Выжить в качестве младшего брата главного героя

В голове бил гонг. Я повернул голову к обнимающему меня мужчине и взглянул в глаза. Он быстро моргнул, но взгляд не отвёл, а у меня внутри начал происходить ураган. В льдисто-серых глазах плескалась бесконечная ласка и нежность, но в то же время ощущение неправильности, инородности и чего-то ужасного сковывало всё тело непреодолимым страхом. Меня затрясло, даже сильнее, чем до этого. – У... У Бэй? – Да! Да! Это я, малышка! Я знал, что в итоге ты меня узнаешь! Я был уверен, ты ведь у меня такая умница. – Н-но... Но как? – Ох, милая, прости, но я не стану рассказывать, как умер. Не хочу, чтобы ты на этом зациклилась. Итак, теперь мы оба здесь и это даже замечательно, у этого мира столько перспектив, мы втроём сможем столько всего тут сделать! Мы его изменим, доведём до совершенства, а потом.... – С-стоп...мы...втроём? – Да! Ты, я и Се Лянь! Представь, это будет по-настоящему достойная история! – История? Погоди, о чём ты вообще? Я тебя не понимаю, и ты.... Слова застряли в горле. На меня медленно накатывало осознание. То-есть У Бэй первый попаданец? Это значит, что его душа повредилась и слилась с душой Бая? Я косо глянул на мужчину. – Как ты себя чувствуешь? – Что за вопрос? Я нашёл тебя, мой гениальный план идёт как по маслу, и совсем скоро рядом со мной будет два самых прекрасных человека всех миров. Малышка, я счастлив. – Твой гениальный план состоит в истреблении целого государства? У Бэй, Кара сказал мне... Его лицо в миг стало свирепым. Глаза будто налились кровью и он сжал мои плечи. – Не верь! Он лжец! Он использует нас, чтобы позабавиться! А что до людей... Он фыркнул и, разведя руки, со смехом сказал. – Это выдуманные книжные персонажи. Более того, лишь массовка. Горло спёрло, дрожь стала сильнее. Где-то в глубине сознания я понимал, человек сошёл с ума. И этот человек смесь главного злодея и... Моего самого дорого в прошлой жизни мужчины. Это У Бэй, сомнений не может быть, однако... Что-то внутри меня отказывалось принимать тот факт, что это он. Даже тот факт, что я сижу в объятиях Безликого Бая уже не волновал меня так сильно. Я попытался отстраниться, разъединяя его руки на своей талии. – Ты не У Бэй. По крайней мере не тот, которого я знал. Мой У Бэй был разумным, ценил справедливость и человеческую жизнь. Он бы никогда не назвал их просто книжной массовкой. Пожалуйста, Владыка, отпустите меня. Я никому не скажу, кто за маской. И ещё, если в вас осталась хоть капля человечности от того принца, которого так любил Уюн, не губите Сяньлэ. Эти люди невиновны в вашей боли. Холодными, деревянными пальцами я пытался разжать его хватку. В горле стоял ком. Хотелось убежать, сжаться где-нибудь, где угодно и просто... Кричать или плакать. Да что угодно! Я со всех сил ударил по бледной руке, чувствуя, что хватка не ослабевает. – Отпусти меня. – Нет. Голос был холодным настолько, что кровь в венах казалось застыла. – Отпусти! Голос начал срываться. Всей этой ситуации слишком много, слишком резко. На паузу! Остановите! – Пусти! ВЫПУСТИ МЕНЯ!! ИН... Мой голос оборвался. Я закрыл рот рукой. Нельзя его звать. Нельзя... – Почему остановилась? Тело била нарастающая дрожь. Я начал неистово брыкаться и царапаться, пытаясь освободиться. По щеке прокатилась горячая дорожка. Ледяная рука провела по щеке, и я почувствовал долгожданную свободу. Я быстро слез с постели и ринулся в дальнюю часть пещеры. Хотелось убежать, сжаться в комок и закричать. Или заплакать. Не важно, лишь бы больше не чувствовать этого звенящего страха и фантомной боли. Я словно попал в водоворот и не могу выбраться. Я чувствую, что тону. Я сделал глубокий вдох и начал мысленно считать, каждый счёт отмеряя шагом. – Малышка? Прости, я напугал тебя? Ну, всё, тише-тише, я просто – НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ! Ты... Я сглотнул и попытался выровнять дыхание. – Ты не У Бэй. У тебя его воспоминания, но ты не можешь быть им. И ты не Бай У Сянь. Я вообще не знаю кто ты, но точно не мой дядя. У Бэй разумен, предан своим принципам и никогда не был так жесток. Ответом мне стал смех. Существо в белом стоял передо мной и заливисто смеялся. – Ты спрашивала как я умер? Попал в аварию когда ехал к тебе на могилу, чтобы рассказать о том, что я отомстил за тебя. – Что? Что ты сделал? – Я заставил тот мусор принести свои самые искренние извинения, а потом гуманно помог ему уйти из жизни. – Ты что... Ты убил его? – Нет. Я дал ему яд. Я крупно вздрогнул. Холод стал ещё ощутимее, а воздух стал таким плотным, что грудь сдавило болью. Я даже не почувствовал, как столкнулся со стеной. – Малышка? Милая... Он подошёл ко мне и протянул белые руки. – НЕТ! Не-не трогай меня... И не называй меня так... Ты... Ты ещё тогда... Ты сошёл с ума!!! – Маонинг... Нас прервал шум снаружи. – А быстро он тебя нашёл, но твой дружок рассчитывал на это. Я рванул к выходу и выглянул наружу. Люди бегали, что-то собирали и прятали. Очень живо, лагерь опустел и стал военной базой. Я собирался выйти, когда крепкая мужская рука затолкала меня назад. – Не выходи. – Пошёл к чёрту! Лан Ин смотрел на меня с тревогой и нескрываемой печалью. – Благодарю за выполненное обещание. Мужчина в маске кивнул. Я поднял на него глаза, и наши взгляды встретились. Он развернулся, намереваясь уйти, но я сжал его предплечье и подтянулся к уху. – Он... Он пугает меня. Пожалуйста, ты... – Что-то случилось, Ваше Высочество? Лан Ин посмотрел в мои глаза и мельком поднял взгляд на тварь позади. – ...