В объятиях ночи

      Кровь. Все руки в крови. Теплая и до омерзения приятная, она стекает с когтей и затекает под белые рукава, окрашивая их рваными бурыми цветами. Нечто внутри лишь звонко хохочет, считая, что несчастный должен быть благодарен за быструю и практически безболезненную смерть. Благодарен за то, что отдал только жизнь. Ведь ценнее крови убитого может быть только кровь, напитанная его яркими эмоциями. Соглашаться с подобным не хотелось, но никак не удавалось избавиться от ощущения, что случившееся не было обычной прихотью. Убийство охотника было необходимостью. И нечто внутри довольно усмехалось, безмолвно говоря о том, что придет время, и она поймет. Будет благодарить. Лиа не хотела понимать, не хотела принимать. Хотела забыть. Но даже темнота беспамятства не могла ей помочь. Лицо убитого яркой вспышкой мелькало перед глазами, пробуждая ото сна.       В этот раз Лиа не кричала и не плакала. Сил не было. Она лишь медленно открыла глаза и пустым взором разглядывала белый потолок. Отсутствие знакомых трещин и вид простой, пожелтевшей от времени круглой люстры сразу давали понять, что она не дома. Все тело ломило, но незнание ситуации напрягало и вынуждало подняться под скрип старого дивана. Оглядев довольное простую и скромную на вид гостиную, она флегматично подметила, что кто-то переодел ее в длинную пижамную рубашку зеленого цвета. Было тихо, но звук трещащего на сковороде масла оповещал о присутствии как минимум еще одного человека. Не желая привлекать внимание к своему пробуждению, она ступила босыми ступнями на холодный дощатый пол и как можно тише направилась вслед за запахами жареного бекона и свежесваренного кофе. Пройдя через небольшую прихожую, она наткнулась на арочный проход, через который прекрасно просматривалась плита и стоящая возле нее невысокая женщина. Со спины она не подметила в ней ничего примечательного, разве что в глаза бросались ярко рыжие волосы, собранные в низкий пучок. Шестое чувство тоже молчало… С одной стороны, это успокаивало, однако после встречи с Питером она уже ни в чем не могла быть уверенна. Опытный альфа при должном умении и желании прекрасно мог скрывать свою сверхъестественную натуру. Так что незнакомка либо прекрасно притворяется, либо она обычный человек, которому не известны главные нюансы о личности, ночующей в ее гостиной. По крайней мере, если бы у Лии на диване спал незнакомый оборотень, и она не имела способностей для самообороны, то не напевала бы песенки, спокойно готовя завтрак.       Не зная, что можно ожидать от безобидной на первой взгляд женщины, Лиа бесшумно встала у входа и быстро оглядела кухню, подмечая расположение подставки для ножей, которая так некстати стояла возле плиты. Вдохнув поглубже, она уловила едва заметный запах медикаментов и антисептических средств. Подавив желание чихнуть, она подошла к ближайшему стулу и, наконец, дала знать о своем присутствии.       — Кто вы и как я здесь оказалась? — спросила она, не отрывая взгляда от подскочившей в легком испуге женщины.       — Ой! Ты уже проснулась, — нервно выдохнула она и, повернувшись в пол оборота, улыбнулась. Мягкие черты лица, большие карие глаза и пухлые губы наверняка обычно располагали людей к их обладательнице, но что-то вынуждало Лию напрячься еще сильнее. Было в этой женщине что-то отталкивающие. — Садись, я почти закончила завтрак. Думаю, будет лучше без имен. Достаточно знать, что я знакомая Питера. Тебя вчера сильно ранили, и он принес тебя ко мне домой. Выжег аконит из ран и ушел, попросив позаботиться.       — Знакомая? — уточнила Лиа, скептично подняв одну бровь. Уж больно много обожания было в голосе при одном только упоминании этого красноглазого монстра. — И с каких пор просто знакомых посвящают в столь необычные нюансы, как существование оборотней?       — Ну-у… Возможно, чуть больше, чем просто знакомая, — игриво, с легким смущением в голосе ответила женщина, поставив на стол две тарелки с яичницей и беконом. Лиа же от подобной реакции удивленно уставилась на собеседницу, пытаясь поймать ее на притворстве, но обострившиеся от напряжения инстинкты не дали усомниться в увиденном. Еле заметный запах Питера, смешанный с чем-то сильным и мускусным, практически прямо раскрывал утаенные детали.       — Можете не продолжать, — фыркнула Лиа в легком отвращении и, сев за стол, принялась за завтрак. — Я так понимаю, мои вещи в мусорке?       — Все, кроме ботинок. Необходимое можешь взять в моей комнате. Душевая напротив, — спокойным тоном сообщила она, тоже сев за стол. — Твой мотоцикл пригнал Питер и оставил возле подъезда.       — Какой заботливый, — фыркнула девушка на очередной влюбленный тон.       — И поторопись, — недовольно прищурилась рыжая. — Мне нужно на работу.       — Кем же ты работаешь, что уходишь в такую рань? — спросила Лиа, посмотрев в окно, за которым ночную темноту озарил первый луч солнца.       — Не твое дело. Поторопись.       — Если так спешишь, могла и не кормить. Я и сама не горю желанием оставаться наедине с жалкой пародией на Бель, — буркнула она, вставая изо стола.       — Ты что-то сказала? — послышалось из-за спины.       — Нет, — Лиа махнула рукой и не спеша направилась вглубь по коридору. Квартира была небольшой, как раз оставалось только две двери. За самой дальней обнаружилась скудно обставленная спальня, в которой нашлись ее ботинки, телефон с треснувшим экраном и шкаф, в котором с трудом удалось найти подходящие по размеру черные лосины и обычную толстовку. Казалось, что хозяйка гардероба носила только классические юбки и замшелые свитера. Быстро приняв душ и убедившись в том, что на телефоне куча пропущенных, она направилась к входной двери, желая поскорее покинуть чужую обитель. Но только она взяла с комода ключи от мотоцикла и схватилась за дверную ручку, как ее прервал надменный тон.       — Кстати. Питер просил передать, чтобы ты подробнее изучила ритуал «Живое сердце», — сказала она, протянув уже знакомую ей флешку и проигнорировав поджатые от услышанного губы собеседницы, расслаблено прислонилась плечом к дверному косяку гостиной.       — Ты ведь знаешь обо всем, что он творит, — без доли сомнения в голосе сказала Лиа и вопросительно взглянула в карие глаза, в глубине которых были только уверенность и спокойствие. — И о том, что из себя представляет этот ритуал, тоже знаешь… Неужели тебя это не пугает? Не вызывает отвращения?       — Тебе не понять, — фыркнула женщина, скривив пухлые губы в насмешливой ухмылке. — Ты обладаешь тем, за что многие убили бы, и не ценишь это.       — Ошибаешься. Я не испытываю недовольства по отношению к собственной природе. Жертвоприношения и убийства не являются необходимостью для моего существования. В сущности оборотней тоже нет ничего чудовищного, если ее контролировать. Но Питер — убийца. Я спросила именно про него. Не нужно обладать огромными познаниями для понимания того, что его звериный облик является отражением его сути. Он монстр, поддавшийся собственному безумию.       — Жизнь слишком скучна, чтобы страшиться безумия. Особенно если оно может принести новые краски и возможности.       — Новые возможности, — усмехнулась Лиа, еще раз осмотрев скромную, даже сероватую обстановку квартиры. Теперь, пусть и немного, но она поняла, чего именно желала женщина, скорее всего, увязнувшая в болоте из рутины и одиночества. — Значит, он пообещал, что как только закончит со своей местью, то сразу же обратит? — с издевкой в голосе спросила она, но в ответ получила лишь широкую улыбку, отдающую легким безумием. Решив, что ее скептицизм либо остался незамеченным, либо не воспринятым всерьез, она махнула рукой и вышла на лестничную площадку, которой были незнакомы понятия уборка и ремонт. Обшарпанные стены, перила с отлупившейся краской и лужи подозрительного содержания навевали тоску и апатию. Не желая задерживаться больше необходимого в столь сомнительном месте, она выбежала из дома, надеясь, что ее начищенный до блеска мотоцикл еще не разобрали на запчасти.       Подойдя к своему железному коню, она с облегчением выдохнула, убедившись в его целостности, и слегка порадовалась своей удаче. В темноте слабо освещенного проулка острое зрение разглядело чьи-то скрывшиеся тени, а четкий слух уловил разочарованное бурчание. Еще немного и можно было прощаться с драгоценным подарком отца. Выехав на главную дорогу, она мимолетно подметила, что на дорогу уйдет приличное количество времени. Подружка альфы жила практически на окраине города. Благо этот район оказался ей знаком. Если проехать чуть дальше, можно было наткнуться на несколько заброшенных зданий, в которые в свое время она забрела с Лидией в поисках острых ощущений. От воспоминаний невольно вырывается горькая усмешка. Когда-то самой большой проблемой были случайно встреченные бомжи и разыгравшееся воображение. Теперь же безуспешно стараешься не думать о совершенном первом убийстве и пытаться придумать способ, как по чужой прихоти не совершить еще одно. Внезапно накативший гнев огнем вспыхнул в груди, переходя в сдержанный рык, а грипсы от крепкой хватки едва слышно треснули.       Когда рассвет полностью вступил в свои права, мотоцикл с громким рычанием и визгом шин затормозил, оповещая о своем прибытии. Не успела Лиа снять шлем, как из дома, запахивая теплый синий халат, выбежала Изабель, взволнованно оглядывая внучку на предмет каких либо повреждений. Однако, взглянув в глаза бабушки, девушка сразу поняла, что ей известно о случившемся. Сложно было не заметить настороженность и скованность движений.       — Я в своем уме. Но желание убивать еле сдерживаю, и причина не в моей сущности. Так что: либо я сейчас запрусь в подвале с пульке, либо попытаюсь повеситься. Второе, скорее всего, невозможно благодаря моему раздвоению личности. Так что я пошла в подвал! — выпалила она на одном дыхании и понеслась в тайник. По крайней мере, прабабушка писала, что в такие моменты ей помогала только выпивка или несколько выкуренных веток засушенного желтого аконита, смешанного с табаком. Странные у нее были предпочтения.       