Песня северных земель

Если кто однажды их спросит, что стало причиной их встречи, они с уверенностью ответят: «Пять минут». Казалось бы, что могут решить какие-то пять минут? Оказывается, многое. Сергей Разумовский вставал ровно в шесть часов утра по первому будильнику, умывался, будил Птицу (тот любил спать, укрывшись с головой одеялом), заправлял постель, одевался, приводил в порядок волосы и шëл будить лучшего друга, который, к его большому сожалению, не мог похвастаться способностью вставать рано. На сборы у Серëжи уходило ровно двадцать пять минут. Путь до общежития Сварога занимал десять минут. Попытки разбудить Алтана — три минуты. Если пропускать всю ту брань, которой шаман осыпал своего единственного друга, то можно сказать, что просыпался он без двадцати семь. Полчаса он тратил на то, чтобы заплести волосы, двадцать минут, чтобы нацепить все бусы и перья, и ещё десять минут, чтобы нарисовать стрелки на глазах. Ровно в половину восьмого они покидали общежитие Сварога и шли в столовую, куда приходили за двадцать минут. На завтрак они тратили примерно столько же времени, после чего расходились каждый по своим кабинетам. Чётко выверенное расписание без каких-либо осечек, проверенное годами. Вадим тоже вставал в шесть утра… пока не понял, что спать он хочет больше, чем вести здоровый образ жизни (на самом деле он любил допоздна читать, из-за чего банально не высыпался). Его обычно будил Олег, и уходило на это слишком много времени, так что к восьми часам они только шли в столовую. Так вышло, что Колдовстворец был огромной школой с сотнями учеников, и всегда существовала вероятность, что с кем-то из них вы никогда не встретитесь. Серёжа и Алтан всегда занимали столик у окна — почти в самом конце зала у второй выхода. Олег и Вадик редко успевали прийти вовремя, а потому довольствовались местом у первого выхода. Пусть они учились в одной школе (а Алтан с Вадиком и вовсе жили в одном общежитии), друг с другом они не виделись целых четыре года. И всё бы продолжалось так до самого окончания школы, если бы однажды по воле случая старенький будильник Сергея Разумовского не зазвонил на пять минут позже… И тут уже запустилась цепная реакция, из-за которой установленный порядок нарушился. Ванну занял сосед, который очень любил долго там сидеть, Серёжа не успел вовремя умыться и, как следствие, опоздал к Алтану. Тот бранился больше обычного, экстренно заплетая косы, из-за чего некоторые получились кривыми, но стрелки получились у него как всегда отменно. В столовую эти двое пришли после восьми, когда большинство учеников уже проснулись и заняли все нормальные места. — Аргх! Как всегда! — буркнул Алтан, оглядывая набитый людьми зал. — Один раз опоздали, а ты уже мне мозг выел, — закатил глаза Серëжа. «А ведь я предлагал бросить его», — вставил свои пять копеек Птица. — Мы его не бросим, — прошептал в ответ Серëжа. Алтан резко повернулся к нему. — Эта пернатая скотина решила меня кинуть?! «Кого это чучело скотиной назвало?!» — Замолчите оба! — поморщился Серëжа и указал на пустой столик недалеко от двери. — Идём туда, пока и его не заняли. * * * Меж тем у Олега и Вадима проблем с утра не было никаких, а потому в столовую они пришли вовремя и первое, что увидели, это двух девушек, которые явно выбирали, куда им сесть. Вадик не удержался от похабной улыбочки и присвистнул, толкнув Олега в плечо: — А у той рыжули шикарная задница, а? «Рыжуля» тут же резко обернулась. — Ой, так ты парень… — оторопел Вадик, но тут же сориентировался и снова улыбнулся: — Шикарная у тебя задница! Можно потрогать? Тот лишь скривился и презрительно выплюнул: — Придурок. Резко развернувшись, он со своим другом направился к свободному столику в середине зала. — И угораздило же с Разумом столкнуться, — закатил глаза Вадик. — Да, Волч? Волч? Олег же смотрел вслед юноше и глупо улыбался. Когда тот повернулся, чтобы ответить