Пожалуйста. Я видел, как он сглотнул. – Господин, к нам приближается бог войны, люди не способны с ним справиться, прошу вашей поддержки. Я отсюда мог слышать, как нечто хмыкнуло. Проходя мимо, он тихо, на грани слышимости, бросил. – Вот видишь, мы не так уж и отличаемся. Я сглотнул. Мы разные. Абсолютно. Как только тяжёлое подобие двери закрылось, я припал к стене. Ни черта не слышно. – Сука! Я сел на пол. Но не могу же я просто взять и смириться с тем, что меня тут силой держат? Я приложил руки к ограждению. Наложено заклинание. Такое сильное, что мне его не сломать. Я начал проводить руками по поверхности в поисках лазейки или слабого места. И о небо! Я его нашёл. В самом низу, оставлено аккуратно, будто надеясь, что я его найду. Нехорошее чувство закралось в душу. К чёрту! Я изо всех сил ударил в трещину поля и оно рухнуло. Как только я выбил дверь и выбежал чуть вперёд, меня живо сжали в тёплых объятиях. Моё ухо прижималось к другому тёплому уху. – Я испугался. – ...Они бы мне ничего не сделали, не бойся. Се Лянь отстранился и осмотрел меня. – Твоя рука...? Не важно, нам надо домой... Перед нами выросла фигура Лан Ина. – Он уже дома. Прочь. Се Лянь нахмурился. — Ты посмел похитить члена императорской семьи! — Я предупреждал. – Ты знаком с законами Сяньлэ? – Я не гражданин Сяньлэ. – В таком случае тем более. Пропусти нас троих и драки не будет. Троих? Только сейчас оглядевшись я заметил чуть поотдаль Хуа Чэна. А с тобой мы ещё поговорим. Я снова взглянул на Се Ляня. На самом деле, выглядел он не очень. Уставший и помятый. Ясно. Он всё ещё проливает дожди над Юнанью. Лан Ин долго не стоял, Подняв тяжёлый меч, он кинулся на Се Ляня. Тот ловко отбил удар. Прозвучало ещё пара звонких ударов, но Се Ляню этого хватило, чтобы выбить меч и повалить соперника на землю. Я непроизвольно дёрнулся в сторону Лан Ина, но вовремя себя остановил. – Ты ведь знаешь, что тебе меня не победить. Прекрати сражение. Если вы не станете нападать первыми, я гарантирую, что императорское войско не атакует вас, Возьмите воды и пропитания, а потом уходите. – Ты считаешь, что поступаешь правильно? – Ин-гэ, прошу.... — Жун-эр, хватит. Я тебе не брат, поэтому не обращайся ко мне так. Се Лянь задумчиво глядел на нас с Лан Ином. – Что тебе надо? Хочешь дождя? В Юнани ещё прольются дожди. Хочешь золота? Я опрокину золотое изваяние и отдам тебе. Хочешь продовольствия? Я… Что-нибудь придумаю. Но… Не начинай снова войны. Мы вместе отыщем решение, отыщем иной путь, идёт? – Ничего из того, что ты сказал мне не нужно. У меня только два желания. Я хочу, чтобы в мире больше не существовало такое государство, "Сяньлэ". Он приковал ко мне взгляд. Казалось ещё чуть-чуть и протянет руки, чтобы коснуться. – А второе, я думаю, озвучивать нет нужды. Се Лянь тоже наполовину повернулся ко мне. – Мы не отступим, но можем договориться. Если Жун-эр останется здесь и никто более не попытается его забрать, мы ограничимся только боевыми действиями. В моей голове предстала картина. Сотня заражённых поветрием ликов, стонущее от боли и страха люди. Я выпалил, как только мужчина закончил предложение. – Согласен! – Нет! Се Лянь поднял на меня лицо. – Это исключено! Мы не торгуем жизнями. – Ты не понимаешь... Мои губы склеило. Я не мог раскрыть рта, только глупо мычал. – Не смей даже поднимать эту тему. Если ты приводишь людей, чтобы напасть, я не могу оставаться в стороне. У вас нет шансов на победу. Даже если все люди Юнани, что следуют за тобой, погибнут, ты всё равно продолжишь стоять на своём? Лан Ин ответил: — Да. Ответ прозвучал столь хладнокровно, столь непоколебимо, что у Се Ляня только захрустели суставы пальцев. Но с ответом принц так и не нашёлся. Лан Ин, чеканя по слову, произнёс: – Я знаю, что ты - божество. Это не важно. Пускай ты божество, тебе всё равно не заставить меня остановиться. Се Лянь сжал губы. Я видел, как его руки дрожали, как он обхватил меч двумя ладонями и занёс его, чтобы перерезать Лан Ину горло. Ноги подкосились. Глухой из-за склеенных губ, крик вырвался из моей глотки, я снова дёрнулся к ним, но на этот раз меня остановили крепкие мальчишечьи объятия. За нашими спинами раздался холодный смех. Я иррационально обрадовался тому, что эта тварь здесь. Из глаза скатилась одна единственная