Unavailable

«Десять, девять, восемь, – мысленно считает Хёнджин, не отрывая глаз от стрелки часов. – Три, два, один». – Так, ребята, время вышло! Сдаём листы! – учитель громко оповещает класс, хлопнув в ладоши. – Наконец-то, – Хёнджин шепчет себе под нос, передавая свои экзаменационные листы и бланки ответов впереди сидящему. Последний школьный экзамен закончен, и учёбы в жизни Хвана больше не будет. По крайней мере школьной. Теперь Хёнджин предоставлен сам себе. Экзаменатор отпускает всех учеников, желая им хорошо провести время до выпускного и уже начать готовиться к подаче документов в высшие учебные заведения. Хёнджин собирает свои вещи, накидывает на себя куртку, не застёгивая её, нелепо обматывает шею шарфом и в спешке покидает кабинет, прощаясь с учителем. Он поскорее хочет выйти из школы и забыть дорогу сюда на ближайшие пару недель. Хёнджин скачет по ступеням, перепрыгивая через две, и улыбается до самых ушей. Лямка рюкзака норовит соскользнуть с плеча, на которое была небрежно накинута. Хёнджину приходится придерживать школьную сумку, продолжая спускаться, чуть не снося учеников на своём пути. Он несётся сломя голову по лестнице, будто куда-то опаздывает, и тормозит только перед выходом из учреждения. Кланяется охраннику, желая ему хорошего вечера, и скрывается за дверьми, хлопая ими слишком громко. Хёнджин останавливается на крыльце, расслабленно прикрывает глаза и вдыхает полной грудью, шумно выдыхая. Так пахнет свобода, по которой Хёнджин порядком успел заскучать, корпя целый месяц над учебниками. Он давно не испытывал такого спокойствия и умиротворения на душе, поэтому не перестаёт улыбаться, поправляя несчастную лямку, и выходит за территорию школы, прощаясь с ней на целых четырнадцать дней. Хёнджин бежит к парковке, ведь уверен, что его уже ждут. Взгляд быстро натыкается на знакомое, уже почти родное авто. Хван лишь больше расплывается в улыбке, уверенной походкой направляясь к машине. Он по-хозяйски залезает в автомобиль, устраиваясь на переднем пассажирском сиденье и закидывая свой рюкзак на задние. – Привет, кот, долго ждёшь? – Хёнджин поворачивается к водителю всем корпусом, опираясь на подлокотник. – Привет. Нет, минут десять, – отвечает мужчина, метнув взгляд на часы на панели. Он протягивает руку и убирает прядь белокурых волос Хёнджину за ухо, поглаживая щёку. – Ну как? Написал? Сложно было? – Хёнджина осыпают вопросами, от которых он немного ёжится. – Да, написал. Было трудно, но, к счастью, с этим покончено, – губы трогает уставшая улыбка, из груди выходит вздох, полный облегчения. Хван потирается о руку, как котёнок, изголодавшийся по ласке и срочно в ней нуждающийся – именно так мужчина бы описал своего возлюбленного. – Давай больше не будем об этом говорить, экзамены меня вымотали окончательно, – Хёнджин утыкается носом в чужую ладонь и смотрит слишком жалостливо. – Конечно, хорёчек, – мужчина смеётся, продолжая пальцами нежно вести по коже Хвана. – Как пожелаешь. – Спасибо, – Хёнджин берёт руку парня в свою, несильно сжимая. – Я так по тебе скучал, Хо-я, – капризно хнычет Хёнджин, дёргая их сплетённые ладони. – Мы не виделись месяц, а у меня чувство, что целый год. Это было невыносимо, – плаксиво канючит Хёнджин, дуя губы. – Но это всё было для твоего же блага, малыш, – Минхо подносит руку Хёнджина к губам и целует костяшки. – Иначе ты бы не смог так хорошо подготовиться. Я не хотел бы, чтобы ты завалил из-за меня экзамены. Я бы себе такое не простил. – Знаю, – Хёнджин продолжает дуться, хоть и понимает, что Минхо прав. Хван бы действительно забил на подготовку, если бы каждую свою свободную минуту проводил с парнем. На учёбу у него не оставалось бы ни сил, ни времени, ни желания. Так что не видеться, пока младший всё не сдаст, было вполне здравым решением. – Но я всё равно жутко скучал. – Я тоже безумно скучал по тебе, милый, – Минхо смотрит на Хёнджина слишком влюблённо, так, что у младшего ёкает сердце. – Ты даже представить не можешь, как сильно. Я постоянно думал о тебе и с нетерпением ждал нашей встречи, кроха, – Минхо аккуратно обхватывает свободной рукой затылок Хвана и тянет на себя, наклоняясь вперёд. – Мне тебя не хватало, – выдыхает Ли. Хёнджин с удовольствием, даже не думая скрывать своей радости, подаётся навстречу, прикрывая глаза. Хван желает наконец получить свой поцелуй, вновь почувствовать самые прекрасные для него губы на своих. Ему чертовски сильно не хватало их, он грезил о них в перерывах между зубрёжкой. Их пальцы переплетаются, губы встречаются в невинном чмоке, вначале будто вспоминая друг друга, пробуя. Минхо берёт инициативу на себя, действуя чуть смелее, и проходится языком по губам младшего. Хёнджин приоткрывает их, и Минхо этого оказывается достаточно, чтобы углубить поцелуй. Хёнджин отпускает ладонь Минхо и обнимает его за шею, притягивая к себе ещё сильнее. Старший опускает руки на его талию, проникая под расстёгнутую куртку и школьный пиджак. В машине становится слишком жарко, хоть печка выключена, а на улице поздний ноябрь. Хёнджин двигается ещё ближе, будто пытается собой вдавить Минхо в сиденье. Хёнджин отрывается от любимых губ, без стеснения перелезает к старшему на колени, удобно устраивается на них и возвращается к поцелую, слабо кусая Минхо за верхнюю губу. Ли, слегка растерявшись, на ощупь ищет рычаг наклона спинки кресла, находит, тянет его и опускает ту вниз. Минхо не хочет, чтобы младший ударился спиной о руль или случайно посигналил, привлекая ненужное к ним внимание. Хёнджина, кажется, совсем не смущает вот так страстно и жадно целоваться на школьной парковке, где ходят учащиеся, их родители и учителя. Его не волнует, что их могут увидеть. Хёнджин больше не ученик этой школы – почти – и он уверен, что ему за это ничего не сделают, если вдруг спалят. Да и находится он к лобовому стеклу задом, так что вряд ли его смогут узнать. Но в отличие от спокойного и полностью увлечённого своим делом Хёнджина, Минхо поглядывает одним глазом в окно, наблюдая за прохожими. Мимо его машины никто, к счастью, не проходит, и до них, вроде как, никому нет дела. Но страх никуда не уходит, и засветиться в таком положении перед педагогами или директором храма знаний крайне не хочется. Минхо приходится приложить силу, чтобы отцепить от себя младшего. – Хорёчек, – хрипит Минхо, – подожди. – Что такое? – Хёнджин не понимает причину, по которой его останавливают. Он с вопросом в глазах смотрит на Ли и вытирает свои губы. Еле видимая ниточка слюны, что образовалась от их единения, обрывается. – Что-то не так? – Давай…. – Минхо пытается отдышаться, успокоить скачущий пульс, расшалившиеся нервы и резкий прилив адреналина. – Давай не будем целоваться прямо напротив твоей школы. Это всё же небезопасно. – Почему? Я же тут больше не учусь, – недовольствует Хван. – Но тебе сюда как минимум возвращаться на выпускной. А если кто-нибудь увидит? – И? Пусть смотрят и завидуют, – Хёнджин нахально улыбается, чувствуя себя победителем, что урвал себе такого мужчину, и тянется обратно к губам. – Ну, Джини, – Минхо отворачивает голову и удерживает Хвана за локти. – До дома потерпеть не можешь? – Ли хлопает глазками, моля пощадить его и сделать так, как он просит. – Какой ты всё-таки дед, – цокает Хёнджин и закатывает глаза. – Такой трусливый ещё, – хмурится, буравя Минхо обиженным взглядом. – Ладно, неженка, так и быть, – сдаётся Хван и перелезает на своё место обратно. Минхо заботливо придерживает его, помогая и следя, чтобы младший не поранился. – Но дома ты весь мой, – Хёнджин смотрит слишком серьёзно, сводя брови к переносице. – В пределах разумного – конечно, – Минхо смеётся и расслабленно