Раздели со мной вечность

Сасори приоткрыл глаза и тут же сонно прищурился от яркого солнечного света, заливавшего всю спальню и забиравшегося в самые дальние ее уголки. Акасуна недовольно вздохнул и, натягивая на голое тело легкое покрывало, довольно энергично повернулся на другой бок, укладываясь поудобнее с тем, чтобы продолжить прерванный сон. Впервые за полтысячи лет, Сасори так сладко спалось и даже сейчас, когда ему помешало назойливое небесное светило, ему хотелось уснуть снова и спать еще и еще. Человеческое тело требовало большего отдыха, нежели вампирское неживое, которому двух-трех часов отдыха было достаточно, и поэтому Сасори решил воспользоваться слабостью человеческого организма и дать себе некоторую поблажку. В конце концов, почему он должен был всегда отказывать себе в таких маленьких удовольствиях, как просто напросто выспаться по-человечески, а потом еще и поваляться в кровати, как все нормальные люди, не обремененные ни материальными, ни моральными заботами. А может и целый день в кровати провести, в плотских утехах со своей белокурой очаровашкой, с небольшими перерывчиками на принятие пищи. Принятие пищи... теперь еще одна обязанность доставляющая неимоверное удовольствие, вкус еды, позабытый за столько веков, казался сейчас поистине волшебным, таким же незабываемым и производившим такое же сильное впечатление как впервые когда-то отведанная им кровь. Он столько столетий был лишен возможности наслаждаться нормальной едой, что вчера позволил себе устроить праздник желудка. Лежавший с закрытыми глазами Акасуна невольно улыбнулся, вспомнив какое лицо было у Дейдары, когда он вывалил перед ним из принесенной корзины то, что купила для них Тсунаде. Мальчишка смотрел на всевозможные сладости, купленные специально для него как на сокровища, широко распахнутыми от счастья глазами, потом медленно запустил в эту благодать свои руки и попытался заграбастать все сразу. Поняв, что это невозможно, он принялся хаотично хватать то, что попадалось ему под руку, сдирать яркие обертки с шоколада, сразу запихивая себе в рот по полплитки, тут же следом откусывал добрые куски от шоколадных батончиков, насовал полный рот мармелада и чуть не подавился воздушным зефиром, засунутым в переполненный рот в последнюю очередь. В процессе поглощения он удовлетворенно постанывал и, только прожевав, снова и снова повторял процедуру набивания рта вкусняшками. Чипсы шли вперемешку с джемом, дорогие шоколадные конфеты с ликером, одну из которых Сасори все-таки успел урвать из-под носа белокурого сладкоежки, были уничтожены за пять минут, а мальчишка все никак не мог остановиться, напоминая своим поведением больного булимией. Сасори даже пожалел, что отдал ему все сразу, но отбирать теперь было бесполезно, парень либо обожрется до безобразия, либо здравый смысл, да и желудок тоже, подскажут ему, когда стоит остановиться. Однако, и сам Акасуна, испытывавший в тот момент не меньший голод, тоже позволил себе присоединиться к объедавшемуся сладким мальчишке. Для него Тсунаде купила в кафе неподалеку разных горячих бутербродов, а также целый бумажный пакет жареных куриных ножек, ароматных, с хрустящей корочкой. Сасори, перестав обращать внимания на поскуливавшего от восторга мальчишку, заталкивающего в рот кусок пирожного со взбитыми сливками, молча сел на край кровати и, открыв пакет, пока просто заглянул в него. Аромат был такой сногсшибательный, что у Акасуны даже закружилась голова. Подрагивающей рукой Сасори достал одну ножку, нервно облизнулся и уже готов был вцепиться в нее зубами, как услышал сзади изнемогающий стон. Сначала он подумал, что Дей в конечном итоге все-таки объелся и теперь ему плохо, но, обернувшись, даже вздрогнул. Учуявший запах жареного мяса, блондин с безумно горящими глазами полз на карачках по кровати к нему, не отрывая взгляда от куриной ножки, и умоляюще протягивал к ней руку. -Дай... - только и смог выговорить он с набитым ртом. Сасори от греха подальше, все так же молча, отдал ему курицу и достал себе еще ножку, слушая рядом с собой чуть ли не звериное рычание, которое издавал мальчишка, терзающий кусок нежного мяса на косточке. -Дей, угомонись... тебе же плохо станет. - предостерег неуемного любовника Акасуна, стараясь не поддаваться животным инстинктам насыщения, но тут же впиваясь зубами в свой кусок. Потом мальчишка отобрал у него бутерброд с ветчиной, в наглую, в полном молчании, не проронив ни слова, он словно дикарь, увидевший любопытную диковинку, опять подполз к Сасори по кровати и, разжав тому пальцы, извлек пышную булку с сыром и ветчиной из его руки. Бутерброд был съеден за считанные минуты, одновременно с ванильным мороженым и все теми же чипсами. Затем Дей открыл баночку с газированным напитком и принялся все усилено запивать. Через час, что он, что Сасори валялись на кровати с абсолютно бессмысленным, объевшимся, но воистину потрясенным видом, причем Дейдара, которого Акасуна обнимал за плечо, прижимая к себе, держал в одной руке обглоданную косточку, а в другой надкусанный кусок розового зефира. Плюс ко всему, все его лицо было опять перепачкано, только на этот раз шоколадом, сам же Дейдара, сонно прикрывая глаза, громко и сыто икал, вздрагивая всем телом. Сасори, предоставивший ему свою руку вместо подушки, продолжал изредка лениво отрывать