Раздели со мной вечность

Дейдара сидел на диване в гостиной, терпеливо и покорно ожидая решения судьбы, своей и Сасори. Однако эти эмоции были чисто внешними, внутри мальчишка был напряжен до предела. Уж больно что-то тихо было там, за дверью спальни. Блондин беспокойно заерзал, чувствуя, как в душу заползает неприятный липкий страх. А вдруг этот упырь уже растерзал его данну и теперь наслаждается его благородной аристократической кровью, облизываясь от удовольствия? Подумав такое, Дей, благодаря своей необузданной и неуемной фантазии, представил себе жуткую картину очень явственно, от чего ему даже показалось, что он слышит за дверью довольное мерзкое чавканье и завывания. Парень покосился на закрытую дверь и судорожно сглотнул. После чего поднялся и на цыпочках осторожно пошел к ней, прислушиваясь и настраиваясь на самое худшее. Сердце сжималось, но не от страха, что там, в той комнате, он может найти свою смерть, а от боли, что там, вполне возможно, уже нашел свою Сасори. Дей как всегда шмыгнул носом и прерывисто вздохнул. Черт... что он до сих пор делает на этой земле один, ведь он, как и его данна, когда-то поклялся, что не проживет без него ни минуты, не позволит себе оплакивать его потерю и страдать в дальнейшем. Мальчишка, превозмогая охватившее его нехорошее предчувствие, протянул подрагивающую руку к двери и тут же отпрянул, так как она неожиданно распахнулась, и в ее проеме он увидел того, кого в данный момент увидеть ожидал меньше всего. Мадара величественно взирал на него сверху вниз и молчал, ожидая, пока у шокированного его эффектным появлением парня пройдет оцепенение. Оцепенение прошло, и Дей, тоже не говоря ни слова, неловко попятился назад, пока не наткнулся на журнальный столик и не уселся на него со всего маху. Это немного привело его в чувство, и он, указывая пальцем на воскресшего начальника, попытался что-то вымолвить, но у него получалось только хватать ртом воздух и выдавливать из себя нечленораздельные звуки. -Тихо, тихо, малыш... успокойся... - Видя его не проходящее замешательство, решил начать первым Мадара. Так. Разговаривает. Значит, уже не призрак. Дей понятия не имел, могут ли привидения говорить, но очень сильно надеялся, что нет, иначе он, тогда, вообще, отказывался что-либо понимать. И ему страшно не хотелось думать, что перед ним фантом, ибо он и так был совсем недавно напуган какими-то тенями. Однако на вид Мадара был, в отличие от тех неясных теней, вполне реален и осязаем. Он успокаивающе протянул руку в сторону блондина и сделал к нему пару шагов. Дей сидел на столике, обомлев от изумления, и, открыв рот, продолжал пялиться на главного вампира, которого до сего момента считал мертвее всех мертвых. -Все в порядке, мальчик, это действительно я... - Учиха заговорил мягко и убеждающе, словно врач с буйным пациентом психбольницы, которого нужно успокоить. -Господи... откуда? Как? - Наконец выдавил из себя блондин, невольно отодвигаясь. - Тебя же Пейн грохнул... -Я просто дал ему возможность так думать. Потрепал он меня, конечно, изрядно, но... -Что ты сделал с Сасори, упырь?! - Вдруг перебил его Дей напряженным звенящим голосом, чем немного даже вспугнул Учиху, уже готового было пуститься в далекие воспоминания и понастальгировать. - Где он?! Что с ним, отвечай! -Да что ты орешь, как резаный? - Поморщился Мадара недовольный тем, что его прервали. - Все с ним нормально, с твоим Сасори... вон он, лежит в спальне... тащится! -Ты его укусил! - Обвиняюще выпалил мальчишка. -Исключительно по его великой просьбе. -Поверить не могу... - Пораженно прошептал Дей, опуская глаза. - А мне ничего не сказал... -Чему ты удивляешься, Дейдара? Он почти пятьсот лет был вечным, и ты думал, что он упустит возможность вновь стать вампиром? – Учиха, прохаживающийся перед расстроенным блондином взад вперед, неожиданно остановился. - И в связи с этим, у меня к тебе ответственное поручение... я думаю, ты отлично знаешь, что происходит во время перевоплощения... -Еще бы! - Обиженно буркнул мальчишка, которому не понравилось то, что с ним не посоветовались и не поставили в известность. -Ты сейчас нужен Сасори, как никогда. У него скоро пройдет состояние эйфории, которое сменится привыканием, и если ты не уследишь за ним и дашь ему уснуть, то... - Мадара помолчал, глядя на блондина и пытаясь понять, все ли до того доходит, что ему говорят, после чего остался удовлетворенным: Дей буквально смотрел ему в рот и впитывал в себя все его слова, как губка. Похоже, парня уже совсем не волновали изначальные вопросы, все его внимание было переключено исключительно на состояние, в котором сейчас находился его дражайший данна. -...