выдыхает. – Поехали? – Ли возвращает сиденье в вертикальное положение. – Поехали, – кивает Хёнджин, мирясь со своим очередным поражением. – А какие у нас планы? – Хван пристёгивается и снимает шарф с шеи. – Как и договаривались: едем ко мне, покупаем твои любимые снеки и вино, заказываем роллы и пиццу и смотрим фильм. Нравится такой план? – Минхо заводит автомобиль, поворачивая ключ зажигания. Машина плавно сходит с парковки и съезжает на дорогу. – Да, звучит отлично, – Хёнджин становится бодрее. Всё-таки едой его всегда было так просто подкупить. – Но будет ещё лучше, если меня будут обнимать во время просмотра. – Я тебе даже зацеловывать готов, – Минхо поворачивается к младшему на секунду, улыбается ему и тут же обратно возвращается к дороге, следя за движением. – Ну тогда точно согласен! – Хёнджин чувствует себя безумно счастливым. Усталость от всей нервотрёпки, которая длилась целый месяц, сходит практически на нет. Его ждёт прекрасный вечер в компании не менее прекрасного мужчины. Что может быть лучше? Хёнджин не находит на этот вопрос ответа. Хёнджин тянется к задним сиденьям, достаёт телефон из кармана рюкзака, включает его и пишет родителям, что с ним всё хорошо, он всё написал и будет ночевать сегодня у Минхо. Мама сразу же даёт обратную связь, поздравляя с концом тяжёлых учебных дней и напоминая сыну об их с Ли обещании, которое они дали. Хёнджин лишь фыркает и закатывает глаза на сообщение мамы, бурча про себя и отправляя ей в ответ, что и так о нём хорошо помнит. А его бойфренд – и подавно, соблюдая его, как личное кредо. До дома Минхо они ехали, переговариваясь о разных мелочах: Минхо делился тем, чем занимался этот месяц, рассказывал как дела на работе и какие порой сотрудники невыносимые. Хёнджин лишь сочувственно кивал и поддакивал, поддерживая любимого и соглашаясь с ним. Они также обсудили, какой посмотрят фильм, где и какие закажут роллы и какое вино лучше взять. Минхо жил по правилу, что лучше сразу определиться, что и где брать, чем потом на месте стоять и думать. Ли был деловым человеком и терпеть не мог просто так тратить своё время. Это он и Хёнджину смог привить, хоть младший долго сопротивлялся и капризничал. Хёнджин, если честно, до сих пор удивлялся, как он, беспечный старшеклассник с шилом в одном месте и ветром в голове, смог начать встречаться с мужчиной, у которого на уме только работа и который слишком погружён в свою взрослую жизнь. Ходит почти всегда с хмурым серьёзным лицом, не любит болтливых и шумных людей, не ведёт пустых разговоров. За такой образ жизни Хёнджин прозвал Минхо дедом, хотя тому всего двадцать три. Да, Хёнджин знает тяжелую историю жизни своего парня, как тот рано лишился родителей, как остался совсем один в юном возрасте и должен был сам о себе заботиться. Поэтому он такой холодный и закрытый в себе. Но Хван не устаёт поражаться самому себе, как у него удалось растормошить и разморозить эту ледышку. При всей непохожести, их отношения были прекрасны. Минхо оказался невероятно потрясающим парнем и стал первой любовью Хёнджина. Минхо дарил Хёнджину всё своё свободное от работы время, всего себя. Он забирал его со школы, водил на свидания и засыпал комплиментами. Они вместе учились любить, разрешать конфликты, искать компромиссы, ценить и уважать друг друга. Хёнджин счастлив с Минхо и уверен, что ему никто другой не нужен. И Хван знает: эти чувства и эмоции взаимны. – Так, я пока разберусь с пакетами и закажу нам еды, а ты можешь в комнате настраивать телевизор и включать фильм, – раздаёт указания Минхо, скрываясь на кухне. – Вас понял, капитан, – Хёнджин шутливо отдаёт честь и направляется в спальню. Хёнджин бывал здесь слишком часто, так что чувствует себя как дома. Хёнджин скидывает уже надоевший пиджак, вешая его на спинку кресла, а после потягивается и открывает шкаф старшего, выискивая футболку и шорты. Вещи Минхо уже давно стали вещами Хёнджина, младший бесстыдно ворует их и довольный расхаживает по квартире Минхо. Ли не против, что его шмотки присвоили себе, он сам разрешил. Да и ему, если честно, даже нравится, когда Хёнджин носит его одежду. Собственник внутри Минхо ликует и сходит с ума от счастья. Хёнджин быстро переодевается, скидывая школьную форму на то же кресло, не особо парясь, что она помнётся. Хван не наденет её в ближайшие две недели. Хёнджин заваливается животом на просторную кровать Минхо и с пультом в руках возится с фильмом. Хёнджин ещё до экзаменов откопал в интернете какую-то романтическую и сопливую мелодраму, и Минхо обещал, что после сдачи экзаменов они её посмотрят. Хёнджин находит нужную кинокартину на каком-то сайте, запускает, настраивая качество, и нажимает стоп. – Кот, ну ты где? – кричит Хван, торопя Минхо и болтая ногами в воздухе. Ему уже не терпится оказаться в сильных и крепких руках, что прижмут к тёплому телу, и получить свои поцелуи в губы и щёки. – Иду, милый, – Минхо заходит в комнату, блокируя телефон и оставляя его на столе. – Роллы и пиццу привезут через час, подождём? – Ли открывает дверцу шкафа, снимает с себя галстук, вешая его на пустые плечики, и принимается расстёгивать белую рабочую рубашку, пальцами скользя от пуговицы к пуговице. Хёнджин неотрывно следит за каждым действием Минхо, забывая дышать. – Я открыл вино и достал бокалы. Какие, кстати, чипсы хочешь открыть первыми? Я пересыплю их в миску, чтобы удобно было есть, – как ни в чём не бывало продолжает говорить Минхо, убирая рубашку на вешалку. Ли избавляет себя и от классических, таких ненавистных брюк, вешая и их. Хёнджин не замечает, как раскрывается его рот и с каким упоением он залипает на старшего. Хван без стеснения разглядывает тело возлюбленного, ловя микроинфаркты от накаченных рук, выпирающих ключиц и шикарных, упругих бёдер. Хёнджин уже видел своего парня без одежды, но для него каждый раз – как первый. Минхо запрещённо красив, Хёнджин на него безбожно падок. – Джини? – Минхо поворачивается к младшему, окликая его. – Ты меня слушаешь? – Нет, – честно признаётся Хёнджин, мотая головой. Он чуть не пускает слюни на Ли, который продолжает стоят перед ним в одних боксерах. – Боже, – вздыхает Минхо, улыбаясь. – У тебя сейчас челюсть отвалится, – он выискивает свою домашнюю одежду, желая поскорее спрятать тело от длительного и ненасытного взгляда Хвана. – От такого мужчины ей грех не отвалиться, – мечтательно вещает Хёнджин. – И всё-таки, ты меня не слушал? – Минхо завязывает шнурки на поясе свободных штанов, поправляет низ просторной футболки и скрещивает руки на груди, смотря на младшего с упрёком. – Нет, конечно! Ты мне тут такой стриптиз устроил и хочешь, чтобы я что-то про твои роллы слушал! – оправдывается Хван, говоря так, словно Минхо спрашивает какую-то чушь. – Ах, ну да, прости. Я что-то сглупил, – цокает Минхо, качая головой. – Надо бы запомнить, что при тебе переодеваться не стоит. – Ну и не надо, – бурчит Хван, выпячивая губы и подпирая щёки руками. – Так что ты там говорил? – Роллы и пиццу привезут только через час, – спокойно повторяет Минхо и садится рядом с парнем на край кровати. – Вино я открыл, сейчас налью в бокалы. Какие чипсы ты хочешь съесть первыми? – Хорошо, подождём, когда доставят. Тащи вино, а чипсы – мне без разницы. Какая пачка первая под руку попадётся – ту и открывай. – Хорошо, милый, – Минхо целует Хёнджина в макушку и вновь скрывается на кухне, шурша упаковкой снеков и разливанием алкоголя по сосудам. Хван выпрямляется, поправляет немного смятое покрывало и садится в позу лотоса, дожидаясь так Ли. Минхо приходится два раза бегать туда-сюда, чтобы всё перенести в спальню. Он ставит бокалы и миску с чипсами на тумбочку, что стоит у кровати, и усаживается