зубами от кости мясо и нехотя его пережевывать. -Данна... - подал голос мальчишка, снова икнув. - Боже... давай навсегда останемся людьми... я хочу всегда так кушать... - неподдельное восхищение, с которым он это сказал, заставили Сасори тоже подумать о том же самом, но вслух он ответил: -Остаться людьми ради того, чтобы жрать? Извини, малыш, это не для меня... - Акасуна не стал развивать мысль дальше, от переедания голова вообще не соображала, на тело навалилась такая сытая, умиротворяющая лень, что даже думать и то было сложно. Но вот в одном он себе отдавал отчет, что, ни за что на свете он не согласился бы провести свою жизнь вот так, в угоду своему чреву. -А я бы остался... - совсем сонно прошептал парнишка, прижимаясь к нему и поудобнее устраивая голову у него на руке. -Обжора, - Сасори чмокнул его в макушку и со вздохом принялся доедать мясо, которое уже не лезло, но тот факт, что оно вдруг останется недоеденным, заставлял пересилить себя и через силу, но запихнуть в рот и проглотить последний кусок. Правильно сказал Орочимару: "низменные потребности человеческого организма - только набить желудок" или что-то подобное, дословно Сасори не помнил, но суть была именно такая. Все-таки нет худа без добра, благодаря ему они с Дейдарой смогли вновь почувствовать вкус пищи, что ни говори, а это одно из удовольствий, данное человеку природой. И то, что ради этого удовольствия мальчишка готов был остаться человеком, нисколько Сасори не удивило, стань Дей сейчас обратно вампиром и выпей хотя бы полстакана крови, он восхищался бы уже ею как божественным нектаром, сразу же мысленно отвергнув для себя самые разные кулинарные изыски. Но как он вчера лопал все эти сладости, курицу, бутерброды, по уши измазался в шоколаде, даже уснул с чумазой мордочкой... Сасори снова улыбнулся, вспомнив забавное восторженное лицо мальчишки, как он ел и при этом урчал, словно котенок, от удовольствия. Испытав непреодолимое желание срочно обнять блондина и прижать его теплое тело к себе, Акасуна приоткрыл глаза, но увидел только смятые простыни и скомканную подушку. В том, что Дей уже ошивается на кухне и наверняка выпрашивает у Тсунаде кусочек повкуснее, не стоило даже сомневаться. Ведьма вчера, конечно, поленилась и не стала ничего готовить, да и не смогла бы, спустившись в кухню, Сасори застал ее совсем в невменяемом состоянии, ему даже пришлось оттащить ее бесчувственное тело в спальню и уложить на кровать. Но так было намного лучше, зато ему не пришлось смотреть ей в глаза и выслушивать ее гневные речи по поводу их бесстыдства. Бесстыдство - бесстыдством, но занимались они им у себя в комнате, так что на претензии ведьмы ему было бы ровным счетом наплевать, сама зашла в неподходящий момент. Интересно, как Дейдара смог показаться перед ней, не краснея и не смущаясь, его стыдливый румянец вчера во время секса заставил Акасуну почувствовать нечто вроде умиления и нежности. Ему понравилось... будучи вампиром, Дейдара не умел, да и не мог так краснеть. Тихо открылась дверь, и в комнату осторожно, стараясь не шуметь, вошел блондин. Так и есть, он что-то уже жевал, и лицо его выражало при этом не удовлетворение, а крайнюю озабоченность. "Слава богу, хоть умылся..." - подумал Сасори, поворачиваясь на спину. -Я тебя разбудил? - тут же среагировал на его движение мальчишка и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Во всем доме почему-то нет воды... а я душ хотел принять... - Дей подошел поближе и уселся на край кровати, доверчиво глядя в глаза любовнику и ожидая от него скорейшего решения этой проблемы. Впрочем, как всегда и во всем. -А Тсунаде где? - укладываясь повыше, спросил Сасори, невольно приглядевшись к лицу мальчишки. -Эта алкоголичка дрыхнет еще во всю! - пожаловался Дейдара и, заметив взгляд Акасуны, упавшим голосом спросил. - Что такое? -Что у тебя снова с лицом, котенок? - Сасори протянул руку и дотронулся до порозовевших щек возлюбленного, покрытых помимо того еще и легкой сыпью. -А, это... не знаю, - растерянно ответил парень, машинально убрав лицо от его руки, - чешется только сильно. И еще это... - Дей замялся. -Ну говори, что ли, - поторопил его Сасори, все так же разглядывая сыпь и покраснение на его хорошеньком личике. -А ты не будешь смеяться? - Мальчишка шмыгнул носом и закусил губу. -Да говори ты уже! -Не буду, ты сердишься! -Нисколько, давай, Дей, что еще приключилось? - сменил Сасори свой тон на ласковый и заботливый. -Задница... - Дейдара отвел в сторону глаза. -Что задница? - стараясь сохранять терпение, спросил Акасуна. -Тоже чешется... - еле слышно пролепетал парнишка, виновато возвращая взгляд, чтобы сразу увидеть реакцию любовника на это сообщение. Сасори отреагировал как всегда, в своем амплуа: -Покажи! – тоном, не терпящим возражения, но все-таки стараясь, чтобы это выглядело подружелюбнее, предложил он. -Нет! Зачем? - еще больше вспыхнул мальчишка. Такая стеснительность всегда вызывала у Сасори тихий, сдерживаемый смех. Он поймал Дейдару за руку и притянул к себе, сразу крепко прижимая. -Дей... значит, сверкать голой задницей, когда мы трахаемся, тебе передо мной не стыдно, а показать мне ее просто так, ты, видите ли, стесняешся? - с манящей улыбочкой проворковал он. -Это разные вещи, данна! - возмутился мальчишка, пытаясь освободиться, но Сасори