на замечание Вадика, Волков в полной мере осознал, каково это, когда сердце замирает. Он не слышал, о чëм говорил этот юноша с Вадиком. Всë, о чëм он мог сейчас думать, это о невозможно синих глазах и ослепительном пожаре волос. — Трындец… — выдохнул Вадик, схватил Олега под локоть и потащил к их столику у стены. Лишь сев, Олег начал приходить в себя. — Ты что-то сказал? — Сказал, что ты конченый дебил, Волчара. Ты что, в Разума втрескался? — В кого? — не понял Олег. Вадик закатил глаза. — Я, конечно, знал, что ты вообще за школьной жизнью не следишь, но чтобы настолько… — Бесишь. — Ты тоже! Уж про Разума ты должен был слышать! Олег развëл руками, подтвердив, что ничего не знает. Вадик тяжело вздохнул. — Сергей Разумовский, кличка Разум, тот ещё фрукт. Отличник, гордость Хорса, с четырёх лет живёт в школе — поговаривают, его в лесу нашли. Кроме учёбы больше ни о чëм не думает, от того и такой умный, зараза. Вот его Разумом и прозвали. Олег слушал Вадика, но смотрел только на Разумовского. На Серëжу. Тот сел как раз полубоком к Олегу, и теперь он мог сполна насладиться прекрасным профилем. Тонкие черты, не лишëнные определëнной доли мужества, шелковистые на вид рыжие волосы, мягко ниспадающие на плечи и спину, изящные руки и эти синие глаза… — Волч! — Вадик пощëлкал пальцами перед его лицом, и Олег со вздохом повернулся к нему. — Хватит пялится на него, а то он реально сгорит. — Я не пялился, — фыркнул Олег. — Ну-ну. Ты просто раздевал его глазами. Олег хмыкнул. — Не сравнивай всех с собой, Вадь. — А я-то что? — наигранно обиделся Вадим. — Я святой! — Ну-ну. Так что не так с Разумовским? Вадик нахмурился и, мельком глянув в сторону Серëжи, наклонился к Олегу. — Слушай, Волч, ты целыми днями сидишь в спортзале, и я понимаю, все мозги ушли в мускулы… — Обожаю тебя, — фыркнул Волков. — И я тебя, дорогой, — ухмыльнулся Вадик. — В отличие от тебя, я много общаюсь с людьми, а потому знаю всë… ну ладно, почти всë про Разума. Вадик повернулся к нему, и Олег проследил за его взглядом, но на этот раз сосредоточился на том, что ему говорит друг. — Он никогда не покидает школу. В началке с ним произошло что-то странное. Не знаю, правда это или нет, но поговаривают, будто он превратился в птицу, пылающую огнëм. Он кажется адекватным, но временами ведëт себя странно. Может ни с того ни сего отключиться и забыть, о чëм только что говорил. И эти странности далеко не единственные. Он живëт один, все его соседи сбежали от него, потому что… хм, пожалуй, это неважно… — Договаривай уже. Вадик вздохнул. — Не знаю, правда это или нет, но говорят, что он… никогда не бывает один. Олег посмотрел на него и удивлённо вздëрнул брови. — И что в этом странного? — Волч, он НИКОГДА не бывает один, понимаешь? Даже когда кажется, что это так. Там есть кто-то ещё. Олег нахмурился и внимательно присмотрелся к Серëже. Тот мило улыбался, о чëм-то разговаривая со своим другом. Что бы могли значить слова Вадика?.. * * * — Так что это был за имбецил? — без особого интереса спросил Алтан, выбирая из овсяной каши кусочки яблок и складывая их на отдельную салфетку. — Макаров, — фыркнул Серëжа, отодвигая от себя тарелку с жареными яйцами и пододвигая кашу. — Местный клоун. Странно, что ты его не знаешь. — Я за цирком не слежу, — скривился Алтан и с тихим рыком отодвинул тарелку. — Да кто кладёт сюда столько яблок? Есть невозможно! Алтан выхватил из корзинки пирожок, надкусил его и махнул рукой Серëже. — Что? — С яйцом и луком, — прожевав, ответил шаман. — Так мне проклясть того имбецила? — Да судя по его виду, он уже давно давно проклят. Не трать силы на всяких дебилов. — Как хочешь, — равнодушно пожал плечами Алтан. — Но от второго держись подальше. — Почему это? «Он волк, вот почему», — подал голос Птица. — «С таким инстинктом самосохранения ты долго не проживёшь. Даже твоя лесная подружка уже обо всëм догадалась!» — Я просто