Заперевшись внутри, Лиа схватила бутылку, с лёгкостью откупорила пробку, скривилась от кисловатого привкуса и бухнулась в кресло, резко ощутив расслабляющее тепло. На периферии сознания мелькнула мысль, что стоило сначала охладить напиток, но внимание резко переключилось на звонок телефона. Отклонив вызов от Стайлза, она быстро написала сообщение, пообещав, что расскажет обо всем в школе, и сделала еще один глоток. Следующий вызов проигнорировать было опасно для жизни. После стольких пропущенных и одного сброса Лидия в лучшем случае просто проедется по мозгам, в крайнем — схватит за ухо и протащит ее по всей школе, совершенно забыв о необходимости сохранения старательно создаваемой столько лет репутации.       — Лиа Маноия Герреро, — обманчиво спокойным тоном донеслось из динамика телефона.       — Я жива и здорова. Только не кричи, — устало вздохнула Лиа и откинула голову на спинку кресла. — Ты же знаешь, что я терпеть не могу второе имя.       — Уверенна, что именно для подобных случаев тебя так назвали. И я буду повторять его до тех пор, пока ты не перестанешь танцевать на моих нервах. Я всю ночь не спала!       — Прости. Я знаю, как это вредно для кожи, и очень ценю твою заботу. Тебя бабушка разбудила?       — Не переводи тему, задавая очевиднейшие вопросы, — раздраженно процедила Лидия. — Я всех подняла на уши! Ты пропадала до семи часов утра! И при этом Стайлз и Изабель подозрительно единодушно уговаривали меня не звонить в полицию! Что происходит?!       — Надо не забыть их поблагодарить. Не хватало мне еще перед шерифом объясняться, — едва слышно буркнула она, сделав очередной глоток. Пульке на вкус был далек от понятия вкусно, но очень действенно притуплял эмоции. — Лидия, все слишком сложно, и я уже говорила, что не хочу тебя в это втягивать. Не хочу тебе врать, поэтому прошу, дай мне время со всем разобраться, и я обязательно все расскажу, когда буду уверенна, что проблема миновала.       — Мы договаривались на несколько дней, и они уже прошли, — несколько мягче сказала подруга, все же заметив сильную усталость и некую обреченность в голосе Лии. — И я не намеренна смирно стоять в стороне и наблюдать, как ты опять одна барахтаешься в непонятном, разрушающем тебя дерьме.       — С каких пор Лидия Мартин так грубо выражается? — весело усмехнулась девушка. — И я не одна.       — С тех пор, как ты из затяжной депрессии решила ввязаться в подозрительную и явно криминальную историю. И если мне не расскажешь ты, я прицеплюсь к Стайлзу. Уверенна, что его продавить для меня не будет проблемой.       — Ты его недооцениваешь. Или же в ход пойдут мягкие методы, которые в итоге окажутся слишком жестоки?       — Если придется, я сделаю все необходимое. Он меня поймет.       — А я ведь так и не спросила тебя о поцелуе со Скоттом. Это было так необходимо? — на подобный вопрос ответом была недолгая тишина.       — Опять переводишь тему…       — Ну не только же мне отвечать на неудобные вопросы. Просто прошу… Дай мне самой разобраться. Это не какая-то прихоть или очередной приступ самоедства. Ситуация действительно слишком сложная. И не мучай Стайлза, — добавила она требовательно.       — Ладно, — недовольно выдохнула Лидия. — Я подожду еще немного.       — Спасибо, — с облегчением вздохнула Лиа, благодарно улыбнувшись.       — Перед Айзеком сама будешь объясняться, — весело сказала девушка и бросила трубку.       — Твоюж… — прошипела она, уставившись в потухший экран. — Опять придется врать, — буркнула, сделав очередной глоток. Ощутив легкий хмель и взглянув на время, она вернула бутылку на место. Ее ожидал еще один серьезный разговор. Поднявшись наверх, она убедилась, что все это время бабушка просидела на кухне и пила кофе, ожидая ее.       — Мне стоит ожидать преследования? — спросила Лиа, включив кофе-машину и, прислонившись спиной к подоконнику, сложила руки на груди. — Или дядя понял, что не стоит брать новобранцев для слежки за малоизученным сверхъестественным монстром?       — Тебя сейчас большего всего волнуют охотники? — удивленно спросила Изабель, повернувшись, чтобы увидеть пугающе расслабленное лицо внучки.       — Прабабушка знала толк в успокоительных средствах. Правда, что-то мне подсказывает, что такой эффект продлиться недолго. Что же касается случившегося… Я понимаю, почему ты не сообщила мне о том, что посвятила в случившееся Арджента. Что случилось со мной… Я не знаю. За прошедшие дни я перечитала всю имеющуюся информацию по несколько раз, и там ни слова о возможности раздвоения личности. Хотя по ощущениям это больше походило на то, что звериная часть меня обрела собственное сознание. Ощущалось как нечто неправильное. Да и сама она сообщила, что является побочным эффектом. Учитывая, что прабабушка чуть ли не на коленке придумывала ритуал блокировки… Все может быть. Правда, меня совершенно не радует, что придется разгребать все это дерьмо.       — Но почему подобное не произошло раньше? Я прекрасно знаю Криса. В отличие от большинства моей семейки, он не помешан на убийстве любого сверхъестественного создания. Он бы не стал тебе угрожать без причины.       — Так все и было, но они не сумели остаться незамеченными. У меня был четкий приказ избавиться от любой слежки. Я попыталась противиться, и у меня почти вышло… Но, видимо у пантеры инстинкт самосохранения развит лучше моего, — флегматично фыркнула она, отпив немного кофе. — Так что там с Арджентом? Все таки по кодексу я больше не вхожу в категорию «потенциально опасно, но пока невинно». Черт его знает, когда я могу опять слететь с катушек.       — Я поговорила с ним… Он пообещал, что пока никто, кроме присутствующих в лесу не узнает о случившимся, — тяжко вздохнула Изабель и, уперев локти в стол, устало опустила голову в сцепленные ладони.       — Пока?       — Пока… — кивнула она, давая понять, что внучка правильно услышала. — Он ждет моего звонка… Хотя в сложившейся ситуации мои слова мало что для него значат. Понимает, что в любой ситуации я буду покрывать тебя. Так что он постарается поговорить с тобой лично. Однако теперь тебе не избавиться от пристального внимания. Хотя бы намек на подобный срыв… — тише добавила она, стараясь скрыть свою обреченность. Лию же больше волновало то, что последний раз настолько уставшей и опечаленной она видела бабушку, когда только вышла из комы. Лишь в подобные моменты невольно вспоминается, что ей уже далеко за шестьдесят, а последний год оказался слишком богат на несчастья. Теперь еще эти сверхъестественные проблемы… В груди опять стал ощущаться нарастающий гнев. Со своей второй личностью Лиа знакома меньше суток, но как минимум одно общее желание они успели найти. У одного из ее предков был очень оригинальный и крайне полезный способ мести. С помощью особой смеси он лишал жертву возможности двигаться, вскрывал ей грудную клетку и по очереди вынимал каждый орган. При всем этом несчастный каким-то образом до самого конца не умирал и оставался в сознании. Детали, как и возможные просьбы, которые за подобное могли выполнить духи, Лиа не запомнила, но описанными ужасами впечатлилась сильно.       — Сегодня вечером будет лакросс, — тяжело выдохнула она, прикрыв глаза в попытке успокоить бушующие эмоции. — Скорее всего, он тоже придет. Постараюсь там поговорить с ним. По крайней мере, при таком количестве свидетелей мне точно ничего не грозит. Не переживай, — мягко улыбнулась она, обняв бабушку со спины. — Пожалуйста, позаботься о себе. Останься сегодня дома, поспи… Один день Сюзан прекрасно сама справится. Со мной ничего не случится…       — Ты собираешься идти в школу? — в недоумении спросила Изабель, взяв в руки слегка подрагивающие ладони, которые опровергали напускное спокойствие внучки. — Мы ведь даже не знаем, что с тобой происходит. А если потеряешь контроль, находясь в школе?       — Если слечу с катушек дома, ты все равно не сможешь меня остановить… Тем более прабабушка писала, что шаману необходимо верить собственным ощущениям. Думаю, без серьезной причины подобное не повторится, — она пыталась успокоить бабушку, однако у самой никакой уверенности в сказанном не было. В голове творилась каша, и было очень сложно разобраться, что в действительности являлось ее ощущениями, а что, возможно, навеяно зверем. Точным являлось только знание того, что странное нечто, сидящее внутри, было на ее стороне. Вот только представления о том, как лучше поступить, у них явно разнились. И это пугало.       Изабель же… По нахмуренным бровям и поджатым губам было видно, что убедить ее не удалось, но она все равно кивнула и позволила отвести себя в комнату. Каких либо идей у нее не было. Одно вмешательство из-за незнания всей картины происходящего уже вышло им боком. Ухудшать ситуацию еще больше чревато неизгладимыми последствиями.       Облегченно выдохнув на смиренное поведение бабушки, Лиа собралась в школу и всю дорогу морально готовилась к разговору с Айзеком. В глубине души теплилась надежда, что он с легкостью примет очередную ложь. Но, подъезжая к парковке, она увидела, как парень целенаправленно проталкивался через поток школьников в сторону старого синего джипа, и поняла, что желаемое маловероятно.       — Успокойся. Я же сказал, что ничего не знаю, — услышала она раздраженный голос Стайлза, направляясь к друзьям. — И почему ты у нас спрашиваешь?       — Последнюю неделю вы двое постоянно рядом с ней, и с каждым днем она все более рассеянная и подавленная. А теперь вообще пропала на всю ночь! Хотите сказать, что этого мало? — ответил язвительным тоном Айзек. Лица парня она не видела, зато из-за его плеч прекрасно могла заметить вину, проявившуюся в мимике Скотта, и забавную насмешливую гримасу Стайлза намеревавшегося, сказать в своем стиле нечто колкое.       — Всем привет! — как можно беззаботнее улыбнулась Лиа, встав между ребятами. — Почему вы такие напряженные? Сегодня вроде нет химии.       — Вот и пропажа нашлась, — хмыкнул сын шерифа, приготовившись услышать версию для не посвященных. В том, что ночью случилось нечто, связанное со сверхъестественным, он был полностью уверен.       — Лиа, ты где пропадала? Почему не брала трубку? — взволнованно спросил Айзек. Он пытался говорить спокойно, но усталый взгляд девушки, скрытый за улыбчивой маской, лишь сильнее распылял его беспокойство. В последнее время им редко удавалось надолго оставаться вместе, но даже тех редких моментов хватило, чтобы заметить ее постоянную задумчивость, рассеянность и напряженность. Взгляд часто пустел, словно смотрел в никуда, а брови хмурились, образовывая глубокую складку. Она ходила в школу, сидела с ним в столовой, помогала с уроками, но мыслями всегда блуждала где-то далеко. Даже на той совместной тренировке, когда, казалось, она наконец, сумела отвлечься от тяжелых дум, чувствовалось ее постоянное напряжение и сосредоточенность в каждом действии.       — Я… — от пристального взгляда голубых глаз у нее невольно из головы вылетели все заготовленные слова, а эффект выпитого пульке окончательно выветрился, переставая подавлять злость и раздражение от всего происходящего. Надоело врать, оправдываться, переживать. Хотелось плюнуть на все и рассказать все как есть, либо послать всех далеко и надолго. Но она понимала, что нужно продержаться. Айзек не виноват в том, что вся ее жизнь катится в тартарары. — Я не могла уснуть и уехала в зал, чтобы выпустить пар, а после заснула прямо в кабинете. Телефон совсем не слышала, вот бабушка и подняла панику, — выпалила она, невольно скосив взгляд, и вновь принялась теребить подвеску с обсидианом. — А потом телефон и вовсе разрядился. Извините, что так напугала, — добавила она, виновато оглядев ребят. Скептичный взгляд Скотта был очень красноречив… Вышло не убедительно. Айзек, несмотря на то, что не знал о творящей в городе «тусовке» оборотней, явно был того же мнения. Однако, к удивлению Лии, он не стал настаивать на правде, только недоверчиво кивнул и по пути к кабинету рассказал о том, как посреди ночи ему позвонила Лидия и угрожала закопать заживо, если не расскажет все, что известно.       Во время урока литературы она взялась за более подробное изучение ритуала «Живое сердце» и выписала его в небольшой блокнот, который старалась всегда держать под рукой. В душе еще теплилась надежда на то, что его удастся избежать, но где-то на периферии сознания зверь насмешливо фыркал и говорил о человеческой наивности и прекрасном шансе для другого ритуала, если так хочется избежать лишних жертв. Правда, в очередной раз казалось, что она сама себя обманывает, олицетворяя свою темную сторону как нечто отдельное и мало с ней связанное. Все это казалось чем-то неправильным и противоестественным… Чем-то, что необходимо срочно исправить. Но она не знала как и решила прислушаться к совету прабабушки — довериться своим ощущениям. В итоге ее внимание сместилось на недавно найденный ритуал «Свободный вдох». Изначально он был изобретен одним ее предком, который не мог пережить смерть любимой и желал разорвать эмоциональную связь, которая очень его тяготила. Но после другой предок сумел изменить направленность. Его очень интересовали оборотни и в научных целях он с помощью ритуала пытался разорвать связь между альфой и его бетой. Учитывая, что их связь изначально не является чем-то очень крепким, подобное было легко провернуть. В отличие от берсерков. Они после эксперимента стали своевольными, и нагвалю приходилось прикладывать дополнительную силу для контроля, но полностью освободиться те не могли. Так что надежды на его эффективность в случаи с привязкой было мало. Но больше ничего подходящего она найти не сумела.       После урока ее прямо у дверей кабинета перехватил Стайлз, выхватил сумку, заявив о желании побыть джентельменом, и принялся расспрашивать об истинной причине ночной прогулки. Говорить был трудно. И дело было не в том, что не все она могла рассказать… Просто о случившимся тяжело было даже вспоминать… И многое хотелось скрыть. К счастью, суть произошедшего она смогла донести, умолчав о еженощных тренировках с Питером и о разорванном горле охотника. В итоге вышла история, в которой по пути на очередную встречу с альфой ее выследили охотники, и тогда у нее случился приступ озверения, который помог сбежать. Но не обошлось без ранения, и до самого утра она восстанавливалась.       — Значит, охотники теперь знают о тебе. Подожди… Получается твоя бабушка обо всем знает и плюс ко всему она бывший охотник? — выпалил Стайлз состроив очень эмоциональную гримасу по которой сложно было понять удивлен он или недоволен. — А почему раньше ничего не рассказала? Значит мы просто могли пойти к ней и узнать, что конкретно с тобой творится?       Только сейчас до Лии дошло… она сумела сделать то, что не удавалось раньше. Она уже давно думала о возможности донести информацию через бабушку, но это никак не удавалось.       — Думаю, дело в намерении, — сказала она задумчиво. — Я хотела сделать это раньше, но не получалось. В те разы я преследовала цель сообщить вам личность альфы. Сейчас же меня волновала проблема охотников.       — Вот как… Значит, и своей бабушке рассказать о нас ты не могла?       — Я пыталась, но даже если бы получилось, то рассказала бы только о твоей осведомленности. Конечно, она уже давно не Арджент и совершенно не придерживается агрессивной политики к сверхъестественному, но лучше ей не знать о Скотте. Со мной это уже вылилось в новую кучу проблем, несмотря на то, что она пыталась помочь.       — Это и так понятно. Чем меньше народу знает, тем безопаснее, — задумчиво кивнул он, обдумывая, стоит ли задать еще один интересующий вопрос. Не то, чтобы они очень близко общались, но за последнее время он успел понять, что подруга предпочитает умалчивать о своих проблемах. Внешне она была как обычно уставшей, задумчивой и спокойной… Однако от чего-то казалось, что спокойствие неестественное и напускное. Особенно для человека, которого пару часов назад впервые подстрелили, а семейство охотников занесли в список потенциальных целей. — Лиа, точно, больше ничего… — не успел он закончить свой вопрос, как из-за угла выбежал взъерошенный и явно очень взволнованный Скотт. Увидев друзей, он быстро побежал в их сторону.       — Джексон все знает! — панически воскликнул он, пытаясь отдышаться.       — В смысле, все знает? — мгновенно напряглась девушка, не желая верить в услышанное. Зная натуру Уитмора, он теперь всеми способами будет требовать стать оборотнем. Либо постарается напакостить Скотту в отместку за отобранное звание лучшего игрока.       — В прямом! Точнее, знает только обо мне. По крайней мере сказал он только это, — добавил он уже спокойней.       — Ты уверен? Он сказал это слово? — Стайлз очень надеялся на то, что друг неправильно все понял или же, как обычно, сам себя накрутил.       — Какое слово? — от сильного волнения не сразу сообразил парень.       — Ну, он назвал тебя обо…       — Нет! — перебил Скотт, эмоционально взмахнув руками. — Но и без этого все было понятно.       — Но откуда он узнал? В смысле, у него же нет повышенного чутья? — спросил Стайлз, посмотрев на Лию.       — Не думаю. И если учесть, как «прекрасно» ты, — посмотрела она на оборотня, — и Дерек косите под обычных… Добавим произошедшее в школе и обострившуюся озабоченность Джексона из-за ущемленного эго…       — Да какая разница! — вспылил Скотт. — Что мне теперь делать?!       — Так! Может не так все и плохо, — выдохнул Стайлз, сжав плечо друга в попытке его успокоить. — Я имею ввиду, у него же нет доказательств. Да же, если он кому-то расскажет, ему ведь никто не поверит.       — А как же Эллисон? Он пригрозил рассказать ей обо всем…       — Опять ее папаша, — раздраженно процедила Лиа.       — Опять?       — Да уж… У нас сегодня день открытий, — у парня невольно вырвался нервный смешок. — О тебе узнал Джексон, а о Лии узнал мистер Арджент.       — Что?! — от услышанной новости Скотт резко остановился посреди коридора и уставился на подругу в надежде на то, что над ним просто решили неудачно пошутить.       — С этим я сама разберусь. Спросишь потом у Стайлза. Главное стараться не попадаться вместе ему на глаза. Не хватало, чтобы и к вам он стал приглядываться, — она тяжко вздохнула и, запустив пятерню в густую челку, раздраженно откинула ее назад. — Что теперь Джексон хочет от тебя?       — Хочет стать таким же, — прошипел Скотт. — Как вообще можно желать подобное? Неужели он не понимает, что от этого одни лишь проблемы.       — Скорее всего, он ничего и не знает…       — Да же, если узнает, то вряд ли откажется от столь заманчивых возможностей. И его можно понять, — невесело хмыкнула Лиа. — Ладно, я постараюсь поговорить с ним, но ничего не обещаю. Он тот еще упертый баран.       — А если он и о тебе узнает? — взволнованно взглянул на нее Стайлз.       — Обо мне и так уже знают все, кому не лень…       — Мне срочно нужно стать обычным, — нервно буркнул Скотт, направившись в сторону кабинета. — Немедленно.       — Есть у меня один план… Ты уже придумал, что делать с Эллисон? — спросил у него сын шерифа.       — Подумаю на уроке, — тяжко вздохнул он.       — Напиши мне, если не получится. Во время плавания я попробую поискать в ее вещах, — подбадривающее улыбнувшись другу, Лиа вместе со Стайлзом пошла на свой следующий урок.       На обеде же она сидела с Айзеком и, услышав разговор друзей, сидевших неподалеку, весело фыркнула. То, что напрямую взять ожерелье не выйдет, было ожидаемо. Однако веселье быстро сменилось злостью и раздражением. Став свидетельницей того, как Джексон проверял слух Скотта и выводил его, озвучивая свои пошлые планы на Эллисон, она еле удержалась от того, чтобы резко встать и разбить рожу этого идиота об автомат с напитками. Ощущая вновь нарастающий гнев, она не заметила, как Айзек замолчал и стал внимательно наблюдать за тем, как она прикрыла глаза и принялась глубоко дышать в попытке вернуть себе контроль. Выходило паршиво. Во избежании страшных последствий Лиа вскочила из-за стола и вылетела из столовой, не обращая внимания на однокурсников, заинтересовавшихся причиной падения стула и хлопнувших дверей. Она бежала по коридору, расталкивая школьников, и игнорировала крики парня и друзей, желавших помочь. Но ей нельзя было останавливаться. Копившееся напряжение вспыхнуло от столь незначительного, по сравнению с остальным, события и грозило вылиться в страшную трагедию. Забежав в первую попавшуюся дверь, она закрыла ее и, уперевшись спиной в холодную плитку, съехала на пол вцепившись руками в волосы. Пугающие мысли сверлили голову раскалёнными прутьями, вызывающими белые вспышки в глазах, зажмуренных от боли. Сквозь гул и пугающий шепот в ушах она слышала взволнованные крики, тяжелые удары об дверь, которые, казалось, били по барабанным перепонкам. Хотелось кричать и плакать, но она с силой сжимала челюсти, боясь, что вырвется застрявшее в горле рычание. Чья-то ругань и возмущения злили, мешали сосредоточиться, мешали поймать призрачную нить спокойствия, за которую она с самого утра старалась держаться. Дышать невыносимо сложно. Голова с силой откидывается назад. Треск. Что-то разбилось. По шее побежала теплая густая струйка. Пульсирующая боль в затылке. Зацепившись за это чувство, она, наконец, заметила, как трещит замок.       — Я в порядке! — выкрикнула она хрипло и выдохнула, когда за дверью воцарилась мимолетная тишина. Перед глазами все еще плясали темные пятна, но дыхание начало выравниваться, а мысли медленно упорядочивались. Оглядев помещение, она слегка расслабилась, поняв, что забежала в туалет. Повезло, что никого там не оказалось. — Умоюсь и выйду, — громко сказала она, ощупав уже заживающий затылок. Раздраженно цыкнула. Пальцы и шея в крови.       — Лиа, забудь о нашем уговоре! — медленно встав, услышала она возмущенный крик Лидии. — Угомонитесь! Вас еще тут не хватало! — не понимая, к кому обращается подруга, она сосредоточилась и устало прикрыла глаза.       — Во что вы ее втянули?! — гневно процедил Айзек. Только разборок ей не хватало. Спешно умывшись и промыв шею, она принялась вытирать плитку от крови, но не переставала прислушиваться. Скотт и Стайлз упорно твердили, что ничего не знают. Однако ребят, требующих ответов, они убедить не смогли. Закончив приводить стену в относительный порядок, она направилась к выходу. Послышался глухой тяжелый удар о дверь.       — Не пудри мне мозги! — практически рычал Айзек. Он хотел выпалить еще что-то, но звук открывшегося замка отвлек его и вынудил отпустить Стайлза, позволяя двери открыться.       Выйдя в коридор, Лиа безразлично подметила, что перемена закончилась. Только их нервная компания толпилась у туалета. Напряженный Скотт стоял между разозлёнными парнями и был готов в любой момент их разнять. Лидия взволнованно оглядела подругу. В след за ней этот маневр повторили остальные и принялись ждать, когда Лиа хоть что-то скажет. Вот только она продолжала молчать, только в очередной раз устало вздохнула, прикрыв глаза. Слов не было как и сил. Тело ощущалось комком ваты, не способным к движению. Но что-то сказать нужно.       — Я в порядке. Айзек, Лидия, какого черта вы так накинулись на них? Им действительно ничего неизвестно, — в этот раз ложь легко слетела с губ. Хотя и не совсем ложь. Они тоже далеко не все знают. — И вам я ничего не расскажу, — заявила она, решительно взглянув на ребят. — Это мои проблемы, и разберусь я с ними сама. Хватит трястись надо мной, словно над хрустальной.       — Но Лиа, — недовольно начал Айзек.       — Хватит! — раздраженно выпалила девушка, твердо встретив нахмуренный взгляд голубых глаз. — Мне приятна ваша забота, но сейчас вы только усугубляете ситуацию, — добавила она, заметив недовольно поджатые губы Лидии. — Словно у вас своих проблем мало, — печально усмехнулась она, вновь посмотрев на своего парня. — Оставьте уже меня в покое. И так тошно, — тихо буркнула она, закинула рюкзак на одно плечо и медленно поплелась в сторону бассейна. До конца урока математики все равно осталось немного.       В итоге на плавание она тоже не пошла. Только проверила вещи Эллисон, написала Скотту об отсутствии ожерелья и села в ближайшем пустом коридоре, ожидая, когда занятие закончится. Все таки с Джексоном нужно было поговорить. Время текло медленно и не желая тратить его впустую, она полезла в сумку, намереваясь сделать домашку. Однако помимо тетрадок и ноутбука она нашла клочок бумажки, на котором знакомым незатейливым почерком было написано: «Взял на время. Верну, как закончу». Не понимая, что умудрился стащить Стайлз, она перерыла весь свой рюкзак и с легкой усмешкой обнаружила отсутствие двух черных флэшек. Кажется, вчера он говорил о том, что придумал, как узнать о случившемся без ее участия. Теперь стал понятен его странный порыв побыть джентльменом. Чтобы она без него делала…       Прозвенел долгожданный звонок. Медленно собрав вещи, она вышла в коридор, направилась ко входу в бассейн и ожидаемо наткнулась там на Джексона. Вот только ее опередила подлетевшая к нему рыжая грозовая туча, метающая молнии. Лидия держала в руках телефон и тихо что-то шипела. Вмешиваться еще и в их разборки не было никакого желания. Но коварное любопытство оказалось сильнее. Усиленный слух мгновенно выловил конец разговора.       — Ты же не потеряла его? — с наигранной озабоченностью спросил Джексон.       — Что это за фигня?       — Ну, Лидия. Я готовлюсь к большим переменам и решил избавиться от лишнего балласта. А ты… Как раз такой балласт, — весело усмехнулся он, словно сказал что-то забавное.       — Ты меня бросаешь?       — Не бросаю. Я уже тебя бросил, — добавил он, расплывшись в самодовольной улыбке, и повернулся, намереваясь пойти в сторону лестницы, но был остановлен крепкой хваткой девушки, сжавшей рукав его кожаной куртки.       — Брошена со-капитаном команды по лакроссу, — высокомерно произнесла Лидия, желая оставить последнее слово за собой. Однако Лиа слышала едва заметные даже для ее слуха оттенки сдерживаемых обиды и… боли. — Интересно, сколько минут я буду об этом переживать, — дальше она уже не слушала, целенаправленно направившись к подруге, сжав руки в кулаки и прикусив изнутри щеку. Все таки она убьет этого ублюдка. Даже если их отношения давно трещат по швам… Можно же было нормально поговорить. «Приготовился он к большим переменам», думала Лиа. «Она устроит ему веселые перемены. Пусть потом не жалуется, что мочится в штаны от каждого подозрительного шороха».       