Тария: Дети Мира

«Раньше люди воевали с помощью ракет, артиллерии, автоматов, а мы… Нам пришлось воевать с помощью банок энергетиков и молчания, ибо наш враг — большой любитель изводить рассудок»

      Рия резко привстала, оглядываясь по сторонам. Вокруг была ночь, а в салоне горели только кнопки приборной панели.       — Испугалась? — Спросила дежурно Иман.       — Что случилось?       — Ничего особенного, просто мы, — Иман вдруг зевнула не без удовольствия, — на яму наехали. Ты вовремя проснулась: мы сейчас будем границу пересекать.       — С Грузией?       Иман с Имраном засмеялись.       — Не, до Грузии ещё две тысячи километров. Мы пока в Россию въезжаем. Тебе понравится.       Вокруг машины была кромешная тьма. Только свет фар впереди помогал видеть очередной лес.       Они въехали на какую-то поляну.       — Так, это должно быть здесь.       Иман моргнула фарами, и из-за поляны начали выходить люди в чёрных масках. Выглядело так, будто они надели себе носки и шапки прямо на лицо.       — Да, всё верно.       — Кто эти люди? — Спросила Рия с тревогой.       — Виккане. Ну, точнее, особенные виккане, поклоняются какой-то Матери-волчице, вроде… не знаю. На нас их твоя мама навела, сказала, что на них можно рассчитывать.       Рия помнила что-то подобное. В студенческие годы мама занималась не только искусством медиумов, но и некоторыми полулегальными практиками. Викка была одной из них, даже их звезда сохранилась в маминых безделушках.       Один из незнакомцев в чёрной маске, одетый в джинсы и тёплую зимнюю жилетку, постучал в окно водителя.       — Здравствуйте.       Иман кивнула.       — Вы опоздали. Где звезда?       Имран полез в бардачок, доставая оттуда небольшую подвеску с серебряной пятиконечной звездой. Точно такая же была у матери… неужели?       — Да, точно она. — Незнакомец кивнул сам себе, а после обернулся к остальным и крикнул по-русски. — Отбой, это свои! Готовим врата!       Дальше всё было похоже на странную процессию. Люди снаружи машины стали собираться вокруг неё, держась за руки. Получился хоровод, который вскоре начал кружиться по часовой стрелке. Эти люди что-то говорили, но Рия не расслышала изнутри салона.       — Пристегнись, сейчас тряхнёт немного. — Предупредила Иман.       И не солгала. Вскоре из-под машины пропала земля, роняя в пустоту, но лишь на секунду, после которой машина вдруг упала на четыре колеса, но уже где-то в поле. Имран что-то сказал на, похоже, арабском, и почесал спину от боли. Рия понимала его: её саму сжало от испуга и ощущения летающих органов в животе.       — Все целы?       Рия и Имран кивнули.       — Отлично, тогда поехали.       Пока автомобиль качался на кочках, Рия всё ждала, когда наконец начнётся пересечение границы.       — Погодите, а мы уже перешли границу, да?       — Угу, а что?       — Ну, я думала, что это делается как-то не так…       — Мы могли бы несколько месяцев добывать поддельные документы и думать, как тебя переправлять через контрольно-пропускные пункты на границе, но так ведь не проще, правда? — Иман снова посмотрела на Рию через зеркало заднего вида.       Ей нечего было ответить.       — Вот-вот!       Разговаривать не особо хотелось. После такой «переправы» Рия была немного в замешательстве, да и по лицам Иман и Имрана можно было понять, что они устали.       «Интересно, сколько же я спала…»       Вскоре они выехали на дорогу. Колдобины уступили ровному асфальту, и всё снова стало скучным и монотонным.       Правда, продлилось это недолго. Где-то через полчаса пути Иман приметила поворот в лес, который привёл на очередную поляну. Единственное, что отличало её от предыдущих мест, так это изобилие берёз. Мама рассказывала, что в таких лесах надолго задерживаться нельзя, ведь нечисть почему-то прямо-таки липнет к этим белым красавицам.       Впрочем, об этом Рия решила умолчать. В конце концов, не вся нечисть такая плохая. Разве тут она должна быть другой?       — Остановимся здесь, не могу больше. — На выдохе произнесла Иман, вытаскивая ключ зажигания.       — Вы спать? — Спросила Рия.       — Да, а то мы в пути уже… Имран, сколько?       Он начал считать на пальцах. В какой-то момент он начал загибать их по новой.       — Пятнадцать.       — Вот. Так что самое время прилечь или присесть поудобнее, и… — Иман зевнула, — поспать. Ты, Рия, тоже спи.       Взрослые одновременно потянули за какие-то рычаги на своих сиденьях, и те откинулись, превращаясь практически в шезлонг.       — Не могу.       — Слишком много поспала? — Иман пожала плечами. — Ну, твоя вина. Попробуй ещё раз, вдруг получится. В любом случае спокойной ночи.       — Угу.       Выключился свет, затих обогреватель, и Рия вдруг поняла, насколько на самом деле темно вокруг. Не было видно ни зги даже внутри машины. Страшно не было, но Рия уже зареклась выходить на улицу.       Впрочем, наедине с собой мысли начали собираться в хоть какой-то порядок. Вспомнился сон, и время ускорилось вместе с тем, как Рия начала думать о случившемся.       У неё редко бывали сны, а уж тем более такие, в которых были какие-то чёткие образы. В последнее время они были всё чаще, а сейчас начали превращаться в уж совсем непонятную фантасмагорию.       «Худенький серый монстр, интересно, кто же ты…»       «Найди моё имя».       «Ну и намёк ты дал, конечно. Цифры…»       Рия быстро сообразила, что пока сон свеж, надо записать их на чём-нибудь, но вокруг не было ни бумаги, ни ручек, ничего.       Запотевшее стекло дало подсказку. Ещё и луна так удачно выглянула из-за облаков.       «Я тоже иногда бываю умной!»       Рия водила пальцем по стеклу, оставляя след из цифр: один, буква «д», два, ноль, три, семь.       «Два, ноль, три, шесть… а если вместе? Две тысячи тридцать шестой, три года назад. А что было три года назад?»       Она пыталась вспомнить что-то примечательное. Тогда Авросу исполнилось пять лет, отец ещё подарил ему красивый металлический самолётик, а ещё впервые Рия увидела своими глазами мир снаружи.       «Мир снаружи, и… Сашу. Я всё пряталась от него, потому что думала, что если меня увидят, то попытаются напасть. Мы же ещё первого декабря познакомились, потом годовщину отметили».       В голове сложилось два и два. Это единственная вещь, которая соответствовала и дате, и странным словам после, словно чьим-то мыслям или заметкам.       «Но об этом могла знать только я, и… Саша. Быть не может!»       Рия запустила пальцы в волосы, соображая, как такое возможно. Один за другим вспоминались и прочие странности, которые, так-то, указывали на то, что это мог быть Саша. И говорит так же заумно, и стоило о нём подумать перед сном, как тут же приснилась эта штука. Да и вещи в том сне были такие, которые Рия никогда и не видела!       «Саша… неужели это ты?! Какая же я тупая, раз не догадалась сразу».       Значит, надо действительно заснуть и попытаться связаться с Сашей! Хотя, проще уже расшибиться головой и отключиться, но так нельзя.       «Я найду тебя твоими же глазами».       Рия устроилась поудобнее в кресле, готовясь снова использовать ясновиденье. Сейчас она была готова к этому как никогда! Зажмурившись, Рия стала думать о космосе, математике и шахматах, и очень быстро почувствовала странную лёгкость, будто её тело приподнимается над полом.       Но она ничего не увидела. Вокруг была лишь темнота. Единственное, что намекало на успех ясновиденья — звон колокола и тяжёлое дыхание будто в садовый шланг. Рия поняла, что нашла Сашу, он жив!       Но внезапно заболела голова, перед глазами всё заплыло серыми пятнами, как если долго смотреть на солнце или лампочку, и постепенно Рия не по своей воле стала видеть мир вокруг себя, а не мир Саши.       «Да что ж ты будешь делать… опять?!»       Рия вскрикнула, видя, как перед машиной у самого капота стоял чёрный силуэт с покатыми плечами. Его оранжевые глаза смотрели в самую душу, и на том месте, где раньше не было рта, начала расплываться такая же ярко-оранжевая улыбка, будто на белые зубы попала кровь.       Иман и Имран тут же встрепенулись, услышав крик.       — Эй, что такое?! — Спросили они одновременно, и как только они увидели, куда Рия смотрит, оглянулись.       Как ни странно, но они не сказали ни слова. Имран опустил руку куда-то сбоку от своего сиденья, а Иман полезла в карман за ключами от машины. Вскоре Имран вышел под шокированный взгляд Рии и начал стрелять в тварь. Та упала, получив ещё два выстрела вслед.       Иман заругалась на своём языке, заводя машину, после чего оглянулась на Рию.       — Ты цела?!       — Д-да!       — Чёрт, шайтан сраный… Как он тут оказался?!       — Я… я не знаю!       — Приехали, твою мать, теперь гнать надо будет всю ночь…       Машина загудела, в салоне загорелся свет вместе с фарами.       Имран сел обратно.       — Всё, убил.       — Он растворился?       — Да, опять.       — Плохо.       — Что «плохо»?! — Рия была на грани истерики.       — Всё плохо! — Иман и Имран снова заговорили синхронно, причём настолько, что это вызывало жуть. — Нас сейчас искать будут! Вот что «плохо»!       Рия вжалась в сиденье, пока машина выезжала с поляны. Все трое молчали, разве что Имран начал считать патроны в магазине пистолета.       Спустя какое-то время Иман обратилась к Рие.       — Посмотри сзади какой-нибудь энергетик. Там должны быть банки.       — Да, хорошо…       Произнесла это Рия еле слышно, с дрожащим голосом. Она всё ещё не могла выбросить из головы этот пугающий силуэт. Он просто появился из ниоткуда, да ещё и эта улыбка до ушей…       Иман, явно видя, в каком состоянии Рия, снова посмотрела на неё через зеркало.       — Эй.       Рия оглянулась на полпути до сумок с едой.       — Успокойся, Чёрного Человека больше нет. Ты ведь… знаешь, кто такой Чёрный Человек? Хотя… конечно не знаешь, а иначе бы не спалила нас.       — Я ничего не делала…       — Спорим на… ладно, у нас и так всё общее. — Иман прочистила горло. — Ты сейчас колдовала? Делала какое-нибудь заклинание, даже самое простое?       Долго думать не пришлось.       — Я ясновиденьем пользовалась.       — Зачем?       — Хотела человека одного найти… А потом случилось то, что случилось.       Иман вздохнула, закрыв глаза ненадолго.       — Запомни, Рия, пока мы в пути, да и в принципе, пока не скажем, не смей колдовать, вообще не используй никакой магии. В противном случае появится Чёрный Человек.       — А кто он такой?       — Злая сущность или около того. — Вместо Иман заговорил её брат, глядя на Рию в зеркало исподлобья. — Как только мы используем свои силы, этот уродец появляется из ниоткуда и ослабляет нас. Но это даже не самое страшное. Хуже всего то, что после его появления обязательно нарисовываются оперативники «Божьего крова».       — Это если вкратце. — Продолжила Иман. — Мы не знаем его природу и происхождение, но знаем точно, что это наш враг. Он всегда появляется там, где седовласые используют магию, и просто стоит, наблюдая. — Она улыбнулась на секунду. — Оранжевые глаза, да?       — И улыбка. — Поправила Рия, на что Иман и Имран вдруг переглянулись напряжённо.       — Улыбка? Тебе не почудилось?       — Нет, я тоже её видел. — Ответил за неё Имран. — Что бы это значило…       Какое-то время все поглядывали друг на друга молча, но в конце концов Иман и Имран пожали плечами, устраиваясь поудобнее на сиденьях. Похоже, думать об этом сейчас некому.       — Кстати, Рия.       — А?       — Я всё ещё хочу пить. Передай тот синий пакет. Будем ехать до рассвета.       Вскоре салон наполнился сладким запахом энергетиков. Их вкус понравился Рие, разве что во рту всё густело от неизвестно чего. А потом наступило чувство, будто всё так стало легко, словно и не было никаких пятнадцати часов езды. Иман и Имран тоже ободрились, предложив Рие поиграть во что-нибудь на словах.       Простенькая игра обернулась неимоверными душевными муками. Эта игра называлась «вилка не вилка». Суть была в том, чтобы понять, по какому принципу вилка бывает вилкой, и когда бывает не вилкой. Имран поворачивал ладонь то тыльной стороной вверх, то верхней, повторяя эти слова.       