Альтернативный взгляд

      Тьма. Холодная и липкая тьма единственное, что окружало Алёнку. Ни звуков, ни чувств, ни каких-либо ощущений — совершенно ничего не было. Наверное именно так себя чувствует последняя спичка, которая, вспыхнув ярким пламенем, вот-вот сгорит, погружаясь в беспросветный мрак. Неужели такова её судьба: просто рассыпаться прахом в своём же огне?       Алёнка больше не боялась, не пыталась кричать; страх куда-то исчез, а вместо него появилось смирение. Только вот с чем? Могла ли она смириться с тишиной или чёрным омутом? Или она смирилась со своей судьбой, прямо как охваченные предсмертным ужасом статуи в саду? А может, Алёнка сама стала статуей и уже много лет стоит на одном и том же месте, лишь изредка навещаемая Белой Перчаткой? Наверняка он считает её одной из изюминок коллекции, это да, статуя короля и королевы, а рядом — девчушка в пижаме. На секунду Алёнке стало очень смешно от подобной картины: величественный замок, большой королевский сад с кучей статуй самых разных существ, а рядом она, будто лишняя среди всего этого мрачного величия.       А были ли эти статуи такими же напуганными перед тем, как стать частью коллекции, или чувствовали умиротворение? В сознании промелькнули образы десятков солнц, которые дарили свой свет и тепло миру, а потом, как по щелчку пальцев, погасли, являя всем лишь каменную оболочку. Закончилось ли для Алёнки всё точно так же? Противный каркающий голосок в глубине сознания ликовал, точно ждал этого момента долгие годы. Словно знал, что яркое пламя никогда не разгорится вновь во мраке.       Возможно так и должна выглядеть смерть: ярчайшая вспышка, а после — беспроглядная тьма.       — Нет! — отчётливо прозвучал Алёнкин голос, прерывая мёртвую тишину.       Действительно, разве человек после смерти может думать?       Вдруг, каркающий голос замолчал. Отчего-то Алёнка стала корить себя за то, что позволила дать знать о своём присутствии. Чувства стали медленно наполнять её и вот опять, животный страх окутал всё её нутро, заставляя сжаться внутренности в противный комок.       За спиной отчётливо послышалось движение, а окружающая Алёнку тьма, будто водная гладь, покрылась мелкой рябью. Резко обернувшись, она увидела лишь клочок большого силуэта, который с огромной скоростью тут же переместился за её спину.       — Эй! — проговорила Алёнка, отчего-то ей показалось, что некто пытается дразнить её.       Она быстро заозиралась по сторонам в попытке уловить движение, взгляд зацепился за нечто лежащее в паре шагов от неё. Неуверенно подойдя к предмету, Алёнка попыталась взять его в руки, но тут же почувствовала боль в пальцах. Практически на рефлексе взяв один из пальцев в рот, она ощутила железный привкус на языке.       «Кровь?» — быстро пронеслось в голове.       Отбросив идею взять предмет в руки, дабы не травмировать пальцы ещё больше, она присела и вгляделась в его очертания. К счастью, глаза стали медленно привыкать к окружающей черноте и теперь перед Алёнкой чётко вырисовывалось перо. Только почему оно такое большое, почти как её предплечье, да и не мягкое, а острое, словно лезвие? Следующая мысль заставила её вновь задрожать и покрыться липким потом:       «Кто мог оставить такое перо?»       Услышав отчётливый цокот когтей сзади, Алёнка быстро встала, но больше ничего не смогла сделать — большая птичья лапа с огромными когтями легла на её хрупкое плечо и сжала его. Уловив краем глаза те самые перья-лезвия, которыми сплошь была покрыта верхняя часть лапы, по всему телу Алёнки прошла судорога. Она отчётливо почувствовала как тяжёлое дыхание зависло у неё над ухом.       — Какая же ты живучая, — констатировал голос, доселе не слышанный Алёнкой.       Даже голосом назвать это было трудно — карканье, утробное, жуткое карканье, которое каким-то чудом складывается в слова. Она с трудом проглотила ком, застрявший в горле, а после, не удержавшись, громко вздохнула. Когти тут же схватили её за подбородок, а карканье с брезгливостью продолжило:       — Какая мерзость! — когти проскользили вниз, прямо к Алёнкиной шее. — Ну ничего, Ваше Высочество, так даже интереснее.       