i’ll do better when you promise me we’ll stay together

«Я хочу, чтобы ты рассказал мне все». Тон Омена был грубым. В его голосе звучал плохо скрываемый гнев, и Феникс должен был быть идиотом, чтобы намеренно вывести его из себя, когда он так говорит. Это было бы немедленное желание смерти. После знакомого голоса наступила долгая пауза. Феникс уже крепко спал, когда услышал рингтон, прервавший его дрему. Он был недостаточно бодр, чтобы понять, что происходит, или принять правильное решение, что отчасти и послужило причиной того, почему он вообще ответил на неизвестный звонок. «Откуда у тебя мой номер?» спросил Феникс, оправившись от шока и окончательно придя в себя. Очевидно, Феникс был самым большим идиотом в мире. События пикника закончили день на неприятной ноте, и нового «открытия» Феникса было достаточно, чтобы выбить его из колеи и отправить спать пораньше. С тех пор как в его жизни появился Йору, не было ни одного нормального дня. Как бы безумно все ни происходило, Феникс не мог не чувствовать себя немного уставшим от всего происходящего. Было ли это лучше, чем неловкие свидания вслепую? Конечно. Хотя за несколько месяцев знакомства с Йору он встретил несколько новых людей, неоднократно вступал в споры, впервые напился и переживает свой первый кризис ориентации. Он был, мягко говоря, чертовски напряжен. Он просто хотел, чтобы все прекратилось. Или, по крайней мере, замедлилось. И теперь он ведет приватный разговор с самым страшным человеком, которого он знал после своих мам? Когда настал его черед быть счастливым? «Нашел его в телефоне Йору», — бесстрастно ответил Омен, как будто связаться с соседом лучшего друга, тайком вытащив его номер из его телефона, было совершенно нормально; или, по крайней мере, нормально в их дружбе. «Теперь ты собираешься рассказать мне, что произошло вчера, или нет?» Вопрос прозвучал глухо, как и его прежние опасения. «Как он назвал меня в своих контактах?» робко спросил Феникс, боясь того, что ответит Омен, но все же достаточно любопытный, чтобы выдержать это. Через пару часов Феникс сможет обдумать тот факт, что он намеренно нарвался на Омена. Были и более важные дела. «Это конфиденциально», — ответил Омен, и это был факт для другого дня. «Теперь расскажи мне, что Сейдж сказала ему. Я уже просил Йору рассказать мне, но он отказался, поэтому я спрашиваю тебя, так как знаю, что ты так же зол». «Откуда ты это знаешь?» Но Омен не ошибся, конечно, любому человеку было бы неприятно, что его друг пострадал. «Ты всегда задаешь так много вопросов!» крикнул он в расстройстве, его голос стал громче на пару тонов. Феникс поморщился и отнял телефон от уха, а затем положил его на место. Никогда не заставляй мужчину кричать, запомни на будущее. «Не надо на меня кричать», — пробормотал Феникс, проигнорировав длинный ряд ругательств, которые Омен произнес под дых. «Ты очень загадочен — в плохом смысле». Наступила пауза. Омен отреагировал на это заявление с физическим замешательством, хотя Феникс не мог видеть, как его лицо изменилось в замешательстве. «Есть ли хорошее во мне?» спросил он. «Ну… да?» Никогда с момента встречи с Оменом он не думал, что у него будет такой разговор. Никогда Феникс не думал, что ему вообще придется с ним разговаривать. «Что?» спросил Омен, снова сбитый с толку. «Знаешь что, это не имеет значения. Я все еще жду, когда ты расскажешь мне, что именно произошло. Задашь еще один вопрос, и я приду к тебе домой, чтобы выломать твою дверь». Феникс подумывал о том, чтобы быть назойливым, но Омен был совершенно прав, когда говорил о том, что нужно злиться — и он тоже хотел, чтобы его дверь была цела. Он был зол из-за вспышки Сейдж; если бы он был на месте Омена, то тоже хотел бы узнать все подробности. Особенно если это касалось его друга. «Ну… пикник прошел отлично. Я не думал, что Сейдж так взорвется…», — начал он. «Ты, должно быть, не знаешь Сейдж так, как знаю её я», — с горечью вклинился Омен. «Всегда