Рия упорно пыталась понять, в чём суть, но её пытали этим минут пятнадцать, прежде чем она не сдалась и вдруг не поняла, что каждый раз, когда Имран говорил «смотри внимательно», получалась вилка, а когда не говорил этого, получалась не вилка.       Почему-то было не очень весело. Рия чувствовала себя глупо, особенно из-за насмешливого взгляда Иман.       Потом они перешли на игру в слова. Правда, долго она не продлилась: третий игрок не знал так много слов, как Иман с Имраном. Но, по крайней мере, Рия узнала что-то новое, и заметила нечто странное: эти взрослые двойняшки ведут себя иногда как-то... неправильно.       Она чувствовала на уровне интуиции, что с ними что-то не так, и это «что-то» не столько опасное, сколько намеренно скрытое от неё. Об этом говорили частые синхронные высказывания Иман и Имрана, их быстрые ответы во время игры в слова, схожесть в речи, поведении. Всё это можно было оправдать тем, что они брат и сестра, но Рия в этом сомневалась.       — Кстати, Рия. — Обратилась вдруг Иман.       — Что?       — А кого ты искала ясновиденьем? Родителей?       — Нет.       Иман подняла бровь.       — А кого тогда?       — Друга.       Рия и не заметила, как спрятала взгляд. Довольно трудно управлять своим лицом и телом, когда большую часть жизни не видела, как это делается.       Иман хмыкнула.       — Личное, значит. Ну, рановато тебе, но не мне судить вас, беларусов.       — А, по-моему, в самый раз. — Вдруг ответил Имран.       — Ой, молчал бы уже!       — А то что? — Имран несильно ткнул пальцем ей в голову, тут же отводя руку, чтобы не получить по ней шлепок.       — Вот не вела бы машину, так бы вдарила!       Чтобы не быть голословной, Иман подняла руку угрожающе близко над братом.       — Веди давай! — Отбрехался он.       Если бы не глупая улыбка на лицах обоих, Рия бы подумала, что назревает ссора, но, похоже, что это просто такое общение. Рия слабо представляла подобное поведение у её брата или у неё самой. Впрочем, это выглядело забавно.       У этих двоих была удивительная способность успокаиваться после стресса, будто ничего и не было. Рия старалась соответствовать их настроению, как могла, но в душе её не покидала мысль, что она налажала. Если бы она хоть немного испугалась перед тем, как искать Сашу, то, может, ничего бы не случилось? А теперь Чёрный Человек видел и их, и их машину. Наверняка за ними теперь едет похожий автобус, как у тех, кто похитил Рию ещё вчера.       А ведь это так быстро забылось, словно неделя прошла с момента, а не меньше суток.       Ещё и это странное видение. Рия была готова поклясться, что смогла связаться с Сашей, но его глаза не показывали ничего. А вдруг его ослепили?! Или, может, он где-то в темноте сидит совсем один?       Одно предположение было хуже другого, и с каждым становилось всё хуже самой Рие. В какой-то момент она вовсе прижала колени к груди, чтобы сбить тревогу. Получалось не очень.       Однако, проблема решилась сама собой: энергетики начали отпускать, и мозги, опьянённые сладкой ложью, вспомнили, что они не спали много часов подряд. Первыми начали сдаваться Иман и Имран. Они остановили машину за поворотом в какую-то деревеньку, где даже уличного освещения не было, и тут же отключились, снова одновременно.       Рия тоже долго не продержалась, уснув так, что даже ни о чём не думала.       Однако, наутро все чувствовали себя разбитыми. Неудобная поза, закрытые наглухо окна и сбитый сон сделали своё дело, и после пробуждения вся троица была похожа на мертвецов. Теперь Имран сел за руль, пока Иман беседовала с Рией о погоде и прочих мелочах. Сказанное забывалось через минуту как было услышано, и носило скорее отвлекающий характер, чтобы не заскучать совсем.       Подобными беседами они занимались весь следующий день, а за ним и следующий. В редкие моменты, когда можно было выйти из машины не в туалет и не для перекуса, Рию отправляли в магазины вместе с Иман или купить что-нибудь у старушек у обочины, которые даже зимой не боятся сидеть у дороги, ожидая своего заезжего покупателя.       