Чёрный лотос (новелла)

Тан Шо проснулся от сильной головной боли и жара, но, открыв глаза, увидел на столе стакан с тёплой водой и остатками лекарства, а на голове – полотенце. Он вспомнил, что прошлой ночью заснул, не найдя лекарств, а спускаться вниз у него не было сил, и посреди ночи он проснулся с сильным жаром. Вдруг снизу донёсся шум, Тан Шо встряхнул головой, чтобы она прояснилась, но она ещё кружилась. Он поднялся с кровати и, держась за стену, пошёл к двери. По пути Тан Шо взял в коридоре вазу с цветами и направился на шум. Когда он спустился по лестнице и увидел на диване незнакомое пальто, со стороны кухни раздался грохот. Тан Шо напрягся, крепче сжал вазу и пошёл к кухне, но в этот момент оттуда вышел мужчина. Мо Бэйи в фартуке и с супом в руках вышел из кухни и с удивлением увидел молодого человека, держащего вазу и еле держащегося на ногах. Тан Шо тоже замер, увидев его: «Мо... Мо Бэйи? Почему это ты?» «Ты проснулся? Тебе лучше? Я дал тебе лекарства и снизил температуру, тебе должно быть стать намного лучше». Мо Бэйи поставил кашу на стол, приблизился к нему и забрал из рук вазу, затем потрогал его лоб и сравнил с температурой своего лба. «Мм, действительно, не так горячо, как утром». Тан Шо уклонился от его руки и спросил: «Почему ты здесь? Как ты сюда попал?» «Я пошёл в компанию, чтобы найти тебя, Сяо Инь сказала, что ты заболел, а у неё много работы. Поэтому я вызвался помочь ей и привёз лекарства». Мо Бэйи увидел, что Тан Шо замер от удивления, в его глазах появилась забота, и он смущённо рассмеялся: «Ты целый день ничего не ел, ты голоден? Я сварил для тебя кашу, попробуй. Так ты быстрее поправишься». Мо Бэйи потянул Тан Шо к столу и всунул ему в руку ложку. Тан Шо уставился на белую кашу в тарелке, перевёл взгляд на фартук на Мо Бэйи, взял ложку и сделал один глоток. «Вкусно?» — с нервным трепетом спросил Мо Бэйи. «Мм, очень вкусно». Тан Шо был очень голоден, он в мгновение ока съел кашу, а Мо Бэйи сидел сбоку и наблюдал за ним с нежной улыбкой в глазах. Тан Шо отложил ложку и прошептал: «Ещё... есть ещё?» Мо Бэйи был слегка удивлён, но быстро кивнул: «Да, я пойду и положу тебе ещё одну тарелку». После еды Тан Шо почувствовал себя более оживлённым и хотел было пойти почитать, но Мо Бэйи забрал у него газеты, и заставил его вернуться в комнату отдыхать. Укладывая больного в кровать, он на полном серьёзе сказал: «Ты болеешь, тебе нужно больше отдыхать. Ложись и спи, а вечером я приготовлю для тебя вкусный ужин». Тан Шо застыл, он долго смотрел на Мо Бэйи, не решаясь заговорить. Возможно, именно по этой причине, съев лекарство, он мгновенно уснул, а когда проснулся, на улице уже почти стемнело. Тан Шо бесшумно приоткрыл дверь и выглянул в коридор, снизу не доносилось ни звука. Он подумал, что Мо Бэйи ушёл, но когда спустился вниз, то увидел сидящего Мо Бэйи на диване, прикладывающего лекарство к руке. «Что с твоей рукой?» Услышав голос, Мо Бэйи поспешно спрятал руку за спину и улыбнулся: «Ты проснулся? Всё хорошо, во время готовки я немного порезался». «Ты готовил? Что-то я не припоминаю, чтобы ты умел готовить», — Тан Шо вспомнил, что в прошлом, когда он был в группе Циюэ, Мо Бэйи говорил, что никогда не был на кухне и понятия не имеет, как готовить еду и с какой стороны подойти к плите. Мо Бэйи отложил перчатки в сторону, он поднялся с дивана и подошёл к Тан Шо: «Я приготовил твоё любимое блюдо, я уже собирался идти будить тебя. Ты проснулся, потому что почувствовал аромат?» Тан Шо подошёл к обеденному столу, который был заставлен различными блюдами и застыл в ошеломлении: «Откуда ты знаешь, что мне нравятся эти блюда?» Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз ел блюда страны М. Эти блюда раньше всегда присутствовали на его столе. «Я позвонил твоему брату и спросил об этом, и он сказал мне. На самом деле... я давно учусь готовить, и даже практиковался, но у меня не было возможности приготовить это для тебя». Рука Тан Шо дрогнула, он не думал, что Мо Бэйи будет учиться готовить ради него. Он протянул руку, взял рыбу и попробовал её на вкус, но вкус оказался точно таким же, как и дома. Мо Бэйи с нетерпением спросил: «Вкусно?» «Вкусно, очень похоже на домашнюю еду». «Превосходно, я боялся, что тебе не понравится», — Мо Бэйи тоже сел за стол и откусил кусочек рыбы, на его лице появилась улыбка. Тан Шо посмотрел на раны, скрытые перчатками, и его глаза слегка заблестели: «Ты талантлив во всём. Даже готовишь восхитительно». Мо Бэйи рассмеялся и смущённо сказал: «На самом деле, вначале я плохо готовил. Оказывается это трудно. Я много практиковался: сначала всё, что я готовил, есть это было невозможно, и я ел это сам. Пока я учился готовить, меня довольно часто тошнило от моих же блюд». Услышав это, Тан Шо улыбнулся, палочками поднёс кусочек рыбы ко рту Мо Бэйи: «Значит, всё таки есть что-то, что у тебя, Мо Бэйи, не получается». Мо Бэйи замер, глядя на рыбу перед своим лицом, и в замешательстве сказал: «Сяо Шо, ты...» Тан Шо опустил голову, избегая его горячего взгляда, и медленно сказал: «Ты... поешь со мной. Давно я не разделял с кем-то еду. Здесь столько вкусной еды, и было бы расточительством не съесть это всё». «Хорошо». Тан Шо увидел его глупую улыбку, и на мгновение погрузился в задумчивость: этот человек, способный пошатнуть деловой мир страны Z, учился готовить сам, и сколько же раз он поранил руки, прежде чем добиться точно такого же вкуса, который так нравился ему. Взглянув на маску для глаз, Тан Шо понял, что она отлична от той, которую он носил прежде, она стала длиннее. «Мо Бэйи, не бойся, что я увижу твои глаза, и не избегай меня. Я знаю, что ты носишь повязку, чтобы скрыть шрамы, но я также знаю, что... это причиняет тебе дискомфорт, и твои глаза от этого болят». Тан Шо протянул руку и осторожно коснулся повязки, Мо Бэйи попытался избежать этого и занервничал: «Не... снимай её». Тан Шо поправил волосы, ниспадающие на повязку, и вздохнул: «Не стоит прятаться, я никогда не считал тебя некрасивым даже при наличии шрамов. Не избегай меня, я прошу. Теперь мы будем видеться каждый день, не надевай её. Будь естественным». Мо Бэйи не смел смотреть в глаза Тан Шо, он не хотел, чтобы любимый человек видел его недостатки. «Ты действительно не считаешь шрамы на моих глазах уродливыми?» Тан Шо покачал головой: «Не уродливые, совсем не уродливые». Мо Бэйи долго сжимал и разжимал ложку в руке, потом вздохнул, посмотрел на собеседника и улыбнулся: «Если ты не боишься и не считаешь это уродством, я не стану избегать этого в будущем». Очевидно, что в тот раз, когда они ужинали, они не говорили ни слова друг другу. Но этим вечером... Мо Бэйи почувствовал большие перемены в Тан Шо по отношению к нему. С тех пор как Тан Шо выздоровел, Мо Бэйи часто приносил еду в компанию, чтобы поесть с ним, и они вдвоём ходили на свидание в парк аттракционов. Сотрудники «Циюэ Групп» стали замечать, как Мо Бэйи подвозит Тан Шо, и что их президент стал чаще улыбаться. Постепенно по компании распространились слухи, что Мо Бэйи, который был грозой в бизнесе и внушал благоговейный трепет конкурентам, преследует их генерального директора Тана. «Зачем ты меня сюда привёл?» Мо Бэйи привёл Тан Шо на выставку картин, сначала он был удивлён такому поступку, ведь он никогда не интересовался искусством, но, увидев картины, замер: на картинах были изображены здания страны М. «Чёрт возьми, это