отвлëкся! — шикнул Серëжа. — Да, так отвлëкся, что оборотня прозевал, — фыркнул Алтан. — Птица заметил, да? — Он всё замечает. «В отличие от тебя». — И никогда не осуждает! — А стоило бы, — произнëс Алтан, доедая пирожок. «А вот он проживёт долго». — Ну вот с ним и будешь коротать вечность, — буркнул Серëжа. Алтан выгнул бровь, но ничего не спросил. Серëжа уже неоднократно жалел о том дне, когда познакомил Алтана с Птицей. Алтан давно подозревал, что по соседству с Серëжей обитает кто-то ещё, а потому единым птичьим решением было познакомить этих двоих. И зря. Первое время Алтан шарахался от него, потом тщательно выбирал слова. Когда же Серëжа достиг того возраста, когда Птица мог без вреда для них обоих перехватывать контроль над телом, началось основное веселье. Две саркастичные язвы, у которых были явные проблемы с доверием, наконец-то встретились и едва не подрались. Ситуацию спас вовремя вернувший контроль над телом Серëжа. Постепенно Птица с Алтаном стали нормально общаться, а вскоре между ними возникло что-то, отдалённо напоминающее дружбу. По крайней мере, драться они больше не собирались. — Знаешь, как странно ты выглядишь со стороны, учитывая, что Птицу я не слышу? Серëжа вздохнул, прикрыл на секунду глаза, а когда открыл, один из них был жëлтым. Он улыбнулся одной половиной лица и игриво подмигнул. — Давно не виделись, принцесса. Алтан раздражённо скрипнул зубами. — Я передумал, пусть сидит у тебя в черепушке. — Эй! — возмущённо воскликнул Птица, взмахнув левой рукой. — Тебя забыл спросить, где мне сидеть! Он оглядел стол и недовольно выгнул бровь. — А где творог? — Творог по средам дают, — устало вздохнул Серëжа. Поскольку тело у них было одно на двоих, создавалось впечатление, что он спорит с самим собой. — Ну и на кой ляд ты меня позвал тогда?! — зарычал Птица. Глаза Серëжи снова стали синими, что означало, что его «дружелюбный» сосед больше не контролировал его. — Со стороны это выглядит смешно, — сказал Алтан, хотя на его лице не было и тени улыбки. — Да, особенно весело засыпать, когда эта курица ощипанная хочет творить хрень, — буркнул Серëжа, тоскливо мешая ложку кашей. «Ты кого курицей назвал?!» Серëжа устало потëр висок и, вздохнув, принялся за завтрак. — Так значит… волк? Алтан мрачно кивнул. — Леший на него жалуется. Все мозги проел уже. Серëжа хмыкнул и посмотрел в сторону оборотня и его придурковатого друга. Тот тут же отвëл взгляд, будто до этого наблюдал за ним. «Он пялился». — Знаю, — нахмурился Серëжа и тряхнул головой. — Неважно. Алтан, пойдëшь сегодня на собрание Дуэльного клуба? И них показательные бои будут. Алтан скривился. — Делать мне больше нечего, как тратить своё время на всякую ерунду! У меня сегодня куча дел в теплице. Сам иди на это своё собрание! Серёжа тихо рассмеялся. — Ты такой очаровательный, когда злишься, — увидев, что Алтан покраснел от злости, Разумовский поднялся, подхватил сумку и сбежал раньше, чем его успели проклясть. — Встретимся на обеде! Алтан скрипнул зубами и тоже поднялся. В отличие от остальных, он не носил с собой тонну тетрадок и учебники. Да и зачем, если ими всё равно не пользуются, а для записей хватает одной тетради, которая спокойно помещается в кармане. Странные люди… * * * — Твоя рыжая принцесса ушла, можешь выдохнуть. Олег пнул Вадика, и тот заскулил, склонившись к столу. — Вроде волк, а лягаешься, как старая кляча. Пойдëшь на собрание Дуэльного клуба? — Да что там делать? — фыркнул Олег, скрестив руки на груди. — Первое собрание как всегда превратится в балаган. Я вообще подумываю в этом году уйти из клуба. Всё равно ничего нового не происходит, а на соревнования меня не берут по известным причинам. — Это уже заскоки Власова, — хмыкнул Вадик. — Я, пожалуй, схожу. Всегда весело наблюдать, как мелюзгу раскатывают по стенке. У тебя же сегодня отработка по ботанике, да? Олег скрипнул зубами. Ботанику он терпеть не