слеза. Она была тут же стёрта, словно и не было этой эмоциональной слабины. Мы обернулись, и я завёл Хуа Чэна себе за спину, прикрывая его от У Бэя, нет, от безликого. Тот сидел на раскинутой между двух деревьев скрипящей лозе. Он мерно покачивался, аплодировал и смеялся. От его смех сжались мои внутренности. – Что ты за тварь? Я резко повернул к нему голову и дёрнул за руку. Когда Се Лянь взглянул на меня, я помотал головой, говоря ему чтобы выбирал выражения. Его глаза округлились. – Ты... Демон Уюна? Он остановил хлопки и застыл. Я со смачным хлопком приложил руку ко лбу. Се Лянь, ты дебил! Внезапно за нашими спинами разошлась огромная трещина. Мгновенно поглотив Лан Ина, она захлопнулась, и блестящий меч воткнулся в землю. Я выдохнул через нос. Тут же мои губы разлепились и я не переминул указать брату на его умственные способности. – Ты дурак! – С чего бы? – ЕСЛИ ТЫ ДОГАДЫВАЕШЬСЯ КТО ЭТО, ТО НАХРЕНА ДАЁШЬ ЕМУ ПОНЯТЬ, ЧТО ТЫ В КУРСЕ? ЖИТЬ НАДОЕЛО?! – Так он правда?... – Заткнись! Фигура на лозе долго не ждала нас. Когда мы вернули к нему своё внимание, на лозе висели лишь безжизненные белые одежды. На земле валялась пустая белая маска, похожая скорее на заготовку. – Твою мать. – Уходим. – Как будто нам позволят теперь. Зачем вы оба за мной рванули? Ты! Почему ты не подумал о том, что это может быть ловушка? А ты? Тебя мало того что не должно быть в армии в принципе, почему ты не попытался его остановить? – Учитель... А как же вы? – А что я? Ты же видел этих людей, ты знаешь, что они мне ничего не сделают! Лан Ин скорее себе башку разобьёт, чем причинит мне боль. – Я боялся, что он вас... Опять... Без вашей воли. – О чём ты? – У меня тот же вопрос. – Ну тогда... В лесу... Когда вы его брили... В моей голове ударил колокол. Я кинулся и зажал пацану рот. – Ты же тогда больным помогал? Юноша отвёл глаза. Се Лянь смотрел на нас с немым вопросом. – Неважно, брат, неважно. – Да? – Да! Нашу дискуссию прервали хриплые стоны. Из леса в нашу сторону плелись несколько бину*. – И почему я не удивлён? – Я насчитал 8. Пока. Один взмах меча принца был способен разрубить всех восьмерых бину ровно пополам. Но только, если уж эти твари где-то появляются, то всегда сбиваются в группы. Как и следовало ожидать, среди деревьев и кустов вокруг раздался шорох, заросли закачались сильнее, и ещё больше человеческих фигур с неразличимыми чертами лица выползли из них и бесконечным потоком нахлынули на Се Ляня. Притом их целью являлся только Се Лянь. Один удар разрубал десяток, но тут же на их месте возникало в два раза больше. И, как раз когда Се Лянь неустанно орудовал мечом, один из бину, что прятался на дереве, наметившись прыгнуть прямо на спину принцу, свалился сверху! Но случилось непредвиденное - тварь даже не приблизилась к цели, когда оказалась разрублена холодным блестящим клинком. Я не был вооружён, разумеется, не мог никого зарубить. Се Лянь обернулся и увидел, что удар нанёс тот юный воин! Я ободряюще похлопал. – Молодец, Потеряшка, не зря учился. Я начал оглядываться в поисках чего-нибудь, чем мог бы орудовать и помогать парочке. В глаза бросилось воткнутое в нескольких метрах от нас копьё. Духовно мне его не призвать, поэтому я молнией метнулся туда и обратно, вооружаясь, a по возвращении отбрасывая и разрезая примерно 11 тварей. Когда поток тварей ненадолго остановился, Се Лянь прокусил губу, коснулся раны двумя пальцами правой руки и равномерно нанёс кровь на лезвие меча. Затем вручил этот меч мне и повелел: – Вы двое, возьмите этот меч и уходите! К вам никто не посмеет приблизиться. Если в дороге что-то услышите, не оборачивайтесь. Запомните, ни в коем случае не оборачивайтесь! – Размечтался! Я остаюсь. И он тоже. Се Лянь, этот мальчик мой ученик, он многим войнам Сяньлэ даст фору. Скоро появиться сильный противник, ты измотан. Лучше замотай рану вместо того, чтобы туда грязные пальцы пихать. Заразу занесёшь. – Ци Жун, я не шучу! – Я тоже, ещё раз и я расскажу всё тёте. Она точно прочитает тебе достойную лекцию. Я наклонил голову вбок, давая понять брату, что не шучу. Он тяжело вздохнул. – Но мальчик.... – Какой он тебе мальчик? Может года три назад он им был, но сейчас это воин, побывавший со мной в лагере беженцев, видевший смерть, лечивший и убивавший людей. Возраст это в его случае условная цифра, совершенно несовпадающая с его реальным опытом и сознанием. Ты не замечал, что я везде таскаю с собой эту симпатичную мордашку? Я приобнял Хуа Чэна одной рукой за плечо, второй стискивая его щёки. – Правда... По идее... Сяолун должен был проконтролировать, чтобы ты не находился в армии. Ммм? Какого хрена? – Он мне не говорил. Он вообще ко мне не приходил ни разу с того дня, как меня выгнали из дворца. – Что? Парень несколько раз покивал, искренне убеждая меня в своей честности. Се Лянь долго и задумчиво смотрел на нас, а потом изрёк. – Ты неплохо управляешься с