибо! Они очень красивые. Юнги улыбнулся в ответ, чувствуя, как в груди разливается приятное тепло. — А ещё очень подходят к твоим глазам. Чимин снова широко улыбнулся, смутившись от такого внимания со стороны альфы. — Пойдём поставим их в вазу. Пройдя на кухню, Мин достал красивую вазу, до половины наполнив её водой. Усевшись ужинать, омега покрутив вилкой, издалека начал: — Как на работе? Мин сразу посерьёзнел, сухо ответил: — Как обычно. — Я хочу устроиться на работу. Может вам нужны рабочие ручки? — Зачем? Я плохо зарабатываю? Пак, сцепив руки под столом, ответил: — Я же не смогу сидеть на вашей шее до самой старости, вы избавитесь от меня, как только я изношусь, а у меня нет никакого опыта работы. Мину его же слова вернулись бумерангом. Но почему же внутри так неприятно жжёт, только от того, что он заставил чувствовать омегу таким никчёмным. — Пожалуйста… — Хорошо, я подумаю над этим. И, я же просил называть меня по имени, я многого прошу? Пак стыдливо опустил голову и, чтобы сгладить тишину, отправил в рот очередную порцию еды. — Я боюсь привязаться, когда вы меня бросите будет очень больно. Омега почувствовал, как его взяли за руку, заставили посмотреть в глаза. — А если не брошу? — тихо, вселяя уверенность, говорит альфа. — позволь мне позаботиться о тебе. Чимин колеблется, по его глазам видно, что ему говорят это в первый раз, но вопреки чувствительному сердцу, он еле слышно шепчет: — Я не смогу…