То он уснет навечно. - Несколько патетически закончил Учиха. Едва он договорил, Дейдара соскочил со столика и бросился в спальню, чуть не снеся его по пути. Точнее, он даже слегка оттолкнул Мадару в сторону, лишний раз убеждаясь, что тот имеет вполне материальное тело, а не является духом или, чего еще хуже, галлюцинацией. -Просто не давай ему уснуть... - Крикнул ему вслед Учиха, поправляя на себе черный пиджак. Дейдара, сначала замеревший в нескольких шагах от кровати, медленно подошел к ней, с беспокойством вглядываясь в лицо раскинувшегося поверх покрывала Акасуны. Тот тащился, не то слово. Неописуемое блаженство на побледневшем лице сопровождалось такими томными вздохами, которых от него Дейдара не слышал даже во время секса. Блондин почувствовал даже что-то вроде легкой ревности, хотя понимал, что ревнует он к бессмысленным, но приятным иллюзиям, которые сейчас одолевали Акасуну. Своего превращения Дей не помнил, ему пришлось бороться со смертью, но состояние, в котором сейчас находился его возлюбленный, вызывало легкую зависть, в том, что тому сейчас очень и очень хорошо, сомневаться не приходилось: на Сасори как будто навалился долго не отпускающий оргазм. Поплатиться за столь приятные ощущения ему пришлось очень скоро. Очередную стадию можно было сравнить, если не с ломкой наркомана, то с жутким похмельем - это точно, и Дейдаре пришлось приложить немало усилий, чтобы Сасори пережил этот кошмар, не засыпая. Игры воображения, доставляющее мнимое удовольствие, кончились, оставив его переживать удушающую жажду, сильнейшее головокружение, жжение в месте укуса и жуткую ломоту в теле реально, безо всякого спасительного забытья. А оно было таким манящим, смерть звала к себе в свои мягкие объятия, обещая освобождение от боли и неприятных впечатлений, и лишь уверенные действия не растерявшегося мальчишки, постоянно возвращающего своего данну к реальности, то Сасори мог и поддаться столь заманчивой перспективе. К утру Дей выдохся настолько, что уже еле сидел рядом со своим данной, но к этому времени и сам Акасуна уже утих, из чего становилось понятным, что самый опасный этап миновал, блондин знал это точно. Он никогда раньше не видел превращение воочию, но Сасори когда-то достаточно живописно описал ему все моменты, благодаря своему красноречию, однако то, что пришлось увидеть и пережить мальчишке, произвело на того сильнейшее впечатление и оставило неизгладимый след. Он прекрасно понимал, что ему предстоит перенести то же самое в ближайшее время, Сасори никогда и ни за что не оставит его человеком. Дей, буквально уже клюющий носом, встрепенулся. -Боже! Пожрать же надо успеть напоследок! - Тихо прошептал он сам себе. Оглянувшись, он присмотрелся к лицу Акасуны, боясь, как бы тот, с теперь его чувствительным слухом, не услышал и не запретил. Но Сасори лежал с безмятежным выражением на лице, закрыв глаза и ни на что не реагируя. Только подрагивающие веки выдавали отсутствие полноценного сна, скорее, это было пограничное состояние между ним и явью. Дей облегченно вздохнул и заботливо поправил возлюбленному красную челку, убрав ее с покрытого испариной лба, чем придал Сасори немного дурацкий вид. Акасуна пообещал бы ему оторвать за это руки, если бы увидел себя сейчас с такой прической. Поднявшись, мальчишка вышел из спальни и побрел в сторону кухни. Через пять минут он уже сидел за столом и жадно поедал остатки их с Сасори роскошного ужина, как обычно запихивая в рот все подряд и испачкав личико. Ощущение сытости сморило этого обжору и соню окончательно, он и не заметил, как уснул прямо за столом, положив одну руку под голову и сжимая в другой кусочек недоеденного пирожного. Проснулся Дей от того, что его настойчиво трясли, стараясь разбудить. Парень медленно открыл глаза и тут же поднял голову. Перед ним стоял Сасори, положив руку ему на плечо. Другой рукой он опирался о стол, было заметно, что он еще слишком ослаблен, не смотря на то, что уже обрел свою обычную вампирскую ипостась. -Данна! - Испуганный мальчишка с беспокойством посмотрел на его бледное, измученное