уже запустил руки под резинку его штанов сзади. -Снимай штанишки, Барби... данна хочет взглянуть, что там с твоей попкой! -Нет, совсем, что ли? -Дейда-ра! – обманчиво, нежно, заигрывающее, как обычно. -О, ну, данна!!! - умоляюще, с тихим стоном, тоже, как обычно. -Быстро, кому говорю! - продолжал забавляться Акасуна, несильно сжимая в ладонях аппетитную задницу мальчишки под штанами. - Я на тебе женат, и имею полное право пялиться на твою попу, когда захочу! А ты обязан мне ее показывать! -Что-то я не помню такой своей обязанности в браке... - все еще пытался отвертеться блондин, уже начиная таять от ласк теплых ладоней, поглаживающих его ягодицы. - Это ты только сейчас придумал, извращенец! -Дей... я жду... - напомнил с милой улыбкой Сасори. -Ну ладно... смотри. - Дей высвободился из объятий и, встав на постели на коленях к Сасори задом, приспустил штаны. - Вот… Склонив голову на бок, Акасуна несколько секунд вглядывался в две очаровательные половинки, с легкой полуулыбкой, потом приподнял брови и будничным тоном произнес: -Ну? И что здесь особенного? Такая же сыпь, как и на лице... -Вот именно! Откуда она? Почему? - Дейдара натянул штаны и снова присел рядом с любовником, почесывая задницу. -Дей, ты сожрал вчера черт знает сколько клубники и шоколада и еще удивляешься... - Сасори помолчал, глядя на любовника, озабоченного такой реакцией организма на чрезмерное употребление сладкого, и, усмехнувшись, решил еще немного над ним поиздеваться. - Больше нигде сыпи нет? - намекающе приподнял он бровь. -Да нет вроде... - медленно ответил Дейдара, еще не понимая, что тот имел в виду. -Точно? Давай взглянем? - кивнул Сасори, взглядом указывая ему на штаны спереди. -Данна! - негодующе воскликнул парнишка, едва поняв, что его подкалывают. - К себе лучше загляни! -Ладно, детка, не сердись... - Сасори снова притянул блондина к себе и, прижав его белокурую голову к своей груди, зарылся пальцами в его волосы, начиная успокаивающе их перебирать. -Что мне делать, а? - не отнимая головы и млея от его нежных прикосновений, сразу как-то даже замурлыкал Дейдара. -Сходи к Тсунаде, может, она поможет чем-нибудь... - предложил ему Акасуна. - Иди, я сейчас встану, и мы с тобой пойдем на озеро... раз в доме нет воды... -Данна... - мирным голосом произнес мальчишка, притихший у него на груди. - Вот всегда бы так жить... в свое удовольствие. Разве это плохо? -Вопрос не в том, Дей, хорошо это или плохо, вопрос в том, сможем ли мы так жить. - вздохнул Сасори, отстраняя от себя парнишку. - Иди уже, потом помечтаешь. Мы с тобой еще все обсудим, только не сейчас, не с утра. Побоявшись, что может испортить ему настроение своими дальнейшими рассуждениями, Дей послушно поднялся и, почесывая задницу, вышел из спальни. На кухне он столкнулся с проспавшейся Тсунаде. -Ох, и хватила я, однако, вчера лишку, ребенок! - пожаловалась лохматая растрепанная ведьма вместо приветствия. - Ух, какой ты румяный сегодня! - игриво ухватила она блондина за щечку. - Или это тебе до сих пор за вчерашнее стыдно? -Тебе должно быть стыдно, за то, что без стука входишь! - пряча глаза, буркнул себе под нос парнишка. Дальше, все так же не поднимая глаз, он поведал ей короткую историю про свою аллергию, в том числе и про ту, которая высыпала и на интимном месте. -И всего-то? - насмешливо воскликнула ведьма. - Ну-ка давай, снимай штаны, я тебе ее сейчас... -Нет! - испуганно выкрикнул Дейдара, вцепляясь в резинку на бедрах. - Еще одна! Чего это я с утра должен тут вам всем задницу свою демонстрировать! -Значит, Сасори ее уже посмотрел, - удовлетворенно кивнула Тсунаде. Однако, Дейдару останавливало вовсе не смущение, а страх. Он боялся того, что в тот момент, когда целительница начнет лечение, а он знал каким способом она будет это делать, в кухню может зайти Сасори, который обязательно растолкует для себя все по-своему, ведь Тсунаде все-таки женщина, а он обещал ему, что больше ни одна из представительниц слабого пола не дотронется до него и пальцем, при любых обстоятельствах. -Ты боишься, что Сасори не так поймет... - сожалеющим тоном произнесла Тсунаде. - Ох, мальчик... жалко мне тебя иной раз. Его любовь к тебе настолько сильная и в то же время беспощадная, что тебе очень бывает тяжело ее принимать... -Я привык к ней. И люблю его не менее сильно. - тихо ответил Дейдара, потом с замученным видом почесал щеку. – Ну, дай хоть зелье какое, чтоб не чесалось так... Тяжело вздохнув, ведьма открыла ящик в столе и, немного покопавшись, достала оттуда тюбик с какой-то мазью. Любой тюбик, с любой мазью сразу же вызывал у мальчишки ассоциации с сексом, но сказать по этому поводу он ничего не успел, вошедший в кухню Акасуна ловко перехватил протянутый Дейдаре целительницей крем и, разглядывая его, по пути не преминул неприлично пошутить: -Что это, Тсунаде? Любрикант? Вовремя, мы как раз на озеро собрались... - Сасори небрежно обнял вспыхнувшего мальчишку за плечи. - Я думаю, он нам пригодится. -Да как тебе не совестно, бесстыжий! - накинулась на него ведьма с упреками. - Мальчик мне даже не дал к своей попке прикоснуться, чтобы я ему ее полечила, тебя побоялся, а ты при нем такое говоришь! -А чего мне стесняться-то? - недоуменно пожал плечами Сасори. -Тебе нечего, на него посмотри! Он же стоит, не знает, куда глаза девать! -Пошли, Дей... - потянул