«Я боюсь насилия, ненавижу его всем сердцем. Я посвятила свою жизнь тому, чтобы люди не делали больно друг другу,
ведь я на своей шкуре прочувствовала, как это легко — потерять контроль и выстрелить в человека»
— Как вчера учили, помнишь? Мушка и прицел на одном уровне, смотрят чуть пониже того места, куда хочешь попасть. Мама стояла справа, держа Рию за плечи. Имран выделил им пустой винный погреб под особняком и даже услужливо распечатал мишени на тетрадных листочках, один из которых висел сейчас на стене в десяти метрах от Рии. Коротенький пистолет Макарова не выглядел так внушительно, как вчерашний «Глок», но зато удобно лежал в руке и был куда легче. Мама даже обрадовалась, сказав, что таким можно в помещении стрелять и не оглохнуть. — А, и ещё. — Она слегка отвернула правое плечо Рии. — В пол-оборота встань. Так сложнее попасть. — Мне? — Рия отвернулась на секунду с вопросительным взглядом, после чего её голову руками направили снова вперёд. — Нет, балбеска, по тебе. В стоящего вполоборота сложнее попасть. — Мама взялась двумя пальцами за указательный дочери. — И с курка палец сними, пока команду не дам. А то ещё выстрелит… День был каким-то нервным, более напряжённым, чем обычно. Утром Рия поехала с матерью и Имраном на ещё один «сеанс ясновиденья», где все трое убедились, что Рия не может найти тех седовласых, которых не знает лично. Даже подробное описание внешности и характера не давало результатов. То ли этого было недостаточно, то ли сама Рия глубоко в душе не хотела искать людей, которые её не интересуют. Все свои способности она раскрывала интуитивно, и при таком подходе жизненно важно всецело хотеть добиться результата. Однако, удалось найти папу. Снова ненадолго, но Рия успела разглядеть очертания небольших цветочных клумб вокруг деревянного крыльца с резными перилами и такие же ставни, белые с розовым, словно из пряничного домика. — Открывай, глазоногие ушли. Прежде чем папа закрыл глаза ладонью, Рия услышала, как он с кем-то говорил. Белая дверь с круглой золотой ручкой защелкала замком, но дальше уже ничего нельзя было разобрать. Папа не даёт следить за ним. Мама ответила на увиденное лишь одной фразой: «Главное, что живой». Но для Рии вопросов стало ещё больше. Отец не даёт наблюдать за ним, ещё и этот дом, удивительно красивый и ухоженный, но окружённый… глазоногими? Про таких Рия не слышала, равно как и остальные в особняке. В погребе пистолетный выстрел хлопал громко, но терпимо. — Не закрывай глаза, когда стреляешь, а то попадать не будешь. — Ну, легко сказать… — Ты сама выбрала этому учиться, не жалуйся. По крайней мере сегодня получилось попасть в чёрный круг мишени с пяти метров. Мама даже похвалила, признавшись, что училась меткости дольше. Удалось отстрелять только один магазин на восемь патронов. Имран больше не дал: сказал, что сейчас с оружием и боеприпасами туго и нельзя тратить их попусту. Даже стало обидно. Впрочем, это быстро забылось. Куда больше Рию терзало странное, неприятное ощущение, свербевшее где-то в середине живота — чувство тревоги, словно забыл что-то важное, но не можешь вспомнить, что именно. После тренировки был хороший обед. Рия впервые попробовала свежий нарезанный ананас, который приятно щипал язык и сочно хрустел во рту. Не то что консервированные и усохшие колечки в сладком маринаде. И всё равно, даже после сладкого, как-то неспокойно. Стало только хуже. Поскольку был солнечный день, Рия погуляла с семьёй на заднем дворе особняка, укрытом тенистыми пальмами и персиковыми деревьями. С этой стороны была видна береговая линия гигантского озера, справа от которого тянулись здания центра Александрии. Их бы даже могли отпустить туда погулять, если