мог. Ну какое удовольствие копаться в сырой земле и пересаживать никому не нужные растения, которые можно купить в любой аптеке! — Может, встретишь там свою рыжую принцессу, — ухмыльнулся Вадик. — Хотя я более чем уверен, что он скорее пойдёт бить морду Власову, чем ковыряться в грязи. Серëжа? Это милое солнышко? Да никогда! — Сильно сомневаюсь, — как можно спокойнее произнёс Олег, хотя сердце колотилось, как бешеное. — Он не такой. * * * «Сиди и не высовывайся». «Без тебя догадался», — фыркнул Птица. «Ты, может, и догадался, а делать вряд ли собирался». Судя по ответному молчанию, Серëжа угадал. После того как Птица научился временно перехватывать контроль над телом, не причиняя вреда им обоим, возникла куча новых проблем. Птица нуждался в свободе, что в школе, полной волшебников, было весьма проблематично. А уж если вспомнить его несдержанный характер… Лишь после нескольких скандалов им удалось договориться, что Птица перехватывает контроль на один день в неделю и творит всё, что вздумается, но при условии, что это не причинит никому вреда. Но сегодня был не его день. — Имя, — спросила девушка за регистрационным столом. Серëжа закатил глаза и растянул губы в милейшей улыбке. — Сонь, ты меня уже давно знаешь. Правда есть смысл спрашивать имя? — Таков порядок, Разумовский, и с этим ничего не поделаешь, — кисло отозвалась Соня, лениво вписывая его имя в столбик с другими именами. — Тоже решил пройти отбор? — Пока просто посмотрю, а если впечатлит, почему бы не попробовать? — усмехнулся Серëжа. «Мог бы лучше творог с сахаром и клубникой попробовать…» — недовольно пробурчал Птица. На языке вертелся колкий ответ, но Серëжа промолчал. Впрочем, смысла в этом было мало — Птица в любом случае слышал все его мысли. Учеников было не так много, и в основном это были старшеклассники. В Дуэльный клуб принимали с тринадцати лет. Лучшие его участники ездили по разным соревнованиям, защищая честь школы, и почти всегда занимали призовые места. Был, правда, у этого клуба один существенный минус, и звали этот «минус» Гиперион Власов. Власовы сами по себе были противной семейкой, но конкретно Гиперион переплюнул всех своих родственников. Его проклинали почти все, естественно, только на словах, потому что если с головы венценосного наследничка упадёт хоть волос, тут объявится весь их многочисленный клан, который со свету сживëт обидчика. К сожалению, Гиперион метил в главы клуба, хоть и был всего на год старше Серëжи. Он и был одним из тех чемпионов, что посещал все соревнования. А ещё он претендовал на место старосты Хорса, и это многих не устраивало. Впрочем… это ненадолго. * * * Вадим зевнул и привалился к стене рядом с регистрационным столом. Скучающе оглядев толпу учеников и дуэлянтов на платформе, он повернулся к Соне, которая уже клевала носом. — Что, вообще ничего интересного? Девушка тяжко вздохнула. — Власов опять гоняет мелюзгу. Скука смертная. Вадик хмыкнул. Он мог отправить вместо себя кого-нибудь из старост, как делал это раньше, да вот только совет председателей, в который он входил, решил, что будет лучше, если они лично будут посещать все массовые мероприятия в школе, и сегодня «повезло» Вадику. А председателям и так жилось не сладко — в подчинении все классы твоего отделения и года, ответственность за всех старост, культуристов, спортсменов, издателей и прочее, прочее, прочее. Иногда Вадим задавался вопросом, а надо ли оно ему. Он не был ни отличником, ни активистом, но отчего-то выбрали именно его. По приколу, что ли? — А списки составила? Соня молча протянула ему лист бумаги. Вадим пробежался по нему глазами, отмечая знакомые фамилии, и уже собирался отдать список обратно, как вдруг взгляд зацепился за знакомую фамилию. Разумовский. Он поднял голову и тут же заметил, как над платформу поднимается обладатель огненных волос («И шикарной задницы», — мысленно добавил Вадим), а его противником