лицо и соскочил со стула. - Зачем ты поднялся? Ты же еле на ногах стоишь. -Тебя потерял. - Сасори сделал небольшое усилие, чтобы усмехнуться. -Пойдем, я тебя доведу обратно. - Участливо предложил Дей свою помощь. -Сам дойду. - Последовал лаконичный ответ, однако Акасуна продолжал стоять. Ему действительно было плохо, тело не слушалось, а во рту пересохло, мучила невыносимая огненная жажда. Он не хотел воды, прохладной и прозрачной, нет, утолить эту иссушающую жажду, в силах была только кровь. Сасори испытывал почти животное желание вновь ощутить сладковатый вкус этой алой тягучей жидкости, в связи с чем, его, горящий нездоровым красным, словно тлеющие угли, огоньком взгляд был прикован к беззащитной загорелой шее блондина. Именно к тому месту, где соблазнительно билась и подрагивала под кожей вожделенная жилка, по которой текла манящая влага. С превеликим трудом Акасуна отвел взгляд от желанного объекта и, нервно сглотнув, постарался успокоить участившееся дыхание. -Данна... - Видя его нервозное и нестабильное состояние и подходя к нему, позвал Дейдара. -Не сейчас, Дей... - Сасори отвернулся и медленно побрел в спальню, продолжая бороться с собой. Он не хотел обращать мальчишку так, спонтанно и сгоряча набросившись, не спросив, хочет ли тот стать вновь вечным. Ситуация напомнила ему далекий 17-ый век, но тогда он, будучи вампиром уже более сотни лет, с легкостью сдерживал себя в присутствии Дея, да и обратить блондина вынудили трагически складывающиеся обстоятельства. Сейчас было не так. Сейчас он был слаб и мог не сдержаться, а ему очень хотелось предоставить мальчишке выбор, которого у того не было тогда. Для этого было нужно, чтобы Дей не маячил у него перед глазами, иначе жажда крови могла победить. Однако парнишка упрямо приперся за ним в спальню. -Данна... - Жалобно взывал он, стоя у кровати, на которую с тихим стоном улегся Акасуна. - Чем я могу тебе помочь? -Твою мать, Дей... да уйди ты пока от меня... - Сквозь зубы прошипел Сасори, прикрывая глаза. -Хорошо-хорошо... вот только подушечку тебе поправлю... - Все еще не понимая, какие тайные страстные желания одолевают его бессмертного любовника, пролепетал Дейдара. Склонившись над ним, он принялся усиленно взбивать и поправлять и так пышную подушку, считая, что проявляет искреннюю заботу, но на самом деле только доставляя Акасуне лишние неудобства. Сасори недовольно приоткрыл глаза и тут же наткнулся взглядом на руку блондина, провоцирующе порхающую перед его лицом и словно специально выставляющую напоказ синие тонкие вены. Этого было достаточно. Резкий рывок от подушки, загоревшиеся безумным, алчным блеском глаза и клацнувшие буквально в считанных миллиметрах от запястья Дея острые клыки. Только благодаря веками выработанной быстрой реакции блондин успел отдернуть руку и отшатнуться. -Ты что делаешь?! - Возмущенно воскликнул он, прижимая спасенную от укуса конечность к груди другой рукой. -Я же сказал... уйди! - Бессильно изнемогающе прошептал Сасори, падая обратно на подушку. Только теперь Дей понял, что творится с его возлюбленным. Мальчишка и сам не успел еще забыть, какую дикую жажду можно испытывать от недостатка крови, будучи вампиром. Она непреодолима, она всепоглощающа, она лишает рассудка и делает вампира хищником, старающимся любым способом добыть живительную влагу. Что ж, Мадара позаботился об обращении Сасори, но не удосужился снабдить его кровью, хотя бы на первое время. Дей решительно вернулся к кровати и, усевшись на ее край, протянул руку изможденному любовнику. -Кусай... Сасори устало и недоверчиво покосился на его запястье с голубоватыми венами, после чего поднял взгляд на мальчишку. -Брось, Дей, не стоит. -Кусай, я сказал... тебе станет легче. - Больше ему упрашивать возлюбленного не пришлось, через пару секунд он только прикусил губу и поморщился от острой, жгучей боли, когда Сасори вонзил в подставленную руку свои клыки. Это было восхитительно. Поступающая в ослабленный организм кровь шумела в ушах призывным водопадом, мир окрашивался в яркие, резкие тона, вместо тусклых и блеклых, и что самое главное - постепенно исчезала жажда и возвращались потраченные на превращение силы. К тому же, это была кровь любимого человека, что делало ее вкус более насыщенным и особенным, но это было уже чисто психологическое восприятие. Сасори увлекся настолько, что не сразу