бы это было безопасно. И всё-таки что-то не так. Может, из-за папы беспокойство? Это имело смысл, но это всего лишь беспокойство, а не тревога, нарастающая с приближением сумерек. Что ожидаемо, от тревоги не спалось. Ближе к полуночи Рия не могла найти себе место. Она невольно сравнивала себя с собакой или курицей, которая предчувствует землетрясение. Противное, почти болезненное чувство сверлящего страха, что что-то сейчас произойдёт, либо что-то жизненно важное забылось и было упущено. Иман разрешила обращаться к ней в любое время дня или ночи. Рия спустилась на первый этаж, где в одной из комнат, в которой компьютер и офисный стол контрастировали с настенными коврами и резной спинкой одноместной кровати, спала Иман. Услышав скрип, она тут же открыла глаза и приподнялась, будто и не спала вовсе. — Спишь? — Прошептала Рия. — Уже нет. — На выдохе ответила Иман. — Прости. Я хотела с кем-нибудь поговорить, а мама с Авросом уже спят, так что… — Что-то важное? Рия помолчала секунду. — Вроде того. Иман, подняв одеяло, тут же встала с постели. К удивлению Рии, она уже была одета: в треники и серую майку с дырками в нескольких местах, явно не декоративными. В таком виде, да со спутавшимися чёрными локонами, Иман ни разу не создавала впечатление опасного убийцы. Скорее уж просто высокая, худая, невзрачная тетка с удивительно светлым лицом. Пошарив рукой под подушкой, Иман достала оттуда пистолет. Рия отстранилась от двери. Однако, когда Иман подошла и, коротко заглянув в коридор, убрала оружие, та тихо выдохнула. — Всё в порядке, мне просто неспокойно. — И ты из-за этого нас разбудила? — Казалось, что ещё немного, и глаза у Иман закроются сами. — Нас? Она кивнула на соседнюю дверь, откуда выглянул Имран. Рия тут же поняла, в чём дело. — Прости… Я просто не могу уснуть. Меня всю трясёт, не могу даже поесть. Иман посмотрела на Рию, будто оценивая ситуацию и ставя у себя какой-то диагноз в голове. — Может, у тебя просто период пошёл? — Какой период? Иман закатила глаза. — Кровь. Когда у тебя кровь в последний раз шла? — Она недвусмысленно кивнула на её низ живота. — Может, у тебя просто стресс перед этим. — Что? — Рия зарделась. — Нет! При чём тут это вообще? Иман, снова сделав паузу, вышла в коридор, жестом зовя Рию за собой. Имран же вернулся к себе. — Ты куда? — Пойду чайник ставить. Я без кофе могу уснуть в любой момент. Кнопка-предохранитель чайника звучно щёлкнула в просторном холле столовой, и Иман, положив на стол плетёную тарелку с печеньем и готовую чашку кофе, села напротив Рии, качавшейся на диване от дискомфорта. Ей и вправду начало казаться, что, быть может, это из-за «отвала эндометрия», как мама называет в шутку, всё стебая Рию за излишнюю брезгливость. Однако, ей ещё не бывало так тревожно, по крайней мере без причины. — Который час? — Спросила вдруг Иман. — Одиннадцать-двенадцать, наверное. — Рия вспомнила, как смотрела на часы в своей комнате перед тем, как пойти к Иман. — Может, уже полночь. — Понятно. — Та неприлично громко хлебнула из кружки с пьющей собачкой и надписью: «Drink drink till you dead». Неловкая тишина разбавлялась редким шумом проезжавших по дороге у особняка автомобилей. — Что будем делать? — Спросила Рия, не выдержав молчания. — Не знаю. Это у тебя надо спросить. Лично я буду сидеть с тобой, пока тебе не полегчает. Хотелось сказать, что это не слишком-то помогает, но Рия не хотела казаться неблагодарной. — Спасибо. — Можешь рассказать, что тревожит, если хочешь. — Пожала плечами Иман. — Но я не психолог, если что. Рия откинулась на диване, чтобы немного успокоиться. — Ну, я не знаю, о чём рассказать. Меня с самого утра как будто… как будто кошки царапают внутри. — Рия