становится Гиперион Власов. Соня тут же оживилась. — О, сейчас пойдёт потеха. Вадим ухмыльнулся. Ну конечно, Соня ведь тоже с Хорса. Сегодня в повседневной одежде, но с брошкой в виде серебряной ветви. — Разум так силён? — без особого интереса спросил Вадим, зная, что так только подстегнëт выложить ему всё. — Силён? — хмыкнула Соня. — Ты очень сильно преуменьшил. — Этот задрот? Да он из библиотеки не вылезает! Соня свирепо на него посмотрела, и Вадик невольно усмехнулся. Со стороны казалось, что ученики Хорса преследуют каждый свои цели, а товарищей по отделению воспринимают не иначе как соперников, тем не менее, стоит кому-то сделать выпад в сторону одного из них, как за него тут же заступятся так называемые «соперники». — Ладно-ладно! — Вадим руки в примирительном жесте. — Виноват, беру свои слова назад. Посмотрим, на что он на самом деле способен. * * * Пиджак Серëжа оставил на подоконнике и поднялся на платформу, оказавшись лицом к лицу с Гиперионом. Тот едва заметно скривился и как бы невзначай коснулся пальцами свободной руки серебряного перстня. — Разумовский. Выполз из библиотеки наконец-то. Думаешь, книжки помогут тебе победить? — Как знать, — Серëжа равнодушно пожал плечами. — Ты вот их не читаешь, а всё равно побеждаешь. Гиперион скрипнул зубами. — На позицию. «Прокляни его. На понос», — подсказал Птица. «Оставлю это на крайний случай». «Какой ещё крайний случай?! Будешь ждать, пока этот сопливый карась тебя по стенке размажет?» «Я сам собираюсь это сделать. Не отвлекай!» — Экспеллиармус! Серëжа едва успел увернуться от красной вспышки. Гиперион не собирался давать ему передышки и безостановочно атаковал. «Надо было сразу слать порчу на понос!» «Да заткнись ты!!!» Серëжа очертил рукой круг, создавая перед собой щит. Если бы не Птица, он бы атаковал первым и уже давно победил! Впрочем… Есть у Гипериона одна слабость, которую он, похоже, не замечал. Серëжа неоднократно наблюдал за тем, как он сражается, и наконец-то это увидел. Власов абсолютно не следил за ногами. Он атаковал, изредка выставлял щиты, но никогда не прикрывал щитом ноги. И почему раньше никто не заметил? После очередной атаки Серëжа упал на колени и взмахнул рукой. Огненный опал в перстне ярко блеснул, и ноги Гипериона обвила тугая верёвка. Прежде чем тот заметил её, Серëжа резко потянул верëвку на себя, и Власов, нелепо взмахнув руками, повалился на спину. Верëвка же удлинилась и намертво связала его руки, не давая возможности больше колдовать. Полная и безоговорочная победа. «А теперь давай порчу на понос». Серëжа закатил глаза. Со всех сторон послышались аплодисменты. Он вздрогнул и натянуто улыбнулся, ослабляя верёвки. Гиперион тут же подскочил на ноги и гневно уставился на Серëжу. — Ты!.. — он хотел добавить что-то ещё, но вместо этого стремительно удалился из зала. Соня самодовольно толкнула Вадима в плечо. — Видел? — Видел… — выдохнул Макаров, а сам подумал: «Не такой, говоришь, Волч? Он куда хуже». Разумовский кое-как выбрался из толпы школьников, каждый из которых считал своим долгом лично поздравить его и похлопать по плечу. Лишь немного отчуждëнно держались ученики Хорса. — А чего это ваши его не поздравляют? — хмыкнул Вадим, обращаясь к Соне. — Неужто не рады? — Серëжа ненавидит быть в центре внимания, так что наверняка он их всех сейчас тайно проклинает. Наконец избавившись от последнего воздыхателя, Серëжа направился к Соне, но тут заметил Вадика, и резко помрачнел. Вадиму даже показалось, что его ярко-синие глаза на миг пожелтели. Или это игра света? — Наконец-то хоть кто-то поставил Власова на место, — усмехнулась Соня. — Теперь место в клубе тебе обеспечено. — Место в клубе? — нахмурился Серëжа, скрестив руки на груди. — Я не собирался вступать в клуб. Соня изумлëнно на него посмотрела, будто перед ней вдруг выросла пальма с арбузами. — Да ты в своём уме?! Ты нагнул Власова одним заклинанием! — И