мечом. Паренёк стоял, крепко сжимая в руках меч, и краснел, отворачивая лицо. Но тут же мгновенно вытянулся в струнку и ответил: – Слу… слушаюсь. Се Лянь сказал: – Я ведь не отдавал приказа, к чему ты говоришь мне «слушаюсь»? А почему, когда я приказал тебе вернуться, ты не ответил «слушаюсь»? Юноша повторил: – Слушаюсь. Я рассмеялся. Лишь после до него дошло, что ответ прозвучал как-то странно, и осанка его сделалась ещё прямее. Се Лянь покачал головой, подумал и вдруг приподнял уголок губ со словами: – Впрочем, тебе… больше подошла бы сабля. Юноша застыл в недоумении: – Почему? Се Лянь воскресил в памяти каждый выпад и каждое движение юноши во время сражения с бину, повторив пару взмахов рукой, и заключил: – Должно быть, тебе не приходилось брать в руки саблю? Ты сражаешься мечом, но стиль меча замысловат и коварен. Клинок твой быстр и безжалостен, это верно. Но ты будто скован по рукам и ногам, твоей силе негде развернуться. Если раньше не держал сабли, в следующий раз попробуй. Мне думается, тогда твоя мощь во многом возрастёт. Я стоял не вмешиваясь. На самом деле, Хуа уже держал саблю, я учил его ей пользоваться, однако являясь буйным подростком с конкретным идеалом, паренёк не переставал ему следовать. Се Лянь использует меч, значит и он будет. Я его не отговаривал, в конце концов, достаточно вот этих слов Се Ляня и он сам перестанет маяться дурью. – Н... На самом деле учитель уже говорил мне об этом. – Да? Я кивнул. – Видишь ли, брат, для этого мальчика одних только моих слов недостаточно. Он такой человек, верит только истинным мастерам. – О! Но твой учитель настоящий гений, прошу, не ставь его слова под сомнение. Тем более, что я сам его учил когда-то и скажу тебе, он правда знает толк в оружии. Наш разговор прервал шелест травы. Какая-то тварь выпрыгнула из зарослей. Се Лянь отвесил удар ладонью, попав точно в цель, тварь мерзко взвыла и упала недвижимая. Принц ощутил сильный запах крови и невольно удивился: ведь раненые бину истекали вязкой жижей, чрезвычайно липкой, но не источающей подобного запаха. Поэтому принц подошёл, раздвинул траву и всё же увидел огромного бину, которого от удара разорвало на куски. Но кровью пахло вовсе не от него, а от того, что он сжимал во рту — оторванный скальп, покрытый длинными волосами! Бину выживают, питаясь падалью, и судя по всему, пострадал живой человек. Проползая по траве, тварь оставляла за собой кровавые следы, и Се Лянь немедля направился по этой кровавой дорожке, а юный воин последовал за ним. Чем дальше они шли, тем заметнее становились кровавые брызги, тем более ощутимый запах крови витал в воздухе. Вскоре они услышали беспомощный плач. Рядовой выставил меч и выбежал перед Се Лянем, однако принц тут же притянул его к себе за спину. Они обогнули цветущие заросли, и взору их предстал вход в пещеру средних размеров. Возможно, пещера когда-то служила людям временным приютом, но теперь землю усыпали трупы, а по ним ползали двадцать или даже тридцать бину, с наслаждением обгладывая тела. А ещё пять-шесть особей как раз окружили молодую девушку. Лицо добычи исказилось болью — её живот был вспорот, внутренности буквально растеклись по земле, но девушка всё ещё дышала. Кажется, совсем недавно она уложила волосы в простой пучок и украсила сбоку ярко-красными цветами. Но теперь эти алые цветы в её волосах до боли безжалостно окропило кровью. Группа бину как раз вылизывала её пышущие жаром внутренности, готовясь приступить к трапезе, как вдруг услышала приближение людей. Все как один, твари завертели головами и бросились к новой жертве. Се Лянь, не моргнув и глазом, убил всех бину одним ударом ладони и тут же оглядел трупы людей, среди которых оказались и мужчины, и женщины, и старики, и дети… Все - с ног до головы в грязи, одетые в бесхитростные холщовые одежды. Вне всякого сомнения, погибшие являлись мирным народом Юнани. Мой желудок скрутило. Конечно, помня сюжет, я знал что это произойдёт, но... Страх и отвращение сжали горло покрепче тисков. Всё тело наполнило чувство холода, фантомной боли и иррациональной жалости. Я поднял руку, прикрывая Хуа Чэну глаза. – Учитель, я уже увидел. – Какая разница, я не хочу чтобы ты на это смотрел. Я обратился к Се Ляню. – Будь осторожен. Он кивнул. До смерти перепуганная девушка, мучаясь от боли и исторгая кровь изо рта, разразилась всхлипываниями: – Не убивайте меня, я не сделала ничего плохого, не убивайте меня! Я не мог отделаться от щемящей жалости к этой девочке. Мне вспомнились беременные девушки, которые погибли, из-за того что я не смог их вылечить. – Не нужно бояться. Всё хорошо. Мы пришли тебя спасти. Бог осмотрел девушку, и, сделав какие-то свои выводы, достал из рукава снадобье, откупорил пробку и из него к девушке устремился едва-едва заметный бледный дымок с приятным ароматом, и тот, смешиваясь со зловонием смерти, вызывал дрожь. – Ну как, стало лучше? Девушка кивнула. –Хорошо. Брат, отойди, пожалуйста. Глаза девушки переместились на меня. – В-ваше высочество? Что вы здесь делаете? Девушка залилась слезами. Она смотрела на меня с непередаваемой болью. – Ваше высочество... Вы... Вы возможно не вспомните меня, но вы... Однажды уже спасли мне жизнь. Я была слабо ранена, после перехода... А вы и ваш ученик... Вы спасли меня. Я знаю, вы пытались спасти и моих отца с братом... Спасибо... И молю... Простите... На конце фразы девушка начала задыхаться в слезах. Се Лянь мягко коснулся её плеча. Уже который раз за сегодня меня покинула одинокая слеза. – ...