***
Горячие капли воды стремительно стекают по нагому телу. Мысли вертятся, кажется, находя какой-то, ведомый, почти правильный маршрут. Глаза ловят пар, заполнивший пространство ванной. Глеб еще пару секунд стоит под теплым душем, а затем с выдохом выключает воду и накидывает на себя полотенце. Уже через минуту он покидает напаренное и теплое помещение, ежится, пока опрокинув голову слегка вниз, тормошит по волосам полотенцем, стараясь впитать лишнюю влагу. — Слушай, Макс, я тут вспомнил твою демку вчерашнюю, есть пара идей, – произносит он, уже поднимая голову, оглядываясь, — можно прям сегодня на студию заех… Его слова так и повисают в воздухе, когда он замечает мирно сидящую на диване Сашу и Лазина неподалеку. — Саш? – вопрос повисает как-то слишком напряженно, пока зеленые глаза смотрят на девчонку, словно, стараюсь выпытать ответ. — Глеб? — передразнивает она, слегка смеясь. — Какого хуя ты забыла у меня в квартире? — Не с той ноги встал что ли? — парирует, глядя на него, – расслабься, я просто спросить по поводу юриста заехала. Помнишь, ты говорил, что у тебя есть хороший на примете, сейчас он «ой» как мне нужен. Он слушает. — Окей, а позвонить никак? Или тебе принципиально важно было промелькнуть здесь? — уже наливая стакан воды, произносит Голубин. — Лазин, это ты на него так негативно влияешь? - отвечает она вопросом на вопрос, намекая на не слишком радостное настроение парня. Максим лишь слабо ухмыляется, наблюдая за этими двумя, параллельно втыкая в телефон. Ему не в первой сталкиваться с такими сценами. Он обычно просто молчит, не любит лезть в чужое. Но, с Глебом было чуть иначе. — Саш, я всегда был таким. Просто можно было хотя бы предупредить, — хрипит блондин. — Ой, да ладно, я просто проезжала мимо, решила лично спросить. Голубин снова поворачивается к ней: — Спросила? Я тебе номер скину, – смотрит, стараясь прочитать в ее глазах истинный мотив. — Чао – уже указывает галантно рукой на дверь. — И что даже чай не предложишь? — Закончился. — Как жаль, — показушно грустно произносит девушка, все же поднимаясь с места. — Ага, — мычит он, направляясь к двери. Женские ноги все же шагают к выходу, хоть и не охотно. И уже собираясь выходить, она опирается об косяк, произнося. — Даже не обнимешь на прощание? На это он многозначительно поднимает бровь, донося свою мысль без слов. — Никакого уважение, — лепечет она шутя, с долей обиды. Блондин уже берется за ручку двери. — Будут еще вопросы - позвони, давай без приходов на квартиру. Саша лишь недовольно поджимает губы, а затем видит перед собой закрывающуюся дверь. Выдыхает. Да, это будет сложнее, чем она думала.***
– Блять, я поражаюсь твоей санта-барбаре, – намекая на все произошедшее, расслабленно лепечет Лазин с легким задорным огоньком в глазах сразу же, как слышит звук закрывшейся двери. – Да я сам ахуеваю, – произносит на выдохе, слегка приподнимая уголки губ. Тормошит еще мокрые волосы, шагает в глубь квартиры, минуя кухню и заваливается на диван, где еще минуту назад покоилась девушка. Блаженно закрывает веки, наслаждаясь мягкостью подушек под собой. А затем, резко открывает глаза, устремляет их вперед. В его голове явно возник вопрос. – Как ты ее вообще пустил? – Я не в курсах всех ваших разборок, – пожимает плечами, - она вообще сказала, что ты знаешь о ее приходе. – Ага, я еще напоминалку поставил, чтобы точно не забыть, – произносит с иронией хозяин квартиры на выдохе. На пару секунд комната окунается в спокойное молчание, а затем брюнет, словно что-то надумав, лепечет: —Знаешь, у тебя сегодня вообще день открытых дверей какой-то. — Кто-то еще приходил? – с ноткой удивления спрашивает блондин, глядя на фигуру напротив. — Да, какая-то девчонка приходила, говорила, что хотела у тебя что-то забрать, – пожимает плечами и после сказанного мягко садится на диван неподалеку от Голубина. Тот же крутит