your (my) baby

Когда Тэхён при поступлении в университет дал себе обещание «никогда не возвращаться в родительский дом», он был уверен, что никакой факт не заставит его поменять решение. Альфа это слово держал и когда закончил учебу, съехав из общежития в свою новую квартиру, и когда работал на высокой должности в приличной компании. Но недавно всё изменилось. Он и подумать не мог, что когда отец пригласит его на семейный ужин, чтобы познакомить со своим омегой, этот день для него будет последним из спокойных. Он не спрашивал, почему мальчик так молод по сравнению с ним, не спрашивал как долго они вместе и где познакомились, потому что встретившись взглядом с этим прекрасным созданием интерес ко всему испарился. Ко всему, кроме него. Чонгук – так звали омегу Соджуна, оказывается, учится на филолога-лингвиста, и Тэхён уверен, что он впервые так внимательно слушал, когда младший рассказывал о своей учёбе, при этом не зная ничего об этой сфере деятельности. Будучи сражённым омегой наповал, он вытерпел всего месяц, а потом, под предлогом ремонта в собственной квартире, напросился погостить на пару недель, уже зная, что это будет одним из лучших решений в его жизни. Чонгук ужасно любит животных, а в особенности котят – альфа не знает, почему запомнил это и множество других мелочей об омеге. А ещё у Чонгука безумно красивые глаза, зрачки которых напоминают черные бусины, его нижняя губа немного пухлее верхней, а передние зубки напоминают кроличьи. Больше всего Тэхёну нравятся его тёмные, пушистые до ужаса, кудрявые волосы, особенно по утрам, когда они, растрёпываясь, добавляют долю милоты в его внешний вид. Думать о его очаровательно-милом личике он может бесконечно, однако тонкая талия и пирсинг в пупке совершенно не хотят вылезать из его головы. Но то, что абсолютно точно сводит его с ума, особенно после того, как альфа по ошибке зашёл в ванную к Чонгуку, когда тот только-только вышел из душа, это не его смущённый писк, и даже не покрасневшие щёки. Это небольшая грудь с милыми розовыми сосками, стройные ножки, бёдра, а ещё.. то, что в голове Тэхёна не укладывается до сих пор – киска. Её он разглядеть не успел, однако той секунды ему хватило, чтобы потом вспоминать мокрый от капель воды лобок и едва виднеющуюся розовую кожу. С этого момента всё и пошло по наклонной, эта картина плотно впечаталась в его разум, и он совершенно не мог думать о чём-то другом, когда Чонгук попадал в его поле зрение в своих любимых домашних шортиках, ведь вместо ткани видел нежные складочки и тайно мечтал хотя-бы увидеть их ещё раз. Но когда помимо страсти появилась влюбленность и желание овладеть, он на удивление понял, что с этим справляться гораздо труднее, чем со стояком в штанах, ведь бешено бьющиеся сердце никак не остановишь, руки при себе держать не сможешь, когда захочется обнять, а губы придется прикусывать, чтобы не познакомить их с чужими. Альфа с самого детства добивался того, чего хотел, и как правило, какой ценой – совершенно не важно. Если ему придётся увести омегу у собственного отца, он и на это пойдёт, ведь чувствует, что Чонгук – для него создан. Не иначе. Свои собственнические наклонности Тэхён понял только тогда, когда взаимодействие этих двух стало невозможным для его глаз. Это его руки должны сейчас быть на тонкой талии, его губы должны целовать румяные щёки, его имя Чонгук должен выкрикивать, содрагаясь в оргазмах. Его, и только его. И Тэхён обязательно докажет, кто по-настоящему достоин этой нежной улыбки и ласковых объятий. Скоро. *** Соджун долго