Я... Я... Не злюсь. Она вымученно улыбнулась, глядя на меня так, словно небожителем был я, а не сидящий перед ней на коленях. – Ваше высочество... Юнань... Всегда будет... Помнить... И чтить вас и всё, что вы для нас сделали. После этих слов Её лицо исказила небывалая ярость, и она кинулась на Се Ляня. Хуа Чэн среагировал быстрее, чем я подумал, и меч пробил девичью спину. Меня передёрнуло и я опустился к ним, снимая труп смертницы с брата и оттаскивая её подальше. Голова немного заболела, но краем глаза я заметил как бог потерял равновесие и упал. В ту же секунду, местность вокруг огласил женский смех. Оба повернулись ко мне. Зажимая нос и рот тканью рукава, я указал на цветы. Глаза брата расширились. – Нежные объятия. Плотно закрой... Но стоило ему произнести название оборотней, и мой смышлёный ученик прикрыл дыхательные пути.* Он собирался оборвать рубашку, когда я остановил его руку. – Уже не поможет. Он вдыхал его с тех пор как наклонился к девушке. Я вздохнул. – Поэтому я и сказал быть осторожнее. Не недооценивай людей в отчаянье, они становятся зверьми. – Попался на крючок... – Заманили... – Это правда тот самый бог войны в короне из, хи-хи-хи, цветов? – Агааа, это он... – Какой красавец... Мои корни... Мои корни сейчас вырвутся из земли, я не могу их удержать! – А второй! А второй! Да ты посмотри... Ааа... Они как близнецы. Я глянул на них холодно. – А! А яяя... А взгляд-то какой...О! Когда так мужчины смотрят, А! Хуа Чэн кинулся к цветам разом, срезая целый участок. Однако второй удар захватил меч. – Ого! Юный гэгэ и шёрсткой не оброс, а ведёт себя так свирепо! Мы с таким трудом вырастили бутоны, что вот-вот раскрылись бы! Как ты собираешься загладить вину?! – Сдохните! Я выжгу вас всех дочиста! Оборотни сложили зелёные листья на стебли, восклицая: – Как страшно! Но ведь мы ничего тебе не сделали, к чему так горячиться?! Я опустил руку парню на плечо и спокойно сказал, перебивая брата. – Сжигать нельзя. Они же оборотни, если поджечь… Дым обернётся ядовитой завесой. И выдирать их нельзя. Юноша немедля отдёрнул руку, которой как раз собирался вырвать цветы с корнем. Се Лянь обессиленно добавил: – На стеблях ядовитые шипы… Цветочные оборотни нежно пропели – Ого, Его Высочество наследный принц* такой ласковый, спасибо тебе, что защищаешь нас. Подожди немного, вот-вот завяжутся наши плоды! И твой прелестный брат непременно как следует испытает на себе нашу страстную любовь, хи-хи-хи-хи… – Такие мужчины, что с детства посвящают себя самосовершенствованию в девственном теле, встречаются крайне редко. Конечно, когда лишишься невинности, уровень твоих магических сил упадёт на порядок. Но что поделать, придётся тебе стерпеть эту обиду, хи-хи-хи-хи… Бутоны Нежных объятий потёрлись друг о друга и завлекательно захихикали, во всей красе обнажая блудливые намерения. Юноша, услышав их, на некоторое время застыл как вкопанный. Кажется, он не до конца осознавал, что означают слова «девственное тело», «лишиться невинности» и «уровень магических сил», но всё же понял, что ничего хорошего они не сулят. Он принялся изо всех сил рубить цветы мечом и гневно кричать, чтобы заглушить те поддразнивающие речи, не давая Се Ляню их слушать. Сам принц тем временем до хруста сжал кулаки. Я опустился к Брату и положил руку на его плечо. – Не волнуйся. Чем больше ты переживаешь, тем быстрее завяжутся плоды, я с тобой, я помогу. Он поднял на меня расширенные и туманные глаза. – Мне надо уйти отсюда. – Не сейчас. Нужно перетерпеть вспышку злобы, которая последует дальше. Если она произойдёт в дороге, последствия могут быть ужасными. Отчасти я говорил так, но если я скажу, что не хочу допустить этот момент канона, то совру. Это же то, с чего началось половое воспитание Хуа-Хуа! Без этого, как они потом в браке будут? – Потеряшка, подойди. Я займусь цветами, а тебе доверю брата. Помоги ему, пожалуйста. Я передал Се Ляня Хуа Чэну и тот повис на нём, соприкасаясь буквально. Хо-хо, наслаждайся, малыш. Взяв меч Се Ляня, окроплённый его кровью, я начал безжалостно резать зелёные стебли. Раз, и целая груда упала без жизни. Словно не стволы, а паутина. – Теперь вам не так смешно? Оборотни кричали и молили о пощаде, как глупо. – Я глух к вашим мольбам, так что лучше заткнитесь, или будет хуже. За моей