***
Несс презирает всех мелких сошек, смеющих ползать под ногами Кайзера. Как они смеют мешать его господину? Он ненавидит наивных придурков из Блю Лока. Ненавидит людей, как бы не строил из себя добряка и вежливого человека. Это всего лишь роль, которая образовалась у него в этом «театре». Противного и бесячего ассиста , ради которого приехал Кайзер, Алексис тоже ненавидит. Отличие лишь в том, что ненависть перешла до такой степени, что готов вот-вот прикончить Исаги. Бог ему не судья, ведь Бог для него только Кайзер. Собственная религия, собственный мир и одержимость. Всё, что характеризует величие и божество — никто иной, как Кайзер. Никак иначе. Если бы не Кайзер, то Несс так и скитался бы без особого смысла жизни. Что он только нашёл в Исаги? Несправедливо. Неужели в нём есть что-то, чего нет в Нессе — правой руке самого Михаэля?! Хочется кричать и метать всё, что попадётся под руку. Как же мерзко, как же противно… В глубине души Несс не прочь ударить Кайзера по лицу за всё хорошее и плакать, каясь во всех своих желаниях и мыслях. Но не посмеет. Это желание он давно похоронил в себе, как и все остальные. Он не идеален, ибо сам не всегда обожал Кайзера. Только один случай его изменил. Совесть и обожание не позволяют поступать как-то против господина. Клятва, которая навсегда будет с ним до самой смерти, слишком измучена временем и заставляет делать больно. Это слишком привычно. Иногда было желание плакать от понимания того, как Несс унижается перед своим господином. Многое останется в нём. Об этом никто не узнает, пусть хоть под дулом пистолета. На что не пойдёшь, ради хозяина и клятвы. И для себя, капельку… Несс благодарный пёсик. Сам понимает в каком он находится положении, но не собирается ничего предпринимать. А для чего? Зачем? Всё добровольно. Верно… Всё так и должно быть. Это нормально. Несс не знает, что такое здоровые отношения. Его самого нельзя назвать психологически стабильным человеком, так что, скорее всего, это не имеет значения. Маски, меняющиеся на протяжении долгого времени, уже не оторвать. Они уже часть него самого. Личность. Так же у всех? На самом деле не хочет смеяться над шутками людей, задавать им вопросы, улыбаться всем подряд. Ему плевать на всех. Кайзер приручил совсем, казалось бы, недавно блуждающего щенка. Сейчас же щенок стал верным пёсиком, которого воспитали под своё удобство. Неплохо устроился. Всё это, конечно, «хорошо», но он не совсем понимает, чувствует ли к Кайзеру что-то большее. Он умеет и знает то, чему его учил Михаэль. Когда дело касается чувств к другим людям, то тут всё скудно. Несс испытывает неприязнь, считая многих людьми нижнего сорта. Кайзера он безоговорочно обожает, благословляет, поклоняется. Может, Несс всё-таки испытывает хоть капельку ненависти к нему? Точно нет. Может, привязанность? Точно да, но это не то, что нужно. Может, любовь? Это понятие смутно расплывается в голове. Несс никогда не испытывал и не знает, что такое настоящая любовь. Все эмоции, желания, слова, возможно, можно отнести к любви ошибочно, но он уверен. Да, Несс чувствует себя «шизанутым» и с тревожным типом привязанности. Что с того? Его чувства просто не могут быть шуткой. Если Алексис лишь марионетка в руках кукловода, то это не значит, что у жалкой игрушки не может быть желаний и чувств. «Кайзер, ты мой смысл» «Кайзер, ты всё для меня…» Кайзер намного большее место занимает в жизни Несса, чем кто-либо может себе вообще вообразить. Один из страхов — стать бесполезным для господина. Несс же всего-то хочет быть полезным, быть нужным, быть любимым… Последний пункт давным-давно зачёркнут без капли