пыталась перевести «Кошки скребут на душе», но забыла, как будет по-английски «душа». — Чувствую, что что-то плохое случится. — Когда случится? — Не знаю, но чем дольше не сплю, тем страшнее. — Успокоительные какие-нибудь пила? — А они у нас есть? Иман снова хлебнула, после чего встала и положила кружку на стол. — Понятно. Она подошла к ящику кухонного стола, достав оттуда небольшой пластиковый кейс. Внутри лежал бинт, чёрная пластмассовая бутылочка с белой крышкой, пара шприцов, пластырь и несколько упаковок с таблетками. Их Иман и начала перебирать. — Может, кошмары какие приснились ночью? — Поинтересовалась невзначай. — Нет, ничего такого. Разве что… Хм, я обычно помню свои сны. Рия вдруг поняла, что не может вспомнить свой сон. Она была готова поклясться, что он был, однозначно, но о чём? Рия никогда не понимала родителей или брата, которые частенько забывали всё уже через час после пробуждения. — Может, тебе ничего и не снилось? — Да нет же, что-то было… Пришлось напрячься до боли в голове, но Рия вспомнила, пусть и немногое. — Я с кем-то разговаривала. Ещё стол какой-то был, на котором рука чья-то лежала. — Отрезанная? — Нет! — Рия перешла с шёпота на тихий возглас, за что получила справедливое шиканье. —Нормальная она… Чья-то. На ней ещё странный рисунок был — три красных пера, собранных вместе. Иман перестала шарить по кейсу, замерев. Она оглянулась на Рию. — Точно перья? — Угу. И рука ещё такая тёмная. Иман схватилась за пистолет, лежавший у неё в кармане и почти что подкралась к Рие. — Иди к своим. Разбуди их и жди меня на первом этаже. — Приставила палец к губам. — Только тихо. — А что случи… — Сейчас же. Скажи матери, что нас атаковали. И тут же ушла вниз, крадучись. Рия долго думать не стала, сразу побежала к Авросу. Пришлось немного растормошить брата, но вскоре они уже вдвоём забежали в мамину комнату. — Вставай. — Рия потрепала мать за плечо. — Да? — Мать сразу начала оглядываться. — Что такое? — Тише. Иман сказала тихо собраться на первом этаже. — Зачем? — На нас кто-то напал. Рия застыла на секунду, обдумывая сказанное. Ещё секунду назад она не помнила о том, что кто-то из её сна предупреждал о нападении. Но кого? Годхоума? Не задавая лишних вопросов, мама потянулась к ящику прикроватного столика, доставая оттуда такой же пистолет, из которого Рия стреляла сегодня днём. — Откуда он у тебя?! — Спросила она шёпотом. — Здесь все параноики. — Огрызнулась мама. — Всё, на выход. Рия повела остальных. Мама была замыкающей, прикрывая Авроса со спины. Почему-то только сейчас все обратили внимание на то, что вокруг как-то слишком тихо для особняка, который охраняют поочерёдно четырнадцать человек. В фойе никого не было. Рия заглянула под лестницу, но не нашла там Иман. В следующую секунду всех заставил спрятаться скрип входной двери. Что-то длинное, острое, похожее на щупальце, провернуло ручку двери, после чего внутрь заглянула тень. Сначала Рие показалось, что это какой-то худощавый человек, но вскоре стало понятно, что это лишь его подобие. Высокий, на тонких ногах, заострённых на концах, он был покрыт светло-серой кожей, безликий, безухий, безволосый, оживший двухметровый манекен. Рия спряталась за сплошной стенкой, заменявшей перила лестницы. Мама тоже быстро заметила нечто, прижав сына к себе. Страшно было даже вздохнуть. Однако, теперь командовал не слепой страх, кричавший, что надо бежать и прятаться. Это был холодный адреналин, замедлявший время, охлаждавший руки и сам разум. Правда, едва ли это помогало сейчас. Все трое замерли, прячась от неизвестного существа. Мама прицелилась в угол лестницы, заметив приближающуюся тонкую тень. — Bell, bell, bell, bell, twelve, twenty