Раздели со мной вечность

Дейдара медленно открыл глаза и первое, что пришло в его сумасбродную голову - это панические мысли о том, что он находится ни где-нибудь, а почему-то в гробу. Такое ощущение у него возникло благодаря кромешной, непроглядной тьме и оглушающей, давящей тишине. Зацепившись за эти неприятные ощущения, мысли полезли в голову беспорядочными отрывками, наползая одна на другую, смешиваясь, переплетаясь и оставляя за собой кучу вопросов. Несмотря на такой сумбурный наплыв, одна из них четкой, ясной вспышкой пронзила мозг: почему он, будучи вампиром и имея отличный слух и идеальное зрение для того, чтобы видеть в темноте, на данный момент ничего не видел и не слышал, вообще. Темнота давила со всех сторон, не давая понять, какое сейчас время суток, где он находится, но зато он вдруг ясно осознал, что рядом нет Сасори. Мало того, он его совсем не чувствовал, но зато теперь не сомневался, что они вляпались в очередную заварушку. Да и "они" ли? Может он один сидит в полной заднице, а Сасори, как всегда благодаря своему непревзойденному таланту избегать и предугадывать разного рода неприятности, снова пытается придумать, как его вытащить. Ну, по крайней мере, Дейдара на это очень надеялся. Мальчишка глубоко вздохнул и с трудом пошевелился, сразу же обнаружив, что у него связаны сзади руки. Еще не лучше! Прекрасно! Он сидит, значит, в какой-то дыре, в кромешной тьме и еще к тому же связанный, а самое неприятное, что он не знает, что с Акасуной. Сделав над собой усилие, парень придал своему, почему-то по ощущениям, разбитому телу вертикальное положение, сев и уперевшись спиной в холодную каменную стену, после чего попытался немного успокоиться и навести порядок в голове. Логически мыслить, как это умел делать Акасуна, у Дея, конечно, не получалось, его мысли всегда порхали как бабочки, натыкаясь одна на другую, но он все-таки попытался вспомнить последние события, жалея, что сейчас рядом с ним нет Сасори, который мог бы подумать за него. А так бедному мальчишке самому пришлось ворочать мозгами. В том, что он находится в убежище Орочимару, он был уверен на сто процентов, как и в том, что оказался здесь исключительно с помощью Конан. Как же этой... как же этой... Дейдара в бессильной ярости сжал зубы, не находя подходящего матерного слова, чтобы назвать им синевласку. Ну, вот как ей удалось его перехитрить? О, Сасори нисколько не лукавил и не сочинял, превознося до небес женское коварство! Теперь Дейдара сам в этом убедился, да вот только не с кем было поделиться своими впечатлениями, а впечатлений было море! Дей повертел головой, пытаясь еще раз оглядеться и, подумав, что глаза должны бы были уже привыкнуть к темноте, чтобы начать различать хоть какие-нибудь очертания предметов, но все было бестолку. Мальчишка вздохнул, явно не понимая в чем дело и что с его зрением. Шмыгнув носом, он вдруг резко ощутил, как ему сейчас не хватает напарника для поддержки и для того, чтобы тот сам напряг мозги и объяснил ему, что с ним такое. Черт, без Акасуны становилось как-то совсем неуютно, а неизвестность, вообще, сеяла в душе панику. Обстоятельства и так складывались не в их пользу, так теперь еще не ясно, что с Сасори, и где он находится. Да и жив ли он вообще. Мальчишка опять непроизвольно шмыгнул носом, стараясь отогнать от себя подобные пессимистичные мысли и призывая себя рассуждать трезво и логически. С логикой был явный напряг, впереди, как всегда, были только одни чувства. И еще тошнило. Неприятно, ноюще сосало под ложечкой, вызывая тошнотворные рефлексы в желудке. Как будто не ел целый день. Подумав об этом, Дейдара лишь горько усмехнулся: да он не ел целую вечность, да и вообще, как он может думать о еде, когда ничего не знает о судьбе своего напарника, и когда его самого могут в любой момент прийти и лишить жизни. Да и с чего бы это он вдруг взялся думать о пище, которой не касался вот уже 500 лет, не употребляя