надежды на осуществление. Темнота поглотила комнату. Все в Блю Локе с иностранными гостями должны спать. Слышно равномерное дыхание Кайзера, находящегося совсем рядом… Ему ничего не мешает что-то сделать с таким сейчас маняще беззащитным человеком. В комнате, к счастью, только он и Кайзер. Третьего не подселили. Видимо, подумали, что так будет лучше. Мало ли что, вдруг не уживутся. Другой вариант гласит: просто свободное место, поэтому через некоторое время кого-то да подселят. Возникали новые мысли у Алексиса, сопровождаясь скрежетом зубов и нервным покусыванием губ. Но, скорее всего, Кайзер договорился, чтобы не подселили никого. Этот исход намного больше греет душу. Несс не позволит, чтобы на «хозяина» пялился кто-то, кроме него. Комната, предоставленная для важных гостей, считается, если можно так назвать — вип. Много места, кровати отличаются от обычных… Увидели бы это ребятки из Блю Лока, то точно позавидовали. Желание прикоснуться усиливалось к сладко спящему немцу, особенно, когда в повседневной жизни он строил из себя надменного и насмехающегося короля всего сущего. Перед Исаги всё это проявлялось ещё интенсивнее. Это не выглядит, по мнению Несса, как театр одного актёра или что-то похожее на клоунаду. Простите, нет, но это игра Кайзера в «немое подчинение всей команды и желательно всего мира к моим ногам в придачу». Да, у Кайзера весьма увлекательные фетиши, видимо. Но об этом когда-нибудь потом… Михаэль имеет даже не чуть завышенную самооценку, что и гласит правило команды «вся игра устроена вокруг Кайзера». Дело не только в этом. Небольшие шутки кончились. Все его черты характера, конечно, сопровождались с солидной физической подготовкой, айкью понимания игры и много чем другим. Просто так его бы не прозвали восходящим гением футбола. У немца довольно занимательное хобби — ломать людей морально. Исаги трудно сломить, что, естественно, Кайзера выбешивает. К Йоичи у него явно много противоречивых чувств, которые он и сам не до конца способен осознать. Несс знает. Понимает много всего, но как и положено в ролевой «слуга-господин» с Кайзером, перешедшей пределы адекватности, не будет досаждать своим ненужным мнением, как бы не хотел обратного. С большой вероятностью, если Несс и начнёт разговор о чувствах господина к людям, переводя плавно речь об Исаги, то получит словесный понос. Разговор точно будет не очень приятным, в принципе, ничего нового… Несс любит, но безответно. Алексис ненавидит, к счастью, молча. Если бы было законно убивать, то где-то у помойки валялся бы труп Исаги. Почему Несс никогда не получал к себе такого особенного отношения, даже спустя немаленький промежуток времени? Опять же, несправедливо. Исаги удалось всего за несколько часов матча заинтересовать самого Кайзера. А Нессу, который практически двадцать четыре на семь рядом, — нет. По отношению к Нессу тот строг, имеет огромные границы дозволенности. Зная Михаэля ещё со средней школы, он думает, что даже не знает полноценно настоящего сокомандника. Дело в том, что и при покорном «слуге» напарник держал определённые маски, создавая негласные новые правила, которые Алексис должен был безоговорочно сразу же понять. Не поймёт — наказание. Да, наказание. Какое же? Ответ довольно ожидаемый. Кайзер знает Алексиса вдоль и поперёк, поэтому-то слабости использует умело. Игнорирование. Оно убивает, разъедая, как самый настоящий яд. Нет ничего хуже наказания, как считает Несс. Пришлось привыкнуть, ибо никогда не знаешь точно, что взбредёт в голову Кайзеру. Главное, чтобы Кайзер не перестал с ним общаться навсегда. Этого он не переживёт. Не выдержит