ведешь себя как высокомерный и могущественный…», — все оскорбления, которые он собирался произнести по-английски, быстро сменились корейскими. Феникс был немного обеспокоен тоном его голоса. «Эй, парень, я могу злиться на Сейдж, но она все еще мой друг. Будь осторожен в своих словах». предупредил он. Это был еще один факт, который его напрягал. Какой бы ужасной ни была Сейдж, она все равно была его близким другом. Она была рядом, когда Феникс был на самом дне, и поддерживала его в здравом уме в самые напряженные дни учебы в школе. Если бы у него не было такой сильной связи с ней, то он бы не возражал против того, чтобы Омен оскорблял ее, если бы это не заходило слишком далеко, но он это сделал. «Я сказал это на языке, который ты не понимаешь», — огрызнулся Омен. «Откуда тебе знать степень моей ненависти?» «По тому, как ты это сказал», — сказал он и закатил глаза. Он возблагодарил небеса, что это был всего лишь телефонный звонок. Он не мог представить, как отреагирует Омен, если увидит это небольшое действие. «В общем, если вкратце, она вступила в разговор, который заставил Йору поговорить один на один с Сейдж. Она не сказал ничего плохого, а она просто случайно начала кричать на него. Говорила о том, как его… «выгнали», потому что это была его вина. Начала обсирать его за плохое отношение и все такое. После того, как она закончила кричать на него, он ушел». Феникс ждал ответа Омена, помехи, исходящие из его динамиков, становились громче с каждой секундой. «Я полагаю, что Йору рассказал тебе о своем отце». Омен наконец сказал, его голос был напряженным. «Да, я побежал за ним, у нас был небольшой спор, но в конце концов он рассказал мне, что случилось». «И я буду надеяться, что ты ненавидишь этого ублюдка так же сильно, как и я». 'Я пережил крайне низкий момент в своей жизни, и это заставило меня совершить нечто… достойное сожаления'. Феникс стиснул челюсти при этой мысли. Сама мысль о том, что тебя так сильно обидели — особенно родители, — что ты хочешь причинить боль самому себе, причиняла Фениксу боль даже от одной мысли об этом. «Да.» ответил он без колебаний. Он даже не знал этого человека лично, только тот небольшой разговор с Йору и фотография в комнате его друга. Феникс не мог вспомнить, когда в последний раз он обижался на кого-то так сильно, как на отца Йору. Омен хмыкнул в ответ. «Должно быть, он действительно доверяет тебе», — подумал Омен вслух, сделав паузу для драматического эффекта. «Чтобы он рассказал тебе все это». Было очевидно, что он пытается поддразнить его, и ради чего? Обладал ли Омен какими-то экстрасенсорными способностями, способными получить доступ к бисексуальной (?) панике внутри его головы? Или он просто пытался поддеть его? Феникс проигнорировал его, ему не нравилось, что это зловещее существо умеет шутить. «Теперь, когда я ответил на твой вопрос, будет справедливо, если ты ответишь на несколько моих», — крайне рискованная сделка с дьяволом. «Тем более, что ты меня разбудил». добавил он в надежде, что это заставит Омена немного охотнее сотрудничать. Феникс ожидал, что тот повесит трубку и, возможно, даже выругается на него перед этим. «Хорошо», — сказал Омен, обдумав идею. «Если это что-то, чем я не могу или не хочу делиться, то не заставляй меня. Если ты будешь настаивать на чем-то слишком сильно, я прекращу этот разговор и скажу Йору». Феникс насмехался, он не мог поверить, что Омен может сделать что-то настолько детское. «Да, хорошо, неважно», — ответил он. Он сделал паузу, чтобы обдумать вопрос, который не заставил бы Омена прервать разговор. «Что у тебя с Йору? Какие у вас отношения?» Кроме очевидной дружбы, которая была у них двоих, он надеялся получить немного больше информации о жизни Йору. «Мы…» начал Омен, но быстро остановился. «Мы бывшие. Мы расстались летом перед вторым курсом Йору». Он закончил тихо, и Феникс даже смог уловить намек на стыд. Феникса не волновало поведение Омена, он был