All Fucked Up!

— Ну и какого хрена, Джек? А что ещё Риз должен был сказать? Может, что-то в духе: «о, какой милый подарок с утра пораньше, спасибо, Джек, я так ценю»? Или, напротив: «Джек, да ёб твою мать, я же просил миллион раз, чтобы такого больше не было, ну Джек, ну правда, ну так нельзя, это какой-то пиздец, я не для этого диплом защищал». Впрочем, не то чтобы существовал универ, где можно было бы защитить диплом на тему лежащего в офисе трупа, пока твой начальник — он же самый богатый нарцисс во вселенной — резко и уродливо смеётся. А офис, кстати, был очень милый. Риз тут сам всё обустраивал. Прощай, идеально уложенный паркет, тебя теперь никакая ядрёная смесь не спасёт, придётся начинать заново. Риз закатывает глаза. Скорее непроизвольно, чем для эффекта. Джек только громче смеётся. — О-о-о, Риззи, ты что, обиделся? Тыковка, я оказал тебе услугу. Я имею в виду, типа, ты только взгляни на этого парня — он же урод. Ты что, хочешь иметь дело с уродами? Не сказать, что Риз горел желанием оценивать чужие внешние данные. Даже если бы горел, то не смог бы; две пули прошли через лицо, всё в месиво. Риз разве что мог разглядеть оставшийся целым глаз, сместившийся туда, где раньше, вероятно, был нос. Карий такой глазик. Имплантом пользоваться решительно не хотелось. Риз успел со многим смириться, но находить трупы своих знакомых было не особо приятно. — Ну ладно, Риз, ты победил, — прозвучало без всякой попытки звучать убедительно. — Лицо тут не разглядишь уже. Не отменяет того, что ты должен меня поблагодарить. Тебе даже не придётся смотреть на его рожу. Риз делает глубокий вдох. — Да, Джек. А ещё я бы поблагодарил тебя, если бы ты там, не знаю, заказал мне суши или подарил сертификат на массаж. Во всяком случае, тут бы не стоял такой блядский смрад. По крайней мере, Риза ещё не начало мутить. В первые разы он блевал тут же, а Джек потом не мог перестать ему это припоминать. Но, видит Бог, ещё немного — и Риз сблюёт Джеку на ботинки. Просто из вредности. Думать об облёванных ботинках Красавчика Джека в любом случае было приятнее, чем ловить себя на том, что голос-то у тебя всё-таки немного дрожит, малыш. А ещё ты сказал «маз-з-аш», с такой противной, глухой «з». Что, дослужился так высоко, но так и не привык к мёртвым телам? Ох, да ты в больших неприятностях. — Ты был бы помягче со словами, если бы сейчас не было так рано, Риз. Ты всегда жуткая зануда по утрам и вечерам. Джек показательно заехал ботинком по мясу на полу. Ботинком в бахилах, между прочим. Чёрт бы его побрал. — Может быть, потому, что я работаю с утра до вечера? Ну, знаешь, даже не всегда два через два. — Ничего не могу поделать, Риззи, тебя приятно держать рядом. Риз старался делать вид, что это ничуть не тешило его эго. Получалось паршиво, он всё равно улыбнулся. «Держать рядом». Как держат преданных вшивых псин. Об этом ты наивно не задумываешься. — Как скажешь, Джек. Потому что спорить с Джеком себе дороже. И потому что вовсе не хочется. Ты ведь такой чудесный работник, Риз. В лишний конфликт не лезешь, послушно выполняешь задачи вовремя, приносишь вонючий кофе ровно в семь, а на вопрос «сколько будет дважды два?» отвечаешь: «а сколько нужно?». Потому что любой твой протест легко задушить на месте простым, сладким комплиментом, если он будет от Джека. Ты такой забавный, Риз. И эта сцена повторится ещё сотни раз — иначе и быть не могло. В кабинет наконец-то въехали рабочие роботы, должен же кто-то с этим всем разобраться. Их маленькие колёсики издавали такой противный скользящий звук, прокатываясь по крови. Риз уже знает, что их с Джеком однажды будет ждать следующий труп. Новый разговор.