Подбежав к Лидии, она мягко взяла ее за плечи и участливо взглянула в зеленые глаза наполненные злостью и не пролитыми слезами. — Лидия, что этот ублюдок тебе наговорил?       — Ничего, — процедила девушка, вырвавшись из объятий. — Я сама разберусь со своими проблемами, — произнесла она голосом, полным яда. — Нечего трястись надо мной. Разве не это мы сегодня обсуждали? — фыркнула она с издевкой. — В отличие от некоторых, я прекрасно себя контролирую и уж точно ни в ком не нуждаюсь, — припечатала она и уверенным шагом, цокая каблуками, ушла в противоположную сторону.       — Твоюж, — прошипела Лиа, ругая себя за проявленную недавно несдержанность. Но на самокопание не было времени. Несколько раз медленно выдохнув, она побежала в сторону мужских раздевалок. Необходимо было поспешить, чтобы перехватить Джексона, пока он не ушел на тренировку. Спустившись на нижний этаж, она довольно подметила, что успела. В коридоре никого, кроме идущего вразвалочку парня, не было.       — Уитмор! — прорычала она, обращая на себя внимание.       — Серьезно? — насмешливо вздернул он бровь, повернувшись в пол оборота. — Ты будешь меня отчитывать и, как принято у хороших подруг, пригрозишь мне очень страшной карой и смертью под забором?       — А я думала, ты хорошо меня знаешь, — язвительно протянула Лиа. — Я не буду угрожать, а просто молча испорчу жизнь. Но я здесь не из-за твоих отношений с Лидией. При желании она сама прекрасно с тобой разберется. И сделает так, что мне останется только похлопать и в очередной раз удивиться ее изобретательности. Меня волнует другое, — прошипела она, подойдя вплотную, и взглянула в льдистые глаза светившиеся высокомерием и усмешкой. От одного их вида в подсознании мелькнула мысль о том, какими бы полезными они оказались в вырванном состоянии. Чертова кровожадность. — Скажи мне… Неужели, узнав об оборотнях, ты своим гениальным умишком не подумал, что не бывает все так просто? Думаешь, получишь силу и все? Так и вижу, как в твоей пустой голове мелькали мысли о том, как вновь станешь самым лучшим игроком в лакросс, — с ехидным снисхождением улыбнулась она, слегка склонив голову на бок. — Хотя я взяла слишком мелко. Ты же желаешь быть пупом земли. Неотразимый и самый, самый… Встречайте мистера Уитмора, мальчика с раздутым эго.       — Так и знал, что тебе обо всем известно, — скривился парень, сложив руки на груди. — Значит, пришла заступаться за своего Маккола? — фыркнул он, не растеряв довольного настроя.       — Заступаться? Ему это без надобности. Тебе просто повезло, что он слишком совестлив и человечен, чтобы указать на твое место в пищевой цепочке, — мягко улыбнулась Лиа, не замечая, как темная сторона медленно усилила свое влияние. Она получала удовольствие от наблюдения за эмоциями парня. Пышущее в нем высокомерие медленно смывалось гневом и возмущением. Казалось, можно услышать чужую, трещащую по швам самооценку. — Я лишь пришла предупредить, что если хочешь жить, держись от всего сверхъестественного подальше. И только попробуй рассказать кому-то об этом. Не посмотрю на то, что когда-то в детстве воспринимала тебя как вредного, но все же брата, — угрожающе добавила она, не обратив внимания на мелькнувшее в лице Джексона удивление. — Растопчу и даже не замечу.       — Растопчешь? И как же ты это сделаешь? Разошлешь по школе детский компромат? Или проклянешь? — весело перечислял он. — Если желаете, чтобы я отстал, дайте то, что хочу, и все, — сказал он, развернувшись в сторону раздевалок и махнул рукой. — Передавай привет своему песику.       — Вижу, до тебя не дошло, — процедила Лиа, схватила парня за плечо, резко развернула, взяла за грудки и припечатала к стене, слегка приподняв над землей. — Я сказала, что ты отстанешь от него и будешь помалкивать в тряпочку, — прорычала она и довольно оскалилась, заметив страх парня. — Иначе пущу на органы. И поверь… Мои угрозы совершенно не двусмысленны.       — Т-твои глаза, — ошарашено промямлил Джексон. — Так ты тоже…       — Надеюсь, мы друг друга поняли? — сказала Лиа, обманчиво мило улыбнувшись. Получив согласный кивок, добавила: — И Скотту о том, как прошел наш разговор, ты тоже не скажешь.       — Х-хорошо.       — Вот и договорились, — выдохнула она и резко отпустила парня, упавшего на пол. Услышав еще одно колотящееся сердце, она закрыла глаза, вернула им обычный цвет и повернулась к уже пустующему проходу. — Однажды еще спасибо мне скажешь, — сказала она уже спокойней и от досады поджала губы, заметив напуганное состояние парня. Перестаралась. Теперь нужно найти незадачливого свидетеля. Направившись следом, она увидела, что неизвестный убежал и скрылся на лестнице, ведущей в главный коридор, из которого доносился шум школьников, спешащих покинуть здание. О незнакомце остался лишь очень знакомый приятный аромат шоколада, сырой земли, и травяной запах мази от ушибов.