услышал умоляющий стон мальчишки. -Данна... хватит... голова кружится... - Обессилено прошептал Дей, наваливаясь на почти восстановившего силы Сасори. И только это его неконтролируемое падение в полуобморок остановило Акасуну. Подхватив безвольное тело, Сасори осторожно уложил свою добровольную жертву на кровать. -Дей, ну же... посмотри на меня... - Похлопал он его по щекам. Мальчишка приоткрыл глаза и лишь тихонько вздохнул. Пришлось отпаивать его дорогим красным вином, которое Сасори обычно берег для особых случаев. Сегодняшний случай он посчитал именно таким, решив отблагодарить любовника за его самопожертвование. Оставив более-менее ожившего блондина с третьим бокалом наедине, Акасуна отправился в душ. Когда он привел свое вечное тело в порядок и вернулся в спальню полный сил и, чувствуя себя превосходно, Дей уже был слегка подшофе и снова тянул руку к бутылке. -Я думаю, тебе уже достаточно, дорогой... - Произнес Сасори, убирая вино подальше с его разочарованных глаз. - Я хочу, чтобы ты принял серьезное решение, а для этого мне нужна твоя очаровательная белокурая головка ясной, и способной адекватно мыслить... - Акасуна наклонился и чмокнул разомлевшего мальчика в золотистую макушку. Зря. Обострившееся обоняние разом ощутило родной влекущий запах любимого человека настолько, что Сасори еле удержался, чтобы тут же не повалить блондина на спину и не начать целовать. Чувство было оглушающим, Акасуне едва удалось с собой справится. Отстранившись от Дейдары с потрясенным глубоким вздохом, Сасори решил к нему пока больше не прикасаться, понимая, что ему не удается пока контролировать столь внушительные силы. Однако Дей и визуально для него оказался не менее привлекательным, он с любовью смотрел в карие глаза и ждал, когда его данна снова заговорит. -Ты хочешь снова стать вампиром, Дей? - Не стал долго мучить его Акасуна, вглядываясь в любимые черты лица, благо, что восстановившееся зрение вновь позволяло наслаждаться видом хорошенькой мордашки. Дей удивленно моргнул и, не задумываясь ни секунды над ответом, доверчиво улыбнулся: -Ради тебя - да... -Не ради меня. Я хочу, чтобы это был ТВОЙ выбор... -Нет, ради тебя... И это мой выбор... - Слегка нахмурился блондин. - И я хочу, чтобы им сделал меня ты... никому другому не позволю. -Ты уверен? -На все сто... - Четкий уверенный ответ вполне здравомыслящего человека, но Сасори все-таки решил повременить. -Хорошо... я подумаю в течение дня. - Вынес он свое решение. - А сейчас пока отдыхай и набирайся сил. Это приказ... - Отрезал он, видя, что Дей уже было открыл рот, чтобы не согласиться. - Мне вовсе не надо, чтобы ты загнулся во время превращения... Считая разговор оконченным, он просто-напросто покинул спальню, мальчишке же ничего не оставалось делать, как подчиниться. Впрочем, Дейдара спать любил и в том, что он воспользуется предоставленной ему возможностью сладко выспаться, Сасори был уверен. Но все же его волновало сейчас немного другое, он пока плоховато контролировал вновь приобретенные силы, хотя от прежних способностей, доставшихся от Пейна, не осталось и следа. И во время обращения мальчишки, Акасуна боялся с ними не справиться, так стоило ли торопиться и подвергать Дея опасности? Поразмыслив, Сасори решил, что рискнуть все же стоит, так как была велика вероятность неожиданного появления Орочи, с его причудливой компанией, а опасность, исходящая от этого подлеца, была гораздо сильнее, поэтому парень срочно нуждался в защите. Приятно порадовал Мадара, хоть с опозданием, но все-таки позаботившийся о своих подчиненных и приславший с курьером приличный запас пакетов с кровью, причем один из них, отмеченный его печатью, он велел выпить незамедлительно, сразу при получении. Не дослушав курьера, пытавшегося передать ему это на словах, Сасори взял у него из рук переносной контейнер и молча захлопнул перед ним дверь. Поскидав все пакеты в морозилку, он оставил обозначенный пластиковый мешочек с темно-рубиновой жидкостью и прочел, что на нем было написано маркером. -"Высшему" от "Недосягаемого"... - Надпись только повеселила его. Уж кто и был пафоснее его самого, так это точно Мадара. Словно решив и дальше понасмехаться над его самовосхвалением, Акасуна достал из шкафа золотой кубок и перелил в него кровь. - Этот роскошный дар не может быть выпит мной из простейшего стекла! - Развлекая сам себя, важно