спиной завязалась возня. Я обернулся. – Уколи меня клинком. Рука юноши с зажатым в ней мечом мгновенно упала. Се Лянь добавил: – Не нужно бояться, просто коли и всё, да поглубже. Я должен поставить магический барьер, но сейчас у меня нет при себе иных артефактов, придётся пролить кровь, иначе никак. Но юный воин воскликнул: – Ваше Высочество, прошу, возьмите мою кровь! Он тут же вскинул руку и порезал её о меч, совершенно не щадя сил. Се Лянь попытался остановить: – Не нужно! Твоя кровь… Но не успел, из глубокого длинного пореза, который уже появился на руке юноши, неудержимо хлынула кровь. Я вздохнул и приложил ладонь к лицу. – И что ты сделал? Хуа, его кровь священна, а твоя нет. Для барьера в любом случае нужна его, а не твоя. К тому же твой меч пропитан соком цветов. Мало он с ума сходит,а если и у тебя крыша поедет? Он опустил голову. – Простите. – Ладно, хрен с ним. Се Лянь поднял на нас глаза. – Что? – Его имя цветок? Упс. Я дебил. – Даа, а что? – Просто ты всегда звал его потерей, я думал его имя Куэсо* – Он всё время теряется, поэтому я называю его потеряшкой, это любя. Я оторвал полоску от одеяний и намотал на его руку. Се Лянь вынул меч из рук парня и нанёс себе дрожащей рукой удар по предплечью. Затем провёл перед входом в пещеру две дуги. Усадив внутри паренька, я помог брату сесть рядом с ним. Я зажёг бумажную печать и повесил парить перед ними. С Се Ляня пот катился ручьём, волосы растрепались, губы приоткрыты и красны от раны для освещения меча, щёки подрумянились... Брат, да ты словно всем видом просишь, чтобы тебя поимели! – Погаси свет. Я смахнул печать, и пещера погрузилась во тьму. Бог сел в позу для медитации. Успокоив сердце, он подал голос. – У меня будет просьба. Поможете? Хуа встал на одно колено. – Десять тысяч смертей не остановят меня! Я закатил глаза и легонько треснул парня по затылку. – Хорош выпендриваться. О небо, что за семейка мне досталась, что за любовь к высокопарным фразочкам? Мы слушаем. Се Лянь, сдерживая дыхание, которое всё учащалось, с трудом сохранял спокойствие. – Перед входом в пещеру я установил защитные барьеры. Всего их два. Первый не позволит тварям снаружи ворваться внутрь; второй не даст людям изнутри выбраться наружу. Беззвучно отдышавшись, принц продолжал: - Между двумя барьерами есть пространство. Ровно для двух человек. Вы должны находиться там. Охранять вход. Что бы вы ни услышали снаружи, не выходите; и точно так же, не важно, что будет происходить со мной внутри, вы ни в коем случае не должны сюда входить. Юноша на мгновение оторопел: – Что? Вы останетесь здесь один? Се Лянь ответил: – Да. Не знаю, что я способен натворить… В общем, что бы ни произошло, Вам нельзя заходить. Я сложил руки на груди и нахмурился. – Мы зайдём, но вот входить назад или нет, уже наше дело. Ты сейчас невменяем, ты сейчас не командир, а это значит я за старшего. – ЦИ ЖУН! – СЕ ЛЯНЬ! Что, я тоже орать умею. Хуа, иди встань между барьерами, я следом. Ты мне скажи, ты что задумал? Я тебя почти всю жизнь знаю и догадываюсь, что у тебя в голове, идея херня. – А как иначе? – Стенку дубась! – Ци Жун... – Я серьёзно! Он вздохнул. – Иди к парню. – Я слежу за тобой. Я поднялся и прошёл в пробел между барьерами. Встав мы слышали, как выжившие твари заулюлюкали. – Мои корни! Мои корни затвердели! – Плоды созрели! Ах! Я усмехнулся. – В борделе и то приличнее. – Вы были в борделе? – В исследовательских целях. Оказывается, проститутки в Сяньлэ самые добрые и воспитанные люди, а ещё они приятные собеседницы и отличные информаторы. Проститутки всегда знают больше всех. Среди множества мёртвых тел, теснящиеся друг к другу цветочные заросли выглядели ещё ярче и прекраснее. И теперь вся эта цветочная поляна едва заметно шевелилась, будто бы корни под ними вот-вот вырвутся из земли. Вскоре это действительно случилось, кое-что показалось наружу… И это была голова женщины! «Женщина» высунула голову из-под земли, вдохнула свежий воздух на поверхности и, словно упиваясь удовольствием, сощурила глаза до маленьких щёлок. Следом из земли показалась половина покатого плеча, а за ним и целая рука. Плоды Нежных объятий созревали под землей, на корнях. И полностью созревшие, они принимали всевозможные формы женского тела. Настал момент, когда плоды цветов созрели, и теперь бесчисленные совершенно голые женские тела выбирались из земли. Они срывали ярко-красные цветы, растущие на макушке, омывались лунным светом и всласть разминали конечности. Ранее благоухание исходило лишь от маленьких цветков, теперь же аромат источали эти обольстительницы. Они похлопали себя по фигуристым телам, стряхивая землю, поправили длинные волосы и направились к входу в пещеру, кокетливо посмеиваясь: – О наше прекрасное божество*, мы идём к вам! – Ага, щас, размечтались, куколки! – Ну дидиии! Ну не будь таким вредным! Мы и с тобой готовы, хи-хи-хи, поиграть! – Я по