ничего, кроме крови. Резко вспыхнувший, до боли резанувший глаза свет не дал мальчишке полностью разобраться в своих ощущениях и додумать, заставив его не то что бы прищуриться, а даже полностью закрыть глаза, которые неприятно заныли от электрической вспышки. Загремел засов и, судя по звуку, тяжелая железная дверь открылась, и в помещение кто-то вошел, после чего снова раздался грохот захлопнувшейся двери. Всегда, в любой ситуации страдающий излишним любопытством Дейдара немного приоткрыл глаза и тут же снова, так никого и не разглядев, прищурился, отвернув голову в сторону. -Ммм... наш мальчик пришел в себя? - послышался обманчиво-заботливый женский голосок, от которого мальчишку тут же передернуло. Сжав в бессильной ярости зубы, он попытался высвободить руки, но все зря: узел был надежен. Конан... сука такая... потаскуха... и еще много нелестных эпитетов пришло на ум блондину по отношению к синеволосой девице, ведь что - что, а матерный запас, в отличие от утонченного, любящего изъясняться порой изыскано Акасуны, у отчаянного парнишки был побогаче. -...Ох, как некрасиво для парня так выражаться в адрес девушки... - эта реплика заставила Дейдару обратить внимание на то, что Конан без труда прочитала его мысли. - Хотя где это здесь я увидела парня? - продолжала издеваться синевласка. - Пока передо мной только подстилка Акасуны, мелкая шлюха, каждый раз утверждающаяся перед ним за счет своей задницы! - оскорбления Конан были настолько же унизительно-замысловаты, насколько просты и грубы мысленные маты в ее адрес от Дейдары. Он, наконец, привык к свету и, подняв глаза, смог разглядеть девушку. Она стояла перед ним, одетая, как знатная порно-актриса на съемки садо-мазо, в облегающее ее изящную фигуру, точно вторая кожа, блестящее латексное платье черного цвета, сшитое из такого мизерного количества этого резинового материала, что можно было подумать, что на его пошив ушла всего лишь парочка презервативов потолще. Высокие сапоги на шпильках и тонкий гнущийся словно упругая розга хлыст, намекающими аксессуарами довершали сей образ. Подобных "хозяек" Дейдара не раз видел в порно-роликах в интернете, являясь по-прежнему частым гостем на порно-сайтах, но вот с чего это Конан решила так вырядиться, ему в голову не пришло, да его, собственно, это мало волновало. Как и ее изощренные оскорбления. До сих пор самым актуальным для него оставался один вопрос: -Где Сасори? - раздался его хриплый шепот. Красавица прогнула в презрительной усмешке кроваво-алые губы и неторопливо подошла поближе, кончиком хлыста постукивая по своей раскрытой ладони. Девушку, похоже, забавляла выбранная ею роль, вот только для какого спектакля и кому она собралась демонстрировать свое актерское мастерство, было не понятно. Конан остановилась напротив блондина и холодно улыбнулась. -Сасори? Деей... - с наигранной жалостью протянула она. - Ну, какое тебе дело до Акасуны? Неужели тебе так приятно было все эти пятьсот лет быть при нем шлюхой? -Слышишь ты... тебя, наверное, муж не дотрахал в свое время... стоишь тут... вырядилась, как блядь на карнавал! - жестко прокомментировал ее вызывающий наряд Дейдара, с кривой усмешкой. Следующее что он услышал, это свист рассекаемого хлыстом воздуха, увидел - полыхнувшие гневом рыжие, как у кошки глаза, а почувствовал - жгучую горячую боль в плече. Майка в месте удара мгновенно порвалась, обнажая рассеченную кожу, сразу же окрасившуюся в красный цвет от хлынувшей из нанесенной раны крови. Мальчишка, обычно терпимый и привыкший к боли, еле сдержал крик, позволив себе зажмуриться и только простонать. -Не смей!!! Ты ублюдок! Жалкое смертное ничтожество, касаться своим языком имени моего мужа! - прошипела ему прямо в лицо взбешенная вампирша, схватив его за горло. -Убери свои руки, шлюха! - не унимался парень, задыхаясь и чувствуя, как ее острые ногти впиваются в его кожу. Больно саднило плечо, кружилась уже от недостатка кислорода