потрясен тем, что они бывшие. Это был не самый странный мэтч. Омен, очевидно, питал большую симпатию к Йору, и тот был неравнодушен к нему. Их характеры были очень похожи, как и их эстетика. Они не были зеркальным отражением друг друга, но казались чрезвычайно совместимыми. Как бы ни звучали отношения между ними, его рот все еще был широко открыт в шоке, Феникс думал о том, как Йору говорил о своем давнем друге. То, как он, несмотря на то, что прожил с Оменом так долго, никогда не называл его своим братом. То, как он мягко улыбался при одном только упоминании его имени, и как он отреагировал, когда Феникс спросил, не ревнует ли он к Омену, который пару месяцев назад жил с его парнем. Все это имело смысл. «О чем ты так молчишь?» спросил Омен после целой минуты неловкого молчания. «Это новая информация! Ты не можешь ожидать, что я так быстро отмахнусь от этого факта!» крикнул он. При мысли о столь интимных отношениях Йору и Омена возникло отвратительное чувство. Картинки, где они оба встречаются и счастливы, были быстро выброшены в окно, чтобы избавиться от сдавливания в груди. Не было причин для ревности, они больше не были вместе, и Омен в настоящее время находился в счастливых отношениях. «Что… что произошло между вами двумя». Омен нервно постукивал пальцами по своему столу. Он не собирался отвечать на вопрос, но мысли о том, что произошло между ним и Йору после того, как он так старательно пытался похоронить свою вину, выводили его из равновесия. Даже если Йору простил его, Омен не простил себя. «Следующий вопрос». сказал он. Отсутствие жалоб Феникса порадовало его. Омен знал, что не может вечно бегать от своих ошибок, и, возможно, рассказ Феникса навсегда избавит его от сожалений, или, по крайней мере, заставит кого-то кричать на него за ошибки его пути. К счастью, Феникс был не из тех, кто легко сдается. Ему было крайне любопытно узнать об их отношениях, и он знал, что не может просто спросить об этом Йору. Возможно, он сможет задать правильные вопросы и сделать вывод самостоятельно. «Когда вы с Сайфером начали встречаться?» Хорошее начало, но это было нелегко. Наступила еще одна минута молчания, и Феникс немного насторожился из-за нерешительности Омена в таком простом вопросе. «На втором курсе». прошептал он. «Подожди, но ты же сказал…» Феникс сделал паузу, его рот пересох. Омен и Сайфер на год старше Йору. «Ты изменил ему». Это был не вопрос, и это было очень легко выяснить. Феникс не хотел похлопывать себя по спине за откровение, тем более что это была такая тяжелая тема, но у него всегда был талант задавать правильные вопросы. Омен вздохнул, не думая, что Феникс так легко придет к пониманию — и не думая, что он так же легко его раскроет. «После того, как Йору расстался со своей… «девушкой» еще в средней школе, он спросил меня о том, что мне нравятся мальчики и все такое. Я признался, что знал, что я гей, еще до того, как он спросил, и я думаю, что это повернуло некоторые шестеренки в его голове. После нескольких дней игнорирования он сказал, что я ему нравлюсь», — Омен не смог удержаться от грустной улыбки. В памяти всплыло воспоминание о том, как крайне напуганный Йору признался в своих чувствах субботним вечером, за полурампой заброшенного скейт-парка, на который они наткнулись. Коробка пиццы и две банки колы на двоих. Если бы воспоминания не были такими болезненными, он мог бы посмеяться над их жирными пальцами и грязной одеждой. «Но в то время мне нравился другой… или, может быть, лучше сказать — интересовал». «Сайфер.» вклинился Феникс, заполняя пробелы, которые у Омена не хватило духу раскрыть. Сайфер, новенький, который перевелся в последний год обучения в средней школе. Его посадили на место рядом с Оменом, так как никто не хотел сидеть рядом со «страшным» мальчиком. Он сразу же представился задумчивому ученику и не прекращал попыток пробиться в его жизнь, несмотря на то, сколько раз Омен его игнорировал. Это было мило и