проговорил он, опустошая кубок на половину. Иногда и он был не прочь просто подурачиться, вот только лишь бы Дей этого не увидел, как он забавляется тут с золотым старинным сосудом, изображая из себя вычурного дворянина. Однако шутки кончились, как только он этот кубок допил. Силы, которые он с этой кровью получил, обрушились на него столь внезапно, как лавина, не давая никакой возможности привыкнуть к ним и принять их соответственно. То, что он чувствовал до сих пор и с чем еле справлялся, показалось ему детской забавой, перед мощнейшим ураганом обострившихся чувств и ощущений. Он воспринимал себя сейчас, как всесильную личность, способную, как повелевать разумом и желанием других, так и полностью блокировать их. Сасори видел теперь наверное в сто раз лучше, замечая малейшие изъяны, где бы то ни было, он отчетливо слышал равномерное дыхание Дейдары в спальне, он чувствовал на приличном расстоянии желание новых соседей заняться сексом прямо сейчас, всё... на этом мысли Акасуны и остановились. Желание секса было таким же сильнейшим, как и все остальное, и оно как будто разрывало его изнутри, затмевая разум и отключая тормоза. -Черт... твою же мать! - Тихо и потрясенно выругался он, оттянув резинку и заглядывая себе в штаны, после чего умоляюще застонал. - Этого еще не хватало! Вторым порывом было скорей бежать и принять прохладный душ, ну, а первым – естественно, трахнуть Дейдару, отчего Сасори изо всех сил себя пытался отговорить. Бесполезно. Дыхание уже участилось, в голову уже лезли пошлые грязные мыслишки, а внизу живота все не проходила призывно ноющая тяжесть, плюс ко всему - стойкая, так же не проходящая эрекция уже доставляла массу неудобств. Мысль о том, что ему придется проходить с возбужденным членом, всячески отгоняя от себя мысли о сексе, почти целый день, совсем не вдохновляла, напряжение нужно было срочно снимать. Стараясь вести себя спокойно и сдержано, Сасори направился прямиком в спальню. Дей безмятежно спал, лежа в свободной, расслабленной позе и разметав по подушке белокурые волосы. Невинный ангел, спящий сном праведника, и сущий дьявол воплоти, стоявший сейчас в дверях и с безумным рубиновым огоньком вожделения смотревший на юное беззащитное тело, точнее описать было нельзя. Даже стоя здесь, на пороге спальни, и словно пытаясь все-таки удержать свой спонтанный импульс, Сасори улавливал родной привлекающий его запах любимого человека, такой манящий и будоражащий. Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения, в мгновение ока Акасуна оказался рядом с желанным объектом и, просто-напросто не сдерживаясь, накинулся на него с исступленными поцелуями. Спросонья Дейдара не сразу сообразил, что происходит, и принялся яростно отпихиваться, но Сасори ловко поймал его руки и прижал их за запястья к подушке. Справиться с человеком ему особого труда не составило, для него это было скорее даже какой-то игрой. Проснувшийся в нем хищник жаждал необузданного, безудержного секса, желал сломить и подчинить жертву, чтобы после взять свое. Проснувшись окончательно и тяжело дыша, Дей во все глаза смотрел на возбужденного любовника и отчетливо ощущал, как тот неосознанно делится своей сексуальной энергией, заставляя почувствовать то же самое. Первый испуг прошел, и Дейдара, поймавший от Сасори приличную дозу возбуждения, задышал учащеннее. -Что это... данна... - Только и успел спросить он отрывистым шепотом, как снова получил жаркий, кусающий поцелуй вместо ответа. Что Акасуна мог ему сказать сейчас? То, что испытывает сильнейшее сексуальное влечение к нему? Это было и так заметно, без слов. Во время поцелуя, Дей только то сжимал, то снова расслаблял пальцы, не пытаясь даже высвободить прижатые к подушке руки и то, что он не может ими воспользоваться, чтобы ответить на ласку партнера, хотя бы обняв его, распаляло еще больше. Именно эта недоступность только подстегивала его на то, чтобы отвечать на поцелуй в два раза жаднее, именно эта недосягаемость усиливала наслаждение от него. Дейдара, уже немного подзабывший, что такое жесткий издевательский секс, сейчас неожиданно захотел, чтобы его взяли грубо и полностью подчинили. И сейчас он с охотой включился в эту игру "хозяин" - "подстилка", ощущая давно не испытываемое мазохистское удовольствие от подчинения своему господину, который, по принадлежащему ему праву, вдруг решил насытиться его