что? — И что?! Разумовский, ты сбрендил? Серëжа закатил глаза. — Я пришёл сюда попрактиковаться в заклинаниях. Найти партнёра для практики проблематично, вот я и пришёл сюда. Насколько я помню, участие в отборе не обязывает меня потом вступать в клуб, если я против. Так? Соня не нашлась, что ответить. Вадик же громко усмехнулся. — Если тебе не хватает практики, я с радостью стану твоим партнёром, — он похабно улыбнулся и подмигнул. Взгляд Серëжи мигом потяжелел, а лицо как будто окаменело. — Сначала парней от девушек научись отличать, а уже потом делай такие предложения, — скривился он и ушёл, не дожидаясь ответа. Вадик проводил его взглядом и ухмыльнулся. — Не, ну задница у него что надо! * * * — Отнесëшь потом ключ в ассистентскую, я там буду работы проверять. Если придут обработчики, спроси у них что-нибудь каверзное. Ответят — посылай ко мне, не ответят — посылай на… кхм, домой. Чао, красавчик! Алтан терпеть не мог, когда Елена Валерьевна называла его красавчиком. И не только она. Все комплименты для него были хуже змеиного яда. Со временем многие поняли, что ему делать комплименты нельзя. И грубить нельзя. И лучше вообще с ним не разговаривать. Пусть даже думать об этом не смеют! Алтан убрал волосы за спину, открыл дверь и, бросив ключ с биркой на столик у входа, вдохнул приятный запах сырой земли. В теплицу номер пять редко пускали учеников, тем более в одиночку, но Алтану это позволялось. Он любил растения и быстро мог найти с ними общий язык. Даже самые привередливые из них быстро сменяли гнев на милость, стоило ему поделиться с ними капелькой своей силы. Ему нравилась ботаника. Она была одним из немногих предметов, где не требовалось использовать реальную магию. Только знания и работа руками. Ничего более. Были, конечно, и другие предметы, где не нужно было использовать магический перстень, но их Алтан не любил. От истории и искусства его клонило в сон, литературу он, как ни старался, понять не смог, а про основы шаманизма и вовсе нечего говорить — преподаватель этого предмета Алексей Рыков абсолютно ничего не понимал в настоящем шаманизме, зато строил из себя эксперта, из-за чего постоянно ругался с Алтаном. Аргумент, что шаманом можно только родиться, Рыков не принимал. По его мнению, любой, кто обладает достаточными знаниями и терпением, сможет стать шаманом. Алтан плевался ядом, неоднократно бывал на беседах у завучей и директора, но от своих слов не отказался. Поэтому его просто-напросто отстранили от этого предмета. Оно и к лучшему — будет больше времени заняться чем-то по-настоящему полезным. В дверь осторожно постучали, и Алтан резко поднялся, руки его были испачканы в земле, но он даже не подумал их отряхнуть. На пороге теплицы мялся оборотень. — Эм… Привет. Мне сказали, здесь будет отработка, — неуверенно произнëс он, почесав затылок. Алтан скривился и отвернулся, возвращаясь к своему занятию. Нужно было пересадить один своенравный плющ, пока он не обзавëлся ядовитыми цветами. Поворачиваться спиной к волку опасно, но здесь ему ничего не угрожает. Все растения здесь уже давно напитались его силой, а значит, готовы в случае опасности защитить его от угрозы. Может, волка они и не ранят, но задержать на время смогут. — Мне сказали принять отработку. — Тебе? Алтан резко обернулся. — У тебя со слухом проблемы или с мозгами? Не в состоянии понять, что тебе говорят? Оборотень сжал губы в тонкую полоску и спокойно ответил: — Я понял, просто удивился. — У учителей нет времени, чтобы тратить его на кого-то вроде тебя, и у меня тоже его нет. Так что отвечай быстро и не отвлекай меня, — рыкнул Алтан. — Что за растение в горшке рядом с тобой? — Эм… — оборотень оглядел растение и напряжённо нахмурился. — Ф-фикус? Алтан посмотрел на него, как на умственно отсталого. — Свободен. — Что? — Всё-таки глухой? Олег шумно вздохнул и стремительно покинул теплицу. Он и раньше не любил