голова, и бешено стучало сердце. Стучало сердце... Дей, все еще не веря, поднял на Конан испуганные глаза и сразу понял смысл ею сказанного. "Жалкое СМЕРТНОЕ ничтожество" - ЭТО БЫЛ ТЕПЕРЬ ОН! Увидев в его глазах неподдельный страх, девушка победно усмехнулась и, отпустив его шею, выпрямилась. -Дошло, наконец, глупый человечишка? -Как? Когда? - резко побледнев, не своим голосом произнес Дейдара, чувствуя, как кровь заливает плечо. -Какая теперь разница? Ну что? Спеси поубавилось маленько? - насмешливо поинтересовалась красотка и, желая совсем подавить в блондине моральный дух, поднесла окровавленный хлыст к губам и медленно провела по нему языком, слизывая свежую теплую кровь. – Да - да, Дейдара... теперь ты один из смертных... смотри, это твоя кровь... она только что была в твоем теле, она бежит из твоей раны... она горячая, не холодная, как прежде... она - ЖИВАЯ! Мм... - девушка снова плотоядно облизала хлыст. - И очень вкусная... сладкая... Смотрящего на нее исподлобья мальчишку чуть не стошнило от подобного зрелища, но он, превозмогая спазмы, нашел в себе силы снова спросить: -А Сасори? Он тоже... -Человечнее некуда! - нагло заявила синевласка. – О! Для Акасуны это будет сильнейший удар по его самолюбию! Он ведь стал одним из тех, кого он, будучи вампиром, одним из "высших", занимавшим некогда главный пост, так цинично унижал и презирал! Что за ирония! Что за жестокая насмешка!!! Конан почти добилась своего: Дей, опустив голову, подавлено молчал. Ему было жалко. Нет, не себя, ему было жалко Сасори, который действительно должен был сейчас испытывать адские душевные муки, осознав, что он превратился из всемогущего вампира в простого смертного. О, да! Это была воистину изощренная, жестокая, унизительная месть для такой гордой самолюбивой натуры, как Акасуна. И лишь одно обстоятельство немного успокаивало: Сасори был жив, хотя, наверное, сейчас предпочел бы умереть, чтобы не существовать в жалкой, по его мнению, бренной оболочке человека. -И это всего лишь начало... - сладко пропела Конан, упиваясь его растерянностью и подавленностью. - Тебе жалко Акасуну? Дей! Опомнись! Вспомни, сколько веков ты был при нем всего лишь его любимой игрушкой, как он унижал тебя, как пользовался тобой, командовал, навязывал свою волю, заставлял подчиняться... -Тебе-то откуда это знать? - огрызнулся мальчишка, не глядя на нее. -О! Я прекрасно знаю Сасори! Он не мог обращаться с тобой иначе! Это в крови у всех высших... глумиться над своими подстилками... Акасуна любит командовать, но вот подчиняться его не заставишь. Скажи мне, Дейдара, как тебе жилось с ним все эти годы? -Получше чем некоторым остальным, таким как я! Даже намного получше! - запальчиво подметил Дейдара. -Да? - деланно удивилась Конан, с сожалением глядя на него сверху - вниз. - Неужели? А вот я чувствую боль, страдания и страх, исходящие от тебя. Неужели Акасуна никогда тебя не обижал, не оскорблял, не указывал тебе на твое место в этой жизни и твое положение при нем? Не бил? Не брал силой, когда ты этого не хотел? Горькие воспоминания, так ловко вытащенные из закоулков его сознания, мешали блондину ответить адекватно. Конан надавила на самое больное и плохое, что когда-либо случалось в его отношениях с Сасори, но мальчишка все-таки нашел в себе силы поднять голову и тихо, но гордо ответить: -Да... бывало и такое. Но он заплатил за все это свою цену, так же, как и я нашел в себе силы его простить. Мы живем с ним вот уже более пяти веков, и уж если рассматривать нашу жизнь и делить наши поступки на хорошие и плохие, то первых было гораздо больше! Не мне судить отношение Сасори ко мне, он относился ко мне так, как я того заслуживал! Даже больше! Он позволял мне много такого, что другие хозяева в жизни бы не позволили своим подстилкам! Мало того, он, зная то, что его не поймут и будут осуждать, женился на мне! Ясно тебе, коза малеванная? - произнеся такую пылкую речь, не удержался в конце от оскорбления Дейдара. -Ах, как романтично! Женился! - передразнила его Конан, присаживаясь рядом с ним и закидывая ногу на ногу. - Любовь и все такое!... - девушка изучающе оглядела его с головы до ног и, неожиданно протянув руку, убрала с его лица непослушную светлую прядь. Мальчишка резко отдернул голову от ее руки и искоса бросил на нее недоверчивый и настороженный взгляд. -...