дыхание

— напомни, зачем мы сюда идём? — уже в сотый раз вздыхал воронин. — да хватит уже, придём скоро. тебе понравится, — лукаш правда пытался сдерживаться, но его терпение было на пределе. это был самый обычный летний вечер субботы. солнце уже не пекло, а медленно опускалось за горизонт, что не могло не радовать двух мужчин, поднимавшихся на небольшую гору. воронина, в принципе, ничего не радовало, он просто предложил расслабиться, подразумевая под этим словом совместный вечер в квартире. на то, что лукаш поймёт всё не так, он как-то не рассчитывал, и уж точно не думал, что вместо уютных посиделок дома они попрутся на прогулку. вечером. и возвращаться придётся в темноте. однако, если бы ему лет так десять назад сказали, что ради одного человека тот будет заниматься подобным, то, наверное, он бы просто покрутил пальцем у виска. — мы на месте, — довольно улыбнулся алексей и аккуратно расстелил плед. — садись. сперва они молчали, смотрели на уходящее солнце и думали каждый о своём. лукаш провёл рукой по траве, погладил её и резко сорвал несколько цветков, растущих рядом. — ты чего? — воронин повернулся на звук. — цветы красивые, — пожал плечами тот. — и поэтому ты их сорвал. дай сюда, — не почувствовав никакого сопротивления, воронин сам выхватил цветы из чужих рук. — что ты делаешь? — не выдержал лукаш, а через несколько секунд удивленно выдал: — боже, ты умеешь плести венки? — бабушка в детстве научила. тогда мне это было особо не надо, в зоне — тем более, а сейчас почему бы и нет? лукаш молчал, пялился на его руки и вздыхал. хотелось прикоснуться к чужим волосам, телу, но он сдерживался, прекрасно понимая, что этим только отвлечёт. наконец, воронин вплёл последний цветок и протянул ему. — на, померь. — это мне? — лукаш взял венок и покрутил в руках. сплетено было на удивление красиво. — ну не мне же. надевай давай. собеседник долго думать не стал, и аккуратно надел венок на себя. достал телефон, сделал пару фотографий, полюбовался собой и почувствовал на себе чужой взгляд. воронин смотрел на него, подперев голову рукой. и хоть лицо его не выражало абсолютно ничего — впрочем, как и всегда — глаза были широко раскрыты. в них плескалось что-то похожее на растерянность и одновременно с этим — любование. в целом, для окружающих он не был особенно красивым. да и вообще красивым не был. но если бы лукаша попросили назвать хоть кого-то привлекательнее воронина, ответить он бы не смог. кто первый начал поцелуй, они так и не поняли. лукаш гладил чужие щёки, воронин в ответ прижимался ближе, обнимая того за плечи. и никто в этом мире не смог бы им помешать сейчас, на берегу незнакомой речки, под закатом солнца и шумом ветра. они оба не думали ни о чём. и воронин даже не против возвращаться в темноте. с обнимающим его лёшей очень даже не против.