ты!» — со спины раздался знакомый голос, Тан Шо обернулся и увидел — это был Гу Линь. Гу Линь рассказал, что часть картин – это экспозиция Бай Цзиньчэня, и что он сопровождает его на выставке. Он поинтересовался, нет ли у них желания вдвоём попробовать свои силы в живописи. Тан Шо увидел, как загорелись глаза Мо Бэйи, и кивнул в знак согласия. Мо Бэйи нарисовал синюю кошку и обернулся, чтобы посмотреть на рисунок Тан Шо и увидел, что тот нарисовал панду. «Сяо Шо!» Тан Шо в замешательстве повернул голову: «Хм?» Мо Бэйи улыбнулся, обмакнул руку в краску и размазал её по своему глазу, нанеся на него чёрную краску, и тихонько рассмеялся: «Я похож на глупую панду?» Тан Шо посмотрел на глаз Мо Бэйи, под чёрной повязкой, а затем на глаз, накрашенный чёрной краской, и его сердце наполнилось чувством нетерпимости. «Ну, это очень похоже на панду, мне очень нравятся у них чёрные круги под глазами, это делает их очень похожими на супергероев». Тан Шо нежно погладил повязку Мо Бэйи и нанёс краску на свои глаза, тихо рассмеявшись: «Мне тоже… мы две милые панды». Глаза Мо Бэйи задрожали, и он с трепетом взял Тан Шо за руку. ... Завтра наступал Новый год, но у жителей страны В не было традиции празднования этого праздника. За последние два дня в стране В выпало много снега, дороги были занесены, поэтому Тан Шо устроил компании выходной. Сам он остался дома и потихоньку работал. Динь... Мо Бэйи прислал сообщение. [Здесь идёт сильный снег, дорога заблокирована, и машина не может проехать, возможно, я не смогу встретиться с тобой на Новый год]. Тан Шо посмотрел на сообщение, где-то в глубине души поднималось чувство потери, он отложил документы и надолго застыл, глядя в одну точку. [Ну, ничего, у меня ещё много работы]. Однако Тан Шо не смог продолжать работать, он встал и покинул кабинет. Включив телевизор в гостиной на большую громкость, и свернувшись калачиком на диване, он открыл телефон и стал смотреть видео, присланное братом, на котором был запечатлён домашний фейерверк. Он увидел на Weibo фотографию Вэнь Няньнаня, где Гу Яньшэн дарит ему большой букет подсолнухов, и они вдвоём смотрят на фейерверк у дома. Сегодня был последний день уходящего года, все были в кругу друзей или семьи, и казалось, что все хорошо проводят время и находятся рядом с любимыми людьми. Вдруг раздался громкий стук в дверь, Тан Шо от неожиданности встал с дивана. Подойдя к двери, Тан Шо настороженно открыл её и увидел Мо Бэйи, покрытого снегом с головы до ног и дрожащего от холода. «Ты... разве ты не говорил, что дорогу занесло снегом, и ты не смог приехать? Как же так...» Тан Шо быстро затащил мужчину в дом, снял с него куртку и притянул его к себе в объятия. Тело Мо Бэйи было всё в снегу, а голос дрожал от холода: «Я... как я мог допустить, чтобы мой сяо Шо остался дома один в новогоднюю ночь... снег был слишком плотным, чтобы машина могла проехать... я… прибежал». Рука Тан Шо дрогнула, и он в изумлении спросил: «Что? Шёл снег, было холодно, но ты прибежала сюда?» «Я подумал, что тебе, скорее всего, будет одиноко одному, и трудно встречать Новый год в чужой стране без семьи и друзей, поэтому я хотел быть рядом с тобой...» «Ты с ума сошёл? Как ты не замёрз в таком количестве снега?» Мо Бэйи весь дрожал, но на его лице появилась глупая улыбка: «Холодно, но я всё равно хочу сопровождать своего сяо Шо в первый Новый год в чужой стране, хочу первым поздравить тебя с Новым годом, хочу быть первым... и единственным...» Его голос затих, последние слова он почти прошептал. Тан Шо посмотрел на человека, у которого зуб на зуб не попадает от холода и покрытого снегом, его глаза мгновенно покраснели, и он обнял Мо Бэйи. «Какой же… ты глупый».