к младшему. Они влюблённо смотрят друг на друга, улыбаясь. – Подождём роллы или уже начнём смотреть? – интересуется Минхо, тыча носом младшего в щёку. – Подождём. Я даже знаю, как скоротать это ожидание, – Хёнджин обнимает руками Минхо за шею и тянет на себя, впиваясь в губы старшего поцелуем. Ли обхватывает тонкую талию Хвана, моментально отвечая на все прикосновения парня. Хёнджин падает на спину и утаскивает Минхо за собой, заставляя лечь на него сверху. Хван шире раздвигает ноги, чтобы Минхо было удобней, и вплетает свои пальцы в каштановые пряди Ли, едва ощутимо сжимая их. Минхо наслаждается ласками Хёнджина, он плавится от такого Хвана, желая подарить своему мальчику всю любовь этого мира. Но пыл Хёнджина приходится немного остудить, поэтому Минхо отстраняется от Хёнджина, хоть тот и вцепился, держась за Ли намертво. – Джини, – Минхо выдыхает в пухлые губы Хвана. – Ну что опять? – Хёнджин капризничает и пытается вновь прижаться к губам Минхо своими. – Если мы продолжим, – Минхо не даётся, отчего младший начинает хмуриться, но попыток восстановить поцелуй не бросает. Хёнджин зацеловывает лицо Ли, доставая губами до кончика носа, щек, лба. – Если продолжим, то можем пропустить курьера или встретить его в неподобающем виде, – Минхо еле способен строить слова в связанное предложение. Хёнджин просто туманит его разум, отрывая от реальности. – И что? Он позвонит в звонок или тебе на телефон, так что не пропустим. Не вижу причин останавливаться. – Джини, – Минхо вынужден положить ладонь на рот Хёнджина, тормозя его бесконечные поцелуи. – Ты хочешь, чтобы он увидел нас таких красных, запыхавшихся и растрёпанных? Что он о нас тогда подумает? – Что мы трахались, – беспечно отвечает Хёнджин, отчего Минхо даже вздрагивает. – Но это же будет неправдой, хён. Да и какая разница, что он там подумает. Мы его больше всё равно не увидим. – Разве тебя это не смущает? – Минхо поднимается над Хёнджином, расставляя руки по бокам от него и удерживаясь на локтях. – Нет, абсолютно, – уверенно заявляет Хёнджин. – Я что, не могу целоваться со своим парнем у него дома? По-моему, как раз могу. – Да, но это можно сделать и после того как курьер уйдёт, доставив заказ. Зачем его посвящать в нашу личную жизнь? – Может, я хочу, чтобы мне завидовали? – надменно хмыкает Хёнджин. Минхо тупит взгляд, явно поражённый таким напором младшего. – Ладно, я понял, что ты – мистер скромняша, – вздыхает Хёнджин. – Слезай с меня, потом, так и быть, продолжим, – Хван толкает Минхо в грудь и ёрзает под ним. Минхо послушно перекатывается и валится рядом, беря Хёнджина за руку и переплетая их пальцы. – Спасибо, – Минхо целует тыльную сторону ладони Хвана. – Да, да, пожалуйста, – фыркает Хёнджин, но всё равно улыбается, устраивая свою голову на плече Ли. Через часа полтора, когда фильм уже был просмотрен до середины, бутылка вина почти вся выпита, а на столе стояла миска с крошками от чипсов и небрежно сложенные пустые коробки от роллов и пиццы, Хёнджин, лёжа на груди Минхо, понял, что ему скучно и жизни персонажей на экране его не волнуют. Он наелся до отвала, на душе хорошо и спокойно. Хёнджин бы с удовольствием вздремнул, отсыпая свои бессонные ночи, проведённые с учебниками, но у него есть ещё одно незаконченное дело. Хёнджин бросает быстрый хитрый взгляд на Минхо, что обнимает его одной рукой за талию и смотрит фильм. Он приподнимается, делая своё лицо на одном уровне с лицом Минхо, и подаётся вперёд, утягивая Ли в поцелуй. Минхо отвлекается от кино и, прикрыв глаза, отдаётся пылким и жадным ласкам Хвана. Он прижимает младшего к себе крепче, распаляя тем самым обоих. Хёнджин довольно про себя хмыкает и ладонью с груди Минхо медленно ползёт вниз, добираясь до кромки домашних штанов Ли и пробирается под неё. Минхо моментально вскакивает, прекращая поцелуй и доставая из своих штанов чужую руку. – Хёнджин, ты что делаешь?! – у Минхо щёки покрываются румянцем. – Я? Ничего не делаю. Расслабься, котик, – Хёнджин надвигается на Ли, планируя продолжить начатое, но его тормозят, хватая за руки. – Ну, Хо, – Хван всплёскивает руками, ударяя по постели. – Ты же сам говорил, что мы может продолжить, когда курьер уйдёт. Что теперь тебя не устраивает? Освещение не то? Меркурий в Луне? – Не ёрничай, я имел в виду, что мы можем продолжить с тобой целоваться и обниматься, – поясняет Минхо. – А мы что делали? Целовались и обнимались, пока ты не прервал! – Нет, пока твоя рука не полезла ко мне в трусы. – Я что, виноват, что ей туда захотелось залезть? – фыркает Хёнджин. – Не знаю, кто из вас двоих виноват, но держи её при себе, пожалуйста, – строго и вполне серьёзно просит Минхо. – И вообще, ты же хотел посмотреть этот фильм. Чего не смотришь? – Уже не хочу, – дуется Хёнджин. – Я тебя хочу, – рука Хвана ложится на бедро старшего и скользит вверх, подбираясь к самому сокровенному месту. – Хёнджин, – Минхо немного грубо сбрасывает ладонь с себя, задевая этим Хёнджина. Ли тут же смягчается и извиняющееся смотрит. – Малыш, мы же обещали твоим родителям, что никакого секса до самого выпускного. Мы не можем его нарушить. – Они ничего не узнают, – не унимается Хёнджин. Этот обет воздержания у него уже стоит поперёк горла. – А моя совесть меня потом сожрёт. Я не смогу смотреть им в глазах после этого. – Это всё отмазки, – Хван щурит недоверчиво свои глаза, изучающе смотря на старшего. – Может, ты просто меня не хочешь? – Хочу, очень сильно хочу. И ты это прекрасно знаешь, Хёнджин, – устало вздыхает Минхо. Он тоже страдает от этого запрета, Минхо не железный, а Хван привлекает его как никто другой. Но пойти против слова родителей парня не может. Они и так не в восторге от их союза. – Так в чём проблема? – возмущается Хёнджин. Минхо трёт переносицу. Он вроде привык к таким сценам от младшего, Хёнджин регулярно начинает спорить на этот счёт, пытаясь склонить его на свою сторону. В последний раз – перед экзаменами, уверяя, что секс поможет ему всё хорошо сдать и тщательней готовиться. Желаемого Хван, понятное дело, не получил. – Мы обещали твоим родителям. Твой отец с меня шкуру спустит, если узнает, что я сделал это с тобой до твоего выпускного. – Какая разница: сейчас или через две недели? – искренне недоумевает Хёнджин. – Будто за это время что-то изменится. – Ты закончишь школу. – И? Больше-то ничего. Я уже практически выпустился из неё, осталось просто забрать диплом. – Не забывай, что я старше и несу за тебя ответственность перед твоими родителями, – Минхо приводит другой аргумент. – Ой, боже, – цокает Хван, закатывая глаза. – Тебе двадцать три, а не сорок восемь. И я, кстати, уже совершеннолетний. Мне – девятнадцать. Я сам могу за себя ответственность нести. – Это да, но ты всё же ещё школьник, Джини. Как я могу с тобой заниматься… заниматься этим?! Это как-то странно, не думаешь? Что обо мне подумают? – Мои сверстники уже вовсю ебутся по углам и ничего. Им норм, а нам как-то не так должно быть? – в ответ бросает Хёнджин. – И это что, дискриминация школьников?! Они тоже имеют право на секс. – Не неси ерунды, – Минхо медленно начинает выходить из себя. Эти споры выматывают его. Будь его воля, он бы уже давно нагнул Хвана и сделал всё то, о чём так просит Хёнджин. Но Минхо не может. Он знал на что шёл, соглашаясь на отношения с учеником старшей школы. Мистер Хван чуть не убил его, обвиняя в совращении своего сынули. Минхо в тот вечер был уже готов проститься с жизнью. Благо всё закончилось мирно и без кровопролития, миссис Хван вступилась за сына и его парня, прося быть к ним чуточку добрее и снисходительней. В итоге встречаться им разрешили, но вся интимная близость должна быть под запретом, пока Хёнджин