four. — Неестественно ровный голос молодого мужчины раздался в холле. Рия услышала, как щёлкнул предохранитель маминого пистолета. — Bell, bell, bell, bell, bell, twelve, twenty five. Выстрел. Аврос дёрнулся, больно толкнув Рию ногой в спину. Мама выстрелила ещё когда показалась только голова твари. Ещё один выстрел, от которого зазвенело в ушах. Когда Рия открыла глаза, светло-серый манекен ловко выбил пистолет из маминых рук откуда-то взявшейся ладонью. — Назад! — Мама крикнула изо всех сил, потянув за собой Авроса. Они только-только поднялись, чтобы убежать наверх, как вдруг позади них оказалось точно такое же существо. Оно выставило выросшую на глазах ладонь, как бы предупреждая. — Bell, bell, bell, bell, twelve, twenty four. — Bell, bell, bell, bell, bell, twelve, twenty five. — Повторил манекен сзади. Пугающе ровный голос давил на психику, заставив семью прижаться друг к другу спинами. Однако, манекены не нападали. Вместо этого они повернули ладони, будто протягивая их в жесте. — You are in safe now. Stop resisting, proceed to the exit. При взгляде на безликие манекены у Рии возникло чувство дежавю. Их кожа… шкура, что бы то ни было — с ней что-то не так. — We won’t hu… Всё сорвалось на лязг и треск стекла. Манекены затряслись от неимоверного количества пуль, разорвавших их в пыль. Всё, что находилось рядом с ними, должно было погибнуть, но нет, Рия, мама и Аврос оказались целы и невредимы, когда туман из пороховых газов и песчаной взвеси чуть развеялся. Рия видела, как Иман и Имран возникли повсюду и одновременно, целясь в упор. Несмотря на то, что выстрелов было гораздо больше, чем патронов в магазине каждого пистолета двойни, никого не оглушило, даже звона в ушах не было. Иман стояла внизу лестницы, целая и невредимая. — Бегом сюда! — Крикнула Иман. — Они сейчас будут здесь! Спрашивать «кто» и «зачем» не было смысла. Все трое быстрым шагом спустились с лестницы и пошли во внутренний коридор особняка, где с обратной стороны располагался большой зал с выходом к бассейну. Там их встретил Имран и поднятый люк, который скрывала бело-зелёная плитка. — Все, вниз. — Скомандовал он. — Я прикрою отход. — Нас же защитит охрана, правда? — Вдруг спросила Рия, спускаясь первой. — Нет больше охраны. Только мы остались. Вскоре все, кроме Имрана, оказались в тёмном сыром тоннеле, тянувшемся далеко вперёд и дальше вглубь. — За мной. — Иман вышла вперёд. — Идём быстро, в сторону сворачиваем только когда я скажу. Здесь было холодно. Пахнущие плесенью стены не внушали чувство безопасности, и Рия, чтобы немного успокоиться, обернулась к матери. — Вы как? Мама держала Авроса за руку. Тот старался не бояться, не говорил, даже не хныкал, только смотрел как-то отрешённо. — Не померли ещё. — Огрызнулась снова мать. — Иди давай. Чем глубже они уходили по еле освещённому туннелю, тем сырее вокруг становился воздух. Где-то на середине пути до Рии дошло, что прямо над ними сейчас должно быть озеро. Внезапно, за спиной раздался грохот, эхом прокатившийся по стенам. Иман на секунду оглянулась с улыбкой. — Отлично. — Что это было? — Спросила Рия. — Имран проход завалил. Путь закрыт. — И что в этом хорошего?! — Хвоста не будет. Вскоре показался и сам виновник обрушения. Он молча замыкал строй, то и дело поглядывая назад. Тем временем вдоль туннеля начали показываться железные двери, каждая из которых была закрыта на висячий замок. — Где-то здесь… — Иман остановилась, оглядывая каждую дверь. — Один, два, три, пять… Нашла. Однако, подошла она совсем не к двери. Коснувшись рукой левой грунтовой стены между проходами, Иман вызвала её обрушение, которое открыло ещё один неосвещённый туннель. Почва от стены, закрывавшей проход, ко всеобщему