телом. Осознание того, что он никогда не владел его именно человеческим телом вызывало еще большее, почти звериное желание его получить, воспользоваться им, и Сасори, отпустив одну руку блондина, принялся срывать с него одежду в буквальном смысле слова. Полетели по комнате в разные стороны майка блондина, содранная Акасуной одним движением руки, порванные штаны и то, что осталось от трусов. Оба были уже охвачены безудержной страстью, бешено и иступлено целуясь, они прижимались друг к другу дрожащими от нетерпения, разгоряченными телами и доводили себя до изнеможения ласками рук и губ. И только, когда Дей уже начал поскуливать от неудовлетворенности, Сасори, продолжая покрывать ненасытными поцелуями его шею и плечи, не глядя, протянул руку и пошарил ею по гладкой поверхности прикроватного столика. Свалив несколько флаконов и пузырьков, он, наконец, наткнулся на то, что искал. Пришлось оторваться от юного мятущегося тела и тихим срывающимся шепотом приказать мальчишке раздвинуть ноги. Именно приказать, нежности и просьбы в голосе Акасуны не было, он жаждал скорей получить свое. Дей, тоже снедаемый пылкой страстью, безропотно повиновался и развел ноги в стороны, нетерпеливо облизывая искусанные любовником губы и нервно собирая простыни пальцами. Стон, сорвавшийся с его приоткрытых губ был сразу громким и поощрительным, молодое, гибкое тело изогнулось от легкой боли и наслаждения, Сасори, чутко уловив, что блондин желает сейчас грубого обращения с собой, резко, один за другим, поочередно ввел в мальчишку три щедро намазанных любрикантом пальца, принимаясь быстро и ловко массировать отчаянно сжимающиеся мышцы. Дей дернулся и, кусая губы, одновременно мучительно, но чувственно всхлипнул. Сасори, наблюдая за его реакцией, придержал одной рукой его вздрогнувшее тело и продолжил ласкать его пальцами изнутри, чувствуя, как любовник двигает бедрами им навстречу. Вожделенный им объект стонал уже громко и требовательно, выкрикивая имя возлюбленного, словно в бреду тянул к нему руку, другой лаская и сжимая свою напрягшуюся до предела плоть, и Акасуне пришлось пойти на уступки, ввиду того, что он сам уже еле сдерживал себя. Хотя подобное зрелище, как ублажающий себя блондин, всегда его завораживало и услаждало его алчущий взор своим бесстыдством. Первый же, сразу резкий, до упора рывок в истомленное ожиданием подрагивающее тело, и Сасори потерял над собой контроль, обхватив вскрикнувшего мальчишку за бедра, он легко их приподнял и, потянув на себя, принялся настойчиво, по-хозяйски вторгаться в блондина, даря тому и долгожданную боль и одновременно упоение этой болью. Дей готов был рыдать от восторга, животное поведение Акасуны будило и будоражило его похоть, глядя на него из-под полуприкрытых ресниц масляным, бессовестным взглядом, мальчишка плотоядно скользнул по краешку губ быстрым язычком и еще раз призывно и сладострастно выдохнул, резко приподнимая бедра навстречу ритмично проникающему в него члену любовника. Отпустив его бедра, Сасори уперся рукой в спинку кровати над головой блондина и, нависнув над ним, продолжал дарить тому сильные, глубокие толчки и упиваться его ответными возгласами удовольствия. Дей тут же обвил его талию ногами и вцепился руками в его плечи, стараясь выдержать этот сумасшедший натиск. Но Акасуна тут же довольно чувствительно огрел его по заду ладонью, заставляя его мышцы инстинктивно сжаться и тем самым доставить ему весьма приятные ощущения. Мальчишка вскрикнул от неожиданного острого наслаждения, которое получил от звонкого шлепка по своей заднице, и Сасори, тут же притянув его к себе за шею, захватил его что-то шепчущие губы в крепкий томительный поцелуй, при этом он даже не прикрыл глаза, как обычно, и Дей имел возможность видеть его горящий огненно-красным огоньком страсти взгляд. Этой обоюдной жаркой страстью, казалось, была наполнена вся спальня, стоны и прочие интимные звуки, обычно сопровождающие сей процесс, не прекращались уже несколько минут, эти двое наслаждались своим безмолвным, безумным сексом. Мальчишка снова ласкал свой упругий член жадными, быстрыми движениями, изгибаясь под любовником, стоны его становились все более короткими и отрывистыми, что свидетельствовало только об одном: блондин вот-вот кончит, поэтому Сасори, чувствуя, как судорожно сжимаются мышцы, плотно обхватывающие его горячую плоть, ускорил