не окончит школу. Хёнджин хотел возмутиться, что он достиг возраста согласия и может вступать в половые отношения, но взгляд отца дал понять, что лучше заткнуться и принять то, что дают. – Джини, – более нежно зовёт Минхо Хёнджина, что сидел отвернутым, с опущенной головой и сложенными руками на груди. – Ну, малыш, – Минхо двигается к младшему и обнимает его со спины, складывая руки в замок. – Ну осталось потерпеть не так много. Всего две недельки. Мы ведь не можем по-другому. – Знаю, – поражённо вздыхает Хван. – Я знаю, Хо, просто мне не терпится… не терпится быть полностью твоим, – Хёнджин кладёт свои руки поверх ладоней Ли. – Ты не подумай, я не озабоченный подросток, у которого гормоны вместо мозгов. Просто хочу принадлежать тебе и телом, и душой. – Я так никогда и не думал, родной, – Минхо любовно целует младшего в висок. – Мне тоже хочется стать с тобой единым целым, раствориться в тебе окончательно. Я люблю тебя, хорёчек. Люблю очень сильно, – Минхо поворачивает младшего к себе за подбородок и зацеловывает любимую родинку под левым глазом Хёнджина. – Совсем скоро мы сможем отдаться нашим желаниям и никаких запретов уже не будет. – Если папа новые не придумает, – фыркает Хёнджин. – Не придумает, – уверяет Минхо. – А если придумает, то я просто украду тебя. – Обещаешь? – Хёнджин поднимает на Минхо глаза полные надежды и доверия. – Обещаю, – Минхо скрепляет свои слова тягучим, медленным и полным своей любви поцелуем. Фильм они так и не досмотрели. Минхо лениво выключил телевизор и повалил их на кровать. Минхо прижимал Хёнджина к себе, упираясь грудью младшему в спину. Минхо заботливо укрыл их одеялом и оставил лёгкий поцелуй на шее Хвана, желая сладких снов. Минхо всю ночь обнимал Хёнджина за талию, не желая отпускать своё сокровище ни на секунду. Минхо погряз в младшем, утонул, и никакие мистеры Хваны ни за что не отнимут у него Хёнджина. Минхо его не отдаст. Этот мальчик с ослепляющей улыбкой и кривыми руками, которыми случайно пролил на Минхо свой кофе в их первую встречу, запал в самое сердце Ли. Хёнджин стал настоящим спасением для Минхо, Ли теперь ни за что не потеряет его. Он просто задохнётся, умрёт, зачахнет, если его единственное солнце перестанет для него светить. Две недели пролетели действительно незаметно и на удивление Хвана продуктивно. Хёнджин получил результаты экзаменов, что вполне порадовали парня и его родителей. Хван не стремился к самым высоким баллам, поэтому остался крайне доволен теми, что набрал. Для поступления в запланированным им университет ему всего хватало. Хёнджин также успел сходить с мамой по магазинам, чтобы обновить свой гардероб, и пару раз погулять с друзьями. Феликс и Джисон затащили его в какое-то интернет кафе и заставили играть с ними в видеоигры. Хёнджин не любитель таких развлечений, но отказать приятелям не мог. Свободными вечерами Хёнджин смотрел дорамы, которые уже давно были им отложены до лучших времён. Он включал их на фон, пока рисовал в своём скетчбуке. Иногда комментировал диалоги и действия героев, зачастую считая их глупыми. Отношения бы давно вышли на новый уровень, если бы мужчина был смелее, а женщина не показывала свою гордыню. Хёнджин крайне рад, что в его жизни совсем всё не так. Но бо́льшую часть своего времени Хёнджин предпочитал проводить с Минхо. Они виделись иногда после работы старшего и когда у того были выходные. Минхо водил Хёнджина на свидания, катал его по ночному Сеулу, вкусно кормил в кафешках и приводил к себе домой на ночёвки. Хёнджин на каждой из них предпринимал очередные попытки соблазнить Ли и склонить его к сексу, но парня всё также нещадно отшивали и говорили твёрдое «нет». Хёнджин покорно мирился, но взывал к богам, прося поскорее приблизить его чёртов выпуск. Находиться рядом с этим мужчиной и не трогать все заветные места на его теле становилось просто невыносимо. Перед самым выпускным Хёнджин покрасил волосы в розовый, он давно хотел немного поменять свой имидж и теперь школьный устав ему в этом не помеха. Минхо он пока ни говорить, ни отправлять фото не стал. Пусть для старшего это будет сюрпризом. Мама с вечера нагладила ему школьную форму, приготовила цветы для классного руководителя и каждые десять минут со слезами на глазах набрасывалась на сына, зацеловывая его щёки и причитая, как же быстро её чадо выросло. Хёнджин жмурился, отмахивался, успокаивал маму, но в глубине души тоже тосковал, ведь скоро уедет из дома и у него начнётся полноценная взрослая жизнь. Эту ночь Хёнджин не могу уснуть, грыз ногти от предвкушения завтрашнего дня, ворочался с боку на бок и пялился в потолок. Его не волновала официальная часть, прощание со школой, одноклассниками, получение диплома. Все мысли были заполнены лишь одним Минхо, его образом, глазами, улыбкой, бёдрами. Хёнджин поймал лёгкий мандраж от осознания, что совсем скоро они станут ещё ближе друг к другу. Хёнджин успел словить пару паничек: он не эксперт в области секса, у Хёнджина его никогда и не было. Он знает о нём только из статей интернета. Вдруг он сделает что-то не так, вдруг Минхо не понравится? А если Хёнджин просто разочаруется в этом процессе и больше не захочет этим заниматься? Минхо его тогда бросит? Хёнджин нервно вздыхает, прячется под одеялом и раздражённо болтает ногами. Он трясёт головой, отгоняя все плохие мысли и «а если», стараясь уснуть. Они так долго с Минхо ждали этот день, что всё точно должно быть – нет, всё просто обязано пройти хорошо. Хёнджин в этом уверен, и всё-таки наконец позволяет Морфею забрать себя в его царство грёз. Вся церемония прошла для Хёнджина как в тумане. Он не выспался, его разбудили раньше будильника и заставили нервно собираться, подгоняя и крича, что он опоздает. В итоге он приехал с родителями ещё за сорок минут до начала всего торжества и, не переставая, ворчал на них, что лишили сына как минимум часа сна. Хёнджин перекинулся парой фраз с одноклассниками, не особо заинтересованный в беседах. Он грезил о скором конце этого мероприятия и встрече с любимым человеком. Вручение дипломов в Хёнджине тоже никаким трепетом не отозвалось. Он сидел, задумчиво смотрел перед собой, хлопал другим выпускникам и ждал, когда назовут его фамилию и имя. Никаких слёз, никакой ностальгии по былым денькам в роли школьника, никакой привязанности к этому месту. Хёнджин ждёт, когда фотограф наконец сделает последние фотографии и их отпустят. На банкет и дискотеку Хёнджин идти не собирается, в его планах написать своему парню, что он всё, и дожидаться его на парковке. Хёнджину не терпится свалить отсюда. – Хёнджини, ты точно не хочешь остаться? – миссис Хван, кажется, в десятый раз спрашивает сына. – Вы, возможно, не скоро встретитесь своим классом и соберётесь такой компанией. – Точно, ма, – непреклонно повторяет Хёнджин, улыбаясь сообщениям в своём телефоне. – Эх, молодёжь, – вздыхает мистер Хван, качая головой. – Вот не цените вы свои юные годы. Потом же жалеть будете. – Ну жалеть я точно ни о чём не буду, – Хёнджин загадочно ухмыляется, блокируя смартфон и убирая его в карман брюк. – За мной скоро заедут, – с важным видом сообщает родителям. – Твой хахаль? – с отвращением спрашивает отец. За столько времени отношений его сына с Минхо мистер Хван до сих пор категорически не хочет принимать последнего. – Да, мой парень, – спокойно поправляет Хёнджин. Реагировать на колкости папы у Хвана младшего нет никакого желания. Ругаться в такой день совсем нет настроя. – В мотель небось поедете, – мистер Хван не скрывает презрения в своём голосе. – Или он к себе повезёт? – Донхён! – миссис Хван бьёт мужа по руке. – Что ты такое говоришь?! – А что, я не прав? Уверен, этот хмырь только и