Что ж... тут я Сасори понимаю. Невозможно не влюбиться в такое очаровательное создание! Акасуна всегда любил мальчиков помоложе и посмазливей, ни одну хорошенькую мордашку до тебя не пропускал! Одна его эпопея с братьями Учиха чего стоила! Я еще удивляюсь, как Бран выдерживал весь этот разврат, что они там устроили! Но ты! Как тебе, простому мальчишке, да еще будучи одним из смертных, которых Сасори считал последней швалью, удалось так крепко взять его в руки и наставить на путь истинный? Я просто поражаюсь... -Я тоже... вы с мужем так друг - друга не любили, как любим мы с Сасори! - съехидничал мальчишка, немного отстраняясь от нее. Ему стало немного не по себе, ее близость, запах дорогих духов, очертания гибкой по-кошачьи пластичной фигуры под тонким латексом, будили в нем доселе неизведанные порывы. Несмотря на неприязненное отношение к ней, Дейдаре вдруг мучительно захотелось дотронуться до ее тела, потрогать и погладить ее нежную на вид, белую кожу, провести хотя бы пальцем по ее хорошенькому гладкому личику, коснуться изящной линии шеи и положить руку на ее казавшееся таким сексуальным обнаженное плечо. Эта девушка одним только своим видом и присутствием разбудила в нем дремавшие вот уже полтысячи лет основные мужские инстинкты, ловко убаюканные опытным искусителем, обратившим его естественные потребности в извращенные. Сейчас же в нем проснулись инстинкты, заложенные самой природой, той самой мощной вселенской стихией, против которой невозможно устоять, но благодаря своей неопытности и тому, что он никогда прежде так близко не общался со слабым полом, Дей еще не мог понять, что он просто - напросто впервые захотел женщину. Он просто закрыл глаза и поспешно отвернулся. Будучи опытной в отношениях с мужчинами Конан сразу догадалась о его состоянии, понимающе - высокомерно усмехнувшись, ощущая над ним свою абсолютную власть, как женщина, и пользуясь тем, что он был связан, она медленно запустила ему руку под майку и провела пальцами по мгновенно напрягшемуся прессу, задев при этом любимую побрякушку Акасуны и заметив, как у блондина от ее прикосновений сразу же сбилось дыхание. -Ух ты! - девушка вытащила руку и чуть - чуть приподняла майку, обнажая подтянутый живот мальчишки, реагировавший на прикосновения ее пальцев судорогой сводящей мышцы. - Какой прелестный камушек! - Конан дотронулась до дорогой безделушки и, взяв ее двумя пальчиками, повертела, зачаровано разглядывая. Дейдара, у которого и вовсе перехватило дыхание, замер, обреченно закрывая глаза и отдаваясь приятным ощущениям. В голове вертелась навязчивая мысль о том, что Сасори опять же оказался прав на счет того, что организм обязательно среагирует на женщину, тем более, так откровенно и умело пользующуюся своей сексуальностью. -...Восхитительно! - прошептала она. - Куда уж нам с Пейном до вашей великой любви! Сразу видно, как сильно Акасуна любит своего сладкого мальчика... вон какими дорогущими побрякушками он тебя украсил! - подняв глаза и с удовлетворением замечая, что нужные ей эмоции вызваны, Конан холодно улыбнулась. - Ты говоришь о том, что Сасори любит тебя так сильно, что позволяет тебе всё... а скажи-ка мне, дружок, как ты думаешь, позволил бы он тебе переспать с женщиной? "Она поняла! Она не дура и все поняла! Она нашла слабое место!" - подумав так, мальчишка с горечью признался сам себе, что нет: Акасуна бы не позволил. Вот перед ним сидела дьявольски сексапильная штучка, а он не посмел бы даже прикоснуться к ней, как бы ему не хотелось и не потому, что у него были связаны руки, а потому, что это привело бы Сасори в бешенство, узнай он об этом. А ему хотелось, очень. Против воли, но ХОТЕЛОСЬ! Холодный разум затмевало желание попробовать запретный плод, и Дейдара стал уже сомневаться в том, что он устоит, если ему развяжут руки, поэтому он просто молился, чтобы Конан не пришло на ум это сделать. -...