удивлению не наслоилась горкой, а просто исчезла. — Сюда. Пришлось взяться за руки, чтобы не потерять друг друга в темноте. Наконец туннель стал идти не вниз, а вверх, и вместе с ним под ногами теперь чувствовались крепкие ступеньки, а не утрамбованный грунт. — Стойте. — Тихо приказала Иман, после чего приоткрыла дверь. Немного подождав, она махнула рукой, и все вышли за ней на край дороги, по другую сторону которого стояла парковка и стройплощадка, огороженная металлическим забором в сетку. Похоже, здесь строился какой-то многоэтажный дом. — К машине, быстро! — Иман указала на синий фургон «фольксваген» с ржавым кузовом. Перебежав пустую дорогу, пятёрка столпилась возле машины. Имран открыл Рие и остальным раздвижную дверь, в то время как Иман села на водительское место и начала заводить двигатель. — Мама. — Вдруг позвал Аврос, дергая мать за рукав. — Не сейчас, Аврос. — Мама, там… Там же колёса сдуты. Она замерла на секунду, не закрывая дверь до конца. — Что? — Колёса сдутые. Мы же так не поедем никуда. В темноте так сразу и не заметишь, что с машиной не так. Однако уже было поздно: когда Иман завела двигатель, из-за других машин на парковке показалось несколько силуэтов с оружием. Гружёные тяжёлыми рюкзаками, бронежилетами с разгрузкой и штурмовыми винтовками, они удивительно резво окружили машину. Иман и Имран подняли руки первыми, понимая, что им некуда бежать. — Замрите. — Приказала двойня одновременно. У Рии закололо в груди от осознания. Вот и всё. Их подловили самым простым способом, не сделав ни единого выстрела. Получилось насчитать пятерых: двое зашли с правой стороны, трое — с левой, где была дверь. Мама закрыла собой детей и приготовилась стрелять. Рия хотела её остановить, но не могла даже открыть рот. Двое сразу взяли на прицел Иман и Имрана. Их рации зашипели чьими-то голосами, и ещё двое выставили оружие перед раздвижной дверью. — Drop the weapon, now! — Скомандовал один из них. — Drop, or we will shoot! Рия потянулась к маминой руке. — Мама… — Я знаю, чего они хотят. Я вам их не отдам. — Аврора. — Тихо обратилась Иман. — Бросить. Их много. Мы не спастись. — Last chance! — Солдат чётко выговаривал каждое слово. — Drop the weapon, or we will fire! — Мама, пожалуйста. — Рия положила маме руку на плечо. У неё затряслись руки, дыхание участилось, но всё же она опустила оружие. Похоже, солдаты как-то подглядели это через дверь, ведь она тут же открылась. Двое держали маму на прицеле вместе с Рией, один приказал им выйти с руками на виду, ещё двое вытянули Иман и Имрана из машины, поставив на колени, и ещё один спрятал мамин пистолет себе за пояс. — Цели под контролем. — Рия стала лучше понимать их речь. — Здесь вся семья Макаренко и близнецы Фахим. — Принято. — Заскрипела рация. — Ждите транспорт. Их жёлто-коричневый камуфляж и каски с закреплёнными приборами ночного видения не давали определить, чьи это солдаты. Все молчали, никто не плакал, не кричал, не пытался сопротивляться. Даже мама, когда-то уже боровшаяся за жизнь своих детей, сейчас только молча лила слёзы, пытаясь держать лицо перед своими пленителями. Аврос же снова замер, вытаращившись куда-то в пустоту. Он слегка покачивался, будто пытаясь… убаюкать себя? На двойню вместо кабельных стяжек надели толстые чёрные браслеты, от которых после щелчка у обоих руки опустились так, словно их парализовало: пальцы были раскинуты и не шевелились. — Келпи-3, тут на дороге какое-то движение. — Послышалось вдруг по рациям. — Два чёрных фургона, превышают скоростной режим. — Есть картинка на тепловизоре? — Тот, что собирался надеть наручники на Рию, замешкался, задавая вопрос. — Никак нет, тепловых сигналов не обнаружено. — Чипс, следи