ждал, когда Джини закончит школу, чтобы провернуть с нашим сыном все свои грязные мысли, – фыркает мужчина. – Смотри, Хёнджин, – обращается к сыну, – не приползи потом домой в слезах, рыдая, что оказывается твоему мужику от тебя был нужен только секс и он тебя бросил. – Милый! – женщина вновь пихает супруга и укоризненно смотрит на него. – Не бросит, он не такой, – всё, что отвечает на выпады отца Хёнджин и продолжает глазами искать нужный автомобиль. Отец не впервой говорит всё это Хёнджину, пытается его настроить против Минхо, разлучить их. Хёнджин в начале бесился, много ругался с папой, злился на него. Но сомнения всё равно проскальзывали в разум, невольно заставляя задумываться, может ли папа быть прав. Одно время Хёнджин жил, борясь со своими страхами и догадками, пока не понял, не увидел и не почувствовал, что Минхо его по-настоящему любит. Минхо ценит его комфорт, его мнение и его желания. Минхо делает для Хёнджина всё, что тот попросит. Минхо с ним возился все эти два года, не касался там, где было нельзя, и сдерживал данное перед отцом младшего обещание, просто потому что любит. И Хёнджин так же сильно и безоговорочно любит Минхо. Они нужны друг другу, и интимная близость последнее, что руководит их отношениями и движет ими. – Все они сначала «не такие», а потом слёзы, истерики и нервные срывы, – ненавистно выплёвывает мистер Хван. Хёнджин не собирается продолжать полемику, тем более видит, как до дрожи в теле знакомое авто паркуется возле бордюра, а водитель с букетом медленно выходит из машины и направляется к ним. Сердце Хёнджина замирает, он не может оторвать глаз от своего возлюбленного и еле сдерживается, чтобы не побежать к нему и не наброситься на старшего, повисая на шеи и до одури целуя самые красивые губы. – Здравствуйте, господин и госпожа Хван, – Минхо почтительно кланяется родителям. – Привет, любимый, потрясающе выглядишь, – Минхо скромно и целомудренно целует Хёнджина в щёку, оценивает его новый образ и протягивает ему цветы. – Это тебе, с праздником, дорогой. – Спасибо, – Хёнджин краснеет и улыбается как влюблённый дурачок. Хотя именно так он себя и ощущает. Он принимает букет, прижимает к груди и вдыхает чудесный аромат. – Очень красивые. – Здравствуй, Минхо, – миссис Хван делает слабый поклон и приподнимает уголки губ. Избранник сына, а точнее его разница в возрасте с Хёнджином её немного беспокоит, но Минхо за всё это время не давал повода усомниться в себе и в своих намерениях. Так что к Ли она относится вполне положительно. – Да, здравствуй, – сквозь зубы шипит мистер Хван, буравя Минхо недобрым взглядом. – Да уж, Джини, он тебе даже нормальный букет купить не смог, – отец брезгливо оглядывает цветы, морщась. – Веник из ромашек принёс. Мог бы и роз купить, или денег жалко на школьника? – Папа! – Хёнджин кричит на отца. – Всё в порядке, – Минхо успокаивающе гладит Хёнджина по плечу. – Это не ромашки, господин Хван. Это белые астры, – спокойно разъясняет Минхо. Он давно перестал реагировать на агрессию отца своего парня. Минхо смирился, что не нравится ему. – Астры переводятся с древнегреческого как «звезда», их дарят, когда хотят пообещать своей половинке, что ради неё достанут с неба звезду. Ещё они обозначают терпение, изящество и утончённость. Эти цветы говорят: «Не могу думать ни о чем, кроме тебя...», «Я люблю тебя больше, чем ты меня!», «Думаю лишь о тебе». Я выбрал их для тебя, Джини, чтобы выразить свои чувства и подарить тебе те звёзды, которые пока могу достать. А розы – это как-то банально, не находите, господин Хван? Хёнджин слушает всё это, еле сдерживая слёзы. Кажется, белые астры – теперь его любимые цветы. Он крепче прижимает к себе букет, не желая отпускать его. – Нет, не нахожу, – продолжает фырчать господин Хван. На него вся эта романтика ни капли не подействовала. – Умеете же вы красиво говорить, а потом безжалостно разбиваете сердца, и от ваших чувств, обещаний и звёзд не остаётся ничего. – Донхён! – госпожа Хван ругается на мужа, одёргивая его. – Я понимаю ваши переживания, но я по-прежнему держу своё слово заботиться о вашем сыне и не смею нарушить его. Я ни за что не разобью сердце Хёнджину, господин Хван. И сейчас, – Минхо делает небольшую паузу, хитро смотрит на Хёнджина и аккуратно берёт его за руку. – с вашего позволения я украду его. Идём, Джини? – Идём, хён, – Хёнджин не может прекратить улыбаться, он сплетает свои пальцы с пальцами Минхо и идёт за ним. – Пока, мам, пап, – кивает родителям, направляясь в сторону машины. – Я сегодня у Минхо ночую. – Всего хорошего, господин и госпожа Хван, – напоследок кланяется Минхо. – До свидания, мальчики, будьте осторожны, – миссис Хван махает удаляющимся парням, испытывая небольшое переживание за сына. Её кровиночка вырос слишком быстро, она ещё не успела это принять. – Сделаешь больно Хёнджину – оторву голову, – рычит мистер Хван, провожая их спину глазами до самой машины. – Предохраняться не забывайте, – добавляет более спокойно, но вновь получает укоризненный толчок от жены. – Не сделаю, обязательно будем, – кричит Минхо, по очереди отвечая на слова мистера Хвана, и усаживается на водительское, хлопая дверцей. Автомобиль быстро исчезает с парковки, теряясь на дороге среди других машин. – Не сердись на папу, он просто переживает, – Хёнджин поднимает на Минхо виноватый взгляд, продолжая прижимать к себе цветы. – И немного не следит за своим языком. – Всё хорошо, малыш, – Минхо кладёт ладонь на бедро младшего и нежно гладит. – Я не сержусь. Я давно понял, что не нравлюсь твоему старику. Меня это не особо беспокоит. Главное, чтобы он не поставил тебя перед выбором: я или они. Вот это меня тревожит. – Не поставит, – заверяет Хёнджин. – Он не настолько жестокий. Он не станет так делать. Он знает, что я счастлив с тобой, просто пока не хочет это принимать и мириться с этим. Мама говорит, что это что-то вроде отцовской ревности. Так глупо, – вздыхает Хёнджин, немного кривясь в лице. – Ну тогда я полностью спокоен, – негромко смеётся Ли. – Пусть ревнует дальше. – Раз ты спокоен, то я тогда тоже, – Хёнджин подхватывает смех старшего и сам начинает хихикать. – Ты, кстати, сменил имидж, – Минхо краем глаза поглядывает на волосы младшего. – Тебе очень идёт. – Спасибо, хотел давно это сделать. Я выгляжу очаровательно? – Хёнджин подставляет ладони к подбородку и раскрывает их, пальцами стуча по щекам. – Ты всегда выглядишь очаровательно, хорёчек. Но признаю, что с новым цветом ты стал привлекательней. – А до этого не был? – Хёнджин возмущённо щурит глаза. – Был, но теперь стал больше. Ты похож на сахарную вату, которую очень хочется съесть, – Минхо подмигивает, а у Хёнджина краснеют уши. Он отворачивается к окну, желая скрыть своё смущение. – Съешь, – тихонько бурчит Хёнджин, делая вид, что улицы за стеклом ему интересны. – Приедем к тебе и можешь сразу приступать. Главное, не подавись. Минхо продолжает улыбаться, умиляясь с реакции младшего, и всё также гладит его бедро. Ладонь с него так и не убиралась в течение всей поездки. Дверь негромко захлопывается, ключи летят на комод и, падая, звенят, а цветы оказываются брошены на пуфик, намереваясь упасть на пол. Но вошедшим в квартиру до этого всего нет абсолютно никакого дела. Они увлечены лишь друг другом, жадно целуясь и сбрасывая с себя одежду. Куртка Хёнджина и пальто Минхо вскоре небрежно валяются в прихожей, ботинки разбросаны по коридору. Педант внутри Минхо сейчас готов закрыть на всё это глаза, ведь так сладко целующий и льнущий младший занимает все мысли Ли. Минхо поднимает Хёнджина на руки, беря под бёдра, и, не отрываясь от любимых губ, несёт того в спальню. Минхо надеется на собственную