Все понятно. Конечно же, не позволил бы! Бедняжка... жить столько лет и не познать женского тела в угоду какому-то эгоисту, это так нелегко. - Конан поднялась и, отложив хлыст, потянулась рукой к молнии на своем платье. - Я могу помочь тебе по старой дружбе, Дей... к тому же, у меня большое желание отомстить вам обоим. Я прекрасно знаю, что Акасуна больше всего ценит в своем мальчике. Смазливую рожицу? Несомненно! Юное красивое тело? Естественно, куда ж в сексе без него! Любовь? Разумеется! Но нет, больше всего Сасори ценит твою преданность и верность, Дей... ведь ты ему никогда не изменял, правда? Блондин продолжал молчать, злобно поглядывая на нее из-под челки. Злился он только на себя, за то, что не мог, как Сасори, вовремя найти, что ответить, чтобы сбить немного спесь с этой потаскушки, злился на то, что не владеет ситуацией, но больше всего он злился на свое тело, которое в данный момент совсем отказывалось подчиняться мозгу и безумно вожделело эту распутную девку. Отлично понимая, какие противоречивые чувства она сейчас у него вызывает, Конан продолжила свою психологическую атаку, и в этом они с Сасори были чем-то схожи, тот тоже в нужные моменты любил подавить на психику. -Акасуна с ума сойдет, когда узнает, что ты это сделал. - сладко пропела синевласка, медленно потянув застежку на платье вниз. - Он будет в ярости, когда я расскажу ему, что лишила тебя невинности, ведь он жуткий собственник... -Заткнись, дура! – наконец выдавил из себя мальчишка, ощущая свою полную беспомощность, но все же, наблюдая за ее действиями. Платье, словно змеиная кожа, соскользнуло с ее тела на пол, и девушка, оставшись обнаженной, переступила через него и подошла к блондину почти вплотную. Впервые Дей видел так близко перед собой голое женское тело, которое в данный момент казалось ему самым обольстительным творением дьявола. Он медленно разглядывал его, уже изо всех сил жалея, что не может дотронуться до бархатистой на вид, нежной кожи. Хотя бы просто, прикоснуться разок и все... Разум тщетно пытался воспротивиться всему происходящему, он умолял опомниться и взывал к остаткам совести, а вот дикое, необузданное вожделение, возникшее при виде обнаженной женской плоти, сжигало все внутри жарким пламенем и затмевало рассудок животной неукротимой похотью. Не отрывая глаз от аккуратной, даже на вид упругой груди, Дейдара не слышал и не чувствовал своего прерывистого, ставшего бесконтрольным дыхания, он просто ожидал дальнейших действий. В низу живота давно уже сладко ныло от томительного ожидания, тело полностью подчиняло себе мозг, заставляя выветриться из него последние сомнения. В отчаянии блондин собрал всю свою волю в кулак и попытался сбросить с себя наваждение, с трудом, но ему это удалось. -Ты не сделаешь этого... - неуверенно выдавил он из себя, стараясь унять тяжелое дыхание и отвести в сторону взгляд. -От чего же? - приподняла тонкую бровь Конан. - Разве ты не хочешь стать мужчиной, Дей? Разве мое тело тебе не нравится, и ты не желаешь им овладеть? Извини, дорогой, но я чувствую обратное... не переживай, я сделаю все сама, тебе понравится... - насмешливо пообещала синевласка, наклоняясь и расстегивая ремень на его джинсах. Мальчишка снова закрыл глаза и бессильно ударился головой о каменную стену, с покорностью принимая все происходящее и отдаваясь во власть умелых рук. Сасори... что скажет он, когда узнает. Эта мысль была спасительной и не давала рассудку полностью покинуть изнывающее от желания тело. Дей, всеми силами цеплялся за нее, злился, что ему не удается пересилить себя и от того, что