ухаживал за омегой, присылал цветы прямо в его университет, напрашивался на свидания, а Чонгук ему вежливо отказывал, любезно отдавая все коробки с конфетами милой консьержке в их доме. Всё это длилось до тех пор, пока отец младшего не вмешался, всё таки дав понять, с чего такое внимание вдруг было оказано в его сторону. Сложить два плюс два было не сложно, однако когда Чонгук узнал о том, что альфа платил его отцу, а тот на эти деньги вёлся, стало мерзко. У него в семье никогда не было хороших отношений, но он никогда не думал, что родители его до такого опустятся, лишь бы спасти почти сгоревший бизнес. Истерик было много, и ссор тоже, однако Чонгук мальчик понимающий, доверчивый, поэтому и согласился, надеясь хоть раз в жизни получить от родителей добрые слова. Понял, что придётся. Придётся терпеть омерзительные поцелуи на людях, придётся терпеть проживание под одной крышей. Придётся ложиться с ним в одну постель. А Чонгук и ложился, не чувствуя абсолютно ничего: не было ни боли, ни тем более, удовольствия. Он просто ждал, пока альфа закончит, а потом давился противозачаточными таблетками и засыпал в слезах. Любви и тепла ведь хотелось, хоть капельку. И если всё это раньше терпеть получилось, то с появлением в доме младшего альфы – стало невыносимо. Тот факт, что Тэхён вызывал в нём самые яркие эмоции за последние.. все года жизни, очень напрягал. И Чонгук, находя излишние причины для волнения, просто сходил с ума. То, как альфа внимательно к нему относился, предлагая свою помощь даже в самых лёгких делах, его мимолётные касания, а самое главное – запах. Когда омега пытался остаться незамеченным и вдохнуть поглубже, его разум плыл, щёки пылали, а белье становилось влажным. Вот и как тут держать себя в руках? Внезапное чувство, настигшее его в ванной, когда альфа совершенно случайно увидел его обнажённым – он не забудет никогда. Младший прежде никогда не чувствовал на себе такого взгляда, ещё бы немного, и он бы наверняка дал Тэхёну полюбоваться собой подольше, наплевав на дикое смущение. Альфа давал ему надежду одним своим взглядом, а эта крепкая влюбленность, которая вспыхнула так резко и непредсказуемо – окрыляла, и ему не хотелось думать о том, что будет дальше. Если бы он только знал, что это «дальше» ближе, чем он думал. *** Попытавшись бесшумно открыть дверь в квартиру, альфа наткнулся на что-то в коридоре, тихо чертыхаясь и молясь, чтобы его попытки дойти до спальни не разбудили всех и вся. На часах 2:17, он прислушивается к звукам и выдыхает, слыша только раздражающее тиканье часов. Это значит, что омега видит уже десятый сон, а будить его, зная, что тот и так страдает бессонницей – последнее, чего бы ему хотелось. Перешагнув порог комнаты, Тэхён снимает верхнюю одежду, оставляя её на спинке стула и повернувшись к кровати, замирает, когда свет от проезжающей на улице машины на секунду освещает комнату. <На его постели спит Чонгук, мило поджав коленки к груди и приобнимая скомкавшееся одеяло. Интересно, часто ли мальчик пользуется отсутствием альфы, предпочитая его кровать вместо своей? Однако то, как теплеет в груди от этой картины, Тэхён замечает сразу. Его губы трогает лёгкая улыбка, он зажигает торшер и неяркий свет мягко ложится на умиротворённое личико. Альфа подходит ближе, не может не воспользоваться ситуацией, и слегка пригладив по плечу, понимает, что Чонгук спит крепко. Тэхён заправляет выбившиеся прядки волос за ушко младшего и оставляет поцелуй на взмокшем ото сна виске. Зародившаяся к омеге нежность в его сердце совершенно не