извилинами, стараясь понять про кого ведется речь. – Что за девчонка? – Бля, брат, – смешливо вздыхает Лазин. – Ты окончательно запутался в своих пассиях? Может тебе таблетки для памяти там попить. – Да блять, ни в ком я не запутался, ко мне вообще сегодня никто не должен был приходить. Я сам не ебу, что за херня происходит. Максим слегка смеется после такого ответа. – Ну со светленькими волосами такая, среднего роста, – молчит секунду, вспоминая увиденный недавно образ, – она даже в квартиру не вошла, просто про тебя спросила и хотела какую-то свою вещь забрать. Голубин, казалось, медленно начал вспоминать что-то. А затем в секунду в голове всплыло сообщение Вари о книге, о том, что она заедет. – Бля-я-ять, – мучительно тянет блондин, – И че ты ей сказал? – Да я и не успел ничего, она слиняла сразу после того, как Саша ей сказала, что к тебе лучше не лезть, ты ведь почти под венцом. – Че она сказала? – непонимающе и со злостью хрипит в ответ. Вопрос был явно риторическим, больше похожим на порыв огромного недовольства. – Все претензии к своей бывшей, – поднимая руки в позе защиты, произносит Лазин. На это слышится лишь обреченный вздох. А затем блондин уже набирает знакомый номер с надеждой на ответ.***
Зеленые глаза в ужасе открываются и натыкаются на темноту, пугающую и неизвестную. Чужие руки, собственный крик, голоса вокруг все еще не покидают сознание после недавнего кошмара. Все мерзкие картинки мелькают в голове. Ты все равно старательно бежишь от них, напоминая себе, что это был лишь сон, плод воображения. Однако это вовсе не помогает. Сковывающий ужас лишь сильнее скребется внутри. Грудь девушки часто вздымается, поднимается то вверх, то вниз каждую секунду. Легкие стараются набрать в себя больше воздуха, а виски покрывает холодный пот. – Черт, – обреченно вздыхает она, стараясь успокоить свое стучащее сердце. Мысли об опасности за собственную жизнь с большей силой, чем ранее всплывают и заставляют задыхаться в собственной пучине. Становится страшно. Снова. Мысль о том, что ее никто не тревожил последние две недели не успокаивает. Может они просто выжидают нужного момента? Или она вообще уже мертва и находится в личном аду. Последний вариант звучит крайне убедительно. Но как бы не хотела девушка, она осознавала, что находится в той реальности, где вправду было не просто опасно, а крайне опасно жить. Она помнила слишком ясно ту погоню и их настрой. Казалось, их ничего не остановит. вот только Варя не знала, что за ней уже никто не охотится, за нее давно уже все решили Назойливые мысли заполняют голову, хочется от них отвертеться, поэтому девушка теребит головой, стараясь метафорично перестать думать о волнующих вещах. Затем проводит на ощупь в темноте рукой, стараясь наткнуться на выключатель, находит его. И наконец комнату озаряет слабый свет лампы ночника, даруя легкое ощущение безопасности. Русоволосая выдыхает, берет в руки телефон на тумбе и натыкается на время. Три пятнадцать. Неплохо. Голова понимает, что после непростых сновидений ей уже не уснуть, поэтому пальцы сами по себе вводят пароль. Глаза натыкаются на пропущенные. Глеб звонил раз 5. Вот это рвение. Но Варя лишь смахивает назойливые уведомления, стараясь избавиться от почти забытых, режущих по сердцу мыслей. Остальные несколько часов она просто бездумно листала ленту соцсетей и смотрела какой-то сериал на фоне. Скука и нежелание что-либо делать медленно окольцовывают тело и разум. В очередной раз тыкая пальцем в телефон, она натыкается на рекламную надпись о предстоящем концерте своей любимой группы. Мысли сразу же осветляются и настраиваются на позитивный лад. Она грезила об этом концерте еще со школьных времен. Девушка с озарившей лицо улыбкой кликает на предложение, желая узнать подробности и дате и месте проведения. Через пару секунд ее глаза натыкаются на надпись «Санкт-Петербург». Серьезно? Девушка