за этими. — Солдат указал товарищу на Рию и остальных. — Приготовиться к возможному контакту! Бойцы разбежались по парковке, укрывшись за бетонными отбойниками. Лишь один остался следить за схваченными. Рия и Аврос были единственными, кому ещё не связали руки. Рия, лежа, повернула голову в сторону дороги, откуда вскоре показалось два фургона другой марки. Визг шин и тормозов дал понять, что это не случайные гражданские. Едва машины остановились, их двери открылись, и салоны внутри засверкали пороховым огнём. Началась перестрелка. Из машин с обратной стороны выбежало два… волка? Собаки? Кем бы они ни были, на их спинах тоже висели рюкзаки и бронежилеты. — Сейчас вас индусы на британский флаг порвут! — Внезапно крикнул Имран. — Рия, быстро за меня! — Следом крикнула мама, перевалившись на спину и прямо на Авроса, чтобы прикрыть его телом. Рия не слышала толком. Она закрыла уши руками, чтобы как-то заглушить болезненный треск автоматов. Слева сверкали выстрелы, сзади кто-то грохнулся на фургон, как вдруг что-то маленькое, но увесистое, упало ей на спину. — Рия, хватай пушку! — Крикнула Иман, пнув ногой в бедро, насколько позволяло лежачее положение. Рия убрала руки, и Иман повторила свой приказ, показывая взглядом на её правый бок. Там лежал пистолет. Стоит только руку протянуть… — Я… я не могу! — Сорвалась Рия на крик. — Можешь! — Едва получалось расслышать Имрана, пусть тот кричал ещё громче. — Помоги нашим! Нельзя было бояться, нельзя было плакать. Если раньше рядом были только Иман и Имран, которые могли о себе позаботиться, то теперь речь шла не только о них, но и о семье. Рия не имела права бояться. Чуть свернувшись и поджавшись, Рия ползком развернулась к машине и протянула руку к пистолету. Она увидела, как охранявший их солдат палил огнём из ладони морду одного из оборотней, что выбежал из двух фургонов. Похоже, эти солдаты не только умеют стрелять. Перед её выстрелом прошёл только один вдох. Хлопок, дёрнувшаяся голова бойца, и вот он уже падает на землю. Рия сделала ещё один выстрел в воздух, случайный, из-за дрожащих пальцев. У неё получилось. Потеряв двоих, солдаты противника совсем залегли, стрельба прекратилась. — Эй, на земле! — Со странным акцентом крикнул по-английски кто-то из фургона. — К нам! Бегом! Двойня поднялась первой, за ними Рия. Она помогла встать матери и Авросу, и им навстречу вышли трое в обычных белых рубашках и брюках, но при этом в бронежилетах и масках. Они приподняли над собой, как щит, странные ковры с пластинами внутри и прикрыли ими уходящих. Оглядываясь назад, Рия видела, что с одного из этажей стройки тоже сверкнуло выстрелом. Попадание пришлось в одного из закрывавших их бойцов, и его пришлось затаскивать внутрь остальным. Больше выстрелов не последовало: тень ещё одного крупного оборотня практически поглотила тень стрелка. Неизвестные говорили то на английском, то на каком-то другом языке, явно не арабском. Как только дверь закрылась, машина тронулась. Загорелось внутреннее освещение, и можно было разглядеть спасителей. Они сняли маски, закрывавшие их смуглые лица с крупными скулами и узкими глазами. Азиаты. Им не было дела до спасённых, ведь их товарищ был ранен в грудь. Они сняли с него бронежилет и кофту с капюшоном, чтобы добраться до рваной раны, оставшейся от попадания винтовочной пули. Рия видела всё как во сне: вот стонущий от боли солдат, вот Иман и Имран, отсевшие от них подальше, чтобы не мешать, вот мама, что-то кричащая ей. Всё как будто перестало быть понятным, реальным, разум отказался что-либо понимать. Она только что ранила человека, возможно убила. Или всё-таки нет? Рия даже не могла вспомнить, куда именно стреляла. Само осознание