и… … Проводя рукой по таким мягким волосам, Несс вспоминает прошлое. Хоть и с Кайзером для относительно адекватного человека взаимодействовать с ним — будет сплошная непредсказуемая игра и унижение, то Нессу это приносит удовольствие. Возникает неизвестное наслаждение, последующую глубокую обиду. Он знает, что Кайзер никогда не поменяет своё отношение к нему, это больно. Боль, подающая сигналы тревоги к головному мозгу, обрабатывает и формулирует её так же, как и физическую. Душевные муки, сравнимые с пытками, можно характеризовать такими же сильными, — неоспоримо. С другой стороны, Нессу нравится грубое отношение Кайзера. Только он является исключением. Это всё же не нормально, так ведь?.. А Несса почти всё устраивает. Проблематичность… Ему всё равно на всех. Любит Кайзера до смерти — похоже на зависимость или диагноз. Он попадал в неловкие ситуации связанные с крупицами приличия из-за своих извращённых мыслей, которые волей-неволей образуются рядом с Кайзером. Приходилось делать вид, как на зло рядом с объектом влечения, что не думаешь о грубости с ним же в пошлых сценах. Это было слишком и внезапно, даже для него. Михаэль улыбался и злился, как ни в чём не бывало, совсем не подозревая, что может думать его подчинённый. Это к лучшему. Парень приподнимает руки спящего наверх, к бортику кровати, затягивая ремнём в прочный узел. Меры предосторожности. Совсем милый, когда спит. … И такой грубый, когда нужно сорваться на Нессе. Пусть Кайзер испытает то, что он ощущает каждый божий день. Плевать, что таким бессовестным методом. Именно Кайзер заставил испытывать стыд за любой проступок, принижая и грубя. На голове Алексиса до сих пор не зажили бесконечные ушибы и шишки, произведенные его господином. Все шутки вышли из-под контроля Кайзера, хотя наверняка тот так не считает. Конечно, нельзя контролировать абсолютно все потайные мысли людей и сокрытые глубоко чувства. Это слишком много сил отнимает, да и волноваться о таком — не в приоритетах Кайзера. Теперь настал черёд Несса заставить его находиться в смятении, шоке и мерзости от бездействия. Несс фиксирует коленями бёдра жертвы, проводит нежно по очертанию скул, словно притрагиваясь к драгоценности. Алексис очень серьёзен в своих намерениях. Он потеряет доверие или будет что-то даже хуже. Уже не важно, ведь то, чего он желает, не осуществится никогда. А так он откроет глаза господина на то, что стоило всё-таки относиться к «слуге» по-иному. Несс не рассчитывает на взаимность, но нормальное отношение к нему хотя бы иногда, скрасило бы его дни больше, чем блядский гол, забитый где-то в мечтах им самим. Он ни в коем случае не считает себя жертвой. Такое чувство, что сам скоро сойдёт окончательно с ума. Одно только присутствие Кайзера приносит много радости, счастья, печали. Чувства переполняют, разрывая изнутри. Парень давно понял, что от болезни с именем «Кайзер» ему не дано избавиться. Никогда. До конца с ним. Навсегда. Пусть сейчас такое беззащитное тело Кайзера воспринимается наградой для Несса за верность и преданность к своему хозяину. Да и неужели Кайзер не видел глаза, горящие страстью глубоко внутри в Нессе? Не смешите. Он всё прекрасно знает, точнее, наверняка догадывался. Вот что происходит, когда играешь с людьми в не пойми во что. Стоило попробовать вкус губ, ощутить дыхание на своей коже от того, что наклонился к шее, оставляя робкий поцелуй — Несс уже в другом измерении от собственных действий. Тело, находящееся под ним, такое желанное и сексуальное. Он притрагивается к груди лежащего, проводя грубовато и размашисто по торсу двумя ладонями. Совсем не получается сдерживать