Нос Алёнки уловил резкий и довольно сильный запах. Она почувствовала как лапа существа стала медленно растворяться, а окружающая тьма теряла свою густоту. Тонкая полоса белого света заставила Алёнку мгновенно зажмуриться, ей казалось, что глаза насовсем отвыкли от яркого.       Прикрывая себя руками, она отчётливо услышала:       — Очухалась, наконец! — проговорил женский голос, Алёнка точно слышала его раньше, только не могла вспомнить где.       — Неужели, какое счастье! — облегчённо промурчал Кот.       «А он что тут делает?»       Алёнка вновь почувствовала резкий запах у себя под носом и попыталась отмахнуться от него, но вместо этого задела чью-то руку. С трудом приоткрыв глаза, она увидела полурасплывчатый силуэт с ярко-рыжей копной волос.       — Резвая-то какая! Не волнуйтесь, жить будет!       Алёнка полностью разлепила глаза и начала тереть их руками. Слегка закашлявшись, она попыталась встать, но тут же была остановлена рыжей женщиной.       — Лежи давай, сейчас кое-что выпьешь и можешь встать.       — Голова! — просипела Алёнка, вмиг ощутив ужасную боль в области висков.       Казалось, будто тысячи маленьких молоточков одновременно, не замолкая, стучали отовсюду.       — Конечно, голова болеть будет, ты лежи давай!       — Алёнушка! — вдруг прозвучал голос бабушки откуда-то со стороны.       — Людмила, будет лучше, если мы все доверимся профессионалу, — быстро пролепетал Кот, совершенно не отличавшийся спокойным тоном.       Алёнка даже представила, как он начал быстро размахивать руками в попытках успокоить бабушку. Только вот что она тут делает, да и ещё в компании с Котом? Неужели странный сон, мелкие детали которого стали ускользать из памяти, не закончился?       — Пей давай! — прервала её мысли рыжая женщина, тут же прислонив к губам чашку.       Слегка приподнявшись на кровати, Алёнка сначала сделала маленький аккуратный глоток, но, не ощутив противного вкуса, который можно ожидать от лекарства, она разом осушила всю чашку. Боль тут же начала уходить, словно её и не было.       Только полностью приняв сидячее положение, Алёнка поняла, что всё это время лежала на стареньком, но весьма уютном диванчике. Удовлетворённо хмыкнув, рыжая женщина пошла вглубь незнакомого для Алёнки дома, давая рассмотреть внутреннее убранство. Алёнка тут же сравнила его с карикатурным домиком ведьмы: всюду пучки засушенной травы да склянки с какими-то светящимися жидкостями — такие она как-то раз увидела у Кота, по всей видимости это были зелья. Не добавляли нормальности этому дому и большая метла со ступой, что мирно стояли в углу. На фоне общего беспорядка они смотрелись весьма странно. Наверное именно так бы выглядела Алёнкина комната, что постоянно порастала хламом, если бы не бабушка.       Точно, бабушка!       Алёнка быстро завертелась по сторонам в попытке найти родное лицо. Вот рыжая незнакомка в один момент даже не находится в поле зрения, как в другой тут же появляется перед Алёнкой с двумя кружками чая в руках:       — Не желаешь пройти в гостевую часть? Если тебе всё ещё плохо, то я могу приготовить ещё зелье.       — Нет я… — Алёнка замолчала, осознавая смысл сказанного.       «Зелье? Значит я была права! Ёжики мои, куда я попала?»       Заметив смятение на лице девочки, женщина ласково улыбнулась:       — Ну тогда пошли, мы очень хотим поговорить с тобой и твоей бабушкой.       Алёнка встала с дивана и проследовала за женщиной. Чтобы встретить других гостей странного ведьминого дома, было достаточно обернуться назад. Гостевая часть не отделялась от кухни никакими стенами, только старенький диванчик условно разграничивал их. Прямо за круглым кухонным столом сидело трое: Кот, мэр и бабушка.       «Ну точно, сплю!»       Такую разношёрстную компанию можно было увидеть вместе только во сне, ну или в этом странном доме.       — Алёнушка! — бабушка подскочила с места и кинулась обнимать внучку. — Ну как ты, милая моя? Знала бы ты, как нас всех напугала!       Не ответив на объятия, Алёнка тихо прошептала:       — Что произошло?       — А это мы и хотим выяснить. Прошу, садитесь, — заговорил мэр и указал рукой на пустующие места.       — А ну, не командовать в моём доме, Кощей! — возмутилась рыжая женщина и с силой поставила две кружки на стол, одну из них как раз напротив мэра.       — Хорошо, Ядвига, говори ты.       — Я бы попросил не тратить наше время попусту, неужели вы не понимаете — каждая секунда на счету! Людмила, Алёнка, пожалуйста, расскажите нам всё что сможете, — Кот строго обвёл взглядом своих друзей.       «Как дети малые, а не могущественные волшебники!» — всё крутилось у него в голове.       Руки Людмилы словно застыли в объятиях, будто она пыталась защитить свою внучку от неведомой угрозы.       — Что тут происходит?! Я ничего не буду делать, пока мне не скажут, что от меня хотят! — вырвавшись из хватки бабушки прокричала Алёнка.       Всё её тело напряглось, а глаза забегали от одного человека к другому.       — Пожар у вас был, пожар! Я удовлетворил твоё любопытство? — сквозь зубы процедил мэр — Кощей.       Какое же странное прозвище. Ну вот совсем не смахивал он на того самого Кощея из сказок.       — Как это — пожар?.. — Алёнка потеряла дар речи.       «Зачем раздувать искру, если можно зажечь пожар?» — вторил насмешливый голос Белой Перчатки.       Отчего-то Алёнке захотелось убежать как можно дальше, дальше от этого дома, дальше от магии, дальше от родной бабушки.       — Алёнушка, пойдём, — бережно приобняла её за плечо бабушка и повела к столу.       — По официальным данным, у вас произошло короткое замыкание из-за старой проводки в стенах дома, а вот по неофициальной версии всё куда интереснее, — с усмешкой произнёс Кощей скрещивая руки на груди.       — Произошёл сильнейший, я повторю, сильнейший всплеск магии! И согласно магическому следу он исходит от тебя! — указал пальцем на Алёнку Кот.       — От меня?       — Она совсем ребёнок! От неё не может, нет, просто не должно ничего исходить! — чуть не плача проговорила бабушка.       — Значит, ты знаешь о том, что девочка уже столкнулась с магией. Почему же не рассказала ей ничего? — хмыкнула Ядвига и окинула её взглядом.       — Бабушка, о чём они говорят? Ты знаешь о магии? — Алёнка совершенно не понимала, как её бабушка может быть связана со сказочными?       Её бабушка, женщина с которую она знала всю свою жизнь. Бабушка, которая была и есть её единственная семья. Бабушка, что по всей видимости что-то не договаривала.       — Конечно, знает, ты мне лучше скажи… Алёнка, верно? С каких пор у тебя начались неконтролируемые выбросы магической энергии, да ещё и огненной? — поинтересовался Кощей.       — В апреле, — сдавленным голосом прошептала бабушка.       — Что? — в один голос прокричали Алёнка и Ядвига.       Кот, подавившись воздухом, сильно закашлялся, а Кощей лишь тяжело вздохнул:       — Значит вы, Людмила, точно знали, что происходит, — не спросил, а просто констатировал он.       Она лишь виновато опустила голову и всхлипнула.       — Но как же, я ведь только недели две назад смогла наколдовать что-то! Это ведь правда, да, господин Кот? — Алёнка с какой-то надеждой посмотрела на него.       Она пыталась абстрагироваться от только что полученной информации. Ну не сказала ей бабушка про магию и что с того? Значит, должны быть на то причины, ведь так? Бабушка не стала бы просто так это делать. Хоть клубок гнетущих мыслей и стал наматываться, она решила отложить этот разговор на потом, сейчас было важно узнать что с ней, да и вообще что в целом произошло.       — Что ты наколдовала, Алёнушка? — подняла водянистые от слёз глаза бабушка.       На миг Алёнке стало стыдно, никогда ещё бабушка не смотрела на неё так.       — К вашему сведению, она использовала смесь из успокаивающего заклинания и заклинания света. Весьма недурно кстати, Тоска Зелёная была обезврежена, — пробормотал Кот и задумчиво потёр подбородок.       — Осталось понять, что могло спровоцировать пожар. Я впервые вижу, чтобы ребёнок твоего возраста был на такое способен, — прикрыл глаза Кощей и отхлебнул чай.       — Это, это всё из-за сна! Просто Белая Перчатка предложил научиться магии, у меня вроде всё получалось, но потом крики статуй в саду и вдруг я оказалась в какой-то черноте с огромной птицей! — на одном дыхании выпалила Алёнка.       — Так, подожди! Кто предложил тебе научиться магии и что за перчатка? — прервала её Ядвига.       Четыре пары глаз впились в Алёнку. Бабушкина рука легла на её плечо и принялась поглаживать.       — Алёнушка, пожалуйста, расскажи им и мне всю правду. Этим людям можно доверять, они помогут нам.       Алёнка тяжело вздохнула и посмотрела на бабушку.       — Конечно, только потом ты мне всё объяснишь, и про магию, и про то, что со мной происходит, — уголки её губ слегка подрагивали, не то от нервов, не то от желания заплакать.       Бабушка лишь слегка кивнула. Видимо, она совсем не хотела заводить подобный разговор.       — Всё началось со странного сна в тот самый день, когда я впервые смогла наколдовать что-то. Я была в огромном и тёмном бальном зале…       — А можно ближе к сути? — прервал её Кощей.       — А ну цыц! Продолжай-продолжай, — улыбнулась Ядвига.       — Я вроде как вальсировала, но у меня ничего не получалось. Тогда появился он… Не знаю есть ли у него имя, но я зову его Белая Перчатка. Его самого полностью окутывал мрак, выделялись лишь его белые перчатки, отсюда и прозвище. Сначала он был милым, хвалил меня, но как только мы зашли вглубь зала — в самую тьму, то начал вести себя очень странно, а потом и вовсе пропал…       — Что-нибудь ещё случилось в этом сне? — поинтересовался Кот и щёлкнул ручкой.       Алёнка даже не заметила, когда в его руках смог оказаться маленький записной блокнот. Наколдовал может или она просто ещё не пришла в себя и совершенно не обращает внимание на окружение.       — Да, точно, было! Когда мы шли во тьму, на местах где прошла я оставались, как бы объяснить… огненные следы. Точно, огненные следы! Ну а потом, как только Белая Перчатка исчез, весь бальный зал вспыхнул в пожаре, а я проснулась, — Алёнка задумчиво уставилась на свои руки.       — Значит, огонь, так и запишем, — пробормотал Кот.       — Ах да! Когда я была на крыше с Печалькой…       — Печалькой?       — Это девочки так, Кощей, тоску зелёную назвали, — пояснил Кот.       — Когда Печалька, ну тоска, загнала меня к краю крыши, я будто отчётливо почувствовала то самое пламя из моего сна. Стало как-то спокойно и легко на душе, хоть и была не в самом приятном положении, а потом я дотронулась до Печальки…       — И создала сильное заклинание, понятно всё, — тяжело вздохнула Ядвига.       — Как это понятно? Вечно ты находишь то, что не видят другие! Знаешь, Ядвига, нам надо чаще работать вместе, глядишь опыту наберусь, — ухмыльнулся Кощей.       — Опыту в этом деле не наберёшься, надо просто слушать то, что тебе рассказывают. Лучше скажите мне, слышали ли вы о гипнопедии?       — Насколько знаю, это когда человека во сне обучают. Но как это связано с Алёнушкой? — забеспокоилась бабушка.       — В точку, Люда! А связано оно скорее вот как: никто не застрахован, даже сильные маги, от проникновения во сны. Только всё зависит от внутренней защиты сказочного, а, в нашем случае, Алёна была очень слабая из-за того, что силу никак не развивали.       — Значит, этот Белая Перчатка просто проник в её сон? — отложил ручку в сторону Кот.       Алёнке стало как-то неуютно. Неужели Белая Перчатка был настоящим и, как сказала Ядвига, очутился в её сне? Но зачем? Могла ли его фраза про то, что Алёнка — сильный волшебник, быть правдой? На это могла ответить лишь бабушка.       «Видимо, придётся поговорить об этом сейчас»       С шумом набрав воздух в лёгкие, Алёнка всё же решилась:       — Бабуль… — прошептала она, привлекая к себе внимание всех четырёх.       — Что такое, милая моя?       — А мои родители были сильными волшебниками? — Алёнка пристально посмотрела на неё.       Лицо бабушки за секунду стало бледным-бледным, совсем как у каменных статуй в мрачном саду. На миг Алёнке почудилось, как бабушка становится частью ужасающей коллекции. Быстро избавившись от дурных мыслей — не время для них, — Алёнка вновь посмотрела на бабушку. Её руки тряслись, а губы едва дрожали, казалось, что вот-вот и она упадёт в обморок.       — Бабуль?       — Людмила, всё хорошо?! — Кот быстро вскочил с места и принялся обмахивать её своим блокнотом — первым, что попалось под руку.       — С-спасибо, я в порядке, — она попыталась выдавить улыбку, но вместо этого зарыдала.       Она притянула Алёнку к себе и заключила в объятия, уткнувшись ей в голову.       — Прости, прости меня, моя милая!       Растерявшись от столь неожиданного поворота событий, Алёнка обняла её в ответ:       — Бабуль, ну ты чего? Я не хотела тебя расстраивать! Просто Белая Перчатка сказал, что я сильный маг, нет, даже сильнейший в некотором роде.       Руки Бабушки с силой вцепились в её тело, со стороны казалось, что она пытается уберечь Алёнку. Только вот от чего? Неужели от её же сил, а может — от правды?       — Я должна была рассказать тебе ещё давно, но я так боялась! Боялась за тебя! — всё всхлипывала она и гладила спину внучки.       Тут уже Ядвига и Кощей встали со своих мест и аккуратно подошли. Как бы у Людмилы приступ рыданий не перешёл во что-то плохое. Она, конечно, была в разы младше Ядвиги, но с возрастом всё равно шутки плохи — никогда не знаешь, как отреагирует твой организм на эмоциональную перегрузку.       — Я за маковой настойкой, спасибо Лешему, а ты следи и слушай! — Ядвига быстро дала указания Кощею и побежала к шкафу искать настойку.       — Я так виновата, Алёнушка! Так виновата! — сквозь слёзы шептала бабушка.       — Бабуль, ну ты чего, — из глаз девчонки тоже потекли слёзы.       Алёнке стало очень противно на душе. Вот кто просил её лезть в такую тему, ещё и на людях?       «Молодец! Так держать! Довела бабулю до слёз!»       — Твои родители и впрямь были сильными магами огня, но настолько была велика их сила, что они, они… — бабушку вновь сотрясли рыдания.       Неужели мама и папа были сказочными? Что же тогда произошло?       Вдруг чьи-то руки принялись разжимать объятия:       — Люда, Людмила! Отпусти ребёнка! — Ядвига с трудом оттащила её и заставила выпить какой-то пузырёк с зельем.       Алёнка быстро соскочила со стула и утёрла выступившие слёзы. Все внутренности сжались в один большой комок. Неужели бабушка наконец расскажет про родителей? Спустя стольких лет упорного замалчивания этой темы и избегания любых разговоров Алёнка наконец узнает правду. Всё это время они были сказочными, выходит и она, и бабушка тоже таковые. А могли ли сказочные со всей их магией просто взять и разбиться в аварии, о которой как-то вскользь упомянула бабушка? Была ли вообще эта авария или она всё придумала?       Что бы не было, Алёнка решила для себя, что не будет сердиться. Бабушка её единственный родной человек, который растил её, сколько она себя помнит. Ни разу она не почувствовала себя как-либо обделённой любовью, обиду или стыд за свою семью. Алёнка не считала её неполной или необычной: она любила бабушку, а бабушка любила её и окружала заботой — разве не это показатель полной и счастливой семьи? Она никогда бы не стала обвинять бабушку в чём-то, именно поэтому такой заплаканный вид, заставлял глаза вновь и вновь наполняться слезами.       Кот заботливо положил руку ей на плечо и попытался улыбнуться, приободрить. Вот что с него взять? Хоть он и строгий учитель для её подруг, но сейчас единственную поддержку Алёнка увидела именно в нём.       — Алёнушка, родненькая моя, сила твоих родителей и сгубила их, — выдавила из себя чуть успокоившаяся бабушка.       — То есть как — сгубила? — поразился Кощей.       — Они были сильными магами огня, очень сильными. Я не знаю до конца все события, лишь то, что они, спасаясь от кого-то, устроили огромный пожар. Сами они в нём погибли, а Алёнушка выжила. Знали бы вы как после этого я боялась, что загадочный преследователь начнёт охоту за Алёнушкой… — бабушка аккуратно утёрла остатки слёз своим рукавом.       Алёнка слушала, но стояла, что называется, ни жива, ни мертва. Загадочный преследователь? Мог ли Белая перчатка быть им или может…       — Существо, похожее на птицу.       — Что? — резко выпрямился Кощей.       — Я уже говорила про большую птицу из сна, это была не совсем птица, а, скорее, что-то человекоподобное с огромными когтями и острыми перьями. Его голос ещё похож на карканье вороны, — рассказывая это, Алёнка будто снова переживала те моменты встречи.       — Вот ведь мрак, — прошептал Кощей прикладывая руку к подбородку.       — Алёнка, что оно говорило? — руки Ядвиги слегка затряслись.       — Оно что-то говорило о моей живучести и… вроде как назвало меня «Ваше Величество».       — Высочество, — пробормотала еле слышно Ядвига.       — Отлично, чтоб Морок его побрал, просто отлично! — воскликнул Кощей.       — Пожалуйста, следи за языком при детях, — упрекнул его Кот.       — Следить за языком?! Да на этого самого ребёнка Повелитель охотится, о котором что Василиса, что библиотекарь этот твердили! И ты предлагаешь мне быть спокойным?       — Как Повелитель, неужто тот самый? — соскочила со стула бабушка.       Алёнка недоумённо переводила взгляд то с одного, то на другого. Что ещё за Повелитель?       — Ну подумай, Кощей, для чего она ему? — Кот пытался хоть как-то уловить его нить логики, но никак не мог.       — А для того, помнишь, Василиса не раз рассказывала о том что Повелитель может «одарить» силой, как он это сделал с Мороком, значит, он может и забрать её. Ваше Величество… вспомни, какой силой обладала правящая семья Сказочного мира?       — Огненной.       — Да! А исходя из рассказа Людмилы, господа Рыжовы обладали сильным даром огненной магии, следовательно… — Кощей обратил внимание на присутствующих, в надежде что кто-нибудь поймёт его и продолжит мысль.       Краем глаза Алёнка заметила как побледнела бабушка и как напряглась Ядвига. Лишь Кот, всё ещё придерживающий её плечо, задумался над ответом:       — Он хочет забрать магию Алёнки, дабы сравняться по силе с правящей верхушкой?       — Бинго, друг мой! Но не стоит забывать, что связь со Сказочным миром не поддерживается со времён заключения Морока, может быть никакой силы у правящей верхушки уже нет. Всё же, чтобы проникнуть в сон из Сказочного мира в человеческий, надо обладать просто невообразимым запасом энергии!       В доме повисла гнетущая тишина.       — Извините, но выходит что я — цель этого вашего Повелителя и Морока? — озвучила витавший в воздухе вопрос Алёнка.       — Выходит что так, — пробормотал Кот.       Алёнка взглянула на бабушку, которая продолжала изредка всхлипывать.       — Бабуль, ты не виновата. Прошу, не плач! — она подбежала к бабушке и заключила её в объятия. — Плевать! Плевать на этого Повелителя, плевать на этого Морока! Мы с тобой прорвёмся! И с силой разберёмся и со всем тоже!       По щекам девочки потекли дорожки слёз. Вот почему, когда она узнала о большой опасности, нависшей над ней, она беспокоится не о себе, а о бабушке?       — Алёнушка, родненькая моя, огонёчек мой, прошу, успокойся, видишь, я больше не плачу.       Алёнка посмотрела на её лицо красными от слёз глазами и слегка кивнула.       — Виновата я, виновата, что раньше не рассказала тебе. Я всё пыталась уберечь тебя от всего, но, видимо, сделала хуже.       — Нет! — пробубнила Алёнка ей в плечо.       Она просто уткнулась носом в бабушку и не переставала её обнимать. Ей просто хотелось быть рядом с ней, чувствовать её, а значит, быть в безопасности от всего мира. Большего и не надо.       — Что же я стою?! Надо срочно доложить в Совет Волшебников, а там нам пришлют дальнейшие действия! Людмила, берегите свою внучку как зеницу ока! — скомандовал Кощей, растворяясь в полупрозрачной дымке.       — Вот ведь, просила же, не телепортироваться в моей избе! — проворчала Ядвига, открывая окно нараспашку.       Лучи утреннего солнца проникали сквозь него и озаряли всех присутствующих своим тёплым светом. Оглянувшись назад, Ядвига увидела тысячи пылинок, отплясывающих свой танец в воздухе. Видимо, всё-таки пора прибраться, тем более что бессонная ночь за бумагами и последующие события заставили её хорошенько напрячься, а кроме уборки ничто так не помогает разгрузиться. Но для начала надо сделать одно дело.       — Алёнка, не желаешь выйти на улицу вместе с Котом, свежим воздухом подышишь. Авось и переварить в голове всё это безумное утро сможешь. А я пока вместе с твоей бабушкой обсужу какие зелья тебе лучше принимать, чтобы не было всех этих безумных всплесков, — широко улыбнувшись, Ядвига подошла к Алёнке и Людмиле.       Девочка с трудом отпрянула от бабушки и посмотрела красными глазами на Ядвигу.       — Хорошо.       — Вот и славно! Верно, Кот?       — Конечно-конечно! Ничто так не способствует хорошей работе головы как свежий воздух! — он приобнял Алёнку за плечи и повёл к выходу.       Помахав им на прощание, Ядвига осталась наедине с Людмилой.       Тишина в избушке прерывалась лишь размеренным дыханием. Никто так и не решался начать разговор. Ядвига медленно подошла к столу и жестом пригласила Людмилу присесть.       — Ну и? — начала она, скрестив руки на груди и как-то осуждающе смотря на Людмилу.       — Что-то не так, Ядвига? — вздохнула та.       — Полагаю, рассказывать правду девочке ты не собираешься? Наврала красивую историю про родителей, спасавшихся от «неизвестного преследователя» и думаешь, что всё будет хорошо? — она сердито окинула взглядом собеседницу.       — Я сказала то, что нужно было! Не тебе мне читать нотации о честности.       — Рано или поздно девочка обо всё узнает. Только вот для кого это будет поздно? Для неё или для тебя?       Людмила с силой сжала кулаки и стиснула зубы. Нет, с её Алёнушкой всё будет в порядке, она об этом позаботится, как делала это последние четырнадцать лет.       — Сказать нечего? Люда, прошу, пока не поздно расскажи ей! Пусть она узнает правду от тебя, а не от, упаси свет, Повелителя или Морока. Ты же прекрасно видишь как она тебя любит, я уверенна, такая девочка, как она, всё поймёт, — Ядвига попыталась дотронуться до руки старой знакомой, но та быстро отстранилась.       — Не лезь в мою семью, Ядвига, прошу, не лезь. Алёнушке отнюдь не будет лучше от этой правды.       — Не забывай, она и моя семья! — съязвила Ядвига.       — Нет. Если бы она была твоей семьёй, то ты бы взяла маленькую девочку к себе домой, а не подкинула первой попавшейся фее на порог. Ты бы участвовала в её жизни: читала бы сказки на ночь, ходила бы на утренники в садик, поддерживала бы её, когда она приходила грустная со школы, делила бы с ней все радости и печали, а не исчезала из её жизни на четырнадцать лет. И, эка невидаль, живя с ней в одной части города даже не познакомилась с ней, — медленно закипала от злости Людмила.       — У меня были на то свои причины, — процедила сквозь зубы Ядвига.       — Вот только не надо сейчас искать отговорки и оправдания! Ядвига, прошу, поступи по совести хоть раз и оставь меня и мою внучку разбираться со всем самостоятельно — не смей даже пытаться рассказывать ей о Сказочном мире! Не известно какой опасности она тогда подвергнется, — Людмила встала со стула и направилась к выходу.       — Люда, она уже в опасности. И я не собиралась лезть в твою семью, поступай как знаешь, только потом не реви у разбитого корыта. Зайди за зельями для Алёнки часам к пяти, уверена, ты не будешь против, если я помогу ей с неконтролируемой магией, пусть даже так — через зелья.       — Хорошо и спасибо, — прошептала она и вышла из избы.