Клубничное чувство

      Джерард проснулся раньше. Фрэнк спал смешно — видимо, ему было жарко и он развалился на двуспальной кровати, сбив одеяло. Руки в разные стороны, майка задралась, рот приоткрыт… Уэй подавил желание посмеяться (и пресс потрогать). Он никогда не жил с парнем постоянно, и, надо сказать, это выглядело привлекательно — видеть любимого человека в своем доме каждое утро, такого забавного.       Он спустился на первый этаж. Мама уже заваривала чайник.       — Доброе утро, — сказал Джерард. — Готовишь завтрак?       — Сегодня будет по-быстрому: яичница с беконом. Для твоего суженого — просто яичница. Что вы там только в своем Нью-Йорке себе не напридумываете! То вегетарианство, то вьетнамские супы! А то и помолвка, не сообщая родственникам.       — Он же эколог, мам. Заботится об окружающем мире и познает его. Он много путешествует по работе, узнает новое, в том числе и кулинарное.       — Сегодня у нас тетя Мириам, также приедет дядя Джордж, родственники Дональда…       — Планируется какое-то торжество?       — Конечно, сынок! Нормальная помолвка, среди всей семьи. О, кстати! Колец я на вас не заметила, поэтому… Это традиция — передавать украшения по наследству, и так как вас двое парней, смотри.       Донна на несколько секунд вышла в гостиную и вернулась с бархатной коробочкой.       — Папино фамильное с розовым бриллиантом заберет Майки, да там и один камень, не поделишь. А вот бабушкино было довольно широким с тремя камушками. Я сходила к мистеру Мейерхольду, ювелиру, отдала его и вот что получилось.       На подушечке красовалось два золотых колечка. От бриллиантика в центре расходились узоры.       — Третий бриллиантик остался. Может, я сделаю себе кулон.       Джерарду хотелось провалиться в подвал к мешкам с картошкой или еще ниже. Мама распилила бабушкино кольцо, что подарить им двоим. ИМ — двум чужим друг другу людям. Даже если Фрэнк прямо сейчас обратит на него внимание в сентиментальном плане, до реальной помолвки ой как далеко!       Он спрятал лицо в ладонях.       — Ну зачем такие чувства! — мама поцеловала его в затылок. — Сделаем все по совести и как принято у Уэев — наденете кольца друга на друга на семейном мероприятии. Только тогда все будет официально. И только скажи, что восемнадцатый век уже закончился!       Он вообще не мог ничего сказать.       Надо было предупредить Фрэнка. Тот, проснувшись, первым делом отправился во внутренний двор.       — Привет, Лэсси! Привет, Горчичка! — Фрэнк сидел на коленях и гладил животных. — Вы уже завтракали? Сейчас я спрошу у кого-нибудь…       — Скорей всего, папа их уже покормил, — сказал Джерард. Да, он тут стоял и наблюдал за этим парнишкой тайком.       — Привет, — сказал Фрэнк, прижимая к себе щенка.       — Хочешь, мы с тобой пойдем в беседку позавтракаем?       Фрэнк кивнул.       Они устроились с подносами с кофе, яичницей и свежими булочками, который принес курьер из местной пекарни. Донна сделала для будущего зятя еще салат из помидоров и огурцов.       — У вас уютно, правда, — произнес Фрэнк. — Я тоже вырос в доме в Джерси, но он не был на отшибе, как ваш. Просто улица в городе, полная жилых домов и людей. А тут… будто на ранчо, тихо.       — Как твоя спина?       — Все в порядке. У тебя потрясающие нежные руки.       Фрэнк сказал и застыл на секунду. Нет, он это и хотел сказать и выпалил, но… разве такие мысли должны возникать вообще? Конечно, руки у мужчин бывают нежными… Он все оправдывает тем, что это есть «у всех мужчин», а в этом ничего особенного! Джерард ему нравился. Ну так, по-дружески. Он был добрым и забавным.       — Я же не мешал тебе спать там, в фургоне?       — Ты уже спрашивал, и не единожды, — улыбнулся Фрэнк.       — Сегодня вечером будет семейный ужин, — Джерард сглотнул.       — Он же каждый вечер такой, разве нет? — Айеро отправил в рот вилку с долькой помидорки. — И твой папа опять будет говорить, как важно иметь профессию, связанную с землей. Или с деревом. Или с камнем. Или чинить тракторы.       — Он мне говорил то же самое. Потом смирился. Так уж вышло, что мы с Майки никак не связали профессию с фермами и клубникой. Но Майки хотя бы остался здесь. Ужин будет не совсем стандартный…       — Чего ты краснеешь?       — Мы должны сыграть помолвку перед многочисленными Уэями и Раш (это мамина девичья фамилия).       — Ну окей. Я же обещал, что помогу.       — Ты ведь не считаешь это чем-то сакральным? Мы обменяемся кольцами и…       — Но это же ничего не значит? Как игра в кино.       Фрэнк относился к этому легко. Может, так и надо.       Ни Фрэнк, ни Джерард не взяли с собой приличных рубашек. В итоге Фрэнк одолжил одежду у Майки, а Джерард у отца.       