обреченно вздыхает, а затем словно поразмыслив секунду, уже гуглит расписание поездов в Питер. Ведь правда: «Что ей мешает?». Когда она последний раз вообще делала то, что желало сердце? Думы блуждали, а руки уже умело вводили номер и серию паспорта, а через несколько секунд на почту уже пришел готовый билет на сегодняшнее число. Завидев его, на лицо тут же промелькнула яркая улыбка. С необузданным задором, кажется, позабыв обо всех нелепых и волнующих проблемах, девушка поднялась с кровати и тут же начала рыскать в вещах. Нашла чемодан и начала поспешно складывать туда вещи. Поезд отходит с Ленинградского вокзала в десять утра. До выезда семь часов. Все успеется.***
Каким-то немыслимым образом стрелка часов показывала уже девять десять утра. Ей ехать сорок минут, а она еще даже не закрывала чемодан. В голове творилась настоящая паника. Девушка со скоростью света металась по квартире в поисках своих любимых джинс. И все же через пять минут дверь квартиры была благополучно закрыта, и, услышав звук защелкнувшегося замка, девушка сломя голову понеслась вниз по лестнице с сумкой и чемоданом в руках. Она прекрасно понимала, что безбожно опаздывает. И мысль о том, что вероятность попросту опоздать на поезд несказанно велика не только выделяла адреналин в кровь, но еще и заставляла буквально бежать по сухому асфальту. Весь путь до вокзала сопровождался мыслью: «Вот бы успеть». И видимо, судьба сжалившись, все же помогла ей добраться до отправки поезда. Девушка буквально влетела в вагон, задыхаясь после продолжительного бега с вещами на руках. — Девушка, все уже заняли свои места, мы через минуту отправляемся, – поучительно с долей недовольства начала свою тираду женщина-проводник. – Проходите скорее в свой вагон и не мешайте. – Да, извините, – шагая к своему месту, лепетала Варя. Ей сейчас все равно было на ворчание рядом, все равно было на начавшийся дождь за окном и пускай все шло наперекосяк. Мысль о Петербурге и концерте грела слишком сильно.***
– Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети, – доносилось с другого конца трубки. Блондин лишь злостно откинул в сторону телефон. Тяжелый вздох. – Расскажешь? – слегка оборачиваясь назад, произносит Лазин. – Давай без душевных откровений, – хрипит со злостью, но натыкаясь на глаза друга, добавляет: «Все слишком запутано, окей?» Тот понимающе пожимает плечами, решая не лезть слишком глубоко. Лишь коротко произносит: – Так распутай.***
Шум рельс успокаивал. Он напоминал детство и дальние поездки с бабушкой. В душе девушки сейчас теплилось светлое чувство счастья. Было несказанно хорошо просто дышать полной грудью. Пару часов назад, заняв свое место в плацкарте Варя познакомилась с соседкой. Та была довольно приятная женщина лет сорока, ехавшая в родной город. Вместе с русоволосой они обсудили почти все, что возможно было: учебу, мечты, сегодняшнюю погоду. Спутница даже рассказала ей о всех местах Петербурга, которые следует непременно посетить. Через несколько минут экскурса по новому города, девушка всерьез взяла блокнот, уж слишком много всего интересного пророчила ей женщина. После историй о достопримечательностях, разговор плавно перешел к рассказу о муже и детях женщины, что ждали ее дома. – А у тебя, Варюша, жених то есть? – улыбаясь, пролепетала она. – Что Вы, – неловко смеется, – свободна как ветер. – И что никто даже форточку не старается закрыть? Варя пожимает плечами. – Знаете, я просто люблю сквозняки. – Все мы их любим, пока не заболеем, – мудро проговаривает спутница, – болеть ведь неприятно, знаешь, с чувством одиночества непросто жить. – Знаю, – лепечет в ответ. Все это сейчас сыпало соль на недавние неприятные раны. – Давайте сменим тему, хорошо? – неловко улыбаясь, проговаривает зеленоглазая. – Как пожелаешь, милая. Женщина лишь улыбается и заглядывает в глаза напротив. Она все поняла и без слов.