очень трогательно, что этот мальчик был в порядке со своей пугающей натурой, как и грубый семиклассник, который приклеился к нему. Это было приятным изменением темпа его обычной жизни в восьмом классе, где были только он и Йору. «Но я знал, как тяжело все было или есть для Йору», — признался он. «И я не мог — не мог отвергнуть его. Я чувствовал себя… плохо. Я думал, что это превратится в маленькую детскую влюбленность. Я думал, что Йору наконец-то перейдет в старшую школу и найдет интерес в ком-то другом, но он был так счастлив быть со мной. Я был трусом, я знал, что должен был закончить все в тот момент, когда мы с Сайфером стали ближе, но каждый раз, когда я думал о Йору…». «Дерьмово. Это было единственное слово, которым можно было описать то, что я чувствовал в тот момент». Омен был дерьмовым, жизнь Йору была дерьмовой, и Феникс чувствовал себя дерьмово, слушая все это. Возможно, для всего можно было найти слово получше, но для студента колледжа, не желающего думать, «дерьмово» было лучшим словом. «Йору сказал, что потерял девственность на первом курсе», — резко вспомнил Феникс. «Это было с тобой?» «Кто еще это мог быть?» В голосе Омена не было ни капли злобы. Это не звучало грубо, но каждое слово, которое вылетало из уст Омена, приводило Феникса в ярость. «Это было до или после того, как вы с Сайфером начали отношения?» Первоначальный страх, который он испытывал по отношению к Омену, исчез и сменился отвращением. Он не мог думать о нем без презрения. «Он знал? Он думал, что это смешно?» «Не делай из него плохого парня», — сердито прорычал он. «Во всем виноват я, Сайфер сначала ничего не знал о нас с Йору». Омен грубо потер глаза, желая иметь возможность просто вырвать их. «Сначала? Значит, в конце концов он узнал о Йору и все равно остался с тобой». заметил Феникс. «Он заботился о Йору так же, как и я… как и сейчас», — ответил он, желая лишь очистить имя Сайфера от всякой жестокости. «Он был зол, конечно, был. Как бы он ни заботился о Йору, он все равно любил меня так же сильно, так что он тоже был в конфликте, но в конце концов он решил, что хватит. Он сказал, что если я не расскажу обо всем Йору, то он меня бросит, и я понял, что не могу долго игнорировать все». Снова наступила тишина. «Как отреагировал Йору?» спросил Феникс, как только смог прийти в себя. Омен прислонился головой к столу, позволяя холоду дерева успокоить головную боль. Тот ужасный день… ~ Лицо Йору всегда будет преследовать Омена. После его ссоры с Сайфером по поводу его продолжающихся отношений с Йору, он в конце концов согласился признаться ему в своих преступлениях. Он пришел домой к Йору, который расслабленно лежал на их диване и смеялся над чем-то в своем телефоне. Омен пообещал, что вернется со своего «группового проекта», чтобы они могли провести свой еженедельный ритуал просмотра фильмов с низким рейтингом. Его голова повернулась, как только он услышал звук открывающейся и закрывающейся двери, при виде Омена на его лице появилась широкая улыбка. Взгляд сменился беспокойством, когда Йору увидел слезы в его глазах, а также то, как его рука вцепилась в лямку рюкзака. «Что случилось?» спросил он и поспешил соскочить с дивана, чтобы побеспокоиться о своем парне, который все еще не реагировал. Он схватил Омена за руки, чтобы осмотреть его руки, а затем осторожно взял голову своего парня и повернул ее, чтобы посмотреть, нет ли синяка. «Тебя кто-то обидел?» Омен покачал головой на этот вопрос и убрал руки Йору, которые были прижаты к его щекам. «Мне нужно тебе кое-что сказать», — дрожащим голосом сказал Омен, мягко сжав руки Йору. «И мне… мне просто нужно, чтобы ты знал, что мне очень… очень жаль». Йору нервно рассмеялся, не привыкший, чтобы Омен был таким уязвимым. «Что бы там ни было, это не может быть слишком плохо», — сказал он, чтобы успокоить своего парня, а заодно и себя. «Что бы это ни было, мы сможем все уладить…» «Я изменил тебе», — вклинился Омен, не