свою улыбку. Счастью нет предела, как и возбуждению. Представления в голове совершенно иные: не сравнятся с предоставленной реальностью сейчас. Михаэль тяжело дышит, хмурится и сглатывает, когда Несс дотронулся до сокровенного места. В мраке зрачки Алексиса сияют, а ухмылка не спадает, тихо говоря: — Мой господин проснулся. — Что… — Михаэль, окончательно открыв глаза, не мог поверить в то, что происходит. — Что ты делаешь? Нет, как ты смеешь… — Это всего лишь маленькое наказание, а можешь и вовсе считать, словно ты мой подарок. Мгновение, и Несс сжимает член, который уже привстал из-за проведенных манипуляций, параллельно наслаждаясь только что услышанным сдавленным негромким всхлипом, напоминающим в извращённом подсознании сдавленный стон. — Стоило сжать, а уже всхлипываешь… Что же будет дальше? — Несс смотрит исподлобья, насмехательски спрашивая, издеваясь. — Чертов придурок, козлина конченный… Я тебя ненавижу, и вообще… Михаэль издал стон с придыханием. Сердцебиение предательски участилось, а возбуждение только возрастает. Нет желания признавать, что его, скорее всего, хотят трахнуть. Не кто-то, а сам Несс — слуга, уёбище, скотина, козлина… Сколько синонимов придумал Кайзер — не сосчитать. Зрачки бегают по потолку, совершенно не хочется видеть этого мудака, столкнуться взглядами. Не может противиться этим стимулирующим движениям, которые впервые ощущает на своём члене. Потихоньку всё труднее и труднее себя контролировать. В данный момент прикусывать губу — спасение. — Я же просто стимулирую… — тихий смешок, — что будет, когда я сниму с тебя одежду? Очередной глупый вопрос и опрометчивые действия Несса, не щадящего ни себя, ни Кайзера, который вне себя от злости. Услышав последние сказанные слова, Кайзер начал вырываться, пинаться, материться. Спросонья реакции особо не было, а если бы и была, то Нессу как-то плевать. Но увы и ах, их комната обладала звукоизоляцией, потому что они чрезвычайно важные гости в Блю Локе. Тот самый случай, когда звукоизоляция была лишней. Кайзер забылся, испытывая омерзение, нежели панику. — Тебя всё равно никто не услышит, — проговорил Несс в ухо жертвы, тяжело и горячо выдыхая: — Не рыпайся, милый. Что-то заставляет Несса чувствовать себя ужасно от насилия человека, так сдавленно всхлипывающего, пряча свои истинные чувства в себе. Обездвиженный парень лежит, выгибается, стонет при человеке, которого так ненавидит. В наслаждении сжимать кулаки, потому что иначе не можешь, связаны руки; гортанно чуть ли не стонать, отворачиваясь от стыда, — кажется Нессу милым и чертовски возбуждающим, хоть Кайзер это и делает не по своей воле, а по принуждению обстоятельств. — Ты такой извращенец, — с хрипотцой говорит Несс, перестав стимулировать орган через ткань, рукой тянется к шее Кайзера. Звук, который издал Михаэль, был таким красивым, стоило прижать горло чуть сильнее. В голове словно всё переворачивается: — Ты же всегда таким был, так ведь? Ответа не последовало, но член, стоявший колом в штанах Кайзера — этого хватило, чтобы понять. Ослабив хватку на шее, Несс кончиками пальцев скользит под футболку своего господина. Кайзер, даже не шелохнувшись, смотрит отстраненно на макушку Несса. Всё плывет перед глазами от возбуждения и бессилия, когда его грудь оголяют. Противно. — Ублю… — Михаэлю прикрывают рот, не позволяя договорить. Ведут рукой по его светлой коже, на которой Нессу так и хочется оставить порочный засос. Оставляя поцелуи на открытой зоне груди, Несс переходит к соскам. Посасывая, кусает, проводит проворным языком по месту укуса, бесстыдно зализывает и дует на чуть влажный сосок, вызвав