У последних Рия встретилась с ещё одной странностью. Продавая закатки, одна бабушка сидела, накрывшись тонким пледом, а под ним сидела лишь в майке и каких-то тонких спортивных штанах, затёртых до дыр. Её взгляд был мёртвым, направленным куда-то в пустоту. Рядом с ней никого не было, и Рия захотела помочь.       — Тяжело… время опять, как в детстве…       — С вами всё хорошо?       Рия коснулась её всего на секунду, и в тот же момент её рука вплоть до плеча заболела так, словно внутри одновременно сломались все кости. Это ощущение продлилось всего секунду, так что даже осознать всю боль вышло не сразу.       Увидевшая это Иман тут же подбежала.       — Всё хорошо? Ты как?       — Ай… больно-то как!       Невольно проступили слёзы от такой боли.       — Что с тобой?       — Да я… да ничего уже! Я коснулась её просто!       — Погоди, а она не…       — Голова болит… А где это я?       Бабушка вдруг подняла голову, оглядываясь на Рию и Иман. Те смотрели на неё в ответ, но ничего не говорили, ожидая, что старуха что-то скажет.       — Девочки, а вы кто?       — Мы тут проездом, хотели у вас банок купить, а вы тут почти голая сидите на морозе, вот я и… коснулась вас, разбудить хотела.       Бабушка выглядела крайне растерянной. Стало понятно, что она вообще понятия не имела, что здесь делала.       — Ё-моё, я совсем с ума уже сошла. То кошмары снятся, то теперь лунатить начала…       Иман спросила, о чём говорит бабушка, как-то недоверчиво глядя на неё, и после перевода совсем свела брови, будто злясь.       — Бред какой-то. Мне показалось, видимо.       — Ты о чём? — Спросила Рия.       — Эта бабушка выглядит точь-в-точь как больная Скорбью. Видишь, какие мешки под глазами и бледная кожа?       Иман уже говорила об этом. После «помилования» сильно возросло количество психически больных людей, но не только из-за возвращения из загробных миров, но и из-за вируса Скорби — проклятия, которое передаётся через касание, захватывает разум и вызывает галлюцинации и полную потерю чувства реальности. В каком-то смысле больные становятся лунатиками, видящими мир совсем другим. Поначалу это путали с шизофренией, но когда в дело вмешались маги, то удалось обнаружить странную сущность этого проклятия с неизвестной и непредсказуемой природой. Пока что единственное спасение от Скорби — изолировать больного и не давать ему касаться кого-либо, в том числе и вещей, через которые проклятие тоже передаётся. Отсюда и прозвище — Вирус Скорби, из-за схожих свойств.       — Да, она точно больная, только… я чувствую проклятие вокруг неё, а на ней самой — нет. И на тебе тоже.       — И что это значит? — Спросила Рия.       — Хм, забавно. Неужели от этого есть иммунитет, или…       Иман посмотрела на Рию оценивающим взглядом.       — Говоришь, ты коснулась её, и стало резко больно?       — Угу.       Она подошла к старушке, коротко касаясь её пледа. Ничего не произошло, и Иман коснулась снега рядом со старушенцией, после чего вернулась к Рие.       — Коснись моей руки.       — А зачем? — Спросила Рия, всё же касаясь её. — Ай!       И тут же одёрнула, испытывая точно такую же боль, как и до этого. Ощущение было не из приятных, даже после повтора!       Иман почему-то только улыбнулась, удивлённо подняв брови.       — Чудеса!       — Какие?! — С обидой спросила Рия.       — Ты каким-то образом уничтожаешь или поглощаешь Скорбь. Я, конечно, поступила очень опрометчиво, заразившись ею на секунду, но риск себя окупил.       Иман по случаю даже согласилась задержаться, чтобы провести бабушку до её дома, где её ждал муж, явно удивившийся возвращению супруги. Впервые за долгое время кто-то благодарил Рию, причём так искренне, что снова плакать захотелось. Иман ничего особенного об этом не сказала, только порадовалась, что закатки достались бесплатно.       Больше ничего примечательного не происходило. Иман и Имран рассказали немного о себе, поведав, например, о своей учёбе в Европе, о том, как они еле-еле, но жили в Австралии во время войны с синтетиками, и даже немного рассказали о семье Рии. У них хороший дом и постоянная охрана, сытная еда, но, увы, особо никуда не выйти из-за войны. Рия уже не могла дождаться, когда сможет разбавить их скуку, да и какой сюрприз устроит своим возвращением!       