желая, чтобы Йору утешал его в этой ситуации. «Я изменял тебе». закончил он. Он почувствовал, как еще одна порция слез вырвалась из его глаз, когда Йору ослабил хватку. Не настолько, чтобы отпустить, но все же давление было ощутимым. «Кто это был?» спросил Йору, как только обрел голос и желание говорить. Голос был ровный, монотонный. Когда Омен не ответил, Йору остался искать самостоятельно. Прошло совсем немного времени, прежде чем он собрал все воедино. Был еще только один человек, которого Омен терпел и о котором заботился. «Это был Сайфер?» Омен кивнул. Йору почувствовал, как его сердце разрывается от того, что его предали два человека, которым он доверял. Единственные два человека, которые были в его жизни. Йору вдохнул дрожащий воздух. «Почему?» Его голос надломился. Он был тихим. «Это из-за меня? Я что-то сделал?» спросил он в страхе, не желая ничего, кроме как все исправить. «Нет!» отчаянно закричал Омен и схватил Йору за плечи, наконец набравшись смелости, чтобы посмотреть ему в глаза. Одного взгляда на друга было достаточно, чтобы выбить воздух из груди Омена. Он выглядел несчастным, это было невыносимо больно видеть. Тем более, что это была его вина. «Не делай этого с собой. Это все не из-за тебя — ты не сделал ничего плохого, Йору». Сколько бы он его ни убеждал, Омен знал, что Йору никогда не перестанет винить себя во всем. Во всем был виноват Омен, он был ничем не лучше отца Йору. «Ты любил меня?» тихо спросил Йору. Какой-то голос в глубине его сознания подсказывал ему, что ответ Омена ему не понравится. «Будь честен со мной». Но как бы сильно он ни жаждал правды, Йору все еще хотел, чтобы его утешили. Он хотел, чтобы Омен заключил его в теплые объятия и просил прощения снова и снова. Йору хотел услышать от него слова любви. Утешения не было, только тяжесть сожаления. Не было и любовных обменов, только Омен нервно отводил глаза от взгляда разбитого мальчика. «Ты мне небезразличен». Омен снял хватку с плеч Йору, чтобы снова найти его руки. Йору бессознательно отстранился, его мысли метались. «Ты заботишься… обо мне», — оцепенело повторил Йору. «Какое это имеет отношение к чему-либо?» потребовал он. «Йору, пожалуйста…» Йору отступил назад. «Ты любил меня?» спросил он снова. «Ты любил меня так же, как сейчас любишь Сайфера?» После этого уже ничто не будет прежним. «Я не мог отвергнуть тебя», — плакал Омен. «Я не хотел причинить тебе боль — я просто… я хотел как лучше для тебя». «И ты решил, что ложь будет лучшим решением для меня. Ты жалел меня», — сказал он с горечью. «Ты был со мной только потому, что чувствовал себя обязанным. Потому что ты не хотел причинить боль ребенку, у которого отец-ублюдок и несчастная жизнь». Йору вытер слезы. Гнев, который он копил в себе, теперь сменился страхом. Если он потеряет Омена из-за этого, что тогда? Он снова останется один? Придется ли ему вернуться к отцу? При одной только мысли об этом у Йору сжалась грудь, дыхание участилось. Казалось, что комната кружится, и единственной его мыслью было умолять. Йору сделал неуверенный шаг назад к Омену, быстро потерял опору и оказался на коленях. Он обхватил Омена руками и уткнулся лицом в живот мальчика. «Мне жаль», — его голос был приглушен одеждой. «Прости, прости, прости…» В нем словно щелкнул выключатель. Огонь в его глазах и веселье в голосе сменились отчаянными мольбами и тревогой. Омен осторожно убрал руки, сжимавшие его талию, и опустился на пол перед Йору, обхватив одной рукой его затылок, чтобы прижать лицо Йору к своему плечу, а другой рукой поддерживая спину друга. «Почему ты извиняешься?» спросил Омен, его голос ломался. «Мне жаль, что ты не был счастлив», — Йору поперхнулся словами. «Прости, что заставил тебя чувствовать, будто у тебя нет выбора». Он снова извинился, его крики мешали произнести хоть слово без необходимости глотать воздух. Омену было невыносимо слушать, как его друг умоляет о прощении. «Мне жаль», — плакал он. «Пожалуйста — пожалуйста, перестань извиняться». Он умолял и зарылся лицом во влажные волосы Йору. Те самые волосы, которые он помогал красить на следующий день после побега, те самые волосы, которые он взъерошивал всякий раз, когда Йору неосознанно делал что-то, что Омен считал милым. Комната была наполнена рыданиями и вздохами обоих подростков, а также случайными извинениями, которые вылетали из их уст прежде, чем они успевали подумать, за что они извиняются. В конце концов, они выплакали себя досуха. Все еще сидя на деревянном полу перед входной дверью, Йору бессильно прислонился к плечу Омена. «Йору?» воскликнул Омен, услышав лишь тихое сопение. «Я люблю тебя.» бездумно сказал Йору, его глаза были устремлены в никуда. Йору не знал, почему он это сказал. Думал ли он, что Омен скажет это в ответ? Или что это волшебным образом сотрет все, что он сделал? Какой бы ни была причина, это навсегда останется последними словами Йору, сказанными Омену как его парню. ~ Омен жалеет, что не сказал ничего. Он прижался лицом к столу, его телефон все еще включен на громкую связь, а воспоминания проносятся в его голове, как кинофильм. Он мог бы сказать это в ответ, а может, это принесло бы больше вреда, чем пользы. «Он был», — начал он после минутного раздумья. «Он не слишком хорошо это воспринял». Он решил не рассказывать подробности одного из худших срывов Йору. Йору не любил говорить об этом, поэтому он не стал делать это за него. Феникс саркастически фыркнул. «Я могу сказать, что это преуменьшение». Возврата не было, он потерял привилегию на это. «Я просто хочу, чтобы он был счастлив», — тихо сказал он, его взгляд остановился на фотографии, на которой он и Йору были запечатлены до их разрыва. На эту же фотографию Омен смотрел и после того рокового дня, постоянно задаваясь вопросом, как могла бы сложиться их жизнь, если бы он любил Йору так же. Или что было бы, если бы он был честен. «Это все, чего я хочу». грустно закончил он и повесил трубку, прежде чем Феникс успел сказать что-то еще, оставив парня кипеть от гнева. Прежде чем он успел написать Омену остальные оскорбления, которые планировал выплеснуть до окончания разговора, он услышал стук в дверь. «Входи!» крикнул он и изобразил свою лучшую улыбку, когда увидел голову Йору, выглядывающую из маленькой щели, которую он сделал для себя. Волосы Йору снова были распущены, и от этого зрелища сердце Феникса заколотилось так, что он растерялся. «Я ухожу на работу, я оставил для тебя немного еды в холодильнике, если ты проголодаешься», — сказал он. Прежде чем он успел закрыть дверь, не сказав больше ни слова, он снова заговорил. «Прости, что накричал на тебя после того… вчерашнего. Это была не твоя вина». Он отказался смотреть в глаза Фениксу во время своих извинений. Феникс раздраженно щелкнул языком, но не из-за Йору, а из-за того, что он извинился за то, за что не должен извиняться. «Нет, парень, ты имел полное право кричать на меня», — заверил он. «Даже не думай о сожалении». Йору ласково закатил глаза и закрыл дверь, не желая вступать с ним в спор и рискуя опоздать. Феникс подождал пару секунд, пока шаги Йору исчезли, и взял телефон, чтобы посмотреть сообщение с другого неизвестного номера. 'Омен не хочет признавать этого, но он рад, что кто-то сердится за то, что он сделал'. Текст гласил. 'Я знаю, что ты не хочешь, чтобы он «двигался дальше», раз ты злишься, но я надеюсь, ты знаешь, что он сожалеет об этом. Я не думаю, что он когда-нибудь перестанет сожалеть об этом, тем более что Йору никогда не злился на него. Это сводило его с ума, не имея никаких последствий. Теперь он чувствует себя гораздо более человечным, если это имеет смысл lol». Феникс нахмурил брови на «lol», не думая, что кто-то может сказать что-то настолько личное и закончить это таким глупым акронимом. «Это Сайфер, я нашел твой номер в телефоне Омена ;)» — гласило следующее сообщение. Феникс застонал. Почему его личная информация была украдена?!