ему некуда деться и придется пройти через все это, но вот только не хотел он, чтобы ему все это нравилось. А ему нравилось. И он отлично понимал, что Сасори именно этого и боялся. -Не плохо! Ничего не изменилось за 500 лет! И такой красавец столько времени без дела! Акасуна - сволочь, присвоил себе такую красоту! - от таких комментариев Дей, наслушавшийся подобных пошлостей во время секса с Акасуной, начал сдавать последние позиции, а уж когда голая красавица уселась на него сверху, то он и вовсе испытал запредельные ощущения от прикосновения ее тела к своему. Убрав рукой с его лица непослушную челку, красавица медленно опустилась на его бедра, слегка помогая себе рукой и закусив губу перламутровыми зубками, с легкой полуулыбкой изучающе посмотрела прямо в глаза блондину, словно проверяя, какие ощущения он испытывает от проникновения в ее тело. "Божественно!" - пронеслось в мозгу мальчишки, и он не сдержал тихий стон удовольствия. Ощущения и, правда, были необычными и безумно приятными. Необычно было то, что это он находится внутри, а не кто-то в нем. Остальное все было как всегда, те же движения, такие же объятия, так же приятно, единственное, что было не так, это то, что теперь он был в активной роли, и это возбуждало еще больше. О том, что он сейчас изменяет Сасори, пусть даже и против своей воли, пусть даже и связаный, Дейдара старался не думать, слишком уж заманчивым и соблазнительным оказалось женское тело, которое он до этого ни разу не пробовал. С жадностью, переполненный похотью, поддаваясь на умелые завлекающие женские ласки, ОН впервые овладевал кем-то, а не кто-то им, осознание этого пьянило и затуманивало разум, заставляло отвечать встречными движениями бедер, и не беда, что были связаны руки, он взглядом ласкал каждый сантиметр белоснежной кожи, разглядывал грудь, плоский живот, округлые бедра и стройные разведенные в стороны ноги. Забывая обо всем на свете, он вторгался внутрь, чувствуя себя полноправным хозяином, берущим свое, даже несмотря на то, что находился снизу. Вот так все должно было быть в его жизни на самом деле, для этого он родился на свет и во время секса должен был испытывать именно такие чувства, власть, силу и чувство собственности, но нет, в их паре они достались Акасуне, на ЕГО же долю выпало быть покорным и податливым. Мальчишке страшно хотелось обнять девушку, обхватить ее за бедра, прижать покрепче к себе, толкнуться с силой навстречу, даря ее жаркому телу еще большее наслаждение, да - да и такое желание тоже было, вот только если бы не связанные руки! Будь он хотя бы относительно свободен, он бы не стал терпеть ее сверху, он бы повалил ее, подмял под себя и овладел бы ее телом страстно, жестко, где-то даже грубо и по-хозяйски, так как всегда делал это Сасори с ним. Но вместо этого он продолжал, насколько это возможно, сдерживать стоны, чтобы не поощрять ими разошедшуюся и блаженно всхлипывающую девицу, вцепившуюся в его плечо своими ногтями, старался удержаться от движений бедрами ей навстречу, старался не обращать внимания на ее возбуждающие возгласы испытываемого ею удовольствия, но все это выходило у него плохо, терять невинность ему нравилось все больше и больше. И это снова злило. Тело отказывалось подчиняться, как он ни сдерживался, оно реагировало, подхватывая сумасшедший темп движений, дыхание срывалось, и с губ слетал очередной непроизвольный стон. -Какой действительно сладкий мальчик... - немного приостановившись с трудом произнесла запыхавшаяся девушка. - Чувственный, горячий... Акасуне и впрямь повезло... я бы тоже не отказалась от такого роскошного тела в своей постели... - с развратной улыбкой на алых устах она провела острым язычком по приоткрытому рту блондина и слегка больновато укусила его за нижнюю губу. -Упаси бог от такой ненасытной шлюхи, как ты... - тяжело дыша, ответил ей мальчишка. -Грубиян... - Конан размахнулась и со всей силы залепила ему оглушительную пощечину. -Ах