Однако, некоторые вещи не совпадали с тем, что рассказывали Иман и Имран. В мире война, да и экономический кризис, но почему-то, проезжая через какой-нибудь более-менее населённый город, Рия видела спокойных и даже приветливых людей, живших в неразрушенных и тёплых домах, словно для них не существует бед вокруг.       Она быстро поняла, в чём дело. Мир большой, а проблемы, даже самые огромные, всегда меньше. Рия осознала реальные размеры мира, когда Иман показала, какой небольшой кусочек карты они проехали за эти несколько дней, длившихся, как недели. Оставалось только гадать, как долго пришлось пробыть маме с папой в пути, чтобы они наконец смогли осесть в Александрии.       С того самого момента, как Рия «приснила» то странное существо, больше оно не появлялось. Все мысли о Саше перед сном вызывали целое ничего. Рия начала думать, что что-то упускает из виду, и так просто связаться с Сашей, если это был он, конечно, не получится.       Вопросов было много, но ответов не прибавилось.       Время шло, менялись и пейзажи. Добравшись до юга России, Рия впервые увидела Большой Кавказ. Чувствуя себя бесконечно маленькой крохой на фоне исполинских гор, она не могла оторвать от них взгляд. Саша рассказывал ей, что подобные горы возникают из-за столкновения тектонических плит, когда два куска земной коры так бодаются друг с другом, что их плоть вздымается вверх, создавая сооружения на многие миллионы лет. Это казалось чем-то волшебным, непостижимым, как, например, мысль о том, что вся Земля — просто кучка плавающих в раскалённой крови Земли плотов.       У всех этих сравнений были какие-то заумные понятия, но Рия упростила их, запоминая всё куда более красивым образом. Может, так и стоит жить: видя во всём романтику? Почему-то эта мысль не казалась глупой.       Им пришлось потратить целый день на то, чтобы проехать через транскавказскую магистраль и пересечь наконец границу с Грузией. На протяжении всего этого пути Рия только и спрашивала, как называется та или иная гора, ведь, как оказалось, Имран знал их всех наизусть. Тепли, Адай-Хох, Уилпата — все названия казались чем-то не из нашего мира. Но глаза её не обманывали: свидетели мировой истории, молчаливые и могучие, стояли вокруг неё, держа своими могучими плечами само небо и все звёзды на нём.       Как ни странно, но в этот раз проехать через границу им удалось без помощи магии. Правда, Рию спрятали в потайном отделении под сиденьем, а вместе с этим и часть вещей. Она не видела, но слышала, как на ломанном русском общаются Иман и Имран с пограничниками, как они на незнакомом языке беседовали с людьми уже на грузинской стороне. Это длилось часа два, не меньше, всё затекало от неудобной позы, но, в конце концов, Рие сказали выбраться.       Пейзаж не особо изменился, но по крайней мере горы стали ниже, и склоны их зеленее. Они словно преодолели барьер между двумя мирами, в одном из которых была вечная зима, а в другом — не то осень, не то весна.       Добравшись до ближайшего большого города, Гори, Имран вдруг остановил машину в одном из жилых районов, неподалёку от близстоящих холмов.       — Рия, — обратилась Иман, — это не входит в наш маршрут, но… мы бы хотели навестить кое-кого. Тебя оставлять одну нельзя, так что мы просим тебя пойти с нами.       Уже было темно, и Рие не очень нравилась перспектива сидеть одной в ожидании. С Иман и Имраном было привычно, даже безопасно, так что Рия без задней мысли согласилась пойти.       Было холодно, не во всех домах даже горел свет, но, как ни странно, шли они не к домам. Совсем скоро они оказались на окраине, где было только подножие высоких холмов, пустых, без признаков обитания кого-либо.       Подниматься так высоко было трудно, но Рие помогал Имран, держа её за руку. Иман в свою очередь была занята тем, что держала в руках букет из красных цветов, которые они зачем-то купили в городе.       — Знаешь, Рия, чтобы было не так неловко, можешь понаблюдать за небом. — Посоветовала Иман. — Сегодня обещают красивый звездопад.       — Мы идём смотреть на звёзды? — Спросила Рия.       — Нет, ну, мы с Имраном — нет. Мы же сказали: надо кое-кого навестить.       Вскоре они поднялись. Отсюда было видно большую часть города, который, в общем-то, оказался не таким уж и большим. Однако, это Рию не удивило, сколько то, что на вершине этого холма стояла могила.       На мраморной плите, покрытой засохшими растениями, золотыми буквами была выгравирована надпись: Хатуна Тугуши, 1975 — 2004, и какая-то цитата на грузинском.       Всё стало понятно. Похоже, не просто так они ехали этим маршрутом. Кто здесь похоронен, Рия спрашивать не стала, ведь Иман и Имран уже сели у плиты, чтобы возложить букет и просто помолчать. Большего и не нужно было.       Рия хотела посочувствовать им, но не могла, ведь даже не знала, чья могила здесь. Она почувствовала себя чужой, и решила сесть, смотря на небо, как и предложила Иман.       Не слишком многое изменилось за эту неделю пути, но Рия заметила, как небо стало выглядеть иначе в её глазах. Раньше это был большой купол с блестяшками, до которого дотягивался свет фонарика, но теперь… Вспомнились слова Саши обо всём, что касалось космоса. Если даже такие высокие горы — всего лишь неровность на поверхности Земли, то какие размеры у бездонного пространства над ней? Как велики звёзды, если посмотреть на них поближе?       «Мы — никто» — Подумалось невольно. — «Или, может, вся эта красота создана только для нас?»       Глупости. В конце концов, уже доказано, что инопланетные цивилизации существуют. Увы, пока лишь один результат их деятельности достиг Земли, оставив на лице человечества нестираемый шрам.       «Хочу туда. Хочу увидеть самой все секреты».       Вот только хотела ли Рия постичь это всё в одиночку? Такая перспектива казалась ей не слишком заманчивой. Было бы куда лучше, если бы это увидели и папа, и мама, и Аврос, и чтобы Саша был рядом, рассказывая им, что значит каждое созвездие. Может, на этом холме нашлось бы место и для двойняшек, Асами, для Хрычика и Малилая.       Но, увы, здесь только она и чужие люди. Впрочем, настолько ли чужие?       Рия не сразу заметила, что они сели рядом. Сильные и статные фигуры Иман и Имрана как-то упростились в этих тёплых куртках, шапках и рукавицах. Они напоминали таких же детей, просто чуть побольше размером, и держались за руки так же. А ведь Рия даже не интересовалась, сколько им лет на самом деле. Тридцать? Сорок? Они выглядели, как люди, у которых уже была жизнь, со всеми её взлётами и падениями.       Впрочем, ей ли оценивать?       — Красивые, правда? — Спросила Иман мечтательно.       — Очень.       И тишина. Не слышно было даже машин в Гори. Всё как будто замолчало ради этого мгновения.       Рия почувствовала, что это неплохой момент, чтобы немного заглянуть в душу своих спасителей.       — Иман, Имран, можно спросить?       — Спрашивай. — Ответили они одновременно.       — А чья это могила?       Они вместе на секунду повернули головы в сторону Рии.       — Наша мать.       Имран отвернулся, и вместо него продолжила Иман.       — Мы… почти не помним её. Нам с Имраном тогда по два года было, когда она погибла. Отец тогда был в Африке, наводил порядок между их союзом, когда по нашему дому дали залп из миномётов. Это было в Ираке, и американцы думали, что смогут так подавить сопротивление войск, но по итогу сделали только хуже. Нам с Имраном повезло, наша комната уцелела, а мамина… ну, ты понимаешь. Эй, ты чего?       Рия не могла сдержать слёз. Её чрезмерная сентиментальность снова взяла верх, и, похоже, Иман уже жалела о том, что начала откровенничать. Она подсела к Рие и положила ей руку на плечо.       — Не плачь, это не твоя боль.       — Извините, но я не могу…       — Это ты меня извини. Не надо было мне говорить лишнего. Пойдём лучше в машину. У нас ещё долгий путь.       