память, чтобы спина Хёнджина ни со стеной, ни с дверным косяком не столкнулась. К счастью, до комнаты они добираются без происшествий. Минхо аккуратно укладывает Хёнджина на постель, нависает сверху и целует шею, распахивая школьный пиджак и расстёгивая первые три верхние пуговицы рубашки. Хёнджин учащённо дышит, он цепляется пальцами за спину Ли, прикрывает глаза. Очень долго до него доходит происходящее, но ему явно всё нравится; касания хёна дурманят сознание Хёнджина. Щёки вспыхивают, когда голова начинает немного соображать: сейчас произойдёт это. То, чего Хёнджин так желал, так добивался, так ждал. Но готов ли Хёнджин к этому? Он был уверен, что да, но тело почему-то охватывает лёгкий страх, на него вновь находит паника. Хёнджин даже не знает, чего боится больше: облажаться, сделая что-то не так, или разочароваться. Огонь страсти медленно в нём гас. – Малыш? – Минхо чувствует напряжение младшего и отрывается от светлой кожи, на которой уже красуется парочка засосов. – Всё нормально? – Ли поднимает своё лицо на один уровень с лицом Хвана. – Да, – Хёнджин звучит совсем не убедительно. Он стыдливо отводит взгляд. – Джини, – Минхо опускает ладонь на щеку Хёнджина, ласково гладит, будто приручает трусливого котёнка. – Ты можешь сказать мне правду, я всё пойму. Если ты не уверен, не готов, боишься. Или если слова твоего папы на тебя как-то повлияли, то… – Нет! – Хёнджин перебивает старшего, дёргаясь и обнимая за шею, прижимаясь максимально близко. – Его слова для меня пустой звук, хён. Я ни за что в тебе не стану сомневаться. Я знаю, что тебе от меня нужно не только моё тело. – А что тогда тебя беспокоит, милый? – Минхо придерживает их одной рукой, второй проходится по напряжённой спине, стараясь успокоить. – Я просто… просто… – Хёнджин отрывается от Ли и ложится обратно, отворачивая голову. – Просто что? – Минхо заботливо убирает пряди непослушных розовых волос с глаз и лба Хвана. – Поделись со мной, и мы решим эту проблему, – любовно целует в кончик носа, даря так свою поддержку. – Просто беспокоюсь, что могу сделать что-то не так. Это мой первый раз, я не опытный в этом деле. Вдруг тебе не понравится секс с такой неумёхой, и ты уйдёшь, – голос предательски подрагивал, Хёнджин сминал подол пиджака, пытаясь унять нервы. – Или… или вдруг мне не понравится. Я читал, что есть люди с маленьким либидо или те, кому просто этот процесс не интересен. Асексуалы. Вдруг я такой. Ты тогда, наверное, меня бросишь, да? – Джини, посмотри, пожалуйста, на меня, – Хёнджин послушно выполняет просьбу. Минхо смотрит на него с обожанием, любовью. В глазах нет ни капли осуждения. Хван немного успокаивается, смелее заглядывая в омуты напротив. – Твои страхи абсолютно нормальные, я понимаю твои переживания. Конечно, меня смущает, что исход у тебя один – мой уход, но этого всё равно не произойдёт, – Минхо не колеблется, он говорит тихо, спокойно, будто рассказывает какой-то известный научный факт. И Хёнджин верит его словам, отбрасывая свои сомнения всё дальше. – Котёночек мой, меня никак не напрягает твоя неопытность. И точно не станет поводом бросить тебя. Я буду контролировать весь процесс, чтобы не сделать тебе больно, и чтобы ты чувствовал себя хорошо. Я хочу, чтобы тебе было только приятно, чтобы ты наслаждался. Ты никак ничего не сможешь испортить, милый. Твоё тело само отзовётся на мои действия и сделает всё как нужно, – Минхо оставляет очередной поцелуй на скуле Хёнджина. – Если тебе всё-таки не понравится, мы придумаем что-нибудь другое. Мы найдём тот вариант, который будет подходить нам обоим, – губы быстро касаются лба, чмокая его. – Я в любом случае буду рядом и поддержу тебя. И если сейчас ты не хочешь этого, то мы можем подождать ещё. Я никуда от тебя не денусь. Хёнджин преданно смотрит на Минхо, пытаясь сдержать слёзы. Его переполняет любовь к этому мужчине, которого Хван заполучил себе, как подарок судьбы. Словно выиграл в лотерее. – Ты… ты самый лучший, – Хёнджин всхлипывает и снова кидается старшему на шею. – Ты самый лучший парень на свете. – Тише, солнце, – Минхо улыбается и целует Хёнджина в макушку. – А у меня ты самый лучший парень на свете. Я не знаю никого, кто был бы прекраснее, красивее, добрее и милее тебя, Джини. – Минхо, я тебя так люблю. – Я тебя тоже люблю, хорёчек. Очень сильно люблю. Они обнимаются так некоторое время. Их сердца бьются в унисон, тела крепко прижаты друг к другу. Их дуэт один из самых странных и «неправильных», но точно прочнее многих других. Хёнджин готов подарить Минхо целый мир, а для Минхо целый мир это Хёнджин. Минхо уже не думает ни о каком сексе, это сейчас абсолютно неважно. Он готов просто вот так улечься на кровать со своим мальчиком, спрятать в своих руках и проспать до обеда. Крепко обнимать, шепча на ушко свои бесконечные признания в любви. Состояние Хёнджина для Ли куда важнее природных желаний. Минхо даже немного свыкся, что их отношения больше походят на платонические. И его это ни капли не тяготит. С Хёнджином он согласен на всё, даже воздерживаться от похоти, таящейся где-то внутри. – Хочешь, ляжем спать? – шёпотом спрашивает Минхо. Дыхание у Хёнджина выровнялось, ему полегчало. – Нет, я хочу продолжить, – Хёнджин отрывается от Минхо и с уверенностью заглядывает в его глаза. – Малыш, ты не обяз… – Минхо снова прерывают, приложив к его губам палец. – Не обязан, но я правда этого хочу. Ты – мой мужчина, мой парень. Мы очень долго ждали этого дня, будет грустно вот так просто улечься спать. Меня это не устраивает. – Хорошо, – Минхо устал от постоянных отговариваний и торможений Хёнджина в его порывах и желаниях. – Ты точно хочешь этого? Спрошу в последний раз, Джини. Ответь честно. – Точно, на все миллион процентов, – без запинки говорит Хёнджин. Минхо так много всего для него делает, так старается для него. Хёнджин не смеет сомневаться в Минхо или бояться его. Этот человек для Хёнджина самый родной и близкий. Хёнджин ему полностью доверяет. – Окей, ты это сам сказал, – Минхо без замедлений впивается в пухлые губы Хвана. Они воссоединяются в поцелуе, лаская и трогая друг друга, как умалишённые. Минхо полностью перенимает инициативу и лидерство на себя, показывая, что правда готов держать всё под контролем. Хван доверчиво льнёт к нему, позволяет уложить себя на кровать. Минхо виснет над ним, придерживается на руках, чтобы Хёнджину не было тяжело. Руки Хёнджина, как лианы, обвивают шею Минхо, пальцы забираются в волосы, зарываясь в прядках. Все страхи Хёнджин отпускает, опустошает голову от назойливых мыслей и просто отдаётся Минхо, предпочитая ни о чём не думать. Пусть за него всё делает старший, Хёнджин просто пойдёт на поводу инстинктов, чувств и желаний. Минхо привстаёт, чтобы расправить кровать, вытаскивает из-под Хёнджина покрывало, бросая его на пол, и одеяло, оставляя его в ногах. Одежда невыносимо мешает, сковывая и скрывая от Минхо тело, которое ему так нравится. Он видел Хёнджина раздетым, каждый раз содрогаясь и клянясь себе, что обязательно коснётся каждого участка бархатной кожи, облизнёт и укусит. – Можно? – Минхо пальцем поддевает рубашку, что немного расстёгнута, и несильно дёргает вниз. – Не спрашивай меня ни о чём, а просто делай, – на выдохе хрипит Хёнджин. – Тебе можно всё, – голова младшего откидывается на подушку. – Я буду тебя спрашивать. Я должен знать, что ты в порядке, – Минхо вынимает пуговицы из петелек, раскрывая для себя грудь и торс Хёнджина, завороженно осматривая. – Я буду в поряд… Ах! – из Хёнджина выходит громкий вздох, когда Минхо не больно кусает младшего за сосок. Хвана никто и никогда, даже он сам, не касался там. Хёнджин даже не думал, что у него могут быть такие