даёт ему спокойно реагировать на такую милую картину, и он не сдерживается, оставляя поцелуй и на щеке. Взгляд скользит к острым ключицам и альфа невольно цепляется взглядом за съехавшую с хрупкого плеча бретельку, потянувшись к ней ладонью. Он действительно собирался поправить её! Правда, собирался, но что-то пошло не так, и когда нежная кожа начала оголяться сантиметр за сантиметром, дороги назад не было. Кончики пальцев начинает жечь, а пах наливается тяжестью возбуждения, когда его взору открывается грудь омеги. Мальчик любил носить тоненькие маечки, которые совершенно не скрывали этой красоты. Он знает, что у него до безумия чувствительные соски: те всегда вставали, когда Чонгук выходил на холод, и тонкая ткань слишком хорошо обтягивала маленькие горошинки, изводя альфу. Большой палец мягко касается розовой бусины, когда тельце под ним едва заметно, но не для глаз альфы, выгибается. Он всегда всё замечает. Сосок твердеет, альфа мажет по нему губами, оставляя поцелуй, а когда горячий язык заменяет их, омега стонет. –Ах.. Соджун! – Тэхён прикусывает губу, услышав ненавистное имя из уст Чонгука. Не его имя. Но разве Соджун когда-либо ласкал его так? Мальчик распахивает глаза, испуганно дергаясь и прижимаясь к изголовью кровати. Он тянет одеяло на себя, чтобы прикрыть грудь и наготу бёдер, ведь кроме полу-прозрачного белья на нём ничего не было. Альфа с места не сдвигается, чтобы не спугнуть, но и взгляда не отводит, осторожно укладывая ладонь на коленку Чонгука, выглядывающую из-под одеяла. –Тэхён.. – омега дышит часто, бёдра под одеялом сводит, однако Тэхёну не нужны визуальные подтверждения его возбуждения: он ощущает всё по запаху, который сейчас отдает приторно-сладким. – Что ты.. –Он ведь уехал, Чонгук. Его здесь нет. –Не надо, – мальчик чувствует жжение в глазах, и опасаясь слёз прикрывает на мгновение глаза. – Прошу.. –Кроха.. – альфа берёт дрожащую ладонь омеги в свою. – Зайчонок мой, не плачь. Твоё прекрасное личико совершенно не для этого, знаешь? –Почему, Тэхён? – Чонгук уже ощущает позорные слёзы на щеках и всхлипывает, мертвой хваткой цепляясь за руку старшего. Он прямо сейчас готов упасть в его объятия, он знает ведь, что не содержится. – Почему ты называешь меня своим, почему ты говоришь так, словно.. –Тшш, бусинка, – альфа свободной ладонью утирает влагу с любимых щёк и губ, чувствуя, как омега сам тянется к нему. Тэхён целует первым, наконец имея возможность наяву опробовать эти губы, а не только в своих мечтах. То, как отчаянно Чонгук цепляется за его плечи и шею от внимания Тэхёна не ускальзывает. Он успокаивает мальчика своим запахом, гладит его за ушком и по спине, слыша, как жалобное поскуливание постепенно сходит на «нет». Целовать не перестаёт, а замечая, как сладко омега трётся о него в попытках снять напряжение, наоборот, вжимается вставшим членом в киску, на что мальчик смущенно всхлипывает, вздрагивая. Её жар он чувствует даже через свою одежду и чонгуково бельё. Та самая маечка незаметно оказывается на полу, одеяло скинули туда же – им и без него жарко, а вот Чонгука альфа бережно укладывает спиной на тёплую постель, замечая, с каким желанием раскрываются бёдра младшего, даже сквозь смущение. Омега притягивает Тэхёна к себе с такой отчаянной хваткой, будто успел соскучиться, пока альфа его раздевал. Чонгук с тихим хныканьем целует полюбившиеся ему губы, сжимая пальчиками одежду старшего, и через мгновение отрывается, желая что-то сказать. Тэхён по его взгляду понимает, что мальчика вновь мучает бесконечный поток