блондина за собой Акасуна. - Я не могу слышать голос этой ходячей совести! Всю дорогу до озера мальчишка с тихими вздохами чесал то покрасневшие щеки, то горевший жгучим огнем зад, зато, когда увидел невдалеке манящую гладь лесного водоема, он вырвался из-под руки Сасори, положенной ему на плечи, и бросился к воде. Сасори не стал его удерживать, с усмешкой он смотрел вслед блондину, который сейчас напомнил ему сорвавшегося с поводка щенка, беззаботного и игривого, которого приводит в восторг любая, даже самая незначительная приятная мелочь. Когда Акасуна спустился на берег, поросший густой мягкой травой, Дей, уже полностью раздетый, стоял в воде, и на его лице застыло блаженное выражение. -Боже, данна... как хорошо… - с тихим восхищением проговорил он, чувствуя, как прохладная вода успокаивает мучительное жжение, раздражающее нежную кожу. Дей стоял по пояс в воде где-то с минуту, покрывшись мурашками, потом, настроившись, глубоко вдохнул и поплыл на середину озера. Раньше они с Сасори часто приходили сюда купаться только ночью, и поэтому сейчас в дневное время суток при ярком, жарком солнце, Дейдара испытывал совсем другие впечатления. Прохладная вода приятно освежала разгоряченную кожу, остужая ее и заставляя быстро привыкнуть к своей температуре, доставляя истинное удовольствие. Мальчишка плавал долго, не в силах покинуть лесной водоем, Сасори же, отнесшийся к водным процедурам более спокойно, уже сидел на берегу. Ему хватило и десяти минут поплавать, чтобы успеть насладиться всеми теми приятными ощущениями, которые давала в столь жаркое утро эта чистейшая влага. Гораздо приятнее для него было сидеть на берегу и наблюдать за резвящимся в ней мальчишкой, который то принимался нырять, поднимая кучу брызг, то вдруг безотчетно замирал, зачарованно вглядываясь в водную гладь и провожая заинтересованным взглядом проплывающих около него рыбок. Его восхищало все в этот момент, когда он увлекался и вел себя предельно естественно, на него было очень интересно смотреть, чем Сасори и занимался. Полулежа, опираясь сзади себя на один локоть, Акасуна, щурясь от слепящего солнца и покусывая кончик сорванной травинки, следил взглядом за развлекающимся блондином и думал. Быть может, правда, послать все и всех к чертовой матери и остаться жить здесь в свое удовольствие? В конце концов, он имеет полное право предоставить своему мальчишке беззаботное существование, человеческий век не так уж и долог, чтобы им успело надоесть жить, не напрягаясь. Вопрос только в том, дадут ли им нормально жить. То, что они откровенно провалили задание, это и дураку ясно, как и то, что с них за это спросят, и спросят строго, по полной, Сасори в этом не сомневался. Он бы на месте Тоби так и сделал, он бы землю перерыл, но отыскал бы виновников и жестко наказал. Тоби, судя по первому впечатлению, из тех, кто мягко стелет, да жестко спать, и гибкость проявлять не будет. Это они у Мадары ходили расповаженые, да прикормленные, что ни говори, он многое спускал им с рук, а эта загадочная личность в маске явно не будет заводить себе любимчиков, так что на спокойную жизнь рассчитывать даже нечего. И никого, тем более, не взволнует, что они теперь простые смертные, сами допустили такой серьезный промах, слишком уж переоценили свои силы и недооценили врага. Орочимару... Сасори с силой сжал в руке тюбик с мазью, который разглядывал несколько минут назад, пытаясь определить, сможет он заменить смазку, если что, или нет. Орочи, конечно, гадина еще та, уделал их как неопытных юнцов, решивших поиграть с ним в крутых шпионов, но, тем не менее, одно имя этой хитрой сволочи заставляло Сасори испытывать непреодолимое желание вновь стать вечным и все-таки осуществить заслуженную месть. Вот только, как жаль, что время, которое они с Дейдарой раньше не замечали, не ценили, которое раньше не имело для них никакого значения, теперь уже набирало свой ход, делая их старше с каждым днем. Стать вампиром не составит большого труда, в этом им сможет помочь и Тсунаде, да вот только неуместная в этом случае гордость не даст Сасори попросить ее об этом. Так же и чувство собственного достоинства заставит отказаться, если вампирша сама предложит свои услуги. Это будет еще унизительнее, если он согласиться их принять. Нет уж... люди, так люди. От подобных беспорядочных и хаотичных мыслей у Акасуны голова пошла кругом, но с принятием какого-либо решения он торопиться не стал, впервые пожалев, что в их с Дейдарой паре, он взял на себя право думать за двоих. Его, конечно, никто не заставлял это делать, мальчишка тоже полным отсутствием логики не страдал и мог иногда дать дельный совет, но его энтузиазм, полностью погашенный авторитетом более серьезного и ответственного старшего приятеля, постепенно иссяк: всю работу мозга Дей доверил Сасори, предпочитая просто прислушиваться к его мнению. А что, если хорошенько спрятать мальчишку где-нибудь подальше и явиться к Тоби с повинной в одиночестве. В конечном счете, вся ответственность за выполнение задания была на нем, какой с Дейдары спрос, он просто отчаянный мальчишка, рискнувший, но не рассчитавший сил. Да только вот Дей та еще сорвиголова, одного его он не отпустит и не позволит себе отсиживаться где-нибудь в укромном местечке, даже если Сасори прикажет. Он ослушается приказа и