произошедшего в какой-то момент выключило её чувство реальности. Или она просто устала осознавать и реагировать? В чувства её привёл ещё один пинок, в этот раз от матери, рядом с которой, прижавшись к плечу, плакал Аврос. Он тоже не выдерживал больше. — Проснись, дура! — Рявкнула мать. — Слышишь меня! Нож возьми! — А… Да, сейчас! Она увидела канцелярский нож на полу между передними сиденьями машины и перерезала им стяжки на запястьях матери и брата. С металлическими браслетами-шестиугольниками Иман и Имрана провернуть это не получилось бы, но они и не просили Рию об этом. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Аврос, пусть и тихо, но плакал без остановки, просился домой. Мама не знала, что ему ответить, только гладила его по волосам одной рукой, держа при этом Рию за её ладонь другой. Они просто были рады, что всё закончилось, пока что. Когда бойцы перевязали своего раненого товарища, один из них, молодой, с едва светящимися зелёными глазами, обратился к Имрану. — Вы в порядке? Никто не пострадал? — Спросил тот снова с акцентом. — Да, мы целы. — Ответил Имран. — А вы? — Он посмотрел сначала на маму, а после на Рию. Та кивнула ему, после чего боец глянул на Авроса и похлопал его по плечу, привлекая внимание. — Трудный день, парень? — Спросил он с улыбкой. — Он не понимает по-английски. — Тут же вступилась Рия. — Не страшно. — Когда Аврос посмотрел на бойца, тот потянулся к коричневой шляпе, лежавшей на спинке кресла водителя. — Мужчины понимают друг друга без слов. Как ни удивительно, но надетая не по размерам шляпа помогла Авросу успокоиться. Он глядел ошарашенно на улыбающегося азиата, лишь изредка всхлипывая. — На, дарю, только чтоб не плакал больше при мне, ладно? Негромкое «спасибо» боец, кажется, понял, и похлопал Авроса по плечу снова. — Как вы нашли нас, Аджай? — Имран перешёл сразу к делу. — Мы не успели вас вызвать. — Перехватили сообщение агентам MI-6. Они вас давно на мушке держали, раз так легко поймали. — У них были планы наших туннелей, точно говорю. — Имран чуть поёрзал, приняв более удобное положение скованных рук. — Ещё и шоковые браслеты заготовили. — Снимем, когда приедем на базу. — Аджай присел рядом с Имраном. — Не дёргайся. Нам долго ехать. Их фургон свернул на шоссе, где слился с потоком машин. Спустя пару минут солдаты пообщались с товарищами по рации, которые должны были прикрыть отход. Вглядевшись в окно водителя, Рия ненадолго увидела два бегущих по обочине звериных силуэта, тех самых, которые помогли им в бою. В свете фар стало совсем очевидно, что это оборотни. Вот только вместо шерсти у них было подобие коры и листьев, по крайней мере цвет тот же. Когда-то она уже сталкивалась с лесной гончей. В тот раз она чуть не убила их, если бы отец не успел вовремя. Пришлось многое обсудить по дороге. Как обычно, Рию и её семью к делу не подключили, оставалось только слушать. Основной темой стали Куклы — те самые серые манекены, которые попытались забрать их из особняка. Иман и Имран уже когда-то пересекались с ними в бою. Крайне живучие, быстрые, дистанционно управляемые дроны — последнее слово военной промышленности, но неясно, чьей. Единственный способ избавиться от них — взорвать или расстрелять таким шквалом огня, который не позволит им восстановиться. Собственно, так двойня и поступила с ними в особняке. Правда, для этого пришлось использовать их Суперпозицию (как это назвал Имран), тем самым подставив себя под удар. Похоже, так неизвестные и планировали взять их дом — ослабить Имрана и Иман, а после взять всех тёпленькими. Благо, у них тоже припрятана пара трюков. Гуркхи, к примеру. У Рии было много времени, чтобы познакомиться с обретшими разум лесными гончими — непальскими гончими. Полудеревья, полуживотные, полуоборотни, способные превращаться в сразу несколько разных видов существ. По большей части эти создания дикие, но среди них нашлись и те, кто смог мимикрировать под человека, переняв не только внешность, но и разум. Аджай один из них, равно как и его братья, подавшиеся в индийско-непальский спецназ — Гуркхов. Это всё было интересно, но Рия почти не слушала. Она не могла выбросить из головы то, что сделала, точнее как легко ей далось в моменте нажать на курок. И ещё больше она думала о том, как ускользавшие из разума воспоминания о загадочном человеке с татуировкой на руке становились всё четче. Она видела его, и говорила с ним, но не могла вспомнить, о чём.***
Четырнадцать часов назад. — Что значит «нанесёт визит»? — Вежливые люди с оружием и планами вашего здания выкурят вас оттуда и закуют в наручники, как только вы высунете нос. — Из его голоса пропала усталость. — Так понятнее? Рия встала вполоборота к собеседнику, заметно напрягшись. То ли внешность, то ли что-то ещё вызывало тревогу при виде этого человека. Грозный, высокий, почти как отец, только худее на вид. И этот взгляд… Как будто под маской скалит зубы волк, готовый укусить. — Как вы узнали об этом? — Я работаю на «Годхоум». Многое вижу, многое слышу. А это почему-то не вызвало тревоги. Рия ожидала подобного: вряд ли её бы оставили в покое после того, что она сделала. — Тогда я не хочу с вами разговаривать. — Почему? — Похоже, собеседника её ответ тоже не удивил. — Вы мне враг. — Рия отвечала односложно, чувствуя, что в этом сне её словарный запас английских слов поубавился сам по себе. — Почему ты решила, что я твой враг? — Незнакомец сложил руки в замок и склонился над столом. Рия выровняла спину и сжала кулаки, чтобы казаться больше. — Все люди из «Годхоума» плохие. — Правда? — Мужчина вскинул густую тёмную бровь. — Кто тебе такое сказал? Случайно не та парочка, которая любит всем рассказывать слезливую историю о гибели своей матери под завалами? Рия замерла, понимая, что человек, сидящий перед ней, знает гораздо больше, чем кажется. Она даже не успела найтись с ответом, в то время как мужчина продолжил. — Я понимаю, что другие люди из нашей фирмы причинили тебе вред, Рия, и могут причинить его снова, но не все из нас желают тебе и твоей семье зла. — Незнакомец несильно всплеснул руками, улыбаясь под маской. — Чёрт возьми, да я даже тебе руку пожму при встрече за то, что ты покалечила Джери Грина. Этот утырок давно заслуживал… — Чего вы от меня хотите? Половину из того, что он говорил, Рия не понимала, и, зная, что всё вокруг — сон, она чувствовала себя смелее. Настолько, что могла себе позволить перебивать жуткого мужика, сошедшего с какого-нибудь байкерского журнала. Похоже, что это и не смутило его. Незнакомец встал из-за стола и подошёл к окну, выходившему в чёрную пустоту вокруг здания. — Делай с этой информацией, что хочешь. Всё равно когда ты проснёшься, большую часть из неё ты забудешь. Я бы хотел передать тебе сообщение более надёжным способом, и сказать больше, но, увы, мои ресурсы ограничены. Он повернулся к Рие и посмотрел ей прямо в глаза, впервые за весь разговор не вызывавшие отторжения или тревоги. На Рию глядели с надеждой. — Будь осторожна. Многое не является тем, чем кажется. Выживи, а после мы встретимся снова. Он щёлкнул пальцем, и внутри пагоды раздался звон, как от маленького, но очень громкого колокольчика. Всё быстро потемнело, но лишь для того, чтобы уступить свету реального мира. Рия вскочила с кровати, и, накинув на себя одеяло, побежала к матери в комнату, чтобы рассказать о случившемся. Она повернула ручку двери и остановилась. «А зачем я к ней пошла?»