мыслей. –Тэхён.. – Чонгук поджимает губы, отводя взгляд в сторону. – Разве мы.. –Маленький, тише, – альфа гладит его по щеке, целуя в кончик носа. – Мы обязательно поговорим потом, хорошо? Я обещаю, что отвечу на все твои вопросы, а сейчас лучше скажи, тебе отлизывали когда-нибудь? Чонгук прикусывает губу, не ожидая такого вопроса, плавясь под таким пронзительным взглядом и отрицательно кивает, сглатывая. –Нет, я.. ах! – омега хватается пальчиками за край подушки, когда Тэхён надавливает на дырочку, посылая по телу мурашки. – Я.. просил Соджуна, но он всегда был против такого. –Правда? – альфа начинает стягивать промокшее бельё, отбрасывая его следом к одежде, в то время как младший зажмуривается, видя, как на него смотрят. – У него действительно хватало совести отказывать этой просящей крохе? О, чёрт.. Когда киска раскрывается под напором его рук, показывая мокрые от обилия смазки и покрасневшие складочки, Тэхён готов поклясться, что это самое лучшее зрелище, которое ему доводилось видеть. –Открой глазки, зайчонок, посмотри на меня, – альфа поглаживает большим пальцем чувствительный бугорок, выцеловывая порозовевшие щёки. – Ты безумно красивый, малыш, и твоя киска самая милая. Мальчик дрожит, не в состоянии ответить, ведь никто и никогда в его жизни не говорил ему таких слов. Старший не медлит, берёт ладони омеги в свою, чтобы ему вдруг не приспичило закрываться от альфы, и целует клитор несколько раз, замечая, как сильно омега дрожит. –Х-хёён.. – мальчик вскрикивает, когда Тэхён присасывается к киске, осторожно лаская языком, а пальцем проталкивается в узкую дырочку, удивляясь количеству смазки. Чонгук уже не пытается сдерживаться, зная, что не получится, поэтому и стонет громко, чувствуя, как виски обжигает от слёз. Никогда прежде он не ощущал себя так хорошо, вознесенным до небес и утопленным в ласках. Его глазки закатываются, бёдра дрожат от приятных толчков, а узел внутри скручивается туже, вот-вот готовясь разорваться. –Бусинка, – альфа с трудом отстраняется, слизывая с губ белесые капли смазки и приподнимаясь, успокаивающе гладит омегу по запястьям. – Я же вижу, что ты не можешь расслабиться полностью. Что тебя тревожит? –Я.. – младший прикрывает глаза на мгновение, стараясь выровнять дыхание и успокоить бешено бьющееся сердце. Чонгук сжимает в ладонях одежду альфы, слегка сдавливая бедрами его торс. – Просто я не хочу, чтобы ты уходил. –Я не уйду, кроха, о чём ты? – улыбка старшего и правда успокаивает, его не хочется стесняться, даже если тело полностью обнажено, а бёдра так уязвимо раскрыты. – Отпусти себя, птенчик, я рядом. Чонгук стонет, когда его дырочка начинает растягиваться под напором уже двух пальцев, однако принимает он их легко из-за обилия влажности. Омега и не думал, что сможет хотя-бы раз в жизни чувствовать это наслаждение, а оказалось, ему просто нужно было попасть в нужные руки. Руки Тэхёна. –П-пожалуйста.. – старший отвлекается на тихое хныканье, свободной ладонью собирая слёзы с румяных щёк и выскальзывает из влажных стеночек, чтобы младший мог связать хотя-бы два слова. – Прошу, не медли. Я так долго ждал этого.. Так долго. Альфа заботливо гладит поджавшийся животик, а когда полностью избавляется от одежды, мальчик чуть ли не слюнями захлёбывается, проходясь ладонями по крепкому торсу. Сначала он не решается опустить взгляд ниже, но когда горячая головка мажет предэкулятом по низу его живота, с губ срывается трепетный вздох. Она покрасневшая от прилива крови, блестит на слабом свету, а пульсирующие венки, которые тонкими