ботанику, а теперь и вовсе возненавидел её. Ну не знает он, как выглядят всякие спатифиллумы и кудзу, ему это просто не надо! Ещё и шаман этот… Он видел его пару раз в лесу, и всё это время тот проводил в компании лешего. Если уж они смогли подружиться, надо полагать, что этот шаман такой же противный и язвительный придурок. Нашëлся король! И ведь не сделаешь ему ничего — шаманов оберегают духи природы, а этот из какого-то древнего рода, да и нападение на кого-то будет расцениваться как агрессия, а Олегу только этого для полного счастья не хватало. И так уже семья когда-то в прошлом накосячила, так до сих пор не могут отмыться от грехов. Знать бы ещё, что именно тогда произошло… * * * Едва оборотень ушёл, Алтан снова вернулся к работе. Времени до обеда было не так много, а нужно сделать ещё так много всего. Со стороны двери послышался лязг. Алтан резко повернул голову, но никого не обнаружил. Зато возле порога что-то блестело. Вытерев руки о тряпку, он поднялся, подошëл ближе и обнаружил золотой ключ с синими и красными камнями. Выглядело безвкусно. Не почувствовав от него никакой угрозы, Алтан осторожно поднял его. Что ж, ключ определëнно не проклят. Оборотень обронил? А почему тогда упал он только сейчас? Странно. — Хэй, ты закончил? — вдруг возникла перед ним Елена Валерьевна. — Мне уходить надо, а теплицы оставлять открытыми нельзя. Алтан молча протянул ей золотой ключ. Елена Валерьевна удивлëнно на него посмотрела. — Что это? — Полагаю, ключ, — не удержался от язвительного комментария Алтан. — Валялся тут. — Понятно. Оставлю его в коробке с потеряшками. А ты тут давай порядок наводи! Через пять минут закрою теплицу! Забрав у Алтана ключ, Елена Валерьевна убежала в ассистентскую. * * * Серëжа влетел в комнату, громко хлопнув дверью, бросил на кровать сумку и закричал: — Да что с тобой не так?! — О, то есть, я должен был позволить какому-то ублюдку побить тебя? — хмыкнул Птица, тут же материализовавшись на столе. Серëжа терпеть не мог, когда он там сидел, развалившись так, что со стола падало абсолютно всё, и Птица прекрасно об этом знал. — У меня всё было под контролем, и ты прекрасно это знал! Но нет, тебе обязательно нужно было влезть! — Твои заигрывания с противником выглядят глупо, а пользы от них никакой. Если хочешь победить, действуй быстро и чëтко. — Это был ненастоящий бой! — Поверь, птенчик, для настоящего боя ты ещё не дорос. Серëжа скрипнул зубами. — Мы договорились, что один — один! — день в неделю балом правишь ты, а во все остальные дни ты не лезешь в мои личные дела! — Твои личные дела — это и мои личные дела, если не забыл, — Птица закинул ногу на ногу и ухмыльнулся. — Мы связаны, птенчик, и ты никуда от меня не денешься. Серëжа поджал губы и отвернулся. Птица всегда лез со своими советами, постоянно отвлекал… Как же это бесит! На плечо легла покрытая перьями рука с чëрными когтями. — Так и быть, в следующий раз я не стану вмешиваться… Если ты заранее предупредишь, что всë под контролем. Я забочусь о тебе. И ты знаешь, что если с твоей головы упадёт хоть волос, я лично порву каждого в этой школе. Самое страшное, что это не было шуткой. Птица действительно мог вмешаться, особенно теперь, когда научился контролировать тело. — Завтра среда. Серëжа тяжело вздохнул. — Я помню. Без глупостей, ладно? — Постараюсь… но ничего не обещаю. * * * День оказался слишком выматывающим. Уроки, теплицы, внеклассные занятия, тренировки с лешим… И так каждый день. Всё, о чëм мечтал Алтан, это о мягкой кровати и тишине. К счастью, сварожичи жили каждый в своей комнате, а в бесконечных лабиринтах общежития всегда было тихо. К концу дня у него едва хватило сил добраться до своей комнаты, принять душ, смыть стрелки и расплести волосы. Едва его голова коснулась подушки, он сразу же провалился в сон. …На прикроватной тумбочке, сверкнув во тьме, появился золотой ключ с красными и синими камнями.