Может, эта лавандовая рубашка Фрэнку не слишком шла, но очень нравилась Донне. Она сидела с ним и двумя тетушками на диване — показывала товаркам красавчика-жениха своего сына и громко рассуждала о том, что надо устроить лавандовую свадьбу! Цветочную арку оплести именно этими цветами, в бледно-сиреневых тонах будут скатерти, а какой можно сделать красивый торт! Она как раз знает, у кого можно заказать авторский!       Лицо молчавшего Фрэнка кричало «Помогите». Джерарду вдруг сделалось смешно. Фрэнк заметил и физиономия уже говорила «Чего ты ржешь?» Джерард подошел ближе и протянул руку:       — Позвольте, украду?       Фрэнк схватился за спасительную ладонь. Джерард потянул его на себя. Он лишь хотел увести его во двор и постоять там вдали от шумных гостей, съесть пару клубничин, но Донна восприняла этот жест по-другому. Он поднялась и хлопнула в ладоши:       — Джерард хочет что-то сказать!       Уэй же плотно сжал губы. Да, это была традиция семьи Уэев — публичная помолвка, фиг знает с какого века это пошло. Но это красиво и романтично, когда со стороны смотришь, а сейчас так неловко… И еще более неловко от того, что это не по-настоящему. Будь он взволнован и восторжен от того, что собирается предложить своей половинке руку и сердце, не было бы так нехорошо.       Джерард начал оглядывать гостиную — столик и комод, заставленные вином, шампанским и блюдами — аппетитными канапе, мясными и сырными нарезками, кусочками шашлыка на шпажках, горками овощей-барбекю и маленьких пирожных. На кухне ждал красивый торт с надписью «Фрэнк + Джерард» с масляными цветочками. Майки с бокалом оперся о стену и с любопытством наблюдал за ними, Кристин сложила руки в замок и прямо сияла, как и его юная двоюродная племянница в красивом платье (ее было обманывать вообще тяжко, она подарила ему букетик полевых цветов), дяди и тети, мамина подруга… Окей.       — Ладно, — Джерард вытащил кармана заветную коробочку. — Короче… эээ… в общем…       Вот это речь! В семейную историю войдет!       — Давай… поженимся? — несмело произнес Джерард и открыл коробочку. Он дрожащей рукой, будто бы все было по-настоящему, вытащил кольцо и надел на безымянный палец Фрэнка. Тот смело отыграл роль:       — Давай, — и второе кольцо оказалось на пальце у Джерарда.       Вилки застучали по ножкам бокала.       Фрэнк не ожидал, что придется целоваться, Джерард обещал, что этого не будет. Он ничего не имел против целующихся мужчин, в месяц прайда составлял из фотографий бабочек радужный флажок в соцсетях, но сейчас внутри происходило что-то странное. Это даже не на спор, это не в баре после серии шотов, эти люди вокруг верят вам, а тебе… тебе нравится Джерард, вроде как? Но как друг, да? Фрэнк бы продолжил общение позже, позвал бы его в компанию на квиз… На что он сейчас надеялся? Что Уэй его не поцелует? Или наоборот?       Но Джерард не стал его смущать с концами. Он быстро приложился губами к уголку рта, а потом крепко обнял под общие аплодисменты.       Фрэнк чувствовал себя лишним. Не на мероприятии — здесь он специально дистанцировался, опершись о стену. Возможно, Майки спасибо не скажет за то, что он соберет его рубашкой всю пыль с кирпичей. Он был лишним в этой семье. Он их обманывал. Да, Джерард сам его привел, но столько потрачено сил, денег, чувств на этот вечер, а он — фикция. Даже его мамы здесь не было, и Джерард, шея которого при обмане покрывалась красными пятнами, рассказывал всем, что они не планировали праздник, он просто привез Фрэнка отдохнуть. Пойти бы в толпу у мангала да сказать все. Он покрутил колечко на пальце, оно было великовато. Не потерять бы до вечера.       — Привет, — маленькая девочка, лет десяти, с тарелкой, полной кабачков и баклажанов с гриля, появилась перед ним. — Дядя Джи сказал передать тебе.       — Спасибо, — Фрэнк улыбнулся. Это малышка тоже была здесь неприкаянной среди взрослых, ей явно было скучно. Он взял тарелку, чтобы девочка ее не держала. — Ты хочешь?       — Нет, не люблю баклажаны, — поморщилась она. — Они похожи на грибы, а грибы я терпеть не могу. Джи говорил, что ты изучаешь бабочек? Есть бабочки, которые любят грибы?       — Есть какая-то моль, кажется, — пожал плечами Фрэнк, вспоминая.       — Моль же жрет шерсть и она не бабочка!       — Есть разные моли, и они жрут разное. Отряд у них с бабочками одинаковый.       — Нам рассказывали про отряды животных в школе, я знаю.       — Молодец, — Фрэнк подцепил ломтик кабачка вилкой.       — Вы с Джи расставались? У вас было, как в кино — поругались, а потом помирились?       — Нет, не было, — ему не захотелось придумывать сказки для ребенка. Пусть хоть сейчас побудет честным. — Но у нас просто как в кино.       — А давайте вопросы молодоженам! — раздалось громкое предложение от одного из гостей.       Кабачок плюхнулся обратно на тарелку, Фрэнк, видимо, вздохнул очень тяжко, потому что девочка предположила:       — Ты тоже не любишь все эти сборища?       — Фрэнки, иди сюда, дорогой, давай, — Донна подлетела к «зятю» и потащила к гостям. Захотелось по-детски обиженно пробурчать «Я кабачки поесть хотел!», лишь бы в покое оставили. Но его усадили в беседку рядом с «женихом».       — Прости, — прошептал Джерард. — Ты можешь не отвечать, если не хочешь. Я сам. Побывал на куче помолвок, знаю, что там спрашивают. У нас есть специальные карточки, — вздохнул он.       — Ваше самое веселое свидание? — прозвучало громко.       — Ааа… — Джерард запнулся. — Это было… эээ… в Нью-Йорке?       — Нет, в Джерси, — решил помочь Фрэнк. — Мы договорились, что Джерард заедет за мной, я тогда был дома, и хотел показать ему пригород. А он забыл телефон, и не смог даже постучать в мою дверь, потому что на ней сидела огромная атласная моль размером с ладонь. Он пытался выкрикивать меня, как мальчишка, зовущий соседа гулять. А я не слышал и все ждал и ждал его звонка или приезда. И, так как уже с полчаса он не отвечал на мои звонки, я просто вышел, а он, испуганный, сидит в машине.       — Не был я испуганным! — возразил Уэй.       — Был, — улыбнулся Фрэнк, а потом наклонился к Джерарду и прошептал на ухо: — Загугли потом.       — Может, немножко, — сморщил носик Джерард.       — А смешная ситуация в том, что я запланировал в том числе поход в баттерфляриум. И без заднем мысли туда повез. Потом извинялся. Если вы волнуетесь за судьбу атласной моли, я вызвал специальных людей.       Смешки если и были, то вежливые.       — Более смешного у нас не было, — сказал Фрэнк. — Все чаще приватное, уютное, нередко дома на диване под пледом с бутылкой вина и хорошим фильмом. Так лучше всего.       Теперь раздалось коллективное «оооо», а Джерард аж вздрогнул от пробежавших мурашек, «вспоминая» эти несуществующие свидания. Идеальные свидания.       — Следующий вопрос: что в первую очередь вы заметили друг в друге? — эта спросила Донна.       Джерард ответил правду — волосы, которыми он встряхнул, глаза, когда он сел напротив. Фрэнк этот момент даже если и помнил, то вот ощущений своих запоминать не стал.       — Да ничего я не заметил, — ответил он. Джерард состроил взгляд «можно и придумать было!» — Просто странный парень сидел за столиком.       Все «оооо!» сегодня будут доставаться Фрэнку.       — Дональд, достань карточку с вопросом! — попросила Донна.       — Не буду я участвовать в этом, у меня был один вопрос — Фрэнк справился, хоть я и подкручивал потом болты покрепче.       — В какой школе он учился?       — Какой любимый цвет?       — А время года?       — Я не знаю, — ответил Фрэнк в сердцах на весь этот блиц. — Это вообще не имеет значения в отношениях. Мы договоримся об отдыхе на пляже или в горах, не будем ругаться, если подарим друг другу футболки… не знаю там… синие. А какая была школа… Она была, а он теперь здесь со мной, это имеет значение.       Он буквально собрал бинго восхищений. Говорить и влюблять в себя людей Фрэнк точно умел. Иногда ему для этого нужно было просто быть.       Фрэнк снова жался к краю кровати. Джерард прилег рядом.       — Как мы ответили на вопрос «кто тянет одеяло на себя?»       — Хорошо, что тут их два, — не поворачиваясь, ответил Фрэнк.       — Я загуглил эту моль. Ты приврал в истории — я бы смылся, а не сидел в машине и ждал тебя.       — Они безопасные для людей. А вот их гусеницы жрут листья цитрусовых.       — Ничего не знаю — гигантские насекомые во всех фильмах не сулят ничего хорошего.       — А в Австралии бывают мотыльки, такие огромные и тяжелые, что не могут летать. Они просто ползают.       — Я никогда не поеду в Австралию.       — Ты ответил, что поездки на уикенд доверил бы мне, потому что я много путешествую.       — Черт.       Фрэнк перевернулся на спину. В открытое окно ворвался свежий ветерок, мелкие капли летнего ночного дождя застучали по стеклу. Самое лучшее, что может быть для сна. Он закрыл глаза.       — Спасибо, что выручаешь меня, — тихо сказал Джерард.       — У тебя классная семья, мне будет неловко тебе «изменить» после того, что я наговорил.       — Ты действительно вот так хочешь чувствовать отношения — в уюте, только вдвоем, без шума и суеты, в настоящем? Или придумал все эти романтические штуки для впечатления?       — Мне кажется, так и должно быть. И если я кого-нибудь встречу в будущем, то пусть это будет человек таких же взглядов.       Сказать бы: «Так вот же — я рядом лежу!», но Джерард только многозначительно вздохнул, потушил ночник и стал слушать дождик.