сделает как надо ему. Нет, Дея надо беречь, а сейчас особенно, он привык к своей вампирской неуязвимости и может неосознанно нанести себе вред, забыв, что теперь он не совершенен и не бессмертен, а следовательно - беззащитен. Сасори смотрел на купающегося, уже нанырявшегося до одурения парнишку и не замечал, что улыбается. Вот он, его золотистый лучик света, дающий смысл дальнейшему существованию, вокруг этого белокурого сорванца сосредоточена вся маленькая вселенная Акасуны, а мальчишка центр этой вселенной. Дей в очередной раз нырнул, засветив перед возлюбленным свою аппетитную голую задницу. Сасори вытащил изо рта травинку и, выкинув ее, покосился на тюбик с мазью. -Дей! Хватит плескаться! Вылезай уже! - крикнул он, садясь прямо и беря крем в руки. Дейдара вынырнул, встряхнув головой и убрав с лица насквозь влажные пряди волос, обернулся на голос Акасуны, недовольно протянув: - Ну, данна, я хочу еще поплавать... - надув губы, он все же вышел из воды, выжимая длинные светлые волосы, и подойдя к Сасори, опустился рядом с ним на колени. – Ну, и что ты хотел? -Ложись на живот, - без долгих разговоров предложил ему Акасуна, кивнув на расстеленное рядом с собой полотенце. При этом на его вроде внешне спокойном лице уже появилась знакомая, легкая полуулыбка, хотя голос звучал ровно и негромко, даже без намека. Дейдара разлегся на полотенце, сложив руки под головой и невольно соблазнительно подставив задницу взгляду Сасори, прикрыл глаза, сладко зевнув. Солнце приятно согревало чуть озябшее в прохладной воде тело, и Дей уже через пару мгновений блаженно обмяк, разморенный теплом, шелестом свежей ароматной травы и тихим плеском воды в озере. Томная улыбочка сползла с лица Акасуны, машинально откручивая крышку с тюбика, он молча любовался предоставленным ему соблазнительным видом, ясно отдавая себе отчет в том, что не может наглядеться на самую привлекательную задницу на свете, пусть даже и покрытую легкой сыпью и малость покрасневшую. - Данна, ты скоро? - тихо поинтересовался блондин, лениво наблюдающий за покачивающейся у него перед носом травинкой. Расслабленно вздохнув, он лег удобнее и снова затих, перебирая пальцами прохладную шелковистую траву. -Торопишься? - с усмешкой поинтересовался Сасори, выдавливая крем себе на ладонь и мимоходом замечая, что по консистенции он вполне подойдет и не только для того, чтобы смазать им раздражение на заднице мальчишки. - Лежи спокойно... не ерзай, дай прицелиться... - с легким игривым шлепком, одним движением, Сасори нанес прозрачную субстанцию на ягодицы блондина и принялся втирать ее еле ощутимыми прикосновениями пальцев. -Не жжет? - заботливо осведомился он, с трудом отрывая взгляд от двух аппетитных половинок и поднимая глаза на совсем разомлевшего то ли от жары, то ли от его ласки мальчишку. - Да нет вроде... - промурлыкал Дейдара, безотчетно подаваясь бедрами навстречу ладоням Сасори и прикрывая в истоме глаза. - Наоборот... Приятно очень... -Ну, еще бы... кому не приятно, когда ему гладят зад. - Сасори позволил себе немного развлечься ощущениями, которые испытывал блондин от ласковых прикосновений его руки. С нескрываемым интересом он пялился на упругие бедра любовника, которые тот, пытаясь доставить себе как можно больше приятных мгновений, чуть приподнимал. Зрелище было довольно потешное и умильное. Было заметно, что мальчишке нравилось то, что с ним делают. Крем впитывался почти моментально, не оставляя жирного блестящего налета на нежной порозовевшей коже. -Поворачивайся на спину, - тихо попросил Сасори, - посмотрим что там с лицом... Дейдара тут же перевалился на спину, потянувшись, положил ладони на живот, пальцами одной руки начиная теребить сверкающий на солнце камушек в пупке и наблюдая за Акасуной из-под опущенных длинных ресниц -Чешется... блин... - буркнул он, тихо вздыхая и убирая с лица пряди все еще влажных волос. Пропустив реплику мимо ушей, Сасори быстро, но внимательно оглядел пораженные сыпью участки кожи. Выглядела она так, будто Дей стыдливо покраснел от его столь пристального внимания. Аккуратно размазав кончиками пальцев по его полыхающим щечкам мазь и опасаясь втирать ее сильно, Акасуна в последний раз провел рукой по лицу возлюбленного и, наконец, тихим шепотом соизволил ответить: -Сладостями надо было вчера поменьше объедаться... - не закручивая крышку, он отложил крем недалеко в сторону и уперевшись руками в поросшую сочной травой землю, навис над мальчишкой, глядя на него влюбленными глазами. - Ты и так у меня самый сладкий, котенок... - Я так давно не пробовал такие фантастические лакомства... они… они божественны… - жалобно протянул Дейдара, с чуть заметным раскаянием и одновременно счастьем во взгляде заглядывая своими лазурно-голубыми глазами в шоколадно-карие. -Могу предложить кое-что повкуснее вчерашнего... - еще тише прошептал Сасори и, склонившись ниже, слегка только коснулся приоткрытых губ мальчишки своими губами, впрочем, уже в следующее мгновение превращая это незначительное прикосновение в пьянящий, упоительный поцелуй. Дейдара с готовностью ответил, впуская язык Акасуны в свой рот и обхватывая руками шею любимого, зарываясь пальцами в красные волосы. Лаская его язык своим и вовлекая его в обоюдную жаркую игру, Сасори уже поглаживал одной рукой обнаженное бедро блондина, второй стягивал