Они вернулись, и всё встало на круги своя. Снова дорога, снова горы, снег, но что-то в голове у Рии не выходили мысли обо всём услышанном и увиденном. Чувства просто не успевали перевариться, и разум всё жаждал отыскать какую-то сакральную истину во всём этом, но не нашёл ничего, кроме тоски.       Рия вдруг поняла, что хочет к родителям как никогда. Они-то у неё есть, живые и здоровые, и это хотелось ценить. Хотелось, чтобы в этот прекрасный миг они были рядом, все вместе, и даже Саша.       Она снова уснула, сражённая этими мыслями.       И, внезапно, у Рии получилось. Знакомый бетонный пол в этот раз пересекался на горизонте со звёздным небом, таким чётким и ярким, что касание света звёзд можно было ощутить на себе.       И он снова был там, свет вместо головы, тёмно-серые руки и ноги, расплетавшиеся в провода.       — Саша, это ты? — Спросила Рия. — Так тебя зовут?       Существо подняло голову, услышав знакомый голос и имя.       — Саша… Александр… Александр Горецкий.       Свет вместо головы завертелся по сторонам, руки попытались притянуть к себе мониторы-оковы, но это было так вяло и слабо, что шанса на свободу не оставалось. Одно лишь изменилось: из головы на шею и плечи существа начал течь свет, жидкий, как будто всё это время светящаяся голова твари была не чем иным, как сосудом.       — Саша… я — Саша! Это моё имя.       Его трескучий шёпот раздавался, как гром. И, тем не менее, Рия радовалась происходящему. Да! Это он! Она не ошиблась!       — Я уже боялась, что не найду тебя!       Рия подбежала к Саше и обняла его, совсем не думая о том, как он изменился. Это же сон! Всякое бывает. Что если Рия со стороны похожа на единорога? Было бы здорово, пожалуй.       — Оставь меня, Рия. Ты не должна здесь находиться.       Он говорил монотонно, но волнение сочилось из каждого слова.       — Где хочу, там и гуляю, ты же помнишь…       — Ты не понимаешь. Они придут за тобой, они найдут тебя… они уже здесь.       Мониторы на компьютерах вокруг Саши засияли. На них чёрно-белыми помехами начали выстраиваться чьи-то лица, качающиеся и дёргающиеся, будто они хотели выбраться из своей пластиковой клетки.       Бетон начал покрываться тёмными пятнами, из которых полезли чёрные силуэты, те самые, что преследовали Рию у дома и в ту ночь… Чёрные Люди, много. Их мерзкие улыбки при виде Рии бросали в дрожь, но теперь ситуация была иная. Саша был здесь, и так просто Рия никуда не уйдёт.       Они начали смеяться, трескуче, неправильно, будто из мелодии вынули все тона, заменив их на неправильные. Сломанная игрушка, у которой садится батарейка, была особенно похожа на этот смех.       — Любишь подглядывать, да? — Спросил один из Людей. — Мы тоже!       Они выставили руки, потянувшись ими к Рие. Один шаг, два, три, и уродцы начали разбегаться, спотыкаясь о мониторы. Рия тут же отошла, прижавшись к Саше.       — Поднимись на меня. — Вдруг сказал он.       Каким-то чудом Рия взобралась ему на плечи, куда гнилозубые чёрные силуэты не дотягивались.       — Непослушная машинка. Почему ты ей помогаешь?       Они начали драть кожу Саши, пытаясь из её царапин сделать выбоины, чтобы подняться по ним за своей целью. Рия видела, как они царапали его плоть, заставляя серую жидкость внутри вытекать.       — Сломай мне голову, Рия.       — Что?! Как?!       — Разбей кулаком. Это моя душа, моя защита.       — Попробуй, девочка, сломай свою прелестную ладошку. — Плюнули ехидно Чёрные Люди. — Адские муки будут ждать твоего друга, если ты это сделаешь. Спускайся лучше сюда, к нам! Мы знаем, что с тобой делать!       Рия замерла, не понимая, лгут ли они.       — Рия, ломай! — Саша кричал всё громче не своим голосом.       Похоже, она была единственной, кто не осознавала до конца то, что делала. Она не могла отвечать за свои действия, что-то решать, и выбрала лишь потому, что голос Саши казался сильнее. Закрыв глаза, она размахнулась и вошла кулаком прямо в его голову. Послышался треск стекла, и свет расплескался по сну, ослепляя. Твари внизу кричали от боли, но слова их проклятий Рия уже не слышала, снова выпадая из сна.