ты блядь портовая! - придя в бешенство, рванулся к ней блондин, впрочем, зря. Конан даже не отшатнулась, с усмешкой на губах она снова начала двигаться, сначала медленно и плавно, потом постепенно увеличивая темп и сжимая жаркими мышцами член мальчишки у себя внутри, чем привела того в неописуемый восторг. "Ни хера себе! - насколько это было возможно, изумился тот, стараясь прийти в себя от оглушительных впечатлений. - Они и ТАК умеют!?" - имея в виду женщин, подумал он, услышав свой довольный стон. "Умеем! Нравится?" - послышался в его голове ядовитый голосок. -Вот ты сука похотливая... - со злостью прошипел ей прямо в лицо парнишка, взбешенный тем, что она помимо того, что заставляет его испытывать действительно непередаваемое наслаждение, так еще и шарится у него в башке, как хозяйка. Закусив губу и не обращая внимания на его слова, девица постепенно наращивала темп, двигаясь на партнере все чаще и вовлекая его в свою страсть. Опустившись на его бедра со сладкими развратными стонами еще несколько раз, красотка вцепилась в плечи мальчишки своими длинными ногтями и, запрокинув голову, блаженно всхлипнула, сжимая бедра блондина дрожащими ногами. Еще одним сюрпризом для Дейдары стало то, что, оказывается, подобное умопомрачительное зрелище возымело на него столь сильный эффект, что он волей - неволей был вынужден присоединиться. Изо всех сил Дей постарался сделать это тихо и как можно незаметнее, но все получилось с точностью до наоборот, напрягшиеся бедра при последних рывках, громкий стон и пылающее страстью лицо выдали его с головой. В душе он проклинал себя в этот момент за то, что не удержался, проклинал свое тело за то, что тому было так хорошо, проклинал свой организм за то, что тот выдал такую бурную реакцию, но его первый секс с женщиной произвел на него весьма сильное и неизгладимое впечатление. Конан, как ни в чем не бывало, слезла с его колен и, наклонившись за платьем, предоставила мальчишке напоследок еще один достаточно развратный соблазнительный вид своих прелестей. Однако, мальчишке, все еще находящемуся под впечатлением, было не до него. Все еще тяжело дыша, он старался побыстрее прийти в себя и с ужасом начал осознавать, что же он натворил. Его вины, конечно, здесь не было, но мальчишка уже настолько привык искать ее в любом произошедшем с ним казусе, что мог зацепиться за любой повод, за любую мелочь, но обязательно найти ее. Вот и сейчас он чувствовал себя предателем по отношению к Сасори. Он изменил, пусть даже ненароком, но изменил. Он, который даже и подумать за все века ни разу не посмел о ком-то другом, за какие-то полчаса растаял перед какой-то порочной девицей, позволив ей себя совратить. С горечью Дей понимал, что когда Сасори обо всем станет известно, а он узнает это, без сомнений, мальчишке не поздоровится, это точно. И что-то подсказывало, что объяснять Акасуне и доказывать свою невиновность будет бесполезно, если он за один только поцелуй с Гаарой по роже нахлестал, то за потерянную невинность он спросит сполна. Если вообще не бросит... Одевшаяся Конан повернулась к мальчишке и, поняв о чем тот переживает, решила подлить масла в огонь. -Ну что, мальчик мой, скажешь? С кем лучше трахаться по твоему? С мужчиной или женщиной? Блондин поднял на нее немного насмешливый взгляд, невесело усмехнулся, прекрасно понимая, что его ожидает впереди, и хриплым голосом уверенно ответил: -С Сасори... Услышав в его голосе нескрываемую горькую усмешку, Конан снисходительно посмотрела на мальчишку, которого только что лишила невинности. На ее лице появилось некое подобие ледяной улыбки, после чего она, решив добить парня морально окончательно, сладким голоском промурлыкала: -С Акасуной, говоришь? – синевласка, задумавшись на пару секунд, скромно опустила рыжие глазки в пол. - Ну что ж... сейчас пойду, проверю... Ссылка: арт прям для моего фика! *-* http://cs303701.userapi.com/v303701523/b52/GNN_PMhgZP4.jpg