с себя штаны. Справившись с ними без особых хлопот, Акасуна, все так же не прерывая поцелуя, пошарил рукой рядом с собой в поисках заветного тюбика с кремом. - Данна, не будет, как в прошлый раз? - взволнованно прошептал Дейдара на ухо любовнику, все же первым находя тюбик и вкладывая его в ладонь Сасори. - Нас никто не увидит? -Плевать я хотел... - нетерпеливо, срывающимся, возбужденным шепотом ответил Акасуна, выдавливая крем на пальцы. - Раздвигай ножки пошире, детка... Дей послушно развел ноги, сгибая их в коленях, и беспокойно облизнул губы, следя взглядом за пальцами Сасори. Дыхание парня участилось, когда он вспомнил все ощущения от уверенных действий Акасуны, и спина непроизвольно напряглась, приподнимая бедра навстречу умелому искусителю. Закусив губу и тоже едва сдерживая неровное дыхание, сбившееся при виде столь неприличной позы, Сасори, прикрывая глаза, непроизвольно медленно выдохнул, проникая сразу двумя пальцами внутрь тела мальчишки. -Поласкай себя, Дей... - как и вчера с мольбой попросил он. Слыша лишь тихий чарующий голос, Дейдара медленно провел ладонью по животу к самому его низу и сжал пальцами уже возбужденный орган, смущаясь и начиная ласкать разгоряченную упругую плоть. Это развратное зрелище вызвало новый восхищенный вздох со стороны Сасори, ласкающий сам себя блондин пробуждал у него сумасшедшее желание овладеть его телом сейчас же, но Акасуна специально тянул время, мучая себя и его томительным ожиданием и наслаждаясь каждым движением своих пальцев внутри мальчишки. Откровенно говоря, ему хотелось довести Дейдару до такого состояния, чтобы тот начал умолять его о скорейшем развитии событий, ради этой его просьбы, он готов был продолжать эту сладкую пытку до бесконечности, издеваясь над собой и над ним. - Д-данна, ну же... - жалобно, выпрашивающе простонал Дей, все же не сумев скрыть в голосе явное удовольствие от ласк, одну из которых доставлял себе сам, второй его ублажал Акасуна. - Зачем ты опять издеваешься? -Даже и не думал, малыш... - кладя свою ладонь поверх его руки, обхватывающей упругую теплую плоть и помогая мальчишке контролировать его движения, заранее уже зная, как ему будет приятнее. Дей безотчетно хватанул ртом воздух и резко, исступленно выдохнул, умоляюще глядя партнеру прямо в глаза, после чего запрокинул голову, и гибкое молодое тело изогнулось от наслаждения, доставляемого ему Акасуной. Несильно качнув бедрами навстречу своей же руке, Дей томно простонал и закусил губу. - Данна... ну прошу... -Проси лучше... – Сасори, сжав, остановил его руку, затем вовсе убрал ее, прижав за запястье к земле. Пальцами другой руки он все так же продолжал ласкать мальчишку внутри, наблюдая, как тот выгибается и постанывает, кусая губы и цепляясь руками за сочную зеленую траву. Непристойное зрелище услаждало его жаждущий взор, вызывая тихие приглушенные вздохи. - Сасори... умоляю, пожалуйста... - жалобно простонал блондин, весь извиваясь и стараясь сильнее насадиться на пальцы Акасуны. Медленно вытащив их из скулящего от нетерпения мальчишки, Сасори взамен склонился над ним и начал покрывать его тело, пахнущее свежей озерной водой, нежными, томительными поцелуями, поднимаясь губами к плечам и шее, пока, наконец, не коснулся приоткрытого рта. Крепкий, чувственный поцелуй, который он сейчас дарил Дейдаре, совпал с осторожным проникновением в его послушное тело. Дей несильно прогнул спину, обхватив руками шею Акасуны и прижавшись к нему, страстно ответил на поцелуй, позволяя нахальному, бесстыдному языку бесцеремонно забавляться и играть со своим язычком. Разорвав поцелуй и просунув одну руку ему под поясницу, Сасори только крепче прижал к себе гибкое, желанное тело, вбиваясь в него короткими, но жадными рывками и тихо постанывая куда-то мальчишке в шею, опаляя нежную, горячую кожу знойным, прерывистым дыханием. Второй рукой, прямо у изголовья блондина, он сгреб в кулак душистую лесную траву, дурманящую своим приторным медовым запахом. Дейдара сладко, не сдерживаясь, стонал, приподнимая бедра Сасори навстречу и безотчетно скользя ладонями по его спине, лаская гладкую теплую кожу и иногда зарываясь пальцами в волосы. Заботливо убирая с его лица влажные светлые пряди, Сасори почти невесомо поглаживал стонущего мальчишку по голове и глушил его безудержные стоны пылкими, страстными поцелуями. Блондин сводил его с ума своими откровенными чувствами, которые никогда не скрывал во время секса. Бедра Дея задрожали и напряглись, все чаще поднимаясь навстречу Акасуне, а юноша завсхлипывал, чувствуя, что больше наслаждения уже не получит и вот-вот достигнет пика, на котором сольются в одно ослепляющее пятно все цвета и единственным существующим для него станет Сасори, дарящий последние, особенно глубокие и чувственные толчки. Подхватывая ускоряющийся темп, овладевая его телом, насыщаясь им с благодарными стонами, Акасуна в такие моменты любил мальчишку до безумия, желал доставить ему как можно больше удовольствия, отвечал на каждый его исступленный стон или блаженный всхлип новым усердным рывком, кусал и сминал его сладкие губы в жадном долгом поцелуе, наслаждаясь каждым моментом охватившей их страсти. С громким сладким всхлипом, блондин прогнулся особенно сильно последний раз и кончил, плотно прижимаясь напряженными дрожащими ягодицами к бедрам