чувствительные точки на теле. Минхо ухмыляется, как кот, и продолжает кусать то один ареол, то второй. Под первые стоны Хёнджина Минхо проходит языком по неровно вздымающейся груди младшего, уделяя особое внимание ключицам. Минхо оставляет там свои красные следы, которые явно не пройдут до утра. Минхо выпрямляется, стягивает с хрупких плеч Хёнджина рубашку с пиджаком, отправляя их на пол, следом освобождает себя от водолазки, швыряя её туда же. Хёнджин восхищённо разглядывает открывшееся перед ним тело, кажется, даже не моргает. Тянет руки вперёд, взглядом спрашивает разрешение коснуться. Минхо кивает и сам кладёт ладони парня на свою грудь. Хёнджин чувствует, как сильно бьётся сердце Минхо. Наверное, точно так же, как и его собственное. Хёнджин скользит руками по оголённым участкам, обводит соски, легко надавливая на них пальцами. Минхо раскрывает губы в немом стоне, и Хёнджин делает вывод, что Минхо нравится. Хван спускает к торсу, пробегая подушечками пальцев по еле виднеющимся кубикам. Минхо не был помешан на своём теле, но всё равно держал себя в форме. И сейчас, наблюдая горящие глаза Хвана, что не могут оторваться от него, Минхо понимает, что не зря. – Ты красивый, – еле шевеля губами, сопит Хёнджин. – Не красивее тебя, малыш, – Минхо наклоняется, звонко чмокая в губы. – Давай я сниму с нас всё остальное? – Да, хорошо, – Хёнджин кивает, опускает свои руки на простынь и смотрит, как Минхо избавляет от тесных брюк и носков себя, а потом и Хёнджина. – Ты нормально себя чувствуешь? – Минхо опускается ниже, кладёт ладонь на бедро Хёнджина и целует внутреннюю часть. Он внимательно следит за эмоциями младшего, чтобы остановиться, если увидит, что тому неприятно или больно. – Я… – Хёнджин учащённо дышит. Мозг отказывается работать и помогать в описании своих ощущений. – Я не понимаю, – честно признаётся Хёнджин. – Это всё в новинку, – новый поцелуй на его коленке выбивает весь воздух. – Но мне… – Хван сглатывает, – мне определённо нравится. – Мне не надо останавливаться? – Минхо коварно улыбается, откровенно издеваясь, и слегка прикусывает нежную кожу возле кромки боксеров. – Я тебя прибью, если остановишься, – в глазах всё плывёт. Хёнджин закусывает нижнюю губу, сжимает руки в кулаки. Они не перешли к самому главному, а Хван уже поплыл. Течение под названием «Ли Минхо» стремительно его куда-то уносит, намереваясь утопить в себе окончательно. Если спасение утопающих – дело рук самих утопающих, то Хван готов связать свои запястья и покорно пойти на дно, даже не пытаясь выплыть. Минхо ухмыляется, раскрывая губы в улыбке шире. Он продолжает покрывать бёдра младшего мокрыми поцелуями, слабыми укусами и багровыми следами. Стоны, что без конца вырываются из Хёнджина, буквально молят не прекращать, продлевать это удовольствие дальше, не отстраняться от ног Хёнджина. Хёнджин издаёт особенно громкий выдох, когда чувствует ладонь Минхо на своём возбуждении. Руки отчаянно хватаются за ткань постельного белья, сжимая её. Хван жмурится от неизвестных до этого момента эмоций и ощущений. Даже когда он трогал себя за свой член это воспринималось совсем иначе. Сейчас его словно ударило током, мощный электрический разряд парализовал. Рот жадно хватал воздух. – Всё хорошо? – обеспокоено спрашивает Минхо, но руку не убирает. – Да, – Хёнджин прилагает огромные усилия, чтобы ответить Ли. – Продолжай… прошу, – хриплый вой. – Как пожелаешь, хорёчек, – Минхо через боксеры аккуратно и медленно проходится по органу Хёнджина, всё так же следя за его реакцией. Минхо чувствует, как чужой член твердеет в ладони, поднимаясь всё больше. Трусы мокнут, а вздохи и стоны исходят от Хёнджина всё чаще. Минхо принимается надрачивать Хёнджину, соблюдая неторопливый ритм. Он размеренно водит рукой по всей длине, несильно сжимая. Вторая рука поглаживает живот, как бы говоря: «Всё хорошо, расслабься». Хёнджин невольно и неосознанно начинает толкаться навстречу, шевеля тазом и подпрыгивая на кровати. Минхо останавливается, понимая, что можно переходить к следующему шагу. – Я сниму их с тебя? – Минхо оттягивает кромку боксеров, заглядывая Хёнджину в глаза. – Да, пожалуйста, – Хёнджин не узнаёт собственного голоса. Он сгорает в этом пламени похоти и страсти, не пытаясь что-либо анализировать. Стеснение уже давно пропало и не планирует возвращаться в ближайшее время. Он не боится предстать полностью нагим перед Минхо. – Отлично, – Минхо вновь целует уже опухшие губы, давая понять, что всё идёт как нужно, и стягивает последний элемент одежды с младшего. Он отбрасывает трусы к остальному тряпью и обхватывает рукой уже порядком вставший член Хвана. Хёнджин охает, прогибаясь в спине. Прикосновения Минхо к его органу без преграды в виде боксеров ощущаются ещё острее и приятнее. Минхо водит ладонью вверх-вниз, упиваясь стонущим и мечущимся по кровати Хёнджином. – Так… так хорошо, – сквозь свои крики бормочет Хёнджин. – Тебе хорошо со мной? – кошачья ухмылка становится довольнее, длиннее. – Очень. – Мне с тобой тоже хорошо, малыш, – Минхо нежно целует головку члена. Хёнджин вздрагивает, широко раскрывает глаза и гортанно стонет. – Минхо, – жалобно скулит Хван. – Не изводи меня. – Как я смею, – наигранно удивляется Ли, но руку от возбуждения Хёнджина убирает. Он оставляет поцелуй на мокром от пота лбу Хёнджина и слезает с него, опускаясь босыми ногами на пол. – Куда ты? – волнение по новой настигает Хёнджина. Он боится, что так оттолкнул старшего, обидел, и тот сейчас уйдёт. – Я что-то не так с… – Малыш, – Минхо костяшками пальцем проходит по румяной и раскрасневшейся щеке, томно целует в губы, успокаивая. И это работает – Хёнджин расслабляется. – Мне надо взять смазку и презервативы, они в тумбочке. Полежи и подожди меня немного, хорошо? – Да, конечно, – Хёнджин заваливается обратно на постель и упирается взглядом в потолок. Минхо возвращается быстро, держит в руках тюбик с нарисованной на упаковке клубникой и серебряный квадратик. Хван косится на атрибуты сексуальной жизни, про себя хмыкая. Клубника – его любимая ягода. – Детка, – Минхо усаживается на кровать на колени перед младшим. – пожалуйста, раздвинь ноги. Мне нужно подготовить тебя. Хёнджин послушно делает то, что его попросили, правда страх от него никуда не уходит. – Это больно? – дрожащий голос сдаёт Хёнджина с потрохами. – Скорее неприятно, – Минхо выдавливает на пальцы вязкую жидкость, растирает и согревает своим дыханием. – В начале будет дискомфортно. В тебя впервые что-то проникнет, будет непривычно. Обещаю, я буду нежен и аккуратен, – заверяет Минхо. – А без этого никак? – Хёнджин выглядит напуганным, растерянным. – Нет, малыш, я должен тебя сначала растянуть, – Минхо говорит вполне серьёзно, но глаза смотрят с неприкрытой любовью. – Если без этого я в тебя войду, будет в сто раз больнее. Причём нам обоим, – от слова старшего Хёнджин вздрагивает. – Не переживай, милый, я буду осторожен. Будет некомфортно – говори, я тут же выну пальцы. Договорились? – Ладно, – Хван заторможено кивает. Он удобней устраивается на подушке, пальцами хватаясь за уже смятую простынь. – Пожалуйста, расслабься, выдохни. Будешь напряжён – ничего не выйдет. Для твоего же блага прошу, малыш, – Минхо нежно поглаживает младшего по коленке. – Ты ведь доверяешь мне, да? – Доверяю, – на выдохе шепчет Хёнджин, позволяя телу размякнуть. Хёнджин закрывает глаза и предстаёт перед Минхо полностью слабым и беззащитным. – Я проникаю одним пальцем, – комментирует свои действия Ли, фалангой дразняще обводит контур ануса и медленно входит пальцем в младшего. Хёнджина пробивает дрожь, он жмурится, пытаясь унять бушующие эмоции. – Мне выйти? – Минхо замирает, не делает