мужикам, обломитесь. – Ууууууу. Так этот наследный принц желает генералов! Я вздохнул. За спиной Се Лянь увлечённо повторял Дао дэ цзин. – Пять цветов притупляют зрение. Пять звуков притупляют слух. Пять вкусовых ощущений притупляют вкус. Быстрая езда и охота волнуют сердце. Драгоценные вещи заставляют человека совершать преступления… Ходьба побеждает холод, покой побеждает жару. Спокойствие создает порядок в мире… Добрым я делаю добро и недобрым также делаю добро. Таким образом и воспитывается добродетель. Оборотни снаружи захлопали в ладоши и рассмеялись: – Наш милый бог, наше милое золотце, мой дорогой, голубчик, ты ведь не монах, какие могут быть священные тексты, ах… Ой! Послышался звонкий крик. Это Хуа Чэн, не проронив ни звука, с ожесточением пустил в ход оружие. Ураган колющих и рубящих выпадов заставил оборотней обратиться в бегство с криками: – Оборотней убивают! Кто-то, отбежав подальше, забранился: – Ах ты, подлый, проклятый сорванец! Мелкий монстр, срыватель цветов! Совсем не умеешь бережно относиться к женщинам! – До смерти напугал! До смерти! Совсем мальчишка, а уже такой безжалостный! Страшно подумать, что будет, когда он вырастет! Ваше высочество! Мы молииим, научите его манерам! – Я уже говорил, барышни, я глух к вашим мольбам. Я вежлив, потому что вы, как бы, дамы, и поощрять грубость, даже к таким как вы плохо, но это не значит, что вы возымели на меня эффект. Группа цветочных оборотней, будто изнывая от голода или жажды, пыталась проникнуть в пещеру, однако ничего не вышло. Вначале они не заметили магического барьера и решили, что причиной тому люди, которые стоят у них на пути. Посоветовавшись друг с другом, оборотни собрались неподалёку и заговорили: – Юный гэгэ, ну зачем же ты стоишь на пути и не даёшь нам пройти? Мы ведь ничего плохого делать не собираемся, просто хотим немного поразвлечься с нашим милым богом! – Ваше высочество, наследный принц, вы ведь чисты и девственны. Откуда вы знаете, что мы не придёмся вам по душе? Мы можем быть очень-очень хороши! – Будь умницей, маленький генерал, не мешай нам сделать с Его Высочеством и этим сладким святым кое-что приятное! – Ну же, маленький принц! Твой взгляд так холоден, но я уверена, что плоть горяча и вынослива. Вы же можете показать нам, на что способен принц! – А этот диди такой свирепый, парень довольно интересный! Жаль только, что ещё мал, слишком уж зелёный. Наверное, он понятия не имеет, что значит «кое-что приятное»! – Простите, девочки. Я развёл руки. – Не встаёт, и у него не встанет. Хотите приятного? Могу показать где живёт Мингуан. Я поднял палец к небу. – Вон там. Вдруг одна из обольстительниц произнесла: – Слушай, юный гэгэ, ну не стой ты там как несмышлёныш, о чём ты думаешь? Может быть, отойдём со мной в сторонку, повеселимся немного, а? Какие тебе нравятся? Такие, как я тебе по нраву? Я тяжело вздохнул. Ну и дуры. – Я поняла! Внезапно из земли вылез ещё один плод и он был... Се Лянем. Эти бесстыжие оборотни посмели на самом деле принять облик обнажённого, разгорячённого, на всё готового Се Ляня. Я быстро вышел из шока. Это и в половину не так красиво, как подлинный Се Лянь. А вот парень перестал дышать. Оборотни захлопали в ладоши. – Ого! Вот это ход, караул! Видимо каков учитель, таков и ученик! – Мать моя! Как ты до этого додумалась? Непревзойдённо, ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха… Скорее, смотрите! Паренёк-то остолбенел весь! Уверена почти наверняка, что всё так и есть! – Так и есть, ошибки быть не может! А я было решила, что этот мелкий демон чёрств как камень! Вот уж не думала, что просто недооценила его! Такой маленький, а смельчак не по годам! – Признаю поражение, признаю! Ну как, дружочек, нравится такая благоухающая картина? Что же ты, скорее подходи поразвлечься! – За этой деревней трактира больше не будет*! Если сейчас откажешься, то впредь и не надейся, за восемьсот лет ни разу не попробуешь! Или, может… мы тебе поможем? Ведь прямо сейчас… хи-хи-хи-хи… Демон в облике Се Ляня крутился и вертелся, как только мог. Манил, сучёнок, пальцем, посылал поцелуйчики, в общем вёл себя как тот самый педик. Я отвернул паренька. – Совсем ёбу дали? Смерти ищите? Поверьте, если я выйду, внутрь вы не войдёте, но сдохните прямо тут. – Так выходи! – Да! Да! Выходи скорее. – Хуй вам! Я ещё весел. Сзади нас Се Лянь издал стон. Боли. Но в голове прозвучал звон. – Эй! Ты как там, братишка? Брат лежал на земле и, кажется, трясся. Хуа хотел рвануть к нему, но, я положил руку ему на плечо. – Нельзя! – Но.. – Я сказал нельзя! Что не понятно? Вот подбежишь ты, а дальше что? Мы ему сейчас не поможем. Это то, что надо просто прожить, он от этого не умрёт. – Но ему больно... – Ты знаешь как ему помочь? Ему станет легче, если эти суки его... Кхм... Ну... Сделают, что хотят. Но легче не всегда значит лучше. – Милое наше божество, чего же ради такие страдания? Сегодня