множество мурашек у Кайзера. Ноги сводятся сами по себе, и он чувствует упругость, говорящую не забывать о том, как сильно возбужден не только он, но и Несс. Комната душит, воздуха чрезвычайно мало, трудно тихонько не постанывать, протяжно не выдыхать из-за горячих поцелуев, глаз, смотрящих в его душу или сквозь, как будто пожирая без остатка. Легонькое прикусывание губы, заставляющее наконец-то почувствовать на языке терпкий железный привкус, вызванный результат истязания своих губ. Несс дьявольски усмехается, а Кайзер пугается таким двойственным чувствам. Ненависть кипит, а нижнюю часть живота, словно комок, тянет. Противоречиво приятно и дрожит, когда Кайзер ощущает по телу неожиданные касания, заставляющие выгибаться. Всё так же гадко, так же тошно… Как же, блять, неплохо было бы умереть в этом ужасном чувстве животного инстинкта. Желание, не отпускающее, пока не избавиться. В темноте не видно наверняка крови, бордовых пятен крови, оставленных на губах и шее Несса, когда Кайзер, в порывах гнева, терзал укусами такие, казалось бы, нежные зоны. Темнота способна прятать многое, как и то, что сейчас скрывает в ней чуть засохшие ранки, немного стекающую алую кровь с губ Несса к подбородку. Совсем безжалостно, совсем жестоко, как и всегда. Будучи связанным и, находясь в таком скованном положении, обычный человек не способен так давать отпор, поэтому Несс снова невольно восхищается. Глупая улыбка спадает с его лица, отрезвляя. Кайзер давит морально, давит своей аурой, даже когда и сам готов провалиться сквозь землю. Вот что значит авторитет, та власть, человек, много лет держащий Несса в ежовых рукавицах. Внутри парня всё сжимается, взгляд притупляется, рука, совсем недавно хозяйски продвигающаяся стремительно по телу, дрогнула. Испуг, поглощая всё его тело, до самых ушей и кончиков пальцев. До ужаса триггерит в этом мимолётном моменте: картина и атмосфера, образованная перед ним сейчас. Без остатка, полностью — это всё было совершенно его инициативой, но что-то неведомое заставляет Несса в итоге ловить панику. От неизвестности хочется спрятаться, от чего-то сжаться и стать маленьким, исчезнуть к чертям собачьим. Интенсивное подрагивание руки Несса, а круглые, от неожиданности, глаза Кайзера, застыли в непонимании. Следом вычерчивается на этом лице, так же противно, как плевки: лёгкая, но такая зверская, ухмылка. — Чего ты так испугался, придурок? — смотря исподлобья, как на самого злейшего врага, прошептал грубовато Кайзер, продолжая вполголоса: — Я перед тобой, практически раздетый, это я должен бояться — не ты. Ты уже натворил делов, поздно сожалеть, но не понимаешь, так ведь? Как опрометчиво. Замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, замолчи, ЗАТКНИСЬ. — Умолкни, Кайзер. Взъерошенные блондинистые волосы берут в охапку и тянут вверх, вместе с этим вынуждая приподнять голову, открыв шею. Прохладные, испачканные кровью губы Несса, дотрагиваются до кожи. Кусая и целуя, горячо выдыхает, совсем еле слышно шепчет какие-то ругательства. Руками блуждает по напряжённым мышцам бёдер и прихватывает край боксеров, стягивая ниже. Открыв вид на ставший до лобка член, Несс видит, как с него чуть сочится полупрозрачный предъэякулят. Несс видит, как Кайзера будто лихорадит, сто́ит чужим горячим пальцам сомкнуться на члене. Это совсем другое чувство, в отличие от прошлого раза. Сменившиеся чувства, быстро поменяли немного восприятие ситуации. Кайзер смотрит, пытается узреть суть — всё в тумане, но понимает, что уже каким-то образом и сам не против: чтобы это не прекращалось, чтобы Несс не останавливался на этом. Эти мерзкие