ничего, дожидаясь ответа Хвана. – Нет, продолжай, – Хёнджин не испытывает пока никакой боли, поэтому даёт старшему зелёный свет. – Говори со мной, – Минхо вводит палец глубже. – Рассказывай о своих чувствах. – Мне… мне правда непривычно, но… но боли нет, – с паузами говорит Хёнджин, его пульс отдаёт в ушах, а лёгкие требуют больше кислорода. – Хорошо, милый, – Минхо начинает слабо шевелить пальцем, растягивая узкие стенки. – Ах! – Хёнджин сильнее впивается в простынь. Он вот-вот порвёт её. – Что такое? Больно? – Минхо вновь прекращает движения. – Нет, необычно, – Хёнджин сам не до конца понимает, что ощущает. Вроде неприятно, а вроде нравится. – Можешь продолжать. – Хорошо, солнце, – Минхо восстанавливает лёгкие толчки, немного усиливая их интенсивность. Хёнджин же увеличивает громкость своих стонов, вскоре насаживаясь на палец Минхо. – Я добавляю второй, – предупреждает Минхо, и Хёнджин чувствует уже два пальца внутри себя. На манер ножниц фаланги расширяют расстояние между стеночками, одновременно доставляя удовольствие Хёнджину. Он неразборчиво что-то воет, кричит, Минхо лишь улавливает «да», «нравится». Движения ускоряются, Минхо смелее двигается в младшем, но всё так же бережно, не желая ранить. Новые ощущения заставляют Хёнджина окончательно слететь с катушек, подаваться вперёд и чуть ли не скакать на пальцах Минхо. – Я сейчас добавлю ещё один, больно уже точно быть не должно. – Хорошо, – Хёнджин отвечает скорее рефлекторно, не вслушиваясь в слова Минхо. Ему уже не так важно знать, что там планирует делать старший, лишь бы тот продолжил делать так приятно. Минхо не затягивает с этим, сразу же активно двигает пальцами, чувствуя, как в Хёнджине свободно. Он подбирается к простате, задевает её, выбивая из Хёнджина очередной гортанный стон. У Хёнджина пелена перед глазами, внизу живота болезненно тянет, из органа сочится естественная смазка. Хёнджин пылает от желания дойти по своего пика. – Мин… хо… – хнычет Хёнджин. – Я тебя понял, солнце, – Минхо вытаскивает пальцы из Хвана, отчего младший ёрзает. Пустота теперь кажется такой неправильной и неприятной. Минхо снимает с себя боксеры, освобождая ноющий от возбуждения член, и берёт презерватив. Разрывает упаковку и раскатывает латекс по органу. Минхо льёт немного смазки себе на член, растирает по длине. Хёнджин не пропускает ни одного движения Ли, нетерпеливо вертит задницей, канючит. – Сейчас я… – Войдёшь, знаю, – перебивает Хёнджин. – Давай уже. – Хорёчек стал смелее, – усмехается Минхо, но в миг становится серьёзней. – Тебе вновь будет некомфортно и даже больно. Но если ты по-прежнему будешь расслаблен и чуть-чуть потерпишь, все неприятные ощущения уйдут и заменятся на наслаждение. – Хорошо, – Хёнджин покорно не напрягает мышцы и ждёт, когда Минхо заполнит его собой. Минхо выдыхает, его потряхивает от предвкушения. Он так долго ждал этого, так грезил сделать Хёнджина своим, заняться с ним любовью, что голова начинает кружиться. Минхо берёт себя в руки, подставляет свой член к анусу Хёнджина и неторопливо проникает в младшего, входя даже не наполовину. Хёнджин меняется в лице: кривится, хмурит брови. – Ты как? – Минхо любовно чмокает в нос. – Не самые лучшие эмоции, но дай мне время привыкнуть. – Конечно, детка, – Минхо покрывает всё лицо Хёнджина поцелуями, стараясь отвлечь, и гладит талию. – Можешь продолжить, – скулит Хёнджин. Дискомфорт полностью не ушёл, но боль поутихла. Минхо молча кивает и вставляет ещё на пару сантиметров. Хёнджин, неожиданно даже для самого себя, резко впивается ногтями в спину Ли, царапая, но на выдохе говорит: – Продолжай. Минхо оказывается в Хёнджине ещё глубже и делает первый толчок. На спине появляются новые полосы, ноги младшего обхватывают Минхо, а с любимых губ сходит стон с именем Ли. Минхо повторяет это несколько раз, выходя и входя в Хёнджина обратно, постепенно всё больше проникая в податливое тело. – Малыш, всё хорошо? – хрипит Минхо. Он держится, чтобы не сорваться. – Да! – выстанывает Хёнджин. – Можешь ускориться. Я выдержу. Слова младшего для Минхо, как красная тряпка для быка. Ли увеличивает напор, толкаясь резче и глубже. Он продолжает держать себя под контролем, не переходя черту. Минхо не может без остатка отдаться своей животной страсти, не сейчас точно. Он нужен младшему, нужен заботливым и острожным. Минхо просто не простит себя если сделает любимому больно из-за своих хотелок. Хёнджин теряет контакт с реальностью окончательно, он чувствует только схватку на своих боках и как интенсивно в него вбивается Минхо. Губы Ли целуют его шею, язык слизывает капли пота, зубы прикусывают кожу. Хван даже не представляет, как будет выглядеть его тело, что раскрашено в красно-багровый горошек. Но он точно знает, с каким трепетом будет смотреть днём на метки, напоминающие об этом вечере. Минхо позволяет себе ещё немного добавить темпа, завести руки под Хёнджина и обнять его за спину. Хёнджин кричит, стонет, не задумываясь о соседях и как потом будет им смотреть в глаза. Хёнджину слишком хорошо, чтобы переживать о чём-то. Их тела сталкиваются, создавая хлопки. Минхо рычит, утыкаясь в шею младшего, пока тот царапает плечи Ли. Минхо входит во всю длину, натыкается на простату, проезжаясь по ней. Хёнджин действует на него, как наркотик. Самый сильный и вызывающий привыкание. Минхо дуреет, его разум мутнеет, сохранять самообладание становится почти невозможно. – Минхо… я… – захлёбываясь в своих вздохах, бормочет Хёнджин, – я, кажется, скоро… – Я помогу тебе, – Минхо опускает ладонь на член младшего, что был зажат между ними. Обхватив орган у основания, он водит по тому кольцом из пальцев, стараясь поспевать за собственными толчками. Хёнджин взрывается от такого спектра ощущений, что буквально переполняют его. Он выкрикивает «Минхо» и достигает оргазма, пропадая в нём, как под снежной лавиной. Руки и ноги устало падают на постель, Хёнджин даже пошевелить ими не способен. Его грудь тяжело опускается и поднимается, глаза закрыты. Минхо делает ещё несколько толчков, кончая следом. Вид такого младшего под ним делает своё дело, он буквально слаб перед Хёнджином. Его организм сдаётся, Минхо доходит до разрядки, заполняя презерватив. Минхо осторожно покидает вымотанное тело и заваливается рядом. Он избавляет себя от латекса, завязав и выкинув на пол. Потом уберёт. Минхо находит руку младшего и переплетается с ним пальцами, поглаживая. – Ты в порядке? – ещё не отдышавшись, спрашивает Минхо. Состояние Хёнджина ему безумно важно. – Да, – сипит Хёнджин. Он, кажется, сорвал голос. – Это было… было потрясающе. – Ну вот, а ты переживал, – Минхо счастливо улыбается, поворачивая голову к Хвану. – Выходит, ты не асексусал? – беззлобная ухмылка. – Выходит так. Мне хочется повторить это. – Обаятельно повторим, – Минхо лениво целует того в щёку. – Я рад, что тебе понравилось, малыш. – А тебе? – Хёнджин переживает, Минхо это чувствует. – Мне тоже, милый. Ты невероятный. – Правда? – Хёнджин открывает глаза и сразу же смотрит на Минхо, устанавливая с ним зрительным контакт. – Правда-правда, – Минхо выпускает свою руку, только чтобы притянуть к себе Хёнджина, чуть заваливая на себя, сгрести в свои объятья и, потянувшись, укрыть их одеялом, которое чудом не упало с кровати. – Я люблю тебя, Джини. – Я тоже тебя люблю, Минхо, – Хёнджин удобней устраивается на плече Ли, прикрывая обратно глаза. – Спасибо, что дождался. – Спасибо, что нашёл меня, полюбил и сделал мою жизнь лучше. В квартире становится тихо. Два обнажённых парня, тесно прижавшись друг к другу, сопят, планируя не вставать до самого обеда, пока прекрасные белые астры одиноко вянут на холодном полу, всё-таки свалившись с пуфика.