ты, боясь потерять последователей, отказываешься от наслаждения; а завтра не осмелишься сделать ещё что-то, и снова из страха потерять последователей. Какой же из тебя небожитель? Разве ты таким образом не становишься преступником под пытками, который связан по рукам и ногам этими твоими последователями?! Таким божеством можно и не становиться. Как ни крути, всё растеряется в итоге! Так почему бы не подумать о собственном удовольствии? Последователи приходят и уходят, к чему заботиться о них?! – Замолчите!!! Оборотни, разумеется, не страшились принца в такой момент и вновь насмешливо обратились к Хуа Чэну: – Диди, скажи, мы ведь всё верно говорим? Ха-ха-ха-ха… – Хи-хи-хи… А каково тебе там стоять? Не тягостно ли? Нахуй! Я вышел из барьера и поднял копьё. – Допрыгались! Оборотни завизжали! Оголённые девицы и парень бросились в рассыпную. – А куда вы? А как же развлечения?! Я, словно молния, метался от одного плода к другому, мгновенно убивая каждую. Когда все цветки остались частями на земле, я вернулся в барьер. – Какого хрена, господа? Вас и на минуту не оставить? У стены сидел полуголый Се Лянь. На его груди была маленькая ладошка Хуа Чена. – Ци... Жун... Хорошо. Ты... Тоже подойди. – Мне не нравится твоя идея! – Скоро начнётся вторая стадия... Я могу вам навредить. – Я знаю. А ещё ты можешь навредить себе. – Это не страшно. Парень дёрнулся. – Страшно! – Во-во. Тонкая рука ударила по камню, и он треснул. – ВЫ МЕНЯ НЕ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО-ЛИ?! ДЕЛАЙТЕ КАК ГОВОРЮ! Хуа Чэн отпрянул в испуге. Гнева своего бога этот парень боится больше смерти. – Уходите. Ци Жун, у тебя есть мой меч, у парня прядь волос, вы... В безопасности... Лучше приведите... Помощь. Хуа со взглядом, полным тоски, покинул пещеру. Я устремился за ним и притянул паренька так, чтобы мы могли видеть Се Ляня, а он нас нет. – А как же помощь? – Му Цин не тупой, а нас долго нет. Помощь в пути. Я надеюсь, или придётся нести Се Ляня на спине. Послышался звук разрезаемой плоти. Хуа Чэн дёрнулся. Прости. Я обнял его одной рукой нажимая на акупунктурную точку и погружая его в сон. Аккуратно уложив его между кровавыми линиями, на всякий пожарный, я метнулся к богу и выхватил из его рук меч. – Что.. Он не успел договорить, я выхватил меч. Он резко кинулся ко мне. – Осторожнее! Я отпрыгнул. – Собираешься утолить жажду отравленным вином? Не глупи! Я вытер меч о свои одеяния, освобождая его от сока. Затем задрал свой рукав и провёл линию. Кожу обожгло неприятной болью, рана защипала и я зашипел. Вид моей крови заставил Се Ляня замереть. – Я знаю что это единственный выход, но давай ты не будешь страдать в одиночку. Один ты, один я, идёт? Се Лянь, еле владея собой, кивнул. – Ну вот и молодец. Я сел перед ним на колени, Се Лянь тоже опустился. Наносить себе увечья оказалось не так просто как я себе это представлял, но каждая рана возвращала ему контроль над собой и оно того стоило. – Ци Жун... Можно спрошу? – Ты уже. – Хм. Это правда? То, что ты сказал цветам. По поводу того, что тебе нравятся мужчины. – А? Ты спрашиваешь это сейчас? Серьёзно? Ну... От части. На самом деле я могу любить человека вне зависимости от его пола, главное, чтобы это было взаимно и делало нас счастливыми. – Ммм... Ну, ты прав, по логике. А про бордель? – Да. Ты даже не представляешь, сколько всего знают куртизанки. А информацию они дают охотно, особенно если это значит, что они скорее смогут купить свою свободу. – А что... Было тогда в лесу? – А? Он мотнул взгляд на Хуа Чэна. Сука! Я отвёл взгляд. – Я уже сказал, это не важно. – Ци Жун..... Я вздохнул. – Давай когда придёт время, я тебе расскажу. Но не сейчас. – Ладно. О! Я только сейчас вспомнил. Почему твоя рука цела? Я нахмурился и опустил лицо. – Ци Жун... – ...Он починил. – Он? Ты имеешь в виду того демона? Но зачем ему? – Брат, всё ещё хуже, чем я думал. Эта тварь сильнее и умнее. Он полный псих и ему... Нужен не только ты. – Стой, я ничего не понимаю. Нас прервал топот ног. Мы с братом оглянулись. – Твою мать! Твою ж мать! – Фэн Синь. – Это полный беспредел. – Му Цин. – Се Лянь!!! СЕ ЛЯНЬ!!! Еба... Он живой? – Да, и готов на ещё один список безрассудств. Я услышал, как Му Цин выдохнул. – Живой. Что с вами? – Нежные объятия. В старости будет что вспомнить. Если доживу. – Не время для шуток! – 4 часа утра, самое время. Уже светает, а мы долго. Я поднялся и взял парня на руки, так, чтобы он обнимал меня как мартышка. – Твоя рука.. – В порядке, но спасибо. Я вздохнул, чувствуя усталость. – Хочу спать. Ну, вы идёте? – Идём, не ори. Что-то больно весёлый для похищенного. – Фэн Синь, у меня впервые за столько лет вышел полноценный положительный диалог с братом, я в хорошем настроении, не порть его! Остаток пути прошёл более чем тихо и вроде как мирно. Добравшись до своей комнаты, я положил потеряшку на диванчик, сам плюхаясь на кровать и сразу засыпая.