недавно чувства почему-то переменились на наслаждение и страсть, в которой ни один из них не разбирается. Руки Михаэля, онемевшие от долгого нахождения на одном месте, ослабевают с каждой секундой всё больше, сжимая и разжимая кулаки до побеления костяшек, затем хватаются за хоть какую-то опору в виде бортика. Несс, видя покрасневшие, как от наручников, запястья господина, испытывает жалость, поэтому освобождает его руки, слыша у уха негромкое от боли шипение. Свободная уже рука мигом схватилась за плечо Несса, и Кайзер чётко произносит: — Я тебя урою после всего этого, — схватившись за подбородок совсем ненавязчиво другой рукой, слегка опускает вниз, дабы глаза видели возбуждённый орган. — Если ты, блять, избавишься от этого недоразумения, то может и забуду, что ты творил. Но это не точно, Несс… Тот расширил глаза, казалось они улетят из орбит. Настолько был в шоке, что в горле пересохло. Получается, если убрать половину контекста, то Кайзер чётко желает, дабы Несс сделал всякие непристойности с его возбуждённой частью. Просто «хозяин» этого никогда не скажет. Алексис знает. Это точно не сон? Тогда что это? Что это происходит перед ним сейчас? Всё так реально… Разве Кайзер может так себя вести, после всего того, что случилось. Как он способен быть таким, несмотря на произошедшее? Точно не к добру. Этот искуситель наверняка придумал, как будет мстить. Несс взял его силой, а Кайзер так удивительно добр. Стыд и чувство вины, появившиеся в груди, сильно давят, заставляя подкашивать ноги. Блять, блять, блять, блять, блять, бляяять… — Живее, — прошептал грозно, в совсем родном приказном тоне, Кайзер. Алексис сглатывает. Ему определенно нравится ход собственных мыслей, ведь выполнение приказа — не отъемлемая задача «слуги». Глупые желания не превыше повеления любимого хозяина. С тех пор как они рядом, так было всегда. Всплывает где-то смутно в голове высказывание Кайзера:«Чувства не должны быть препятствием к достижению результатов, Несс»
Он безусловно прав, но когда ты живёшь эмоциями, то роешь себе понемногу яму, мысля так, как тебе совершенно не свойственно. По крайней мере, Несс старался соответствовать, хоть маленько. Неужели эмоции можно так легко зачеркнуть, наплевать и выкинуть, когда тебе надобно? — немыслимо для Несса. Эмоции — часть его личности. Они издают свет в этой глубине, кромешном мраке гнили в, скорее всего, настоящей сущности Несса. Эмоции на его лице краше, чем является он сам. Эмоции — единственное, что не прошло под влияние до конца. То, что он не способен контролировать, как бы ни старался. На вряд ли Кайзер был бы рад видеть бревно. Или всё же наоборот?..«Такая радость… То, что ты так радостно пляшешь с идиотским выражением на лице — ничто, как дерьмовая цель»
А сам-то как Кайзер был взбешён и дал волю эмоциям, которым не должно быть место на поле. Это мешает рационально мыслить. Это рушит ход событий. Тогда Михаэль так много наговорил из-за злости, вывешивая на душу снова своё долбанное негодование. Несс выслушает, скажет как же прав господин: какой же он, в общем, ахуенный, но как бы не так… Этим только сильнее выводит Кайзера из себя. Что не так-то? Он всего лишь сказал то, как правда считает. Несс всегда на его стороне. Очередной убивающий вопрос самому себе: «Чему он может быть не доволен?» Обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, обожать, поклоняться, любить… Несс, словно мотылек, бросающий всё, летит к единственному источнику света. Несс, словно одержимый наркоман, не способный успокоиться, пока не получит очередную дозу. Обожает этот голос, глаза и человека, который так ему