нитями вьются вокруг толстого ствола и вовсе заставляют его киску сжиматься. Он длинный, и обременённый собственным весом слегка качается, но альфа не даёт более полюбоваться своим достоинством, прижимая горячий орган к мокрым складкам. –Только почувствуй, как он реагирует на твою прелестную девочку, – Тэхён берет ладонь омеги в свою, прижимая её к члену, и от ощущения горячей кожи под подушечками пальцев, Чонгук почти плачет от желания поскорее почувствовать его внутри. – Сможешь его принять? Когда мальчик начинает отчаянно кивать, Тэхён прижимает его бёдра ближе к животику, чтобы облегчить проникновение, и на последок целует обе коленки, подставляя головку к дырочке. –Расслабься, маленький, – тёплые губы альфы начинают покрывать шею и щёки младшего неспешными, ласковыми поцелуями, когда омега выгибается, принимая в себя альфу. Он тихонько скулит из-за того, как сильно его киска растягивается под напором крепкого члена, однако даже это не доставляет ему дискомфорта. – Всё хорошо? Чонгук еле находит в себе силы кивнуть, когда его взгляд даже не может сфокусироваться на старшем: так хорошо его заполняют. Когда Тэхён начинает медленно двигаться, младший впивается пальчиками в плечи, громко выстанывая его имя и дрожа от глубоких толчков. –Хён.. – у альфы в груди всё теплом наливается от этих сладких стонов и мило поджавшимся пальчикам на ногах в белых носочках. Он доставляет удовольствие своей омеге, а Чонгук в свою очередь доверяет ему и отдаётся полностью, принимая. – Ах! Я не.. я не могу. Тихое хныканье умиляет, заставляет Тэхёна двигаться в более ускоренном темпе, что он и делает, выходя почти полностью и вгоняя член как можно глубже. –Быстрее, пожалуйста.. – старший окончательно убеждается в том, что не приносит мальчику дискомфорта, начиная вбиваться в узкую киску с большей силой. – Хён! Альфа чувствует, как сжимаются нежные стеночки в преддверии оргазма, и опускает палец на влажную бусинку, дополнительно стимулируя и её. –С-стой! – омега хочет убрать чужую ладонь, однако руки его совсем не слушаются. Он полностью расслаблен из-за подступающего наслаждения, и контролировать себя – последнее, что может у него сейчас получиться. – Я же сейчас.. –Кончай, сладкий, – Тэхён совсем слегка замедляет толчки, чтобы не сделать младшему хуже из-за сверхстимуляции. – Давай, зайка, ну же. После этих слов Чонгук сдаётся, сильно сжимая альфу внутри и ловя звёздочки перед глазами, высоко скулит, почти плача. Мальчик чувствует, как киска конвульсивно сжимается, отходя после такого крышесносного удовольствия и выпуская больше соков прямо на член альфы. Это провоцирует и Тэхёна, который буквально секундой позже излился в горячее нутро, делая ощущения ярче. Мокрые стеночки высасывают всё до последней капли, пока старший даёт Чонгуку отойти от оргазма, ласково целуя и гладя везде, где только можно. –Тэхён, Я.. – омега откидывает голову на подушки, когда старший убирает с его влажного лба прядки волос. – Я.. –Тише, Чонгуки, – альфа тихо смеётся, успокаивающе гладя младшего по всё ещё дрожащим бёдрам. – Отдышись сначала. Чонгук улыбается, пряча краснеющие щёки в изгибе чужой шеи и нервно покусывая распухшие от поцелуев губы. –Если ты хотел спросить о нас, то знай, – Тэхён поднимает взгляд на притихшего мальчика, целуя его влажную и тёплую ладонь. Надо же. Даже ладошки вспотели от удовольствия? – Ему я больше никогда тебя не отдам. Чонгук опускает слезящиеся глаза, сдерживает подступающий от радости плач и не припоминает момента в жизни, когда ещё он был настолько счастлив.