темп, отчего Дей сладко всхлипнул, запрокинув голову. Взгляд Акасуны тут же упал на плавный изгиб его загорелой шеи, и Сасори уже все решил за Дейдару в считанные секунды. -Данна... - Только и услышал он тихий изумленный голос Дейдары, когда пронзил острыми клыками влажную солоноватую кожу на шее возлюбленного. Мальчишка сильно дернулся от неожиданной резкой боли, но Сасори не позволил ему отстраниться, крепко удерживая его голову рукой в нужном положении за светлые волосы на затылке. Боль от укуса была секундной и обычно тут же проходила, но именно она, жгучая и острая, дала толчок мощнейшему оргазму. Такого оглушительного наивысшего блаженства, тянувшегося мучительно долго в сочетании с укусом вампира, Дей не испытывал ни разу в жизни. Пусть сам момент проникновения клыков под кожу был не из приятных, но его стоило перетерпеть ради той нирваны, в которой оказался сейчас мальчишка. Его кровь была по-прежнему восхитительна и вкусна. Прильнув к шее возлюбленного, Сасори наслаждался ее божественным вкусом и одновременно своим бешеным оргазмом с животными стонами. Судорожно подрагивающее под ним страстное тело, наконец, затихло, и с уст блондина слетел тихий удовлетворенно-облегченный вздох, Дей обмяк и расслабился полностью. Сасори не нужно было утолять жажду, да свой сексуальный голод он уже утолил, поэтому он не стал долго удерживать Дейдару и отпустил его сразу, как только почувствовал, что мальчишка уже не реагирует на внешние раздражители и кайфует от искаженной реальности. Покинув его смиренное тело и оставив его в не совсем приличной позе, вампир спокойно направился в душ, отлично зная, что с новообращенным ничего страшного пока не случится. Вернувшись, он позаботился о приведении в порядок своего возлюбленного. Попросту сведя ему ноги вместе, Сасори стер влажными салфетками следы спермы с его живота, одел на него чистое белье и, отойдя на шаг, склонив голову, удовлетворенно полюбовался на свои труды. И наконец принеся из гостиной любимый пушистый плед блондина, он бережно укрыл им свое откровенно кайфующее чудо. Теперь ему предстояло несколько долгих беспокойных часов наблюдения, однако Сасори особо не переживал по этому поводу, опыта у него было побольше, чем у мальчишки, и грамотно последить за ним, не давая ему уснуть во время превращения, Акасуне не составило большого труда. Он даже принес ноутбук и, удобно расположившись с ним на кровати, рядом с Дейдарой, которого уже унесло в райские кущи, принялся коротать время в интернете, изредка бросая косые взгляды на постанывающего любовника. Однако поволноваться за него все-таки пришлось, это же был Дейдара. Ну, не мог он нормально перевоплотиться безо всяких излишеств. Превращение Дей пережил намного тяжелее, чем Сасори. Возможно, виной было сильнейшее отравление в прошлом, и организм с трудом справлялся со столь резкими переменами в себе, но парень реально чуть не отправился в мир иной. Только благодаря какому-то чуду, Акасуне удалось удержать мальчишку на этом свете и не дать его мятежной душе расстаться с телом, полностью же блондин пришел в себя лишь на третий день. Сасори сидел на краю кровати и любовался его почти молочной бледностью, которая сменила золотистый загар, когда Дей, ни с того, ни с сего вдруг открыл глаза и уставился на него не бессмысленным, отсутствующим взглядом, а вполне осознанным и все понимающим. -Данна... - Довольным и сонно-радостным голосом прошептал он, увидев возле себя возлюбленного и испытывая от этого искреннее счастье. -С днем рождения, котенок... - С облегченным вздохом произнес Акасуна, поглаживая его по голове, от чего Дей начал тихо урчать. -С каким? - удивился он, стряхивая с себя остатки сна и достаточно энергично присаживаясь повыше. -С четвертым по счету... - Сасори убрал с его лица спутанную челку, чтобы лишний раз порассматривать родную хорошенькую мордашку. - Ты уж прости, что все получилось так... сумбурно и чересчур страстно... - Извинился он за свое грубое животное поведение накануне. -Нет... мне все понравилось... - Поспешно проговорил блондин, ловя его ладонь в свою руку. - У нас давно не было такого... мм... немного жесткого секса, который я люблю... - Дей стыдливо отвел глаза в сторону, неосознанно водя пальцами по руке любовника. Жаль, теперь он не мог трепетно краснеть, когда стеснялся, это ему очень и очень шло. - Так что все