близок. Человек, покоривший его без остатка. Кайзер, нагнувший под себя всю команду и не только, кромсает на кусочки весь здравый смысл. … Целует с синего бутона розы — татуировки, которая находится у левой стороны шеи, заканчивающаяся длинным стеблем с лепестками на внешней стороны ладони. Несс не упустил ни единую деталь данной татуировки, ведь грех не расцеловать такую красоту. Кайзер раздражен. Хватая Несса за корни волос, он тянет вниз. Алексис смотрит, сглатывает снова образовавшуюся слюну, напрягаясь. Как это нужно делать? Он никогда раньше подобного даже в фантазиях не представлял, не говоря про то, что отсасывать взаправду. У парня перед глазами, в голове мелькают яркими вспышками мысли, разгораются чувства. Они его переполняют, выворачивая наизнанку, крутят им, как того пожелают. Убивают по первому зову. Кайзер хмурится и, выдыхая, говорит: — Просто глотай, а по ходу дела думаю научишься… — невинно улыбаясь, как ему не свойственно, двигает голову Несса ближе к органу, — Ты же способный мальчик, всё схватываешь на лету. Это тоже сможешь усвоить, верно? — Кайзер… — промямлил Алексис с ноткой непонимания и отчаяния. — Выполняй. Мысли — та информация, что мы больше предпочитаем держать при себе. Мысли — комок того, что лишь воспроизводит наш мозг из глубин подсознания. Мысли, которые появляются сейчас — знак, что Несс желал осуществить, но не с собой. К чёрту мысли. Алексис прикрывает глаза, обхватывая головку губами, старается не касаться, по логическим умозаключениям, зубами. Кажется, что Кайзер пропускает сквозь зубы обрывистый стон, проводя так приятно через пальцы пряди Несса. В прочем, он всё равно не смог расслышать из-за бесячего шума в ушах. Парень, обводя языком головку, слизывает сочащуюся с плоти смазку, и погружает член глубже в рот, позволяя скользнуть по языку. Рвотный рефлекс должен был сработать, но Несс вовремя поднимает чуть выше голову. Несмотря на выше упомянутое, желание поиздеваться не пропало, поэтому Алексис сглатывает, плотно сжимая его член ртом и горлом. Слыша сдавленный стон, Несс краснеет до ушей, сам не зная с чего это он так реагирует. Не знает, как дальше невозмутимо сосать, когда Кайзер издаёт такие ноты из своего рта. Просто пиздец. Спокойнее. Нужно быть уравновешенным. … Не думай о том, чтобы эта кровь стекала по чужим пальцам, смывая раны от ушибов. Чтобы кровь шла от ногтей, текла по плечам и рукам, смывая чужие следы и прошлое, не оставив кроме себя, ничего. Несс не может быть без него. Кайзер всегда должен помнить о нём. Произносить его имя, словно мантру. Думать только о Нессе. Только о нём. Надолго, как бесконечность. Всегда, часто, в разном ключе. Это было мантрой. Истинной, попутно преследуя каждый его шаг: вне поля, вне сознания. В каждом, блядском, проклятом матче, кажущимися уже благословением для Несса. Пока рядом Кайзер — ничего не страшно. Не страшны ни невзгоды, ни Несс самому себе. Футбол связал и сковал в свои сети, не отпуская, и пока у них есть общая цель, Несс способен быть полезным Кайзеру. Верить в то, что всё будет хорошо, пока рядом человек, которого ты любишь — забвение. Приятное забвение или сон, в который можно попасть по своему усмотрению. Абсолютное согласие убивать себя, ощущая ничего. Уходить в ничего — довольно забавно. Несс готов умереть в мечтах, готов исчезнуть без Кайзера. Всё расплывается, исчезает в одно мгновение. Несс открывает слипшиеся глаза, видит такой яркий свет и слышит голос, который совсем рядом: — Ты что-то заспался, вставай, — трогая плечо, спокойным тоном уточняет: — Нам нужно идти тренироваться. И тут Несс осознал, что проснулся окончательно.