между небом и землей.

Cigarettes After Sex — Please, Don`t Cry       Она оказалась в двух милях от нужного ей поля. Словно невидимая сила отбросила ее на это расстояние, не позволяя оказаться там и помешать. Девушка оглянулась, понимая, что попала не туда. Тяжело дышала, а тело била мелкая дрожь паники. Со стороны ощущалась странная, но такая знакомая ей вибрация ангельской благодати. И, не  теряя ни минуты, она сорвалась с места и побежала туда. А в голове всплывали совершенно ненужные сейчас картинки, принося боль, но, тем не менее, ясно давая ей понять, ради чего она несется через лес.       …Он подходит к ней и аккуратно обнимает рукой за талию, прижимая к себе. Склоняется, начиная проводить дорожку коротких поцелуев от ее щеки к линии шеи. Девушка улыбается, невольно склоняя голову и открывая ему большую площадь для ласк.       — Если сюда кто-нибудь зайдет… и увидит… — Дыхание сбивалось от накатывающего удовольствия. — Меня же в ад отправят…       Она усмехается, хоть в этой фразе и скрыто опасение. Они рискуют. Ужасно рискуют, поддаваясь этому влечению. Стоит любопытной ангельской душе заглянуть сюда, завидев их, и небеса содрогнуться от недовольства.       — Не позволю, — шепчет он, целуя ее за ушком.       Сильнее прижимает к себе, опуская одну руку на ее ягодицу. Она тихо стонет, не в силах себя сдержать, и он спешит накрыть ее губы поцелуем, чтобы заглушить этот звук…       Девушка готова была поклясться, что это воспоминание, ранившее ее сейчас похлеще ангельского клинка, заставило ее вновь ощутить привкус его губ на своих. Ноги болели с непривычки  —  махать крыльями куда проще. Дыхание сбивалось, а в груди все сдавливало от страха. У нее слезились глаза —  от сильного ветра, или боязни не успеть — она не понимала.       … Ангелы иногда могут быть хуже демонов — эту мысль она четко усвоила и закрепила в своей голове, когда мчалась по белоснежному коридору, стирая рукавом тонкого свитера кровь со щеки. Ссадина была небольшая, но приносила боль. Она привыкала к тому, что была на небесах белой вороной, потому что слишком юна для звания ангела, не достаточно опытна и, самое главное — находится под его крылом, имея привилегии, о которых многие могут только мечтать.       Девушка стремительно выскочила из-за угла, тут же врезаясь кому-то в грудь лбом. Отшатнулась, ощутив, как крепкие и знакомые руки обхватили ее за талию, пытаясь удержать на ногах. Она тут же опустила голову, отворачивая ее, чтобы скрыть рану русыми прядями волос. Архангел несколько секунд осматривал ее, начиная догадываться о том, что случилось.       — Ева, посмотри на меня,  — позвал он ее, но девушка не повернулась, только тяжело вздохнула. — Евангелина, — полная форма ее имени из его уст не предвещала ничего хорошего. Он редко обращался к ней так.       Она потупилась еще несколько секунд, а после повернула к нему голову. Совсем чуть-чуть, чтобы иметь возможность посмотреть ему в глаза. Ангел нахмурил брови, а после аккуратно коснулся пальцами ее подбородка и поднял голову. Русые прядки съехали с лица, демонстрируя окровавленную щеку.       — Кто? — жестко спросил ангел, а глаза его начинали темнеть от злости, становясь синими, похожими на бушующее море. Девушка ничего не ответила. — Кто это сделал? — взревел он, но Ева даже не дрогнула. Понимала, что эта злость совершенно к ней не относится.       — Неважно, — мяукнула она, как загнанный в угол котенок, смотря на него снизу. Ангел был выше ее более чем на голову.       — Ладно, тогда я сам их найду, — архангел решительно двинулся по коридору, но она вдруг выскочила перед ним, преграждая путь.       — Не надо. Все в порядке, правда, — лепетала девушка, приложив руки к его груди в останавливающем жесте.       — Нормально? — зарычал он. — Это не первый случай, Ева. Я не стану закрывать на это глаза.       — Подожди! — воскликнула девушка, вновь останавливая его через пару шагов. — Не надо, прошу тебя. Все небеса говорят об этом, если ты сейчас устроишь разборки, этих усмешек и едкостей станет больше. Пожалуйста…       Он смотрел на нее, сжимая челюсть. Не хотел делать хуже ей, устраивая сейчас скандал и воспитательные беседы с другими ангелами, но и пускать все на самотек не собирался. Кристально-чистые голубые глаза смотрели на него с немой просьбой остановиться. Архангел тяжело вздохнул, сдаваясь пред ней. Коснулся пальцами ее щеки, очерчивая линию скул. Ссадина исчезла…       Она споткнулась о какую-то валяющуюся ветку, едва не свалившись на землю, но продолжала бежать. Дышать было нечем, холодный воздух драл легкие изнутри, усиливая боль. Все, на что ее сейчас хватало — молиться, чтобы с ним все было хорошо, и бежать из последних сил, чтобы прекратить это смертоносное сражение. Она помнила их последний разговор, их последний вечер, и ком подкатывал к горлу, а глаза все сильнее пощипывало от слез.       …Она нервно ходила туда-сюда по небольшой комнате, или же кабинету, которые имели многие высокопоставленные в иерархии ангелы. Он молча наблюдал за ней, ожидая, когда ее метания закончатся, и девушка выплеснет на него свою гневную тираду.       — Это полный идиотизм! — она остановилась прямо перед ним, нервно убирая за ухо мешающуюся русую прядку. Архангел дернул уголком губ — достаточно хорошо ее знал, чтобы предсказать следующее ее действие. — Это самоубийство! Нет, я не позволю тебе этого сделать.       — Милая моя, — он поднялся, начиная подходить к ней ближе. Ева тяжело дышала, гневно смотря на него. — Пойми же ты, это мое предназначение. Это приказ Отца, и я должен его исполнить.       Она отвернулась от него, поджимая губы, чтобы не вывалить на него всю массу гнева и недовольства этой затеей. Ей было ангельски плевать, предназначение это, приказ, или небесная кара свалилась на его голову — она боялась за него. И не могла этого допустить.       — Это должно случиться, — он положил руки на ее талию, но она упрямо не поворачивала головы. — Со мной все будет в порядке.       — Ты не можешь этого знать, — возразила русая, скосив на него взгляд.       — Пообещай мне, что не станешь в это лезть, — серьезно произнес архангел, но девушка в ответ лишь прикрыла глаза, покачав головой. Это самая ужасная его просьба. — Ева, — прошептал он, — пообещай мне.       — Я не могу, — жестко ответила Евангелина, поворачивая к нему голову. — Не могу, слышишь? Ты просишь меня пообещать позволить тебе погибнуть, а это самое ужасное обещание, — ее голос опустился до шепота.       — Со мной все будет в порядке, — прошептал, целуя ее в висок.       Она не верила. И не собиралась верить. Его поцелуи очертили линию ее скул, все-таки переходя на ее губы. Ей хотелось стукнуть его как следует за то, что он так игрался с ней, зная ее слабости. Невольно скользнула руками по его плечам, обхватывая за шею. Архангел подхватил ее под бедра, не разрывая поцелуя, и усадил на стол, начиная спешно расстегивать маленькие пуговки ее рубашки…       Сердце сжималось. Она ощущала себя на грани истерики. Тьма уже опускалась на лес. Вскоре пред ее глазами показались верхушки могильных плит и крестов, коими было усеяно почти все поле. Ева остановилась посреди поляны, безумными глазами оглядывая все вокруг. Никого нет. Лишь следы от колес машины, уходящие за ворота. Она, вдруг, поняла, что не чувствует его. Опоздала…       Опоздала… Опоздала… Опоздала…       Слово крутилось в голове как заезженная пластинка. Русая осознавала это все сильнее с каждой секундой. Не успела. Потеряла его… Позволила ему погибнуть…       Душераздирающий крик согнал птиц с сухих веток, что разлетелись в разные стороны с громким карканьем. Волна силы, хлестнувшая в разные стороны от ее благодати, подняла вверх всякий мусор, листки и сухие ветки, заставила треснуть камни могильных плит. Она упала на колени на влажную траву и завыла от разрывающей ее душу боли. Обхватила голову руками, оттягивая волосы у корней, и раскачивалась с тихим скулежом, содрогаясь от слез.       Она не смогла.