Сасори, тут же обмякнув и упав на спину. Акасуна еще пару мгновений вторгался в его расслабленное, но все еще подрагивающее тело с глухими, сдавленными стонами, после чего подарил мальчишке последнее, особенно сильное движение, сжимая руками его упругие бедра и проникая, как можно глубже. Чувствуя, как Дей обнимает дрожащими руками его спину, Сасори облегченно выдохнул и позволил себе навалиться на мальчишку всей тяжестью. Уткнувшись ему в плечо, он старался утихомирить сумасшедшее дыхание и бешеный стук сердца, слыша в груди мальчишки такое же неистовое биение. Неясные линии и образы в глазах Дейдары постепенно принимали очертания деревьев, травы, неба и озерной глади, а дыхание и сердцебиение успокаивались. Он покрепче обнял Сасори и тихо прошептал ему на ухо: - Я тебя обожаю... -Взаимно, Барби... - искрений шепот в ответ, искренне звучащие слова выражали такие же искренние чувства, которые испытывал к своему блондину Акасуна. Обожал? Нет, он бесконечно и беззаветно любил этого юного доверчивого мальчишку, только что отдавшегося ему с такой пылкой страстью, подарив в очередной раз свое тело. Все еще неровно дыша, Сасори покинул уютное пространство между ног мальчишки и сразу поднялся на ноги. Дей свел колени, но все еще продолжал лежать, мечтательно вглядываясь в шумевшие от легкого ветра верхушки деревьев, казавшиеся такими недосягаемыми. -Вставай... хватит нежиться, лежебока. - позвал его Сасори. – Пошли, отмоемся, да надо домой возвращаться... -Нееет... - закапризничал блондин, жмурясь от яркого солнечного света. - Я хочу позагорать... - У тебя сейчас на животе все засохнет... -И пусть! - отмахнулся мальчишка. - Уйди... ты закрываешь мне солнышко! -Ты кушать сейчас захочешь... - продолжил терпеливо уговаривать его Сасори, специально загораживая ему солнце. -Кушать? - сразу насторожился Дей. - Я уже хочу... -Тогда вставай. - Сасори протянул ему руку и помог подняться. Не отпуская ее, он повел мальчишку к воде. Дей нехотя следовал за ним, однако минут через пятнадцать, Сасори уже с трудом удалось уговорить его покинуть водоем и отправиться домой. Всю дорогу мальчишка ныл, что ему не дали, как следует позагорать, что он всю жизнь мечтал о роскошном золотистом загаре, но не мог себе этого позволить, потому что был вампиром, а теперь, когда он стал человеком, Сасори не дает насладиться ему солнцем, которое он толком-то и не видел в своей жизни... -Будь добр, помолчи хотя бы минуту... - со вздохом попросил его Сасори, снисходительно и великодушно выслушивающий его нытье весь путь до дома. И если бы не горячий секс на берегу озера, после которого Акасуна пребывал в весьма благодушном настроении, то он приказал бы блондину замолчать в более резкой форме. Открыв калитку, Сасори пропустил вперед мальчишку, который сразу кинулся к находящейся во дворе Тсунаде. Удобно расположившись в теньке возле беседки, увитой виноградом, ведьма жарила на решетке аппетитные куски мяса, умопомрачительный запах от которых разносился по всему двору. Блондин принялся увиваться возле своей покровительницы, жалобно выпрашивая у нее хотя бы маленький кусочек. -Ну, хотя бы попробовать... - проскулил он, пытаясь ухватить маленький шматочек прямо с раскаленной решетки. -Да уйди ты! Сроду бы не подумала, что ты такой ненасытный! – замахнувшись на него лопаткой, которой переворачивала мясо, попыталась отогнать его Тсунаде. Но Дей уже обжегся и теперь стоял с виноватым видом, запихнув обожженные пальцы в рот. -И в кого он у тебя такой нетерпеливый? - обратилась ведьма к подошедшему Сасори. - Пять минут не может подождать, обжора... -Он доиграется. Если он поправится хотя бы на один килограмм, я его брошу... - ответил Сасори колдунье, но слова его предназначались для ушей мальчишки, посасывающего пальцы. Акасуна подошел к нему и, вытащив их из его рта, разжал ему ладонь и молча посмотрел на вздувшиеся волдыри, после чего протянул его руку целительнице. -Ему нельзя быть человеком, он себя угробит... залечи, пожалуйста. - попросил он женщину. Переворачивая шипящие куски мяса, Тсунаде, покачав головой, просто взяла Дейдару за раненую руку и, не глядя на нее, а следя за мясом, слегка сжала пальцы блондина. Живительная прохлада, исходящая от ее ладони, моментально успокоила боль и жжение. -Иди и сядь сюда! - властно произнес Сасори, уже сидящий в беседке, похлопав рядом с собой по скамье ладонью. - Не вертись там и не мешай, а то опять покалечишься. Дей послушно зашел в беседку и уселся рядом с ним, нетерпеливо покусывая губы и тайком бросая замученные взгляды в сторону Тсунаде. Минут через пятнадцать ведьма поставила перед ними две тарелки с крупно нарезанными овощами, украшенными зеленью, в каждой из которых дымилось по большому ароматному куску жареного мяса. Дей склонился к своей тарелке и, втянув носом сногсшибательный запах, чуть не захлебнулся слюной. -Обалдеть... - восхищенно прошептал он и неожиданно схватил мясо прямо руками. Еще мгновение, и он, урча, словно дикий кот, вцепился в него крепкими белыми зубами. Ходившая за столовыми приборами Тсунаде даже остановилась на пороге, молча взирая на это зрелище и чисто машинально подавая Сасори вилку и нож. Акасуна, тоже некоторое время смотревший на животное поведение блондина, тихо вздохнул и негромко позвал: -Дей! Мальчишка сразу поднял на него