нормально... -Но укуса ты, конечно, не ожидал? Вот я о чем... -Это да... – Содрогнувшись, признался мальчишка. - Но это стоило того... я никогда не испытывал такого потрясающего оргазма... -Ты опять чуть не умер. -Да? А мне было сначала так хорошо... - Мечтательно произнес Дей. - Только потом не очень... боже, ну, о чем мы... неси мне скорей кровь, данна, я просто умираю от жажды! - Только этот резко без раздумий смененный капризный тон окончательно убедил Сасори, что мальчишка уже полностью оклемался. К вечеру он и вовсе пришел в себя. Приведя свое теперь вечно юное тело и роскошные белокурые волосы в надлежащий вид, он лежал рядом с возлюбленным на кровати и, наслаждаясь тихой идиллией, шарился в онлайн-магазинах, в ноутбуке, выискивая для себя что-нибудь интересненькое и новенькое. Его интересовало буквально все, начиная от разных безделушек, всяких брелков, браслетов и цепочек и кончая самыми последними новинками из одежды. Сасори уже разрешил ему выбрать себе парочку джинс, несколько десятков видов нижнего белья, бессчетное количество пар носков, Дей носил только белые, и кучу разных маечек. Сам же Сасори никогда не пользовался услугами интернет-магазинов, предпочитая одеваться исключительно в дорогих бутиках. Дея же невозможно было удержать от подобных покупок, если ему нравилась какая-либо вещь, да будь она хоть из секонд-хенда, ему было наплевать. И если бы не Акасуна, внимательно и придирчиво следящий за его гардеробом, то блондин, скорее всего, так и ходил бы одетым безвкусно и вычурно. Сасори сдерживал его в этом плане, не давая перейти дозволенную грань, поэтому все вещи, которые выбирал себе Дей, подвергались тщательному и жесткому анализу ценителя моды, обладающего тонким вкусом, то есть, того же Акасуны, который не мог допустить, чтобы рядом с ним, всегда безупречно одетым, находился какой-то неопрятный разгильдяй. Еще он запрещал ему заказывать одежду в магазинах для геев. -Твой стиль одежды должен быть сдержаным, нечего выставлять напоказ свою принадлежность к сексуальным меньшинствам, поверь, по тебе это видно и без футболочек со стразиками и с дурацкими надписями. - Всегда учил он. В общем, благодаря его стараниям, Дей постоянно выглядел на пять с плюсом, заставляя Сасори тайком чуть ли не лопаться от гордости за свою холеную ухоженную "девочку". Единственным проколом с выбором одежды был тот случай, когда он в очень пьяном виде позволил блондину купить ту самую пресловутую меховую накидку и кучу стринг. Однако, протрезвев, он тут же серьезно предупредил мальчишку, что если хоть раз увидит его в этой крысиной шкурке на людях, то заставит одеть его стринги и пройтись в них по улице. В результате, накидка так и продолжала висеть в стенном шкафу, и Дей только иногда, от нечего делать, доставал ее и, накинув на плечи, шлялся в ней по дому. Естевственно, пока не было Сасори. Выбрав себе шмотки, Дейдара все равно умудрился тайком заказать парочку браслетиков и цепочку. Наконец, поднявшись с кровати, удовлетворенно вздохнув, он потянулся и спросил: -Тебе принести крови, данна? -Да, будь добр... - Несколько рассеянно откликнулся Сасори, вот уже полчаса испытывающий на собственной шкуре новую возможность общаться мысленно на дальнем расстоянии. Сейчас к нему привязался Мадара, пытавший его, каким образом тот собирается разделаться с Орочимару. Акасуна, не хотя, отговаривался от него, обещая, что обязательно что-нибудь придумает и уже тайком жалея о вновь приобретенной способности, так как Мадара был на редкость занудлив сегодня. Почесывая обтянутую трусами задницу и зевая, мальчишка вышел из комнаты в гостиную. И только дойдя до ее середины, он резко остановился и замер, ощутив в помещении чье-то присутствие и испытывая от этого сильное нервное напряжение. -О ля, ля! - Отчетливо донесся до него знакомый, слегка насмешливый голос. - Какая шикарная, аппетитная попка, Барби! Все еще не веря своим ушам и ощущениям, Дей медленно, словно заколдованный, повернулся на звук этого приятного голоса, и не поверил теперь уже своим глазам, сразу цепенея. В большом кресле, стоящем у окна, полулежа в небрежной позе, по-хозяйски расположился тот, кто по всем законам природы здесь, и сейчас находиться не мог. И не только в этой гостиной, а, вообще, в этом мире. Из-под иссиня-черной челки, упавшей на глаза, на Дейдару смотрел никто иной, как Итачи Учиха...