испуганные глаза, ибо чутко уловил в его тоне недовольство. -Мне что, надо тебя заново учить как полагается жрать в приличном обществе? – резко, с нажимом, поинтересовался Сасори. - Что ты как звереныш? Резкая смена настроения не удивила мальчишку, он, молча и покорно, положил мясо на тарелку и взял из рук недоуменно глядящей на Акасуну Тсунаде вилку и нож. -Да что ты лезешь к мальчишке!? - возмутилась ведьма, прижимая к своей необъятной груди белокурую голову Дейдары и поглаживая ее рукой. - Пусть как хочет, так и ест, отстань от него! Ты кушай, ребенок, кушай... - целительница продолжала с силой наглаживать блондина по голове. - Не обращай внимания... -Тоже мне... заступница нашлась... - буркнул себе под нос Сасори, принимаясь резать мясо на кусочки. - А то, что он ест как поросенок, нормально, да? -Нормально, да! -Ну так поставь ему корыто, пусть ест и хрюкает от счастья... -Да дай ты ему привыкнуть! Он почти 500 лет не ел, что ты от него хочешь? -Я больше пятиста лет не ел, но все-таки помню, что такое нож и вилка! И как ими пользоваться... -Ты стареешь, Акасуна! - это ее заявление вызвало у Сасори сначала оторопь, потом легкую панику. Он застыл с вилкой, поднесенной ко рту. -В смысле? -Ворчать много начинаешь! - пояснила Тсунаде и отпустила, наконец, Дейдару из своих объятий. - Ешь, детка... я тебе еще положу потом... Кончилось все тем, что Дей все-таки объелся. Теперь он лежал в гамаке, разомлевший после сытного, вкусного обеда, томно прикрывая глаза и отчаянно борясь с дремотой. Задрав майку на животе, он безотчетно и вяло теребил и покручивал камушек в пупке, доставляя себе, тем самым, массу приятных ощущений. Сытый, и поэтому тоже довольный Сасори сорвал у себя над головой большую кисть винограда и, оторвав от нее кисточку поменьше, положил ее Дейдаре на грудь. -Будешь? Не отвечая, мальчишка принялся отрывать ягодки и запихивать себе в рот, через не хочу наслаждаясь их сладким вкусом. -Лопнешь ведь... - усмехнулся его медлительности Сасори. -Покачай меня... - тихим и совсем сонным голосом попросил Дейдара. Прибиравшаяся после обеда Тсунаде наблюдала за ними краем глаза и поражалась отношениями в этой паре. Вот насколько жестко и властно иногда вел себя с блондином Акасуна, настолько же трогательно и трепетно он мог за ним и ухаживать. Гармонии там не было: или кипели жаркие страсти или наступало временное затишье, такое, как сейчас, и тогда сердце радовалось за них и не болело у доброй женщины. Минут через десять она присела возле Сасори, который, положив руку на край гамака, тихонько покачивал его словно люльку с ребенком. Мальчишка так и уснул с гроздью винограда на груди и сжимая пальцами бриллиантик. -Ты его так сильно любишь... - заметила женщина, разглядывая спящего блондина. -Больше жизни… - вполне серьезно ответил Сасори. -Заметно. Вон какими дорогими безделушками увешал... - кивнула Тсунаде на пирсинг. -Это не моя прихоть... он сам попросил... - проследив за ее взглядом, Акасуна тоже посмотрел сначала на камушек в пупке, потом на бриллиант в ухе, потом на колечко в темно-золотистой брови мальчишки. - Пусть обвешивается... жалко, что ли... -Ну да, твоя девочка должна же быть самой красивой и сексуальной... -Получается, что так... скажи мне лучше вот что, - Сасори задумался, закусив губу, после чего взмахнул рукой, отгоняя от дрыхнущего, как младенец, блондина какую-то назойливую муху. Своей заботой он опять только умилил колдунью, которая тут же расплылась в довольной улыбке. -...мы станем когда-нибудь снова вампирами? Тсунаде уловила в его голосе затаенную тоску по прежнему существованию и, жалея его, не стала тянуть с ответом. -Станете, Сасори. -И как скоро? -Намного скорее, чем ты думаешь. Со дня на день ты опять сможешь наслаждаться кровью, как раньше. Сасори тяжело вздохнул, продолжая покусывать губу. Откровение ясновидящей его и обнадеживало и пугало одновременно. -Так понимаю, Дейдару придется укусить обратно мне? -Ну, а кому же еще? Не мне же... -Хм... и чьей же подстилкой предстоит стать мне? -Ничьей. -И кто же таким добреньким окажется? - усмехнулся Сасори, искоса взглянув на ведьму. -Сам узнаешь. Его имя я не имею права тебе называть... потерпи немного, все будет... - пообещала женщина. - И мальчика своего не обижай... сколько тебе можно уже говорить. -Никто его не обижает... -Это тебе так кажется, - Тсунаде со вздохом поднялась со скамьи и снова посмотрела на безмятежно спящего юношу, свесившего по краям гамака руки и ноги. - Какой же он у тебя хорошенький... такая милашка... -Завтра мы возвращаемся домой... - наконец сообщил о своем решении Сасори. - Смысла прятаться нет, надо ехать каяться... вот только я хочу для начала спрятать где-нибудь Дейдару, чтобы, в случае чего, он не пострадал, и явиться перед Тоби один. Я старший, с меня и спрос, пусть вся ответственность ляжет на меня. Вот только как бы его обмануть, чтобы он не поперся со мной... -Я тебе обману... – послышался сонный голос с гамака, заставивший Сасори вздрогнуть и оглянуться. Дей продолжал лежать с закрытыми глазами, но почувствовав, что Акасуна смотрит на него, тоном не терпящим возражений произнес: -Даже не вздумай смотаться один. Вместе вляпались –обоим и отвечать...данна... З.Ы.: Ты любишь флафф? Тогда эта глава написана специально для тебя! И огромное спасибо за помощь ;З